Первая мировая (СИ)

Глава 13

На приеме я первым делом подошел к Резнику, которому подал знак опасности. Юра глазами показал, что мой сигнал принял и с бокалом в руке двинулся, раскланиваясь с гостями в мою сторону. Поздоровавшись со мной, Резник улыбнулся и чокнулся с моим бокалом, который я взял у официанта.

— Что случилось?

— В здании по ходу или взрывчатка или засада на нас. Быстро обойди всех наших министров и их товарищей и передай мой приказ — в здании бомба, всем немедленно выдвигаться к выходу. Ты вооружен?

— А как же! Пара стволов при себе, а в портфеле я всегда с собой ношу «лимонку».

— Отлично! Я же пройдусь, поищу источник угрозы.

Двигаясь по посольству я пытался понять откуда ждать угрозу. Посол английский, до этого важно принимающий гостей и старающийся с каждым пообщаться, посмотрел на часы и нарочито рассеянным взглядом сканировал зал, в котором проходил прием.

Заметив как русские гости постепенно, взяв под локоток своих дам, неспешно двигаются к выходу, растерянно посмотрел на своего второго секретаря, который отвечал за развитие шпионской сети в России и поспешил мне навстречу — Добрый вечер, Ваше высокопревосходительство! Что же вы без супруги?

— Некогда ей по приемам гулять — у нас пятеро детишек, за ними пригляд нужен! — я оглянулся по сторонам и увидев вытянувшиеся рожи англичан и иностранных послов, которые изумленно наблюдали за откланивающимися русскими гостями, я тоже решил сваливать — Отличный прием, но у меня дела! Как ни жаль, но вынужден откланяться!

Английский посол удержал меня — Господин министр! Позвольте вам напоследок показать нашу оранжерею! Только недавно в ней посадили банановую пальму.

— Ну что ж, пойдем посмотрим на вашу оранжерею.

Выйдя из здания, посол указал на виднеющуюся среди деревьев застекленное здание — Проходите, я сейчас подойду, мне нужно отдать распоряжения.

Я же прихватил англичанина за локоть и подтолкнул вперед — Шагайте вперед, сэр! Свои распоряжения вы отдадите позже!

Испуганное лицо посла с трясущимися щеками и бегающими глазками вызвало во мне презрение — Пошел вперед, сука!

Достав ствол и сняв его с предохранителя, я толкнул негодяя вперед и тот невольно засеменил своими короткими ногами, приблизившись к кустарнику, он крикнул — Не стреляйте, здесь я!

Но навстречу нам шагнула фигура с ручным пулеметом в руках. Я кувыркнулся влево и вперед, оказавшись на колене я выстрелил в пулеметчика, который однако успел нажать спуск и очередью посла отбросило назад. Моя пуля попала в лоб и пулеметчик рухнул. Я сделал перекат в сторону и прислушался. Кто-то ломился левее мне навстречу я прицелился и сделал три выстрела на звуки, затем, услышав стон, перекатился вправо и выстрелил еще пару раз. Все стихло, вот только со стороны входа в посольство послышались крадущиеся шаги, человек старался идти бесшумно, но дорожки были покрыты гранитной крошкой, которая и выдала человека.

Он остановился и тихо спросил — Ариец, ты жив?

Я опустил револьвер — Что то ты долго, Юра! Прикинь, на нас устроили засаду с пулеметом!

Резник прошел мимо и скрылся в кустарнике — Здесь два пулеметчика! Как ты попал во второго?

— На звук его передвижения, а потом на вскрик от ранения.

— Первая пуля в грудь, а вторая в переносицу. Ты как всегда крут, Андрей.

— А вот ты подрастерял свои навыки — какого хрена ты поперся по дорожке из каменной крошки? Забыл, чему тебя учили в молодости?

Резник развел руками — Прости, командир, совсем расслабился на кабинетной работе. Что будем делать? Посол убит и его смерть могут повесить на нас.

— Вызывай криминальную группу, пусть все опишут, сфотографируют и начинают расследование. Кстати, никого не узнаешь среди убитых?

Резник пожал плечами — Один кого-то напоминает, но кого?

