Первый и последний чародей

ГЛАВА 17

Сразу после наступления сумерек Винн стояла в захламленной главной комнате убежища Гассана вместе с ним и Магьер. В раскрытой руке она держала устройство слежения, сделанное из части ключа сферы, и поначалу не могла точно оценить их реакцию.

— Секта? — Повторила Магьер. — Еще одна, и они разрезали ключ от Шара?

При этой мысли Магьер выглядела оскорбленной или ошеломленной, или еще чем — то-Винн не могла решить, чем именно. Другое дело-Гассан, который смотрел на устройство, как на сокровище, о существовании которого даже не подозревал. И он так долго молча смотрел на устройство, что Винн стало еще неуютнее.

Все остальные были здесь, как Винн не хотела объяснять больше одного раза, и, скорее всего, они все будут вовлечены в восстановление шара воздуха. Конечно, Чейн, Оша и Тень уже знали об устройстве.

Лисил остановился на шаг позади Магьер, отвел взгляд и больше не оглядывался.

Малец смотрел скорее на Винн, чем на устройство, как и Бротан.

Странница осталась возле занавешенной простынями спальни.

Оша тоже держался на расстоянии, прислонившись к шкафу в передней части комнаты, прислушиваясь, но не глядя.

Чейн стоял позади Винн, как будто она нуждалась в защите, так же как и Тень слева от нее. С восемью людьми и двумя большими собаками это место казалось немного маленьким.

Учитывая все разнообразие реакций вокруг нее, Винн вспомнила предупреждение Тени о том, что нужно ждать, чтобы рассказать всем, пока Чейн не проснется. Возможно, это все-таки был здравый совет.

— Как это работает? — спросил Бротан

Конечно, именно он сразу перейдет к делу.

— Он активируется произнесенной фразой. — Ответила Винн, — хотя на давно умершем языке, что-то такое, что Тень слышала в последний раз, когда его использовали. Она передала эти слова именно мне, но я безуспешно пытался их произнести.

Повинуясь внезапному порыву, она решила, что лучше всего показать их, поэтому сжала устройство в руке и произнесла слова вслух, как только смогла.

— На-явит, а'бак ли-Бах вихкадья, Вахан ли'суул.

Разумеется, ничего не произошло. Она даже взмахнула рукой в сторону от спальни, где, как всем было известно, хранился один шар. Она надеялась, что устройство может вывернуться таким образом, но этого не произошло.

— Ничего не понимаю. Это не слова, а их намерение, как когда я зажигаю солнечный кристалл. — Она перевела взгляд на Гассана. — Я не знаю их намерений, но надеюсь, что вы поможете.

Он слегка покачал головой, что заставило ее запаниковать, думая, что он так же потерян, как и она.

— Ты никогда не перестанешь удивлять меня, — вздохнул Гассан. — То, что вы просили меня сделать… объекты, которые находят свой путь в ваше владение… и места, в которых вы окажетесь. Ты хоть понимаешь, какая редкая вещь сейчас у тебя в руках?

— Конечно, понимаю! — Ответила Винн. — Но он ничего не стоит, если мы не сможем его активировать. Это половина причины, по которой я проделала весь этот путь… и от тебя столько же неприятностей, сколько от того, что ты говоришь обо мне!

Магьер все еще казалась обеспокоенной тем, что кто-то может разрезать ключ от шара.

— Нам это не нужно. Ключи-Торки, ручки — могут отслеживать шары.

— Не так, — возразила Винн, поднимая устройство. — Подожди, пока не увидишь.

Но если она не сможет заставить его работать снова, никто из них не увидит.

Гассан протянул ему руку.

— Можно Мне?

Винн колебалась, хотя именно за этим она и пришла. Не имея другого выбора, она вложила устройство ему в ладонь.

Он глубоко вздохнул и медленно выдохнул, как будто случайно обрел что-то, о существовании чего даже не подозревал, а если и знал, то как это найти.

