Пермский Губернский 4. Виват

Глава 1

Получение новых знаний — это всегда хорошо, потому что никогда нельзя сказать наверняка, какая ситуация приключится с тобой в будущем. Математика, физика, биология, механика и даже — классическая литература! Всё должно восприниматься, как потенциально полезное знание, благодаря которому можно будет достичь определённых целей.

После того ЛЕГЕНДАРНОГО вечера встречи выпускников, я понял одну простую истину. Местные учителя не могут донести до своих учеников важность всех этих первоначальных знаний. А процветающая культура мемов про «диплом, как подстаканник» — лишь усугубляет ситуацию.

Но я-то — совсем другой. Во мне от человеческого, разве что видение ситуации и тело. Я ценил знания и готов был впитывать их, как губка! Ведь Полимаг — это именно УЧЕБНОЕ заведение.

Учебное заведение. Да.

Пока не прозвенел звонок, нам с Ксенией просто не давали прохода. Я едва мог справится с нахлынувшим тайфуном уважения, восхищения, влюблённости и чёрной лютой зависти.

Мысли сбивались, что дико раздражало и злило. Но я сейчас не могу гаркнуть, как обычно делаю на заводе. Всё же, местное общество на 60% состояло из аристократов. И ещё на 30% из детей влиятельных людей, которые пока не получили титул. Лишь 10% можно было сравнить с моими работягами. Почему так мало?

Увы, далеко не каждый простолюдин может вытащить из кармана пятьдесят тысяч рублей чисто на подготовку. Семён рассказывал, что малоимущим семьям волшебников помогало государство. Но всех тонкостей я не знал.

Так вот, страждущие нашего внимания студенты были подобны стихийному бедствию! Просто ужас, к которому мне придётся ещё долго привыкать.

Но зато Ксюша держалась очень даже неплохо. Практически, как звезда, которая пришла на «красную ковровую дорожку» перед очередным пафосным мероприятием. У меня даже создалось впечатление, будто она специально к этому готовилась…

Но спасительный звонок сейчас был, как нельзя кстати!

— Увидимся. — послав мне воздушный поцелуй, произнесла Ксения и направилась к лестнице.

Так, судя по информационному табло, моя аудитория находилась на третьем этаже в правом крыле главного корпуса.

Напомню, что всего здесь было четыре направления. Ещё их называли «факультетами».

Два самых крутых: магические технологии и магическая ликвидация. Там училась местная элита, ибо, как сказал Семён: «Все обожают технарей». А боевики и оперативники… Ну, в целом — тоже очень даже неплохо.

Затем шла магическая ботаника. Тоже очень важное направление, но поговаривали, что нужно быть сильно увлечённым человеком, чтобы заниматься изучением подобного.

И четвёртый факультет — магическая общественность.

Само словосочетание мне было не особо понятно. Да и суть я тоже не улавливал. Но Семён заявлял, что оттуда выходили крутые юристы и будущие сотрудники Магического Ведомства.

Меня же определили в магическую ликвидацию. Всё, как говорил Капитан Никитин из КЛА. Ну, хорошо хоть связями оброс. Теперь знаю, где буду проходить практику.

Да, и мне реально хотелось увидеть, как работают оперативники Комитета Ликвидации Аномалий. Возможно, это поможет мне ещё лучше понять природу Трещин и решить вопрос с их бесконтрольным открытием до того, как обнаружится «основа» генератора.

Поднявшись на третий этаж, я ещё раз взглянул на листочек, который мне вручила женщина-сова. Аудитория 386… Куратор группы — Рейсбих Антон Павлович. Староста группы — не избран. Хм-м… Кто такой староста группы? И, главное — что он делает? Интересно.

Подойдя к старой обшарпанной красной двери, я потянул позолоченную ручку на себя и заглянул внутрь.

Аудитория больше напоминала старинный амфитеатр. Здесь могло свободно разместиться около ста студентов, но сидело пока от силы девятнадцать человек. Тринадцать мальчиков и шесть девочек. Большая часть была разбросана по разным углам. Лишь те, что сидели по центру сгруппировались в небольшие компашки.

