Письма, рабочие дневники. 1972–1977 гг.

1972

Начало семидесятых — это также начало «застойного» периода жизни страны. Не мог он не отразиться и на Авторах. С одной стороны, АБС — известные в СССР и за рубежом писатели, но печататься им становится все труднее и труднее. Каждая публикация — это не один месяц (а то и года) согласований, утрясок, договоров и передоговоров. С другой стороны, яростные нападки на Авторов вроде бы прекратились, но взамен началось замалчивание в прессе. Застой — это когда живешь как в тумане: и видно и слышно только то, что рядом; не докричишься, да и руками махать бесполезно — не увидят; каждое действие — с усилием, медленно, как во сне.

В начале года АН работает над рецензиями. Произведения, им рассматриваемые, разножанровы. 3-м января датирована его рецензия на детективную повесть «Шах королеве бриллиантов» (М. Стейга и Л. Вольф, пер. с латышского Ю. Каппе), 5-м января — на фантастические произведения Евгения Ларина и приключенческий роман В. Чернова «Сын Розовой медведицы».

БН же, хоть и гриппует, планирует ближайшую совместную работу.

Дорогой Аркашенька!

Лежу в гриппе. Как свалился в ночь с 31 на 1, так и лежу колодой.

1. Насчет путевок только что вот уточнил по телефону, высылаю телеграмму. На всякий случай: первый день — 13, последний — 25. Номера 22 и 23. Прихвати ленту для машинки и давно обещанное «Затемнение в Грэтли»[3].

2. 29-го пришли ко мне на книжку какие-то 467 рублей с копейками. Не от Довженко ли?

3. Первого получил из АРТИСЮСа очаровательное деловое письмо: ТББ вышла, деньги переводятся. Ты, наверное, тоже такое получил. Бандероли с экзами, впрочем, так пока и не дошли. Что ж, можно ожидать предположительно по 420 сертификатных рубликов с синей полосой на рыло. Тоже не плохо.

4. Числа 3-го звонил мне Никольский из «Авроры». Прочел ПнО, впечатление хорошее, выражает надежду, что все будет Ок. Но должны еще читать косарева и Островский. Будем ждать.

5. Экс-президент клуба любителей ф-ки МГУ[4] прислал мне вырезку из «Московского комсомольца», где они провели викторину по ф-ке. Ничего, забавно… и наши имена упоминаются там вполне свободно.

6. Многообразную твою деятельность по вышибанию зелененьких из равнодушного хаоса одобряю. По-моему, надо быстренько ташшить ПнО в МолГв, а сборник «Встречи» — в СовПис. Таково мое мнение.

7. Если Лесс обманет тебя с фотографиями, привези какие-нибудь свои, хоть мало-мальски приличные. У меня мои есть, соединим и пошлем. Мне мой Лемхин не звонит, а как с ним связаться, я не знаю.

Вот приехала мамочка — годувать[5] меня, болезного (Адка-то[6] с Андрюхой[7] в Киеве). Передает тебе привет и поцелуи. Гром пошел на кухне[8].

Ну вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке[9] привет.

И вот после месячного перерыва Авторы вновь встречаются для работы.

13.01.72

Прибыли в Комарово писать сценарий ПНвС.

14.01.72

Сделали 8 стр.

Вечером сделали 2 стр. (10)

1. Зачем он здесь (опасается ущерба для Саши).

2. Представляется как тот самый Киврин.

3. Что такое НИИЧАВО и маги.

[Сбоку фигурная скобка обводит 2 и 3 пункты и запись: «где-то о Хоме Бруте и о Хунте».]

4. Что ожидается от Саши, как машинника.

5. Вопрос о диване — и сон.

15.01.72

Сделали 8 стр.(18)

Вечером сделали 2 стр. (20)

Была Адка.

Бобслеи[10]

1. Эпизод с Кивриным, восстановление сожженной книги.

2. Эпизод с бухгалтером рыбзавода.

3. Эпизод: Хунта подключается к машине. В глазах Хунты цифры, на ленте текст.

16.01.72

Сделали 3 стр. (23)

Вечером сделали 4 стр. (27)

17.01.72

Сделали 9 стр. (36)

Вечером сделали 1 стр. (37)

Хома просит: «Выпить бы…» Жалуется, что гитару уронили.

1. Омоложение Наины.

2. Излечение Хомы.

3. Упражнения Саши по магии: сотворение яблока.

18.01.72

Сделали 8 стр. (45)

Вечером сделали 2 стр. (47)

Люди слабы; и свобода, которая им нужна, не есть свобода для силы — это свобода для слабости. Или две свободы — для сильных и для слабых, только слабых больше.

19.01.72

Сделали 4 стр.

И ЗАКОНЧИЛИ НА 51 СТР.

Он отдал дань обаянию моей личности.

20.01.72

Обдумывали сценарий мультяшки.

21.01.72

Трепались.

В магазине продается «Ойло Союзное», 2 р. с чем-то.

22.01.72

Обдумывали сценарий мультяшки. Была Адка.

23.01.72

Переводили Адке статью. Б. страдает брюхом.

24.01.72

Б. страдает брюхом.

О записи от 21.01 БН рассказывал так:

Откуда взялось прозвище «Ойло Союзное» в ХС? Я тут недавно в магазине увидел нечто вроде пастилы с засахаренными фруктами (на вид, по крайней мере), так вот, на этикетке стояло: «Ойла „Союзная“», 77 рублей килограмм.

Андрей. Екатеринбург, Россия

Совершенно так же, как и Вы, лет тридцать назад мы с АНом в одном из магазинов курортного поселка Комарово увидели на витрине это название. У нас оно выглядело так: «Ойло союзное», рубль с чем-то килограмм. Мы восхитились и занесли эту драгоценную находку в свой рабочий дневник. Потом на протяжении многих лет мы (в минуты веселья) называли друг друга (и близких знакомых) «ойло союзное», а в начале 80-х вставили этот роскошный термин в роман.

Кстати, довольно вкусная штука — для тех, кто любит восточные сласти.

Дорогой Борик!

Как обещал, пишу в субботу, не успев выяснить все, о чем говорили. Но все же главное, кажется, выяснил.

1. С Ивченкой связался, передам ему сценарий, кажется, сегодня, ибо у него сегодня день рождения, и мы приглашены.

2. Был у Белы[11] в МолГв, разговаривали около часа. Выяснилось следующее. Сборник «Фантастика 72» действительно делается Брандисом и Дмитревским, а Севка[12] делает только сборник НФ, но из альтруизма, поскольку очень связан всякими обязательствами с Белой и Жемайтисом, уступил ПнО им в обмен за рассказы Росоховатского. Бела и Жемайтис ПнО прочитали, хвалят (не без замечаний) и стремятся протолкнуть его в сборник. В понедельник дают читать Авраменке, затем Осипову. Это все решит. План издательства, куда на 73 год включен наш сборник НВ, утвержден в ЦК ВЛКСМ. Бела утверждает, что будут сейчас добиваться договора с нами. Коротко: редакция добивается включить ПнО в «Фантастику 72», а на сборник НВ добивается договора.

3. Разговаривал с Валентиной Михайловной Кургановой в СовРоссии. Она утверждает, что нас знает и любит, но у меня такое впечатление, что это работа наших заступников, в частности поэта Ромки Сефа и критика Андрея Туркова, а сама она ничего не читала. Разговор был примерно такой. «Я бы с наслаждением поработала с вами, но с прошлого года в издательстве появилась специфика — мы теперь делаем только переиздания». Я было подумал, что это та самая отговорка, о которой меня предупреждали, но она продолжала: «Вот не могли бы вы дать мне что-нибудь из уже опубликованного?» Я заметил ей, что к моменту издания все это будет уже переизданиями, не говоря уже о том, что все это издано или будет издано в журналах, и тут сообразил (этот разговор был уже после беседы с Белой): почему бы и нет? «У нас есть вещи, которые мы хотели бы издать отдельной книгой», — говорю, имея в виду ПкБ и ТББ. «На сколько листов?» — спрашивает она. «Листов на 15», — отвечаю. «Мало, — решительно говорит она. — Нельзя ли побольше?» Я сказал, что можно и гораздо побольше. Короче, договорились встретиться во вторник, и я принесу ей то, что хочу переиздать. А принесу я ПкБ, ТББ и ОО. Чистых тридцать листов. Кажется, это на 74 год. Дело представляется мне более или менее надежным, если принять во внимание, что за нас, когда дойдет до высокого начальства, будут ходатайствовать Марк Соболь, Андрей Турков и еще кое-кто. Мы, во всяком случае, ничем не рискуем. Только, может быть, понадобится еще один комплект сборника НВ, если учесть затею в МолГв.

4. В «Юности» полнейший разгром. На нижнем уровне вещь[13] приняли на ура, но прочитал Полевой и объявил, что это никуда не годится, при этом долго втолковывал нижнему уровню насчет Маркузе и насчет того, что никакого нацизма в ФРГ нет. «Она плакала и говорила, что звуки гобоя напоминают ей о покойнике-муже, которого у Новой Гвинеи съели акулы»[14]. Тут же подключился Преображенский и написал, что совершенно согласен с мнением Бориса Николаевича. Любопытная деталь: никто на нижнем уровне в глаза не видел рецензий Полевого и Преображенского. Обе рецензии были выполнены в одном экземпляре и сразу же переданы в бухгалтерию на предмет оплаты. Рукопись я забрал и положил на полку. Пусть пока полежит.

5. С Ниной[15] встречаюсь завтра, в воскресенье, в 15.00.

Вот пока все о наших делах.

Одновременно мне в ближайшее время предстоит:

найти Машке[16] репетитора по географии, желательно из состава будущей приемной комиссии;

наиделикатнейше выяснить, когда и кто сочтет нужным и возможным делать тестю операцию;

обеспечить зятю-еврею трудоустройство в Москве;

досконально выяснить положение с квартирой.

Передай маме, что я напишу ей письмо в середине недели, после того, как тестя осмотрят окулисты и уточнится вопрос с получением ордера и ключей.

Привет Адке, поцелуй маму.

Жму, целую, твой Арк.

Дорогой Аркашенька!

1. Прежде всего — ленинградские дела. В «Авроре» вроде бы все ОК. Я там был, побеседовал с Никольским, выяснилось, что замечаний по тексту он не сделал, я мягко попросил его сделать, на чем и расстались примерно на неделю. Он завел было там благоглупости, что там-то растянуто, а тут малость не дотянуто, я его немедленно (но мягко) пресек — тоже отложили. Короче: решение печатать у них твердо; если ничего не случится, в следующий понедельник я отнесу им исправленный вариант и попрошу одобрения со всем вытекающим. Замечания все те же: лексикон (пусть он отметит, что ему не нравится, а я посмотрю, что из этого можно учесть); убрать упоминания о Зонах Посещения в СССР (ради бога!); вставить еще пару абзацев про то, чем же занимаются ученые (это я еще посмотрю — может быть, что-нибудь и вставлю, поскольку это странное пожелание исходит от Косаревой).

2. Мне звонили из Литфонда, просили перенести наш срок на начало марта. Я, натурально, заартачился, требовал, просил и пр., но потом, уже повесив трубку, подумал: а почему бы, собственно, и нет? Пока вроде бы не горит. Так что если ты не возражаешь, напиши, я позвоню и перенесу на 1 марта. Тем более что ты так загружен, да и квартирой тебе, наверное, надо будет в феврале заниматься. А мне — котят топить.

Это я сейчас вдруг придумал.

3. Деятельность твою в МолГв полностью одобряю. Буду, трепеща, надеяться.

4. Задуманная тобою операция в СовРоссии превосходна. Я только не понял, почему понадобится второй комплект НВ? Ведь ты собираешься предложить для переиздания ПкБ, ТББ и ОО? А в конце пишешь: «только понадобится еще комплект НВ, если учесть затею в МолГв». Нет, не понимаю.

5. «Юность». Что ж, этого следовало ожидать. Теперь я попробую в «Неву». Тем же концом, но по другому месту.

6. В семейных твоих начинаниях желаю тебе удачи. Со своей стороны обязуюсь вырвать к нашей следующей встрече 500 ряб тебе на обзаведение (Хейфец, гад, пока так и не отдал).

7. Был у меня сегодня Юрочка Манин. Проболтали мы с ним полдня. Погрустили. Хороший он человек и огромное впечатление произвел на Андрюшку. А когда я рассказал Андрею, кто такой Манин, сын мой совсем обалдел. Он принял его, между прочим, за англичанина.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночку поцелуй!

Что с квартирой-то?

Дорогой Борик!

Боюсь, планам нашим суждено несколько подъизмениться. Вчера я отнес в правление своего ЖК наши паспорта на прописку, а так как мой будущий подъезд — пятый, то прописывать его начнут не раньше следующей недели, а сама процедура прописки займет недели две. Так что я буду пребывать без паспорта в течение дней двадцати. Мало того, сразу после прописки мне надлежит брать ордер, а по ордеру ключ, а по ключу — какой-то комплект сангигиенических механизмов, которые придется еще устанавливать, и при этом придется еще врезать новый замок и проч.

Грубо говоря, все сводится для нас к следующему: в феврале встретиться не придется. Переноси заявку на начало марта. М. б., чтобы как-то это дело скомпенсировать, надо попросить не две, а три недели? Хотя это вряд ли годится. Не знаю. Спешу тебе просто сообщить обо всем этом, чтобы зря не хлопотал ты.

Завтра встречаюсь с Ивченко на предмет работы со сценарием.

Сегодня иду в Сов. Рос. Понесу ПкБ, ТББ и ОО. Ох, чует мое сердце, сопрут они у меня эти книги. А что делать?

Жму, целую. Арк.

Привет Адке, поцелуй маму.

Дорогой Борик.

Получил твое письмо. Рад, что в «Авроре» так благополучно. Здесь же наши дела покудова застряли в неподвижности.

1. Встречался с Ивченко. Он упросил меня переписать сценарий в виде повести, а также добавить эпизодов и второстепенных деталей. Насчет повести это он к тому, что читать будут люди, которые ПНвС не читали, так чтобы внутренние монологи и отношение героя к остальным персонажам видно было отчетливо. Забавно, что ему представляется, будто того, что мы сделали, на полнометражный фильм не хватит. Каково? Ладно, сейчас буду переписывать, я ему поднасую на полтора полнометражных.

2. Встреча с Кургановой в СовРоссии не состоялась по техническим причинам и перенесена на следующую среду.

3. Нина стоит на стреме и в ближайшие дни прижмет ММ[18] нашей заявкой, а через месяца полтора, глядишь, и договор заключат.

4. Звонили из УОАПа, сообщили, что пришли деньги из Венгрии. Сумма примерно та же, что ты предсказывал, но вычитают только 25 % и подоходный налог. Деньги переводятся на сберкнижки. Я дал свои координаты и хотел дать твои, но мне сказали, что это им не требуется, что твоя половина поступит в Ленинградское отделение УОАПа, которое и рассчитается с тобой. Я передал твой телефон, чтобы они там с тобой связались, но на всякий случай зайди или позвони туда сам.

5. Пришли деньги из Северо-уральского издательства[19]: 57 ру.

6. Присылали из «Энциклопедии» статью о нас Громовой. Ничегё. Очень достойно. И фотографию попросили. Так что не зря я Лесса беспокоил. Пойдем мы в 7-м томе.

Вот пока все.

Жму, целую. Арк. Привет Адке и мамочке.

