Пикассо в придачу

11

Когда я пришла в понедельник на работу, то испытала настоящее облегчение. Наконец-то можно расслабиться. Все на свете относительно. По сравнению с проживанием в одном доме с Эвелин, преследованиями Баса и ухаживаниями Джеймса восьмичасовой рабочий день кажется просто праздником. Когда все были в сборе, миссис Браун вызвали на какое-то срочное совещание. Поэтому тем, кто успел завершить работу в пятницу, ничего не оставалось делать до ее возвращения, кроме как предаваться блаженному безделью.

Я просматривала свою чековую книжку. Меня хватило секунд на тридцать, не больше. У меня не было никакой надежды на продвижение по службе в течение полугода. А те несколько дней, которые я проработала в компании «Чемберс Эмпориум», показались мне вечностью. Если что-то и менялось в моей жизни, так это состояние банковского счета. Было похоже на то, что я споткнулась и упала еще на стартовой линии. Зато деньги утекали из моего кармана со скоростью, которую может развить только самая выносливая лошадь на скачках в Аскоте. До встречи с Басом я была обыкновенным менеджером. И мне никогда не приходило в голову, что работа – это вовсе не обязательно подъем вверх по карьерной лестнице. В сфере управления это действительно чаще всего так. Но работа в других отделах иногда напоминает не восхождение, а барахтанье в болоте. Можно сделать шажок в сторону (в моем случае это означает пересесть за другой стол), но, чтобы выбраться из трясины и забраться на дерево, требуется нечеловеческое усилие. С одного дерева на другое перепрыгивать намного легче. Наверное, поэтому обезьяны всегда в хорошем настроении.

Основная проблема заключается в том, что мое болото находится слишком далеко от этажа, где заседает руководство, и поэтому никто не видит, какой талантливый человек пропадает. А самое ужасное – нет ни малейшего шанса, что миссис Браун когда-нибудь поймет, я – драгоценный бриллиант, затерявшийся в угольной шахте.

Я пошла за кофе для себя и Мелоди, которая читала журнал. Я поняла, что она прикидывается задремавшей только тогда, когда видит стопку балансовых отчетов. В остальное время она бодрствует.

Тут вернулась миссис Браун и прервала плавное течение моих мыслей. Забудьте о том, что я говорила о мире и спокойствии, столь характерных для моего рабочего дня. Начальница ничего не сказала о том, что компания переживает плохие времена. Но на лбу у нее появились морщины, потому что теперь ей нужно было горы свернуть – такие горы, по сравнению с которыми Эверест покажется бородавкой на свиной коже. Все счета перепроверялись, наверняка шла общая ревизия, но об этом лично мне ничего не известно. Мне важно было хорошо выполнять свои обязанности. Точнее, обязанности Мелоди. Кстати, у нас в универмаге работает какой-то человек, у которого идиосинкразия на компьютеры. Он надиктовал столько писем на аудиокассету, что моей соседке тоже было чем заняться, и она весело напевала всю неделю.

На этот раз никаких секретных документов не было. Но я уже стала лучше понимать, что представляет собой наша компания. Такие знания невозможно получить, просто прогуливаясь легким шагом от отдела продаж до собственного письменного стола. Фирма импортировала и экспортировала огромное количество товаров. Еще она закупала аксессуары для некоторых предметов одежды, которые окончательно доводились до ума в Англии, но большинство товаров прибывало в готовом виде. У нашего универмага была служба рассылки, и большинство заказов поступало из Лондона. Также мы сотрудничали с зарубежными компаниями, торговавшими в Англии и в других странах. Странно, что на бирках на одежде не пишут «Сделано в Великобритании, Китае, Сингапуре, Италии и Техасе». Или просто «У черта на куличках».

Я и понятия не имела, что в мире продается так много бюстгальтеров пятого размера. Что, в Японии очень популярен этот размер? И уж конечно, я не могла предположить, что половина Австралии носит зеленые шелковые трусы от компании «Чемберс».

