Пифагор. Золотой канон. Фигуры эзотерики

В 20 лет, будучи еще эфебом, Пифагор не пожелал подчиниться зарождавшейся тирании Поликрата на Самосе, и, предвидя, что это послужит препятствием его цели и любви к знаниям, он тайно от всех вместе со своим учителем Гермодамантом Креофилеем переправился в Милет[125], где прибегнул к покровительству Фалеса и Анаксимандра-физика[126].

Некоторое время Пифагор пробыл у Фалеса. Тот принял его ласково. Сетуя на глубокую старость и слабость здоровья, Фалес передал ему, сколько мог, знаний и полезных советов, среди которых было несколько, особенно ценимых Пифагором:

Пифагор побыл недолго и учеником Анаксиманд-ра, который передал ему основы знаний по астрономии и физике твердых тел, учение о беспредельном (ТО AIIEIPON). Слушал Пифагор и беседы Анаксимена[127], который как раз был в расцвете своего таланта, учившего, что воздух — первоначало.

Когда пришло известие о нападении персов[128] на лидийскую державу[129], грозившее опасностью Милету и всей Ионии[130], Пифагор простился со своими учителями и отплыл в Финикию.

Вначале Пифагор отправился в Сидон, узнав, что этот город — его отечество по рождению, и полагая, что оттуда ему будет легче перебраться в Египет. Сидон и вся Финикия находились тогда под властью вавилонского царя Набонида[131]. Эти страны уже жили в страхе индийского завоевания[132], который особенно распространился после того, как пришли известия об ожесточенной осаде Сард[133] и завоевании всей Лидии Киром Старшим[134] (545 г. до н. э.).

В Сидоне Пифагор сошелся с потомками прорицателя Моха[135] (XII век до н. э.), фисиолога, писавшего о космогонии и неделимом первоначале (ΑΤΟΜΟΣ)

Пифагор углубленно изучил финикийскую арифметику и теорию чисел, в которых и сам преуспел в дальнейшем.

Пифагор сошелся со многими финикийскими Жрецами и прошел посвящения во все известные финикийские мистерии. Он принял посвящение в таинства Иолая[136] (Сида), целителя, воскресившего yкушенного змеей Геракла (Мелькарта)[137], в сидонском святилище, затем — в таинства «пробуждения Геракла» (Мелькарта), в тирском святилище Геракла в месяце перитии, затем в великие таинства Адониса[138] и Астреи[139] в святилище города Библа[140].

Но дольше всего Пифагор пробыл в святилище Зевса на горе Кармел[141]. Он много раз уединялся в храме Зевса на вершине, где постоянно жили потомки египетских жрецов, своего рода переселенцы. Он учствовал в их богослужениях и таинствах. Всем известно, что эта гора — наиболее священная и для непосвященных совершенно запретная.

Когда разнеслась молва о начале войны персов с вавилонянами и последовавшем падении Вавилона[142] а в Сирии[143] стали ожидать прихода персидских войск, Пифагор, после семи лет жизни в Сирии, решил отплыть в Египет. Он сошел с горы Кармел и на египетском, корабле был доставлен на третий день плавания в Египет.

Все путешествие он соблюдал строгий пост, не спал и вел себя как божественный даймон[144], покровитель мореплавателей. Команда корабля вначале замышляла взять в плен этого Удивительного ростом, статью, красотой и величием странника, но, видя его способности усмирять буйство Посейдона[145] и делать плавание безопасным, решила опустить его с миром.

Когда судно Достигло берегов Египта, Пифагора, ослабевшего от поста, под руки вывели на берег, дали ему фруктов и другой еды и оставили с миром. Таким образом Пифагор появился в Египте[146].

Явившись ко двору, он предъявил царю Амасису[147] рекомендательное Письма от Поликрата Самосского и Хирома III[148], царя Тира, был ласково принят и допущен к жрецам. Он сам изготовил три прекрасные серебряные чаши и принес их в дар египетским жрецам.

Пифагор выучил египетский язык[149], благодаря Амасису поступил в обучение к жрецам Гелиополя[150], затем Мемфиса[151] и, наконец, Диосполя[152]. Говорят, что Пифагор учился у гелиополита Ойннуфея.

Пифагор, сам Достойный восхищения и восхищавшийся египетскими жрецами, подражал их таинственной символике, облекая свое учение в иносказание. Большинство предписаний пифагорейцев ничем не отличается от иероглифических письменных[153] наставлений, например: не Принимать пищу, сидя на колеснице; не есть свой хлеб в праздности; не сажать пальму; не разгребать огонь ножом в доме.

Он настолько поразил своим рвением жрецов Диосполя, что они «в недоумении допустили его к жертвоприношениям и богослужениям, куда не допускался никто из чужеземцев».

