Пернач. Дорога проклятых.

Глава 5

— Этот мир был разорен, — начал дед свою длинную телегу, когда я вернулся из местного сортира за мельницей. К счастью, там оказалась тряпочка для подтирания и ведро с водой. О туалетной трехслойной бумаге здесь можно было только мечтать.

— Разрушен и уничтожен. Сожжен дотла.

Я посмотрел на деда и обратился к системе.

“Слепой. Имя — Мельник. Возраст — 84 года. Награда за убийство — 1 очко опыта. Убийство категорически не рекомендуется”.

Ясно, понятно. Важная персона, да и очков дают меньше чем за медведя в три раза. Да и не собирался я его убивать. Милый, бородатый дедуля. Глаза белые — точно слепой. Седые волосы собраны в пучок. На лбу хайратник с красными свастосами. Такой типичный славянский волхв, а значит, наш родной. Зачем его убивать? В руках у него посох резной из дерева. Интересно, он сам знает о том, что существует некая Система, в которой есть информация вообще обо всех?

— Этот мир всегда был готов к Войне, но не такой. Новая Война была иной, — продолжил дед.

— Слушай, это я уже знаю, — перебил я его, — у вас тут полная жопа. Была Война. Все страны закидали друг друга ядерными бомбами, большая часть населения умерла. Это понятно. На останках цивилизации появились выжившие. Они мутировали, собрались в банды и давай колесить кошмарить по всей стране. Это типичный сюжет для любого фильма на эту тему.

Дед нахмурился и фыркнул. Видимо, я нарушил его складную историю.

— Рад, что ты это понимаешь.

— Как я здесь оказался? — спросил я.

— Тебя выбрала Дорога. Она привела тебя в наш мир и наделила силой.

— Ну какой-то особой силы я пока не обнаружил.

— Рано, — коротко ответил Слепой.

— Хорошо, как мне вернуться домой?

— Только через обитель чистых, — последовал ответ.

— Москва? — прямо спросил я, и дед вздрогнул.

— Но… Откуда…

— Я уже успел пообщаться с местными дружелюбными жителями, — саркастично ответил я, — они мне много чего рассказали. Я встретил Заю. Она и отправила меня к тебе.

— Заинька хорошая. Она умная и верная, — дед улыбнулся.

— Угу, она помогла мне сбежать и избежать кое-чего ужасного. За это я ей очень признателен и с удовольствием отплачу, если ей что-то потребуется. Как попасть в Москву? Купить билет на самолет?

— Не выйдет, — Мельник закряхтел, — Москва очень далеко.

— Две тысячи километров, ну может быть две с половиной, — возразил я, — если у меня будет хороший, быстрый байк, я доеду за пару суток.

— Ты не понимаешь, Чистый. Дорога не позволит тебе.

— Да брось, дед. Там идеальное полотно, без ямок, кочек и прочего говна. Уверен, что гайцов с протянутой рукой у вас тоже не стоит. Бери да катись. Ну согласен, есть бандиты. Так дайте мне ружье, пачку патронов, а лучше две, да побольше горючки. И я доберусь. Вот увидишь.

— Все чистые думали также, — покачал головой Слепой, — ты не знаешь правил. Не знаешь ритуалов. Дорога поглотит тебя, как и тысячи других.

— Значит, все не так просто?

— Хочешь молока? И свежего хлеба? — спросил дед.

— Не откажусь, — ответил я.

— Тогда возьми вон из того шкафчика.

— Спасибо.

Я встал, подошел к указанной полке и открыл дверцу. Молоко было в глиняном кувшине, а хлеб накрыли полотенцем. От него до сих пор шел необычайный аромат. Я отломил ломоть и взял кувшин с собой. Да, это все лучше, чем собаку недожаренную у костра грызть, или сосать вяленую кошку.

— Для начала ты должен отправиться на север. Там находятся руины, но их охраняет ужасный страж, который будет тебе не по силам.

— Медведь что ли? Безглазый, огромный?

— Хм, — дед примолк, — под руинами ты найдешь святилище древних.

— С кристаллом до потолка и капсулой?

— Все-то ты знаешь! — воскликнул дед и гневно ударил посохом об пол, — первый раз такое.

— Просто я уже там побывал. Сломал ногу при падении, но машинка меня подлечила. Так что спасибо за подсказку, но про это место можно опустить. Скажи, что мне делать дальше, раз уж дорога на Москву для меня закрыта.

— Ты должен пожить среди нас. Пообщаться с жителями.