Все были настолько увлечены своими делами, что даже не заметили меня.

На импровизированной сцене расположился вытянутый стол с пятью стеклянными колбами, старый пластиковый треугольник, который явно видел некоторое дерьмо и кусочек мела, что явно видел, нечто аналогичное.

Доска выглядела ещё хуже! Казалось, будто её не меняли лет сто, если не больше. А некоторые надписи попросту въелись, навеки оставшись жутким научным напоминанием. Или подсказкой преподавателю.

Судя по информационной бумажке, место можно выбрать любое. Пока не знаю, никого… Отсяду в сторонке. А лучше — на первый ряд, ибо на нём, кроме подозрительной девочки в огромных очках, никого не было.

Усевшись на лавку, я откинулся на деревянную спинку и продолжил внимательно изучать здоровенный кабинет. Над огромной древней доской висели портреты незнакомых мне людей.

А чуть ниже красовалась надпись: «Faber est suae quisque fortunae». Если переводить дословно, то получится: «Каждый сам кузнец своей судьбы». Честно говоря, от этой фразы мне стало немного завидно и неприятно. Люди такие простые! Делайте, что хотите на своём космическом камне. Творите, созидайте, развивайтесь, стремитесь к лучшему! Но нет… Мне, как Ультимату, до сих пор было непонятно, почему человек — такое расточительное существо?

Это я буду жить миллионы лет и мне, ничего не будет. А людской век краток. Вчера родился, сегодня пожил, завтра умер.

Хотя, кто знает? Возможно, будь у меня в запасе всего восемьдесят лет, я бы тоже, никуда не спешил, чтобы насладиться моментом? Эх…

— Кен! Эй, Кен! Слышишь? Ке-е-е-е-е-е-н! — послышалось сверху. Ощущение, будто обращались ко мне. Ещё и эмоции такие отвратительные… Надменность и вражда. Только не такая, как у Артовой. У неё это было, чем-то возвышенным. А тут… какая-то снобская подделка, сотканная из черной зависти и собственных комплексов.

— Кен! Глухой, что ли? Ке-е-ен! Приём! Белобрысый! Ну⁈

Возможно, я бы продолжал игнорировать, но почувствовал, как в меня, что-то летит. Резко повернувшись, я уклонился от скомканного листочка и посмотрел наверх.

В центре восседал крупный парнишка с вьющимися волосами. Холёный такой… Ну, прямо, как молочный поросёнок. Он нахально смотрел на меня, словно я, какой-то кусок дерьма.

— Не глухой! Гы! — ухмыльнулся он: — Слышь, Кен! А ты, чего так далеко отсел, а? Типа, мы тебе неровня, или что?

Честно говоря, после того, как я сносил головы преступникам, криминальным авторитетам, убийцам, дворянам и обманутым культистам, подобное поведение от восемнадцатилетнего бугая в мою сторону казалось слегка странным… Нелепым и даже неожиданным.

— Тебя это волнует? — поинтересовался я и начал медленно подниматься. Понятно, что это всего лишь ребёнок. Но даже детям я не позволю так со мной разговаривать. Старших надо уважать!

Девчонка, из головы которой торчали африканские дреды, тут же перестала хихикать и начала подпихивать своего дружка малюсеньким локтем:

— Бобс… Может, ну его?

— Что? — возмутился бугай: — Чего это на тебя нашло?

— Ну… Это ж Осокин. У меня дядя в полиции служит… Говорит, что Осокин своими руками шестьсот человек на тот свет отправил! К тому же… неужели ты не видел дуэль с Воробьёвым?

А я тем временем уже вышел из-за стола, и засунув руки в карманы, плавно поднимался к Бобсу, лицо которого тоже постепенно из надменного стало задумчивым.

— Она права, Бобс. Подумай хорошенько. — холодно произнёс я и остановился рядом с их проходом: — Как думаешь, справишься со мной на дуэли?

Все присутствующие уже смотрели на нас во все глаза. Только странная девчонка с первого ряда закрыла уши и нависла над раскрытым учебником.