Египетские жрецы, у которых обучался Пифагор, занимались постоянным наблюдением звездного неба. С этой целью они распределяли между собой ночное время, вероятно, чтобы сохранить напряженное внимание и не пропустить ни одного, даже самого малозначительного, небесного явления. С того времени и Пифагор пристрастился к занятиям астрономией и астрологией.

Он называл единицу Аполлоном (Ра[154]', двойку Артемидой (Бастидой[155] или Луной), семерку Афиной (Нейт[156]), а куб — Посейдоном (Сетом[157]) — это все сходно с обрядами, изображениями и письменами в египетских храмах.

За 12 лет (539—527 гг. до н. э.) он обошел все храмы Египта, подолгу задерживался в Мемфисе, Гелиополе, Диосполе, Летополе[158], Гермополе[159] и Саисе[160]. Много времени он провел в святынях Египта, занимаясь наблюдением звездного неба, изучением геометрии и постигая все таинства богов. И решил он отправиться в святилище Афины в Саисе.

Пифагор стремился к познанию сокровенного. А в Саисе изображение Афины, которую там называли Нейт, имело такую надпись: «Я есмь все бывшее, и будущее, и сущее, и никто из смертных не приподнял моего покрова». Говорят, что и афинский мудрец Солон[161] учился у жреца Сонхита из Саиса. В конце концов Пифагор принял решение остаться в Саисе навсегда.

Однако этому намерению не было суждено сбыться. Двадцать лет Пифагор избегал персидского пленения, но настал год (525 г.), когда войска царя Камби-за[162] (529—522 гг.), сына Кира Старшего, хлынули в Египет и захватили страну.

Почтенный у великой Афины казначей царя Псамметиха[163], писец, управляющий дворцом, начальник морских кораблей царя, Утохорресен перешел на сторону персов.

В Египет пришел великий правитель всех нагорий Камбиз и с ним — всевозможные чужеземцы. Камбиз стал властвовать над всей страной, а пришедшие с ним стали селиться в ней... Утохорресену Камбиз предоставил должность великого врача и приказал, чтобы тот находился возле него как друг, управляющий дворцом. Утохорресен должен был также составить Камбизу его титулатуру...

Утохорресен показал новому властителю величие Саиса. В присутствии царя Верхнего и Нижнего Египта Камбиза он обратился с просьбой по поводу всяких чужеземцев, которые поселились в храме Афины. Утохорресен хотел изгнать их оттуда, чтобы вернуть храму Афины великолепие, каким он славился издревле. Камбиз приказал изгнать чужеземцев, разрушив их дома, и уничтожить всякую их нечистоту в этом храме...

Его величество приказал также, чтобы храм Афины был очищен и все люди в него возвращены... Он распорядился приносить жертвы великой Афине и богам, находящимся в Саисе, как это было издревле...

Когда царь Верхнего и Нижнего Египта Камбиз прибыл в Саис, он лично отправился в храм Афины и усердно бил челом перед великой богиней, подобно тому как это делали до него все прочие властители. Он совершил большое жертвоприношение из всяких добрых вещей в честь Афины и богов, находящихся в Саисе, подобно тому, как это делали все превосходные цари до него... Его величество Камбиз совершил все полезные и подобающие обряды в храме Афины...

Утохорресен навечно установил жертвоприношения в честь великой Афины в соответствии с тем, что ему было приказано Камбизом.

Когда персы разграбили святилище Афины в Саисе, среди прочих жрецов и служителей они взяли в плен и Пифагора — за его красоту, величие и силу. Так он был уведен из Египта в Вавилон.

В Вавилоне его отдали жрецам храма Зевса (Бела-Мардука)[164]. Пифагор охотно общался с халдейскими жрецами[165] и астрологами, а позднее — с магами[166], правившими всей мидийской державой в течение полугода (11 марта — 29 сентября 522 г. до н. э.).

Пифагор посетил также халдея Зарату[167] (Зороастра). Тот изложил ему учение, согласно которому есть две изначальные причины вещей: отец и мать. Отец — свет, мать — тьма; части света — горячее, сухое, легкое и быстрое; части тьмы — холодное, влажное, тяжелое, медленное; из них, из женского и мужского начала, состоит весь космос.

Научившись у халдеев и магов самому главному в их учении, овладев в совершенстве науками о природе богов, о числах и музыке, он стал их (магов) сторонником.

После того как маги были убиты, а власть над Мидией перешла в руки Дария[168], во многих областях разразилась небывалая смута (после 29 сентября 522 г.). Пифагор решил уйти из Вавилона, охваченного волнениями, и вернуться в Египет. Однако, получив известие о свержении Поликрата[169] на Самосе, он изменил свое решение и отбыл на родину.

