Пермский Губернский 4. Виват

Глава 21

Заглянув в свою аудиторию, я в очередной раз убедился, что местные детишки хотят заниматься, чем угодно — только не учёбой. Единственной, кто держал перед собой учебник, была Кристина — та самая скромница, которую я несколько раз залил водой на прошлых занятиях.

Заприметив меня, она тут же недовольно нахмурилась и отодвинулась к самому краю, всем своим видом говоря, что моё общество ей максимально неприятно.

— Ого! — зато маленький Давид был очень не против моей компании: — Это, что? Перстень Губернского дворянина?

— Он самый. — кивнул я: — А, что? Здесь не принято здороваться?

— Принято. Привет! — парнишка перескочил через ряд, но споткнулся и кувырком покатился вниз. Кристина тут же подскочила и побежала поднимать бедолагу. Честно говоря, я думал, что сейчас начнётся волна хохота, но все были слишком увлечены своими делами.

— Я в порядке! В порядке… — выдохнул Давид, поднявшись и отряхивая дорогущие брюки: — Мама говорит, что моя неловкость — это фишка.

— Дурость это! А не фишка. — трагично вздохнула Кристина, и словно обиженная лань, удалилась на своё место, напоследок зыркнув на меня максимально недовольным взглядом.

— Ты точно в порядке? — поинтересовался я.

— Конечно! У меня старшая сестра — кикбоксер. Знал бы ты, что она вытворяла, когда была в школе! Да на мне живого места не было… — вздохнул парнишка и вновь переключился на мой перстень: — Так значит, ты у нас подался в политику?

— Получается, что так.

— А, кто тебе его вручил? Губернатор или Император?

— Губернатор, конечно. Император вряд ли удостоит меня такой чести.

— Почему же? Роман Павлович в этом плане — человек очень компанейский. Любит лично вручать различные награды. Его за это обожают солдаты.

— Не знал. — конечно, не знал. Ведь я просмотрел фотографии и историю всей политической элиты только вчера вечером: — Мне он показался чрезмерно строгим.

— Это образ. На деле — он совсем не такой!

— Так говоришь, как будто знаком с ним лично.

— Ну, не то, чтобы лично. Он вручал моей сестре награду за золотую медаль на прошлой летней олимпиаде. Я там присутствовал. И даже смог перекинуться с Романом Павловичем парой фраз! — гордо заявил Давид, но потом резко погрустнел: — Жаль, конечно, что это не даёт совершенно, никакого профита в склеивании девчонок…

— Склеивании? Увлекаешься аппликацией?

— Ха-ха… очень смешно. — кисло ответил парнишка, и тяжко вздохнув, положил голову на ладонь: — Знаешь, как тяжело обычному среднестатистическому дворянину найти свою любовь на новом месте?

— А у тебя была «старая»?

— Смеешься? — возмутился Давид: — Конечно, была! Между прочим, в школе я был очень популярным. Только вот… потом выяснилось, что это из-за того, что я хорошо учился.

— Как так вышло?

— Понимаешь, пятьдесят третья гимназия раньше была исключительно женской. Её в девяносто шестом даже окрестили школой благородных девиц. Однако из-за резкого прироста населения в начале нулевых, эту школу переделали в гимназию. А потом и вовсе сделали общей. Но там по сей день перевес девчонок. Причём, довольно серьёзный! У меня в классе было четыре пацана и восемнадцать девчонок. Мне строили глазки. Всячески флиртовали, а я… Да, господи боже! Конечно же, я на это вёлся!

— Мне тебя жаль. — усмехнулся я.

— Не надо меня жалеть. Я сам виноват, что позволял на себе ездить. Знаешь, зато я понял одну святую истину… Пока сам себя не начнёшь уважать — никто тебя уважать не будет.

— Золотые слова, приятель!

— А тож. — миниатюрный философ аж раздулся, как голубь в брачный период: — Но школа была прекрасной порой. Временем сладких романтических иллюзий… Да и в целом я научился многому во взаимодействии с девчонками.

— Неужели? Прям всё про них знаешь?

