Переплетаясь с тобой (ЛП)

Глава 7

— Ангел.

Голос Гидеона и ощущение его рук на моем теле пробудили меня ото сна. Я пробормотала что-то в знак протеста, поскольку он передвинул меня на мою сторону, но тепло его тела грело спину. Гидеон обнял меня за талию своей мускулистой рукой и притянул ближе.

Обнявшись с ним, чувствуя бицепс другой руки под моей щекой, я снова провалилась в беспамятство.

Проснувшись, я столкнулась с ощущением, словно прошло несколько дней. Я некоторое время лежала на диване с закрытыми глазами, утопая в тепле мощного тела Гидеона и дыша воздухом, который пах им. Немного позже, я решила, что дальнейший сон только сильнее расстроит мои биологические часы. У нас было много бессонных ночей и ранних утр с тех пор, как мы снова были вместе, и они берут свое.

— Ты плакала, — пробормотал он, зарываясь лицом в волосы. — Расскажи мне, что случилось?

Я обернула свои руки вокруг его, прижимаясь к нему, и рассказала про часы.

— Может быть, я и преувеличиваю, — подвела итог я, — устала, что сделало меня раздражительной. Но Боже, это чертовски больно. Это окончательно разрушило подарок, который так много для меня значил, понимаешь?

— Могу себе представить, — его пальцы вырисовывали круги на моем животе, лаская через шелк рубашки. — Мне жаль.

Я посмотрела в окно и заметила, что уже была поздно.

— Который час?

— Чуть больше 8.

— Во сколько ты пришел?

— В половине 7.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Рановато для тебя.

— Как только я узнал, что ты тут, я не мог больше оставаться вдали. Я хотел быть с тобой с того самого момента, когда привезли цветы.

— Они тебе понравились?

Он улыбнулся.

— Должен признаться, что читать твои слова, написанные почерком Энгуса было… интересно.

— Я старалась быть осторожной.

Он поцеловал кончик моего носа.

— В то время же, ты слишком балуешь меня.

— Этого я и хочу. Хочу разрушить тебя для любой другой женщины.

Подушечкой большого пальца он провел по моей нижней губе.

— Ты это и сделала, в тот самый момент, когда я увидел тебя.

— Милый болтун — мой депрессивный настрой рассеялся рядом с Гидеоном, я знала, что являюсь центром его жизни в тот момент. — Пытаешься залезть ко мне в трусики?

— На тебе их нет.

— Это значит «нет»?

— Это значит «да», я хочу забраться к тебе под юбку, — его глаза потемнели, когда я укусила его за большой палец руки. — Быть внутри твоей жаркой, тесной, маленькой киски. Я мечтал об этом весь день. Я хочу этого каждый день. Хочу этого сейчас, но подожду, пока тебе не станет лучше.

— Ты мог бы поцеловать меня и помочь улучшить мое настроение.

— Что поцеловать?

— Все. Везде.

Я понимала, что могу привыкнуть иметь его всегда, как сейчас. Знала, что хочу этого, но что, конечно же, было невозможно.

Тысячи его маленьких частей принадлежали тысячам людей, и проектам, и обязательствам. Из многочисленных браков моей матери с успешными бизнесменами, я поняла, что жены чаще всего были только любовницами, в основном занимающими вторые места в жизни своих мужей, поскольку те, в свою очередь, были женаты на работе. Именно по этой причине, мужчина был успешным в своей профессии — он отдал своему делу всего себя. Женщина в его жизни довольствовалась малым — тем, что оставалось от работы.

Гидеон заправил волосы мне за ухо.

— Я хочу этого. Возвращаться домой к тебе.

Меня всегда пугало, что он, казалось, читал мои мысли.

— Было бы лучше, если бы ты находил меня босой на кухне?

— Я был бы не против, но лучше голой в постели.

— Я неплохой повар, но ты хочешь лишь мое тело.