— Это один из самых одиозных революционеров, Борис Савинков, руководитель Боевой организации партии эсеров. Теперь ему уже не стать главой Союза защиты Родины и Свободы. А второй Мельников, тоже один их руководителей партии эсеров. Странно, получается всех рядовых исполнителей полиции удалось ликвидировать? В газеты мы дадим информацию о попытке эсеров расстроить отношения России и Великобритании и сожаление царской семьи о утрате блестящего английского дипломата, ставшего жертвой боевиков.

Германия в начале мая объявила войну Великобритании и потребовала от Франции пропустить войска через свою территорию, предоставив корабли для десанта на остров. Французы, которым Кайзер дал сутки на принятие его ультиматума, решили, что немецкие угрозы не будут иметь продолжения и Германия не объявит войну еще и Парижу. Каково же было удивление французского правительства, когда немцы, не дожидаясь ответа, перешли границу и, прорвав недостроенную линию укреплений, выдвинулись к Парижу. В этот же день Германия официально объявила войну Франции. Французские солдаты предпочитали сдаться и попасть в плен, нежели организовать сопротивление противнику. Времена бесстрашных армий Наполеона прошли, французы стали слишком ценить свою жизнь и нарушение воинской присяги для них стало нормой. Понятие чести для большинства французов потеряло актуальность.

Захватив столицу, немцы устремились на побережье Ла-Манша, стремясь успеть захватить французский флот. Передовые немецкие конные части успели и не дали англичанам увести корабли. Англичане, узрев противника на берегу, развернули свои корабли, обстреливая французский флот с расстояния и стремясь потопить его, лишь бы корабли не достались немцам. Французские экипажи кораблей обозлились и окрыли ответный огонь по англичанам, потопив при этом пару кораблей. Англичане не стали рисковать своей шкурой и взяли курс на свой остров. Захватив французские корабли, немцы дождались прихода своих линкоров в сопровождении броненосных крейсеров и начали погрузку своих войск на вспомогательные суда.

Австрийские же войска доставлялись в Порт Кале, где ими тут же заполняли пароходы для преодоления пролива Па де Кале.

Николай Второй дал аудиенцию послам Франции, Великобритании и США.

Посол Великобритании, присланный взамен убитого эсерами, чуть ли не плакал, пытаясь воздействовать на тонкую натуру русского царя — Ваше Величество! Ваш родственник король Соединённого Королевства Великобритании и Ирландии и Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии Георг Пятый просит напомнить вам, Ваше Величество о том, что его мать является родной сестрою вашей матери, Вдовствующей императрице Марии Федоровне! Как двоюродный брат он умоляет вас о спасении его семьи и вашей родной тети! Немцы совместно с Австрийцами вот вот обрушатся на Лондон, предав огню и мечу остров, жители которого христиане и которые как манны небесной ждут помощи Вашего Величества.

Николай Второй поежился, не желая вникать в интриги своего кузена — Ваш король не только мой кузен, Германскому императору Вильгельму Второму он тоже доводится двоюродным братом! Так пусть же договорится с ним по-братски! А я смогу оказать в этом содействие! — Николаю понравилась фраза, он представил себе как он в качестве посредника мирит своих обоих кузенов. Глядишь, после примирения он войдет в историю как Николай Миротворец!

— Кайзер Вильгельм двуличен и коварен. Вчера он называл моего короля братом, а сегодня требует полной капитуляции и раздела его колоний! Поймите, Ваше Величество! Если вы не вмешаетесь и Германия с Австро-Венгрией усилятся, то после захвата Франции и Великобритании австрияки с немцами обязательно решат подвинуть вас Ваше Величество из захваченной вами Турции, лиши вас Дарданелл. Вы думаете, почему Болгария вступила в войну на стороне Германии и Австро-Венгрии? За время войны болгарские войска уже заняли значительную часть территории Сербии, Румынии и Греции и их целью являются бывшие османские земли, которые по праву перешли вам, Ваше Величество!.

Тут Николаю Второму в голову ударила желтая водица — Его, захватившего проходы в Средиземное море, завоевателя Персии могут лишить всего, что он нажил непосильным трудом. Царь еще сомневался, хотел было посоветоваться со своей женой, но американский посол добавил — Мое правительство готово вступить в войну при заключении союзного договора между нашими странами! Вот проект договора.