— Фраза, которую вы произнесли, — сказал он, все еще глядя на устройство, — приблизительно переводится как "вашей связью, как якорем к якорям творения, укажи мне путь. — Итак, намерение должно быть сосредоточено на связи устройства с шарами, чтобы понять, что они собой представляют, их назначение, природу искомого и его индивидуальность. Сказанные слова должны быть основаны на этом. Должно ли такое знание быть личным или общим, мы увидим.

Сердце Винн сначала упало, но с надеждой забилось быстрее. Она не была уверена, что даже Гассан поймет диалект, которому может быть тысяча или больше лет. Но он легко перевел его, и это было больше, чем Винн надеялась получить.

Она протянула руку.

— Давай я попробую еще раз.

Вместо этого он отступил назад, закрыл глаза, поднял устройство на уровень глаз и с силой произнес:

— На-явит, а'бак ли-Бах вихкадья, Вахан ли'суул.

Его рука мгновенно выпрямилась и выровнялась с плечом. По-видимому, сам по себе, его кулак — держащий устройство — качнулся к выходу из спальни.

Странница чуть не отскочила в сторону. Оша быстро подошел и встал перед ней, глядя на Гассана и устройство не слишком дружелюбно. В комнате воцарилась тишина, поскольку устройство направило Гассана к шару.

После собственных неудач Винн с этим объектом решение пришло так легко, что она не была уверена, что чувствует. Конечно, она была в восторге, но не ожидала, что он возьмет дело — или само устройство — из ее рук. Взглянув на Чейна, она обнаружила, что он наблюдает за Гассаном.

— Как ты его выключаешь? — спросила Магьер, нарушая молчание.

— Потеря контакта, — ответила Винн. — Просто отпусти его, и он отключится.

Закончив, она подошла к Гассану и протянула ему руку.

Было ли это колебанием — легким хмурым взглядом, прежде чем он опустил его в ее ладонь?

Винн сунула устройство в карман своего короткого халата, хотя он был достаточно тяжелым, чтобы заставить ее халат провиснуть. Гассан внимательно смотрел на нее, а Чейн-на него.

— Да, это так… впечатляет, — сказал Лисил, хотя это не произвело на него впечатления. — Но я не вижу ничего хорошего в том, что он всегда нацеливается на ближайший шар.

Винн сделала медленный, успокаивающий вдох. Он больше походил на старого Лисила, всегда отпускающего саркастические, бесполезные замечания, и она была не в настроении.

«Ты не полностью доверяешь этому домину.»

Слова Мальца застали Винн врасплох, и она посмотрела в его кристально-голубые глаза.

«И я тоже, но твое настойчивое возвращение в Колм-Ситт — вот что привело нас сюда. Расскажи домину о новой подсказке из стихотворения, так как нам больше нечего пробовать. Посмотрим, что он из этого сделает, может быть, даже то, что он не говорит словами.»

Винн сомневалась, что Малец смог бы уловить хоть одно пробуждающееся воспоминание в ком-то вроде Гассана. Несколько лет назад Чейн взял свиток из библиотеки шестибашенного замка, охраняемого приспешником древнего врага. Это было то самое место, где Магьер, Лисил, Малец и Винн нашли первый шар.

Внутри свитка было стихотворение на Мертвом Суманском диалекте. Слова были написаны черной жидкостью давно умершего аристократа, скорее всего вампира, а затем почернели, покрывшись полным слоем чернил. Только благодаря проклятию мантического зрения Винн, видя слова, лишенные элементарного Духа, поэма была раскрыта. Метафоры и сравнения в стихах намекали на места последнего упокоения шаров.

Мантическое зрение Винн имело определенные недостатки. От этого ей становилось плохо, так что она могла поддерживать его только в течение коротких периодов времени. В результате полный перевод стихотворения был медленным и нерегулярным. Гассан уже знал об этом стихотворении, так как помогал переводить первую часть.

Вернувшись в Колм-Ситт, она обнаружила еще одну подсказку с помощью премина Хевис, главы отдела Метаологии в Нуманском филиале гильдии.

Винн посмотрела на Гассана.

— Премин Хевис помог перевести еще одну строку, которая могла бы помочь нам в поисках.