— Как долго? — уточнил я.

— Не знаю. Может быть, месяц, или два.

— Не, так не пойдет, — возразил я, — я должен догнать Заю и “Ублюдков”. Каспер забрал мои цвета, а я это просто так не оставлю. Мне нужен мотоцикл помощнее, или машина для бездорожья. Ружье и патроны. Я догоню их, верну байк, цвета и тогда уже вернусь к тебе.

— Это невозможно. Ты должен забыть про все, что осталось в прошлом! — возразил Мельник.

— Да, Зая говорила так же, но я не могу забыть. Я не из тех, кто прощает унижение и побои. Подстраиваться под ваши реалии я не намерен. Так что помоги мне разжиться стволом, патронами, техникой получше, и когда я вернусь, мы поговорим про другие дела.

— А с тобой будет трудно, — Слепой тяжело вздохнул, — ты умрешь.

— Да лучше сдохнуть, чем торчать в вашей клоаке или растить кукурузу! — воскликнул я.

— Ты уверен, что это твой путь? У тебя же нет карт. Ты не сможешь преодолеть Перевал.

— Ну сюда я как-то же добрался и даже предвосхитил твои ожидания. В руинах побывал. Так что не надо во мне сомневаться.

— Ты самый странный Чистый из всех, что я видел.

— Угу, а Дэд был не странный? — спросил я, и дед посерел лицом.

— Не упоминай его имени, прошу тебя, — попросил он, — Дэд был лучшим из чистых…

— Ага, поэтому местные банды до сих пор кипятком ссутся когда вспоминают его.

— Ты не понимаешь. Ты не знаешь чего он хотел, к чему стремился. И кем он стал.

— Я думаю, что он хотел вернуться домой и выбрал путь силы. Не так ли? Он собрал огромную армию и направился к Москве, но в последний момент что-то пошло не так, и он проиграл.

— Его путь был окрашен кровью. Он принес множество страданий людям нашего мира.

— Ха! Если он сделал это, то на то была воля богов Дороги? Не так ли? — подловил я Слепого, и тот замолчал.

— Не иди его путем, — наконец сказал он, — в деревне найди толстого Джо. Попроси у него работу. Мне пока нечего тебе сказать. Ты ослеплен местью и призрачными желаниями. Когда ты изменишься, дозреешь, то мы поговорим о совсем иных вещах.

— Договорились, — сказал я и допил молоко, — ты кстати не видел черноволосую девушку, тоже чистую? Алису? Могла появиться здесь недавно.

— Нет, — Мельник отрицательно покачал головой, — не видел.

Честно, дед мне не понравился. Этот мудрец был слишком мудреный. Он явно пытался отвадить меня от моих решений. Я вообще не понимал, какая проблема может быть в том, чтобы добраться до Москвы. Слепой меня за нос водит. Вот есть дорога. Есть путь. Две тысячи километров. Садись и катись. Ну реально же! Нужен быстрый байк, две канистры горючки, ружье и две пачки патронов. Этого хватит чтобы перестрелять несколько банд типа “Ублюдков”, да перепугать еще кучу народу. Дай мне пушку, и я спокойно переложу всех ребят Каспера. Что тут говорить? Много ли надо ума, чтобы перестрелять толпу дикарей? Нисколько.

Толстого Джо я нашел быстро. Меня привели к нему веселые мальчишки. За это я прокатил парочку из них на скутере по деревне. И ребятам весело, и мне не в напряг. Я и в своем мире порой тем же самым занимался. Пусть привыкают к мотокультуре, а то так и будут до конца своих дней страусов пасти. С техникой в поселке все было очень плохо. Я заметил лишь один ржавый минитрактор, на котором прыгали дети. Думаю, что и горючки здесь нет либо очень мало.

Я слез со скутера, снял лапку кика и постучал ею в тяжелую металлическую дверь хаты.

Та со скрипом отворилась, и на пороге возник Джо. Округлый, улыбается, бороденка жидкая, глаза серые, с морщинками в уголках. Ну не такой уж он и толстый. Упитанный, скорее. Вот у нас в клубе был Андрюха. Вот тот жиртрест. Купил себе “Харлей”, так мот из-под его пуза не видно.

— Чем могу помочь, странник? — спросил он.

— То есть само мое появление тебя не удивляет?

— Дык вся деревня уже только о тебе и говорит! Любая собака знает, что к нам приехал чистый.

— Меня к тебе Слепой отправил. Мельник. Говорит, что у тебя есть ружье.