5. Моллюск втягивается назад в раковину, чтобы переварить свою добычу. От песчинки, попавшей внутрь, зарождается жемчужина. Пифагор возвращается на родину, чтобы переварить свои духовные достижения, накопленные им переживания и опыт. Начинает развиваться его внутреннее духовное ядро — направленное внутрь и занятое самонаблюдением, самоанализом сознание человека, ищущего правду. Началась познающая и созерцательная деятельность в уединении

Пифагор прибыл на Самос в возрасте 46 лет спустя 24 года после отъезда (ANAXΩPHΣIΣ) из Ми-лета. Так, пройдя долгий путь скитаний и странствий, Пифагор вернулся к эллинам.

Узнанный некоторыми из старшего поколения, давно считавшими его пропавшим, и вызвав не меньшее удивление своей статной красотой и мудростью, видом божественного даймона, Пифагор был отведен в отчий дом.

Там в живых оставались лишь его немощная престарелая мать, давно отчаявшаяся повидать перед смертью сына, и один из братьев. Затем отечество всенародным решением призвало его приносить всем пользу и передавать свое умственное достояние молодому поколению.

Пифагор стал обучать юношество. Он, как и египетские жрецы, обучал с помощью символов для того, чтобы, с одной стороны, избежать профанации, с другой — дать наглядное чувственное выражение реальностей иного мира.

Так как символ (ΣYMBOΛON) буквально означает «соединение, совпадение (частей единого)», то через него осуществляется единение этого и того миров. Но самосцы были туги на науку, с трудом воспринимали такой способ преподавания и не усваивали учения.

Только один юноша из бедной семьи, ладный и грациозный, по имени тоже Пифагор, сын Эратокла, любивший гимнастику, телесные упражнения и игру в мяч, стал первым благодарным учеником Пифагора.

Об этом Пифагоре также сообщают много чудесного. Говорят, что во время странствий Мнесарх однажды нашел под большим красивым белым тополем грудного младенца, который лежал, глядя прямо в небо, и не мигая смотрел на солнце, а во рту у него была маленькая и тоненькая тростинка, как свирель, и питался он росой, падавшей с тополя.

С изумлением это увидев, Мнесарх решил, что мальчик этот — божественной природы, взял его с собой, а когда он вырос, отдал его самосскому жителю Андроклу (Эратоклу), который поручил мальчику управлять своим бедным домом. Мнесарх назвал мальчика Астреем[170] и, будучи богатым человеком, воспитал его вместе с тремя своими сыновьями, Евностом, Тирреном и Пифагором.

Пифагору и подарил Мнесарх мальчика Астрея. Пифагор принял его, изучил его лицо и тело в движении и покое, а затем дал ему воспитание. Он обучал его арифметике и геометрии числа, сначала сам выплачивая ученику деньги, чтобы он имел досуг для занятий науками, а затем бесплатно, получив от увлекшегося науками юноши обещание позднее отплатить учителю «аистовой заботой»[171], то есть позаботиться о нем в старости.

Выучившись, этот Пифагор, сын Эратокла, стал известным учителем гимнастики и оставил письменные наставления по умащению тела, омовениям, гигиене, а также предписания атлетам есть мясо вместо сушеных смокв, творога и пшеничного хлеба. Он же предписал разработанную им диету победителю на Олимпийских играх[172] (олимпионику) Эврименту и тем стал известен.

Был у Пифагора и другой мальчик, привезенный из Фракии[173], по имени Залмоксис. Когда он родился, на него накинули медвежью шкуру, по-фракийски называемую ZAΛMH, ZAΛMOΣ, отсюда и его имя — Залмоксис. Он попал в плен к разбойникам и был заклеймен ими выжженными на лбу знаками. Пифагор любил его и научил наблюдению небес, священнослужениям и иному почитанию богов. Мальчик этот (которого, по другим сведениям, звали Фалес) почитался затем у варваров богом вместо Геракла[174].

На родине Пифагор исправил, где смог, порядок жертвоприношений богам. Он совершил правильное богослужение у «бескровного жертвенника благочестивых»[175] храма Аполлона на Делосе, за что и получил от бога способность прорицания до конца жизни.

Занимаясь по поручению отечества совершенствованием законов, Пифагор побывал на Крите[176] с целью изучения законодательства и посвящения в таинства Идейской матери[177]. Там, в Диктейской пещере[178], где раз в девять лет Миносу[179] являлся Зевс, ему открылось совершенство законов, происходящих от Миноса. В священных стихах говорится:

Побывал Пифагор и в Лакедемоне[181] с посольством Алкея[182]. Затем он занялся отысканием забытых местных законов на Самосе. В те времена ему открылось новое искусство — законодательное.