Так или иначе, они все пришли искать домина, и не осталось ничего, что можно было бы попробовать.

Гассан поднял бровь.

— И что же?

Винн закрыла глаза, пересказывая то, что обнаружил Премин Хевис.

— Ветер был изгнан к водам в песках, где мы родились.

Открыв глаза, она начала строить предположения, что это она, Чейн и премин предложили.

— "Мы", скорее всего, относится к детям, так как один из них написал стихотворение. Мы знаем, что они были созданы где-то на территории, которая сейчас называется Суман, хотя империи тогда еще не существовало. Были отдельные народы, а не те, что сегодня.

Она остановилась, чтобы перевести дух.

— Значит эта строчка должна намекать на… где-то рядом с тем местом, где дети были впервые созданы как слуги врага. Но между этим местом и хребтом Небесного резца нет ничего, кроме пустыни, и он простирается от побережья до побережья по всему континенту. Единственные "воды" находятся у берегов, но это противоречит "пескам". Премин Хевис сказала что за тысячу лет могло измениться гораздо больше, чем нации и люди. Может быть, там, где сейчас пустыня, когда-то был водоём?

Гассан молчал дольше, чем ей хотелось, а потом отвел взгляд.

— А, Винн. Какой мудрец из тебя вышел бы. Я изгнан из своей гильдии, за мной охотятся на моей собственной родине, и после этого, я боюсь, ты закончишь так же.

Это было правдой, но сейчас у нее не было времени беспокоиться об этом.

— Гассан! Вы — или кто-нибудь еще-когда-нибудь читали о зафиксированном водоеме в этом регионе?

Магьер подошла ближе и уже не так дружелюбно ждала ответа.

Гассан медленно кивнул.

— Был когда-то… мелкое соленое озеро, возможно, достаточно большое, чтобы считаться маленьким морем. Потом он заколебался. — Но сейчас это нам не поможет.

— А почему бы и нет? — Спросила Магьер.

— Потому что "песок" в справочнике, покрывающем дно озера, был насыщен солью. Когда озеро высохло, кристаллы затвердели и образовали обширную отражающую поверхность. С течением времени жара усиливалась, и ветер ломал его, ломал и дул на многие лиги во всех направлениях. Кроме того, есть еще расстояние до Мертвого озера.

Винн нахмурилась.

— Я не вижу в этом проблемы.

Гассан повернулся к Магьер.

— Никто не сможет пережить переправу.

— Я могла бы, — сказала Магьер и посмотрела на карман халата Винн. — И эта штука может привести меня.

— Нет! — Рявкнул Лисил.

Страница проскользнула в спальню. Она больше не могла слушать. Обе кровати были еще не убраны, и она подумала, что надо хотя бы поправить одеяла, чтобы было чем заняться. Вместо этого она стояла, уставившись на сундук с шаром.

— Тебе нехорошо?

Обернувшись, она увидела Ошу, выглядывающего из-за занавески.

Его длинные белокурые волосы были распущены, и там, где они падали по бокам головы, они разделялись вокруг ушей, обнажая их удлиненные кончики. Он был так высок, что ему пришлось сгорбиться, иначе его голова ударилась бы о верх отверстия, когда он вошел внутрь.

Из всех мужчин племени страницы, которых она встречала, только Брот'ан'дуиве был немного выше Оши.

— Да… Я здорова. — Ответила она и отвернулась.

— Ты не хочешь слушать наш разговор?

— Они будут спорить до изнеможения, а потом Магьер сделает все, что захочет. Я не имею права решать, пойду ли я с ними или нет. Они даже не заметили, как я ушла.

Когда она оглянулась, он изучал ее, как делал это слишком часто в последнее время.

Оша подошел ближе.

— Они тоже не заметили, что я ушел.

Нет, наверное, нет. Магьер, Лисил и Малец и любимая Винн Оши — имели свою "цель", как сказал бы Брот'ан'дуиве. Греймасг'а также Чейн и Тень последуют за ними, куда бы они ни пошли… в их преданности Винн. У странного домина тоже были свои секреты, и он следовал за Винн или Магьер.

