Петропавловская крепость

Комендантский дом

Первоначально дом коменданта крепости, или так называемый Обер-комендантский дом, был выстроен на северном берегу канала, напротив северных церковных дверей. В 1718 году появился новый Обер-комендантский дом примерно в том же месте, но большего размера. До середины 40-х годов XVIII века на планах крепости дом коменданта обозначался как деревянное строение.

В 1736 году комендантский канцелярист писал: «Комендантский дом строен в прошлом 1718 году и оной де совсем обвалился, о чем еще в прошлом 1733 году февраля 7 дня… графу фон Миниху доноше-ние было представлено» 1. А в рапорте следующего года уже подчеркивается, что стены дома даже «подперты», и выражается беспокойство, что они могут обрушиться и кого-нибудь задавить. [1 Центральный государственный военно-исторический архив (ЦГВИА), ф. 3, оп. 1, д. 29, л. 4.]

8 мая 1739 года в газете «Санкт-Петербургские ведомости» появилось извещение: «В здешней крепости надлежит не упуская нынешнего ко строению способного времени построить обер-комендантский каменный двор по учиненному в фортификационной конторе чертежу и в назначенном от оной месте, чего ради желающие построить могут явиться в сную контору».

С 1740 года столичная газета еще несколько раз зазывала желающих строить каменный дом в крепости. В 1744 году он был выстроен, но не отделан. Отделка дома затянулась еще на три года. После того как комендант въехал в новое здание, старый деревянный дом был снесен.

Обер-комендантский дом, расположенный теперь к югу от собора, был обращен своим главным фасадом на восток к площади перед гауптвахтой и к Петровским воротам.

Кто же был автором проекта комендантского дома?

Вопрос о постройке каменного дома для коменданта еще в 1733 году поднял Доменико Трезини. Он составил тогда проект и выбрал для дома место. Это была, вероятно, одна из последних его работ. После смерти Трезини главным строителем в крепости короткое время был инженер-полковник де Марина. В 1736 году он представил в фортификационную контору, ведавшую крепостным строительством, проект и указал, что «обер-комендантскому дому чертеж сочинен после бывшего полковника Трезини при бытность моей в Санкт-петербургской крепости». Чертежей ни Трезини, ни де Марина пека обнаружить не удалось. Но, видимо, де Марина, инженер-фортификатор, выполняя проект Комендантского дома в должностном порядке, не мог не использовать проект своего знаменитого предшественника - архитектора. Де Марина мог внести какие-либо изменения в планировку, не меняя архитектурного облика здания. Архитектура здания, его восточный фасад близок почерку Трезини. Стиль его характерен для петербургских построек конца 1730-х годов, когда сильнее стала проявляться тенденция к декоративности. Окна Еерхнего, второго, этажа украшают довольно сложные по рисунку наличники. Углы дома обработаны рустами. Первый этаж с почти квадратными окнами трактован как цокольный и расчленен горизонтальными швами. За годы существования дома культурный слой земли вокруг поднялся, и дом как бы врос в землю, отчего первый этаж кажется низким.

Основной корпус Обер-комендантского дома был в плане прямоугольным, западный фасад его обращен к большому внутреннему двору, образованному одноэтажными службами, с трех сторон схватывающими его. От главного корпуса служебные флигеля, где находились кухня, ледник, конюшня, каретник и т. д., отделились воротами. Через эти ворота подъезжали к парадной лестнице, два наружных марша которой с разных сторон вели прямо в вестибюль второго этажа. Рядом с вестибюлем находился приемный зал. Ему соответствует чуть заметно выступающая средняя часть главного фасада с тремя окнами.

Напротив парадной лестницы, в западном служебном флигеле находились третьи ворота.

Почти сразу после окончания постройки здание стали расширять. Сначала появились пристройки со стороны дворового фасада. В 1750 году расширили весь главный корпус, и наружная фигурная лестница оказалась теперь внутри здания. В 1837 году выстроили помещения над воротами. Коренные изменения были внесены в 1892 году: одноэтажные служебные корпуса надстроили до уровня главного. Причем оформили их, придерживаясь архитектурных форм главного корпуса. Также рустами были отделаны углы, фигурные наличники украсили окна второго этажа. В итоге перед нами здание, выдержанное в стиле барокко. Вот почему Обер-комендантский дом родствен по архитектуре Петропавловскому собору, с южным фасадом которого он образовал как бы кулисы дороги, идущей от Петровских ворот к площади, раскинувшейся перед главным фасадом Монетного двора.

В Комендантском доме неоднократно менялась планировка: каждый вновь назначаемый комендант предъявлял свои требования, согласно которым и велись те или иные переделки.