В письмах АБС часто упоминаются аббревиатуры УОАП (плюс производные от нее) и ВААП.

УОАП — это Управление по охране авторских прав (также см. ВУОАП и ВОАП — Всесоюзное управление по охране авторских прав; ЛОУОАП — Ленинградское отделение управления по охране авторских прав). Формально управление существовало до 1973 года, когда на его базе после присоединения СССР к Всемирной (Женевской) конвенции об авторском праве 20 сентября было создано Всесоюзное агентство по авторским правам (ВААП). Оно стало единым представителем авторов по всем вопросам авторского права. Но в переписке АБС иногда встречается одновременное использование аббревиатур старой и новой организации. Вероятно, замена функций их подразделениями происходила не одномоментно и какое-то время они существовали параллельно. Или же Авторы не придавали существенного значения употребляемым аббревиатурам.

Статья Ариадны Громовой, упомянутая в последнем письме, действительно была опубликована в седьмом томе «Краткой литературной энциклопедии». После биографических данных в ней давались наиболее непредвзятые и положительные суждения о произведениях АБС.

<…>

Их первые науч. — фантастич. произв. («Страна багровых туч», 1959, «Путь на Амальтею», 1960, сб. рассказов «Шесть спичек», 1960) посвящены космич. тематике и перспективам научно-технич. прогресса. Нек-рая традиционность тем и сюжетов компенсируется вниманием к психологии и интеллектуальной жизни героев, стремлением к индивидуализации характеров, достоверностью, «реалистичностью» деталей фантастич. мира, юмором. С повести «Стажеры» (1962) в творчестве братьев С. наметился поворот в сторону социальной фантастики. цикл лирич. новелл под общим назв. «Возвращение» (1962), вслед за «Туманностью Андромеды» И. А. Ефремова, возродил в сов. фантастике жанр утопии. К «Возвращению» тематически примыкает повесть «Далекая Радуга» (1964), отличающаяся иной, драматич. тональностью. Социально-философ. и этич. проблеме целей и средств человеч. прогресса посвящены повести «Попытка к бегству» (1962) и «Трудно быть богом» (1964), где созданы фантастич. модели цивилизаций, находящихся на совершенно различных уровнях развития. Повесть «Хищные вещи века» (1965) предостерегает от опасности иного варианта развития цивилизации — в сторону бездуховного «благоденствия», торжества мещанских представлений. Обывательский идеал и его демагогич. фразеология осмеиваются в гротескно-сатирич. повести «Понедельник начинается в субботу. Сказка для научных работников младшего возраста» (1965). Ее своеобразным продолжением является «Сказка о Тройке» (1968).

В книгах братьев С. «Улитка на склоне» (1966–1968) и «Второе нашествие марсиан» (1967) социально-философ. размышления о путях развития человечества, о роли личности в совр. об-ве и ее ответственности перед историей воплощаются в форме фантастич. гротеска и сатиры. Писатели отстаивают гуманистич. идеал прогресса во имя человека, выступая против различных форм духовного порабощения и угнетения. Нек-рые произв. С. вызвали критику и споры в печати.

В конце статьи приводилась литература о творчестве АБС. И здесь Ариадна Громова сумела привести самые доброжелательные публикации — статьи Н. Черной, В. Ревича, И. Ефремова и А. Лебедева.

В этом же томе энциклопедии АБС упоминались еще в двух статьях — об утопии и о фантастике.

Дорогой Аркашенька!

Твое промежуточное послание пропустил без ответа, отвечаю на последнее.

1. Я, честно, надеялся, что ты все-таки напишешь, с какого числа конкретно взять путевку. Даже в Литфонд не звонил. Но вот сейчас позвонили, и я единолично принял решение — с 3-го. Поеду за путевками в двадцатых числах, в начале, так что можешь еще скорректировать.

2. У меня тут дела тоже несколько застыли: Никольский никак не сделает своих пометок на рукописи. Говорит, что хочет все обработать так, чтобы уж без всяких-яких, но, по-моему, врет сачок, лень ему этим заниматься, роман, небось, очередной строчит <…>. Сегодня я выступаю от «Авроры» перед библиотекарями, там будет и он, договоримся окончательно, как он выразился.

3. Деньги из Северо-уральск. изд-ва и я получил, но ничего не понимаю. Там написано на обороте: «Уральск. Следопыт» № 2. При чем здесь журнал? Мы же давали рукопись для сборника!

4. Ты пишешь, что в «Энциклопедии» мы пойдем в 7-м томе. А сколько вышло и когда будет 7-й? Я ведь не выписываю.

5. Позвонить в ЛенУОАП я не могу — нигде нет телефона данной организации. И никто не знает.

6. В первом нумере «Авроры» — статья Брандиса о ленинградских фантастах. О нас в том числе. Об ОО и ДоУ. Вполне благожелательно и одобрительно, хотя и бесцветно.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет.

Статью Брандиса можно назвать и бесцветной, но главным на тот момент была ее тональность — не только благожелательная и одобрительная, как отмечает БН, но и какая-то основательная, не содержащая и тени сомнения в Авторах. Обзор благоразумно умалчивал о том, что рассматриваемые произведения удостаивались и крайне отрицательных оценок. Такие скучноватые статьи обычно пишутся о классике — всё, в общем-то, известно, но упомянем еще раз основное.

<…>

«Обитаемый остров» проникнут революционной романтикой, вместе с пафосом отрицания социального зла несет заряд позитивных идей. Прежде всего, авторы раскрывают тлетворность живучей мещанской идеологии, которая при кажущейся нейтральности («моя хата с краю») служила и служит опорой реакции мутным источником мракобесия. В современной жизни не может быть нейтральных и равнодушных! Борясь за будущее, за сохранение жизни на Земле, все мы несем моральную ответственность. Все вместе и каждый в отдельности. Эту непреложную истину утверждают братья Стругацкие и сюжетом, и замыслом, и образной системой своей фантастической антифашистской повести, одинаково интересной для читателей всех возрастов.

Другая повесть тех же авторов — «Отель „У погибшего альпиниста“», опубликованная в «Юности», — читается с не меньшим увлечением, но в отличие от «Обитаемого острова», лишена глубокой проблемности. <…> Тут легко уловить пародийные интонации, тут много юмора и сюжетных находок, и все-таки это не более чем крепко сколоченный детектив, выполненный с присущим Стругацким литературным мастерством.

<…>

Дорогой Борик!

Заканчивая переделку сценария ПНвС (СвД тож), окончательно сломал машинку и отвез ее чинить. В новом варианте сценарий имеет 73 стр., Ивченкой прочитан и весьма одобрен и завтра будет увезен в Киев. Страшно думать, как я от руки буду писать тебе все, о чем надобно написать.

1. Итак, о конкретном числе. Еще нынче утром, позвонив в правление кооператива и узнавши, что ордер и ключи я получу недели через две, хотел я просить, чтобы ты взял путевки с 6-го. Но тут пришло письмо-приглашение из Польши, подписанное директором издательства «Искры» И. Гаевским, где между прочим сказано: «Будем очень рады гостить Вас», а также неофициальное письмо от Енчмыка, где он сообщает, что гонорары мы получим немедленно по приезде. В связи с этим у меня такое соображение. Либо перенести срок путевки на 10-е и съездить в Польшу ДО Комарова, либо отложить поездку в Польшу на ПОСЛЕ. Боюсь, что придется отложить на ПОСЛЕ, не верю я, что наши задницы успеют нам сделать все за оставшееся время. Короче, бери путевки на 6-е, а я в понедельник пойду в Комиссию, потрясу приглашением и узнаю всю технику этого дела и тогда сообщу тебе.

2. При чем «Уральский Следопыт» — я не знаю. Вчера получил сборник. Издан на мой взгляд не плохо, для провинции, конечно. А с журналом, видимо, какая-то ошибка.

3. Вышел 6-й том энциклопедии. Когда выйдет 7-й — неизвестно. У меня еще попросили оттуда фотографию. Я отвез.

4. По идее ЛенУОАП сам должен тебе позвонить. Но не может быть, чтобы никто не знал, где он находится. Поищи.

5. О сборнике в Детгизе ничего нового.

6. В «Сов. России» был, поговорил с редакторшей. Если с нами и будут иметь дело, то только на 75-й или даже 76-й год. С фантастикой их начальство возиться не хочет, здесь придется хлопотать. Пока попросили дать заявку, чем я и займусь.

7. В «Мол. Гв…» ПнО дали читать Ганичеву. Бела смутно обещала, что дело выяснится в понедельник или во вторник. Ходят паршивые слухи, что опять будут всех давить. В частности, журнал мод передается в ведение ЦК ВЛКСМ.

Вот кажись все. И то ладно. Пальцы устали.

Обнимаю, жму. Твой [подпись] в смысле Арк.

Привет Адке.

Дорогой Аркашенька!

1. Получив твое письмо, позвонил в Литфонд и переиграл путевки с 3-го на 7-е марта. Это оказалось весьма сложно, и результат, значить, будет у нас такой: первый день путевки 7-е, последний — 17-е. Получается меньше обычного, но мы это как-нибудь должны пережить.

2. В Польшу, соответственно, поедем после (если). Надеюсь, ты все четко выяснишь: какой обычный порядок; не возможны ли исключения (поездка БЕЗ и ВНЕ туристической группы); как нам выехать и вернуться одновременно; и пр. Думаю, дело это затяжное, и вряд ли мы выедем раньше апреля-мая.

3. Сегодня закончил возню с ПнО для «Авроры». Всего там я насчитал 116 замечаний по тексту. Большая часть — «задницы», «сволочи» и прочие «суки»; меньшая — «специфически русские выражения» типа «батя», «аж» и пр.; еще меньшая — смутные и невнятные пометки, касающиеся более обширных кусков текста, содержащих философские рассуждения и разные там обобщения. Всего я учел 82 замечания — «сволочи», «дерьмо» и «бати» поуменьшились в числе (между нами девочками это следовало бы сделать и без всяких замечаний — этого добра у нас там действительно немножко множко). Смутно-невнятные пометки не учитывал вовсе — если потребуют, буду сражаться. Выкинул упоминания о Зонах в СССР (это один абзац) и совершенно запоролся, пытаясь учесть третье замечание редакции. Дело в том, что я его так и не сумел понять. Косаревой, видите ли, кажется, что сталкеры оттеснили ученых, и это надо как-то объяснить, или устранить, или еще что-то — не знаю, что. В общем, бред. Я там вписал в одном месте, что сталкеры уволакивают из-под носа ученых самые лакомые куски, а больше ничего не придумал. Ладно, посмотрим. Сегодня отвезу рукопись.

4. КСТАТИ! Когда (и если) будешь куда-нибудь давать ПнО, ОБЯЗАТЕЛЬНО замени в интервью Пильмана слова «Восточная Сибирь, Южная Атлантика…» на слова «Гоби, Ньюфаундленд…» Это связано с задачей определения радианта Пильмана. Объясню при встрече — сейчас неохота об этом длинно писать. Но заменить надо, иначе получится математическая чушь.

5. В ЛенПравде появилась статья о ленинградской фантастике[20]. Она посвящена на 1/3 «Изваянию» Гора; на 1/3 «Малышу»; на 1/6 Ларионихе. Гора очень хвалят. Нас похваливают за остроту сюжета, за глубину проблем и поругивают за изобилие техницизмов — о славные, уже забытые времена, когда нас ругали за машину, заслонившую человека! Читал я про техницизмы и все мне казалось, что не ругают нас, а наоборот хвалят. Заметь — оживилась критика-то! Говорят, что пленум СП по критике вызван все той же убыточностью литературы — в литературе происходит, сам понимаешь, то же, что и в кино. И министр финансов так же недоволен лит-рой, как и кино. Стали проверять, и выяснилось, что самые убыточные книги получают в печати самые хвалебные отзывы. Тут-то и было принято решение тряхануть критику: чтобы не снижая идейных требований, она все-таки хвалила бы раскупаемые книги, а не те, что годами лежат на прилавках.

6. Пришло письмо от Марион фон Шрёдер. Ничего особенного. Получили наше письмо. Фото в «Обитаемый инзель» опоздало (надеюсь, это надо понимать так, что ОО либо вышел, либо вот-вот), но оно не пропадет, его еще намерены использовать. Рецензии будут нам присылать и впредь. С нашими новыми повестями, которые мы им рекомендовали, ознакамливаются (сказано «трудятся» над ними).

7. Сборник уральский тоже получил. НичегЁ. Наш ЧиП там все-таки не самый плохой и даже, пожалуй, выше среднего.

8. Из ЛенУОАП мне позвонили и очень любезно предложили прийти. Ужо.

9. Как-то из твоих писем я не совсем понимаю относительно наших дел в МолГв. Ты пишешь, что ПнО дали читать Ганичеву. Очень хорошо. Но с какой именно целью? Дабы решить вопрос о публикации ПнО в общем сборнике? Или речь идет о заключении договора на персональный сборник? Ведь ЦК ВЛКСМ наш сборник в плане утвердил, как я понял. А выводы? Так сказать, «мастерская, договор и прочее»[21]?

Ну вот, пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет.

Дорогой Борик!

1. Короткий срок в Комарове меня вполне устраивает — предвижу много для себя хлопот в марте и в последующие месяцы. Следственно, должен я приехать 6 марта.

2. В МолГв, как я и опасался, опять начался сплошной блеф и дымовые завесы. Коротко все сводится к следующему… а) Ганичев ПнО не читал, ибо заболел… б) Авраменко, исполненная неусыпных забот о нашем с тобой благополучии, порекомендовала (=скомандовала) ПнО в сборник «Фантастика 72» не включать «в интересах самих же Стругацких», подлая бл…ща. в) Разговор о договоре на наш персональный сборник пойдет лишь тогда, когда и если в ЦК ВЛКСМ вторично утвердят план со всеми исправлениями и дополнениями, сделанными в ходе первого утверждения. Выяснится это, как виновато сказала Бела, где-то в марте или апреле. Тем временем рукопись вернулась Севке, и он, возможно, приложит усилия всунуть его в свой НФ, но я в это не верю.

3. Из Вильнюса пришли деньги — около 700 ряб. За что, ты не в курсе?

4. Приглашение из Польши передал в Инокомиссию. Мне сказали, что рассчитывать можно будет на апрель-май, а подробности — несколько спустя. Полагаю до отъезда в Ленинград что-либо прояснить.

Вот, пожалуй, и все новости, нас касающиеся. Дед уже ходит и даже без повязки, правда, только в темноте. В глазу у него обнаружились желудочные палочки. Черт знает, каким они образом туда попали. С квартирой ничего нового: жду.

Жму, целую. Арк.

Привет Маме и Адке.

Дорогой Аркашенька!

1. За путевками иду в ближайшие дни. Из Литфонда уже звонят, просят выкупить. Итак, ждем тебя шестого, о чем и сообщи телеграммою.

2. ПнО отнес в «Аврору» еще неделю назад. Сегодня звонил Никольский, сказал, что на его взгляд почти все учтено, осталось учесть еще, может быть, два-три замечания, но сильно заболела Косарева — лежит в больнице. Так что, если ее зам Андрюша Островский возьмет на себя смелость выписать одобрение лично, то все будет ОК, если нет — придется передавать рукопись в больницу Косаревой. В общем он полагает, что так или иначе, но к мартовскому празднику одобрение нам выпишут. Посмотрим. И посмотрим, что за замечания надо еще учесть.

