Переполох в Академии Граней. Это кто ещё попал!

Глава 28 Я ещё не всё сказала!

Откровенно говоря, я ожидала какого-нибудь подвоха. Должно же было произойти очередное ЧП, в центре которого окажется наша компания. Но Всевидящему, видимо, надоело окунать нас с головой в адреналин и приключения.

Всю неделю до момента завершения постройки полигона для отбора ничего не происходило!

Насторожился даже Арчи, которому никогда не нравилось то количество событий, что всегда меня окружало. А тут такое подозрительное затишье!

Но нам с Риком было плевать на это. Всё свободное от учебы время проводили вместе. По молчаливому согласию мы не поднимали тему ни моего попаданства, ни его «поломанности». Будто бы оба чувствовали, что время разговора еще придет. А потому торопились просто прочувствовать друг друга.

Единственное, что я решилась прояснить, так это угрозы дэра Аластаса. Реакция Рика мне не понравилась, он снова попытался замкнуться в себе и отговориться привычным: «Я все решу». Но я была бы не я, если бы не докопалась до правды. Хуч, святая простота, за очередным обеденным перерывом, когда у меня закончились лекции, а у него не начались тренировки, выдал почти всю подоплёку семейных отношений Верндари. Дэр Аластас виль Верндари оказался тем еще ходоком и имел множество любовниц. И держал Дейрика в узде, угрожая лишить обеспечения его сестер и мать. Именно поэтому Рику ты страстно желал попасть на Турнир, выиграть и заполучить стажировку на Пределе, барьере, что окружает континент, полностью захваченный тварями Загранья. Тогда Верндари сможет претендовать на элитные должности в составе Пиримских Клинков, а значит взять на себя обеспечение девочек и мамы.

— Всевидящий, и это надо было скрывать? — закатила я глаза. — Это же не делает его хуже, чего такого тумана напускать?

— Ну не знаю, меня бы такое било по самолюбию, — пожал плечами Хуч, доставая коробку, что источала чудесный аромат выпечки. — Он же перед тобой хочет казаться храбрым и сильным воином без страха и упрека. А тут не может противостоять чужой воле.

— Детский сад, — фыркнула я.

— Аристократические принципы? — предположил Хуч. — У нас все проще, нравится тебе девушка, а ты ей — берешь и женишься. Может ну его, этого Дейрика, а, Дэль?

Здоровяк поиграл бровями и вытянул губы трубочкой, отчего я не удержалась и рассмеялась.

— Не, Хуч, ты мне только друг. Хороший и самый настоящий.

— Судя по нашим разговорам, я тебе подружка, — деланно надул губы Бефферадо.

— О, раз у нас настолько подружественные отношения, может ты и про сделку между нашими с Риком семьями знаешь? — как бы между прочим спросила я, невинно хлопая ресничками.

Знала, что на него это действует безотказно.

— Не, это не ко мне. Я настолько в душу к Рику не лез, — хмыкнул Хуч, откусывая огромный кусок от булочки с мясом. — Арчи может знать, они с ним раньше познакомились. Я-то только на втором курсе влился в команду. О, а чего ты у Рика напрямую не спросишь? Вон он, кстати, идет!

Но Дейрика я расспрашивать не стала. Эта тема была таким же табу, как и его отношения с отцом. Верндари был готов обсудить всё, но только не сделку и не семью. Каждый раз отговариваясь, что пока не время, что он не может. Но уже скоро всё расскажет. И каждый раз, когда я была готова закатить скандал, являлись Флоренс с Когтем. Будто чуяли, что их подопечные готовы разругаться и мчались наводить мир и дружбу. И, в конце концов, я смирилась. Ну не хочет Рик делиться этой своей болью, его право. У каждого есть свои скелеты в шкафах.

Главное — чтобы его скелеты на меня не кидались.

В конце недели я чуть не сцепилась с Марго, когда проходя мимо ее компании в столовой, услышала фразу, явно сказанную для меня:

— А всего лишь надо было хорошо потрахаться, и сразу вся дурь куда-то улетучилась.

Удержаться от избиения ее блондинистой тушки я смогла, только увещевая себя мыслью о том, что это провокация. Что среагируй я и подтвержу ее грязные слова. А потому я лишь гордо вздернула голову и направилась к нашему столу.