— Есть! — Джо довольно потер ладони, — но просто так я тебе его не дам.

— Продаешь? Меняешь? — быстро спросил я.

— На мотоцикл?

— Брось, — я чуть не выматерился, — где это видано, чтобы рабочий мот на ствол меняли?

— А я тебе еще штрауса дам.

— Да пошел он в сраку. Страус твой. Его кормить надо.

— Зато если проголодаешься, его можно грохнуть и сожрать. Мясо штрауса вкусное и его много! А из кожи можно одежду делать!

— А потом идти пешком. Нет, так дело не пойдет, — не согласился я.

— Тогда ты должен помочь мне с моим грузом.

— Началось, блядь. Ты торговец?

— Вот именно. И на днях не вернулся Сурт — мой племянник и помощник. Он взял повозку, штраусов и поехал к южанам, чтобы продать им кабачки и картошку.

Я закатил глаза.

— И не вернулся?

— И не вернулся, — поддакнул Джо, — найди его и приведи живым. И тогда ружье твое.

Вот же сука. Во мне поднялось какое-то зло. Вы серьезно? Переться хер знает куда, тратить горючку, искать какого-то торгаша. Возможно, получить люлей. И все это ради ружья? Может быть, достать самострел, пихнуть его в рожу Джо и потребовать отдать ружье? Ну тоже как-то непорядочно. Это все-таки мирные жители. Крестьяне. Слепой вон накормил, напоил. Еще можно дождаться ночи и пробраться в хату торгаша и украсть пушку, но это вообще не мой путь. Я по жизни никогда не воровал. Не крался, не прятался. Всегда выходил грудь-в-грудь.

— Горючка есть? — спросил я.

— Есть. Литр — два патрона, — Джо расплылся в лучезарной улыбке, и мне захотелось тут же прописать ему двоечку в наглое табло.

— Один. От пистолета. Больше нет, — соврал я.

— Договорились, — торгаш исчез в проеме, а я недовольно стиснул зубы. Вот же ублюдки. Я же чистый. Они разве не должны мне в ноги падать и помогать всячески? Видимо, нет. Такое ощущение, что здесь все хотят меня выебать. Просто одни в прямом смысле, а другие в косвенном.

— Вот! — Джо снова появился на пороге. В его руках была пластиковая бутылочка.

Я сунул ему патрон и забрал горючку.

— Куда ехать-то? — уточнил я.

— За мельницей есть дорога. Езжай по ней. Тебе в Картураб. Но будь осторожен — южане очень недоверчивые.

— Да по херу, — я уже седлал скутер. Открыл бутылку горючки и сделал маленький глоток. Прозрачная жидкость мигом обожгла ротовую полость и скатилась в желудок. Матерь божья. Вот это пойло! Я ожидал чего угодно, но не этого. Роса богов! Горючка была вкусной и питкой. Я икнул, и тут же почувствовал как спирт расходится по крови.

“Обнаружена малая доля алкоголя в организме.”

Нормально. Напиваться я не собираюсь. Вот так топливо. Теперь понятно, почему все местные байкеры ее пьют за милую душу. Ха! Если бы в моем мире так можно было пить бензин, то ему бы пришел конец раньше времени. Миру, конечно же. Литр горючки за 45 рублей? Дайте тонну! Но я четко помнил, что сказал Джига. Горючку надо пить по чуть-чуть. Глотками. Если сразу хлопнуть, то накроет так, что вырубишься. Ух! Вот это реально бодрит. Это, конечно, далеко не Энергия, но все равно пробирает аж до костей. Интересно из чего гонят эту вещь? Из кукурузы? Пшеницы? Дерьма страусов?

До похеру. Главное, что она вкусная, вставляет, и на ней едет мой скутерок. Я похлопал байк по рулю. Кажется, я начинаю привыкать к этому инвалиду. Конек-горбунок гребаный. Если “Драга” была жеребцом японских кровей, чистопородная и мощная, то это мул-мутант. Ладно, ладно. Технику нельзя ругать. Даже такую. Едет — уже хорошо. Я развернулся и поехал по указанной мне дороге. Южане значит. На торговца напали. Небось уже и сожрали, ну или в жопу…

Так, хорош об этом вспоминать. Да уж. Сам факт того, что меня чуть не поимел здоровенный бандит, жутко вымораживал. Это прямо мужская взрослая травма. Сука, вот реально, встречу таких пидорасов еще — всех порешу. Это без вариантов. Похеру кто это будет. Этот мир сгнил. Сдох. Ему нужно очищение. Ему нужны новый порядок. Справедливость, безопасность, честность. Я вспомнил, что думал о том, как грабануть Джо, и мне даже стало немного стыдно. Но он, блин, вообще охренел. Патрон выторговал. Я же ему помогать иду, а он с меня еще что-то требует. Странные тут правила.