Николай пробежал глазами, задержавшись на пункте о выплатах Германией репараций. С Японии удалось поиметь довольно неплохо, а с Вильгельма можно получить втрое больше, а у Вены оттяпать землю. Николай аж прикрыл глаза, пытаясь представить как о нем будут отзываться предки — Николай Завоеватель! — Оставьте договор, я отдам его своим министрам для ознакомления.

Английский посол состроил гримасу — Правду оказывается говорят, что Вы, ваше Величество, без своих министров не можете даже шагу шагнуть без их одобрения. Вроде самодержавный император, в отличие от нашего короля, а на самом деле…

Николай гордо расправил свои плечи — Его посмели обвинить в отсутствии самостоятельности.

— Вы же только что прочли договор, здесь всего несколько пунктов, которые позволят вам получить свою долю репараций в случае объявления войны этим немцам! Австрийцы тоже немцы, как ни странно это звучит.

Николай Второй широко поставил свою подпись на трех экземплярах договора после подписи английского короля, но выше подписи французского президента, успевшего вместе с правительством сбежать в Англию — А почему на договоре отсутствует подпись президента США?

Американский посол улыбнулся — Мы немедленно отправим договор в Вашингтон, сейчас Сенат рассматривает вступление США в войну. Вот вам текст договора для ознакомления вашего правительства, Ваше Величество!

Строев и Резник, узнав от царя о вступлении страны в войну на стороне англичан и о объявлении всеобщей мобилизации чуть было не прибили Николая Второго попавшимся под руки золотым портсигаром. Выйдя из царского кабинета, Андрей, хмурясь, вздохнул — И этого козла после смерти объявят святым! Вот же идиотизм! Как этот олигофрен посмел заключить договор без согласования со своими советниками?

Резник зло сплюнул, забыв, что он во дворце — Я предполагаю, что послы, которых он принимал час назад, смогли сыграть на его тщеславии и развели его как лоха. Он же прост как пень.

— Ну что ж! Объявляй мобилизацию! Только о ее окончании доложишь только через месяц. Попробуем потянуть резину. Хорошо, что наши ежегодные сборы для военных учений никто не воспринимает всерьез, не подозревая, что мы фактически проводим общую мобилизацию, ежегодно готовясь к началу войны. Вот и дождались. Теперь бы только не взбрело этому козлу принять на себя главнокомандование! Я сегодня должен на эту тему поговорить с обеими императрицами. Пусть удержат дурака от глупых поступков.

Вильгельм Второй принял начальника германского генштаба после получения от русского посла ультиматума о немедленно выводе войск из Франции, в ином случае Россия готова объявить войну Германии и ее союзникам.

— Ну и что будем делать? — кайзер растеряно мерил шагами свой кабинет.

— Ваше Величество! Предлагаю австрийские дивизии второго эшелона развернуть навстречу русским, только что сформированный нами новый пехотный корпус и два полка артиллерии, которые уже находятся в эшелонах, мы также отправим на восток. Мы не будем ждать окончания мобилизации в России, а ударим сейчас, пока русские не готовы нашему внезапному удару. Удар предлагаю нанести по Польше. Поляки поголовно мечтают отколоться от России и обязательно ударят русским в спину, у них это еще со времен Наполеона в крови. Мы не будем размазывать войска по фронту а двумя колоннами ударим в двух направлениях: Южном на Киев и Северном на Варшаву и дальше на Минск. Взяв эти города, мы соединим наши клещи в Смоленске, откуда до москвы как говорят русские, рукой подать!

— Нам разве хватит этих сил для выхода на оперативный простор? Я конечно вас понимаю, фельдмаршал, вы хотите пройтись по русским тылам, уничтожая их штабы и захватывая военные склады. Вот только вы рискуете, растянув свои коммуникации, оторваться от своих тылов и без снабжения останетесь без боеприпасов.

— Ваше Величество! Генеральный штаб считает, что мы, захватив подвижной состав русских, сможем его использовать для переброски всего необходимого.

— Ну что же! Если мой кузен настолько отупел, чтобы вместо спокойного мира ввязаться в кровопролитную войну, то пусть он и отвечает за гибель своих подданных.

