Перерождение

2. Стать тенью

Время тянулось ужасно медленно; это вызывало нервное напряжение. Стив уже привык ждать, но ожидание неизбежного было несколько иным, чем все, что ему довелось испытать прежде. Ему сейчас хотелось действовать: вновь строить планы побега, или искать пути отступления, в конце концов, тренироваться для боя со зверем, но никак не сидеть здесь, разглядывая задрапированную темно-зеленым гобеленом стену. Время, проведенное с Марлой, сейчас казалось непростительно потраченным впустую. Понимание того, что теперь уже ничего нельзя изменить, сводило с ума. Он попал в классически расставленную ловушку, как мышонок прибежал на сыр... Теперь он вынужден сидеть под замком, одетый с иголочки, в роскошных апартаментах главного тюремщика. Эрион обошел его, пользуясь тем же методом, что и Игнариус. Простота, изящество и ненавязчивость – это в его характере. Эрион оказался хорошим учеником. А он сам...?

Прошло не менее пяти часов. Наконец замок легонько щелкнул и в комнату вошел Эрион. Он выглядел обеспокоенным.

- Идем, - позвал он, не входя в комнату.

Стив не заставил себя долго ждать.

- Свой модный плащ оставь здесь и возьми с собой это.

Он небрежно бросил на диван длинный балахон из плотной материи.

Они вышли в светлый холл. Стена, по обыкновению, бесшумно срослась за их спинами.

В лифте Эрион нажал на самую нижнюю кнопку, в отличие от других, черного цвета. Спуск длился так долго, что Стив заскучал.

- Такое впечатление, что мы спускаемся прямо к дьяволу, - озвучил он свои мысли.

Эрион усмехнулся.

- В принципе, так оно и есть, - ответил он.

Наконец лифт открылся. Эрион быстро накинул на себя балахон, аналогичный тому, что был у Стива. Тот последовал его примеру. У балахона были длинные рукава и глубокий капюшон.

Они шли по тоннелю. Длинное тяжелое одеяние непривычно стесняло движения. Здесь не было ни одного светильника, никто не потрудился возвести здесь стены и потолок из мраморных плит, даже пола, как такового, не было. Это был просто ход, тоннель, прорытый в недрах земли: сырые стены, излучающие непривычное тепло, неровные камни, обнажающие острые углы, и шуршащая под ногами галька. Чем дальше они углублялись и спускались по крутым неровным лестницам, тем труднее становилось дышать, в воздухе появился пар. Это значительно снижало видимость, что создавало и вовсе гнетущее настроение. Молодой вампир подумал, что эти места не годятся для существования живого. Густой пар, практически полное отсутствие кислорода в воздухе и нестерпимая жара даже для вампира были невыносимы. Но Эрион продолжал уверенно идти вперед. Голова у Стива начинала кружиться, он почувствовал слабость во всем теле. Верхний плащ накалился, но жар не проникал внутрь, тем самым спасая от ожогов. Эрион опустил капюшон на лицо, Стив последовал его примеру.

Наконец тоннель закончился; они приблизились к массивной решетке. Из внутреннего помещения повеяло живительной прохладой. Они с облегчением сбросили капюшоны. Эрион нажал неприметную кнопку; пронзительный звук эхом отразился от стен. Но никто почему-то не отозвался, хотя от этого звона загудели прутья решетки. Эрион звонил до тех пор, пока по ту сторону решетки не забрезжил луч света.

К ним приблизился вампир маленького роста, похожий на толстый бочонок с ножками; в руках он держал горящий факел. Сначала он даже не взглянул на пришедших, а лишь что-то невнятно пробурчал себе под нос. Стив догадался, что вампир спал глубоким сном, могущим, если не побеспокоить, перейти в длительную спячку, и теперь, возвращаясь к реальности, был явно недоволен тем, что его разбудили.

Не узнать в этом чудном старике с крысиной головой смотрителя Борба было невозможно. Хотя он несколько изменился за прошедшие сорок лет (именно столько Стив не виделся с ним). Куда-то подевалась былая сила, он выглядел по-настоящему старым, глаза его лишились блеска, их зрачки теперь были матовыми и неестественно большими. Казалось, он ослеп, хотя Стив знал, что это невозможно. Молодой вампир уже протянул руку для приветствия сквозь прутья решётки, когда Борб поднял свою узкую голову и посмотрел на него в упор.

- Зачем ты привел сюда эту мерзость? – в его голосе было столько гнева и отвращения, что Стив непроизвольно вздрогнул и отдёрнул руку.

- Открой ворота, Борб, и не задавай лишних вопросов, - вместо ответа произнес Эрион.