3. Деньги из Вильнюса тоже получил и тоже удивлялся. До вчерашнего дня. А вчера позвонила Маша Рольникайте: оказывается, это они выпустили «Полдень…» и в соответствующей литовской газете есть уже на нас теплая рецензия. Конечно, я бы предпочел экзы, но Маша сказала, что экзы маловероятны, а вот она напишет своему отцу, чтобы купил. Я, поломавшись вежливости для, натурально согласился и поблагодарил. Должен тебе сказать, что эти 700 ряб — просто дар небесный. Я до сих пор не могу опомниться. Так много мы еще с братских республик не получали.

4. Брандис сказал, что в ГДР вышла ДР и начался перевод М. Впрочем, все это более к нашей славе, чем к богатству.

5. Деньги в ЛОУОАП получил. Как я понял (рассчитав), из первоначального гонорара вычтено 25 проц. в пользу государства. Бухгалтер (наша поклонница) объяснила мне, между прочим, что если бы мы поехали в Венгрию, там нам выдали бы 65 процентов гонорара, но, конечно, в форинтах.

6. Был тут у нас доклад Бритикова о критике в научной ф-ке. Он очень расшаркивался перед Брандисом и Дмитревским, а также перед Кагарлицким и некоей Чернышевой, а обрушился на нас и Громиху за теорию ф-ки как приема. Пришлось дать ему отпор, что я и сделал к вящему удовольствию аудитории. Потом мы с ним до часу ночи вполне дружески общались в метро, разговаривая на разные темы. Он признал, что пережал в докладе и обещал исправить, но говорили мы главным образом о ТББ, об УнС, о фантастике вообще и о нас в частности. Он очень странный все-таки человек. И я тебе скажу прямо — такого лучше держать среди друзей, а не среди врагов. Подробности я тебе потом изложу при встрече.

7. А готов ли ты писать ГО? Зудят ли твои, просят ли дела?

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет.

Очень хорошо, что с дедом, вроде бы, обошлось благополучно.

Как у тебя с деньгами? Полегчало?

Дорогой Борик!

Сегодня (воскресенье, 27-е) выезжаю в Киев обсуждать сценарий ПНвС. Полагаю, моя роль там сведется к надуванию щек[22] и рассеянно-благодушным «Мы подумаем…». Так мне во всяком случае рекомендуют москвичи. А там видно будет. Возвращаться думаю завтра же вечером, т. е. послезавтра поутру быть в Москве. Сам понимаешь, в Киеве специально мне делать нечего.

Ну-с.

1. Получены экзы «Ди бевонте инзеля», «Обитаемого острова» тож, из Марион фон Шрёдер ферлаг. Красиво издано, очень здорово, только без целлофана, как в прошлый раз, но ничего, перебьемся. Ужо привезу шестого, с почтой связываться не хочется, да и встреча скоро.

2. С квартирой по-прежнему задержка. Очень медленно идет вселение. Три дня назад начался третий подъезд. Это когда же наш пятый-то будет? Верно, уже после моего возвращения из Ленинграда?

3. Корплю помалу над «Погоней в космосе». Ну, это идет медленно, но гладко. Хитрук уже звонил, нюхает, не прогадать бы ему, не упустить бы своего, гр-р-р-р!

4. В издательствах никакого движения нигде.

5. ГО писать, честно говоря, хочется, но странною хотенью[23]. Просто чтобы заняться делом и убежать всей этой липы, которой я сейчас занимаюсь.

6. С деньгами отчетливо полегчало. Вышел перевод «Экспедиции „Тяготение“», скоро начисто расплачусь с Маниным и заживу боль-мень спокойно.

Вот и все новости… целую, жму. Арк.

Поцелуй маму, привет Адке.

Увы, надежды на встречу и работу в марте не оправдались.

О невозможности приехать АН, вероятно, сообщил БНу по телефону. Подробности же — в письме.

Дорогой Борик!

Ты уж прости, что так получилось, но иначе я не мог. У меня сейчас голова только квартирой и забита. Мечтаю управиться за месяц — привести в порядок все недоделки и проциклевать и пролакировать пол, а также ввезти в квартиру самую необходимую мебель, в том числе и холодильник. Все это у меня уже на мази, распоряжения отданы, мебельные магазины занимаются исключительно Стругацкими.

А затем в середине апреля я уже со спокойной душой и роскошными настроениями явлюсь к вам, и мы поработаем на славу, а затем можно будет собираться и работать прямо у меня.

В Киеве все обошлось на удивление отлично. Тьфу-тьфу-тьфу. Наш вариант (тот, который я сделал в соответствии с просьбами Ивченки) принят практически на ура в качестве первого, сразу же было написано соответствующее заключение и выплачены 10 % (по 192 ряб за вычетом по 9 ряб за распечатку, т. к. я представил только один экз). Далее, тут же мне предложили внести несколько изменений. Самое крупное — переделать демагогию Выбегаллы из политической в научную, что я и сделал в течение двух дней. В те же два дня я внес еще одно исправление: Саша Привалов попадает в НИИЧАВО таки случайно, а не по назначению. И еще ввел несколько мелочей по предложению Ивченки. Я печатал, клеил и резал, вымазался клеем с ног до головы, изрезал бритвой пальцы, залил клеем весь номер в гостинице, но все сделал в два дня. И не зря. Зам. главного студии, хмурый небритый Ковтун, очень похожий на Жемайтиса верблюжностью, прочитал и сказал: «Вот это уже идеальный сценарий, и если нам не помешают, таким он и пройдет до конца. Я больше ничего не могу предложить». Итак: твои деньги 183 ряб у меня. Распорядись, высылать их или подождать до встречи. Сценарий мы сделали окончательно, и он в понедельник будет утверждаться на коллегии студии, после чего сразу идет в Комитет Украины, и если там не зарубят, то в Комитет Союза. Если в Ком. Укр. зарубят, сценарий изымается из студии и направляется к Чухраю в Москву на экспериментальную студию, о чем уже есть предварительная договоренность. Но нас это уже не очень касается. Мы будем теперь сидеть и ждать 15 %.

Такие дела. Больше пока ничего нового.

Обнимаю, жму, твой Арк.

Привет Адке.

Дорогой Аркашенька!

1. Ф-фу! Уладил все дела с путевками. Твою удалось вернуть без всяких потерь, а на свою я поселил в Комарово маму, и кажется, ей там понравилось. Следующую путевку я заказал на 10–12 апреля, так что уж, будь ласков, постарайся к этому времени управиться с циклевкой, шпаклевкой, меблировкой и прочей лакировкой твоей новой замечательной действительности[24].

2. Деньги сценарные пока пусть побудут у тебя — привезешь в апреле. Такой уж особой нужды нет. Тем более что я сам обещал тебе минимум 500 на обзаведение (Мишка[25], засранец, так до сих пор и не отдал; не его вина, конечно, — издательство задержало выплату, но все равно…). Я тут посмотрел киношные договора и понял так, что 15 % они должны нам выплатить сию минуту, а по смыслу договора — и все 100. Но практически, как я понял, 100 выплачивается не после одобрения сценария директором (как сказано в договоре), а только после одобрения его в Госкомитете. Но уж 15 % надлежит из них вышибать чем-нибудь каленым, тут уж мы в полном праве. Так что пиши Ивченке, подгоняй его, гада, пусть давит на свое начальство — а то, знаешь, Госкомитет не пропустит, и начнется валанданье, как это было с 15 % за ДоУ — еле выбил Лешка[26].

3. Я тут веду оборонительные бои с «Авророй». Они БЕЗУМНО трепещут перед начальством. И по-своему они правы, когда хотят довести рукопись до безукоризненного состояния. Но. Я тебе уже писал, что выбросил 80 процентов «дерьм» и «сволочей». Сейчас они, похоже, хотят, чтобы я выбил и остальные 20. Много разговоров и верчения носом возникло вокруг разговоров о разуме («а где же наша, марксистская точка зрения на этот вопрос?»). Короче, сейчас я отступил уже на последний рубеж «сволочей» — оставил буквально 3–5 процентов, но это уже необходимо, без этого уже нельзя. Кроме того, договорились, что Дмитревский напишет что-то вроде комментария, где разъяснит начальству (и читателю) что к чему, почему все так мрачно и т. д. И наконец я выбил, кажется, из них одобрение — обещали деньги при первой же выплате, то есть в двадцатых числах. В общем, я принял решение: отступить до тех пределов, где художественность уже превращается после переделок в антихудожественность, и там окопаться. Предложу им рискнуть: может быть, проскочит, а не проскочит — будем думать.

4. Еще раз хочу подчеркнуть тебе, что 80 процентов вычеркиваний и замен, которые я проделал, по-моему, только улучшили повесть в смысле языка. Мы таки перебрали с матом. Не почистить ли и твои экземпляры? Повесть это не ухудшает (на мой взгляд), а проходимость увеличивает. Ты подумай, и если будешь ЗА, напиши — я пришлю тебе подробный список изменений. До твоего письма я рукопись попридержу.

5. Пришли экзы ДР из ГДР. Очень мило выглядят.

6. Вот что. Терпенья моего нет. Пришли, пожалуйста, ОО. Очень хочется посмотреть.

7. Дмитревский активно готовит совещание по фантастике на следующий год. Будет оно в Ленинграде. Основной доклад будет писать Ефремов.

8. Между прочим, просмотреть предлагаемые мною изменения лексики было бы тебе полезно еще и потому, что ты ведь тоже можешь предложить какие-нибудь эвфемизмы — лучше тех, что предлагаю я.

9. Ты пишешь, что потом можно будет собираться и работать прямо у тебя. Это было бы прекрасно, но я не совсем понимаю: что — Ленка ушла с работы? Нас ведь кормить-поить надо. Если бы не это — работать можно было бы и у меня.

Ну вот, пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет!

И не торопитесь покупать мебель! Пусть будет не сразу, но хорошая.

Дорогой Борис!

1. Путевки на середину апреля одобряю. Только что вернулся с квартиры, там мрак и ужас, все засрано, сломано и вдобавок не открывается замок, который я поставил в прошлый четверг. Ну, ты сам через все это прошел. Наши доблестные строители насрали полный унитаз, а убирать предложено собственными новоселов силами. Одним словом, нам ни секунды не дают забывать, кто здесь хозяин, сколько бы мы ни платили. Но к концу следующей недели полагаю привести все в порядок, а затем все купить, что намечено, и переехать. На это тоже недели две, так что как раз впору.

2. Сценарные деньги забираю, пока таким образом должен тебе 183 ре. Ивченке буду писать на следующей неделе. Так мы договорились.

3. Полный список изменений в ПнО присылай. Буду править и передам Севке. Он просил это сделать, хотя за успех, естественно, не ручается. Издательство «Знание» — не фунт дыма. Из МолГв ничего.

4. ОО вышлю послезавтра. Если не лень, вышли, пожалуйста, гэдээровские ДР.

5. Насчет сбора и работы прямо у меня — все очень просто. У Ленки три свободных дня в неделю и никаких специальных забот о детях.

Пока все. Крепко жму, целую, твой Арк.

Привет Адке и Росшеперу[27].

Дорогой Аркашенька!

1. Во первых строках моего письма хочу подчеркнуть, что путевки я заказал не на «середину апреля», а примерно с 10–12, так что готов ты должен быть именно к этому времени. А то опять будут неприятности, и мне придется извиваться в Литфонде. По-моему, к этому времени самое необходимое ты сделать успеешь, а прочее и подождать может, как ты полагаешь?

2. Полный список изменений в ПнО я тебе таки не пришлю: позвонили и попросили принести рукопись срочно (как всегда непонятно: почему срочно? зачем срочно? — кажется, это связано как-то с периодическими покладаниями в больницу и краткосрочными выходами из оной главного редактора). Собственно, заменить «дерьмо» на «дрянь» и «сволочь» на «гад» ты и сам при необходимости сможешь. Из тех эвфемизмов, что я придумал, мне нравится только «окорока» вместо «задницы» — после пребывания Рэда под «жаровней». И потом, может быть, у Севки вообще будут совсем другие замечания. Я думаю, что ОБЯЗАТЕЛЬНО надо только изменить географию Зон (я уже писал тебе об этом) и — если потребуют — упоминание о Зонах в СССР.

3. Только что позвонил Дмитревский. Он жаловался, что Жемайтис разгромил его сборник (Ф-72), сообщил мне, что ПнО передан в «Знание» (я сделал вид, что ничего не знаю, и рассыпался в благодарностях за информацию), а также сказал, что Жемайтис ему заявил, что «у Стругацких в МолГв выйдет сборник в 73-м году». Сегодня я пойду в Писдом — там открытое партсобрание о критике, и Дмитревский будет толкать речь — просил меня поприсутствовать. Между прочим, статью Альберта Беляева в «Правде» он рассматривает как явление положительное: дали отпор и защитили советскую н-ф[28].

4. Гэдээровскую ДР мне послать не лень, но прислали-то всего 2 экза — один маме, один в мою коллекцию, так, может, не посылать, а? Зачем он тебе?

5. Пришло письмо от Дагана. Он сообщает (по моей просьбе), что специальных рецензий на Стругацких в английской прессе он не видел — только общие о советской ф-ке, причем, как правило, бессодержательные (он пишет: «обычно очень удивляются, что и на Востоке есть ф-ка»), а зачастую — злобные и неприязненные. (В том числе выступление по радио Кингсли Эмиса.) Правда, появившийся недавно перевод «Соляриса» встретили на ура. Даган участвует сейчас в составлении чего-то вроде хрестоматии советской литературы для студентов-филологов. Ему досталась тема СКАЗКА, он хочет включить туда куски из ПНвС, просил прислать книжку. Я застонал, но послал.

6. Очень сочувствую тебе в твоих Геракловых трудах. Ничего! Все будет прекрасно.

7. А что слышно о переизданиях в Детгизе? Март уже на дворе, пора бы.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет!

Дорогой Борик!

И вот я сижу в своей первой в жизни собственной квартире, сижу на матрасах, разостланных прямо на полу, машинка на чемодане, луплю по клавишам, а на лестничной площадке двое кандидатов наук оббивают мою дверь каким-то особенным дерматином. В далеком прошлом те времена, когда квартира эта являла собой авгиевы виды. Теперь все блестит чистотой, полы отциклеваны и отлакированы так, что в них можно глядеться. В большой светлой комнате лежат 60 с лишним связок книг общим весом до 7 центнеров, а тряпье и носильные вещи сложены в стенном шкафу, а некоторые даже повешены в оном. Нынче утро первого дня моего нового местожительства. Первая ночь позади. Осталась только мебель, так что к 10–12 я вполне готов присутствовать на написании ГО.

Новости, если они и есть, мне положительно неизвестны. Я в последние дни ни с кем не связывался и ничего не знаю. Только одно: неважные новости из Киева.

Позавчера позвонил мне Борис Ивченко, приехавший в Москву на какую-то конференцию, и с удрученным видом сообщил, что а) новый главный редактор студии, назначенный из директоров студии хроникальных и документальных фильмов, прочитав сценарий, долго тупо разглядывал его и сказал, наконец, что не понимает, кому нужна эта белиберда, являющаяся вдобавок клеветой на советскую науку: и тут же прибавил, что-де он вообще не понимает, зачем нужны комедии, когда все вокруг так серьезно; б) в нынешнюю пятницу состоится редколлегия студии, на которой будет обсуждаться наш сценарий, положение угрожающее, и я должен там быть. Узнав все это, я посоветовался с Бирюковой (зам. главного студии Горького, наша большая почитательница, идет на «Малыша»), и та мне сказала, что я ни в коем случае не должен там быть: если они твердо решили сценарий зарубить, они его зарубят и в моем присутствии; если же они будут тянуть волынку, то психологически легче вытянуть из меня, присутствующего, согласие на всякие дурацкие поправки, которые в сущности могут послужить только к оттяжке неизбежного провала: авторы-де так и не справились с замечаниями, высказанными им на редколлегии и т. д.; если же добрым силам удастся отстоять сценарий, то его отстоят и без меня, раз на студии такое бедственное положение со сценариями, как у них. На чем я и порешил. Вчера оставил дома телефонограмму для Бориса (днем его невозможно застать, а здесь меня ждала Ленка), в которой сообщил свое решение не ехать.