Миссис Браун сказала, что сегодня нам придется поработать дополнительно, и поэтому Мервин сбегал в столовую за гамбургерами, и мы все продолжали трудиться и во время обеденного перерыва.

Мелоди сказала:

– Представь себе, милая, теперь за час сверхурочной работы мне платят больше, чем за неделю в самом начале моей карьеры.

А я за такси в Нью-Йорке платила больше, когда мне нужно было доехать до банка. К концу рабочего дня цифры на экране моего компьютера стали сливаться в какую-то бесформенную массу, наподобие картофельного пюре. Мне хотелось пить и не терпелось скорее пойти с Флорой в паб.

Но потом она позвонила и сказала, что ее мама заболела и что она пойдет ее проведать и вернется домой поздно вечером. Так что я решила остаться на час после окончания рабочего дня. Большинство сделало так же. Не значило ли это, что те, кто сидит в первом ряду, получают намного больше, чем те, кто находится сзади? Я имею в виду себя прежде всего. Мелоди-то, наверное, планирует приобрести яхту.

Миссис Браун не объявляла перерывов на кофе, но она должна была понимать, что если работники не отрывают взгляда от экрана компьютера в течение нескольких часов, их глаза собираются в кучку и остаются в таком положении долгое время. Поэтому периодически кто-то поднимался из-за своего стола и начинал бродить вокруг. Когда Мервин тоже решил прогуляться, он подошел ко мне и протянул большую картонную папку.

– Если мы будем продолжать в том же духе, то к пятнице или разбогатеем, или умрем, – улыбнулся он. – Я принес копии картины Пикассо. Хочешь посмотреть?

Я испугалась, что вокруг нас начнут толпиться наши коллеги, и поэтому предложила выйти в коридор.

– Мервин! Это просто потрясающе!

Он радостно усмехнулся:

– Я пробовал разные оттенки и накладывал краску в несколько слоев. Выбирай ту, которая тебе больше нравится, и я доведу ее до совершенства.

– Они все прекрасны.

– Только для очень близорукого зрителя, который стоит в сотне метров от картины.

– Вот и хорошо. Можно я возьму все шесть?

– Ну, тогда тебе придется купить мне шесть коктейлей.

– Договорились. Но ты же не собираешься их выпить за один присест?

Мервин засмеялся. Сделав серьезное лицо, он сказал:

– У меня довольно высокие проценты. Если мне не выплатят все, что мне причитается, до Рождества, я потребую семь коктейлей.

Вечером я сидела и ела йогурт, как вдруг появилась взволнованная Эвелин.

– Я собираюсь в Манчестер, Кэрон. Это мой шанс!

Я усмехнулась:

– Это мужчина?

Она, кажется, разозлилась:

– Ты, наверное, думаешь, что меня ничего, кроме мужчин, не интересует. Иногда интересует. Мне вовсе не нужен какой-то богатый мужик. Если бы я только могла раскрыть свой талант!

– Какой у тебя талант, Эвелин? Что ты собираешься сделать? Ограбить банк?

– Хорошо бы. Три недели мне приходилось предлагать покупателям сорок два вида сыра. Но теперь я отправляюсь на ярмарку. И там будут не только домохозяйки. Туда приезжают даже продюсеры из Голливуда.

– Эвелин, мне бы не хотелось портить тебе настроение, но… Хотя почему бы и нет, черт побери?! Кто знает… Только тебе нужно встать поближе к стойке с сырами бри и стилтон. А ты хочешь стать кинозвездой?

– Нет, манекенщицей. Я ведь довольно высокая, правда, недостаточно худенькая. Между прочим, недавно одно модельное агентство пригласило даму семидесяти двух лет сниматься в телевизионной рекламе. Может, я тоже стану модной моделью.

– Не исключено. Ты ведь не толстая.

– Но у меня широкая кость. Если забыть об этом, я выгляжу как самая обыкновенная девушка среднего размера. Я больше похожа на нормальных людей, чем на девиц, которые ходят по подиуму, согласна?

Я внимательно оглядела ее.