Так на чем я остановился — очищение! Полное форматирование. Москва, говорите? Ну да, ничего не поменялось. Что в моем мире, что здесь. Там жируют и пьют воду за 800 рублей за поллитра в ресторанах, а тут кое-как концы с концами сводят и кошек жрут. Нет, конечно, я лично к москвичам претензий не имел. Встречал их на трассе. Большинство нормальные. Ели, пили. Все у них с понятиями в порядке. Тоже крутятся как могут, но попадались и бляди, конечно. Обычно это были какие-то понторезы, купившие “Харлей” из салона первым мотоциклом. Там же взяли экип и поехали путешествовать с твердой уверенностью, что теперь им все должны. Я такого встретил рядом с Курганом. Подъехал на заправку. Кивнул ему, а он морду отвернул. Не по-байкерски это. Ну я подошел уже прямо. Поздоровался. А он такой типа весь расфуфыренный. Руку быстро пожал. Я ему мол, давай отъедем, покурим, попиздим по-братски. Ну как у нас принято. А он вообще скуксился. Давай мазаться, как девка на вписке. Ты чо не знала куда шла, что ли? Я этот новенький “Харлей” за руль взял и говорю этому чмырю — “Ты чо тут выебываешься. С московскими номерами. Я же к тебе без претензий. Просто потереть хочу. Кто ты, откуда, где бывал. Сам расскажу чо как. Чаем угощу”. А он взъелся. “Иди нахуй, быдло”. И видит же кусок идиота, что я в цветах, что клуб у нас однопроцентный. В общем я ему так влепил прямо в шлем, что он вместе со своим новеньким “Харлеем” прямо на заправке осыпался. Рука у меня тяжелая, да и перчатки хорошие, а он баклан даже удержаться не сумел. А потом я спокойно сел на байк и уехал. С тех пор я четко понимал, что байкеры бывают разные. Есть те, кто всегда остановится — поможет, поболтает, составит компанию. Тот, кто живет Дорогой и своим мотоциклом. А есть пидорасы ряженые. Купят экип, новый мот и давай колесить. И мне похеру — мотоциклисты они там, или клубные байкеры. Пидорас он везде пидорас. Тут как не крути. Что в жизни, что на дороге, что в этом мире. И таких я мочил, и буду мочить. Похеру где.

— Эй! — отвлек меня от мыслей молодой паренек, сидевший на страусе, и стоявший рядом с дорогой, — ты куда собрался?

— По делам, — буркнул я.

— Зря ты это надумал. Скоро уже стемнеет. По ночам не стоит за деревню выходить. Ты же из чистых, да?

Да, парниша прав. Я посмотрел на солнце — оно уже скоро сядет. Я точно не успею добраться до следующей деревни.

— Да, из них, — ответил я, — не знаешь, где здесь можно переночевать?

— Ну никакой таверны у нас нет, поэтому можешь заночевать у меня в хлеву. Там много сена и пусто. Овцы в начале сезона сдохли от чумки какой-то.

— А родители против не будут?

— Неа. Мамка уже старая, помрет скоро, да и не живет она с нами, а батю медведь загрыз, когда он поперся в руины. Еще сестра есть, но она тупая, — паренек усмехнулся, — меня зовут Зак.

— Ладно, веди, — сказал я, — только вот отблагодарить мне тебя будет нечем. Я недавно в вашем мире. Ни оружия, ни денег.

— У нас и нет денег. Я слышал, что их используют далеко на западе. У нас же вместо них либо патроны, либо золотой песок.

— А, странно, но я не видел его у бандитов, когда обыскивал.

— Дык и не должно у них быть. Вся казна-то у вожака. Он с нее и отсыпает кому сколько полагается.

— Вот оно как. Не догадался.

Зак поскакал к широкой и низкой хате, стоявшей на самом краю деревни. Хлев стоял рядом — слепленный из бревен и ржавых металлических листов. Крыша местами прохудилась, и сквозь нее было видно темнеющее небо. Я загнал скутер внутрь, а Зак указал мне на кучу сена.

— И пойдем в дом, пожрем чего-нибудь, — предложил он.

— Спасибо.