Такие дела. Сейчас требуется срочно гнать мультяшку, чем я и займусь. На четверть сказка готова, думаю до отъезда все закончить, дать прочитать Ларину на предмет обращения ее в сценарий и повезу тебе.

Пока все. Целую, жму, твой Арк.

Привет Адке и Росшеперу.

Дорогой Аркашенька!

1. Поздравляю. Рад за тебя. Советую самым настоятельным образом: а) дико хлопотать насчет телефона и б) не торопиться с покупкой мебели — т. е. подождать терпеливо, пока попадется мебель, которая действительно вам понравится. Оба совета — из собственного опыта.

2. По поводу ПНвС-С могу сказать только, что не слишком огорчусь, если его провалят. Но одно мне ясно: остатние 15 процентов должны быть выбиты из Ивченко раскаленной метлой. Я так и не понял из твоих предыдущих писем, какой же по счету вариант у нас принят, но раз дело дошло до редколлегии Студии, значит, минимум второй. А следовательно: получив сейчас замечания редколлегии, надлежит согласиться над ними поработать — тогда они обязаны будут выплатить минимум наши 15 проц. А потом — как захотим, так и сделаем. Хуже будет, если редколлегия зарубит сценарий в принципе, но и тогда есть шансы выбить причитающееся. Что ты туда не поехал — не страшно. На своем опыте я убедился, что присутствие автора ничегошеньки не меняет. Ладно, впредь будем умнее. Хотите экранизировать? Ради бога! Покупайте право экранизации и — гуд бай! Только кто теперь захочет связываться со Стругацкими?

3. У меня новостей никаких нет. Из «Авроры» пока ни гу-гу. Может, это и к лучшему? Гу-гу должно было иметь вид новых замечаний — теперь уже замечаний Косаревой. Может, их совесть забрала: сколько можно приставать к авторам? 35 процентов они, как я понял, выписали, но денег пока нет. Впрочем, еще рановато: день выплаты, кажется, 21-го.

4. Мишка, наконец, вернул деньги. Можешь по приезде получить оставшиеся 317 руб.

5. Спасибо за бандероль. Действительно — здорово они издали ОО. Только вот где денежки?!

Ну вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет! И поздравления с квартирой!

Дорогой Борик!

Прости, долго не отвечал. Тому виной два обстоятельства: во-первых, у нас сходу на неделю выключили воду и канализацию, и мы вынуждены были вернуться на Бережковку; во-вторых, я веду сейчас бешеную погоню за мебелью.

В отличие от вас, мы хорошо знаем, что нам нужно, но мы не в Чикаго, моя дорогая[29], и найти то, что нам нужно, весьма трудно. Тем не менее кухня почти готова: куплен холодильник, лежбище-диван для созерцаний и сидения за столом, стулья и табуретки. Сейчас ищу финский кабинет, а как только он будет, останутся сущие пустяки: двойное лежбище для нас с Ленкой, большой письменный стол для меня и платяной шкаф. Все.

Новостей практически никаких. На субботу и воскресенье ездил в Калугу и Обнинск выступать. Заработал чистыми 80 рублей.

Жду письма с сообщением, когда быть в Л-де.

Жму, целую, твой Арк.

Привет Адке.

Дорогой Аркашенька!

1. Вероятно, ты уже получил мою телеграмму. Жить будем на разных этажах. Жалко, но думаю, что перебьемся.

2. Надеюсь, деньги из «Авроры» тебе уже пришли. Я звонил туда давеча. Сказали, что перевели еще в двадцатых числах. Я же поеду завтра получать в бухгалтерию, дабы не терять проценты. Вообще из «Авроры» по-прежнему ни звука. Я не навязываюсь. В конце концов программу-минимум мы выполнили, а дальше — все от бога.

3. Событий и у меня не происходит. Был вот давеча Миша Ковальчук. Побеседовали с приятностью. Он просил, чтобы я похлопотал перед тобой за выступление в каком-то там физическом институте, куда они собираются тебя вытащить. Докладов тебе читать там не придется, только отвечать на доброжелательные вопросы.

4. Все время верчу так и эдак в голове «Риф Октопус». Додумался, что хорошо бы его как-то сконтактовать с «Кракеном». Получается этакая зловещая сцена: Зло заперто в атолле, и Страж хранит его от идиотов, которые льнут к атоллу, как мухи к сладкому. В общем, у меня такое ошшушшенье, что эту штуку мы еще напишем.

5. А вот последнюю часть ГО представляю себе неважно, кроме одной главы — «Ночь в Городе Статуй». Это может получиться страшно.

6. Впрочем, тебе, наверное, не до того.

7. Все-таки перед отъездом проверь садки: МолГв; Знание; Детгиз; Фитиль; позвони в Межкнигу.

Ну вот, пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет.

Наконец, после долгих квартирных перипетий АНа Авторы снова встречаются для работы — в Комарово.

Человек в жеваном костюме, на голове — ушанка — агент.

12.04.72

Прибыли в Комарово. Ком. № 7, 23.

1. Правка ПНО [вычеркнуто]

2. Заявка в Детгиз

3. Подумать над сказкой (оч<ень> подробный план)

В ГО последняя часть делится на 2 части:

1) Город статуй, ужас, попытки бунта, катапульты с планерами, гибель полковника. Солдаты уходят, Андрей остается с Изей. Злоба к устройству мира.

2) Последние мили. Изю тащит на спине. Встреча с двойником. До начала 1-й главы:

«А я человек не престижный. Посмотри, какие у меня ботинки».

«Грибины» «Рыба-фиш» «Ауф айн припечек брент а файерл»[30].

13.04.72

Состав экспедиции:

нач<альни>к Андрей

зам. по воен<ным делам> — Сент-Джеймс, полковник

зам. по науке — Изя

зам. по геологии — Кехада

зам. по технике — инж<енер> тран<спорта> Эллизауэр

денщик полковника — Даган

сержант [ «Гордон» — перечеркнуто]

солдаты — 4 чел<овека>

картографы — 2 чел<овека>, один из них фельдшер

водители — 4 чел<овека>

Присоединившиеся:

Немой

из старого разведотряда — кореец Ни, бывш<ий> враг Гейгера, хочет удрать или выслужиться.

[См. рис. на стр. 1 вклейки.]

50 км/сутки

Начало событий — через 30 d, от Города — 1000 км (за счет больших привалов).

[См. рис. на стр. 1 вклейки.]

На волокушу:

3 т солярки (из расчета 100 кг на 100 км)

1 т питьевой воды (1,5 л на человека на 60 дней)

1,5 т жратвы боеприпасы, приборы, образцы

__________________________________

ок<оло> 6,5 т на волокушу

Угнетающие факторы:

1) однообразная еда, скверная вода;

2) болезни: понос, нарывы и сыпь;

3) усталость;

4) однообразие: тащатся по мертвому городу; тишина, тлен, сгоревшие кварталы;

5) разочарование: разжиться не удалось — воды нет, ископаемых нет, наблюдения солнца мало что дают: скачки;

6) животные: насекомые, змеи, волки — наглые;

7) страх — вырезанные языки, легенды, рассказанные одиночками, встреченными по дороге.

Доволен только Изя — он купается в документации. Он делает почти все ценные находки;

8) раздражает дисциплина.

М<ожет> б<ыть>: множество свидетельств «рай где-то впереди». А<ндрей> становится противен себе в желании вернуться к нагретому месту.

[На форзаце дневника]

[схема движения экспедиции на север, d — день]

0-пункт (2 d)

умер Хейфиц (7 d)

остался Давыдов (7 d)

город с планерами[31] гибель Скотта и икса (4 d)

город статуй уходит игрек (2 d)

город со столпом (3 d)

дом с озером остается Ван (2 d)

гибель транспортера

бомба времени предыд<ущий> отряд убит Зет (2 d)

конец Politico (5 d)

конец жилого города

Андрей

Тракторист Давыдов

Хейфиц

Ван

Полковник Скотт

икс-ординарец

игрек

Politico

зет

200 чел<овек> в доме

1 000 000 чел<овек>

5000 домов

5 рядов

1000 домов в ряд

дл<ина> дома

длина города 10–12 км

14.04.72

Статуя — солдаты серут у ее ног. Ругань из-за Мымры.

1. Описание комнаты: одна из загадок, ибо эта часть древнего города не более древняя, чем старые жилые дома в гейгерской части. Внизу перекликаются солдаты, гремят котелки и т. д. Денщик убирает посуду. Перелистывает журнал экспедиции. Приведем одну из записей.

2. Появление сержанта с сообщением, что солдаты просят повернуть назад.

3. Рапорт: выступают начальники частей. Положение плачевное. Полковник болен. Время от времени то один, то другой уходят срать. Андрей тоже. Все засрано. Как тень, идет за ним Немой. [добавлено сбоку: ] Часть квартир пуста, а часть забита. В забитых — кости.

4. Рапорт окончен, но тут поднимается Кехада и требует возвращения, ссылаясь на: геологич<еские> результаты равны нулю; космогонические результаты — неуверенные; картография проводится из-за спешки небрежно; да и толку от нее нет. И дает себя знать все больше неподготовленность экспедиции: нетренировка личного состава; скверная обувь; недостаток медицинского оборудования; неготовность к массовым заболеваниям.

5. Все высказываются, ибо Андрей молчит и слушает. Эллизауэр за Кехаду, ссылаясь на изношенность техники и на опасность бунта, про Мымру. Изя против. Полковник не имеет точки зрения, но бунт берет на себя. Угнетающая жара, чего тоже не было предусмотрено.

6. Все расходятся. Андрей ложится. Зудят мозги, дела просят. Реминисценции. (Изя еще просится посидеть, здесь лампа хорошая, но Андрей высылает его вместе с лампой.) Засыпает. Конец 1-й главы.

Мымра — недели две назад ее завалили солдаты, поплелась следом за экспедицией. Все ее пользуют.

Впоследствии увяжется за Андреем, Изей и Немым и погибнет во Дворце Изобилия.

Андрей, Изя и Немой идут на разведку, задерживаются, а когда возвращаются — экспедиция уже погибла. Полковник мертв, все убиты.

Задержка: Андрей попадает председателем на сборище статуй. [этот пункт перенесен ниже — отмечено «звездочкой».]

Побоище из-за Мымры.

Запись в журнале, свидетельствующая о том, что не 6 часов, а трое суток. Дневник обрывается на полуслове. Писал Кехада.

[ «звездочка»]

Когда выходят из здания, страшно хочется жрать. Андрей ругает Изю, что тот еврей, а не знает про грибины и рыбу-фиш.

Вожделение, потемнело в глазах. Разве что в самых бесстыдных снах.

15.04.72

Сделали 5 стр. (261) 5

Вечером сделали 2 стр. (263) 7

Приезжала Адка, пили джин.

После ругани с Кехадой:

1. Плюнуть на все и разделить экспедицию.

2. А почему, собственно? Почему кому-то должно быть легче, чем мне.

3. Долг перед Гейгером, долг перед собственным чином.

4. А если и когда перестанут подчиняться? Страх перед неподчинением.

5. Происхождение любой власти, мое право на власть.

6. Происхождение и право на власть Гейгера. Боится ли Гейгер неподчинения?

7. Вообще: разница между Гитлером и Николаем II.

Самозванцев нам не надо, командовать буду я!

Вперед — из-за раздутого самолюбия и из стремления доказать свое право на свой чин. Если я честный перед собой человек, то я должен от своего чина и от власти отказаться. В беседе с Наставником.

16.04.72

Сделали 6 стр.(269) 13

Вечером сделали 1 стр. (270) 14

17.04.72

Сделали 6 стр. (276) 30

Вечером сделали 1 стр. (277) 21

1. Сранье.

2. Кореец Ни (стычка, слухи).

18.04.72

Сделали 6 стр. (283)27

Вечером сделали 1 стр. (284) 28

19.04.72

Сделали 6 стр. (290) 34

Вечером сделали 1 стр. (291) 35

20.04.72

Сделали 7 стр. (298) 42

Арк уезжает в город.

21.04.72

Сделали 6 стр. (304) 48

Вечером сделали 1 стр. (305) 49

22.04.72

Не работали: Арк страдает брюхом.

23.04.72

Вернулись к маме.

Дорогой Борик!

Прости, никак не удавалось взяться за письмо. То с мебелью мотался, а тут еще — 30-го, 1-го и 2-го — пролежал с жесточайшим флюсом — и сейчас бы надо лежать, но удалось закупить нужное, и жду доставку на дом. Коротко, новости такие:

1. В Детгизе без перемен.

2. В «Знание» отнес, но от Севки никаких вестей.

3. Из «Мол. Гв…» попросили привезти сборник «Встречь»[32], уверяют, что стоит-таки в плане, но должен читать еще Осипов. Нынче отправил Эдика[33] с рукописью.

4. Завтра еду в Киев, ибо послезавтра обсуждение сценария. Чует сердце, что поездка зряшная. Вернусь — отпишу. Дольше 2-х дней задерживаться не намерен.

Вот пока все. Жму, целую, твой Арк.

Поцелуй маму, привет Адке.

Дорогой Аркашенька!

У меня с новостями тоже не густо.

1. Отнес в Лендетгиз заявку на ПXXIIВ и М. Приняли благосклонно, но сказали, что это только на 74-й. И то ничего. С М в общем сборнике пока, вроде бы, все благополучно. Печатается он на Гознаке, там все страшно заносчивые и самодовольные — отказались печатать с представленного мною экземпляра рукописи, потому что там нестандартная буква «т» (она, действительно, нестандартная и похожа на английское «ай»). Редакция не растерялась и срочно перепечатала рукопись — за мой счет, натурально. В общем, это дело, вроде, на мази.

2. Что с ПнО — неизвестно. И я — от греха — туда и не звоню. Пусть сами звонят, если что. Но я полагаю, что если бы были неприятности, они бы сообщили так или иначе.

3. Пришло письмо из ГДР. Мягко, но убедительно доказывают, что название «Отель…» более привлекательно для немецкого читателя, чем ДоУ, и просят прислать фото. Я написал, что хрен, мол, с вами, пусть будет ОуПА, и выслал ПОСЛЕДНЮЮ фотографию Ал. Лесса. Слушай, Аркашенька, попроси кого-нибудь из твоих знакомых, чтобы сделал с тебя приличный фотопортрет. У меня есть очень приличные — объектива Миши Лемхина. Я бы тогда дал тебе десяток своих, а ты мне — десяток своих: горя бы не знали!