– Ну, с ходом эволюции люди становятся выше. Ты как раз то, что надо, Эвелин. Желаю тебе удачи.

Я приготовила для нее ужин, то есть перемешала клубнику и кусочки абрикоса с йогуртом. Она тем временем укладывала вещи. Она даже вошла на кухню, не надев предварительно ботинки, которые должны были защитить ее от мышей. Мне стало казаться, что ее манеры все меньше походили на занятия каратэ: они реже давали о себе знать, а тренировки стали больше напоминать разучивание канкана. Я стала сомневаться в том, что старая пословица «Слишком близкое знакомство ведет к презрению» верна. Лично мне Эвелин нравилась все сильнее и сильнее.

Мы отнесли сумки в машину, где ее ждала подруга, которая отправлялась на ту же ярмарку. Забавно, что на неделю она взяла с собой больше одежды, чем это сделала я, когда уезжала в Англию, планируя остаться здесь до самой смерти.

Чуть позже позвонил Джеймс:

– Кэрон, я хотел пригласить тебя поужинать вместе, но, к сожалению, у меня очень много работы.

– То есть начальство компании «Чемберс» превратилось в американцев?

– Как это?

– Разве ты не знаешь эту поговорку: «Когда Америка простужается, у Великобритании воспаление легких»? Наш отдел уже стал похож на полевой госпиталь.

Он засмеялся:

– Дело не в том, что мне не с кем поужинать. Жевать каждый умеет. Но у тебя особая манера прощаться.

– Ах вот как! Значит, тебе хочется попрощаться со мной?

– Да, много-много раз.

Я получила электронное письмо от мамы. Ноутбук я поставила на письменный стол, чтобы мои соседки тоже могли проверять свою электронную почту. Точнее, это делали только мы с Флорой, а наша Эвелин, видимо, думала, что это такая коробка, в которой можно хранить всякие записки. Мама спрашивала меня, как дела. Еще она написала: «Как ты справляешься, Кэрон? Не вздумай пасовать, дорогая! Козырей у нас нет, но парочку трефовых карт мы можем тебе выслать. Наверняка ты выиграешь эту партию. Пожалуйста, дай нам знать, если тебе что-то понадобится. Твои любящие родители». Спасибо, мама!

Мне была очень приятна их забота, но было стыдно просить у них денег. Если бы Бас узнал, что я вовсе не главная обезьяна на большом дереве, это было бы очень неприятно. Вот мой ответ: «У меня припасена парочка козырных карт. Но я очень благодарна тебе, мама. Целую. Кэрон».

Флора пришла уже после одиннадцати. Она выглядела очень усталой. Мне показалось, что ей вряд ли понравится йогуртовый ужин, вне зависимости от того, из скольких наименований он состоит, так что я предложила разогреть консервированный грибной суп и поджарить тосты.

– Спасибо, Кэрон, но я уже поела у родителей. Я спросила, как чувствует себя ее мама.

– Не так уж хорошо. Я хотела остаться, но она сказала, что не стоит так беспокоиться из-за обыкновенного гриппа. – Флора улыбнулась. – Странно. Сначала мама так не хотела, чтобы я уезжала. А теперь ее раздражает мысль о том, что кто-то будет хозяйничать в ее доме. В любом случае у нас прекрасные соседи, и я уверена, что она позвонит мне, если ей что-то понадобится.

– Хочешь вина? – Я посмотрела на бутылку. – Правда, оно скорее напоминает сцеженные остатки, которые обычно выливают.

– Ну и прекрасно. Я слишком устала, чтобы смаковать его: просто хочу немного успокоиться, прежде чем лечь спать.

Никогда не видела Флору уставшей или хотя бы утверждающей, что она устала. Мне захотелось развеселить ее.

– А знаешь, что у меня есть?

Я поспешила в свою комнату и разложила на кровати копии картины, которые сделал Мервин. Потом пошла за Флорой, попросила ее закрыть глаза и, включив свет, прокричат «вуаля!».

Она усмехнулась:

– Наверное, я устала даже больше, чем мне казалось.