Борб усмехнулся и потушил ладонью факел. Потянуло запахом горелой кожи.

- Никогда! – с презрением ответил старый вампир и отвернулся, чтобы уйти.

- Ты не смеешь, - спокойно произнес Эрион. - Он – боец, и ты не имеешь права не пропустить его.

Борб остановился и, не поворачиваясь, захрипел, плечи его начали вздрагивать. Стив не сразу догадался, что он смеется. Борб повернулся, сделал несколько резких шагов им навстречу и схватился руками за прутья решетки:

- Он был когда-то удачливым бойцом, но теперь он хуже любого паразита из серого народца[1]! Преступивший! – последнее слово он проревел прямо в лицо Стива. - Ты посмел убить моего отца... моего истинного отца!

Борб вновь затрясся и уткнулся лицом в свои огромные, не помнящие воды ладони.

Стив стоял по другую сторону массивной решетки и молчал. Он наблюдал за постепенно сходящим с ума стариком, который должен был обрести вечный покой много лет назад. Зачем Эрион разбудил его? Волна мощнейшего Зова прервала его мысли. Борб согнулся едва ли не пополам и уверенно поднес ключ к замку...

После того как решетка со скрипом открылась, Зов оборвался. Стив был ошарашен. Никогда прежде он не видел, чтобы вампиры применяли Зов друг к другу.

- Это наследие Игнариуса, малыш. К счастью или несчастью, к тебе оно не перешло. Ты – обычный вампир, такой, как они все.

- А ты нет? – вырвалось у Стива.

Вместо ответа Эрион оглушил его смехом, насмешливым и заразительным одновременно.

- Мы были магами изначально. Не знал, что для тебя это новость.

Стив предпочел промолчать. Все это он, конечно же, знал. Его интересовало, на что еще способен Эрион, но тот не пожелал развивать эту тему. Был ещё один вопрос, волнующий его больше всего: жив ли их наставник и создатель?…

К сожалению, у него сейчас не было времени на размышления. Борб так и остался стоять возле решетки, глядя тусклым взглядом перед собой. Эрион вновь закрыл ее, а ключи оставил у себя.

Они прошли еще немного по коридору и свернули в просторный зал. Это был тренировочный зал; здесь были как уже знакомые ему сооружения, так и новые, прежде невиданные.

Эрион опустил рычаг. Зажегся мягкий желтый свет; Стив медленно прошёлся по кругу, изучая новинки. Схема, что была у него, не давала полного представления о работе всех механизмов. Чего тут только не было: крутящиеся во всех направлениях и подвешенные под разными углами балки, изменяющие конфигурацию лестницы, вращающиеся кольца, ощетинившиеся длинными острыми мечами, узкие ломаные дорожки и тоннели, ощетинивающиеся лезвиями, стоит лишь сделать неверное движение... Стив подозревал, что стены в этом зале были во многих местах бутафорскими, равно как и потолок мог содержать незаметные отверстия, из которых в самый неподходящий момент могли посыпаться дождём стрелы или на твоём пути невесть откуда возникала горящая решётка.

Эрион опустил второй рычаг. Под полом что-то зашумело, гул, казалось, шёл из недр самой горы. Кольца, лестницы, дорожки, сцепленные между собой лезвия мечей - все пришло в движение.

- Твоя задача - перейти этот зал.

- Мило, - усмехнулся Стив. - И как ты себе это представляешь?

- Примерно так.

Эрион небрежно скинул свой балахон (тот повис на одном из рычагов) и приблизился к мерцающей в полутьме дорожке. Впоследствии, как он ни присматривался, а заметил лишь тень, которая переходила от одной дорожки к другой, мелькала между рубящими воздух лезвиями, взлетала по лестницам, ступени которых неожиданно исчезали или разворачивались совсем в другую сторону, пропадала и вновь выныривала из тоннелей, с легкостью избегала открывающихся люков, прессов, как он и предсказывал, стрел и сеток-ловушек, а также шипастых металлических бобин, бесшумно падающих или появляющихся из-за поворота с пугающей внезапностью. Не прошло и нескольких секунд, как Эрион смотрел на Стива, улыбаясь, как фокусник, с другого конца зала. О том, что он преодолел все эти препятствия, свидетельствовали лишь слегка растрепавшиеся волосы, и Стив почему-то не сомневался, что ни один из них не покинул его головы.

- Это просто, малыш Стиви, - послышался приглушенный шумом моторов четкий голос Эриона. – Так же просто, как умереть.

- Неужели? - он приподнял бровь и сделал шаг к стартовой дорожке.

- Не спеши! Не хотелось бы видеть, как ты превращаешься в фарш.