4. Послал в Польшу телеграмму, а потом и письмо с благодарностью за вызов. А сам сходил в наш ленинградский ОВИР, взял анкеты и список необходимых документов. Это все оказалось довольно просто — нужно представить: заполненную анкету (выдает ОВИР); квитанцию Госбанка об уплаченных 3 руб. (можно заплатить в сберкассе, центральной, любого района); 4 фото; характеристику с места службы (бланк прилагается, надо только отнести его в свою иностранную комиссию); согласие жены отпустить (бланк тоже прилагается, надо заверить согласие в ЖЭКе); текст приглашения (перевода, оказывается, не надо). Надо бы нам согласовать вопросы анкеты: а). Цель поездки… б). Срок и время поездки… в). «Что желаете еще сообщить о себе или своих близких родственниках, а также по существу ходатайства» (16-й вопрос анкеты). Я предлагаю ответы: а). Еду по приглашению людей, занятых переводом и изданием моих книг. Намерен обсудить ряд творческих вопросов, а также ознакомиться с изданием нашей фантастики в ПНР. б). Намерен выехать в начале сентября сроком на 15 дней. в). Одновременно по приглашению выезжает в ПНР мой брат-соавтор. Крайне желательно для нас выехать и вернуться одновременно. Это все предварительные варианты ответов. Я еще хочу посоветоваться в своей иностранной комиссии — пойду туда 10-го. Буду держать тебя в курсе и без твоей санкции анкету заполнять не буду, а тем более — относить в ОВИР.

5. Звонил мне Димка Биленкин. Встретиться нам не удалось, к сожалению, но по телефону потрепались. Он сказал, что в Польшу ехать хорошо (сам был там недавно), марок там — море разливанное. Сказал, что в «Знании» на низшем уровне все ОК, а вот что будет на верхнем — неизвестно.

6. Дважды мне уже звонили из Литфонда, предлагали путевки сначала на 3-е, потом на 10-е. Я, натурально, отклонил. Требую с 15-го и не раньше. По получении извещу.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке — привет!

Так как у вас с мебелью? Не понял.

Дорогой Борик!

Получил нынче от тебя письмо. А новости такие.

1. Ездил в Киев. Все там застряло, ибо новый главный редактор, сопляк лет тридцати трех, бывший лейтенант из синих гусар[34], объявил, что сценарий ему не нравится, ибо: не понимает он, зачем и с какой целью это все накручено; не понимает, что это за жанр; считает, что сценарий художественно плох; понимает, что это есть издевательство над советской наукой. В ответ я сказал ему, что с такими способностями он меньше чем в год окончательно развалит вверенную ему студию, и откланялся. Борис Ивченко, впрочем, еще на что-то рассчитывает. В крайнем случае мы собираемся перенести сценарий в экспериментальную студию в Москве к Чухраю. А пропо — Чухрая с его сценарием «Сорок первый»[35], тогда еще молодого и начинающего, с позором выгнали именно со студии Довженко, и об этом ему намерен напомнить его старый приятель и покровитель Ивченко-старший.

2. Наконец-то у меня все хорошо с мебелью. В квартире теперь чисто и вылизано, в моей комнате стоит великолепная стенка — три секции книжных полок-шкафов с баром в центральной секции, отличный стол с полкой же на задней стенке и прекрасное вращающееся кресло; в Машкиной комнате — большой журнальный столик с полкой же, а вокруг него — два покойных кресла и мягчайшая кушетка. На кухне — большой обеденный стол и раздвижная кушетка-кровать. И еще кругом четыре добротных табурета и четыре полумягких стула. Книги и папки расставлены по местам, и я теперь дома. Так-то, фрер[36] мой и соавтор. Наша все же взяла (при долге в две тысячи).

3. Рукопись «Неназначенных встречь» передана лично Жемайтису, теперь ее будут читать на предмет решения вопроса о договоре.

4. В Детгизе по-прежнему пока никакого движения.

5. Из «Знания» ничего не слышно. Перед отъездом намерен зайти туда и узнать, как дела.

6. Вчера встретился с актером и сценаристом театра им. Вахтангова Мишей Воронцовым. Он просил разрешения на инсценировку ПНвС на предмет создания мюзикла. В случае удачи нам будет перепадать 1,5 % сборов. Он подробно рассказал свой замысел и кто за него держит мазу. Я дал согласие. Вот пока все дела.

Обнимаю и жму, твой Арк.

Привет Адке, поцелуй маму.

Жду извещения о путевке.

Да! Получил из Польши вызов, ужо побреду в ОВИР.

Дорогой Аркашенька!

Предлагают путевки с 21.05. Это слегка поздновато, но меня соблазняют хорошие номера: один — с балконом, другой — угловой, оба — на третьем этаже. Предварительно я согласился, но вот как ты? Отпиши срочно.

Получил ли вызов? Если нет, то должен получить в ближайшие дней десять.

Крепко жму ногу,

твой [подпись]

P. S. Привет Леночке.

И вскоре киностудия имени Довженко расторгает договор на сценарий ПНВС. Что, собственно, и ожидалось.

«УТВЕРЖДАЮ»

Директор киностудии им. А. П. Довженко

В. Цвиркунов

16 мая 1972 г.

Сценарной редакционной коллегии и II творческого объединения на списание литературного сценария «ПОНЕДЕЛЬНИК НАЧИНАЕТСЯ В СУББОТУ»

Авторы: А. СТРУГАЦКИЙ

Б. СТРУГАЦКИЙ

3 ноября 1971 года студия вступила в договорные отношения с авторами А. Стругацким и Б. Стругацким на написание литературного сценария «Понедельник начинается в субботу».

Предполагалось, что сценарий будет создаваться по мотивам одноименной повести этих же авторов, сюжетно расширяя ее рамки, дополняя события и углубляя идейную суть происходящего действия, тем самым более полно обрисовывая характеры героев.

Авторы подали 1 вариант сценария на студию в срок, предусмотренный договором. В заключении II-го объединения и сценарной редакционной коллегии от 2 марта 1972 г. авторам было предложено продолжить работу над сценарием с учетом замечаний, изложенных в заключении.

Во втором варианте сценария авторы старались учесть замечания студии, однако им это в полной мере не удалось. Сюжет распался на несколько самостоятельных, не связанных между собой историй («Эксперимент Выбегалло», «Эксперимент Корнеева по изъятию времени у бездельников», «Перерождение Хомы Брута», «Омоложение Наины Киевны» и т. д.).

Не удалось авторам преодолеть и одноплановость в обрисовке образа Выбегалло, на которую указывалось в замечаниях студии, показав его лишь демагогом и невеждой.

Сценарная редакционная коллегия и II ХТО считают, что, несмотря на добросовестное отношение авторов к работе, их постигла творческая неудача, т. е. в данном случае отсутствует перспектива глубокого идейно-художественного решения сценария, и поэтому дальнейшую работу над сценарием целесообразно прекратить, расторгнув договорные отношения с авторами А. Стругацким и Б. Стругацким на основании пункта 10 типового сценарного договора.

Главный редактор студии П. Кувик

Члены сценарно-редакционной коллегии:

В. Ковтун

В. Черный

Н. Орлова

Ю. Пархоменко

В. Рыдванова

Л. Чумакова

В. Сосюра

В мае Авторы вновь встречаются для работы.

Ввполсвист<а>.

21.05.72

Ком<наты> 29, 35.

Прибыли в Комарово писать ГО.

История про новосела-рабочего: у него работают интеллигенты — циклевщик, грузчик, водопроводчик. Все застревают в квартире: циклевщик защемил палец в паркете, грузчика заставили шкафом, водопроводчик хлебнул вместо спирта эликсиру и стал невидимым. И еще домовой. И строитель, замурованный в вентиляционной шахте. И домовой. И приходит девица.

22.05.72

Сделали 7 стр. (312) 7 Вечером сделали 2 стр. (314) 9

23.05.72

Сделали 7 стр. (321) 16 Вечером сделали 1 стр. (322) 17

24.05.72

Сделали 7 стр. (329) 24 Арк уезжает в город.

25.05.72

Сделали 5 стр. (334) 29 Вечером сделали 1 стр. (335) 30

[Черновик письма к Г. Гречко][37]

Жора, дружище!

Раз уж ты вспомнил об этом письме, значит, дела у вас там идут неплохо: контакт есть там, где он быть должен, и его нет там, где быть ему не положено. Кстати, о контактах. Вот ты теперь Герой, и мы гордимся этим и рады этому. И особенно мы рады тому, что ты Герой настоящий, а не герой современной фантастики. Будь ты героем фантастики, ты бы сейчас вместо того, чтобы заниматься делом, отмахивался бы лазерной пушкой от лезущих на абордаж псевдоразумных квазиклопов из системы FU Ориона. Ты бы отмахивался, а они бы поливали тебя кошмарными ипсилон-лучами, от которых волосы по всему телу начинают расти внутрь. И ты знаешь, Жора, совладали бы они с тобой, уволокли бы они тебя в специальный зал и учинили бы тебе контакт третьей степени на предмет выяснения потенций человеческих мозгов. Впрочем, все бы кончилось благополучно (иначе такую бодягу и вовсе бы не напечатали). Эхе-хе, плохо жить фантастам, Жора. Всю-то свою жизнь сочиняют они о Космосе, а сами Космоса в глаза не видели и, надо понимать, не увидят — по причине своих эмфизем, хронических холециститов и злокачественного пристрастия к неорганическим окислителям. А вот ты видишь Космос. Своими глазами. Ладно, потом расскажешь. Ты будешь рассказывать, а мы — хлопать себя по бедрам, завистливо сопеть и приговаривать: «Эхе-хе!»

Хватит, однако. Чует наше сердце, что пришла тебе пора включать восемнадцатый тумблер «Б» либо выключать сто тридцать пятый тумблер «Н». Либо принимать пищу. Либо наоборот. Давай, давай, не стесняйся.

Мы желаем тебе всего наилучшего и ждем твоего возвращения. С победой. Сердечный привет твоим товарищам.

С гордостью и любовью.

26.05.72

Сделали 7 стр. (342) 37 Вечером сделали 1 стр. (343) 38 Оч<ень> важное открытие.

Всех не перестреляешь. Укоротившаяся память (слово нельзя сжечь). Кета — дочка.

27.05.72

Сделали 10 стр.

И ЗАКОНЧИЛИ ЧЕРНОВИК НА 353 СТРАНИЦЕ

23.06.69–28.06.69 МСК, план

19.02.70–3.03.70 К<омарово>, начали писать

7.04.70–23.04.70

15.12.70–27.12.70

2.12.71–13.12.71

12.04.72–23.04.72

21.05.72–27.05.72

28.05.72

Арк — мультик. Б. поехал в город.

29.05.72

Думали над мультом.

30.05.72

Арк — мультик. Б. — правка ПнО.

31.05.72

Трепались. Уехали в город.

1.06.72

Обсуждали СнРО.

2.06.72

Приехали к маме.

3.06.72

Арк уехал в Мск.

В июне выходят две статьи, имеющие отношение к АБС. Но если статья Романа Подольного «Фантастическая этнография и этнографическая фантастика» (Сов. этнография. 1972. № 6) использует некоторые реалии произведений АБС лишь в качестве примера (например, имя этнографа в ТББ: Шуштулетидоводус, «специалист по истории первобытных культур, который сейчас работает шаманом-эпилептиком у вождя с сорокапятисложным именем»), то статья, опубликованная в журнале «Русская речь» (№ 6), целиком посвящена АБС. Название статьи говорит само за себя: «Несообразности в фантастике: Несколько замечаний о стиле А. и Б. Стругацких», причем ее автор — доцент Института русского языка АН СССР Наталия Михайловская — предпочла укрыться за инициалами «Н. М…»

Статья Н. М. заставляет вспомнить критические статьи начала 60-х «Со смаком!», «Кое-что о „мальках“», «Неужели так будут говорить люди будущего?», «Запорожцы в космосе». Всех их объединяет нелюбовь к языку Стругацких. Н. М. даже цитаты приводит в основном из ранних книг АБС (утверждая, что это произведения конца 60-х). Но вот что любопытно. Все стилевые упреки, которые Н. М. адресует Стругацким, а именно: злоупотребление разговорной, «фельетонной», «бойкой, обильно уснащенной остротами» речью, использование чужого стиля, цитат и устойчивых оборотов, «изобретательность по части ругательств» — как бы они смотрелись сейчас? Не правда ли, такие особенности отличают прозу современную, начала XXI века, от прозы XX, и тем более XIX веков? Значит, и здесь АБС явились новаторами? Тема, заслуживающая внимательного филологического разбора.

Впрочем, выводы статьи достаточно благожелательны.

<…>

В настоящей статье не ставилась задача детального освещения всего творчества А. и Б. Стругацких. Как видно из приведенных примеров, мы касались в основном произведений, написанных (или переработанных) в конце 60-х годов. Оставлены в стороне, например, и «Отель „У погибшего альпиниста“», где содержится много общего в стиле с произведениями уже упомянутыми, и повесть «Улитка на склоне», в которой тема «трудно быть богом», сквозная для творчества Стругацких, перенесена в новые обстоятельства и которая является, скорее, неудачей авторов в попытке освоения новой стилистической манеры. Возможно, что корни последних неудач писателей следует искать именно в слабых сторонах их предыдущих произведений.

Критика неоднократно указывала на новаторство Стругацких в жанре фантастики. Что касается языка, то это новаторство состоит не столько в создании новых приемов художественного изображения, сколько в усвоении приемов, уже существующих в советской художественной литературе. Во многих текстах и контекстах их повестей угадывается и стиль А. Н. Толстого (в особенности синтаксиса), и стиль И. Ильфа и Е. Петрова (в почти дословном использовании некоторых сочетаний с определенной экспрессивно-эмоциональной окрашенностью, сравним: «абсолютно не на чем со вкусом посидеть» у И. Ильфа и Е. Петрова — «абсолютно не на что со вкусом поглядеть» у А. и Б. Стругацких), и стиль А. Шварца (в частности речевая характеристика глуповатого Арканарского короля в повести «Трудно быть богом» очень близка репликам «голого короля» в пьесе А. Шварца «Голый король»).

Многим повестям А. и Б. Стругацких свойственны и острота сюжета, и гибкость стиля, есть у них и удачные образы. Но популярность жанра ко многому обязывает писателя-фантаста: о его произведении судят и по языку, и по содержанию, и по тем идеям, которые заключены в произведении. Академик В. В. Виноградов писал, что в художественных произведениях «сказываются степень речевой культуры и уровень художественного вкуса той социальной среды, к которой принадлежит автор и которую он стремится обслуживать своим творчеством» («Вопросы языкознания». 1955. № 4). Это положение следует помнить не только языковедам, но и писателям.

Вернувшись в Москву, АН принимается за обыденную работу — пишет рецензии. 6–10 июня датированы его рецензии на фантастические повести Л. Пироговой, Владимира Малова, Владимира Михановского, Виктора Бабкина, на фантастические рассказы Валентина Рича, Романа Подольного, на приключенческую повесть Болдырева, на перевод рассказа Лена Грея. Приведем в качестве примера одну из них.

С именем Виктора Болдырева я столкнулся впервые более десятка лет назад, когда мне пришлось «доводить» в Детгизе первую часть его трилогии, «Гибель Синего Орла». И должен сказать, что с той поры автор далеко шагнул вперед как писатель. Романтическая повесть «Геутвель» есть именно то, что намеревался создать Болдырев, — романтическая повесть, по сюжету, по теме, по стилистике, по способу обрисовки действующих лиц. Мне кажется, я не очень ошибусь, если поставлю «Геутвель» в один ряд с лучшими и прославленными произведениями Майн Рида и Фенимора Купера.