– Думаешь, у тебя галлюцинации? Да, тогда это не просто усталость. Ну как тебе?

Флора осторожно брала то одну, то другую картину:

– По-моему, они прекрасны. Но зачем тебе целых шесть штук?

– Мервин такой молодец! Он нарисовал несколько, чтобы я могла выбрать одну. Но я решила повесить все. Так что воришка будет очень удивлен.

А когда получу вознаграждение за сверхурочную работу, куплю для них рамы, подумала я. Но тут Флора сказала:

– Кэрон, а можно я подарю тебе рамы?

– О чем ты говоришь? Похоже, ты и правда очень устала.

– Понимаешь, когда Мервин придет сюда, он может решить, что у меня какой-то мещанский вкус, поскольку в доме нет никаких картин. Но потом он увидит свои работы и поймет, что я, по крайней мере, разбираюсь в рамах. И еще я хотела бы купить какую-нибудь его работу, если мне это будет по карману.

– Давай ты просто одолжишь мне денег, а я куплю рамочки. И после того как у нас побывает грабитель, ты сама выберешь ту картину, которая тебе больше нравится. Я собираюсь спрятать оригинал, скажем, повернуть картину лицом к стене, а на заднюю стенку прикрепить вырезку из журнала или что-нибудь в этом духе. Повешу ее в ванной. А для копий можно подобрать разные рамы. Если грабитель плохо разбирается в искусстве, он будет уверен, что взял именно то, что нужно.

– Может, стоит вставить в оригинальную раму одну из подделок? Тогда у него точно не останется никаких сомнений.

– Нет, я не хочу, чтобы ее украли. Она стоит столько, сколько мне не заработать теперь даже за несколько месяцев.

– Честно говоря, сейчас я слишком устала и вряд ли смогу тебе помочь. Но мне кажется, ты отлично придумала.

По ее тону этого не скажешь. Правда, я тоже не чувствую особой бодрости.

Мы пили мутную жидкость, потом я спросила:

– Флора, как ты думаешь, что Бас задумал? Эта мысль не дает мне покоя. Я могу еще понять, почему он прислал конфеты и записку. Он явно угрожал мне, хотя это невозможно доказать. То есть это можно было бы доказать, если бы мы умерли, наевшись отравленных конфет. Но зачем он отправил мне кресло? Бас умеет подстраивать ловушки, и вряд ли он стал бы тратить усилия и терять время впустую. Он пытался этим что-то сказать. Но что? Скорее всего, он надеялся, что я потеряю бдительность, подумаю, что он хочет показать, какой он добрый. Но я не могла так подумать, прочитав записку, на которой написано «Верь мне».

Флора серьезно задумалась.

– В женских романах они занимаются этим где угодно, но даже там ничего не говорится о креслах-качалках. В детективах главные события тоже могут происходить в разных местах. Понятно, я не имею в виду, что в этих жанрах речь идет об одном и том же. Не помню, чтобы кого-нибудь убивали при помощи кресла. В общем-то, кровать как место действия более популярна – в любовных и в криминальных романах. Как ты думаешь, между креслом, запиской, конфетами и Пикассо есть какая-нибудь связь? – спросила она, отхлебнув кофе.

Я нахмурилась (между прочим, если делать это слишком часто, на лбу появляются горизонтальные линии, чем-то напоминающие рельсы).

– Не вижу никакой связи. Если он хочет забрать картину, нужно просто сломать дверь, забраться в дом и схватить ее. А потом громко хохотать, как Санта-Клаус. Не имеет никакого смысла посылать мне стул, чтобы потом украсть его.

– Ничего не понимаю, Кэрон. Но это интересно, – улыбнулась Флора.

– Да уж. Бас наверняка знает эту китайскую поговорку, больше похожую на колдовское заклинание: «Чтоб ты жил в интересное время».