Эрион пересек зал в обратном направлении.

- Прежде нужно усвоить несколько вещей. Первое: ты должен перестать чувствовать свое человеческое тело и научиться ощущать себя… воздухом, – он слегка приподнял руки, изображая невесомость. – Для этого нужно расслабиться и закрыть глаза. Пока твои глаза видят, ты являешься тем, чем родила тебя мать, то есть никчемным куском мяса. Второе: закрыв глаза, ощути себя истинного, неуловимого и бессмертного. Это особое состояние. Только достигнув его, ты сможешь доказать своё право на существование, - Эрион слегка улыбнулся. – В твоём случае это надо воспринимать буквально. Доверься всем своим чувствам. Став вампиром, ты приобрел над ними иную власть, нежели то, на что был способен в прошлом.

- Угу… Как все просто.

Стив внимательно изучал двигающиеся механизмы, потом перевел взгляд на собеседника.

- Неужели? - Эрион чуть заметно улыбнулся, - тогда раскрою маленький секрет. Он, между прочим, известен не каждому. Это – моё третье правило. Прежде чем преступить к выполнению движений, примени Зов на самого себя и выполни все то, о чем я говорил тебе ранее. Если у тебя всё получится, помни: ничто не должно нарушать твое внутреннее равновесие, иначе…

Эрион улыбнулся и выдержал паузу, наблюдая за выражением лица Стивена.

Не успел тот задать возникший вопрос, как волна чужеродной воли захлестнула его. Вампир ощутил, что больше не властен над своими мыслями и желаниями. Стив пришел в себя, лишь когда Эрион отпустил его.

- Подчинись своему Зову! Расслабься и забудь все лишнее. Помни: есть только твое желание, воздух и сила, которой ты владеешь. Ты сможешь это!

Прошло несколько бесполезных часов. Эрион давно отключил механизм. Освоить «мерцание хамелеона» казалось невозможным; зал представлялся Стиву пыточной камерой.

Сначала молодой вампир пытался применить Зов на самого себя. После нескольких бесплодных попыток Эрион подозвал Борба. Но и здесь Стив потерпел неудачу: Борб с ненавистью, не усомнившись ни на миг в своей правоте, смотрел Стиву прямо в глаза и отпускал в его адрес проклятья. Остриё осинового колышка, что Эрион грозил воткнуть ему между лопаток, не позволяло Борбу совершить желаемое. Стив, как и прежде, неплохо блокировал зов Эриона, но подчинить себе разум вампира не мог.

- Не зря Игнариус не хотел учить тебя движениям, - рассердился старший вампир, отправляя Борба прочь. - Видимо, ты просто не способен…

- Ты отлично знаешь, почему он не обучал меня! – вскипел Стив.

- Хорошо, попробуем следующим образом: я подчиню тебя своей воле и отправлю в зал, - мрачно произнес Эрион. - Только не вздумай упрямиться.

За время, проведенное в подвалах склепа, он изрядно устал, к тому же возиться весь день со Стивеном было непозволительной роскошью. К сожалению, у него было слишком много обязанностей.

Снова зашумел мотор, смертоносная машина пришла в движение. Стив подчинился, но от мысли сунуться в эту мясорубку, находясь во власти вампира, сделалось дурно. Он победил в себе страх, осталось лишь недоверие. А, что там! Все равно он – смертник. Даже если Эрион задумал уничтожить его таким образом, это ничего не изменит. Разве что никто не узнает о том, что произошло здесь... Что, собственно, не играет никакой роли, ведь даже его имя уже под запретом. Стив, сощурив глаза, пристально изучал Эриона.

- Совет должен видеть твою казнь, жалкий дурак! – Эрион окончательно разозлился. - Как ты смеешь не доверять мне, после всего, что я для тебя сделал?!

Взгляд Стива смягчился.

- Ладно, валяй.

Волна Зова накрыла его, навевая легкое чувство парения. Теперь он знал, каково это - ощутить себя воздухом: появляется невообразимая легкость и желание лететь, со стремительно и заново обретенной гибкостью преодолевая любое препятствие и находя свой путь в этом бесчисленном лабиринте! Он не видел ни вращающихся утыканных шипами балок, ни тёмных узких тоннелей, ни светящейся дорожки – он был ветром, неуловимым и всемогущим. В его видении смертоносная машина будто замедлила свой бег, что позволило ему с лёгкостью избежать любых ловушек.

Эрион отпустил его в самом конце дорожки. Стив автоматически увернулся от мелькнувшего лезвия, грозившего снести голову с плеч, потом перепрыгнул через ухнувшую под пол плиту и, пробежав по инерции ещё несколько метров, остановился. С противоположного конца зала на него смотрел Эрион. Стив только сейчас осознал, что сумел остался в живых там, где это казалось невозможным.