Странница знала, что она была для них лишь дополнительной ответственностью. У Оши, по крайней мере, был свой лук и свои навыки.

Какая от нее польза кому бы то ни было?

Она была отмечена духами предков своего народа, изгнана за пределы земель своего народа и забыта. Это было доказано именем, которое она была вынуждена взять-при посещении предков.

Шели'калхад… — К потерянному пути.

Оша тоже был странником, потому что был захвачен войной Брот'ан'дуиве со своей кастой, но вместо того, чтобы обратиться к ней в общей потере, его сердце обратилось к кому-то другому.

Крики в соседней комнате становились все громче, и странница не могла их заглушить. Она даже услышала, как Малец зарычал, а потом залаял, и эти звуки заставили ее поискать что-нибудь, чтобы отвлечься от своих мыслей. Он ненавидел этот сверток, возможно, так же сильно, как она ненавидела свое настоящее имя. Он никогда не открывал ее, если только кто — то не заставлял его сделать это, но мысль — воспоминание, маленькая вещь, которую она не могла полностью уловить-мучила ее сейчас.

— Я хочу снова увидеть меч, — не подумав, сказала Странница.

Оша не ответил.

Она повернулась, увидев боль и потрясение в его глазах, как будто она просила о чем-то оскорбительном. Напрягшись, она отступила на полшага и опустила глаза. Как бы она себя чувствовала, если бы он снова назвал ее этим ненавистным именем?

— Пожалуйста, — нерешительно начала она. — А можно мне посмотреть?

— Ты это уже видела.

Его тон предупредил ее, чтобы она не спрашивала снова, но теперь, когда она начала, она не могла… остановиться.

— Только на мгновение на корабле, покидающем Белу, и тогда я была не в себе… все еще оплакивает потерянную семью и дом… потерянная жизнь. — Она сделала паузу и повысила голос. — Я не смотрела на него по-настоящему, а теперь хочу посмотреть.

Когда он не ответил, Она снова добавила:

— Пожалуйста, — и подняла глаза.

Губы Оши сжались. Он пересек комнату в три длинных шага и схватил длинный узкий сверток. Схватив шнур, удерживающий ткань закрытой, он открыл ее одним рывком.

Ткань развернулась в его руке, и лезвие упало на покрывало, даже не коснувшись его.

Странница подошла ближе, изучая длинный, широкий меч из белого металла. Почти прямой клинок был шириной с три пальца Оши. Последняя треть слегка отступала от переднего края по неглубокой дуге к острию, и даже задняя часть этой последней трети была заострена. Там, где верхняя треть соединялась с нижней частью лезвия, к его кончику тянулась задняя колючка.

Рукоятка рукояти была обтянута коричневым мерцающим деревом, как у живых кораблей их народа, хотя и не была покрыта переплетением выделанных полосок кожи. Стойка была голой, когда Оша впервые получил ее, и он не позаботился о том, чтобы ее закончить. Брот'ан'дуиве сделал это на манер анмаглахкских стилетов.

Когда греймасга вернулись в свою каюту, убедившись, что рукоять закончена, это был единственный раз, когда путник видел клинок. Она не обратила на это внимания, потому что ее собственные страдания были слишком велики.

Рукоять могла быть вдвое длиннее ладони Оши. Как и лезвие, слегка изогнутое назад, конец рукояти слегка выдавался вперед. Там, где рукоять соприкасалась с основанием клинка, виднелись два выступа. Верхний изгибался вперед, а нижний слегка отклонялся назад.

Тогда путница вспомнила, где она видела такое оружие, хотя в первый раз она никогда не видела его в других местах. Другое время пришло после того, как Оша оставил ее и остался с Винн.

— Я это уже видела… это было нарисованно в книге.

Когда она посмотрела на него, отвращение на его лице сменилось замешательством.

— Когда же?

— Это оружие носят их защитники-их Анмаглахки, называемые Шеиф, только они ездят на лошадях и носят большое оружие открыто для всех.

