Паутинщица

Глава 2

Лилиан.

Лилиан Аркетт не носила мини юбок. Ее чаще всего можно было встретить в нашей гостиной, одетую в тонкую серую маечку на узких лямках и широкие брюки, заляпанные краской. Очаровательно — курносый носик, улыбчивый рот и русые волосы, в художественном беспорядке рассыпанные по плечам, как струи маленького фонтанчика, всегда заставляли меня умиляться.

Лилиан была неотразима. Мой нежный цветочек, моя сладкая конфетка, моя жена.

Лилиан-художница. Ну почти. В очередной раз, до самого утра не дождавшись ее в супружеской постели, я брел на кухню чтобы сделать нам чай. И уже с кружками в руках отправлялся искать Ли в ее мастерской, где она творила очередной шедевр. На мои попытки привлечь ее внимание эта невозможная особа обычно мычала что-то неопределенное: то ли «привет», то ли «не мешай», а ее серые глаза были подернуты туманом. Вернувшись с небес на землю, Ли удивленно меня оглядывала, каждый раз поражаясь, кто я такой и откуда взялся. Затем в ее глазах появлялось восхищение.

— Ты такой красивый! Я должна это написать! Сейчас же! Немедленно!

И Лилиан начинала хватать меня за руки и тащить к стулу.

— Лилиан, остановись! Лилиан!

Я смеялся и пытался поцеловать руки, которые так настойчиво меня хватали, а затем заключить в объятия и саму девушку.

Туман окончательно покидал глаза Ли, и она приходила в себя, осознавая на конец, кто я, и что происходит. Оглянувшись на рассвет за окном, она растерянно и виновато тянула, — Я опять, да? Уже утро? Ну прости, Ден. Прости!

И тут же, будто вспомнив что-то и опять воодушевившись, Лилиан тащила меня к мольберту.

— Посмотри, что у меня получилось! Ты только посмотри! Видишь?!

На желтом фоне были нарисованы белые…хм…цветочки? Ну да, вроде цветочки. Честно признаться, рисунки соседского мальчишки семиклассника нравились мне гораздо больше творчества моей жены. И, возможно, я бы посмеялся над ее энтузиазмом, если бы три дня назад не видел реакции заказчицы на ее картину с кривым солнышком над малиновыми горами. Заказчица, весьма чопорная дама лет сорока, с прической волосок-к волоску, в строгом костюме и с безупречными манерами, проследовала за Ли в ее кабинет, поддерживая невыносимо-светскую беседу. И тут она увидела картину…Сначала она недоверчиво вглядывалась в нее, боясь поверить. Затем ее лицо поплыло, словно скорлупа лопнула. Взгляд стал мечтательным, по лицу потекли слезы.

— Да, — прошептала женщина, — да, именно так! Мне нужно именно это!

Я смотрел на женщину в немом изумлении, а Лилиан с пониманием. Еще мгновение, и женщины обнимаются, обе заливаясь счастливыми слезами.

— Спасибо, спасибо, — все повторяла женщина, с детской радостью прижимая к себе картину. Казалось, еще немного и она от радости запрыгает и захлопает в ладоши.

В нашем мире было не так уж мало магически одаренных людей. Дар мог быть разным: стихийники, некроманты, целители. Но были и люди с более специфическими способностями.

Лилиан Аркетт торговала мечтами, как бы странно это не звучало. Ее картины помогали людям услышать свою душу, понять, чего они действительно хотят. Не всем, а тем, кому картины были предназначены. Хотя иногда Ли устраивала небольшие выставки. Люди, не нашедшие себя, те, чья жизнь давно превратилась в унылое болото, ходили от картины к картине, рассматривали мечты и иногда находили свою собственную.

Я восхищался своей женой. Но вместе с тем не мог не чувствовать, что наши отношения дали трещину. В какой момент это произошло? Трудно сказать. Но иногда, в мои самые черные дни, мне казалось, что Лилиан, моя Лилиан, несчастна со мной.

Я пытался убедить себя, что это не так, что все еще можно исправить. Я носил ей цветы. Сначала охапками, затем тщательно выбирал букетики скромных первоцветов или ландышей. Я искал подарки в ювелирных: цепочки, кулоны, колечки…Ли иногда удивлялась, иногда радовалась, но в целом оставалась равнодушной.

Мы были богаты: и вместе, и каждый в отдельности. И конечно же Ли в любой момент могла купить себе все, что угодно. В какой-то момент я подумал, что может дело в этом? Может то, что можно купить за деньги не представляет особой ценности?