Удивительно, за последние несколько недель на работе воцарился хаос, зато над нашим домом будто пролился дождь из прозака. Я была бы очень счастлива, если бы это произошло на прошлой неделе, но поскольку работала теперь сверхурочно, то так уставала, что ложилась в постель еще до того, как Флора возвращалась от своей матери. Когда я лежала в постели, часто слышала какие-то зловещие скрипы и шорохи и не могла сомкнуть глаз. Подруга уверяла меня, что таким образом старый дом готовится ко сну. Но это было больше похоже на пробуждение голодного оборотня.

Когда пошла третья неделя моего пребывания в компании «Чемберс», меня наконец-то одолжили. Кэрон по кличке Библиотечная Книжка. Мне нужно было помочь в бухгалтерии – я имею в виду в настоящей бухгалтерии. В принципе мне приходилось делать то же самое, но было приятно сменить обстановку.

Потом работы стало меньше, и я наконец вернулась в свой отдел. И тут мне поручили очень интересное задание. Точнее, не мне, а Мелоди. На дне папки был листок с надписью «Совершенно секретно». Это был финансовый отчет за полгода. Просматривая документы, я заметила, что с цифрами что-то не так: была вероятность какой-то ошибки. Я не была в этом полностью уверена, поскольку, сидя за своим столом, из-за деревьев могла и не видеть леса.

Что же мне делать? Вряд ли был какой-нибудь смысл в том, чтобы рассказывать об этом Мелоди. Но как профессионал и как человек, находящийся в здравом уме, я не способна была просто проигнорировать эту информацию. Но мне также не хотелось, чтобы меня изобличили и заставили опять печатать письма. Было похоже на то, что по некоторым счетам мы платили дважды. Хотя я и не могла точно определить размер этих сумм, но у меня создалось впечатление, что на эти деньги вполне можно было бы купить миллион бюстгальтеров пятого размера.

Если я не права, то все наверняка подумают, что это ошибка Мелоди. А она будет в восторге! Она бы с удовольствием смешала бы эти отчеты с верблюжьим дерьмом, если бы только нечто подобное можно было приобрести в универмаге «Харродз».

Да нет, наверняка это просто ошибка. Ведь «Чемберс» – это милое семейное предприятие, чьи дела идут так неспешно. С другой стороны, именно поэтому злоумышленнику легче мухлевать со счетами. Когда я вернула миссис Браун выполненное задание (заодно с письмами, которые печатала Мелоди), меня поразила неожиданная мысль. Да это ведь не просто невинные помарки, тому, кто знает об этих махинациях, может грозить опасность! Убирая на своем столе, я приказала себе успокоиться. У меня нет столько душевных сил, чтобы переживать о креслах, Пикассо и лифчиках одновременно.

После работы мы с Флорой пошли к метро, и вдруг она остановилась. Я подумала, что она начнет искать монетки в сумке или скажет, что забыла что-то в офисе. Но она просто стояла на дороге, словно заглохшая машина.

– Флора, с тобой все в порядке?

– Я хочу тебе кое в чем признаться. Или, точнее, сделать объявление. Одно из двух.

– Может, пойдем в кафе, чтобы поговорить об этом?

– Нет. Пойдем лучше в «Риц».

– Ты с ума сошла, Флора! Что мы там закажем? Стакан кока-колы и две трубочки? Или воду из-под крана?

– Да нет. – Флора покраснела – то ли от смущения, то ли от негодования, что ей предлагают пить водопроводную воду. – Понимаешь, Кэрон, я договорилась о встрече, на которой мы обе должны присутствовать.

Я хотела сказать «Вот здорово, и с кем же это?» и увести Флору в сторону, чтобы нас не толкали спешащие по Оксфорд-стрит люди. Но она добавила:

– Там будет Бас.

Наверное, мое сравнение с остановившейся машиной неудачно. Скорее дело не в заглохшем двигателе, а в столкновении с грузовиком на скоростной трассе. Моя подруга повернулась ко мне и стала объяснять, запинаясь:

– Он позвонил мне на работу, разговаривал очень вежливо. Знаешь, Бас такой милый! Он просто хочет поговорить с тобой, чтобы выяснить отношения.