Оша медленно покачал головой, и его лицо снова потемнело.

Мысли Странницы путались одна за другой.

— Ты никогда не говорил мне, откуда взялся меч, только то, что он был тебе навязан. Кто это сделал?

Он опустил голову и зарычал на нее в ответ.

— А кто еще работает с белым металлом?

Она догадалась, что Хейнасы — горящие — должны были сделать это. Они были расой, которая жила в огненных глубинах мира и создавала все оружие для Анмаглахков.

— Но почему? — она настаивала. — Зачем им навязывать тебе оружие Лхоинна?

Ее вопросы выходили за рамки плохих манер, но ей было все равно. Она ничего не знала ни о детстве Оши, ни о его семье, ни о том, почему он так старался стать анмаглахком. Она ничего не знала о причинах его внутреннего смятения за последний год. Спрашивать о таких вещах было нарушением приличий.

— Но почему? — повторила она.

— Они снова позвали меня в огненные пещеры, — прошептал он. — Они забрали мое оружие, дары, которые они дают только анмаглахку. Раздвинув руки, он показал шрамы от ожогов на них и запястьях и опустил голову, глядя на меч. — Они навязали мне эту штуку вместе с рукояткой лука и наконечниками стрел. Я больше не был анмаглахком.

Путница задумчиво склонила голову набок. Ше'иф пользовалась не только мечами, но и длинными луками? Она попыталась вспомнить рисунки в книге.

— Ты скучаешь по тому, что ты Анмаглахк? — спросила она.

— Нет, — медленно ответил он. — Я скучаю, зная свое предназначение. Я думал, что нашел его. Но я ошибся.

Странница не поняла, что он имел в виду. Она вспомнила, как ходила к предкам, чтобы взять себе имя, вспомнила долгую жестокость видения, которое ей было показано, вспомнила место, которое выглядело как лес ее народа, но не было им.

Оша получил оружие, сделанное из того же металла, что и клинки Анмаглаха… но один из них, по крайней мере, выглядел как оружие шиитов.

Страница не спросила разрешения и наклонилась, чтобы сомкнуть пальцы на рукояти меча. Возможно, у Оши была цель — в отличие от нее-которую он не знал.

Малец заметил Странницу, а затем Ошу, ускользнувшего в спальню. Он задумался, не к лучшему ли их отсутствие.

"Это должна быть я, одна, — снова настаивала Магьер.

Мальцу показалось странным, что теперь разумной была она, а не Лисил.

— Прекрати это говорить! — Возразил Лисил. "Вы более чувствительны к Солнцу, чем кто-либо здесь… так что нет!"

Это было не совсем так, хотя Малец и не смотрел на Чейна.

"Ты когда-нибудь видел, чтобы я хоть немного обгорела? — Возразила Магьер. "А моя кожа вообще принимает какой-нибудь цвет?"

"А как насчет того, чтобы принести укрытия? — Спросил Лисил, поворачиваясь к Гассану. — Толстый холст, который мы могли бы натянуть, когда взойдет солнце? — Теперь в его голосе слышалось скорее отчаяние, чем гнев, поскольку Магьер отвергла все его предложения.

— Нет, — ответил Гассан. "Чем ближе мы подходим к этому давно Мертвому морю, тем больше тепла поднимается выше того, что может выдержать тело… даже под импровизированным навесом."

Лисил снова открыл рот.

— Достаточно.

Он резко повернулся по команде Мальца, произнесенной в памяти. Конечно, Лисил не хотел, чтобы Магьер отправилась одна за последним шаром. Как бы Малец ни жалел, боль под гнетом Лисила, это должно было закончиться.

— Достаточно… повторять… Это так… не сработает… так что прекрати это…

Винн в основном молчала на протяжении всего жаркого обмена репликами. Как и Лисил, она тоже была обеспокоена. В отличие от Лисила, она лучше знала, когда не стоит встречаться с Магьер лицом к лицу.

