Пауки в банке

Глава 29

Она видела, как прибыл вертолёт. Стояла на балконе и курила с Крауном, обсуждая очередной пакет данных, в целом бесполезный для дела, но важный для истории. Белёсый дым кружился между ними в морозном воздухе, Грэйн краем глаза уловила нечто. Повернулась и замерла. Со стороны гор к городу приближается ракета, так ей показалось. Краун замер с сигаретой в губах, глаза расширились.

«Ракета» замедлилась и превратилась в широкий обтекаемый капсюль с раскалёнными добела турбинами. Верхняя пара крыльев приподнялась и расправилась в широкий винт. А затем на город обрушился ощутимый хлопок воздушного удара, похожий на щелчок кнутом. Краун дёрнулся, и сигарета, ударившись о грудь, полетела под ноги, рассыпая искры.

Грэйн медленно затянулась, наблюдая, как странный аппарат заносит вокруг своей оси. Вращение прекратилось, стоило расправиться хвостовому винту. Машина выровнялась и, слегка накренившись вперёд, сблизилась с городом. На боках стали видны символы королевской службы безопасности. А рёв винта накрыл поместье. Военные и редкие гражданские замирают на улицах, смотрят вверх.

— Ох и плохое у меня предчувствие… — Пробормотал Краун, оттягивая свитер и пытаясь оценить повреждения.

— Думаешь… — пробормотала Грэйн, едва сдерживая тремор. — Нас раскрыли?

— Нет, будь оно так и… — Краун приставил указательный и средний пальцы к виску, большой оттопырил, изображая курок. — Бам.

Он откинул голову и для наглядности закатил глаза. Грэйн против воли хихикнула и почти сразу обозлилась на себя. Ну почему, если шутит симпатичный мужчина, женщина всегда будет смеяться? Даже если шутка не смешная?!

Может это какое заболевание?

— Тогда кто это и зачем? — Спросила она, через силу поворачиваясь к посадочной площадке, укрытой деревьями.

— Если бы я знал… — Краун пожал плечами и взял сигарету из её портсигара.

Оба прильнули к парапету, вглядываясь в происходящее. Люк вертолёта с щелчком съехал вбок и первым на расчищенный от снега бетон спрыгнул солдат в полевой форме. Развернулся и поймал почти упавшего мужчину в грязной и порванной рубахе. Грэйн разглядела квадратную челюсть, покрытую густой щетиной, слипшиеся волосы и распухшее лицо.

Под вращающимся винтом военные взяли пленника под руки и повели к особняку. Ноги того подломились, и беднягу стошнило, прямо на ботинки конвоиров. Он получил несколько ударов под дых и обвис в хватке, как мокрая тряпка.

Последним из странного вертолёта выбрался Драцар. Огляделся и с кривой ухмылкой помахал парочке на балконе. Грэйн невольно помахала в ответ.

— Уж не знаю, кто это, — пробормотала она, — но просто также Волгшен его притащил?

— Это точно… надеюсь у тебя есть беруши? — Ответил Краун и щелчком отправил сигарету в заснеженный кустарник под балконом.

— Это ещё зачем?

— Драцар известен талантом к обучению вокалу. — Ответил напарник с кривой ухмылкой, но на лбу и висках выступил пот. — Под его руководством люди открывают в себе… умение вопить так, что все горы слышат.

— Он тебя…?

— Нет, ох, Орсар Дей! Нет. — Доцент замотал головой, но кровь отхлынула от лица. — Моего приятеля. Бедняга с тех пор в психушке, ну… то, что от него осталось.

— Оу…

Грэйн не стала расспрашивать, хотя за этим чувствуется история. Уж не сам ли Краун способствовал трагической судьбе друга? Он был под следствием, но выкрутился, несмотря на предательство. С другой стороны, ожидать благородства от предателя глупо. Грэйн потупилась, наблюдая, как Драцар идёт к особняку в сопровождении охраны.

Ей ли упрекать кого-то в предательстве? Она сама продала родину за пару пыльных полок!

— Не переживай, — доцент похлопал по плечу. — Раз нас не убили, всё в порядке.

