Первая мировая (СИ)

Глава 18

В Финку мы вышли в своей амуниции будущего. Специально для нашего оружия секретный экспериментальный цех производил небольшими партиями патроны, параллельно разрабатывая более мощные и перспективные заряды. Благодаря этому мы могли стрелять, не думая о пополнении магазинов.

Наша группа, усиленная кинологом с овчаркой по кличке Бес вот уже час находилась на борту торпедного катера, который благодаря специальному двигателю рассекал волны Финского залива почти бесшумно. Высадились мы недалеко от Котки. Город расположен на берегу Финского залива, на соединённых мостами островах в устье восточного рукава реки Кюмийоки в ста тридцати четырех километрах восточнее Хельсинки. Именно здесь по нашим сведениям нашла свое убежище крупная банда, которая вела настоящую партизанскую войну против Советской власти. Главарем бандформирования был некий Пастор, который оставил службу в церкви ради нарушения главной заповеди христианства.

Нам была известна их последняя акция — три часа назад в Петроград пришло сообщение о нападении банды на православную церковь Святого Николая во время вечернего богослужения. Бандиты, расстреляв православных прихожан, отрезали священнику голову и приколотили ее гвоздями к амвону. Милиция, подоспевшая на звуки выстрелов, была уничтожена и банда, захватив здание отдела милиции, подожгла его. Все лесопилки Котки с появлением в округе банды перестали работать, поставки леса прекратились, а работники лесопилок частично пополнили банду Пастора.

Высадившись, мы с собакой добрались до сгоревшего отдела и дождались пока Бес возьмет след. Пес повел нас за город, поэтому пришлось надеть и включить приборы ночного видения. Бес уверенно вел, лишь однажды остановившись и заскулив — на тропинке пес обнаружил мину. Убрав собаку, мы отошли назад, а Скиф взялся за разминирование. Обезвредив ловушку за пару минут, Скиф знаком показал готовность и Бес двинулся вперед. Через некоторое время начался сплошной бурелом и скорость нашего передвижения снизилась. Неожиданно для нас почти непроходимый лес закончился и Бес остановился, поводя носом — он чувствовал присутствие на открывшейся впереди поляне множество людей.

Посреди поляны у открытого люка лаза в землянку горел огонь, на треноге висел котел, в котором один из банды кашеварил, помешивая деревянным половником и время от времени пробуя на вкус. Еще двое в стороне от костра сидели в секрете в кустарнике и о чем то тихо болтали на финском языке. Из землянки выбрался еще один фин и, подойдя к кашевару, спросил его о чем-то и рассмеялся. Кашевар буркнул в ответ и бандит убрался опять под землю. Я навел свой «Витязь» сначала на пару, контролировавших вход на поляну, а Олесе я указал в качестве цели кашевара. Ликвидировав этих бандитов, я достал «лимонку» и приблизившись к землянке, отправил вниз гранату, освободив ее от чеки.

После взрыва Чуб на всякий пожарный добавил к моему подарку свой — второй взрыв не оставил никаких шансов тем, кто мог выжить.

Из-за взрывов котелок перевернулся и каша залила костер, почти полностью его потушив.

Чуб довольно потер ладони — Как в старые добрые времена! Как же я соскучился по работе в поле! Я слышал, что скоро спецназ получит Вал под патрон девять на тридцать девять миллиметров!

Олеся ответила — Это еще что, уже закончена разработка малогабаритного автомата СР-3 «Вихрь». Так что готовься к проведению испытаний нового оружия. — повернувшись ко мне, супруга спросила — Андрей, возвращаемся к катеру?

— Наша задача зачистить все окрестные острова, и только потом мы двинемся к Хельсинки. Здесь слишком много мелких партизанских отрядов, которые по ночам достают из схронов оружие и отстреливают функционеров новой власти. Предлагаю переночевать и выйти утром, разбившись на тройки. Прочешем все хутора. На сегодня все, Хан — на тебе охрана нашего сна. Через три часа тебя сменит Сокол. Утром мы начнем квадрат за квадратом прочесывать окрестности.