— Не всё, но очень многое. К примеру, я знаю, как позвать на свидание так, чтобы девушка, ни о чём не подозревала…

— Хех… Полезно. А ты знаешь, как отвадить от себя девушку, которая искренне верит, что вас с ней ждёт светлое будущее?

— Отвадить девушку⁈ — Давид едва не подпрыгнул от возмущения: — Это же кощунство! Девушек нельзя отваживать! Надо любить всех и вся, до кого дотягиваешься. А до кого не дотягиваешься — подходить и любить по полной программе.

— Понятно. — если честно, я еле сдерживал себя, чтобы не заржать.

— Что за разочарованное «понятно»? Я просто говорю тебе, как вижу ситуацию со своей колокольни. Если уж вы такой популярный Мистер Красавчик, то нужно понять — опытная барышня или нет. Как правило, если девушка юная и неопытная, то она, скорее всего, подвержена игре «ловля на живца». То есть, она не боится тебя и чувствует себя уверенно, пока ты даёшь ей от ворот поворот. Но стоит тебе проявить каплю заинтересованности и начать требовать с неё физическую близость, как она в ужасе от тебя сбежит.

А от Давида, возможно, всё-таки был прок. Идея, конечно, странная… Но учитывая характер Ксюши — вполне могло сработать при правильной реализации. Именно ПРАВИЛЬНОЙ реализации, поскольку у нас была договорённость, чтобы я не лез к ней в трусики.

— А ты забавный. — произнёс я, вытаскивая из портфеля кусочки пергаментной бумаги, чернила и перо: — Не пробовал устроиться эротическим гуру?

— Чтобы ты нашёл меня и исполосовал, а потом в тюрьму посадил? Вот уж нет! Спасибо…

— Погоди. О, чём это ты?

— О твоём феноменальном путешествии в Ижевск. — хмыкнул Давид: — Пока об этом говорят только в закрытых пермских каналах. Но сегодня вечером обнародуют по ящику. Страшно представить, сколько у тебя появится последователей… и врагов.

— Думаешь, заварушка в Ижевске, никого не убедила?

— Мыслишь, как рациональный человек. Но мир «криминальных акул» — иной. — загадочно улыбнувшись, ответил Давид: — Те, что плавают у самого дна — редко обращают внимания на яркие блики. Но всякая зубастая мелочь, которая мечтает доказать другим, что способна на большее — всегда будет стремиться отделать самую крупную рыбу.

— Звучит самоубийственно.

— Так и есть! В общем, я бы на твоём месте носил броник. И ствол.

— Ствол у меня уже есть. Через пару недель получу официальное разрешение на ношение. А вот с броником… — я представил, как хожу везде с бронежилетом поверх своего белого мундира: — Нелепость, какая-то.

— Смотри сам. Просто, в криминальном кругу тебе уже даже кличку дали. А это значит, что ты очень заметная фигура!

— Кличку? И, какую же?

— Отбеливатель. Или — Король-Блич!

— Это из-за белого мундира?

— Хм-м… — Давид задумчиво поглядел на меня: — Честно говоря, я думал, что из-за твоей «отбеливающей» деятельности. Про белый мундир, как-то…

— Утро! — выбив с ноги дверь, в аудиторию залетел Рейсбих, и швырнув на стол старенький портфель, внимательно оглядел всех присутствующих: — Бобковский! Побрился? К армии готовишься? Красавец! Так… Семенчук, а ты чего отодвинулась от Осокина за три километра? Придвинься обратно. Он тебя не укусит, если не нарушишь закон. Досвидянц!

— Я Довыдянц.

— Похрен. Отлипни от Осокина и вернись на своё место! Не твой уровень для пикапа. — хохотнул Антон Павлович: — Соловейчик! Я тебе сейчас этот телефон в жопу запихну, ещё раз туда посмотришь. Так… Ну, вроде все на месте. Спешу сообщить, что сегодня у нас последний день, когда все пары будут посвящены только моим предметам. С завтрашнего дня у вас начнётся невероятное разнообразие! Познакомитесь с другими преподавателями. Возможно, найдёте себе любимчика… В общем, выйдете в новый мир из моего волшебного гнезда. Но сегодня… Сегодня я выжму из вас, птенчики мои — все соки! Ибо сегодня мы займёмся энергетической защитой.