— Да реклама всё это… — ответил Бобс, а его щёки тут же покрылись красными пятнами: — Пиар-компания самокатов.

Подобные ситуации нужно сразу пресекать. Аккуратно. Без лишнего шума. Желательно, делать это словами. Ибо физическая агрессия может привести к лишним проблемам в коллективе.

— Пиар-компания, говоришь? — я начал приближаться к бугаю, который явно метил на роль местного задиры: — Так, давай проверим на деле? Зачем словами за зря разбрасываться?

— Бобс!!! — взвизгнула испуганная девчонка с дредами.

— Да, чего ты бесишься⁈ Пошутил я! Совсем чувства юмора нет⁈ — запаниковал Бобс: — Шутка это была! Шутка… Ну?

— А мне вот… — я склонился над бугаем и посмотрел ему в глаза: — Не смешно.

— Прости!!! — Бобс зажмурился, готовясь к удару.

— На будущее. — я положил ладонь на его плечо: — По поводу шуток… Знаешь, чем отличается тигр от лоха? На тигра нельзя положить руку.

В аудитории воцарилась тишина. На мгновение, я почувствовал себя Иисаком. Лишь невысокий мальчонка начал максимально притворно хихикать. Остальные поддержали, и кабинет заполнился фальшивым смехом.

— Тихо! — скомандовал я: — Вы прикалываетесь? Вообще-то, это была максимально несмешная шутка. Я просто хотел показать на примере, как делать не нужно.

Все с пониманием закивали, но продолжали наблюдать за ситуацией.

— Я не силён в юморе, Бобс. Потому, чтобы избежать отвратительных ситуаций, которая была тремя секундами ранее — стараюсь не юморить. Я силён в другом. И я надеюсь, что ты никогда не узнаешь, в чём именно.

— Угу…

— Надеюсь, этот жалкий «недоконфликт» исчерпан?

— Д… Да… — кивнул бугай, пристыженно опустив голову.

— Чудно. — я похлопал Бобса по плечу и вернулся на своё место.

Ну, вроде всё прошло хорошо и спокойно. Главное, что я не перегнул палку, и никого не напугал.

Дверь распахнулась, и в аудиторию с большой неохотой зашёл патлатый худощавый дядька в поношенном сером пиджаке.

Он с нескрываемой неприязнью оглядел всех нас, а затем швырнул кожаный портфель на стол, и тяжко выдохнув, пригладил волосы назад.

— Всего двадцать человек? Да уж… Не густо. — произнёс таинственный незнакомец и уселся на стул: — Обращаться ко мне строго — Антон Павлович! Никаких «можно» и прочей гражданской бесовской хрени. «Разрешите обратиться!» Только тогда я, может быть, соизволю вас выслушать. Всё остальное будет игнорироваться. А если хоть один из вас, щенков недоделанных, посмеет попытаться сорвать моё занятие… Лучше вам не знать, что тогда будет! Ибо вас ожид… — Антон Павлович заострил внимание на мне. Его лицо искривилось в жуткой улыбке, а затем он тут же вскочил на ноги: — Пока не забыл — у нас тут боевое братство. Если, кто-то попытается отстраниться от коллектива — хрен вам, а не зачёт по моему предмету. Если, кто-то искренне верит, что знает больше всех — хрен вам, а не зачёт по моему предмету.

— Можно? — одна из немногочисленных девчонок подняла руку.

— О! Хо-хо-хо… — Антон Павлович злорадно усмехнулся: — Можно под березой найти говно! Можно отрубиться в брусничных кустах! Можно захрапеть в тихих местах! Можно яйца отрезать кабану… Кхм… Я так могу ещё часов шесть. Потому, ещё раз повторяю. И очень надеюсь, что в последний раз. Ко мне обращаться: РАЗРЕШИТЕ!!! Вам понятно, Госпожа Стоянова⁈

— Так точно! — отрапортовала девчонка.

— Славно. Повтори.

— Можно под березой найти г…

— НЕ ЭТО!!! Обращение!!! Ну?!?!?!