Он улыбнулся.

— Достойное добавление ко всему тому, что хочу.

— Покажи мне свое, и я сделаю то же самое для тебя.

— С радостью, — он нежно гладил меня кончиками пальцем по щеке, — но сначала я хочу убедиться, что ты пришла в себя после ситуации со своей матерью.

— Я справлюсь.

— Ева, — его тон предупредил, что он не намерен откладывать этот разговор.

Я вздохнула.

— Я прощу ее. Всегда прощала. На самом деле, у меня нет выхода, я люблю ее и знаю, что она делает это из лучших побуждений, даже когда она конкретно ошибается. Но вся ситуация с часами…

— Продолжай.

Я постаралась унять боль в груди.

— Что-то сломалось в наших отношениях. Независимо от того, как мы продвинемся вперед, всегда будет эта трещина между нами. Это действительно больно.

Гидеон замолчал на некоторое время. Одну руку он запустил в мои волосы, в то время как другая властно обернула мое бедро. Я ждала, когда он выскажет все, что у него на уме.

— Я тоже сломал что-то в наших отношениях, — в конце концов, угрюмо произнес он. — И я боюсь, что это всегда будет стоять между нами.

Грусть в его глазах передалась мне, причиняя боль.

— Дай мне встать.

Он неохотно позволил. Я колебалась, прежде чем расстегнула юбку.

— Теперь я знаю, каково это потерять тебя, Гидеон. Как это чертовски больно. Если ты закроешься от меня, это заставит меня волноваться. Просто будь осторожен с этим, а мне остается лишь верить, что твоя любовь укрепится со временем.

Он кивнул, понимая и принимая это, но я видела, что это разъедает его изнутри.

— Магдалена заходила ко мне сегодня, — сказала я, стараясь отвлечь его от затяжного раскола между нами.

Он напрягся.

— Я велел ей не делать этого.

— Все в порядке. Возможно, она просто волновалась о причинении мне неудобств, но я думаю, что она осознала: я слишком сильно люблю тебя, чтобы причинить боль.

Он сел, как только я позволила юбке упасть. Она упала на пол, обнажая мои подвязки и чулки, что заставило его прошипеть сквозь зубы. Я забралась обратно на диван, сев ему на колени, обнимая руками за шею. Его горячие дыхание, чувствующееся через шелк рубашки, будоражило кровь.

— Эй, — я запустила обе руки ему в волосы и потерлась носом о его щеку. — Прекрати переживать за нас.

Я думаю, что нам стоит волноваться о Диане Джонсон. Что самое ужасное она может откопать о тебе?

Его голова откинулась назад, глаза сузились.

— Она — моя проблема. Я разберусь с ней. — Полагаю, что она нарыла нечто компрометирующее. Она не остановится, назвав тебя бессердечным альфонсом.

— Перестань волноваться. Единственная проблема, о которой стоит волноваться, так это то, что я не хочу, чтобы ты сталкивалась с моим прошлым.

— Ты слишком самоуверен, — мои пальцы начали расстегивать пуговицы рубашки. Расстегнув ее, я сняла галстук и положила на спинку дивана. — Ты собираешься поговорить с ней?

— Собираюсь игнорировать ее.

— Это так ты разберешься с данной проблемой? — я продолжила заниматься рубашкой.

— Она хочет заполучить мое внимание, но не получит.

— Тогда она найдет другой способ.

Он уселся поудобнее, подняв голову, чтобы посмотреть на меня.

— Единственная женщина, способная заполучить мое внимание — это ты.

— Ас, — я поцеловала его, вытаскивая заправленный конец рубашки. Он сдвинулся с места, помогая мне достать ее. — Тебе необходимо переговорить с Дианой, — пробормотала я. — Не лучше ли так избавиться от нее?

Он вздохнул.

— Она была большой ошибкой. Однажды она уже предоставила себя, а я взял за правило избегать чрезмерно настойчивых женщин.