Наконец-то. Именно этого я так долго ждал. Ну, нет в стандартных атаках бога войны — защиты. Что поделать?

— Надеюсь, за выходные из ваших голов ещё не вылетел конструкт водяного шара? — поинтересовался Антон Павлович: — Отлично! Значит, сегодня вновь будем экспериментировать с водой. Ставлю десятку, что Осокин опять забрызгает Семенчук!

По аудитории прошёлся смешок, а Кристина снова одарила меня крайне недовольным взглядом.

— Значит, для защиты нам понадобится сигна энергии. Понятное дело, что барьеры можно создавать из любого элемента. Но самый простой — энергетический. Потому, сперва сигну энергии. Затем заключаем её в сигну ромба. И теперь ВНИМАНИЕ — векторы у нас идут в разные стороны. В разные стороны, Осокин! Прямые и чёткие векторы. Не волнистые. И не зигзагообразные, Бобковский! Идеальные ровные векторы во все стороны. И заключаем конструкт в круг. — Рейсбих нарисовал довольно простенький конструкт.

— Так… — Антон Павлович оглядел аудиторию: — В атаку пойдёт… Осокин! А защищаться будет… Семенчук! Золотце моё четырёхглазое!

— Только не это… — испуганно прошептала Кристина: — Можно мне другого атакующего?

— Да не бойся ты! Я уверен, что Осокин — истинный джентльмен. По крайней мере, где-то глубоко в душе…

Быстро нарисовав четыре конструкта призыва водяной сферы, я вышел к столу. Прямо, как гладиатор на арену Колизея.

Обречённо вздыхая, ко мне спустилась и Кристина.

— Можно хотя бы не в лицо? — жалобно попросила она, от чего всю аудиторию разорвало.

— Это уже зависит от того, как защищаться будешь. — хохотнул Антон Павлович: — Давай! Рисуй конструкт щита. Сейчас будем пробовать.

На данный момент, магическая атака больше напоминала стрельбу из автоматической винтовки. Ствол — это я сам. Чернила и Сила — пуля. А кусок пергаментной бумаги — гильза.

— Осокин! Нежнее с Семенчук. — попросил Антон Павлович.

— А, как иначе?

— В АТАКУ!!!

Кристина суетливо выставила руки вперёд, и у неё даже получилось создать некое подобие… энергетической крышки от кастрюли. И мой водяной шар прилетел ей аккурат по лицу.

— Ну я же просила… — жалобно выдохнула она, смахивая воду со своих окуляров.

— Пардоньте. Сейчас попробую бить вниз. — ответил я, стараясь настроить прицел.

— Да, какая разница⁈ — возмутился Антон Павлович: — Это была не защита, а жалкий энергетический шлепок. Что ты им хотела защитить? А, Семенчук?

Девчонку слова преподавателя немного раззадорили. Она сузила глаза и вновь выставила руки вперёд.

— Действуй, Осокин!

И очередной водяной выстрел. Только, на этот раз, мне удалось попасть ровно в… как говорит Семён: «зону бикини».

— Ай!!! — Кристина выглядела поверженной и очень злой: — Фёдор Александрович…

— А чего Фёдор Александрович-то? — вновь вступился Рейсбих: — Ты должна защищать всё тело полностью! Вот встретишь в переулке грабителя с обычным наганом, и что? Он взведёт курок, нацелит на тебя свой револьверт и пока ты «Фёдоралександравкаешь» — нажмёт на спусковой крючок. Знаешь, что такое огнестрельное ранение? Нет, это тебе не «Балконский под небом Аустерлица»! Тебя будет сковывать адская ужасающая боль. И это мы говорим про кишки. Упаси господь, если пуля угодит в печень… О, там боль будет такой, что ты в лучшем случае упадёшь в обморок. А в худшем, уж извини за мой французский — обмочишь исподнее. В плечо или ключицу — рухнешь, как пить дать. Причём не медленно и пафосно, как в тупом кино, а так, будто у тебя из-под ног резко убрали землю. Понимаешь?