Не стоит подробно излагать содержание повести — автор остался верен своей прежней страсти — Советскому Дальневосточному Северу. Описывается эпизод последних отчаянных попыток чукотских феодалов (я плохо знаю историю этого народа, но, судя по тому, как описывает его Болдырев, владельцев многотысячных стад оленей, державших в беспрекословном повиновении десятки и сотни соплеменников, можно с некоторыми оговорками считать настоящими феодалами) сунуть палку в колесо истории, избежать интеграции с «социалистическим окружением» в послевоенный период. Великолепное знание материала, хорошо и круто сделанная интрига, обаятельные образы героев придают повести Болдырева необычайное очарование, которое не заглушается стилистическими неточностями, кое-где многословием и растянутостью. Скажу прямо: закрывая папку с рукописью, я знал больше, чем открывая ее.

Правда, несколько инородным телом выглядит в повести последний эпизод — начиная с обнаружения избы первопроходца и кончая изложением содержания «заветной казачьей книги». Слишком явно чувствуется здесь стремление автора «оживить» сюжет, а этого ну совершенно не требуется. Эпизод по нужде получился скомканным, неправдоподобным — даже романтическому герою нужно строго отмеривать число случайных удач. Мое предложение: ограничиться в повести находкой избы, а все следствия из этой находки перенести в третью часть трилогии, где ввести их в сюжетную ткань органично и тактично, не так, как здесь. А материал, безусловно, очень любопытный, хотя, как я понимаю, целиком лежит на совести автора.

Вывод. Настоятельно рекомендую выпустить эту повесть, как и «Гибель Синего Орла», отдельным изданием или, значительно сократив, дать в очередном выпуске «Мира приключений».

Дорогой Борик!

1. Был в МолГв, говорил с Белой, Сергеем[38] и Инной Фёдоровной Авраменко. Все активно держат мазу за нас. Авраменко, после того как я рассказал ей о нашем бедственном положении, торжественно обещала приступить к активной борьбе за договор после конца июня, именно июня, а не июля, как я написал было. Черт, совсем отвык от своей машинки. Сергей и Бела обещали всячески ее к этому понуждать. Я, кстати, спросил Авраменко, кто именно и почему нас так задерживает. От прямого ответа она уклонилась, но дала понять, что есть такие силы — выше ее и что она как раз вела такую политику — дать этим силам поуспокоиться и забыть о нас.

2. Вчера были у нас в гостях Ревичи и Биленкины. Пока наши дела в НФ хороши. Правда, читал только зав. редакции, да и то наполовину, но возражений не сделал, и Светлана[39] через неделю сдает рукопись в производство. Сейчас она перепечатывается там в машбюро (за наш счет, разумеется). Беда в том, что не вышел еще предыдущий номер сборника, но Севка полагает небезвероятным, что наш выпуск тоже выйдет в этом году.

3. Сценарий мультяшки сдал позавчера Хитруку. Он очень обрадовался, видимо, считал, что мы надуем, и пошел читать и думать. Договорились встретиться в пятницу или в субботу. Полагаю небесполезным предложить ему соавторство на правах трети гонорара. Отпиши согласие или неудовольствие. Ларин, прочитавши, брюзжал, но заметил, что довести сценарий до кондиции очень несложно.

4. Был у меня вчера и Юра Манин — днем. Меланхоличен, но в общем спокоен. Сожрал все сосиски, нажарил картошки и тоже сожрал и выпил чайник чаю. И все удивлялся, почему я мало ем.

5. О Польше. Оказывается, у нас оформление в соц. страны идет не через ОВИР, а через районное отделение милиции. Т. о. мне необходимо сначала прописаться, а тогда уже заниматься этим делом. Оформление, как рассказал Биленкин, проходит быстро. Такой порядок введен совсем недавно, я, кажется, понимаю — почему.

Вот все новости. Жму, целую, твой Арк. Привет Адке, поцелуй маму.

Дорогой Аркашенька!

Задержался с ответом, во-первых, потому, что хожу сейчас к зубодеру и мир — ночь перед моими глазами; а во-вторых, потому что новостей-то никаких нет.

1. Был в «Авроре», сдал правку первой половины, взял вторую. Сегодня кончил править. Сцену каканья они, конечно, сократили — оставили только сам (завуалированный) факт — как Рэд кряхтит, присев за вагонетками, а все разговоры там выкинули. Я подумал-подумал и решил плюнуть. Пусть их. Будем надеяться, что удастся сохранить это (и многое другое) в последующих публикациях. ПнО читали еще Миша Лемхин и Саша Лурье. Были, как я понял, разочарованы. Я показал Мише черновик ГО — он аж почернел от жажды, но я только перед носом у него подержал и спрятал.

2. Звонил в ЛенДетгиз, хотел выяснить, что там и как — оказалось, что все знакомые люди в отпуске. Информации ноль.

3. С соавторством Хитрука поступай, как тебе покажется правильным. Даю карт-бланш. Все равно нам с ним работать (вернее, тебе) придется в тесном контакте и, действительно, лучше уж иметь право выжимать из него идеи.

4. Информация твоя о МолГв — интересно. Только я не понимаю, почему так странно сформулировано обещание: «начну хлопотать после конца июня». Почему не «в конце»? Почему не «в начале июля»? После конца июня открывается бесконечная временная ось. <…> она, эта Авраменко, — водит нас за нос.

5. А не позвонить ли тебе Фомину? Как там насчет сертификатцев? В конце июня («после конца…») я буду писать в Марион фон Шредер, если ничего не поступит.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет!

Как там у Машки дела?

Дорогой Борик!

Задержался с ответом потому, что имели место некоторые тенденции, коих определенного выявления я пытался дождаться. Ни хрена не дождался, если не считать положения с мультом, и решил писать.

1. Итак, мультфильм «Погоня в космосе» (ПвК) написан и представлен на суд прежде всего Ларина. Ларин подверг его резкой критике, однако нашел, что неделя работы все приведет в порядок. Тут мне припомнилось обстоятельство, что я обещал Хитруку показать первый или даже подготовительный вариант. Показал. Хитрук объявил, что это все не то, что ему нужно. Ему нужен был политический памфлет, а не приключенческий фильм. Мы с ним подробно обсудили примерное содержание и тональность нужного ему сценария, после чего я обещался дать ему либретто к 28-му, а сам отнес сценарий на студию: надо же оправдать аванс, а также испросить пролонгацию до октября. Пролонгация была мне дарована немедленно, причем я узнал, что Хитрук уже успел охаять сценарий. Но вот вчера я пошел, чтобы забрать сценарий, и мой тезка Снесарев, фактический зав. сценарным отделом и правая рука главного редактора, с негодованием объявляет мне, что я его надул этой просьбой о пролонгации, что сценарий прекрасный, что недостатки его устраняются в неделю и что он будет требовать от дирекции приема этого фильма, а Хитрук пусть как знает. На этом все пока застопорилось. Как я понимаю, сейчас сценарий будут рассматривать у них на коллегии на предмет выплаты 10 %, а как будет с Хитруком — не знаю. В крайности я всегда готов заключить договор на новый сценарий специально для Хитрука. Посмотрим.

2. В МолГв слышно вот что. Завершающий том они хотят составить из авторов, которые имели свои именные тома (я имею в виду Библиотеку мировой фантастики). В связи с этим Бела предложила нам дать в этот последний том главу из ПнО, а именно — первую. Видимо, она согласовала это и с Сергеем, и с Авраменко. Полагаю, надо согласиться. Днями я с нею встречусь и поговорю более подробно, ибо она, естественно, просит кое-что там подредактировать в мато-разговорном плане. Больше никакого движения в МолГв нет.

3. Нина Беркова в скором времени выносит нашу заявку на переиздание на предмет заключения договора. Но это пока все зыбко и очень неопределенно. А тем временем я рассказал ей содержание мультсценария, и она предложила сделать из него прозу и дать в альманах. Боюсь, что в выпуск 73-го года нам уже не успеть, он сдается в производство в начале июля, а то было бы хорошо. Ну, в крайности придется на 74-й[40].

4. Прислали из Литгазеты анкету, я ее тебе по договоренности посылаю. Набросаешь чего-нибудь там — и высылай.

Вот пока все наши дела.

Маму я встретил, а когда привез домой, разумеется, испортился лифт. У меня душа в пятки ушла. Но мама довольно бодро преодолела эту высоту: там на каждом этаже есть удобные скамеечки для отдыха[41].

Обнимаю. Жму. Твой Арк.

Привет Адке.

Анкета

«Наука и общество»

Мы просим Вас ответить на следующие вопросы (на все либо только на часть из них). Мы будем Вам очень признательны, если на вопросы, представляющиеся Вам наиболее актуальными, Вы сочтете возможным дать развернутый ответ.

1. Чем Вы объясняете тот факт, что наука за последние десятилетия заняла столь важное место в жизни общества? Сохранит ли она и в будущем такое же место?

2. Какое научное событие последних лет в наибольшей степени взволновало Вас?

3. Какие наиболее важные научные открытия могут произойти в обозримом будущем? О чем Вы мечтаете?

4. Не может ли, на Ваш взгляд, быстрое развитие науки привести к каким-либо отрицательным последствиям?

5. Есть ли, по Вашему мнению, «запретные», с точки зрения морали, области научных исследований? Какие? Почему?

6. Могут ли существовать какие-либо основания для прекращения исследования, которое само по себе развивается успешно? Если да, то какие?

7. Мешает ли науке острый интерес к ней со стороны общественности?

8. Не кажется ли Вам, что после периода всеобщего увлечения точными науками наступает период некоторого охлаждения по отношению к ним со стороны молодежи (возможно, один из признаков этого — уменьшение конкурса на факультеты точных наук)?

9. Способны ли литература и искусство оказать определенное воздействие на развитие научно-технической мысли?

10. Не кажется ли Вам, что успехи естественных наук порождают у части ученых определенное пренебрежение к литературе и искусству? Если да, то как противостоять этому?

11. Способствует ли само по себе занятие наукой воспитанию высоких нравственных качеств?

12. Хотели бы Вы, чтобы Ваш сын или дочь стали учеными? В какой области? Почему именно в этой?

Благодарим Вас.

Редакционная коллегия «Литературной газеты»

1. На протяжении последнего полувека наука доказала практически — «весомо, грубо, зримо»[42] — свою способность самым решительным образом менять условия существования огромных человеческих масс. Вниманию человечества были предложены чрезвычайно широкие возможности — от всемирной «зеленой революции» до всемирного ядерного пожара, от покорения Солнечной системы до превращения обитаемой Земли в необитаемую планету. Эту невиданную ранее свободу выбора предоставила человечеству наука — и не в виде абстрактных фантазий, поражающих лишь воображение, а в виде совершенно конкретных открытий, расчетов, экспериментов, вселяющих самые светлые надежды и самые мрачные опасения. Наука сделала будущее наглядно многовариантным и предложила свои услуги в осуществлении любого из этих вариантов. Наука позволяет управлять будущим и контролировать его — в конечном итоге именно это обстоятельство обеспечило науке ее место в жизни современного общества. И место это, надо думать, сохранится за наукой до тех пор, пока человечество остается озабочено своим будущим.

2. Расшифровка генетического кода. Опыты по управлению поведением путем непосредственного воздействия на мозг. Работы по трансплантации органов. Первые полеты в Космос и высадка человека на Луну. Удивительные открытия этологов. Словом, все, что разрушало сложившиеся представления об ожидаемом и невозможном.

3. Большинство научно-технических идей, развитых в фантастических романах, будут реализованы, как нам кажется, на протяжении ближайших 30–50 лет. Многие из них будут, конечно, при этом переформулированы, как в наше время были переформулированы идеи древних сказок о ковре-самолете и чудо-зеркальце. Но больше всего нам хотелось бы увидеть разработанной и готовой к приложению теорию воспитания человека, которая неизбежно должна будет возникнуть на стыке теории информации, биологии, медицины, психологии и социологии. На наш взгляд, создание такой теории является сегодня научной задачей номер один — не только по важности, но, к сожалению, и по сложности.

4. «Какие-либо» отрицательные последствия можно усмотреть в результате любого социального действия, причем тем большие, чем больше масштаб самого действия. Быстрое развитие науки в этом смысле, разумеется, не исключение. Но ведь и медленное развитие науки приводит к отрицательным последствиям — голод, эпидемии, мракобесие.

5. Запретных областей научного исследования существовать не должно. Запретными могут быть лишь методы исследования и способы применения открытий.

6. Если методы исследования антигуманны, исследование должно быть прекращено безусловно и не возобновляться до тех пор, пока не будут найдены иные методы.

7. Сам по себе интерес помешать не может, скорее уж наоборот. Но вот некомпетентное вмешательство в науку со стороны общественности или от имени общественности помешать, несомненно, способно — достаточно вспомнить судьбу Галилея.

8. Скорее, нет. Уменьшение конкурса, на наш взгляд, — это, прежде всего, следствие предшествовавшего возрастания конкурса и резкого повышения уровня требований на вступительных экзаменах.

9. Косвенное воздействие — несомненно. Как созерцание природы, как спорт, как быт. Известны случаи и более сильного влияния (Достоевский и Эйнштейн, например), но это скорее исключения: наверное, надо быть Эйнштейном, чтобы на твое научное творчество столь мощное влияние оказал Достоевский.

10. Большинство известных нам ученых живо интересуются и литературой, и искусством, хорошо их знают и тонко чувствуют. В этом отношении они ничем не отличаются от любого культурного человека всех времен и народов. С другой стороны, очевидно, что современный ученый — это, как правило, узкий специалист, и у него, как и у всякого узкого специалиста, нет ни времени, ни особенного желания отвлекаться на что бы то ни было, мало касающееся его специальности. Это не пренебрежение к литературе, это равнодушие к ней, опять же достаточно характерное для любого человека, почему-либо не приобщившегося на протяжении своей жизни к мировой культуре.

11. В наше время научный сотрудник — профессия массовая. А насколько нам известно, никакая массовая профессия (даже профессия врача или педагога) сама по себе не способствует воспитанию высоких нравственных качеств.

12. Мы не возражали бы, но и не стали бы настаивать. Гораздо важнее, чтобы дети любили свое дело и делали его хорошо.

………………………………………

Дорогой Аркашенька!

Исправь, что сочтешь, и посылай в ЛГ. Мне только отпиши, какие изменения внес, дабы я мог потом сравнивать с опубликованным.

Дела у тебя, я вижу, так и кипят — как в лаборатории алхимика, и золота, как и там, не видно. Дать главу в Биб-ку — ради бога! Но почему опять главу? Сами же потом выбросят под предлогом, что глава, а не повесть. Или весь том они составят из глав? Поступай, конечно, как знаешь, тебе виднее, но, по-моему, надо бить все-таки на повесть целиком. И начинать бить уже сейчас.

С мультом поступай в соответствии. Лишь бы деньги платили.

Фомину ты звонил или нет? Я же намерен писать письмо в Ферлаг.

У меня никаких новостей нет — ни плохих, ни хороших.

Да! Не мог бы ты использовать свой блат в литфонде и раздобыть нам с Адкой и Андрюшкой путевки в Коктебель на август? Мне в нашем Литфонде оказали, гады, а Андрюшку все врачи рекомендуют вывезти в Крым по причине его непроходящего носа. А дикарем я с ним ехать боюсь из-за холеры. Постарайся уж — век благодарить буду.

Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет!

И маме!!!

P. P. S. А документы в ОВИР я уже сдал. Просили только заменить фото. О эти фото! Пр-р-роклятье!

Ответ обещали до августа. Будем посмотреть.

