Пианистка для Варвара

Глава 8

Свадьба…

Пойти против воли опекуна я не могла. Как бы ни хотела. Возможно, три года назад я бы бежала без оглядки в поля и леса, пряталась без документов и денег по приютам, просила б помощи у добрых людей.

Три года проведенные в графике и подчинении безвозвратно изменили меня. Я стала другая.

Это чувствовалось по внутренним диалогам, которые я постоянно вела в своих размышлениях. К примеру, мысль, что Захар Данилович многое мне дал давлела над моим решением. Пусть и с низкой целью, но все же дал. Он был единственным небезразличным ко мне человеком. Единственным, кто удочерил меня и осуществил первую и самую главную мою мечту. Он наделил меня своей фамилией, статусом. Я стала частью другого мира.

Скорее всего изменения в моем характере были связаны и с уроками этики и правил поведения в обществе. Марина Николаевна, мой преподаватель, была женщина строгих пуританских правил. Каждый урок она начинала с гимна благодарности опекуну. По полчаса перед уроком женщина уделяла расхвалению моего благодетеля. И я всегда была с ней солидарна. Как попугай Рио повторяла за ней молитву доброте и помощи Захару Даниловичу.

Если обезьяне изо дня в день бить по голове дубиной и говорить, что она кролик, то спустя три года она станет на четыре лапы, начнет прыгать по полям и хрустеть капустой с морковью.

Так и я. Не могла бунтовать. Психологически меня продавили. Я не спала всю ночь. Меня мучала совесть за неблагодарность, а в голове всплывали слова Марины Николаевны:

"Захар Данилович щедрый и добрый мужчина. Тебе, Нелли, очень повезло, что он стал твоим опекуном. Что он ежедневно тратит баснословные деньги на твое воспитание, на твою качественную и дорогую одежду, на твою еду. Ты должна быть всегда ему благодарна. Всегда! Твоя самоотдача и отличная учеба для него, как награда, за труды и вложенные деньги. Что бы он не попросил, что бы не приказал этот святой человек, ты всегда должна выполнять безропотно и с радостью. Уважать каждое его указание. Ведь, он думает только о том, как улучшить твою жизнь. Он просто находка! Таких добрых и отзывчивых людей сейчас в мире не существует. Тебе действительно повезло. Не подведи его, девочка!"

Затем она требовала, чтоб я повторила каждое ее слово. В точности до буквы и интонации. Чтоб никогда не смела думать иначе.

Раздумывая сейчас в свете открывшихся ужасных подробностей моей женитьбы, умом я понимала, что он продумал свой коварный план, когда ехал за приютской девочкой. Он целенаправленно выбирал невесту для немецкого старпера Джеррита Швайгерова уже тогда. Просто попала в его сети именно я. И указ ломать мой бунтарский дух он заведомо дал всем преподавателям. Иначе с чего бы это они так им восхищались и требовали от меня того же.

Захар Данилович учел все.

Благодаря своему развитому аналитическому мышлению и сотням прочитанных книг — детективов и романов, я могла сделать правильные психологические выводы о любой ситуации. Но легче от этого мне не становилось.

Я как зомбированная сектантка чувствовала вину перед своей непокорностью. Изнемогала от нежелания подчиниться.

Я привыкла жить в гармонии приказ-подчинение. Следуя четким требованиям и выполняя их на отлично, я чувствовала себя счастливой. И спокойной.

Сейчас же в душе был разлад. Убийственный дискомфорт.

Я не хотела замуж за старого немца. Но я не могла не подчиниться воли благодетеля. И это сводило с ума.

Измученный разум начал искать выход и оправдание для Захара Даниловича.

На утро очередного дня я уже смирилась со своей участью. И оправдывала выбор опекуна. Думала, что он прав. Джеррит богат и влиятелен. Он окружит меня заботой и вниманием, а пресловутой любви не существует.