— Угу… — насупилась Кристина.

— Детишки! Я же вас учу не только убивать. Я хочу, чтобы там… — Антон Павлович указал на широкое окно: — Вы смогли применять свои навыки не только для уничтожения противника, но и для сохранения собственной жизни! Вот Семенчук, я уверен — и мухи не обидит. Такой уж она человек! Но она сильный маг. И будет прекрасным борцом с Трещинами и Тенями. Но в мире слишком много подонков, которые могут в любой момент жизни попасться вам на пути. Не важно, день это будет, или ночь! И рядом может не оказаться полиции, телохранителей, бойцов вашего личного ЧВК или же бешенного Осокина, который приведёт с собой ораву головорезов. Вы должны уметь защищать себя! Потому — старайтесь, пока это невинные водяные шары, а не настоящие пули. Или, что ещё хуже — заклинания тёмных магов!

— Поняла. — кивнула Кристина и приготовилась.

— Я надеюсь. Что ж, Осокин. Намочи нашу Принцессу Знаний ещё разок.

Выхватив кусок пергаментной бумаги, я попытался выстрелить в область её груди, но сфера опять полетела в лицо. На этот раз зона блокировки покрывала почти всё тело Семенчук. Однако брызги всё равно достигли её волос, сделав смешной вихор.

— Уже лучше! Осокин, не сдерживайся! Она поняла, что к чему.

Конечно же, она не поняла. И мне пришлось намочить Кристину ещё несколько раз.

— Уже, что-то. — объявил Антон Павлович и махнул рукой: — Так, все сюда! Будем практиковаться вместе. Разбиваемся по парам! По пять выстрелов с каждой стороны.

Сперва всё было очень невинно. Но потом Рейсбиху в голову взбрела совершенно восхитительная идея выставить нас в два ряда, чтобы попробовать защиту от массированной водяной атаки. Естественно, большая часть попыталась встать рядом со мной, поскольку я был единственным, у кого получался нормальный энергетический щит. Там даже едва не случилась потасовка…

— Успокоились! — рявкнул Антон Павлович. И этого вполне хватило.

Всё происходящее очень напомнило мне один интересный эпизод из экспансии Мегарда.

Где-то три тысячи лет назад, когда захват галактики был в самом разгаре, мне пришло уведомление о том, что флот Алитру — одной из высокоразвитых рас гуминитов, планирует масштабное внедрение войск на одну из наших планетарных колоний.

Меня данная новость немного напрягла, ведь Алитру были серьёзной угрозой для слабозащищённых аванпостов, висящих на орбите колонии. Однако выдвинуться в бой у моей армии не было возможности, поскольку в тот момент полным ходом шёл захват звёздной системы Зао.

И спустя некоторое время пришёл отчёт, что из всех кораблей Алитру до аванпостов добрался только один. А когда я внимательно изучил их чёрные ящики, то просто валялся на полу от смеха.

Ослабшие после продолжительной войны Алитру начали пичкать в экипажи дорогостоящих космических кораблей — обычных работяг. В основном там были пахари, возделыватели и прочие представители аграрного сектора. Можно ли пускать подобных ребят в дорогостоящий и высокотехнологичный летательный аппарат? Вопрос спорный.

Начнём с того, что Алитру не имели гиперсветовых технологий. А значит всегда пёрли своим ходом. Шустро, конечно! Никто не спорит. Но если сравнивать двигатели с отражателями фотонов и гиперсвет, то это будет примерно тоже самое, как выйти из Перми в Москву пешком или вылететь на самолёте. Двигатели с отражателями фотонов — пешком. Гиперсвет — на самолете.

А чесать от материнской планеты Алитру до захваченной нами Колоззии — примерно три года. Причём двигатели должны работать на максимуме.

Три года в активном полёте — это кошмар даже для самых продвинутых цивилизаций. Да, что уж там? Я сам порой хватался за голову, когда приходилось облетать особо крупные объекты, типа скопления сверхмассивных чёрных дыр по несколько недель.