— И это вовсе не выставляет тебя засранцем.

— Я не могу изменить то, что уже произошло, — холодно произнес он.

Я могла сказать, что он был смущен. Он мог быть таким же придурком, как и все парни, но он никогда этим не гордился.

— Так получилось, что я использовал Диану, чтобы забыть о ситуации с Энн Лукас, которая заставляла меня чувствовать себя неуютно, — он продолжил: — я использовал ее, чтобы Энн не приближалась ко мне. Позднее, я не очень хорошо себя чувствовал по этому поводу и из-за того, что не уладил все с ней должным образом.

— Понимаю, — я сняла рубашку, обнажая его теплую, крепкую кожу.

Вспомнив его реакцию после нашего первого секса, я могла представить, как он поступил с Дианой. Он сразу же закрылся от меня и отключил все мысли, оставляя чувствовать себя использованной и бесполезной. Затем он боролся за возможность вернуть меня, но репортерше такой удачи не досталось.

— Ты не хочешь с ней ни о чем разговаривать, — подвела итог я. — Возможно, она все еще копает под тебя.

— Сомневаюсь. Не думаю, что сказал ей больше дюжины слов.

— Ты был задницей по отношению ко мне. Но это не помешало мне влюбиться в тебя.

Мои руки скользили по его сильной груди, лаская его темные волосы, спускаясь ниже по тонкой, шелковистой дорожке, заканчивавшейся ниже его пояса.

Усевшись на его коленях, я начала преклоняться перед его телом. Мои пальцы очерчивали маленькие круги вокруг его сосков, и я наблюдала за его реакцией, ожидая момента, когда он отдастся своему удовольствию. Я наклонила голову и поцеловала его в шею, чувствуя его пульс под моими губами и вдыхая мужественный запах его кожи. Наслаждаться им мне удавалось не часто, потому что каждый раз он возвращал мне ласки.

Гидеон застонал, поднял руку и сжал мои волосы.

— Ева.

— Мне нравится, как ты реагируешь на меня, — прошептала я, соблазняя невероятно сексуального мужчину, полностью находящегося в моей власти. — Нравится то, что ты не можешь помочь себе.

— Не могу, — он позволил пропустить сквозь пальцы свои растрёпанные волосы. — Ты прикасаешься ко мне, словно преклоняешься передо мной.

— Так и есть.

— Я чувствую это по твоим рукам… рту. По тому, как ты смотришь на меня, — он сглотнул в тот момент, когда я пристально следила за ним.

— Я никогда не хотела ничего больше, — я ласкала его торс, накачанные мышцы на груди, обвела линию каждого ребра. Как ценитель, любуясь произведением искусства. — Давай поиграем.

Его язык медленно скользил вдоль нижней губы, заставляя мое влагалище ревностно сжиматься. Он тоже знал это. Я видела это в опасном блеске его глаз.

— Зависит от правил.

— Сегодня ты мой, Ас.

— Я всегда твой.

Я расстегнула свою блузку и сбросила ее, оголяя белый кружевной лифчик и соответствующие стринги.

— Ангел, — он тяжело дышал, его взгляд скользил по моему телу. Руки потянулись коснуться меня, но я поймала его за запястья, останавливая.

— Правило номер один: я буду сосать, впечатлять и изнурять тебя всю ночь. Ты будешь кончать, пока не потеряешь способность ходить прямо, — я обхватила его через брюки, потирая по всей длине ладонью. — Правило номер два: ты просто ложишься и наслаждаешься этим.

— Никакого ответного удовольствия?

— Нет.

— Не получится, — решительно сказал он.

Я надулась.

— Пожалуйста.

— Ангел, доводить тебя до оргазма — 99 % удовольствия для меня.

— Но потом я занята тем, что кончаю и не могу насладиться тобой! — пожаловалась я. — Один раз — одна ночь — я хочу, чтобы ты побыл эгоистом, хочу чтобы ты стал диким, кончил только потому что готов и чувствуешь это.