За меня отомстил Хуч, идущий следом. Он просто предложил выбить из Марго всю ее дурь предложенным способом. И вот от драки с Браном нас спасли появившиеся в столовой младшие магистры. Никто не хотел получать выговор накануне оглашения результатов предварительного отбора.

Вызов Интегры застал нашу компанию, сидящими на лужайке, коих было множество на главной площади Академии. Сердце сразу же подпрыгнуло в невеселом предчувствии. Дэра Раманюк всё это время была занята на отборочном полигоне и в исследовательских вылазках за пределами Академии. Нам так и не удалось рассказать ей о том лечении, которое я применила к Рику. И теперь, предстоящая беседа тревогой растекалась во мне. Что решит Интегра? Дэра Раманюк хоть и проявила ко мне дружелюбие, но узнай она, что я залетная душа, будет обязана сообщить обо мне Клинкам.

Будто почувствовав мое состояние, Рик, у которого я сидела между ног, сильнее сжал меня в объятиях. Безмолвно говоря, что все будет хорошо.

— А почему вас двоих вызывают? — удивляется Арчи. — Вы же отдельно занимаетесь?

— Даже куратор понимает, что этих разделять нельзя. Иначе произойдет гравитационная катастрофа, — шутит в ответ Клифф.

— Нет, а если серьезно? Почему нас тогда не зовут? — подает голос Кери.

Я прищуриваюсь за подругу. Новость о том, что мы с Риком все же вместе, та восприняла со стойкостью самурая. Даже не стала закатывать мне сцен ревности. Напротив, она дала зеленый свет Арчи, который принялся носиться с ней, как с писаной торбой.

Но все равно. Что-то в наших с Кери отношениях изменилось навсегда. Сначала я думала, что на нее так повлияла наша вылазка в стоки, и она винит меня в том ужасе, через который мы прошли. Но сейчас становилась очевидна и другая причина. Наша аристократка всё же дулась на меня из-за Рика.

— Вот сходим к дэре Раманюк и потом вам всё расскажем, — гримасничая, отвечает Рик и тянет меня подняться. — Увидимся в доме. Постарайтесь не вляпаться в неприятности.

— Да куда нам, — хохочет в ответ Хуч. — Ты ж магнит для приключений с собой забираешь.

Я разворачиваюсь, иду спиной к административному корпусу и показываю здоровяку кулак. Одновременно строю злодейскую рожицу, что вызывает смех уже у всех ребят.

— Думаешь, случилось что-то серьезное? — спрашиваю Рика уже в лифте.

— Чего гадать? — Пожимает тот плечами. — Скорее всего наставления перед отбором даст. Я слышал, полигон достроили и испытали.

— Уже? — выдыхаю я.

Мне так хочется оттянуть этот момент. Просто потому, что не хочу, чтобы Рик лишний раз подставлял себя. До тех пор, пока мы не решили проблему расслоения его ауры.

Дверь в кабинет Интегры приоткрыта и оттуда слышатся возмущенные голоса. Точнее возмущается только наша куратор. А вот ее собеседница, в которой я узнаю дэру Радики, отвечает с привычной холодностью.

Рик округляет глаза и прижимает палец к губам. Мы мышками затихаем у порога и прислушиваемся. Когда еще удастся услышать важные сведения из первых уст.

— Нельзя! Сколько раз можно повторять? Нельзя проводить отбор! — ярится Интегра и в ее голосе слышится отчаяние.

— Я прочла ваши выкладки. Мои люди сделали анализ и замерили показатели Граней. Отбор не спровоцирует новый прорыв.

— Да сколько можно-то? — слышится скрип отодвигаемого стула и нетерпеливый цокот каблучков. — Я вам как специалист говорю: с уничтожением гнезда амёрфусов и прорыва под ним, остальные пробои не прекратились! Не в нем было дело!

На этих словах куратора я в изумлении смотрю на Рика. Мы ведь уничтожили порткам, прорывы должны были прекратиться. Больше нечему возмущать поля Граней!

— Да, их нет на территории Академии, но за ее пределами их все больше и больше! — тем временем продолжает Интегра.