Я взяла ее за локоть и отвела поближе к витринам, чтобы нас не затоптали прохожие.

– Флора, как ты не понимаешь, что это уловка! Конечно же, Бас милый. И еще он красивый и сексуальный. Поэтому ему удалось влюбить меня в себя, а теперь и ты попалась на его удочку.

– Нет, Кэрон, я думаю, ты должна с ним встретиться. Если вы поговорите, тебе станет намного легче. Это лучше, чем жить в осаде. А если разговор не получится, то я, по крайней мере, узнаю, как выглядит наш преследователь.

Какая же я эгоистка! Как глупо и непредусмотрительно с моей стороны было втянуть Флору в это приключение! Оно ведь может закончиться довольно печально. Теперь ей тоже грозит опасность.

– Прости меня. Ты абсолютно права. На какое время у меня назначена встреча?

– Не у тебя, а у нас. Я условилась, что мы обе придем, чтобы я могла защитить тебя, если в этом будет необходимость. Это ведь я дала ему согласие на встречу.

Это было просто смешно. Флора в роли телохранителя! Все равно что сказать грабителю, который ворвался к тебе в спальню, что твой плюшевый медвежонок с ним расправится.

– К сожалению, я не могу позволить себе поехать туда на такси, так что придется добираться на метро.

– А вот и нет. – И Флора подошла поближе к перекрестку, на котором она остановилась, когда мы вышли из универмага. Тут же к тротуару подъехал длиннющий лимузин. Водитель оставил мотор включенным и быстро вылез из машины, чтобы открыть для нас дверцу.

Когда мы уселись, Флора широко улыбнулась и сказала:

– Я бы никогда не согласилась с ним встретиться, если бы нам пришлось за что-то платить. Ты только посмотри на эту роскошь. – Она открыла дверцу бара. Там было полно всяких напитков, в том числе и шампанское в ведерке со льдом. – Здесь даже телевизор есть! И телефон! Вот это да!

Я была взбешена тем, что Бас решил действовать через Флору. Было очевидно, что он надеется привлечь ее на свою сторону. Она продолжала:

– Люди нас не видят через тонированные стекла, представляешь? Они, наверное, думают, что внутри сидят какие-нибудь важные персоны!

– А мы и есть важные персоны, Флора! Интересно, как водитель нас узнал? Может, Бас развесил наши фотографии по всему Лондону и теперь следит за каждым нашим шагом?

Лимузин въехал на стоянку такси у гостиницы. Я очень нервничала, даже боялась. Не то чтобы я думала, что при встрече Бас достанет обрез… Но однажды я уже поддалась его очарованию. Когда он находится на почтительном расстоянии, ему противостоять легче.

Он стоял прямо у входа и весело улыбался. Флора пожала ему руку, а Бас наклонился и поцеловал ее в щеку. Даже королеве не оказывают таких почестей, хотя я уверена, что, если бы кто-нибудь сделал то же, что и Бас, его бы мигом отвезли в Тауэр, а потом отрубили голову. Румянец на щеках Флоры своим цветом напоминал маринованную свеклу. Она по-ангельски улыбалась. Я еле сдержалась, когда этот мерзавец схватил мою руку и повторил свой трюк с поцелуем. Это Бас здорово придумал – встретиться в «Рице». С моей стороны было бы глупо трясти головой и грубить ему. Первый урок в пособии по соблазнению: завлечь жертву в такое место, где ей будет неудобно вести себя невежливо или бурно выражать протест.

Бас повел нас в комнату, где обычно проходит чаепитие. Церемония была закончена, и помещение было наполовину заполнено людьми, которые пили коктейли перед ужином. Мы приходили сюда, когда я была ребенком. Я помню, как меня восхищала великолепная обстановка: позолота, зеркала, скульптуры, маленькие столики, окруженные позолоченными стульями с розовыми бархатными сиденьями. Это было похоже на театр, но в детстве я думала, что это что-то вроде Голливуда, только без ковбоев. Хотя, честно говоря, тогда я считала, что и вся королевская семья работает в Голливуде.