Он пождал губы.

— Я не могу без тебя. Ты нужна мне.

— Я знала, что ты скажешь это, — потому что однажды я сказала ему, что ощущения, будучи использованной мужчиной только для его удовольствия, претили мне. Мне необходимо чувствовать себя желанной и любимой. Не как одноразовое женское тело, использованное только для эякуляции, но и Евой, отдельной женщиной, необходимой для истинных чувств и секса. — Но это моя игра. И играем по моим правилам.

— Я не соглашался играть.

— Выслушай меня.

Гидеон медленно выдохнул.

— Я не могу сделать это, Ева.

— Но мог же с другими женщинами, — поспорила я.

— Но я не любил их!

Я растаяла. Я не могла больше выносить этого.

— Малыш… я хочу этого, — прошептала я — Очень.

Он издал раздраженный звук.

— Помоги мне понять.

— Я не могу слышать твое сердцебиение, когда судорожно глотаю воздух. Я не могу чувствовать, как ты трясешься, когда сама этого делаю. Я не могу почувствовать тебя, когда мой рот сух от вымаливания оргазма.

Его прекрасное лицо приняло более мягкое выражение лица.

— Я теряю голову каждый раз, когда я в тебе. Этого достаточно.

Я покачала головой.

— Ты сказал, что я твоя любимая осуществленная мечта. Такие сны не могут быть основаны только на доставлении удовольствия. Что насчет минета? Мастурбации? Тебе нравятся мои сиськи. Разве ты никогда не мечтал трахнуть их, прежде чем кончишь?

— Боже, Ева, — его член затвердел в моей руке. Накрывая его раскрытые губы своими, я ловко расстегнула брюки.

— Я хочу быть твоей самой непристойной фантазией, — прошептала я. — Хочу быть развратной для тебя.

— Ты и есть такая, какой я хочу, чтобы ты была.

— Правда? — я провела ногтями по его спине, слегка закусив нижнюю губу, тем самым, заставив его шипеть. — Тогда сделай это для меня. Мне нравятся моменты, когда ты смотришь на меня, достигая собственного оргазма. Когда твой ритм и фокусировка меняются, ты становишься свирепым. Я знаю, что ты думаешь о том, как тебе хорошо, и как ты хорош, и как ты кончишь. Я чувствую себя лучше, когда знаю, что я сделала это. Я хочу чувствовать это всю ночь.

Его руки сжали мои бедра.

— С одним условием.

— Каким?

— Ты получишь то, что хочешь сегодня, но на следующей неделе играем по моим правилам.

Мой рот открылся в изумлении.

— Я получу ночь, а ты целую неделю?

— Ммм… целую неделю лицезрения тебя.

— Парниша, — пробормотала я, — ты торгуешься.

Его улыбка была острой, как бритва.

— Таков план.

— Наша мамочка говорит, что наш папочка настоящая секс-машина.

Гидеон взглянул на меня, улыбаясь, с места, где он сидел позади меня.

— Странный список цитат из фильмов в твоей прекрасной голове, ангел.

Я сделала глоток воды из бутылки и проглотила его как раз в то время, когда решила процитировать еще одну фразу из «Детсадовского полицейского».

— Мой отец — гинеколог, и он целыми днями смотрит на вагины.

Его смех сделал меня настолько счастливой, что я чувствовала, что могу взлететь. Его глаза были ярче, а сам он более расслабленным, чем когда бы то ни было. Причиной всего это являлся минет, сделанный ему на диване, медленная и долгая мастурбация в душе. Но я знала, что основной причиной была я.

Когда у меня было хорошее настроение, так же было и у него. Меня изумляло, что я имела столь сильное влияние на такого мужчину. Гидеон — сила природы, его привлекательное самообладание уводило всех, кто его окружает в тень. Я видела отблески этого каждый день и была от этого в полнейшем восторге. Но не в таком, в котором находилась благодаря моему очаровательному, забавному любовнику, принадлежащему только мне, когда мы были вместе.