— А… Разрешите обратиться, Антон Павлович!

— Ну, вот! Можете, когда захотите! Слушаю вас внимательно, Госпожа Стоянова!

Не знаю почему, но этот преподаватель мне определённо нравился.

— А, какой у вас предмет? — поинтересовалась Госпожа Стоянова.

— Хороший вопрос! У меня, дорогие товарищи, боевые маги — магическая самооборона. А это, что значит? Ну? Лес рук, щенятки! Кто готов ответить?

И снова Госпожа Стоянова начала тянуть руку вверх.

— Так. Жгите, Госпожа Стоянова! — кивнул Антон Павлович.

— Это значит, что вы будете обучать нас обороняться при помощи магии?

— Нет, Стоянова. Ты не права. — загадочно улыбнулся преподаватель: — Это значит, что я буду учить вас, как превращать головы врагов в кровавое месиво при помощи магии и всего, что вы найдёте на поле боя! Предвижу, что у кого-то родился справедливый вопрос — почему предмет называется «оборона»? Это Россия — детка! Если увидел, хоть что-нибудь со словом «оборона» — готовься, что оно в любую секунду может надрать тебе жопу! Или производит то, что может в любую секунду надрать тебе жопу! Понятно⁈

— Так точно, Антон Павлович! — хором ответили студенты.

— Вот так должно быть всегда. — заключил преподаватель, а затем подошёл ко мне: — Я — самый строгий в этом учебном заведении! Буду спрашивать то, что вы учили и даже больше. Отличников я ещё не выпускал, потому что нет предела совершенству. В этой аудитории лишь два человека, которые знакомы с убийствами. Это я, и ещё один студент. Так вот… — Антон Павлович склонился ко мне: — С вас, Господин Осокин, я буду спрашивать в два раза больше и точнее, чем с этих нежных цыплят! Надеюсь, вы это понимаете?

— Так точно, Антон Павлович. — спокойно ответил я.

— Ох, вы у нас кусачий, да? — обрадовался преподаватель: — И не любите коллектив. Мните себя лидером просто потому, что знаете чуть больше остальных? Хорошо. Вашу кандидатуру мы выдвинем на роль старосты в первую очередь, ибо ненавижу зазнаек.

— Я не зазнайка. — сухо ответил я.

— А это нам ещё предстоит узнать! — хохотнул Антон Павлович и вернулся за стол: — Ну, что, бойцы? Готовы к самым жутким трём годам своей никчёмной изнеженной жизни? Это Полимаг, мать вашу! Отсюда выходят только настоящие мужчины. Да, Госпожа Стоянова! Вы тоже выйдите отсюда настоящим мужчиной. Ох, не завидую вашим меркантильным женишкам… Но к чёрту личную жизнь. — Рейсбих вытащил из портфеля несколько синих книжиц: — Сегодня у нас так… Не день, а пустая трата времени! Поэтому, я называю фамилию, а вы выходите и забираете студенческое удостоверения. Надеюсь, мне не надо говорить, что за утерю студенческого удостоверения вы можете вылететь из Полимага, как пробка из бутылки Шампанского⁈ Не надо же? Вот и славно. Поехали! Артёмин Владимир Аркадьевич…

В итоге, нам практически целый час недвусмысленно говорили о том, что будут учить нас жестоко убивать врагов (причём, Рейсбих не уточнил — про людей он говорил, или про Теней). А мне намекнули, что я должен убивать лучше, потому что во мне, цитирую: «природная озлобленность».

Прекрасная реклама. Такими темпами я точно не найду себе приятелей для полноты ощущений от романтичной студенческой жизни. Мне кажется, что даже упомянутые Семёном раздолбаи на меня не клюнут…

Так вот, после того, как нам вручили студенческие удостоверения и рассказали о предстоящем трёхлетнем кошмаре, я направился в деканат, чтобы получить… «магическую руну». Это, некий артефакт, который «записывает» все заклинания, которые ты используешь, и помогает потом разобрать недочёты.

