Петр Пятый

Глава II «Миллион. Каждому!» Как в Украине зарождался газовый бизнес

Итак, автомобильным бизнесом я занимался до 1995 года. За четыре года преуспел, заработал довольно серьезный капитал, и было понятно, что нужно двигаться дальше. Одним из самых доходных и перспективных видов бизнеса в то время были поставки в Украину нефти и газа. Поэтому я решил попробовать себя в этой отрасли.

Признаюсь честно, без протекции тут не обошлось. Как раз в это время мой отец, Раджаб Кадыров, уехал работать в Узбекистан. Его пригласили на высокий пост — дали должность заместителя министра МВД. Кроме того, в Узбекистане он стал начальником Главного управления исполнения наказаний. Отец был еще с молодости знаком с ныне покойным президентом Узбекистана Исламом Каримовым. Они земляки, оба родились в Самарканде.

А в Средней Азии, как известно, землячество, личные отношения и знакомства имеют особенно важное значение. Мы, кстати, в этом плане чем- то похожи традициями — Узбекистан и Украина. Так называемые волновые экспансии элит можно прослеживать после каждой смены власти. Во времена президентства Кучмы в столицу выехала часть элит Днепропетровска, в эпоху правления Януковича в Киев переехала половина Донецка, сейчас же страной управляет «Винницкий театр» — вотчина Петра Алексеевича. Лидеры всегда «подтягивают» своих, перевозят их семьями и назначают на важные должности.

В 90-х годах в среднеазиатских странах был кадровый голод. В советское время все перспективные кадры оттуда уезжали в Москву, кроме того, в республиках не было нормальных вузов.

После провозглашения независимости в Узбекистане нужны были специалисты, а отец получал образование в Москве и Киеве и считался в своей сфере профессионалом. Его позвали на генеральскую должность и сразу дали звание генерала. Долго раздумывать в такой ситуации он не стал. Я часто приезжал к отцу, когда он жил в Узбекистане. Украине нужен был газ, и я как человек прагматичный и расчетливый сразу обратил внимание на актуальность вопроса поставок газа. Благодаря отцу у меня появились связи в Узбекистане, без которых заниматься бизнесом там было нереально — очень специфическая страна. Бизнесмены вообще опасались иметь хоть какие-то дела с этим государством, поскольку в 90-х годах многие потеряли там немало денег на спекулятивных сделках. Однако мой отец был при чтимой должности, а значит, по местным порядкам, опасно было «кидать» его сына на деньги.

В тот же период я принял решение сменить отцовскую фамилию Кадыров на фамилию супруги — Онищенко. Чуть позже это сыграло против меня, многие объясняли смену фамилии моим якобы криминальным прошлым. Но причина куда прозаичнее: мне важно было отвязаться от патроната своего отца — я самостоятельный бизнесмен.

В Узбекистане я познакомился с Игорем Макаровым — главой международной группы компаний «Итера», в то время главного транзитера газа из Средней Азии. Макаров был другом президента Туркмении Сапармурата Ниязова, что сильно помогало ему в делах. Сегодня «Итеру» уже мало кто помнит, но в тот период она транспортировала практически весь газ. Была монополистом, как сейчас «Газпром», поэтому все отчеты нужно было сдавать в эту компанию. Благодаря дружбе с Туркменбаши удалось организовать транзит туркменского газа, он его отдал практически под монопольный контракт, когда туркменский газ никому был не нужен.

Потом, в начале 2000-х, российским руководством было принято политическое решение убрать с рынка «Итеру» и продвигать вместо нее другого монополиста. Так «Итеру» постепенно заменили на «Газпром». Но это случилось чуть позже.

Было время бартера. Ни у кого не было денег. Поэтому нам давали газ, а мы в обмен поставляли оборудование, чтобы этот газ добывать, — как украинское, так и импортное, — из Германии и Голландии. Узбекистан и Казахстан были промежуточными странами для транспортировки газа, поэтому, чтобы доставить газ, его нужно было провести транзитом, что и делала на тот период «Итера» — транзитировала газ в Украину. Наша задача была закрыть «Итере» часть финансовых и бартерных вопросов в обмен на газ. Лично я отвечал за узбекский транзит.

Везли из Украины в Туркмению все подряд — телевизоры, одежду. Каждое туркменское министерство получало квоту на газ, которую они могли использовать для того, чтобы продать или обменять газ на то, что необходимо было министерству. Однажды Игорь Бакай умудрился даже поставить в обмен на газ огромную партию калош. Надо отдать должное — Бакай был хорошим переговорщиком, с харизмой, его слушали и прислушивались к нему. Однажды он собрал министров, говорили о газе.

Бакай призывал всех трудиться, работать. И чтобы наверняка замотивировать чиновников к продуктивному труду, однажды заявил: «Я вам дам миллион!».

Потом подумал и добавил: «Каждому!». «Миллион. Каждому!» — крылатая фраза Бакая.