— Эй, — сказала я, — тебе не будет смешно, когда твои дети скажут учителям то же самое о тебе.

— Учитывая, что они услышат это от тебя, у меня не будет сомнений, кто заслуживает порки.

Он вернулся к просмотру фильма, так словно не выбил почву у меня из-под ног. Гидеон был мужчиной, который вел уединенный образ жизни, но все же он настолько широко распахнул двери своей жизни для меня, что мог представить себе то будущее, которого я так боялась. Я была столь напугана, что могла подготовить себя только к разбитому сердцу, что я не смогла бы пережить.

Заметив мое молчание, он положил руку на мое голое колено и посмотрел в глаза.

— Все еще голодна?

Мой взгляд остановился на открытой коробке с китайской едой на кофейном столе напротив нас и черных розах, который Гидеон принес домой с работы, чтобы мы могли наслаждаться ими на выходных.

Не желая придавать большее значение его утверждению, чем он вложил, я сказала:

— Только по тебе.

Я положила ладонь на его колени, чувствуя мягкий, тяжелый член в его черных боксерках, которые я разрешила ему надеть для ужина.

— Ты опасная женщина, — пробормотал он, наклоняясь ближе.

Быстро двигаясь, я поймала его губы и, нежно посасывая нижнюю, произнесла:

— Должна быть, чтобы поспевать за тобой, Темный и Опасный.

Он улыбнулся.

— Мне нужно связаться с Кэри, — сказала я, вздыхая, — узнать, ушла ли мама.

— Все в порядке?

— Да — я положила голову ему на плечо. — Нет ничего лучше, чем небольшая Гидеонотерапия.

— Я говорил, что принимаю вызовы на дом? 24 часа в сутки, 7 дней в неделю.

Я нежно укусила его за бицепс.

— Позволь мне позаботиться об этом, и затем я заставлю тебя снова кончить.

— Все хорошо, спасибо, — ответил он, явно довольный.

— Но мы еще не поиграли с девочками.

Он наклонился и уткнулся лицом в мои груди.

— Привет, девочки.

Смеясь, я толкнула его в плечо, а он толкал меня назад до тех пор, пока я не распласталась между диваном и кофейным столом. Он навис надо мной, перенося вес на сильные руки. Его взгляд бродил от бюстгальтера, затем вниз по моему животу к подвязкам и стрингам. Комбинация, которую я выбрала после душа, была ярко-красного цвета, чтобы сохранить настроение Гидеона на самой верхушке.

— Ты мой счастливый талисман, — сказал он.

— Правда? — я сжала его бицепс.

— Да, — он облизал верхнюю выпуклость моей груди. — Ты невероятно аппетитная.

— Боже, — я засмеялась, — ты ужасен.

Его глаза улыбались мне.

— Я предупреждал обо мне и романтике.

— Ты лгал. Ты самый романтичный мужчина, с которым я когда-либо встречалась. Я не могу поверить, что ты повесил те полотенца CrossTrainer в ванной.

— Как я мог этого не сделать? Я не шутил, говоря, что ты моя счастливая звезда, — он поцеловал меня.

— Я работал над выходом из доли, казино в Милане. Эти черные розы прибыли как раз в тот момент, когда один из претендентов выставил на продажу винный завод в Бордо, на который я положил глаз. Догадываешься, как он называется? La Rose Noir (прим. пер.: фр., черная роза).

— Винный завод на казино? Все же ты остаешься богом секса, порока и отдыха.

— Богом усилия, которые помогают мне удовлетворять тебя, моя богиня желания, удовольствия и просто острот.

Я провела руками по его животу и запустила пальцы под резинку боксёров.

— Когда я смогу попробовать вино?