Судя по продолжившемуся цокоту, она кружит по кабинету, как обеспокоенная птица вокруг своего гнезда.

— Дэра Раманюк, этих прорывов по всему миру становится все больше, — в голосе Аристы звучит сталь. — Чуть больше месяца назад их число резко подскочило и растет практически в геометрической прогрессии.

Мы с Риком одновременно переглядываемся. И я понимаю, что наши мысли сходятся. По срокам выходит, что аномальная активность пришлась на момент моей инициации.

— Есть мысли? — шепотом спрашивает Рик.

А я в ответ лишь неуверенно жму плечами. Меня эта новость шокирует не меньше Рика. А судя по молчанию в кабинете, дэра Раманюк тоже впечатлена.

— Более того, активизировался Нулевой пробой, — в повисшей тишине голос Радики звучит зловеще. — Наши люди на Пределе фиксируют всё новые и новые волны тварей. Что-то дестабилизирует ситуацию в нашем мире. Каждый день гибнет кто-то из Клинков, а заменить их некем. Отбор нужен нам для формирования экспедиции на Эмион, к пробою.

Раздается грохот отодвигаемого стула и я мысленно вижу, как в него тяжело осаживается Интегра.

— Но они же дети, — голос куратора звучит глухо и потеряно.

— Они будущие Клинки. Мы не можем снимать опытных бойцов с охраны городов, с удержания Предела, — режет командующая.

— Возьмите старшекурсников, — с отчаянием предлагает Раманюк.

— Они пополнят ряды действующих подразделений Клинков. Интегра, — Ариста впервые на моей памяти обращается к куратору по имени. И звучит командующая при этом так же устало, как и ее собеседница. — Ситуация не просто плохая, а хреновая. Отбору быть. Я все сказала.

Раздается характерное шуршание, с которым передвигаются все Клинки. Мы с Риком одновременно отпрыгиваем от двери. Верндари тут же хватает меня в охапку и целует. Да с таким увлечением, что по привычке лезет под юбку и мне приходится уже не подыгрывать ему, а, наоборот, осаживать.

Поэтому, когда на пороге кабинета появляется дэра Радики в своей форменной броне, её взгляду предстает вполне рядовая картина. Парочка озабоченных студентов.

— К вам гости, — бросает Ариста, и проходит мимо нас.

Я не знаю, как такое возможно, но вокруг нее витает ощутимое поле холода. Настолько она безэмоциональная.

— Пойдем? — Рик отрывается от меня и хитро подмигивает.

— Другого способа не придумал? — возмущенно выдыхаю я, оправляя форму. — Ладно наедине, но при командующей зачем?

— Но сработало же? — отмахивается Рик и широко раскрывает дверь: — Доброго дня, дэра Раманюк!

Мы проходим в кабинет и попадаем под изучающий взгляд Интегры. За время ее постоянных отлучек она еще больше похудела, под глазами залегли глубокие тени. Весь ее вид говорил об общем истощении. Но зная ее характер, останавливаться наш куратор была не намерена.

— Присаживайтесь, есть серьезный разговор, — выдыхает она и кивает на два кресла перед ее столом.

Мы с Риком, переглянувшись, занимаем предложенные места и настороженно следим за тем, как Интегра включает свой проекционный стол.

— Всё слышали? — она выводит перед нами схематичное изображение Марфариса.

Стандартная учебная карта с шестью континентами, один из которых, Эмион, закрашен фиолетовым цветом и окружен голографической стеной Предела.

— Смотря, что вам нужно. Если информация не для наших ушей, то мы ничего не слышали, — быстро проговаривает Рик.

— Вот за что я тебя люблю, Рик, — Интегра приспускает свои очки-половинки и с улыбкой смотрит на ученика. — Так это за твою ушлую сообразительность. Нужно. Мне было нужно, чтобы вы это услышали. А теперь смотрите.

Она совершает сворачивающее движение над столом, и карта скручивается в шар.

— Марфарис, — начинает лекцию Интегра.

Внешняя оболочка шара вспыхивает голубоватым светом.

— Межгранье, неизученное и мифическое место.

Под оболочкой Марфариса вспыхивает темная, почти черная сфера.

— Загранье, обитель как тварей, так и наших пиримов, — продолжает перечислять куратор.