- Вот что означает: стать воздухом, - услышал он голос Эриона.

У Стива не было слов, чтобы ответить. Он до сих пор помнил пережитые ощущения, всем своим существом желая продолжения. «Старший брат» верно истолковал его молчание.

- Меня ждут наверху. Будь добр, вернись через час в свою комнату. Нам необходимо еще кое-что обсудить.

После этих слов Эрион просто развернулся и ушел. Стив остался стоять перед ревущей машиной. Он закрыл глаза. Надо было как можно быстрее выбираться отсюда. Несколько часов, проведенных здесь, казались ему вечностью. Стив восстановил по следам памяти яркое и необыкновенное ощущение парения. Никогда еще сформировать направление Зова не было так сложно. Потребовалось огромное усилие воли, чтобы заставить самого себя подчиниться.

Стив и сам не понял, как это получилось. Он снова стал тенью. Каждое препятствие давалось легко, время для него вновь замедлило свой бег. Перемещение под действием чужой воли не шло ни в какое сравнение с тем, что Стив переживал сейчас. Зрение обманывало, и это чувствовалось: пространство искажалось в различных направлениях, то выдавливая его, словно пасту из тюбика, то вбирая в себя, а иногда и вовсе расступаясь, растягиваясь. Вампир мог видеть движение каждого винта в лабиринте, шипы и лезвия плавно разрезали воздух, но не могли зацепить его, он скользил, летел, обманывая время. Сам лабиринт теперь казался сплошным тоннелем. Стив уже видел последнее препятствие, которое его тело с легкостью преодолело. Он остановился на последней плите, где заканчивалась дорожка. Вдруг что-то острое вонзилось в его руку. Он импульсивно отпрянул назад, едва не угодив во вращающийся винт, утыканный шипами.

Борб нападал. Едва Эрион покинул зал, он появился из дальней комнаты и уже готовился встретить врага, ожидая его появления. В руках старик сжимал длинную пику; с помощью таких обычно загоняли Зверей в клетки. Стиву еще повезло: Борб попал ему в руку, не в голову. Вампир, ловко уворачиваясь от ударов, пятился к двери. Сконцентрировавшись, он попытался вновь стать ветром.

На сей раз всё получилось сразу! Теперь он не видел Борба. Старого вампира нельзя было назвать даже препятствием. Стив проскользнул мимо и оказался у решетки. Она оказалась запертой на замок. Эрион запер его здесь наедине с выжившим из ума стариком! Или это не он? Стив обернулся. Борб, разозлившись ещё больше из-за его перевоплощений, вновь ринулся в бой. В одной руке он держал копье, другую вооружил обоюдоострым топором. В другой ситуации Стив согласился бы, что старик выглядел более чем комично. Но учитывая, что коридор слишком узок, а его противник вооружен и сгорает желанием убить, юмор приобретал мрачные оттенки.

Стив попытался сконцентрироваться на старике, подчинить своей воле его разум. Что оказалось, к сожалению, невыполнимо. Борб был безумен... Действия старого вампира диктовались его слепыми убеждениями, эмоциями и, может быть, даже потребностью. Столько лет общаясь со зверями, поневоле начнешь походить на них. Борб приблизился и остановился в пяти шагах от Стивена. В глазах его была ярость. Выкрикивая угрозы и проклятия, он начал угрожающе размахивать топором, маленькими шагами приближаясь к намеченной цели.

Эрион сумел, значит, и он сможет! Стив смотрел в тусклые глаза старика. В эти секунды вспомнились все наставления Эриона, но достучаться до разума Борба он так и не смог. Их разделяло два шага. Старик замахнулся топором, вложив в этот удар всю свою силу. Стив успел отстраниться. В этот миг он, наконец, понял. Он ощутил волну отчаяния, которую прежде затмевала ярость. Старик пережил все чувства, данные человеку, запечатлев лишь одно из них. Отчаявшись от потерь и крысиной жизни, от невыносимого покоя и бездействия, он потерял смысл своего существования. И нашел его теперь в образе мстителя, желающего смерти убийце его биологического отца.

Стив зацепил остатки его разумности. Теперь он мог сказать своему учителю «прости», но вряд ли это что-либо изменило. Он владел разумом вампира, как если бы тот был обычным смертным. Только в этом случае у него не возникало желания утолить голод. Подчиняясь тому, кого ненавидел, Борб открыл тяжёлый замок на решетке, затем запер ее изнутри, а ключ положил в руку Стиву.