— Когда подашь мне плодотворную мысль о его рекламной компании.

— Ты все еще не сдаешься, да? — спросила я со вздохом.

— Не тогда, когда хочу чего-либо, — он присел на колени и помог сесть мне. — Я хочу тебя. Очень и очень сильно.

— Я всегда твоя, — ответила ему я, используя его же слова.

— У меня есть твое сердце и твое безумно сексуальное тело. Сейчас, я хочу твой ум. Я хочу все.

— Мне нужно сохранить хоть что-то для себя.

— Нет. Вместо этого возьми меня, — руки Гидеона спустились к моим бедрам. — Жаль, конечно, что сделка неравная, но что есть.

— Ты торгуешься, как сумасшедший сегодня.

— Жиро был счастлив насчет сделки. Ты тоже будешь, я обещаю.

— Жиро? — мое сердце заколотилось. — Никакой связи с Коринн?

— Это ее муж. Хотя они и живут отдельно и собираются разводиться, как ты знаешь.

— Не имеет значения. Ты занимаешься бизнесом с ЕЕ мужем?

Его рот печально скривился.

— В первый раз. И, похоже, в последний, хотя я сказал ему, что встречаюсь с невероятной женщиной — и это не его жена.

— Проблема в том, что она влюблена в тебя.

— Она не знает меня.

Он обхватил мой затылок и потерся своим носом о мой.

— Поторопись и позвони Кэри. Я приберусь здесь. И затем мы устроим поцелуйный марофон.

— Демон.

— Сексуальная маньячка.

Я поднялась и направилась к сумочке за телефоном. Гидеон натянул подвязки и отпустил их, тем самым посылая волну шокирующих чувств по коже. Удивленная тем, что Гидеон ущипнул меня, я ударила его по руке и поспешила скрыться из поля зрения.

Кэри ответил в ту же секунду, как пошел звонок.

— Привет, детка. Все в порядке?

— Да. Ты все еще мой лучший друг. Мама где-то поблизости?

— Она ушла около часа назад. Ты все еще у своего любовника?

— Да, и буду до тех, пока не понадоблюсь тебе.

— Я в порядке. Трей скоро приедет.

Это новость подняла мое настроение в связи с тем, что я не планировала ночевать дома уже второй вечер.

— Передай ему привет от меня.

— Конечно. Я также поцелую его от тебя.

— Ну, если от меня, тогда не слишком жарко и мокро.

— Испортила весь кайф. Слушай, помнишь, ты просила меня найти тебе информацию на Хорошего Доктора Лукаса? Так вот, я ничего такого не нашел. Кажется, он ничем не занят кроме своей работы. Детей нет. Жена тоже врач. Психиатр.

Я взглянула на Гидеона, убеждаясь, что он не подслушивает.

— Серьезно? — А что? Это важно?

— Нет, думаю, что нет. Я просто… подозреваю, что психологи хорошо разбираются в поведении людей.

— Знаешь ее?

— Нет.

— Что происходит, Ева? Ты как шпион, и это начинает конкретно раздражать.

Я залезла на барный стул и объяснила, насколько это было возможно.

— Сначала встретила Доктора Лукаса на благотворительном вечере, после, когда ты был в больнице. Оба раза он говорил мне отвратительные вещи о Гидеоне, я и просто пытаюсь выяснить, в чем дело.

— Ну же, Ева. Что еще может быть, помимо того, что Кросс трахал его жену?

Неспособная распространяться о прошлом, которое не было моим, я не ответила.

— Завтра в обед я буду дома. Мы собираемся потусоваться с подругами. Уверен, что не хочешь присоединиться?

— Иди, развлекись, смени обстановку, — Кэри ворчал. — Да, я уверен, что не хочу пойти. Я еще не готов залезть на сцену. Мысль несет не очень хорошие воспоминания.