Сфера межгранья растворяется, являя фиолетовую скорлупку Загранья.

— И наконец-то, Гитрис.

Фиолетовая оболочка распадается, демонстрируя нам изумрудный шар последнего мира. Моего мира, если верить местной теории мироустройства.

Я вспоминаю слова Флоренс о том, где они на самом деле обитают, и раздумываю всего секунду. Эту информацию надо сообщить.

— Дэра, — я прерываю Интегру, привлекая ее внимание. — Пиримы существуют именно в межгранье. Так говорит Фло. Да и я собственными глазами это видела.

Раманюк тяжко вздыхает, на мгновение прикрывая глаза.

— Дэль, давай так, — она снимает очки и откладывает их в сторону. — Если твоя чересчур умная лисица что-то тебе рассказывает или ты сама что-то узнаешь — ты немедленно делишься этими сведениями со мной? Ты мне чуть позже всё подробно расскажешь. Сейчас любая крупица знаний может спасти наш мир.

Я нервно сглатываю, перевожу взгляд на Рика, ища в нем поддержку. Он молча протягивает ладонь и сплетает наши пальцы. Мне кажется, что он даже делится своей силой, такое тепло разливается в груди. Киваю Интегре, и взглядом прошу продолжить объяснения.

— Вот и славно! А теперь к сути. Воспользовавшись одной из разработок твоего отца, Дэль, — Интегра возвращает все мировые слои обратно, и теперь они напоминают привычное мне строение планеты. — Я обнаружила, что с месяц назад произошел не просто прорыв Граней, а, я бы сказала, исход. Из Гитриса к нам, в Марфарис.

На схеме тем временем мощный столб изумрудного огня прошил все слой миров, вплеснувшись в Марфарисе. На крутящейся проекции отчетливо видно, как вместе с зеленым снопом света, в этот мир долетели и фиолетовые искры, и темные, межгранные.

Я закрываю глаза и протяжно выдыхаю. Интегра не кажется мне плохим человеком. Наоборот, она искренне мне помогала, защитила с самого начала. Умолчала о странностях моей Фло. Вместе с этими мыслями приходит и решимость. Она должна знать.

— У меня есть очень важное заявление

— Дэль, может не сейчас? — Глаза Дейрика распахиваются, а зрачки расширяются, когда он понимает, что я хочу сказать.

— Нет, надо. Дэра Раманюк, я не Дэль. Меня зовут Эльвира Пылаева и месяц назад я и знать не знала о вашем мире. О пиримах. А магия для нас вообще нечто невозможное. Я и есть ваш прорыв.

Рик с шумом втягивает воздух, за ним проявляется Коготь. Атмосфера в комнате ощутимо накаляется. Напряжение такое, что я ощущаю разряды микротоков, что разливаются в воздухе.

На спине грифона сидит ошеломленная Флоренс. Рыжуля прыгает взглядом с меня на Интегру, заглядывает в морду грозно смотрящего на куратора, грифона. Да и Верндари выглядит так, будто готов напасть на дэру Раманюк.

— Спокойно! — рявкает на него Интегра. — Ничего я твоей девушке не сделаю!

Она обращает внимание на меня. Смотрит со смесью удивления и неверия. Так смотрят на внезапно появившегося посреди комнаты единорога. То ли за правду принять, то ли признать глюком и игнорировать.

— Значит переселенка, — не спрашивает, констатирует Раманюк. Ставит локоть на стол и прикрывает рот ладонью. — Пе-ре-се-ленка.

Она словно в ступоре повторяет это слово. Раз за разом. Но при этом не делает ничего такого, что мы могли бы воспринять за угрозу. Взгляд Интегры и вовсе теряет фокус, куратор будто бы уходит в свои раздумья.

— А что происходит? — шепотом интересуется Фло, спрыгивая со спины Когтя и по-пластунски подползая ко мне. — Вы чего опять натворили?

— Всё рассказали, — не сводя глаз с куратора и кривя рот на бок, тихо отвечаю я.

— Так у нее шестеренки от такой информации перегорели? — не упускает возможности сострить Фло.

— Чуточку уважения, милая Флоренс, — проговаривает Интегра с обманчиво мягкой улыбкой. — Я ведь и анализ могу снова запустить. Тебе прошлый раз это не сильно по душе пришлось.