— Угу…

Едва затянувшаяся рана на лбу пульсирует, а вместе с ней пульсирует и мозг, словно стремится отпихнуть титановую пластину. Грэйн отвела взгляда и попыталась понять, что вообще толкнула её на предательство… и не смогла. Память подводит, вполне ожидаемо после пули в голову. Но всё же… как-то это слишком избирательно.

Она вспомнила запах одноразовой сигареты, вечного спутника Мерила. Но не смогла вспомнить лицо агента, только общие черты и запах. Его она помнит так, будто аян потягивает однаразку за спиной. Она не смогла вспомнить первую встречу с ним или с Синаей… но помнит детство.

— Тебе плохо?

— А?

Девушка встрепенулась и повернулась к напарнику, тот смотрит с беспокойством. Ветер треплет волосы, бросает на плечи снежную пыль с крыши напротив. Все мысли выдуло из головы, и Грэйн глуповато улыбнулась.

— У тебя лицо было… ну будто ты своего первого парня вспомнила.

— Брезгливое?

— Напряжённо испуганное, словно пыталась понять, зачем вообще заговорила с ним.

— А… да просто… пыталась вспомнить и не смогла. — Грэйн издала смешок и постучала пальцем по квадратному пластырю на лбу. — Мне недавно память подредактировали, довольно грубо.

Лицо Крауна дёрнулось, и девушка прокляла свой юмор. Лучше загадочно молчать и хлопать ресницами, как сказочная принцесса! Люди вообще кажутся лучше, умнее и привлекательнее пока молчат!

Доцент что-то пробормотал и удалился. Оставив Грэйн докуривать в одиночестве. Девушка со злобой потёрла пластырь, и рана под ним отозвалась тупой болью. Вскоре дверь в комнате отворилась, лёгкие шаги по ковру отозвались в груди девушки погребальным звоном. На балкон вышел Драцар, заметно осунувшийся, с мешками под глазами… глазом. Чёрная сфера в глазнице блестит, отражая холодный свет и сжавшуюся перед ним девушку.

— Давно не виделись, леди Аркштайн. — Контрразведчик легко поклонился, не спуская взгляда с жертвы. — Как ваше здоровье?

— С… спасибо, хорошо.

— Ваш напарник, увы, спешил в уборную, так что не будем его ждать. — Драцар протянул ей стальной короб, едва умещающийся на ладони.

Грэйн сглотнула. Она узнала модуль горячей установки памяти в серверный массив. Работала с такими во время учёбы. Внутрь набиваются твердотельные накопители и весь кейс вгоняется в «шкаф». Один такой вмещает столько информации, что и представить страшно.

— Что это? — Выдохнула она, бережно перенимая модуль.

— Ключи от мира.

Сенатор заорал и уронил голову на грудь. В лицо бьёт свет, выжигает глаза и фигура мучителя едва видна. Во всём этом есть и положительный момент. В комнате тепло. Всё остальные минусы перекрывает пульсирующая боль.

Грудь часто вздымается, по ней, обрисовывая подёрнутые жирком мышцы, бежит струйка красного пота. Свет «расступился» пропуская лицо Драцара, холодное и хищное. В чёрном глазе Сенатор увидел себя, привязанного к стулу с датчиками на лбу.

— Скажи, Келан, тебе снилось, что у тебя выпадают зубы? — Вкрадчиво спросил Драцар, оглядывая пленника. — Ты помнишь то тянущее чувство необратимости? Отчаяние?

— Тебе это нравится? — Прохрипел Сенатор, с трудом сглотнул колючий ком и на всякий случай проверил зубы кончиком языка.

— Пытать? Хм… я бы мог сказать, что нет, это просто работа. Но я не люблю врать. Странно, правда? В сущности, нельзя стать профессионалом, не любя своё дело. Толковым мастером, да. Но не профи. Любовь, ключевой элемент совершенства. Так что да, мне нравится. Так что можешь испортить мне настроение и всё рассказать. Какой код от данных?

— Драцар… — Просипел Сенатор, запрокинул голову, чтобы лучше видеть палача.

