Петр Пятый

Глава X Операция «Труба». Как «партия войны» купила выборы и пришла к власти

Коррупция в парламенте, «договорняки» с олигархами — это лишь одна часть реальности президентства Петра Алексеевича в свободной Украине. Куда интереснее дела обстояли во власти исполнительной. Премьер-министр Арсений Яценюк, возглавивший Кабмин после Революции достоинства, плотно уселся на схемы заработка по таким вкусным объектам, как Одесский припортовый завод, «Укргаздобыча», НАК «Нафтогаз Украины». Однако самую мастерскую схему мы провернули через «Укргаздобычу». Благодаря этой схеме удалось проспонсировать самую дорогую и нереальную избирательную кампанию «Народного фронта», а «партия войны» с героями нашего времени пришла к власти.

Если просто, конструкция заработка такова. Компания «Карпатыгаз», подписавшая контракт с «Укргаздобычей», добывает в год около 1 млрд кубов газа в год. Однако по балансу запланировано было 800 млн кубов в год.

Все, что было добыто сверху этой нормы, — а это около 200 млн кубов, — компания отдала на потребности населения по заниженной цене (комбытовская цена). Это дополнительный газ, добытый сверх нормы, а если добываешь больше, то должен продать излишек по низкой цене.

Но сверхнормативные 200 млн кубов, которые ушли на потребности населения, вернули и передали в коммерческую продажу, а заработок в 40 миллионов долларов был направлен на потребности избирательной кампании. Это не просто цифра на бумаге. Это бюджет кампании «Народного фронта» в 2014 году. Ровно столько понадобилось, чтобы привести к власти новое поколение «элит», получившее негласное название «партия войны».

Возможно, сейчас вы прочтете об этом впервые, возможно, кто-то догадывался, но не знал наверняка, однако факт остается фактом — выборы стоили больших денег. Без денег не было бы этой власти. Назовем эту схему «Труба» — как «комбытовский» газ перевели в коммерческий и продали по иным, коммерческим, тарифам.

Самое интересное, что НАК «Нафтогаз» во главе с Андреем Коболевым эту схему пропустил. Она подтверждена документами, и, при желании, антикоррупционные органы могут документально воссоздать события того времени. Порошенко был в шоке, когда узнал об этой схеме. Он часами уточнял у меня детали и все больше впечатлялся масштабами совершенной аферы. Потом он попросил, чтобы я ни в коем случае ничего не давал Мартыненко и Яценюку.

Однако указание своего нового патрона я выполнить не мог. Поскольку понимал: как только перестану давать им деньги, они сразу заблокируют мои компании. Подконтрольная Яценюку НАК «Нафтогаз» тут же выключила бы меня из баланса, поскольку Андрей Коболев (глава «Нафтогаза») и Игорь Прокопив (глава «Укртрансгаза») на тот момент выполняли указания вице- премьера Николая Мартыненко и были фактически его людьми.

Так вышло, что я оказался фактически между двух огней.

А потом Порошенко созвал оперативное совещание мини-олигархов при власти. Александр Турчинов, Арсений Яценюк, Николай Мартыненко и я собрались в кабинете на Банковой за круглым столом.

Опишу встречу в лицах, она показательна. Накануне Порошенко «накручивал» меня быть в дискуссии жестким и безапелляционным. Ничего не стесняться и в лоб, при всех, кляузничать на Яценюка. Президент, как это часто бывало, не хотел вступать в прямой конфликт с Яценюком и предпочел совершить «разоблачение» чужими руками. Моими руками.

Мне дали слово. Я описал схему, ровно так, как просил президент. Я обличал и разоблачал и, честно говоря, чувствовал себя не в своей тарелке. Президент контролировал каждое мое слово и одобрительно кивал головой. Он сидел, глядел на участников совещания из-подо лба, хмурился и задавал уточняющие вопросы.

Встреча закончилась. Разошлись по домам — каждый думал о своем.

Мартыненко просто перестал со мной разговаривать после этого эпизода.

Яценюк меня возненавидел, однако на людях прикинулся, что ничего не понимает. Он стал говорить, что схемой вертели за его спиной, а сам он не имеет к этому никакого отношения и вообще в газовых махинациях не особо соображает. Мы условились встретиться с ним через неделю и уладить все недоразумения.

На первой встрече он уточнил все детали, а на вторую попросил позвать Мартыненко и Москаленко. Когда мы пришли, он закрылся в комнате со своими партнерами, а меня так и не принял. Через некоторое время визит завершился. После этого эпизода по разоблачению Яценюка между мной и премьер- министром началась открытая вражда. Порошенко использовал растущую неприязнь в своих целях и стал бороться с Яценюком моими руками, формально оставаясь как бы над этой схваткой — все как обычно. Порошенко возложил на меня обязательства финансировать информационную кампанию по дискредитации Яценюка, и я почти год занимался черным пиаром против премьера. Качественно и профессионально. В тот период по всей стране прошла дразнящая и скандальная кампания билбордов «Беги, кролик, беги!», на телеэкранах крутили проплаченные сюжеты о коррупции и неэффективности правительства Яценюка, начались уличные акции протеста против его регуляторных решений.

Центров активности, «сбивающих» премьера, тогда существовало несколько.

Яценюка «топили» подконтрольные Порошенко СМИ, депутаты и даже министры. Троллинг Яценюка превратился в бесконечный сериал, мучительный для всех игроков процесса и дорогостоящий. Общий бюджет кампании составил 30 миллионов долларов — по три миллиона в месяц.