Ребята из Алитру были слишком самоуверенными. И стартовали из Хрим-суни флотилией в шестнадцать кораблей. В основном там были огромные летающие базы класса «Левиафан». И несколько мелких транспортных корабликов. Все, конечно же, вооружены до зубов.

Но проблема в том, что большая часть экипажа была грубого говоря, из пахарей, которые на кораблях до этого момента, никогда не летали.

Поначалу ребята были весьма воодушевлены. Но после первого столкновения с торговым судном звёздной корпорации «Тео-Цен», на бедолаг напала паранойя. Им всюду мерещились боевые дредноуты Ультиматов и штурмовые эскадрильи Мегарда.

В один момент всё стало настолько плохо, что они умудрились подстрелить один из своих «левиафанов». Пока здоровенная летучая база терпела крушение, с неё удалось спасти около трёх тысяч пахарей. А остальные пятьсот — стали жертвами жуткой паранойи, ибо их спасательный челнок был перепутан с штурмовиками Мегарда и жестоко расстрелян на подлёте.

На этом злоключения Алитру не закончились.

Спустя три месяца путешествия, группа напоролась на четыре торговых судна Конфедератов. И, что они сделали? Конечно же, приняли их за корабли Ультиматов.

В ходе часовой перестрелки конфедераты успели охренеть, выхренеть, дать бой и даже подбить второй «левиафан» Алитру. Но на этот раз всему экипажу удалось спастись.

Шокированные конфедераты же доложили обо всём Ультиматам. Но наши на провокацию не купились и продолжали заниматься своими делами.

Гордые и не сломленные Алитру бороздили просторы космоса, но вот ведь незадача… На место навигатора был посажен очередной пахарь, который перепутал на звёздных картах группу экзопланет со скоплением сверхмассивных чёрных дыр.

Ещё четыре «левиафана» было уничтожено. Экипажу спастись не удалось.

Из-за упаднических настроений, на одном из кораблей начался бунт, который довольно быстро подавили.

Казалось бы — на этом злоключения команды отважных Алитру должны были закончится, ведь ребята теперь точно были готовы ко всему. Но нет… Остатки группы попали в мощнейший энергетический шторм, который забрал ещё несколько «левиафанов». Но последней каплей стало то, что корабль с провизией был уничтожен огромной кометой, которую всё те же пахари в навигации попросту не заметили.

После нападения космических пиратов, из жёсткого боя смог вырваться всего один корабль.

Наши аванпосты предлагали ему помощь. Нужно было только сдать оружие и все снаряды. Но гордые пахари Алитру решили, что должны довершить дело до конца и… случайно взорвали нейтронный снаряд прямо внутри корабля.

Взрыв, конечно, повредил аппаратуру, через которую наши следили за космосом. Но её довольно быстро восстановили.

Эта история научила меня, что на слепом усердии далеко не всегда можно добиться успеха. Сколько угодно ты можешь биться головой об стену, а умнее и опытнее от этого не станешь. Без практики и планирования, ничего не получится.

Мокрые и довольные, мы потихоньку собирались домой.

— Фёдор! Подойди на секунду. — позвал меня Антон Павлович: — Нет, Досвидянц! Тебя я не звал.

— Ла-а-адно… — вздохнул парнишка, и насупившись, вышел из аудитории.

— Значит, договорился я на завтра. После пар, ничего не планируй. Идёт? — Рейсбих вопросительно посмотрел на меня.

— Идёт. От меня, что-то потребуется?

— Только твоё присутствие. И активное участие! Я настолько хорошо договорился, что с нас даже денег не возьмут.

— Ого! У вас талант.

— А иначе в мире преподавателей не выжить. — Антон Павлович замолчал и посмотрел в окно. Как будто он хотел сказать, что-то ещё.

— Это всё?

— Не знаю, говорили тебе уже, или нет… — Рейсбих указал на мой перстень: — Сегодня вечером по новостям объявят, что ты — новый Губернский дворянин. Всем станет понятно, что вручил этот титул Вадим Викторович. Полимаг, конечно, старается защищать своих студентов. Но ты уж будь осторожен, ладно?