Ага… Боюсь, после того, как я научусь пользоваться арсеналом, который нам обещал Рейсбих, то у преподов волосы поседеют. Или выпадут… Тут уж, как повезёт.

Выйдя в коридор, я старался быть максимально незаметным, ибо толпа фанатов сбивала с толку и сильно мешала. Да и к тому же, они уже были моими последователями. То есть толку их очаровывать — ноль.

Но без Ксюши, я, как будто превратился в невидимку. Все были настолько увлечены обсуждением студенческих билетов, что даже не замечали меня.

И это очень радовало до определённого момента…

— Фёдор? — произнёс мальчишеский голосок.

— Что такое? — я резко остановился и оглянулся назад: — А… Это ты?

Рядом со мной стоял тот худощавый маленький парнишка из моей группы. Он ещё фальшиво засмеялся раньше всех.

— Извини… Можно с тобой поговорить?

— Только если по дороге в деканат. Мне нужно получить «магическую руну».

— О! Мне тоже! Значит, нам по пути.

— Угу…

Главное, что этот парнишка пока не привлекал внимание. Честно говоря, мне показалось, что он лишь добавил очков к моей невидимости.

— Я вот многое про тебя слышал… — парнишка застенчиво посмотрел на окно: — Про твои подвиги и всё такое.

— Подвигами это сложно назвать. Кстати, зовут-то тебя, как?

— Давид.

— Что ж, Давид. — вздохнул я: — Если ты считаешь всё увиденное подвигами, то спешу тебя разочаровать. Это была необходимость.

— Так, в этом и есть суть подвига! Ты делаешь, что-то… когда это нужно сделать. — закивал Давид, а его глаза заинтересованно заблестели: — Понимаешь… Я смотрел все эти ролики и хотел узнать, а где ты научился так драться и разговаривать? Меня впечатлило твоё выступление на заводе. А ещё очень впечатлило, как ты запугал Бобковского… Я с ним с пятого класса учился. Тот ещё тип… Любит демонстрировать свою силу.

— Которой у него кот наплакал? — усмехнулся я: — Слушай, Давид. Я с самого детства тренировался. У меня были лучшие учителя боевых искусств. Кома, конечно, подложила свинью… Но мне очень повезло, и я смог быстро восстановиться.

— Исцеляющий фактор?

— Типа того. — ответил я, ища взглядом нужную табличку: — Потому, единственное, что я могу тебе сказать — тренируйся! И не лезь на рожон.

— А, как быть, если противник сильнее тебя?

— Не драться. Тактически отступить. Накопить ресурсы и силы. А затем — ударить!

— А, как же превозмогание и геройство?

— Чушь собачья. — честно признался я: — Хочешь быть реальным героем — копи силы. И никогда не лезь на тех, кто сильнее! В противном случае — проиграешь. Вот и весь секрет.

— Но, как же все эти солдаты, что оставались один на один с преобладающими силами противника?

— Это — самопожертвование. Глупая и безрассудная вещь в большинстве своём. Но крайне эффективная, если отступать некуда. Запомни мои слова, Давид! Старайся не заниматься самопожертвованием.

— Ага…. — парнишка вытащил мобильник и принялся, что-то записывать: — Слушай, а насчёт слов Карамельки… Ну, той, что с дредами. Ты реально убил шестьсот человек своими руками?

— Для справки — я там был не один. И, без обид, но давай не будем обсуждать подобные вопросы в Полимаге? Эти слухи портят весь кайф от студенческой жизни! К тому же, я бы не хотел, чтобы молва дошла до преподавателей. Они наверняка не в курсе о моих… «тёмных делишках».

— Понял. — кивнул Давид: — Мне просто было интересно! И я унесу все твои тайны в могилу. Так что, можешь на меня положиться!

— Всё. Закрыли тему. Ещё раз повторю, что не хочу, чтобы преподаватели узнали обо мне. — ответил я, с облегчением обнаружив нужную табличку.

Ну, всё! Получу «магическую руну», выслушаю выступление ректора и свалю на завод. Там намного спокойнее…

— О! Фёдор Александрович. — в кабинете сидела молодая девушка в очень строгом костюме.