В Самосе Пифагор расчертил и обустроил место для обсуждений, называемое «пифагоров полукруг», где собирались всенародно для обсуждения общественных дел. Впоследствии по его подобию повсюду стали строить театры.

Отыскав себе пещеру за городом, Пифагор устроил себе в ней жилище для философских занятий; это место и поныне называют «пещерой Пифагора». Там он провел много дней и ночей и исследовал все полезное в науках. Он в совершенстве овладел наукой о небесных явлениях и подкрепил ее всеми необходимыми арифметическими и геометрическими расчетами. В эти годы ему служил рабом гет Залмоксис, также ставший приверженцем его учения.

6. Пифагор стал зрелым, приобрел достоинство, развил свои силы и выполнил свою земную обязанность — стал мужем, отцом, создал семью

Пифагор получил в наследство имущество Алкея, умершего после посольства в Лакедемон. Став состоятельным человеком и отвечая настоятельным просьбам матери, Пифагор решил жениться и обзавестись семьей.

После поездки на Крит он женился на критянке Теано, дочери Пифонакта. «Безумная страсть Теано связала самосца Пифагора». От этого брака родились дети: Аримнест, любимый сын Пифагора, и благородная Мия. Позже родились также сын Мнемарх (у некоторых авторов — Мнесарх) и благочестивая дочь Аригнота (а согласно другим источникам — Дамо). В Великой Греции[183] появился Телавг, который остался малолетним сиротой.

Все дети прославили отца своими достоинствами и добродетелями. А сыну Телавгу, малолетнему, и Би-тале, дочери Дамо, Пифагор, умирая, оставил в наследство свои записки «Священного Слова Орфея», единственное свое письменное произведение.

К нему потянулись ученики, как местные, так и из других греческих государств. Кроме того, сограждане часто вынуждали Пифагора участвовать в общественных мероприятиях и во всех посольствах. Желая отречься от суеты и отойти от общественных дел, Пифагор начал подумывать о переезде.

Когда персидские сатрапы[184] стали выступать за возвращение к власти на Самосе братьев Поликрата[185], Пифагор, предвидя, что это возвращение приведет к слишком суровой тирании для свободного человека, решил по этой причине уехать в Италию, памятуя совет Бианта ионийцам[186].

Поэтому он дал вольную Залмоксису, взяв с того обещание, что на родине он станет просветителем своего народа и будет содействовать всеобщей пользе. Не дожидаясь водворения братьев Поликрата на Самосе, Пифагор рассудил, что не пристало философу жить в таком государстве, и решил отправиться в Великую Грецию (ок. 517 г. до н. э.).

Остановившись по пути в Дельфах, он написал на гробнице Аполлона элегические стихи о том, что Аполлон был сын Силена[187], убитый Пифоном[188] и погребенный в месте по имени Трипод[189]; а имя это оно получило от трех дочерей Триопа[190], которые там его, Аполлона, оплакивали.

Прибыв на Крит, он побывал у жрецов Морга[191], одного из идейских дактилей[192], и принял от них очищение камнем-громовиком, ложась ниц поутру у моря, а ночью у реки в венке из шерсти черного барана.

Спускался он там и в так называемую Идейскую пещеру, одетый в черную шкуру, пробыл там положенные трижды девять дней, совершил всесожжение Зевсу, видел его застилаемый ежегодно престол, а на гробнице Зевса высек надпись под заглавием «Пифагор — Зевсу», начинающуюся так:

«Зан здесь лежит, опочив, меж людьми называемый Зевсом».

Достигнув Италии, Пифагор высадился у Сибари-са[193], намереваясь идти затем в Кротон[194].

7. Мир приносит урожай. Пифагор собирает плоды своего труда. В глубине его души зарождается божественное дитя — источник всемирной, всеобщей любви (ФΙΛΙА)

Когда Пифагор шел из Сибариса в Кротон, он встретил на берегу рыбаков, тянувших в неводе обильный улов рыбы. Пифагор назвал точное число рыб в неводе, заплатил рыбакам стоимость улова и попросил их отпустить рыб обратно в море, чем вызвал недоумение и великое удивление последних. В душе его зародилась великая любовь ко всем существам вселенной, сострадание к ним и милосердие.

8. Поступки взвешиваются, положительные и отрицательные, все внимание души направлено на мирское и духовное. Пифагор обретает душевное равновесие внутри себя и достигает гармонии

Пройдя полпути до Кротона, Пифагор остановился на ночлег в заброшенной рыбацкой хижине на пустынном взморье. Там он провел несколько дней и ночей в полном одиночестве, обдумывая все пережитое им, взвешивая на весах Фемиды[195] все доброе и дурное, испытанное им в жизни, размышляя над мирскими и духовными сущностями. Обретя душевное равновесие и достигнув гармонии в душе, Пифагор продолжил свой путь, направляясь в Кротон.