— Почему все так уверены, что на меня начнётся охота?

— Мир политики жесток и не любит, когда кто-то начинает своевольничать. А Вадим Викторович… Уж не знаю, что с ним приключилось. Однако последние лет десять он ведёт себя, как человек — заслуживающий уважения. А это, никому не по нраву из их стаи. И поверь моему опыту… волки не посмотрят на то, сколько тебе лет. Так что, будь бдителен! Возможно, пронесёт. Но я в этом сильно сомневаюсь.

— Спасибо за совет. — я взглянул на перстень: — Губернские — это такая редкость?

— У нас их по всей губернии осталось десять человек.

— А было?

— Двенадцать.

— Мне стоит догадаться, что двоих убили?

— Всё верно. Это были единственные Губернские дворяне, которым титул вручал лично Вадим Викторович. Теперь понимаешь, почему я беспокоюсь?

— Понимаю.

— Рано он повесил на тебя мишень, Фёдор… Ох, рано. — вздохнул Антон Павлович: — Но, я верю, что ты — парень крепкий. И очень надеюсь, что завтра в Центре мы в этом убедимся.

Попрощавшись с преподавателем, я вышел из аудитории.

И почему, нигде не было информации о том, что двух Губернских от Мелашова — убили? Это же явно не совпадение! Больше двух — признак системы.

Да уж… Не думал я, что перстень может вылиться в геморрой. Но с другой стороны, а кто сказал, что будет легко?

Теперь очень интересно посмотреть новости. И, что главное — повысится ли количество моих последователей?

— Ну, как там твой желудок? — поинтересовался я, когда мы с Георгием Викторовичем вышли из больницы.

— В целом — очень даже не плохо! — Князев опять жевал, какую-то уличную еду: — После столь долгого пребывания на голодном пайке, даже больничная баланда кажется божественным нектаром.

— Понимаю. — я сразу же вспомнил, как впервые попробовал куриный бульон и котлетки с пюрешкой в московском госпитале. Эх, если бы не Даша, то так бы и помер с голоду. Интересно, как она там?

— Каков план? — уточнил Князев, швырнув упаковку в урну.

— Думаю, сейчас отправимся на «Арес», а вечером отвезу тебя к Коновалову. Я с ним созванивался, и честно говоря — агрессии в его голосе не услышал. Но если уж погонит, то поселю тебя в гостинице. А потом, что-нибудь придумаем с жильём.

— Я настолько привык к «Аресу», что могу жить и там. Главное, чтобы жрачка была! И возможность выхода.

— Так себе затея… — я махнул Семёну, который тут же выбежал из машины и раскрыл передо мной дверь.

— По поводу? — спросил фамильяр.

— Я про жизнь на «Аресе». — ответил я, пристёгивая ремень.

— А, почему так себе затея? — удивился Георгий Викторович, усаживаясь рядом с Семёном.

— Потому что, совсем скоро привезут новых дронов. И лучше бы их не провоцировать круглосуточно. Я нарисовал для тебя карту, где именно можно ходить. — я протянул Князеву бумажный свёрток.

— О! Этого мне достаточно. В жилой отсек возвращаться у меня желания точно нет. А вторая и третья лаборатории сейчас бесполезны. Там аппаратура сдохла ещё в двухтысячном.

Докатившись до секретного комплекса под весёлые треки «Шуры» (ибо Семён их очень любил), мы обнаружили рядом с люком огромный внедорожный грузовик с обтянутым брезентом перехватчиком на борту.

— Ого! А это, что такое? — поинтересовался Князев.

— Одна неизвестная технология. — я подошёл к рогатикам, которые уже во всю строили бытовки и лёгкий переносной ангар: — Как продвигается?

— Быстро и безболезненно. — ответил Захар.

Да, сегодня нам пришлось подключить ребят из цеха. Всё равно «Стеллары» запускают только через два дня. А так — хоть без дела не простаивают.

— Крепите так, чтобы всё это потом можно было разобрать и увезти! Как только найдём вход побольше, затащим эту штуку внутрь.