На конспиративной квартире коммунистической партии срочно собрался Центральный Комитет в полном составе. Инициатором был Владислав Ленин — Товарищи! Царь решил ввязаться в войну за чужие интересы, решив наплевать на интересы своей страны. Мы должны выступить с разъяснениями пагубности такого решения, но ни в коей мере мы не должны не вставлять палки в колеса нашей военной машины. Нам нужно сделать все, чтобы немцы умылись кровью, навсегда отбить у них охоту ходить к нам за добычей. А вот после окончания войны готовьтесь сместить неразумного царя с престола. Пришла пора менять власть в нашей огромной стране. Мы и так дали Николашке слишком много времени на принятие правильного решения. Да вот беда — Не хочет помазанник управлять государством во благо своего народа. Решил вот в полководца поиграться, оставив в истории след Великого победителя, не понимая при этом ни в военном деле, ни в политике, ни в экономике!

Ульянов аж подскочил со своего стула — Ну наконец-то! Я уже начал сомневаться в вас, товарищ Ленин! Некоторые товарищи тоже выражали вам недоверие, считая вас агентом царской охранки, чья задача не допустить выступления нашей партии против царской власти. Я рад, что мы ошибались!

Кропоткин удивился — Владимир Ильич! Вот уж не думал, что такой человек как вы может не доверять товарищу Лису, и ты извини, Владислав, что по старой твоей кличке к тебе обращаюсь. Что будем делать с царской семьей?

После начала Войны в обществе усилились антигерманские настроения, Санкт-Петербург решили переименовать в Петроград. Николай Второй, подписавший этот манифест, выслушивал насмешки по этому поводу даже от своей матери. «Скоро Петергоф назовут "Петрушкин двор», — опасалась вдовствующая императрица Мария Федоровна. Тем не менее, антигерманские настроения в обществе набирали обороты, и дальнейшие инициативы по искоренению всего немецкого переходили даже на бытовой уровень. Появлялись, например, предложения заменить в обиходе немецкое слово «бутерброд» на английское «сэндвич» (поскольку Великобритания стала союзницей России по Антанте). Первая мировая война была уникальна для российского общества тем, что ее приближение не столько пугало, сколько вызывало энтузиазм, который весьма активно поддерживался и подогревался официальной пропагандой. Заголовки петербургских газет тех дней — «В преддверии войны», «В ожидании войны». Следует сказать, что далеко не все общество поддерживало эту позицию.

«Почему вообще война, всякая, — зло, а только эта одна — благо? — удивлялась в своем дневнике писательница Зинаида Гиппиус. — Никто не знает. Я верю, что многие так чувствуют». Война с Германией вызвала сильнейший всплеск антинемецких настроений — неприятие вызывало все, что было связано с этой страной, включая немецкую культуру, искусство, бизнес. Петербургские и московские театры изымали из репертуара пьесы немецких авторов — Шиллера и Гете; дирекция Императорских театров поставила вопрос о закрытии вагнеровского абонемента в оперных театрах. Исполнение немецкой музыки стало считаться непатриотичным поступком. Даже то, что Россия со времен Петра Великого заимствовала у немцев, и то, что стало восприниматься практически русским — например, названия профессий, должностей, учреждений, предметов быта, становилось объектом критики и гонений. По Москве и Петрограду прокатилась волна антинемецких погромов. Исчезали венские булочные и немецкие колбасные. Патриоты громили немецкие лавки и мастерские. Подчас доставалось и евреям, чьи фамилии по звучанию напоминали немецкие, поэтому на некоторых торговых точках даже появлялись объявления: «Это не немецкая, а еврейская лавка».

В первые дни войны столичные газеты сообщали о массовом возвращении отдыхающих с курортов Австрии и Германии: «Поезда, прибывающие из-за границы, в особенности из австрийских курортов Франценбад, Карлсбад и др., переполнены пассажирами, главным образом, русскими, спешащими покинуть пределы Австрии. Многие лица, собравшиеся в отъезд за границу для лечения, возвращают обратно железнодорожные билеты». Под влиянием антинемецких настроений сотни немцев покидали обе столицы, другие старались приспосабливаться к новым условиям, например, меняя немецкие фамилии на русские.

Министр внутренних дел Андрей Строев обратился в Государственную Думу с просьбой «помочь прекратить травлю всех лиц, носящих немецкую фамилию», поскольку «За последние двести с лишним лет многие семейства, носящие немецкие фамилии, сделались совершенно русскими, многие из них жили и живут совершенно общей жизнью с нами, многие, имена их известны и в русской науке как имена совершенно русские, и верность многих из них России вне всякого сомнения».