— Ага… Здравствуйте.

— Вот ваша руна! — девушка протянула мне металлический символ: — Успешного учебного года. И, очень прошу… Постарайтесь не разнести наш Полимаг, ладно?

— К чему это было? — нахмурился я.

— Ну… Все знают о ваших бурных буднях. — странно улыбнулась она.

— Ага. Постраюсь. — вздохнул я и поспешно покинул кабинет.

Значит, преподаватели уже в курсе. Прекрасно…

— Эй! Альфач! — крикнул высокий брюнет: — Каким образом смог завоевать Артову, а? Не поделишься парой секретов?

Тяжко вздохнув, я подошёл к нему и тихо произнёс:

— Ещё раз обратишься ко мне не по имени — будешь питаться парентеральным способом. Понял меня?

— Да, ладно! Чего ты кипятишься⁈ — испугался брюнет и сделал пару шагов назад: — Мне правда интересно…

— Во-во! — к нам подошёл широкоплечий блондинчик: — Сирота с печальным взглядом! От девчонок поди отбоя нет.

— Я понять не могу. Ты бессмертный, что ли? — поинтересовался я.

— Да не надо угрожать! Просто, интересно! — блондинчик поднял руки: — Секрет может, какой есть?

— Вы преувеличиваете. Большинство девчонок меня даже не замечает! И не вздумайте распускать слухи. — холодно произнёс я.

— Не кипятись. Говорю же — просто, интересно!

— Не популярный я! И точка. Усекли?

— Да-да. Не переживай. — блондинчик и брюнет поспешили поскорее скрыться.

— Не обращай на них внимания. — предупредил Давид: — Это представители местного клуба «Кадриль». Занимаются профессиональным съёмом девчонок. Раньше это было клубом свиданий, но пару лет назад лавочку прикрыли из-за скандала.

— Больно много ты знаешь про Полимаг.

— Я внимательно изучил место, где проведу золотые три года своей жизни! — авторитетно заявил парнишка.

— Молодцом.

Первый день, что-то не сильно задался. Видимо, тут действовало правило, как с блином.

Но впереди ещё выступление ректора, а пока я решил сходить проведать Семёна. Он там, наверное, заскучал в одиночестве.

— Слушай! — Давид порылся в карманах, и вытащил скомканную брошюру: — Не хочешь вступить в местный клуб айкидо?

— Если не хочешь получить отрицательный ответ — никогда не начинай вопрос с частицы «не»! Без неё шанс получить положительный ответ в разы больше.

— Хочешь вступить в местный клуб айкидо?

— Нет.

— Блин! Не сработало! — возмутился Давид.

— У меня завод. Так что, никаких клубов. — сухо ответил я и вышел на крыльцо.

Ощущение, будто все решили проведать свою прислугу. Или же, парковка и крыльцо попросту были этаким местным лобным местом для сборищ.

Только я хотел протиснуться в сторону «Мерседеса», как мои волосы на руках встали дыбом. О, нет… нехорошо. Очень нехорошо!

— Фёдор Александрович! — ласково улыбаясь, рядом со мной приземлилась Голубика в очень специфическом наряде горничной, который явно приобретался в магазине для взрослых: — Как и обещала — я обо всём подумала!

— А-ма-ма-ма… — Давид остолбенел от такой внезапности и тут же схватился за сердце.

Студенты резко забыли о своих делах. Всё крыльцо моментально погрузилось в тишину.

— Так вот. — Голубика взяла меня за руку: — Я приняла решение! Я буду с вами. На веки веков! И пока смерть не разлучит нас…

По мне скользнули завистливо-осуждающие взгляды тех ребят из клуба «Кадриля». Но больше всего мне не понравилась парочка особо злобных взглядов со стороны парковки… Ну, конечно, они всё видели. Как же может быть иначе?

Ксюша нахмурилась и уже плавно, словно крокодил, заметивший добычу — продвигалась в мою сторону. А сгорающая от ярости Беллатрис покорно следовала за ней.

Какой «прекрасный» первый день моей романтической студенческой жизни…