Тогда я принес ей котенка. Серенький милый пушистик был трогательно красив. Его хотелось носить на руках и гладить по беззащитному пузику.

Мой подарок не остался незамеченным. Лилиан ураганом ворвалась в судьбу нового питомца. Она накупила ему мисок, подстилок, кормов, игрушек. И даже приволокла откуда-то кошачий домик. Котик был обихожен, обследован, привит и…оставлен в покое. Решив все организационные вопросы и убедившись, что жизни и здоровью пушистика ничего не угрожает, Ли отстранилась и больше интереса к коту не проявляла.

Может малыш и удивился такому положению вещей, но, кажется, не был против. Ведь у него был я. Я проводил почти все свободное время в его компании: гладил за ушком, участвовал в шуточных боях, когда малыш отважно нападал на мою руку, потешно размахивая лапами и делая вид, что хочет укусить. Пушистик с энтузиазмом гонялся за импровизированной мышкой, изготовленной из бумаги и привязанной к длинной нитке. Я хохотал как мальчишка, и Лилиан бы тоже посмеялась…если бы заметила нас.

— Я и сам как этот кот, — грустно думал Ден. — Когда-то Лилиан ворвалась и в мою жизнь, также как в судьбу котенка. Камня на камне не оставила от моих проблем, подарила надежду. И перестала меня замечать.

Иногда осознавать ее безразличие становилось совсем невыносимо. Я начал чаще уезжать по делам, мотался по всей стране, брался за любое задание.

В одной из таких поездок я уныло брел по улице. Передо мной сиял витринами сувенирный магазинчик. От нечего делать, решил зайти туда и купить Ли какую-нибудь безделушку.

Женщина в черном плаще с капюшоном появилась передо мной неожиданно, как будто материализовалась из тени. А может, так оно и было. Мало ли магических трюков существует. Куда удивительнее было то, что женщина обратилась ко мне с вопросом.

— Хочешь я угадаю, куда ты идешь?

Я ухмыльнулся: до двери магазина осталось всего ничего. Но настроение было паршивым, и было бы не плохо поговорить с кем-нибудь, пусть даже с этой доморощенной предсказательницей.

— Ну давай, угадывай. Но денег не дам.

Тут пришел черед женщины ухмыляться.

— Подарок жене ищешь? Но в этом магазине того, что нужно, не найдешь.

— А ты знаешь, что ей нужно?

— Знаю, — убежденно ответила женщина, — смотри!

Она достала из складок плаща маленький блестящий ключик на цепочке.

— Это ключ, — озвучила женщина очевидное, — он поможет твоей женщине открыть нужную дверь.

Я усмехнулся и протянул руку к ключу. Женщина в черном опустила его в мою ладонь. Я не смог определить, был ли ключ золотым, но он выглядел весьма изящно, покрытый россыпью блестящих камешков. Ну что ж, почему бы и нет?

— Сколько ты хочешь за него, — спросил я женщину.

— А сколько не жалко, добрый человек.

Достав кошелек, я прикинул сумму, которую собирался потратить в сувенирной лавке, и принялся отсчитывать деньги. Но когда я отсчитал чуть больше половины, рука сама остановилась.

— Правильно, — с пониманием кивнула женщина, — ключ сам знает, сколько он стоит.

Я с усмешкой отдал ей монеты и спросил, — а для меня такого ключика нет?

Женщина ответила не сразу. Она задумчиво уставилась на меня. Ее взгляд расфокусировался, словно вглядываясь во что-то невидимое. Затем она с сожалением покачала головой.

— Нет, добрый человек. Не дам я тебе ключ. Не свою судьбу живешь. А в чужой жизни нет у тебя своей двери.

Потрясенный, не столько этой странной, в духе дешевых ярморочных предсказаний, информацией, сколько сочувствием в голосе женщины, я спросил, — почему такая женщина, как Вы, занимается этим всем, — и повел рукой, затрудняясь дать более конкретное описание.

— А какая я? — женщина вновь усмехнулась.

— У Вас одухотворенное лицо, аристократичная внешность, добрый взгляд…

Женщина смотрела серьезно и сочувствующе.

— Видишь то, что хочешь увидеть, добрый человек.

— Это что, гипноз какой-то? — заинтересовался я.

— Не гипноз. Морок, — проговорила она и как будто растворилась в воздухе, оставив меня стоять в изумлении.