Дорогой Борик!

1. Особых новостей никаких нет, ни плохих, ни хороших.

2. Анкету перепечатал, исправлений почти не вносил, нынче отнесу (или отошлю) в Литгазету.

3. Бить на повесть целиком, конечно, интереснее, но я уж буду бить сразу на сборник. И вообще бить — это, брат, такое дело, где залезешь там и слезешь.

4. Фомину я не звонил. Да и смысла звонить нет. Пиши в ферлаг, а мне здесь посоветовали обратиться к нашему юристу, эти дела для них привычные, вот пусть и разбирается, ему за это деньги платят.

5. В отличие от тебя блата в Литфонде у меня практически нет. Есть только Томан Николай Владимирович, которому я и буду нынче звонить. Возможно, он поможет, но особенно рассчитывать не надо. В общем, сделаю все, что возможно. А ты не боишься ехать с ним в Крым при его печени?

6. Никак не могу прописаться — у Ленки какие-то неполадки с военным билетом, чтобы устранить эти неполадки, нужен ее паспорт, а паспорт в ЖЭКе не отдают без предъявления военного билета с устраненными неполадками. Ужасно хочется бить по мордам. Тем более что вот-вот истекает срок ордера, а тогда начнется такая волокита — не приведи бог.

7. Настроение в общем хреновое. Выяснилось, что Машка из рук вон плохо подготовлена по физике. А сдавать ей 17-го. Поднял на ноги все знакомства, но что будет — один бог знает.

8. Отныне и впредь пиши мне по новому адресу:

117 526, Москва, проспект Вернадского <…>.

Обнимаю, жму, твой Арк. Привет Адке, поцелуй маму.

Дорогой Аркашенька!

Долго не отвечал тебе — все надеялся узнать что-нибудь этакое. Не узнал.

1. Сегодня звонил в «Аврору». Седьмой номер должен выйти в 20-х числах. Пока идет более или менее благополучно. Как мне рассказали, было произнесено несколько слов «в атмосферу» — мрачновато-де, беспросветно, — но пока из этого еще ничего не воспоследовало.

2. Неделю уже звоню в Лендетгиз, не могу застать там нашу редакторшу. Вот и сейчас не застал. Из отпуска она вышла, вроде бы, шестого, но на работе ее никак не поймать. От Брандиса я знаю, что сборник с нашим М уже в печати и должен — со значительной вероятностью — выйти в этом году. Но меня-то интересует судьба договора на отдельную книжку. Ладно, буду ловить дальше, а поймав, отпишу.

3. Дима Биленкин пишет, что венгры запросили у него рекомендаций на новую советскую ф-ку и он порекомендовал ПнО. Хорошо бы договорчик заключить!

4. В ферлаг я решил пока не писать, раз ты намерен побеседовать с юрисконсультом. Может быть, это у них в порядке вещей: гонорар выплачивается в течение, скажем, года.

5. Ирена[43] прислала письмо, что уезжает в отпуск, и дала новый адрес на всякий случай. Вернуться она намерена к 1 сентября. Мы же поедем, я думаю, числу к 15-му, так что не страшно. Впрочем, из ОВИРа пока ни гласа, ни воздыхания[44].

6. А теперь даю тебе список вопросов, на кои хотел бы получить ответ от тебя в следующем письме. Пока все не выяснишь, можешь даже не писать.

а. Как обстоят дела с мультяшкой?

б. Что с ПнО у Севки?

в. Что в МолГв со сборником?

г. Чем кончились переговоры с юрисконсультом насчет ферлага?

д. Что в Детгизе с переизданием?

е. Не раздобыл ли ты мне путевочку в Коктебель?

Выясни все обстоятельно и не спеша и тогда уж отпиши на всю катушку.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке — привет!

Машке — ни пуха ни пера!

13 июля Ленинградское отделение издательства «Детская литература» заключает договор на сборник АБС в составе ПXXIIВ и «Малыш». Редактором в договоре обозначена Анна Плюснина.

Дорогой Борик!

Наконец освободился и получил кое-какую информацию и отвечаю. (Господи, твое-то письмо мечено 10 июля, а нынче уже 25-е!)

1. Машка не набрала нужных очков и не поступила, невзирая на все мои труды. Будет загорать дома и весь год готовиться к поступлению снова.

2. С мультяшкой обстоит дело неплохо. Выдали 10 %, из них половину отсылаю тебе по твоему требованию. Напиши, куда и как. Положено тебе 130 р. <…>, из трехсот рублей почти сорок вычитают, а за что — неизвестно. Вчера свели меня с нашим режиссером Васей Ливановым (может, знаешь артиста Бориса Ливанова, так это его сын, славный парень, страшно шебутной). В августе он кончает свои дела и принимается за нас. По совету зав. сценарного отдела взял его в соавторы.

3. Севка и Танька[45] уехали на байдарках, ничего о ПнО не знаю. Да и рано еще знать.

4. Вчера же был в МолГв по поводу сборника. Договор уже напечатан, ждет визы. Авраменко в отпуске, Белка тоже уходит в отпуск, обе вернутся примерно 10-го августа, считается, что к середине августа договор может быть заключен. Жемайтис жаловался, что <…> Немцов шляется по ЦК и нудит, что печатают одних стругацких, а настоящую ком. литературу не печатают, и тем снискивает себе средства к существованию.

5. Был у нашего юриста Орьева. Он без слов поднял трубку и передал мое дело зав. отделом внешних сношений УОАП Регине Марковне Горелик, с которой я буду на днях встречаться.

6. В Детгизе с переизданием пока ничего хорошего, плановый отдел не разрешает. Но: Нина настоятельно просит переделать сценарий в повесть и дать ей под договор. Я взял сценарий из студии и в среду отнесу ей. Потом распечатаю и перешлю тебе, а ты займись переделкой. Идет? Работы немного, а деньги все же неплохие. Нина просила листа на три-четыре. Договор будет на днях.

7. К моему большому стыду и сожалению по путевкам мне ничего не удалось сделать, хотя в дело был запряжен Михаил Луконин. Хрен знает, как это и почему так получилось. Есть какие-то шансы на Одессу, но я пока их не трогаю, не знаю, как это для вас. Отпиши скорее.

Такие дела.

Жму и целую, твой Арк.

Привет Адке и Росшеперу, если вы его уже забрали.

Дорогой Аркашенька!

Не отвечал сразу потому, что ожидал новостей. Сегодня позвонил твой приятель, я позвонил Ткачёву и понял, что надо писать, не дожидаясь, тем более что только одна информация теперь не совсем еще исчерпывающа, а с остальными все ясно.

1. Машка. Ужасно жалко бедную девочку (да и тебя тоже), что затрачено столько сил, а результат такой же, как если бы ни к чему она не готовилась, а ты нигде не хлопотал. Но с другой стороны — какого черта! Что такого особенного произошло? Юное дарование загубили? Мечту жизни растоптали? Да провались они, эти университеты! Пойдет работать к Шилейке, будут вокруг симпатичные люди, парнишки — такие же как она десятиклассники, все будет распрекрасно. Проработает год-два, а там ей — льгота при поступлении, если уж снова будет пытаться. А когда представишь, что все равно через два-три года выскочит наша Машенция замуж и все ее интересы разом сместятся совсем уж в другую область, так и вовсе получается, что ничего страшного не произошло. В общем, поцелуй ее в ухо и передай, что д. Боря настоятельно советует держать ей уши торчком, а хвост — пистолетом.

2. Путевка. Представь себе, нам вдруг повезло: какие-то зажравшиеся хмыри отказались от путевок в Гагры, и путевки эти достались нам. Так что 8-го я улетаю, а вернусь 1-го сентября.

3. Вчера ездил в «Аврору» и выкупил там 7-й номер в количестве 50 экз. Десяток мы поделили с мамой, а остальные сорок дожидаются тебя прямо в типографской упаковке. Иллюстрация посредственная, содержания не знаю, не читал (да и не хочется что-то). Про деньги я впопыхах не спросил (там у них в этот момент как раз праздновали 3-летие журнала и все были вполсвиста), но полагаю, как и в прошлый раз, деньги получим только после выхода 9-го нумера.

4. Договор в Детгизе на М+ПXXIIВ я лично подписал. Обещали в конце июля прислать копию, подписанную директором, но вот что-то пока не прислали. Правда, редакторша наша снова почему-то ускакала в отпуск и вернется в понедельник (я и задерживался с письмом — ждал ее возвращения). Впрочем, она уверяла меня, что все ОК. Возможно, правда, придется несколько сократить ПXXIIВ — листа на два-три-четыре: плохо, говорят, у них с бумагой. Ну, это, я думаю, мы переживем — основные деньги все равно пойдут за М (ПXXIIВ идет уже четвертым изданием). Кстати, для расклейки понадобятся экзы ПXXIIВ, один у меня есть, а у тебя не сохранились ли? Общий сборник с нашим М должен выйти в декабре: будут тугрики[47]!

5. Звонили из «Костра», просили для них что-нибудь листов на четыре-пять. О том же просили в «Авроре». Я сеял смутные надежды, имея в виду мультяшку. Кстати, ты мне ее, конечно, присылай, но работать-то я сяду не раньше сентября. И вообще, наверное, будет правильно, если мы набросаем ее вместе в Комарове, в октябре. В общем, смотри.

6. Вышел библиографический справочник о переводах совписателей за рубежом в 1965–1970 годах. Оттуда я узнал, что в 65 году на венгерском вышло аж два издания С — одно в Будапеште, второе — почему-то — в Братиславе. А СБТ выходило, оказывается, на сербохорватском в Белграде и на испанском в Барселоне (!!). Во достать бы!

7. Из ОВИРа мне пришла бумага, чтобы в конце августа явился за документами на выезд. Итак, меня выпустили, я уже почти еду. А у тебя как дела?

8. Деньги за мультяшку пока попридержи, отдашь при встрече. Прием режиссера в соавторы, натурально, одобряю.

Ну вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет. Пусть не шибко огорчается из-за Машки: ей-богу, все будет хорошо.

Дорогой Аркашенька!

Ну вот я, наконец, и дома. О блаженство! О счастье! О милые моему сердцу вновь надвигающиеся трудовые будни! Ну, ладно.

1. Пришла корректура М из Лендетгизовского сборника «Талисман». Надо понимать, еще в этом году можно ожидать некоего кусочка-с!

2. Получил из Мосдетгиза какие-то 257 руб. Наверное, за «Погоню»?

3. В ГДР издают в 74 году сборник ф-ки о времени, включили туда ЧП и ЗЭ.

4. На этом мои новости заканчиваются. Срочно пиши мне письмо. В письме должна быть надлежащим образом заверенная доверенность на получение денег в Польше и подробный, Ленкой подписанный, список барахла, которое мне надлежит там приобрести — с указанием размеров, ростов, цвета и пр. Эх, руки-ноги надо обрывать таким как ты! Знал бы я, что ты не поедешь, хлопотал бы поехать с Адкой — горюшка бы сейчас не знал!

5. Обязательно освети следующие вопросы:

а). Положение в МолГв. б). Положение с мультяшкой; в). Положение с сертификатами; г). Общее положение. Ситуацию, так сказать.

6. Получил ли наличные из Лендетгиза, порядка 580 руб? Это 50 % за М+В из расчета 120 р за а. л. (предварительный расчет).

7. Как тебе нравится переворот в Комитете по кино? В Ленинграде уже сняли нашего друга Головань, вот-вот должны снять директора Киселева и гл. редактора 2-го объединения Фрижу[48]. (Не Отто Фрижу[49], а совсем другую Фрижу, которая засушила нам сценарий ДоУ.) Да, товарищи, есть высший суд, наперсники разврата![50] А знаешь, кого называют той каплей, что переполнила сей сосуд? Лешку! Причем Лешкин фильм положен на полку, а сам Лешка в тридцать четыре года уже страдает сердечными приступами. Есть во всей этой истории нечто фейхтвангеровское.

8. В Польшу я хочу уехать числа 15–20-го. До отъезда схожу в Литфонд и закажу путевочки в Комарово ориентировочно на 10 октября. Вышли соображения.

Ну вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет и поцелуи!

Дорогой Борик.

Рад, что ты вернулся. Пребываю в надежде, что отдохнули вы хорошо. Что у меня:

1257 руб. из Мосдетгиза — 60 % за «Погоню». Неделю назад Нина зашла ко мне и забрала экз. рукописи на иллюстрацию, а первый экз. оставила с просьбой попытаться увеличить ее еще хоть на 1/2 листа, т. к. у нее недобор. Если хочешь, пришлю, попробуй увеличить. Меня уже от этой рукописи тошнит. Еще я получил добро на продолжение этой сказки в трех последующих выпусках «Мира приключений» тоже примерно на 3,5 л. в каждом.

2. Доверенность высылаю. К моему изумлению, выяснилось, что никто в Правлении не знает, насколько эта доверенность правильно составлена и заверена. Я ее составил и заверил под руководством одного из работников Инокомиссии, которому в прошлом году пришлось случайно заниматься этим делом в Индии.

3. В МолГв положение медленно улучшается. Договор с нами подписать почти готовы, но предварительно жаждут иметь рецензию заслуженного человека. Мы с Белой посоветовались, и она предложила просить рецензию у Брандиса. Но Брандис был где-то за границами, не знаю, вернулся ли уже. Ты ему позвони и засвети ситуацию, чтобы не тянул и писал восторженно. Бела, кажется, написала ему, а может, будет просто звонить. Содержание сборника ему известно, так что обойдется без рукописи.

4. С мультяшкой положение пока заторможенное, анабиотическое, поскольку общая паника в киномире не миновала и их. Собирались сменять директора и главного, на место должен был пойти зам. директора и зав. сценарного отдела, интриги, подвохи и прочее было в разгаре и изобилии, сейчас, кажется, выяснилось, что ничего там не изменится, и потому одни злорадно точат когти, а другие с тоской ожидают мести. Но есть предложение дать сценарий некоему Котеночкину (режиссеру «Ну, погоди!»). Паршивость заключается в том, что в главке тоже полный разгром, и Мультстудией занимается сейчас Сытин. Хотя, с другой стороны, нет больше Баскакова, а всем временно руководит Павленок. Так что трудно сказать, как у нас с мультяшкой.

5. Был я у зав. отделом внешних сношений УОАПа. Очень милая женщина. Выяснилось: нам перевели из США аванс за ТББ, чистыми получилось по 67 руб. 54 коп. сертификатами. Получил, привезу. Издательство называется «АМ-Рос». Еще выяснилось: из ФРГ пока ничего, но ожидается некий не то годовой, не то полугодовой отчет от ихних издательств, вот тогда, может, и будет что. Впрочем, конфиденциально меня предупредили, что Межкнига и зажать валюту недорого берет. Не навсегда, конечно, а когда вышестоящие наседают на них за тощие поступления. Но это уже проверить практически невозможно, разве что написать в ихние ферлаги.

6. Получил откуда-то перевод на 522 руб. Вероятно, из Лендетгиза, о котором ты пишешь (за М и В), еще не знаю.

7. Перевороты в Комитете по кино вызывают у меня приступы легкой тоски — если брать их вкупе с общим положением. В дополнение к ленинградским новостям могу тебе сказать, что и на Украине — т. е. на Довженке — и в Кишиневе тоже полетели все. Не исключено, что высший суд действительно имеет место, но больно дорого берут за судебные издержки: вон и Лешку до инфаркта чуть не довели.