Основной базой партизанского отряда, который укрывался неподалеку от Элимяки, был заброшенный лесной хутор из жилого дома и коровника на двух коров. Хозяева хутора покинули его ради работы на совхоз в прошлом году. Теперь же здесь жили десять человек. Все они были старше сорока лет, жилистые мужики, которые вместо работы на земле выбрали лишение жизней своим смыслом жизни.

Вот уже пару часов после рассвета мы наблюдали за хутором. Вот появился мужик с растрепанной гривой волос, не выпускавший из-зо рта трубку и державший в руках ведра. Открыв хлев, мужик подоил коров. Затем отнес ведра в дом и вышел уже не один — с ним шел постриженный «под горшок» шатен с кнутом в руке и с котомкой через плечо.

Этот второй персонаж выгнал коров и погнал их к озерцу, около которого росла шикарная трава по пояс длинной. Оставив коров на лугу, пастух нашел себе удобное лежбище и без зазрения совести завалился спать.

Первый же отнес дрова в дом и скоро из печной трубы пошел дым. Только через три часа на улицу вышли пятеро, посетив туалет и умывшись в умывальнике, они поспешили обратно внутрь. Через полчаса появились еще трое, эти тоже справили все естественные потребности.

Потом вставший первым сначала принес из колодца воды в дом, а затем вылил ведро воды на улицу — скорее всего он мыл за всеми посуду. Недолго думая, мы ему присвоили кличку кашевар. Когда же солнце стало клониться к земле, пастух пригнал коров, кашевар их подоил. Остальные же вышли с винтовками и обрезами и принялись за их чистку.

Олеся, наблюдавшая в прицел своей снайперки, довольно сказала — Ну вот и время истины! Я считаю, что их нужно убрать сейчас. Или, тебе, Андрей, нужны еще подтверждения их виновности?

Я, убрал бинокль от глаз и не согласился — Я бы провел допрос, может эти ублюдки знают еще о местах нахождения подобных партизанах! Выдвигаемся и берем в плен хотя бы троих. Вон того с пулеметом в руках в первую очередь. По нему видно, что он здесь главный. Вперед!

Мы крались бесшумно как лесные призраки, не наступая на сухие ветки и не давая наблюдателям нас засечь по колыхающимся кустам и длинным стеблям травы. От леса до строений было метров сто, которые мы преодолели, не привлекая внимания. Оказавшись на на расстоянии пяти метров, я по рации распределил между бойцами цели — Внимание! Готовность раз! На мне главарь. Чуб и Рэмбо берут еще троих, остальных в расход. Лиса на тебе общий контроль.

Пулеметчик повернулся к озеру, высматривая что-то на воде, положив свой ручник на землю и я прыгнул вперед. Моему прыжку мог позавидовать кенгуру. Еще в воздухе я ударил коленом в почку, а левой рукой потянул назад за его волосы, правой же ладонью зажал ему рот. На периферии зрения я видел как Чуб и Рэмбо уложили еще двоих, а остальные безвольными куклами упали на землю, выронив оружие.

Выждав еще пару минут, мы проверили дом и коровник. Убедившись в отсутствии живых бандитов, мы приступили к допросу. Притащив пленников к колоде, на которой рубили дрова, Хан и Сокол разожгли костер, в который сунули найденную в доме кочергу.

В колоду я не спеша воткнул топор и кивнул Рэмбо. Тот схватил левую кисть главаря и прижал ее к колоде.

— Ну что, добрый человек! — я взял топор и начал поигрывать им у самого лица бандита — у тебя какой палец лишний? Или не будем играть в героя и ты нам все расскажешь? Кто ты такой и как ты собрал свою банду? Кого ты знаешь из других партизанских отрядов?

Бандит посерел лицом и я услышал как стучат его зубы. Глаза же его бегали то на топор, то по сторонам — Я все скажу, у меня нет лишних пальцев. И я хочу жить. Меня зовут Валто Ярвинен, я работал помощником мельника. А когда шведы пообещали деньги всем желающим бороться с русским режимом, я со своими односельчанами и подались сюда на заработки. — затем фин завыл — Не убивайте, меня! Я готов кровью искупить свою вину!