Натан напал на Кэри, когда тот покидал клуб, и Кэри все еще восстанавливался после этого. Так или иначе, я упустила из виду, что потребуется много времени, чтобы залечить эту рану. Он отменно играл свою роль, но я обязана была заметить.

— На следующих выходных хочешь слетать в Сан Диего? Повидать моего отца, наших друзей…может быть, даже Доктора Трэвиса, согласен?

— Хитро, Ева, — сухо сказал он. — Но да, звучит заманчиво. Возможно, мне понадобятся твои деньги, поскольку я сейчас не работаю.

— Нет проблем. Я зарезервирую гостиницу, а с оплатой разберемся потом.

— Кстати, пока ты еще не повесила трубку. Одна из твоих подруг звонила — Диана. Я забыл тебе сказать об этом раньше. У нее для тебя новости, и она просила тебя перезвонить ей.

Я посмотрела на Гидеона. Он поймал мой взгляд, и вероятно что-то в выражении моего лица выдало меня, потому что глаза его приняли знакомый, жесткий блеск. Он направился ко мне, длинным, быстрым шагом, остатки ужина были аккуратно сложены в коробку доставки ресторана.

— Ты рассказал ей что-либо? — спросила я Кэри тихим голосом.

— Рассказал ей? Что, например?

— Что-либо, что ты не рассказал бы репортеру, поскольку таковым она и является.

Лицо Гидеона приняло каменное выражение лица. Он передал мне мусор, чтобы я выбросила его в компактор, и подошел ко мне сзади.

— Твои друзья репортеры? — спросил Кэри. — Ты в своем уме?

— Нет, мы вовсе не друзья. Я понятия не имею, откуда у нее мой домашний телефон, если только она не звонила с регистрационной стойки.

— Какого черта ей нужно?

— Разоблачить Гидеона. Она начинает действовать мне на нервы. Она все время рядом с ним, как сыпь.

— Я отошью ее, если она еще раз позвонит.

— Не стоит, — я выдержала пристальный взгляд Гидеона. — Просто не давай ей никакой информации. Где, черт возьми, была я?

— Не дома.

— Отлично. Спасибо, Кэри. Звони, если понадоблюсь.

— Отличного трахательного времени.

— Боже, Кэри, — я покачала головой и отключилась.

— Диана Джонсон звонила тебе? — спросил Гидеон, скрестив руки на груди.

— Да. И я собираюсь перезвонить ей.

— Нет, не собираешься.

— Заткнись, дикарь. Я не собираюсь участвовать в твоем дерьме «Я — Кросс, а ты — маленькое женское дополнение к Кроссу», — огрызнулась я. — В случае, если ты забыл, то мы заключили сделку. Ты получаешь меня, я — тебя. Я защищаю то, что является моим.

— Ева, не бери мои битвы на себя. Я в состоянии позаботиться о себе сам.

— Я знаю это. Ты занимался этим всю свою жизнь. Теперь, у тебя есть я. Я могу разобраться с этим.

Что-то столь стремительно изменилось в чертах его лица, что я не смогла определить, разозлился ли он.

— Я не хочу, чтобы ты имела дело с моим прошлым.

— Ты имел дело с моим.

— Это другое.

— Угроза есть угроза, ас. Мы в этом вместе. Она обращается ко мне, что дает мне идеальный шанс узнать, что она нашла.

Он в отчаянии вскинул руку, затем запустил ее в волосы. Мне пришлось бороться с собой, чтобы не отвлечься на его торс, переполненный тревогой — мышцы его брюшного пресса сжимались, бицепсы крепли.

— Я не имею ни малейшего понятия, какое дерьмо она раскопала. Ты знаешь правду, и ты — единственная, кто имеет значение.

— Если ты думаешь, что я буду сидеть и смотреть, как она громит тебя в прессе, тогда тебе следует переосмыслить и изменить свое мнение обо мне!

— Она не может причинить мне боль до тех пор, пока она не причинит боль тебе, а это возможно, только если она действительно что-то знает.