Стены этого дома немало повидали на своем веку. Они являются безмолвными свидетелями беспримерной стойкости многих революционеров.

В 1794 году в Комендантском доме находился под арестом тяжело раненный в битве под Мацеёвицами непоколебимый борец за независимость Польши Тадеуш Костюшко, с именем которого связано польское национально-освободительное движение. Известно, что восстание, начавшееся 24 марта 1794 года в Кракове, в результате измены крупной шляхты и превосходства объединенных сил царской России, Пруссии и Австрии кончилось поражением, а его идейный вдохновитель Костюшко был пленен и препровожден в Петропавловскую крепость, где пробыл около двух лет.

Позднее здесь же, в Обер-комендантском доме, велось следствие по делу декабристов.

Об этом мы находим интересные сведения в записках декабристов, в частности И. Д. Якушкина. Он писал, как однажды плац-адъютант Трусов вошел к нему в камеру и, накинув на его голову платок, повез в дом к коменданту. «Тут, - вспоминал Якушкин, - из рук его кто-то принял меня и посадил за ширмы, несмотря на которые и на платок, я мог видеть прислугу, носившую блюда в соседнюю комнату.

Около полуночи меня взяли за руки и повели в те комнаты, в которых перед этим ужинали. В первой из этих комнат я ничего не мог видеть сквозь платок, кроме множества свечей и столов, за которыми сидели люди и писали. Из этой комнаты меня привели в до-еольно большую залу, также очень ярко освещенную. Руку мою опустили, я остановился, и с меня сняли платок.

Я стоял посреди комнаты, в шагах 10 от меня стоял стол, покрытый красный сукном. На крайнем конце его сидел председатель следственной комиссии Татищев, рядом с ним великий князь Михаил Павлович; сбоку от Татищева сидел князь Голицын (Александр Николаевич) и Дибич; третий стул был порожний (Левашева), четвертое место занимал Чернышев… Когда сняли с меня платок, с минуту во всей комнате продолжалось молчание. Наконец, Чернышев махнул мне пальцем и иесьма торжественным голосом сказал: «Приближьтесь». Подходя к столу, я нарушил моими цепями тишину в комнате. Начался опять формальный допрос» 1. [1 «Записки, статьи, письма декабриста И. Д. Якушкина», М., Изд-во АН СССР, 1951, стр. 71-72.]

Якушкин описывал и момент оглашения приговора группе декабристов в Обер-комендантском доме: «Трусов провел нас через ряд пустых комнат, и мы прошли в верховный уголовный суд.

Митрополиты, архиереи, члены Государственного совета и генералы сидели за красным столом, за ними стоял Сенат. Все были обращены лицом к подсудимым. Нас шестерых выстроили гуськом. Министр юстиции князь Лобанов очень хлопотал, чтобы все происходило надлежащим образом…

Обер-секретарь, пресмешной наружности, первоначально сделал нам перекличку, и когда Кюхельбекер нескоро откликнулся на свое имя, то Лобанов закричал повелительным голосом: «Да отвечайте же, да отвечайте же!» Потом началось чтение приговора» 1. [1 «Записки, статьи, письма декабриста И. Д. Якушкына», стр. 80.]

Вероятно, в такой же обстановке, в том же зале, рисунок которого оставил декабрист В. П. Зубков, был оглашен смертный приговор пяти дворянским революционерам декабристам П. И. Пестелю, С. И. Муравьеву-Апостолу, М. П. Бестужеву-Рюмину, К. Ф. Рылееву и П. Г. Каховскому.

В помещениях эгего дома проходили судилища по делам петрашевцев, Н. Г. Чернышевского, Д. И. Писарева.

Вероятно, здесь же допрашивали революционера-террориста Д. В. Каракозова. В одной из комнат Обср-комендантского дома верховным уголовным судом 31 августа 1866 года он был приговорен к смертной казни через повешение.

Такая же участь постигла и народника А. К. Соловьева, неудачно стрелявшего 2 апреля 1879 года на Дворцовой площади в Александра II. Смертный приговор ему был вынесен тем же судом и в том же Обер-комендантском доме.

Через канцелярию обер-коменданта перед заключением в казематы проходили многие революционеры.

После революции дом был заселен. В настоящее время в Обер-комендантском доме ведутся реставрационные работы 1. После окончания работ Обер-комен-дантский дом станет основным экспозиционным зданием, в нем будут демонстрироваться многочисленные ценнейшие экспонаты музея, раскрывающие историю строительства Петербурга. [1 Розыски исторических документов для научной реставрации здания вел сотрудник Музея истории Ленинграда А. С. Кожевников. Выражаю ему благодарность за предоставленную мне возможность ознакомиться с ними.]