Я подмигнул Рэмбо и тот схватил голову бандита и свернул ему шею.

Я перевел взгляд на двоих оставшихся в живых — Есть еще те, кто не знает ответа на мой вопрос? Меня интересуют ваши знакомые в других бандах?

Пара финнов обосралась и я невольно задержал дыхание — Не убивайте нас! Мы все скажем!

Рэмбо подошел к засранцам и через минуту прикончил их, сломав им шеи — Эти козлы никого не знают. Придется опять по квадратам прочесывать территорию!

Собрав оружие, мы спрятали его в наскоро вырытый схрон и отправились дальше. Хорошо, что Финляндия не такая уж и огромная и наша группа лишь одна из пятидесяти, которые проводят зачистку бандитов в Финляндии единственно действенными методами!

Дзержинский вел допрос захваченного сотника из ближнего окружения Пилсудского, когда к нему в кабинет вошел начальник УВД Минской области. Феликс, так и не получив ответов на свои вопросы, покосился на гостя — Не хочется вызывать специалиста из ГРУ, а самому применять полученные во время учебы знания о эффективных мерах устрашения при допросе не хочется. Но видно придется все же превозмочь свое отрицание крайней жестокости по отношению к живым людям. Начальник милиции понизил голос — Здравствуй, Феликс Эдмундович! Ты в курсе, что Строев вместе с Резником полностью забили на непосредственное руководство и, собрав группу из самых первых, отправились охотиться на бандитов в Финляндию?

Председатель КГБ вздохнул — Вот ведь упертые! Из таких людей бы гвозди делать! И как успехи?

Начальник УВД пожал плечами — Если я целеустремленно буду пытаться выяснять все слухи о моем министре и его заместителе, то боюсь недолго мне оставаться на своем посту.

Феликс нахмурил лоб — Строев и жену с собой в леса поволок? А впрочем я не удивлен, его супруга давно мечтала сменить скальпель на винтовку с снайперским прицелом.

Вздохнув, Феликс подошел задержанному и, взяв того за кисть правой руки, неожиданно сломал тому мизинец — Вот видишь, к чему ты меня толкаешь? Не будешь говорить, я вынужден буду сломать тебе все пальцы, затем я попрошу нашего рубщика мяса поочередно отрубить тебе по одной фаланге все твои пальцы — ну не хочется мне пачкаться в твоей крови.

Поляк вскрикнул по-польски — Ты же поляк, как ты можешь идти против своего народа?

Дзержинский побледнел от гнева — Народ состоит не только из таких идиотов, как ты с Пилсудским! Поверь, Польше безопаснее быть вместе с ее братьями, русскими! А такие экстремисты как ты только и кидаетесь в ноги кому угодно, начиная с Наполеона и кончая англичанам. Вы же не можете жить без хозяина! И этот хозяин обязательно далек от славянства! — Дзержинский взял в руку безымянный палец — Так как, ломаю?

Поляк с ужасом смотрел на свою руку — Не надо! Я отвечу тебе, палач! Но кровь польских патриотов будет на твоей совести!

Дзержинский выслушал исповедь и отошел к столу, на котором стоял чайник с кипятком и заварочный чайник, налил себе и гостю чаю и нажал кнопку вызова конвоя — Заберите задержанного, он больше не нужен.

На зачистку бандформирований ушел месяц. После освобождения территории Советского Союза от националистов Политбюро ЦК КПСС собралось на очередное заседание. Владимир Ильич с тоской вникал в текущие вопросы и всеми мыслями он был на подмосковной даче с любимой Наденькой. Он не мог дождаться конца совещания — его ждала работа всей его жизни, он пытался приспособить Марксизм к новой экономической политике, которую проводило правительство. Ульянов оторвался от толстой тетради, в которую он продолжал заносить тезисы своей работы.

Корсак отчитывал Председателя совета министров и министра внутренних дел по совместительству — Товарищ Строев! Вам правительство поручило координацию уничтожения банд в Финляндии, а вы как мальчишка втянули в свою авантюру министра обороны и еще десяток ответственных руководителей военного министерства и своего заместителя! Это недопустимо!