Да, это судя по всему первый по-настоящему мирный житель. Ну это потому что он молодой и зеленый. Я посмотрел на него и обратился к интерфейсу.

“Крестьянин. Имя — Зак. Возраст — 16 лет. Награда за убийство — 0 очков опыта.”

Ну как я и думал.

Мы вошли в хату. Да, здесь была обычная печка, широкий стол, несколько скамеек.

— Тебя то как зовут, Чистый? — спросил Зак, указывая мне на скамейку. Я снял шлем и сел на предложенное место.

— Санта.

— Это родное имя или кличка?

— Второе.

— И что она означает? — Зак внимательно смотрел на меня.

— Ну, — я замялся, — ты вряд ли поймешь, но там, в своем мире я состою в банде байкеров. Тоже на мотиках гоняем, только никого не убиваем. В основном, пьем горючку и деремся. Да и то редко.

— Чудеса. Байкеры и никого не убивают, — Зак не поверил.

— Ну там все не так как здесь. Или почти. И у нас там есть праздник. Каждый год — зимой. Есть такой персонаж сказочный — дед Мороз. Ну это он по-русски, а по-американски — Санта Клаус.

— Забавно.

— Вот я в него и наряжаюсь и раздаю детям байкеров подарки.

— Ха, вот же херня. Ни в жизнь не поверю! — воскликнул парень, — Зана, ты слышала эту историю?

— Да, брат, — с печки слезла невысокая девушка в длинной белой рубахе. Ей лет двадцать, наверное. Волосы темнорусые. Глаза голубые.

— Чтобы байкеры-бандиты детям подарки раздавали. У нас они только пиздюля раздают. Ну либо могут изнасиловать или похитить и продать в рабство. Такие вот подарочки. Санта, ты странный! Если ты такой добренький, то точно не выживешь в нашем мире, — Зак громко засмеялся, — ладно, давайте поедим.

Девушка открыла печку и стала доставать еду. На столе быстро появились хлеб, молоко, сковородка с жареными овощами, чашка со свежей морковью и миска с яичным омлетом.

— Страусиный? — уточнил я.

— Да. Одного яйца хватает на два дня, если экономить, — ответила Зана, — а ты правда чистый?

— Чище не бывает, — усмехнулся я. На самом деле я уже не особо хотел жрать, потому что перебился хлебом и молоком, но попробовать омлет был обязан. Да, он чутка пригорел снизу, но в целом оказался вполне вкусным.

— И куда ты собираешься? — спросил Зак.

— Ну, ваш скупердяй Джо попросил меня разобраться с одним дельцем, а в обмен даст ружье. Оно у него точно есть?

— Есть. У нас на всю деревню три ружья. У Марка, Джо и снова Джо, — улыбнулась Зана.

— Просто я не понимаю, чо он не выдал пушки вашим стражам и не отправился сам разбираться с южанами.

— Боится. Не хочет рисковать нашими жизнями, — ответил Зак, — сейчас каждый мужчина на счету. Скоро же собирать кукурузу надо. Воронье гонять.

— А бандиты вас не трогают?

— Нет, нас нельзя.

— Это еще почему? — удивился я.

— Потому что у нас живет Мельник. Со Слепыми никто не хочет связываться.

— Он колдун типа или шаман местный?

— Да, — ответила Зана, — он видит будущее. Умеет смотреть сквозь землю, разговаривает с Богами Дороги и отводит беды.

— Удобно. У него там третий глаз открывается? Или верхняя чакра оттопыривается? — улыбнулся я. Но ребята посмотрели на меня непонимающе. Ну да, чего это я в действительности разошелся. Сыплю тут неизвестными словечками. Зато сразу видно, что я не из этого мира.

— А, может, ты возьмешь меня с собой завтра? — спросил Зак.

— На хера? — ответил я, — ты что, умереть хочешь? Там же явно будет целая куча бандитов.

— Ну вдруг пригожусь. Всякое же бывает.

— Нет, приятель. Лучше сиди дома, — хмыкнул я, — молодой ты еще, чтобы во всякие заварушки влипать. У тебя вон сестра есть, хата, жратва какая-никакая, а ты хочешь всем рискнуть и попасть под нож? Не стоит, поверь мне.

— Ну как знаешь, — паренек тяжело вздохнул, — никто не хочет меня брать с собой в настоящее приключение.

— Подрастешь — возьмут, — пообещал я.

— А может, ты потом вернешься с бандой и заберешь меня? — с надеждой спросил зак, — я слышал, что байкеры часто гоняют по селам и набирают новобранцев. Дэд вон вообще целые поселки за собой уводил, если не сжигал, конечно.