Чейн тоже молчал, но ему было наплевать на Магьер, и он никогда не высказывал своего мнения без участия Винн. Бротан наблюдал и прислушивался, как рептилия, застывшая в ожидании чего-то полезного, и только тогда мог нанести удар.

Малец снова посмотрел на Лисила, вызывая в памяти новые слова.

— У Магьер есть… право… Помнить…

Малец заметил взгляды остальных. Большинству по-прежнему казалось странным, что кто-то реагирует на него так, словно он разговаривал с Лисилом или Магьер.

И еще хуже, когда Винн начала: "Что такое Лисил?.."

Держись от этого подальше.

Глаза Винн расширились от удивления, но последнее, что ему было нужно, это чтобы она встала между ними.

Я объясню вам то, чего вы не знаете… позже.

Получив огненный шар, он, Магьер и Лисил перенесли изнурительное путешествие назад через замерзшие пустоши далекого севера. И он, и Лисил чуть было не погибли от стихии больше, чем от ран. Магьер каким — то образом вошла в состояние, в котором ее дампирская половина не отступала — и не собиралась отступать.

Большую часть этого путешествия она была почти дикой. Она совершала ужасные поступки. Никто из них не выжил бы, если бы не она, хотя в конце концов она могла бы погибнуть или остаться в таком состоянии, если бы не они.

Магьер вызвала изнутри силу, которой Малец так долго боялся. Да, она спасла их, когда никто другой не смог бы этого сделать. Она пережила много дней, после которых любой другой был бы мертв.

Она была единственной, кто мог добраться до последней сферы, но Малец боялся того, что может случиться, если он или Лисил не вернут ее к жизни.

"А как насчет устройства? — Тихо спросила Винн. — Магьер, возможно, не сможет активировать его самостоятельно… и ей это понадобится."

Малец чуть не зарычал на нее за то, что она дала Лисилу повод для спора.

"Я буду учить ее столько, сколько потребуется, — сказал Гассан. "Это не будет проблемой."

Домин по — прежнему оставался загадкой-всегда полезный, всегда полезный, и Малец понятия не имел почему. Его план был таким же непрозрачным, как и план Бротана, но, по крайней мере, промах Винн был подорван. И все же никто из них по-настоящему не осознавал реального риска.

Одна только Магьер, если она выживет и вернется, может никогда не прийти в себя.

Малец не хотел говорить об этом остальным, хотя она, как и Лисил, знала это. Что так же, как и все остальное, почему Лисил был так зол на.

"Мы поедем с ней так далеко, как сможем, — продолжал Гассан. — Я знаю пустыню и буду знать, когда нам всем придется остановиться. Ей не придется проделывать весь путь в одиночку."

— Сколько дней? — Спросил Лисил. "Сколько их будет после того, как она оставит нас?"

— Не уверен, — ответил Гассан. "Я бы предположил, что по крайней мере три дня туда и три дня обратно. Ей нужно будет носить воду, легкие пайки и не так уж много всего остального."

"Возможно, это не займет у нее так много времени, — предположила Винн. — Устройство должно привести ее прямо к шару."

На лице Лисила снова появилось страдальческое выражение. Никто не произнес ни слова, и на этот раз Гассан не согласился открыто.

Малец подумал о том, чего Винн не добавила: все остальное зависело от того, что Магьер найдет в конце своих поисков. Уже дважды она находила древнего Немертвого стража великой силы, где бы ни был спрятан шар. Если бы это повторилось снова, она столкнулась бы со следующим лицом к лицу одна, и никто не смог бы ее образумить.

Резкий скрежет прорвался сквозь его беспокойство.

— Шар духа не должен быть перемещен с этого места. Как бы надежно и скрыто это ни было, даже этого недостаточно. Кто-то должен остаться, чтобы охранять его."

Высокий, надменный вампир стоял рядом с Винн. Каждый раз, когда он говорил, его голос действовал Мальцу на нервы, но он был прав.

"Почему мы должны позволить, чтобы это был ты? — Холодно спросила Магьер.

"Я не могу путешествовать при дневном свете, — ответил Чейн, — и я только замедлю вас."