— Сделаем, Ваша Светлость! — отрапортовали рогатики и продолжили строительство.

— Георгий Викторович! Прошу. — я откинул люк.

— Ага… Благодарю. — Князев довольно ловко для своего возраста спрыгнув в коридорчик.

Откупорив дверь, я тут же подозвал к себе Иисака.

— Рад приветствовать вас, господа! — дружелюбно отозвался желешка: — У меня тут новый анекдот.

— Жги. — усмехнулся я.

— Повар так усердно резал мясо, что не заметил, как начал отдавать себя работе! А-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха…

— Забавно. — с ужасом прокомментировал Георгий Викторович: — Но стоит отдать должное, что эти искины-шутники нам не давали заскучать в своё время. Порой, они кажутся слишком навязчивыми…

— О, да! Моя горничная от этого до сих пор в шоке.

— Но, когда у человека начинается депрессия от замкнутого пространства — он попросту не сможет самостоятельно справится. Потому мы сделали искинов очень настойчивыми. Не поверишь, но Иисак может не допустить тебя к работе, пока не выслушаешь его юморески.

— И с этим мы тоже сталкивались. Иисак! Слушай. Нам нужно дать Георгию Викторовичу минимальные права. Сделаешь?

— Без проблем! Прошу проследовать к щитку ДНК-замка.

— Ну, как? — я подошёл к куче мониторов в центре управления: — Справишься?

— Хо-хо-хо… А, ты сомневался? — Князев хрустнул костлявыми пальцами, затем шеей, а после, как следует прощёлкал тазобедренные суставы и позвоночник: — Да мы с этой старушкой раньше такое вытворяли! Ты бы знал…

— Звучит неоднозначно.

— Да, ну брось! Дай мне пару часиков пообвыкнуться, и я вытащу тебе всё, что захочешь. «Омни» хорошо спрятан. Уж больно Артов переживал за своего младшего сына. — Георгий Викторович уселся на старый стул и принялся щёлкать по клавишам: — Да, в сравнении с современными компьютерами — старушка очень тормозит. Но думаю с отображением данных проблем не будет.

— Что ж, тогда работай. Мешать не буду. Как закончишь — позвонишь. — я положил перед Князевым старый мобильник: — Я тут записан, как Федя.

— «Тридцать три десять»… — по морщинистой щеке старика пробежала скупая слезинка: — Как давно я его не видел! Это ж ЛЕГЕНДА среди мобильных телефонов!

— Рад, что понравился.

— Ещё бы! Я в лучшие годы по такому говорил. Пацаном тогда был… Пятидесятилетним.

— Эх, молодость…

— Шутник, тоже мне. Весь в Деда. — хмыкнул Князев и с головой ушёл в поиски.

Покинув кабинет центра управления, я, конечно же, направился к перехватчику. Кай уже должен был удалённо настроить доступ.

К великому сожалению, мне не довелось застать такие аппараты в боевом режиме. Но не думаю, что управление сильно отличается от следующих поколений.

— Вам помочь? — Захар стёр пот со лба и вопросительно посмотрел на меня.

— Не стоит. — я ловко запрыгнул в кузов вездехода. Что ж, сейчас посмотрим!

Отогнув брезент, я прислонил металлический ключ к скану и… люк с тихим шипением отворился. Сработало! Кай — молодец.

Внутри боевой машины всё было непомерно большим. Конечно! Ведь среднестатистический Ультимат мог вырастать до пяти метров в высоту.

Закрыв за собой люк, я плюхнулся в огромное кресло, после чего громко и чётко произнёс на своём наречии:

— Хан-на-ан!

Сенсорная панель тут же включилась, а здоровенный полимерный фонарь стал прозрачным. Но только для меня! Это особая фишка, чтобы никто снаружи не видел, чем пилот занимается внутри. Конфиденциальность превыше всего!

А тем временем в кармане завибрировал мобильник. И вновь незнакомый номер. Наверное, Семён забыл убрать с сайта после «воскресных разборок».

— Слушаю.