Рыжуля тут же подпрыгивает на месте и забирается ко мне на колени. Прячет мордочку мне под мышку и опасливо выглядывает наружу.

— Простите, — пищит она в ответ.

— То-то же, — улыбается Интегра, снова превращаясь в добрую и обходительную наставницу. — Переселенка, это, на самом деле не так страшно.

— Как? — кажется, мы с Риком одновременно выдохнули.

— Случаи переселения душ известны. Но это что-то из разряда легенд. В Академии какое-то время даже проводили обучение дисциплине оккультных ритуалов. Но Кворум Государств постановил, что эти знания опасны и ведут к дестабилизации мира.

— Но книги по этой теме не уничтожили? — спрашиваю я.

— Нет, их хранили, как реликты, — кивает Интегра и спустя секунду подается вперед. — Погоди, похищенная недавно рукопись! Твоих, то есть Дэль, рук дело?

— Да, она вместе с Феариной, личным лекарем, провела ритуал обмена душ, — быстро проговаривает Рик.

Интегра откидывается на спинку кресла и складывает ладони домиком. Пристально смотрит на нас обоих. Коготь и Фло всё также молчаливо выжидают. Но настроение у грифона по-прежнему настороженно-агрессивное.

— Давайте проясним. Я нашу Дэль-Эльвиру не собираюсь никуда тащить. И уж тем более бросать в карцер, — проговаривает Интегра, что вызывает у меня новый вздох облегчения. — Переселенцы не подселенцы. Это совершенно разные сущности. Переселенцам впору посочувствовать. Ведь их выдирают из родной среды, семьи. И бросают в совершенно незнакомый мир. Да еще и такой, как у нас. Эльвира, ты ведь хочешь домой, да?

Она выжидающе смотрит на меня, а я заминаюсь. Открываю рот, на самом деле не зная, что сказать. Просто потому, что так ничего до конца и не решила.

— Мы не обсуждаем эту тему, — довольно резко отвечает Рик и сильнее сжимает мою ладонь.

— А вот это зря, мой мальчик, — Интегра переводит на него взгляд, в котором плещется грусть и понимание. — Потом больнее будет.

— Не будет, — тихо выдыхаю я.

Я ничего не решила, но и делать больно Рику не желаю. Чувствую, что на меня смотрят в ожидании продолжения, но я молчу. Не хочу больше ничего объяснять.

— Так, значит ритуал. И, надо понимать, в стоках вы пытались зачистить последствия его проведения, так? — Интегра склоняет голову и прищуривается на меня. — Расскажи подробнее.

— Они провели ритуал, но он не сработал. Так было написано в дневнике Дэль. А потом мы всё же обменялись телами. У меня было сновидение, в котором Дэль в моем мире и отыгрывает мою роль. Я хотела изучить дневник тщательней, но его, похоже, украла Феарина. А потом пропала, — начинаю тараторить я, радуясь, что неприятная тема осталась позади. — Но порткам, который использовали для ритуала, продолжил работать.

— И вы решили, что именно он вызывает все новые и новые прорывы? — предполагает Интегра.

Мы с Риком одновременно киваем.

— В принципе логично. — Раманюк поднимает над столом и приближает место прорыва на схеме. — А теперь посмотрите сюда. Ничего интересного не видите?

Я смотрю на этот сноп разноцветных искр и не понимаю, на что она намекает. По мне это просто красивая визуализация магического процесса.

— Вместе с душой Дэль к нам проник и подселенец? — делает предположение Рик. — Вот, луч из Гитриса захватывает частицы Загранья и межгранья.

— Умница! — довольно улыбается Интегра. — Добавила бы тебе баллы, да все уже заморожено. Вот этот процесс объясняет все. Перемещаясь к нам, душа Эльвиры протащила и подселенца, и захватила Флоренс из межгранья.

— Но куда делся подселенец? — с недоумением спрашивает Рик.

— Феарина! — тут же приходит мне ответ. — Вот почему она так странно себя вела! Вот почему она похитила дневник и сама сбежала. Поняла, что дело запахло жареным!