Зря Бас выбрал эту комнату. Мы были похожи на героев костюмированной драмы.

К нам подбежал официант и проводил нас к столу, который находился в углу. Рядом стояли два стула, за соседним столиком – только один. Официант придвинул стул для Флоры, а Бас сделал то же для меня.

– Бас! Это даже неприлично! С какой стати Флора должна сидеть в одиночестве?

Она же, наблюдая за тем, как официант наливает ей шампанское, заметила:

– Меня все устраивает, Кэрон. Нет, правда. Когда нам с Басом тоже наполнили бокалы, я сказала:

– Я бы предпочла выпить джина с тоником. А если бы мне налили джин, то я бы заказала шампанское. Мне тоже хотелось контролировать ситуацию. Коктейль принесли так быстро, что можно было подумать, будто официант прятал его за спиной. Видимо, Бас предвидел мою реакцию.

– Давай быстрее. У нас с Флорой есть планы на вечер.

Он захихикал. Надеюсь, она не сказала, что мы свободны до конца наших дней. Потом перегнулся через стол и попытался взять мою руку, но, вероятно, понял, что это вряд ли поможет.

– Дорогая моя, я тебя очень люблю и хочу, чтобы ты вернулась домой. Мне трудно передать, как я скучал по тебе.

Сценарист пишет для него довольно глупые реплики.

– Бас, я не собираюсь к тебе возвращаться. Мне надоели твои выходки.

Он опять загоготал, а потом откинулся на спинку стула и сказал:

– А я думал, тебе нравилось это кресло. И я послал тебе твои любимые конфеты. Кстати, ты прекрасна как никогда.

– А ты на что надеялся? Что у меня поседеют волосы и выпадут все зубы? У тебя есть пять минут, так что говори, зачем ты хотел встретиться.

Он явно напрягся. Его глаза сузились. Если бы дело происходило в кино, это означало бы, что скоро начнется заварушка.

– Не могу поверить, что тебе действительно нравится работать какой-то бухгалтершей. Ты достойна большего. А этот крошечный домик, в котором ты живешь! Завтра я пришлю грузчиков, чтобы они помогли тебе упаковать вещи. Ни о чем не беспокойся, милая.

Пауза. Тут он стукнул кулаком но столу и заорал:

– Слушай, Кэрон, мне это надоело! Хватит терять время. Я хочу, чтобы все было как раньше!

Флора немедленно подскочила к нашему столу.

– Я просто хотела посмотреть, принесли ли вам оливки и кешью. – Потом она опять села на свое место.

– Черт побери, Кэрон! Мы что, без няньки обойтись не можем?

Я усмехнулась:

– Так в Америке называют дуэний?

– Там даже слова такого не знают. В Америке дуэньи вне закона, милая. Тех, кто этим занимается, казнят на электрическом стуле. – Бас опять решил разыгрывать паиньку. – Скажи мне, Кэрон, зачем ты взяла из квартиры некоторые вещи?

– Потому что это мои вещи! А ты что думал? Пикассо тоже мой!

– Это не объяснение. Все вещи принадлежат нам обоим, потому что они были куплены, когда мы жили вместе. Но почему ты взяла именно их? В квартире были и более ценные предметы. Ты даже не забрала всю свою одежду.

Я осушила бокал. Надеюсь, Бас понимает, что я скоро уйду. Это какое-то безумие. У него был очень грозный вид.

– Я хочу, чтобы ты вернулась, милая! И я сделаю так, что ты вернешься!

К нашему столу опять подошла Флора:

– Вы уже съели оливки?

Я засобиралась уходить, но Бас встал первым:

– Дай мне хотя бы две недели! Испытай меня! А если у меня ничего не получится, я оставлю тебя в покое.

Я поднялась из-за стола:

– Забудь обо мне с этой минуты. Тебе ведь нет до меня никакого дела, просто ты хочешь выиграть время, чтобы контролировать ситуацию. Спасибо за коктейль.