Свет почти рассеялся, лампу подняли выше, стали видны бетонные стены, высокий потолок и зеркальное стекло. Вода на полу и решётка слива. Дыхание спёрло, и Сенатор зашёлся кашлем.

— Слушаю?

— Мы оба профи, — выкашлял Сенатор, — я просто не могу вот так всё выложить. Не поймут.

— Да… понимаю. Тяжкое бремя на нас лежит, не правда ли? Тебе вырвать ногти или сломать пальцы по фалангам?

— Хм… а почему не колени сломать? Колени всегда хорошо ломать…

— Невыгодно, размер травмы несопоставим с болью.

— Хм… понимаю. Ну, давай ногти, я хотел в старости научиться играть на фортепьяно.

— О, ты рассчитываешь дожить до старости?

— Я оптимист…

Волгшен кивнул и отступил к столику с инструментами, нечто среднее между набором механику и хирурга-психопата. Сенатор разглядел щипцы, пилы и даже две ручные дрели с жутковатого вида насадками.

— Эй… — крикнул он, кивая на нечто продолговатое на нижней полке. — Ты сюда игрушки своей жены принёс?

— А, ты про господина Встанькина? Ха… нет, просто некоторые до жути бояться… ну знаешь, проникновения. Прямо потешно, ей-богу. Ты из таких?

— Мне давно за тридцать. — Фыркнул Сенатор и сплюнул в сторону. — Я колоноскопию дважды в год прохожу, не говоря уж о проверке простаты.

— Ах, современная медицина лишает меня забавы. — Вздохнул Драцар и взял со столика тонкие щипцы с расплющенным носиком, слегка изогнутым. Выразительно щёлкнул ими. — Может, лучше на ногах вырвать?

— Там не так наглядно, — Сенатор покачал головой. — Ты же знаешь, следы должны бросаться в глаза, иначе начнут думать, что притворяешься.

— Эх, в наше время людям не хватает доверия. — Настала очередь Драцара сокрушённо вздыхать. — Обойдёмся одной рукой?

— Хотелось бы… да нет, пожалуй. С зубами умеешь работать?

— Умею, но стоматология убила всё удовольствие. Как насчёт инъекций? У меня есть очень интересные растворы.

— Сердце… — Сенатор потянулся постучать по груди, но наручники лязгнули и удержали руку за спиной. — На химию плохо реагирую.

— Они подкожные и натуральные. — С улыбкой успокоил Драцар. — Боль дикая, но неопасно. А синяк останется такой, будто я тебя трубой месяц колотил…

— Хм… звучит заманчиво… давай об этом потом подумаем.

Грэйн дёрнулась от далёкого вопля. Полный боли, истошный рёв раненого зверя, угодившего в капкан. Развернулась на стуле к двери, огляделась, но ничего не нашла. Показалось. Просто её воображение, ну или внутренний крик. На экране компьютера разворачивается бездна. Компьютерная защита Андера, это нечто не из этого мира. Если древний протоколы сравнимы с навесными замками, то это нечто из космоса и явно не из этой вселенной.

При этом она видит «рычаги», крошечные перемычки в коде. Последовательности, которые должны снимать защиту при активации.

Вводе пароля.

Это даже смешно. Такая сложная оборона отмыкается обычным ключом. Как если бы ядерная реакция запускалась ударом огнива по кресалу.

Удивительно.

Грэйн мысленно коснулась участков кода, прошлась по всей цепочке, пытаясь понять логику создателей. Программирование — это странная смесь холодной логики и безумного угара. Она словно пытается читать заклинание, написанное на пергаменте из человеческой кожи. Структура отчётливая, но логика просто пасует от одного взгляда на ЭТО.

Археолог облизнула губы. Да, это сложно, но она может взломать… со временем, выпив пару океанов кофе. Лет через тысячу.

Самое обидное, что она понимает, что внутри. База данных, та самая, которую Грэйн забрала в чемодане. Андеры топорно скопировали данные на твердотельные накопители и обернули своей защитой. Ладно, защита не так страшна, как неизвестность. Что произойдёт, если Грэйн ошибётся?

Будет подан сигнал тревоги или информация удалится?