Когда Строев взглянул в глаза Лису, тот запнулся — Товарищ Ленин! — голос Строева при этом отдавал сарказмом — Вам не кажется, что вы слишком драматизируете?

Лис при этом почувствовал непреодолимое желание вытянуться и встать по стойке смирно, так энергетика его бывшего командира придавила его, но Лису удалось удержаться и он остался сидеть. Дзержинский отвел в сторону взгляд, в котором сверкали искры веселья, а Сталин задумчиво посмотрел на Строева, подумав про себя — «Какая мощная аура, как скалой придавил! Не зря Лис у него был всего лишь рядовым бойцом. Вождем себя вообразил, Корсак, вот и заигрался!»

Строев налил себе минеральной воды и, выпив, продолжил — Товарищ Корсак! Вы не забыли, что вы до сих пор боец моего подразделения и в отставку я вас не отпускал?

Владислав немного покраснел и все-таки встал по стойке смирно — Виноват, товарищ командир!

Строев довольный кивнул — Садись, боец! И не забывай о своем месте в нашем подразделении. Да, мы конечно захотели немного размяться, благо повод появился, но никакой опасности для нас не было, мы же не против равного нам спецназа отправились в поле. А такого подразделения не будет еще длительное время. А если оно где и появится, наша задача не допустить его профессионального роста.

Владимир Ильич в душе усмехнулся — ему бальзамом на душу была эта стычка. Но он тут же отбросил все в сторону — борьба за власть ему порядком наскучила, ибо власть предполагала огромную работу над решением множества проблем. Николай Второй тоже не желал отдаваться труду и все проблемы он откладывал в надежде, что они сам собой рассосутся. «И где теперь этот лентяй!» Ульянов посмотрел на Кобу, тот под тяжестью задач, которые пришлось ему решать, заметно изменился. Стал жестче, что ли, а глаза будто несли в себе вселенскую печаль.

После совещания Строев и Корсак остались вдвоем. Владислав виновато положил Андрею руку на плечо — Ты прости, командир! Что-то меня действительно занесло. Меня и самого порой тянет на подвиги, я наверное из черной зависти на тебя наехал. Надо нам всем собраться и отправиться на пикник. Как считаешь?

Андрей обнял старого друга — Согласен! Предлагаю навестить нашу землянку. А перед этим заглянуть в гости к бывшему уже помещику Войниловичу. Интересно, живы он и его семья? После революции у меня не было времени поинтересоваться их судьбой. Надеюсь, что с ними все нормально. Впрочем, это можно выяснить прямо сейчас.

Строев подошел к телефону — Дайте начальника УВД Минской области.

Через двадцать минут Строев положил трубку — Ну, слава Богу, с семьей Войниловича все нормально — у них остались три завода и имение.

Оставив группу Масленко в распоряжении Сталина, две группы попаданцев-старичков собрались в полном составе, взяв с собой свои оружие и амуницию, на транспортном самолете добрались до Минска. А оттуда грузовиками до поместья Войниловича в Савичах. У Сержанта на поводках были два сына от его Рэма, умершего в счастливой старости. Появление бойцов спецназа наделало много шума — на крыльце их встретила уже взрослая дочь бывшего помещика, спасенная Олесей от смерти. Чета Войниловичей при виде Строева и его жены кинулись им на шею.

— Андрей! Незадолго до революции вы про нас совсем забыли, но мы издали следили за вашей карьерой. Мы гордимся нашим знакомством! — Эдвард Антоний Леонард открыл свой бар и достал оттуда три бутылки настойки — Предлагаю выпить за встречу! Эту настойку я припрятал после вашего отъезда и специально держал для этого случая. По капельке должно достаться всем.

Строев с Олесей выпили по маленькой стопке первыми, затем стопки пошли по гостям.

— Правда изумительный вкус? — опиравшийся на крепкую дубовую палку старик с улыбкой смотрел на мужчин в военной форме.

Его жена украдкой вытирала слезы радости.