Мгьер сморщилась, как будто она не была уверена, как реагировать.

За последние ночи Чейн делал предложения, казалось бы, бескорыстные и полезные. Малец знал прошлое этой нежити и тоже не верил, но другого выхода, похоже, не было.

— Мало кому из нас нужно идти, — продолжил Чейн. "Только те, кто этого хочет. Винн должна остаться здесь со мной."

Винн удивленно посмотрела на него, а затем вспышка гнева промелькнула на ее овальном лице.

На этот раз Малец повесил голову с более низким урчанием. Последнее, что ему сейчас было нужно, — это еще одна ссора. Возможно, Винн вообразила, что отправляется в поход, чтобы закончить поиски вместе с остальными, потому что это был последний шар. И снова Чейн был прав. Зачем рисковать кем-то без необходимости?

"Мы с Мальцом пойдем, — вставил Лисил. — И Гассан, так как он знает этот район. Все остальные остаются здесь."

В голове у Мальца зазвенел тревожный звонок, и он быстро сосредоточился на Лисиле.

— Нет… Бротан… пойдет… с нами… Я бы скорее… не оставлял… с вампиром… Как Чейн… будет защищать… шар… для Винн…

Только Лисил перевел взгляд на парня, хотя ему не следовало этого делать, когда Бротан наблюдал за ним.

— Чейн будет… бездействующий… весь день… И Винн тоже… и Оша тоже… не может остановить… Бротана…

Выражение лица Лисила не изменилось. — Бротан тоже придет. Если мы столкнемся с бандитами, нам понадобится кто-то еще, чтобы защитить нас."

Бротан приподнял бровь, по которой тянулись шрамы. Вероятно, он не был введен в заблуждение по причине Лисила.

"Конечно, — согласился стареющий убийца.

"Значит, решено, — сказала Магьер. — Мы уедем, как только соберем припасы."

Поздно вечером Лисил лежал на груде подушек на полу захламленной главной комнаты, прижимая Магьер спиной к своей груди. Она тоже не спала, и они делили одну подушку и одеяло.

Гассан занял одну из кроватей в спальне, и это казалось вполне справедливым, поскольку он провел несколько ночей, спя на полу или в кресле. Странница и Малец лежали на другой кровати. Оша спал на полу рядом с ними, а Бротан занял место на полу по другую сторону кровати Гассана, фактически улегшись на этот раз.

Винн и Чейн остались в главной комнате, сидя на подушке, прижатой к одной голой стене. Тень лежала, свернувшись калачиком, рядом с Винн. До недавнего времени Винн и Чейн вместе изучали текст и тихо практиковались в разговорном Суманском. В какой-то момент Винн уснула у него на плече, и он даже не попытался ее сдвинуть. Вместо этого он сидел, прислонившись к стене, и в одиночестве изучал текст, пока она спала рядом с ним.

Это зрелище выбило Лисила из колеи, поэтому он перекатился на бок и обнял Магьер, притягивая ее ближе.

"Я не хочу, чтобы ты делала это одна, — прошептал он.

— Другого выхода нет."

Больше он ничего не мог сказать и лежал, не в силах заснуть.

— Это последний, — добавила она через некоторое время. — Тогда все кончено."

Ему хотелось в это верить. "И мы вернемся домой в Морской Лев?"

Они вдвоем владели уютной таверной с домом на верхнем этаже в маленьком прибрежном городке под названием Миишка. Все, чего хотел Лисил, — это вернуться туда, подавать напитки и еду знакомым горожанам, играть в карты и спать с Магьер в их собственной постели наверху.

— Да, — пообещала она. "Как только я получу шар воздуха, как только мы найдем место, чтобы спрятать его и шар Духа — месте, где Враг не сможет до них добраться — мы отправимся домой."

Она повернулась к нему, и он приподнялся на локте, глядя ей в лицо. Он никогда не переставал восхищаться красотой ее безупречной бледной кожи, черных волос и темных глаз.

— Остался последний, — прошептала она.

Натянув одеяло на их головы, она нежно поцеловала его в губы.