Деньги шли не только на заказные тексты и сюжеты в СМИ, на рекламную бордовую кампанию, но также на гонорар депутатам и прочим актерам, которые подыгрывали в этом спектакле. Под стенами Кабмина «работал» палаточный городок, где с утра до вечера активисты анонсировали «тарифный Майдан» и требовали отставки правительства Яценюка. В Кабмине против премьера работал подконтрольный мне министр экологии Игорь Шевченко, который критиковал Яценюка по поводу и без на публичных заседаниях Кабмина. Шевченко так заигрался в публичную демократию, что иногда доводил Яценюка до истерики, критикуя его по непрофильным для экологического министра вопросам. Тот ему в итоге отомстил, но об этом чуть позже.

Арсений Петрович, безусловно, знал, кто стоит за всей этой кампанией. И, несмотря на то, что заказ шел от Порошенко, отыгрывался на мне, заряжая придворных депутатов от «Народного фронта», «собачью пару» нардепов — Сергея Пашинского и Татьяну Чорновол, — которые регулярно лаяли и «чернопиарили» меня в СМИ. Чорновол рассказывала байки о том, что министерство экологии пачками выдает мне незаконные решения на бурения скважин. Пашинский вещал о моих связях с Кремлем.

А Петр Алексеевич ликовал, наблюдая за этой трагикомедией. Порошенко всегда действовал по принципу разделяй и властвуй — он ссорил своих политических конкурентов, а сам наблюдал за тем, как они уничтожают друг друга. На фоне политической и финансовой девальвации каждого он чувствовал себя сильнее. Я тогда окончательно понял, что в партнерстве с Порошенко не может быть самодостаточный и сильный человек. Он приемлет слабых и пресмыкающихся, а если его временный союзник в чем-то преуспел, он обязательно попытается «обнулить» этого человека. Страх конкуренции толкал его к необдуманным поступкам.

Однако не сразу я пришел к таким выводам. Кроме того, рассчитывал, что за свои услуги получу патронат в бизнесе или ответную помощь, в которой нуждался. В тот момент мне важно было, чтобы отпустили от бесконечных проверок мои предприятия и снизили ренту, которая уничтожала любую рентабельность и просто банкротила наш бизнес. 70 % дохода от продажи газа мы уплачивали государству в качестве рентных платежей, 10 % — платили «Укргаздобыче» за подготовку углеводородов. При этом до 10 % уходило в качестве скидки потребителям от цены НКРЭ. Мы работали в минус, и так долго продолжаться не могло. Нам обещали помочь выкрутиться из этой истории.

Я внес законопроект, дающий возможность расплачиваться газом в счет рентных платежей. Просил, чтобы ту часть, которая положена на ренту, забирали газом. Это же выгодно стране — не покупать у России и не финансировать «Газпром», а забирать газ у своих частных компаний и отдавать его НАК, что хоть как-то облегчило бы работу добытчикам как временная мера.

В тот период «Нафтогаз» замкнул на себя весь рынок и на протяжении нескольких месяцев запрещал вообще продавать газ частным компаниям.

Поэтому все газодобытчики оказались в долгах. Иными словами, НАК никого не подпускала к продаже, потому что многие предприятия после зимы остались должны бюджету, и никто не мог реализовать свой газ. Именно поэтому появились эти огромные скидки.

Я объяснял Порошенко, как оно на деле работает: газ добыт, рента начислена, ее нужно оплатить, а нечем. Нет реализации — нет денег, нет денег — нет платы за ренту. Хуже того, дальше включаются фискалы: не платишь ренту первые 30 дней — налоговая выставляет 10 %-й штраф, через 30 дней — еще плюс 10 % и пеня за каждый день просрочки, арест имущества и рост долгов компании. Дальше — банкротство.

Любопытно, что каждый раз, когда я заводил с Порошенко речь о проблемах своего бизнеса, он выдумывал басни. Рассказывал, что все решения блокирует Яценюк, и пока он будет на своем посту, мне не дадут полноценно работать. «Сбей», мол, Яценюка — и все сложится как надо, мы оба заживем.

Параллельно президент продолжал общаться с Яценюком, и когда тот в лоб задавал ему вопрос, а что вообще происходит и почему эфиры всех телеканалов заполнены гаденькими сюжетами, Порошенко пожимал плечами и говорил, что это «Онищенко мочит тебя по просьбе Юли» и якобы это она стоит за всей информационной кампанией по дискредитации «Народного фронта» — такая себе маленькая женская месть за предательство Яценюка.

Дело в том, что Тимошенко передала Яценюку руководящую роль в своей партии временно, на период, пока она в неволе, в тюрьме. Однако после того как в феврале 2014-го она вернулась из колонии, Яценюк «забыл» о договоренностях и заявил, что уходить с поста лидера партии не собирался. В результате Тимошенко была вынуждена воссоздать «Батькивщину» фактически с нуля. Порошенко рассказывал Яценюку, что мстит Тимошенко за предательство, поэтому все вопросы — к ней.

Премьер понимал, что президент — «стрелочник», кивал, но возразить по сути ничего не мог.

В тот период мы общались с Порошенко ежедневно, я просто жил на Банковой. Однажды Порошенко попросил меня привести к нему Мартыненко, чтобы тот покаялся и лично попросил у него снисхождения.

Он хотел, чтобы Мартыненко унизился и заверил его в своей лояльности.

Но Мартыненко воспринял эту просьбу как циничную иронию. Он ничего не хотел просить у Порошенко, как я его ни уговаривал пойти и унизиться. Он так и не пошел на поклон. Мартыненко до последнего был уверен в стойкости собственной позиции и даже не представлял, что ему, непотопляемой фигуре, устроят порцию проблем.