Мы с Флорой направились к двери. Когда мы прошли по коридору несколько метров, она оглянулась:

– Знаешь, он все еще стоит в дверях и смотрит нам вслед.

Когда мы очутились на улице, водитель лимузина так же быстро вышел из машины и открыл дверцу.

– Может, нам лучше поехать на метро? – спросила Флора. – А то вдруг Бас позвонит водителю и прикажет ему нас похитить?

Мы расхохотались.

– Да нет, прокатимся на лимузине, раз уж он платит. Жаль, у меня пакета с собой не было. Можно было бы захватить орешки с собой.

– Я видела, что ты была так увлечена разговором, что у тебя даже не было времени перекусить. Так что я завернула их для тебя в салфетку. Решила захватить ее в качестве сувенира.

Когда мы уселись в машину, Флора спросила:

– Как ты думаешь, здесь можно говорить? Или везде жучки?

Я чуть не рассмеялась, но потом призадумалась.

– От Баса всего можно ожидать. Если он будет знать, что я обо всем этом думаю, ему будет легче изобрести новую ловушку.

Мы ехали молча. И как только водитель остановился у нашего дома, Флора сказала:

– Надо было шампанское выпить.

Когда она открыла дверцу, я вытащила из бара бутылку и протянула ее водителю:

– Спасибо вам большое!

Потом мы уселись за стол, предварительно налив себе шампанского. Нам было очень уютно.

– Бас крайне привлекательный мужчина. Неудивительно, что ты в него влюбилась. Он излучает силу и уверенность в себе. Но почему он так беспокоится из-за того, что ты забрала свою одежду?

Я засмеялась:

– Бас не умеет поддерживать беседу, он может говорить только о своих делах. Наверное, ему хочется, чтобы все вернулось на круги своя и было в точности так же, как и раньше. Или он сошел с ума.

– Скажи, Кэрон, есть ли какая-нибудь вероятность, что он бросит свою затею и просто отправится домой, решив оставить тебя в покое?

– Скорее застынет геенна огненная, и розовые слоники станут кататься по льду на коньках.

– Странно, что он даже слова не сказал о картине. Его явно интересовало другое. Это ведь ты заговорила о Пикассо.

– Такие люди, как Бас, часто думают о нескольких вещах одновременно. Поэтому они приходят первыми в любом забеге. Он боится показать, как ему хочется получить картину обратно.

– То есть мы вернулись к тому, с чего начали? И что теперь будет?

– Теперь будет фейерверк, из-за которого может разгореться пожар. Идея разузнать о планах Баса была великолепна. Но теперь он разозлен, потому что его опять отвергли.

– Да… Но ты знаешь, я думаю, он по-прежнему влюблен в тебя, Кэрон, и хочет, чтобы ты к нему вернулась. Нелегко ему приходится, что и говорить. Вряд ли ему действительно нравится устраивать все эти нелепые розыгрыши.

– Ты ошибаешься. Он обожает их устраивать. Видишь ли, у меня такое впечатление, что любовь и секс для Баса – это просто приправы, соль и перец. Главное же – это мясо, то есть власть.

– Да, ничего себе. Если бы все это описывалось в книге, я бы поставила ее на полку с детективами, но никак не с любовными романами.

– Я лучше сама стану детективом, чем вернусь к Басу. – Я вылила все, что оставалось в бутылке, и сделала глоток. – Мы могли бы создать детективное агентство, Флора.

– Ты думаешь?

– В противном случае мы так и останемся несчастными жертвами. Так что не грусти.

Флора пригубила шампанское.

– Слава богу, что мы не пьем пиво. Сыщиков, которые его любят, обычно постоянно избивают, мучают и даже берут в плен. На лице у них следы от бандитских пуль и шрамы от колотых ран. С личной жизнью у них тоже полный бардак.

– А что происходит с теми, кто предпочитает шампанское?

– Ну, сначала они пьют, сидя в величественных особняках, и думают о том, как им распутать дело. Хотя я что-то не припоминаю детективов, которые днем по восемь часов работают в универмаге.