— Вижу, ты уже внутри? — произнёс усталый, но довольный голос Кая.

— Да, разбираюсь потихоньку. Тебе пришло уведомление?

— А, как же! Уже глянул, что там осталось?

— Так… Заряд ещё есть! Представляешь? Примерно на две пятых.

— Это очень хорошо!

— Система связи — нет.

— Мы в другом мире. Оно и понятно…

— Система вооружения и активной защиты… Тоже нет. Хотя, чего я ожидал? Это же музейный экспонат. Так… Светильники — работают. О! Радар звёздной системы. А вот это уже интересно… — я ткнул на кнопку активации.

— Работает? — удивился Кай: — А у меня он сильно сбоил.

— В каком плане?

— Да показывал всякую чушь… В общем, ты пока играйся! Если возникнут вопросы — звони.

— Благодарю.

Отложив мобильник, я придвинулся поближе к монитору. Всё-таки, с таким ростом сидеть в кресле Ультимата было тем ещё удовольствием.

— Пьють! — радостно отозвалась система навигации.

— Вот! Всё с тобой в порядке! Понятия не имею, почему Кай на тебя наговаривал…

Конечно, подобные радары были сделаны для поиска вражеских кораблей или существ, которые могли нанести вред флотилии. Но именно сейчас меня больше интересовала точная карта системы, в которой мы с Каем оказались.

Радар немного прогрузился. Сперва выдал Луну, затем Венеру, Марс, Меркурий, Солнце, Юпитер, Сатурн, Уран и Нептун. Обычная планетарная «теплица», коих в галактике было несколько миллионов. В общем, легче мне от этого не стало. А если учесть, что мы все можем быть в далёком прошлом — вообще, бесполезная информация, ибо в колыбели жизни все «теплицы» выглядели одинаково.

Просканировав крупные спутники и узоры на кольцах Иво, который местные называли Сатурном, я ещё раз убедился, что никаких уникальных опознавательных знаков в данной системе нет. Печально. Но, если отдалить карту до границы Солнечной системы — гелиопаузы, мне станет хоть чуть-чуть понятнее.

По сути, если система имела форму чёткого овала на плоскости — то это планетарная «теплица» фризолитового типа. То есть, расположена ближе к центру галактики. Если же имела чёткую форму круга на плоскости — то это планетарная «теплица» коунского типа. То есть, расположена дальше от центра галактики.

Что мне это даст сейчас? Хотя бы примерный ориентир.

Однако, как только я отдалился на приличное расстояние, радар резко пиликнул и выдал мощный сигнал со стороны гелиопаузы. Это, что ещё за новости дня? Корабль? Нет, не похоже. Слишком крупные размеры.

Отдалив на максимальное расстояние, я понял, что неизвестный космический объект попросту не помещается на карту. То есть, он курсировал строго вдоль границы Солнечной системы.

И судя по расчётам — вращался он неровно. Как будто это была… искусственная орбита.

Включив консоль, я сделал расчёты при помощи очень простенькой формулы. Кажется, местные называли это — Кеплеровой моделью.

Спустя несколько минут стало понятно, что очень медленно, но объект приближается к Солнцу. Размером он был примерно, как парочка Юпитеров.

Но меня больше смущал цвет, каким радар его выделял.

— Кай, слышишь меня? — я снова набрал своего младшего брата.

— Было бы странно, если бы не слышал…

— Ага. Напомни, а какие объекты на радаре отмечаются зелёным? Что-то я запамятовал.

— Живые. Но это сбой. Он, скорее всего, просто показывает тебе людей, которые ходят рядом.

— Это понятно. А ещё хотел спросить — живые корабли Спрутов и Кракенов летают прямо?

— Нет, конечно! Они выстраивают ось, берут разгон и отталкиваются от орбиты ближайшей планеты. Затем летят, пока не поймают новую гравитационную ловушку. Кружат сперва снаружи звёздной системы. А затем пробираются внутрь. И медленно приближаются к своей жертве круг за кругом. А, что такое?

— Да, так… — обречённо вздохнул я: — Кажется, у нас появился повод встретиться до твоих похорон.