— Мы не узнаем, пока я не поговорю с ней, — я вытащила визитку Дианы из сумочки и позвонила ей, блокируя мой номер от высвечивания на ее определителе.

— Ева, черт возьми!

Я поставила вызов на громкую связь и положила телефон на барную стойку.

— Диана Джонсон, — быстро ответила она.

— Диана, это Ева Трэмелл.

— Ева, здравствуй, — тон ее голова поменялся, предполагая дружелюбие, коего мы не достигли. — Как ты?

— Хорошо. А ты?

Изучая Гидеона, я постаралась увидеть, имел ли какой-либо эффект на него ее голос. Он тоже посмотрел на меня, выглядев при этом отвергнутым. Я смирилась с тем фактом, что в каком бы он ни был настроении, я всегда находила его неотразимым.

— Все переворачивается с ног на голову. Но в моей работе это хорошо.

— Выкладывай прямо свои факты.

— Одной из причин, почему я позвонила тебе, является источник, предъявляющий претензии к Гидеону, который ворвался домой, к тебе, твоему соседу по комнате и другому парню, и вел себя неподобающе. В итоге, парень оказался в больнице и сейчас заявляет об обвинении в нападении. Это правда?

Я замерла, слыша только удары моего сердца и кровь, бушующую в венах. В тот вечер, когда я встретила Коринн, я вернулась домой и обнаружила групповушку Кэри из 4-ех человек, включая и парня по имени Йен. Когда Йен крайне непристойно — и обнаженно — предложил мне присоединиться к ним, Гидеон отказался от его предложения кулаком.

Я посмотрела на Гидеона, и у меня скрутило живот. Это было правдой. Ему был предъявлен иск. Я видела доказательства этого на его лице, которое было лишено всяких эмоций и мыслей, скрытых за безупречную маску.

— Нет, неправда, — ответила я

— Какая именно часть?

— Мне больше нечего сказать тебе.

— У меня так же есть подробности из первых рук о ссоре Гидеона и Бретта Клайна, который якобы был пойман с тобой в жарких объятьях. Это правда?

Я с такой силой вцепилась в край барной стойки, что побелели костяшки пальцев.

— На твоего соседа по комнате недавно напали, — продолжила она. — Гидеон с этим никак не связан?

Боже мой…

— Ты сошла с ума, — холодно произнесла я.

— Фото тебя и Гидеона, спорящих в Брайант Парк, показывают, что он может быть очень агрессивным и физически грубым с тобой. У вас действительно жестокие отношения? Его нрав насильственно неукротим? Ты боишься его, Ева?

Гидеон развернулся на пятках и ушел, направляясь через прихожую и поворачивая в свой кабинет.

— Иди к черту, Диана, — ответила я. — Ты собираешься уничтожить репутацию невиновного человека из-за проблем с регулярным сексом? Способ продемонстрировать современную женщину-софиста.

— Он ответил на телефонный звонок, — прошипела она. — Прежде чем закончить. Он ответил на, чертов, телефон и начал говорить об осмотре одного здания из его собственности. В ходе разговора он посмотрел на меня, лежавшую и ждавшую его, и произнес «Ты можешь идти». Именно так! Он обошелся со мной, как со шлюхой, единственным отличием было то, что он не заплатил. Он даже не предложил мне выпить.

Я закрыла свои глаза. Боже.

— Мне очень жаль, Диана. Я говорю это действительно искренне. Я встречала таких придурков, и, похоже, что он был одним из них. Но то, что ты делаешь — неправильно.

— Это не неправильно, если это правда.

— Это ложь.

Он вздохнула.

— Мне жаль, что тебе приходится находиться в эпицентре всего этого, Ева.

— Нет, не жаль.

Я нажала отбой, держась за барную стойку, наклонила голову вниз и простояла так до тех пор, пока комната не стала крутиться вокруг меня.