Есть уважение, исполнительность, доброта, помощь друг другу. Любви нет.

Я повторяла это, как мантру, и мне почти становилось легче.

Я спустилась в фойе и поискала глазами Захара Даниловича. Он сидел за столом и завтракал в обычной своей манере. С телефоном и чашкой кофе.

Я поздоровалась и села рядом.

Домработница поставила передо мной зеленый чай с мятой и яйцо пашот с гренками с сыром Филадельфия.

— У меня сегодня занятия по графику? — спросила я, желая уточнить свой распорядок.

Захар Данилович открыл в телефоне таблицу с моими уроками.

Изучил расписание и ответил:

— Сегодня в 9.30 часовая интервальная тренировка. В 10.30 немецкий. После французский. К 12 должен был прийти преподаватель игры на пианино, но я отменил. Мне не понравилась твоя игра в Альтаире. Поэтому пианист получил рассчет. В 13.30 у тебя плавание, затем растяжка. После тренировок должны были быть еще высшая математика и экономика. А ближе к семи назначен урок рисования акварелью, — равнодушно зачитал опекун.

Я недовольно поморщилась. Из всех дисциплин и занятий, самая моя любимая была игра на пианино. Свою учительницу Лиду я ждала каждый день. Молодая девушка играла в оркестре Грозового в театрах и опере. Она была со мной на одной волне. Можно сказать почти подруга. Мне очень было жаль, что Захар Данилович уволил девушку.

Черт, всему виной моя выходка с траурным маршем!

В памяти сразу всплыли события со Дня Рождения.

Вспомнился брутальный горец в костюме и с подарком в виде трех мертвых голубей. В первую ночь меня еще долго преследовал адский блеск черных глаз этого варвара.

Захар Данилович больше не злился. В тот вечер я еще случайно услышала его разговор по телефону с неким Халидом Маходжиевым. И я снова слышала, как опекун просил его о помощи. Говорил, что только Халид может повлиять на решение Ризвана Курбанова.

Не знаю о чем они договорились, но Захар Данилович больше не нервничал и не паниковал.

Значит и мне не стоит заморачиваться и труситься при мысли о жутком типе кавказской национальности.

— Сегодня твои уроки окончатся французским. К денадцати ты должна быть готова, — голос опекуна вывел меня из волнительных раздумий об опасном варваре. Я проглотила глоток чая, но не успела спросить почему, как он пояснил сам:

— У Джеррита мало времени. Он занятой человек и должен завтра улететь обратно в Германию. Поэтому он хочет провести сегодняшний день с тобой. Его водитель заедет за тобой в полдень. А завтра вас распишут в ЗАГСе, и ты сможешь улететь со своим мужем, — вот так просто и равнодушно опекун озвучил мой приговор.

Уже завтра я перейду в пожизненное рабство ненавистному немцу.

— Так скоро…Я думала еще есть время. Год, может хоть пару месяцев, — уныло протянула я, с грохотом уронив вилку на фарфоровую тарелку.

— Время? Для чего тебе время, Нелли? Решение принято и озвучено. Все стороны пришли к согласию. Джеррит занятой бизнесмен. Он не будет ждать пока инфантильная девочка нагуляется. Нелли, не огорчай меня. Ты ведь не такая. Ты серьезная образованная девушка. Мне не нравится, когда мне перечат. Будь умницей. Сегодня в двенадцать господин Швайгеров заедет за тобой. Постарайся очаровать такого важного нам мужчину. Платье и обувь привезут из бутика к назначенному времени. Стилист уложит тебе волосы. Сама не трогай и не мой. А то они после твоего вмешательства как солома выглядят. Мне не нравится. За всем должны следить профессионалы. И за внешностью тоже.

После этой уничижительной тирады Захар Данилович встал из-за стола и отправился прочь из кухни. По своим делам.

А я снова осталась сама и переваривала убийственную информацию.

Завтра моя свадьба…