В то время, чтобы заниматься поставками газа в Украину, еще не обязательно было иметь протекцию высшей власти. Многие занимались бизнесом весьма свободно. К примеру, в одно время участником рынка вместе со мной был Юрий Косюк — ныне олигарх, миллиардер и владелец широко известной в Украине торговой марки «Наша ряба». В то время он был просто обычным трейдером, которого никто не знал. Тогда же на газовом рынке активно работал и бизнесмен Дмитрий Фирташ, который также начинал рядовым менеджером.

В 20-х числах каждого месяца в офисе «Итеры» в Москве проходила балансовая комиссия. Обсуждали, кто сколько поставил, кто что сделал, делились планами на будущее. Председательствовал в комиссии вице- президент «Итеры» Геннадий Скиданов — оригинальный в своей манере общения руководитель. Матерщинник страшный, всех покрывал крепким словом, но был всегда очень корректен и педантичен в делах.

Балансовая комиссия подводила баланс и пересылала его в «Укртрансгаз». Для тех, кто далек от газового бизнеса, поясню.

Баланс — это объем, который передавался компании за часть проделанной работы, поставки товара и частично оплату деньгами за газ.

НАК «Нафтогаз» проверял баланс и передавал через «Укртрансгаз» объемы газа тем предприятиям, которые были указаны в балансе. Соответственно, эти предприятия могли поставлять эти объемы коммерческим структурам и получать за это деньги.

Как правило, в баланс ставили без проблем. Не поставить могли, что называется, только по беспределу. В том случае, если ты был чем-то неугоден представителям власти, отказывали просто — без объяснения причин. Таким образом, у «Нафтогаза» был политический инструмент давления на бизнес.

Любую газодобывающую компанию можно было достаточно легко обанкротить, если не ставить ее в баланс. По этой причине в нашей стране крупный бизнес всегда был просто вынужден дружить с властью. Делиться с властью. Становиться властью.

Залог успеха в украинском газовом бизнесе — договориться со стороной- поставщиком. Кто мог договориться на той стороне, тот уже не имел проблем с поставками в Украину. Когда есть баланс, твоя задача была просто содержать офис в Киеве. Набрать группу менеджеров, которые общались бы с различными предприятиями и улаживали с ними вопросы поставок и расчетов. Дальнейшие поставки уже были делом техники.

Во второй половине 90-х я был одним из самых крупных газовых трейдеров в Украине. Я знал многих руководителей заводов. Поставлял газ на предприятия Виктора Пинчука, на Николаевский глиноземный завод, на Мариупольский металлургический комбинат имени Ильича. Я был в хороших отношениях с ныне покойным владельцем этого комбината Владимиром Бойко. Объем поставок в месяц доходил до 300 миллионов кубометров. Я брал на себя квоту Узбекистана и закрывал «Итере» узбекский транзит. Часть поставок я оплачивал деньгами, часть — оборудованием. Обычно это всегда было 50 на 50. Половина — товарные поставки, половина — живые деньги.

Я не конфликтовал с другими газотрейдерами в Украине. Газа в стране не хватало, спрос на «голубой товар» был очень высок, и когда газ появлялся, его, если можно так выразиться, высасывали, как небесный воздух. Так продолжалось до начала 2000-х годов, когда эта газовая демократия стала постепенно сворачиваться и торговля этим видом топлива перешла на новый уровень, в котором нашлось место только для государственных компаний- монополистов, а также для согласованного с руководителями России и Украины посредника.

После того как компания «Итера» была устранена с рынка, работать мне стало гораздо сложнее. «Газпром» фактически заблокировал поставки газа из Средней Азии. Украина стала покупать только российский газ у монополиста, подконтрольного Кремлю. В это время в нашей стране стало усиливаться влияние бизнесмена Дмитрия Фирташа, поскольку он работал с «Газпромом», был тесно связан с Юрием Бойко (в тот момент глава НАК «Нафтогаз Украина» и близкий к президенту Кучме человек). Благодаря этим связям Фирташа взяли в крупные газовые схемы.

Газовая схема с посредником-«прокладкой» в виде «Уралтрансгаза», а затем и «РосУкрЭнерго» поддерживалась Россией в рамках платы за лояльность. Так россияне давали возможность заработать украинскому президенту. Правила были просты: бери газ у нас — и мы поможем тебе заработать, профинансировать свои выборы и политические проекты. Таким образом, годами покупалась и привязывалась к Москве украинская элита.

Изначально эта схема выстраивалась под Леонида Кучму. Но когда к власти пришел президент Виктор Ющенко, ему также не составило труда договориться с Фирташем. Посредником между ними выступал советник президента — Харес Юссеф. И газовая прокладка сохранилась! Только при смене власти она стала приносить хороший доход уже окружению Ющенко, а не Кучмы. Такая схема просуществовала еще несколько лет, пока ее не упразднила Юлия Тимошенко.