Интегра, молча наблюдающая за нашим диалогом, снова усаживается в кресло. Ставит локти на стол и пристраивает подбородок на сцепленные ладони.

— Этого мы не узнаем, — со вздохом отмечает она. — Ваша Феарина сопровождала последнюю инспекцию на ферму лекарственных трав. Их караван подвергся атаке, и Феарина числится среди погибших.

Холодок ужаса прокатывается по моей спине. Одновременно с этим я в неверии смотрю на куратора:

— Это точно?

— Я видела сводки. Тогда не поняла, почему имя лекарки так знакомо. А сейчас все сложилось.

— Но разве твари Загранья не чуют своих? — переспрашивает Рик.

— Чуют. И это странно, — Интегра трёт лицо, будто пытается привести мысли в порядок. — Ладно, это опять же не суть. Мне предстоит многое обдумать. Если бы вы признались раньше, я могла бы простроить грамотную схему твоего, Рик, взаимодействия с Дэль. Ты же разрешишь тебя так и дальше называть? — она переводит взгляд на меня и дожидается утвердительного кивка.

А что? Я уже свыклась с этим, похожим на моё родное, именем.

— В общем, зря вы лезли зачищать место ритуала. Не оно провоцировало прорывы. Теперь ясно что именно, — Интегра сочувственно смотрит на меня, что вызывает щемление в груди. Я понимаю, к чему она клонит. — Скорее всего, твоя душа дестабилизирует Грани.

Раманюк разворачивает схему, показывая, как от места прорыва расходятся волны всех цветов. Они сходятся в точке, который, как я понимаю, и является Нулевым пробоем. Он, напитываясь, разрастается. От него во все стороны ползут трещины, в которые прорываются фиолетовые искры Загранья.

— То есть мне нужно вернуться домой? — с обреченностью в голосе спрашиваю я. — Нужен еще один ритуал?

Похоже, зря я металась. Моего решения тут не требуется. Либо весь мир, либо Дейрик и я.

— Ритуал здесь не поможет. А сделает еще хуже, — машет головой Интегра. — Ритуал насильственно вскрывает Грани. Мне нужно время, чтобы все обдумать. Но сдается мне, придется идти к Пробою.

— Зачем? — Рик ошарашенно смотрит на меня, и я вторю ему взглядом.

— Мне предоставили выкладки по твоему лечению, — Раманюк хитро прищуривается, глядя на Верндари. — Так вот, твоя аура выглядит гораздо лучше. Более цельной. Будто кто-то взял, и размыл расслаивание. Не хочешь объяснить, как это произошло.

— Это я, — признаюсь, потому что вижу — Дейрик не намерен раскрывать мой секрет. — Я думала, что он погибает, что я потеряю его. И что-то во мне словно лопнуло. Вот этот изумрудный огонь, — я тычу пальцем в сферу Гитриса. — Он меня поглотил и перекинулся на Рика.

— Вот именно поэтому нам и надо идти к Пробою. Ты носитель магии твоего родного мира. — Раманюк откидывается на спинку кресла, складывает руки на груди и неотрывно смотрит на сферу перед ней. — Это, конечно, еще требует проверки и сверки с научными выкладками. Но мне думается, что твой изумрудный огонь сможет не только Рика вылечить, но и залечивать пробои Загранья. Действовать как заживляющая мазь.

— Но это теоретически? — спрашиваю я, не желая обнадеживаться зря.

— К сожалению да. — Интгегра с грустью глядит на меня. — Либо ты закроешь пробой…

— Либо я буду должна вернуться домой?

— Прости детка, но других вариантов у меня нет, — выдыхает Раманюк.

— Значит, мы вылечим этот мир! — тоном, не терпящим возражений, заявляет Рик.

От его слов внутри прорастает робкий росток надежды. Мой Верндари никогда не сдается. И мне бы взять с него пример, да вот только из двух вариантов, со мной всегда происходит самый поганый. Желай я вернуться домой, меня бы туда не пустили. Но сейчас я не хочу возвращаться в родной мир. А, значит, стоит ожидать такого порядка событий, когда мне все равно придется покинуть Дейрика.

Поэтому я лишь улыбаюсь ему. Да, мы обязательно вылечим этот мир. Пускай хотя бы он в это верит.