— Ты его сам-то видел?

— Нет. Но мне рассказывали…

— Рассказывать много чего можно, но не факт, что во все это нужно верить, — лаконично ответил я, — ладно, спасибо за еду, ребята. Я пошел в хлев. Буду спать.

— Я тебе позже одеяло принесу и подушку, — пообещала Зана.

— Хорошо. Бывайте, до утра.

Я встал, пожал руку Заку и поплелся в хлев. Посмотрел на своего коника и принялся раздеваться. Спать в этой вонючей одежде мне не хотелось. И вообще было бы неплохо искупаться, но это надо на речку идти. Ночью. За деревню. Нафиг. Завтра помоюсь с утра. Побриться бы еще — вон уже щетина начала лезть. Бритву здесь не найти — придется хорошо ножик заточить или вообще топором разжиться. И зеркальце. Небольшое, им если что тоже можно днем костры разжигать в ясную погоду. Надо бы попросить Зака, чтобы он дал мне побольше воды с собой.

Я остался в одних трусах и просто рухнул в кучу сена. Колется сушеная трава! Но это с непривычки. Зато какой запах.

Дверь тихонько скрипнула и на пороге появилась Зана. Девушка принесла одеяло, подушку и маленькую масляную лампадку.

— Теперь я вижу, что ты чистый, — прошептала она, — ты не такой как мы. Не дитя Скверны.

— Что такое Скверна? — уточнил я, вставая и начиная создавать себе какое-то подобие постели.

— Проклятие. Все, кто выжил в этом мире после войны — прокляты. Так говорит Мельник.

— И он тоже проклятый?

— Да, как и все мы. Кто-то поражен скверной в большей степени, кто-то в меньшей. Я голого Чистого ни разу в жизни не видела.

— А я и не голый. Я в трусах вообще-то, — возразил я.

— А ты знал, что дети от чистых тоже рождаются чаще всего чистыми? Даже от самых скверных женщин.

— Боже упаси, — пробормотал я и вспомнил рассказ Дрища про его опавшее достоинство.

— Может быть, ты хочешь женщину? Я не против, — робко сказала Зана.

— А насколько ты скверная? — усмехнулся я. Девушка покраснела.

— Снимай рубаху, — сказал я.

Зана ловко развязала узелок на груди и буквально вышла из рубахи. Белая ткань упала к ее ногами. Мда уж. Возможно, что по местным меркам она и симпатичная, но девушка была права — скверна уродует всех. На коленях девушки черные пятна. Они же проступали и в паховой области. Ну про то, что у нее там между ног сплошные и джунгли и там запросто заблудится отряд бравых коммандос, можно и не говорить. Нет здесь культуры бритья ног и области бикини. Груди вообще разной формы. Одна такая обвислая и расположена сильно ниже другой. А вторая вполне нормальная.

— Повернись, — попросил я. Девушка послушно встала ко мне спиной. Да, тут все еще хуже. Неудивительно почему местные жители так кутаются в тряпки и носят бесформенные рубахи. Вдоль всего позвоночника шла длинная и чешуйчатая короста. На лопатках рубцы какие-то. Мда.

— Одевайся, — твердо сказал я, — мне не нужна женщина.

— Ты не хочешь меня, потому что я страшная?

— По меркам моего мира да, — честно сказал я, — только не впадай в истерику.

— Я и не собиралась. Я знаю, что Чистые очень редко берут дочерей скверны, но попробовать все-таки стоило, — Зана улыбнулась и стала одеваться, — тогда можно попросить тебя об одной услуге?

— Какой еще?

— Можешь дать мне своего семени? Ну немного. В ладошку, например.

— Чего, блядь? Ну-ка вали отсюда! — чуть ли не заорал я, и девушку как ветром сдуло. Жесть. Какие они все-таки в этом мире прямые и упертые. Ей же даже в башку не придет, что просить у мужчины такое — некорректно. Хотя может быть, здесь это и нормально. Как-то же они здесь размножаются? А раз у местных мужиков проблемы, то ладошка — тоже выход.

Фу, дрянь какая. Да, чую надо с местными тетками быть поосторожнее. Они тут без комплексов, даже селянки. Я лег в сено, взбил подушку, сунул ее под голову и накрылся одеялом, но еще долго передо мной стоял образ голой Заны с протянутой ладошкой. Черт ее знает, может следовало и поделиться. От меня бы не убыло.