8. Путевочки в Комарово заказывай на конец октября. У меня здесь еще пропасть дел по статьям и переводам, а Ленку надо вывозить, мы уже совсем дошли за эти месяцы.

9. Барахольные списки вышлю дополнительно. А ты уж расстарайся, вышли пяток экзов «Авроры».

Так пока все. Жму и целую. Привет Адке и Росшеперу. Позвони маме, что это она мне не пишет?

Дорогой Борик!

Даю заказ. Список велик, но это, разумеется, на тот случай, если многого не удастся найти, чтобы у тебя был выбор и чтобы не искать много и долго. Что из этого попадется, то и бери. Итак:

ЖЕНСКОЕ:

куртка поролоновая (как у тебя, коричневая) 54 разм.

брюки, брючный костюм 44 разм. 3 рост.

кофта шерстяная, свитер 44 разм.

туфли, босоножки, сапоги 36 разм.

сумка хозяйств. и дамская

белье (короткое) 55/56 разм и 44 разм.

МУЖСКОЕ

костюм темного цвета 56 разм. 5 рост.

джинсы, не менее 56 разм. 5 рост.

домашние туфли 45 разм.

ботинки зимние, туфли на толстой подошве, широкие 44 разм.

шапка меховая 64 разм.

большой хороший рюкзак.

Теперь так. Есть идея. Как тебе известно, я должен тебе 630 руб. Как ты смотришь на то, чтобы взять эти деньги из моей доли в польском гонораре? Если гонорара не хватит, чтобы покрыть долг, возьмешь, сколько хватит, остальное останется на мне. Если хватит с избытком, купишь что-нибудь на избыток. Как считаешь? Отпиши.

Еще одно важное обстоятельство. Получая гонорар, обязательно (обязательно) возьми в издательстве справку, что ты получил гонорар за свои книги. Справку возьми в двух экземплярах. Один у тебя отберут польские таможенники, другой — наши. Иначе начнется неприятная мура при возвращении с вещами. Такое уже случалось, у одного нашего просто отобрали часть вещей, да еще обвинили в контрабанде. А у него была справка, но в одном экзе, и он отдал ее польским таможенникам. Как он, сердяга, ни вопил, ему не поверили или не захотели верить.

Все. Целую, твой Арк. Привет Адке.

Дорогой Аркашенька!

Получил твое письмо с доверенностью. Будем надеяться, что этой бумажки хватит. На мой взгляд, она совершенно правильно составлена.

1. ПвК, конечно, присылай. Раз ты хочешь встречаться только в конце октября, у меня будет время поработать над рукописью. Правда, я думал, что мы вместе над нею поработаем, но ведь и это не исключено, как ты полагаешь? Насколько я помню, там-таки есть над чем поработать.

2. Звонил сегодня Брандису насчет рецензии на НВ. Он, натурально, ничего не знает (Бела не подумала ни звонить, ни, упаси бог, писать ему), но он, конечно же, готов соответствовать, если его попросят из МолГв.

3. Кстати, ты ни слова не пишешь о ПнО у Севки. Слышно там что-нибудь?

4. 67 руб. сертификатами — это прекрасно. Буду ждать. Что касается ферлагов, то, наверное, надо терпеть уж до конца года, а потом разразиться соответствующим письмом.

5. Повторяю, что 522 р. ты получил именно за М+В. Я тут был в Лендетгизе, относил первую корректуру М, и редактор сказала мне, что через месяц, вероятно, начнем работу над М+В. Ты не забыл, что для этого потребуется еще экз ПXXIIВ? Имей в виду, а то у меня только один остался.

6. Обязательно пришли барахольные списки и напиши вразумительно, куда и на сколько вы с Ленкой едете. Прислать письмо еще успеешь — я взял билеты в Варшаву на ночь 17-го.

7. Восьмой номер «Авроры» я получил, и мама тебе уже выслала пять экзов. Кстати, получил ли ты экзы седьмого номера? Ни хрена ведь не пишешь об этом ни мне, ни маме. Между прочим, приедешь в октябре, захвати второй чемодан: тебе ведь придется тащить в Москву больше 100 экзов!

8. Не пытался ли ты возобновить переговоры с СовРоссией насчет переиздания? А почему бы не попытаться? Тебе деньги не нужны, что ли?

Ну вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет!

Дорогой Аркашенька!

Не думал уже тебе больше писать до отъезда, но случились кое-какие события, о коих и сообщаю.

1. Только что звонил Брандис. Ему звонила Бела. Сказала, что звонит по поручению Авраменко. Что Авраменко просит Брандиса написать развернутую рецензию на сборник Стругацких с тем, чтобы впоследствии эта рецензия превратилась в предисловие. Что рецензия должна быть объективной, благожелательной, но содержала бы в себе и разумную критику. И наконец, что сделать это нужно на протяжении двух-трех недель. Брандис взялся за эту работу с удовольствием, но тут возникла куча затруднений. Ведь если исключить М, то прочие повести корежились, сокращались, переделывались и пр. Как быть? Пока мы договорились, что я дам ему оригинал ПнО, а ДоУ он будет анализировать по «Юности». Но ведь в «Юности» сокращенный вариант. Что ты дал в МолГв? Хорошо бы было переслать Брандису сборник именно в том виде, в котором он лежит в МолГв. Может, займешься? Брандис несомненно прав, когда робко настаивает именно на оригинальном материале. Он хочет написать развернутую рецензию, с цитатами (правильными), дать свои предложения (нужна же «разумная критика») и т. д.

2. Снова звонили из Ленфильма. Молодой способный режиссер Авербах давно интересуется фантастикой вообще и ф-кой Стругацких в особенности. Я им дал ПнО — по его просьбе. Он прочел и считает вещь интересной, но лишенной кинематографического конца. Я возразил, что был бы договор, а уж насчет конца мы позаботимся. В общем, сейчас он уехал в Москву добивать свой последний фильм, и мы договорились, что встретимся в начале октября. Я думаю, что ты не против очередных пятидесяти процентов и дашь мне полномочия на переговоры. Разумеется, эту работу я беру целиком на себя. От тебя потребуются разве что конструктивные советы. (Хотя, конечно, черт его знает: Авербах не Герман, как с ним работать — неизвестно. Впрочем, в начале октября все выяснится.)

3. Список барахла получил. Постараюсь, но очень не рассчитывай. Больно много ты написал. На два чемодана. Впрочем, там видно будет. А насчет своего долга не беспокойся ты, ради бога. Сочтемся так, как тебе будет удобно. И когда тебе будет удобно. Ты думай о долгах посторонним людям, а не брату родному. Меня, кстати, очень огорчает, что дадут нам так мало — Ирена обещала 20–30 тыс. злотых. И это — за три книги! Володьке Кунину дали 40 за одну. Правда, он был под покровительством Пшимановского — ихний генерал и гений (см. «Четыре танкиста и собака»[51]). Ладно. Что дадут — и на том спасибо.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет и поцелуи!

Дорогой Борик.

1. ПвК пошлю, как только возьму с машинки. Кстати, сказка пойдет в Мультфильм в качестве второго варианта для оправдания 10 %. Думаю, когда вернешься из Польши, экз будет уже у тебя, ты с ним поработаешь и вернешь мне, чтобы я успел передать его Нине, как только она вернется из отпуска.

2. Получив твое письмо, позвонил Беле насчет Брандиса. Она сказала, что напишет или позвонит ему немедленно. Впрочем, все опять не к спеху: Осипов уехал, и Авраменко тоже уехала.

3. О ПнО у Севки ничего не знаю, ибо застать Севку при моих телефонных возможностях (и его тоже) совершенно невозможно. Но я бы на твоем месте не очень надеялся.

4. Экз ПXXIIВ у меня найдется. В крайнем случае, украду где-нибудь.

5. После тщательного рассмотрения обстановки мы с Ленкой решили податься отдыхать куда-нибудь под Москву зимой. Так что раньше января или февраля выезжать не будем.

6. Обе бандероли с «Авророй» получил, о чем маме написал.

7. В середине августа отнес в «Сов. Россию» заявку на ПкБ+ТББ+ОО. Вряд ли что-нибудь получится. По уговору буду звонить туда в конце сентября.

8. Сегодня получил письмо от Кана, в котором он просит разрешения передать в «Мир» сборник Брауна. Позвони ему и скажи, что я разрешил.

Вот все. Да, пересылаю тебе письмо от какого-то шведского издателя, пришедшее месяц назад. Полагаю, разберешься. По-моему, безнадюга. Если хочешь, ответь по своему разумению. Целую, жму. Твой Арк. Привет Адке.

Дорогой Аркашенька!

Исходя из того, что

1. Со всяким издателем надлежит стремиться встать в строго договорные отношения;

2. М-р Лундвалл может вполне оказаться <…>, с коей и связываться-то нечего;

3. Конкретно послать ему мы ничего (кроме ОО) не можем — я предлагаю следующий вариант ответа:

Уважаемый м-р Лундвалл!

В ответ на Ваше любезное письмо от 31.07.1972 мы имеем сообщить Вам следующее.

1. Изданием произведений советских авторов за рубежом ведает организация под названием «Международная Книга». Ее адрес: СССР, Москва Г-200, Всесоюзное объединение «Международная книга». Все переговоры об издании наших произведений надлежит вести с этой организацией. Насколько нам известно, в случае заключения договора «Межкнига» может выслать Вам соответствующие произведения и, возможно, даже оказать содействие в переводе этих произведений на нужный язык.

2. Нам не хотелось бы особо рекомендовать Вам какие-либо из наших рассказов: все они написаны давно и давно уже перестали нравиться самим авторам. Из повестей последних лет мы рекомендуем Вам очень популярные в СССР повести «Трудно быть богом» и «Обитаемый остров» (о столкновениях жителей Земли отдаленного будущего с варварскими и тоталитарными режимами на других планетах), повесть «Хищные вещи века» (о страшных последствиях изобилия для потребительского общества), а если говорить о юморе и сатире, то повести «Понедельник начинается в субботу», «Сказка о Тройке» и «Второе нашествие марсиан». Все эти повести переведены на различные европейские языки, но на английский, насколько нам известно, переведена только повесть ВНМ (Сборник Vortex, изд-во MacGibbon & Kee, London), причем перевод оказался плохим.

3. Для ознакомления посылаем Вам экземпляр нашей последней книги.

С уважением, А. и Б.

Я не пишу об издании на английском ТББ, так как ничего об этом не знаю. Если ты знаешь — добавь. Экземпляр ОО надо послать хотя бы просто из вежливости. Если тебе жалко — гарантирую впоследствии возмещение (у меня их еще штук 20). И хорошо было бы перевести это письмо на аглицкий, раз он по-русски не петрит. Займись, а? Потеря времени не так уж велика, а воспоследовать что-нибудь может. Аванс, то, се.

Письмо мистера я оставлю пока у себя, адрес его переписываю:

SAM J. LUNDWALL <…>

Новостей у меня в общем не прибавилось. Был у Брандиса, обсудили рецензию. Разъяснил ему замысел ДоУ, рассказал про подзаголовок (кстати, надо будет подзаголовок все-таки поставить: и автору предисловия раздолье, и вообще). Беседовал по телефону с Дмитревским. Очень он нас убеждает написать ура-повесть. Рассказывал про какой-то скандальчик с последним романом Ефремова. Журнал «МолГв», вроде, начал печатать и вдруг оборвал без объяснений[52]. И в проспекте собрания сочинений Ефремова последний его роман почему-то не фигурирует. В романе, по его словам, ничего такого нет — эпоха Александра Македонского, — но очень много бедер, грудей и жадных губ.

Ну вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет.

P. P. S. Запутал ты меня со своим отпуском. Совсем уже теперь не понимаю, на когда заказывать путевки. Ладно. Вернусь — разберемся.

Дорогой Аркашенька!

Вот я и дома. Съездил прекрасно, очень доволен, с удовольствием съезжу еще при первом удобном случае.

По поводу нашей дальнейшей жизни вообще и работы (по которой я страшно соскучился) в частности имею следующие соображения. Поскольку:

а). Здесь накопилась куча твоего барахла (миллион экзов «Авроры» и то барахло, что я купил в Польше);

б). Хочется пораньше получить сертификаты;

в). Надо поговорить и обсудить; и — главное —

г). Черновик сказки на мой взгляд требует тщ-щательной работы — работы именно вдвоем, а не прогулки пером мастера;

исходя из всего этого, я предложил бы встретиться в рабочем порядке в Москве — ненадолго, на недельку, скажем, а может быть, и меньше, прежде чем основательно собираться в Комарове. Ленку мы постараемся не обременять, а ночевать я готов — и с радостью — на кухне.

Если ты в принципе не возражаешь против этого плана, то учти, пожалуйста, следующие обстоятельства:

а). Где-то через десять дней должен разродиться Калям, и мне придется выполнять свой тяжкий долг — топить котят;

б). Где-то в середине октября нагрянут в гости родственники, и было бы в высшей степени желательно сократить до минимума сроки нашего совместного пребывания. Поэтому, если ты, повторяю, в принципе не против встречи, то напиши мне письмо, из которого следовало бы, что ты рад меня видеть, но не раньше 15-го и не позже 20-го. Объяснение придумай сам. (А можешь, конечно, и не придумывать: ты вовсе не обязан объяснять мне свои семейные и деловые обстоятельства.)

Было бы очень хорошо, если бы ты согласился. Я бы привез тебе часть экзов и барахло — его не много, не надейся, но все же кое-что, всем сестрам по серьгам. И сказку бы мы привели в должный вид (соображений — конкретных — у меня пока нет, но будут, это я гарантирую). И решили бы наконец, что же нам писать в Комарове.

Новостей же у меня (за исключением польских, о которых — при личной встрече) никаких пока нет: приехал несколько часов назад, еще ничего не знаю.

Вот пока и все, крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет. Купил ей очень хорошую куртку — антик с мармеладом, а не куртка! Вот только придется ли впору?

Дорогой Борик!

Письмо твое получил с запозданием на два дня (судя по штемпелям). Сволочи почтовые, по обыкновению барахлят.

Итак:

Решительно необходимо, чтобы ты явился в Москву на предмет доработки ПвК. Но весь гвоздь в том, что Нина уже сдает альманах в производство. Я сегодня отвезу ей черновой экз и попробую уговорить ее попридержать все хотя бы до 15-го, а там, может быть, удастся дотянуть и до 20-го, но во всяком случае было бы КРАЙНЕ желательно, чтобы ты был у меня не позже 12–13-го. Иначе либо сказка пойдет в черновом виде, либо придется вынимать ее из альманаха, что недопустимо ни по этическим (этим мы страшно подведем Нину), ни по практическим (они же денежные) соображениям.

Относительно удобств можешь не беспокоиться: будешь ночевать в кабинете на роскошной раскладушке с матрасом. В худшем случае будет немного холодновато, но мы в Комарове к этому привыкли, так? Никого ты здесь не стеснишь, наши пять дней в неделю на работе с утра до семи, гуляй — не хочу.

Лучше всего было бы, если бы ты выехал немедленно по потоплении Калямова потомства, т. е., как я понимаю, числа 8–10-го, и тогда мы успели бы пожить здесь и поработать недели две, ибо, уверяю тебя, работы накопилось очень много, и за одну неделю нам не справиться. Тут и сказка, тут и полученный нами заказ на статью о японской фантастике в Советском Союзе (по материалам издания «Мира», до 400 ру за лист), тут и проработка третьего варианта сценария. Так что уж будь любезен, приезжай как можно скорее и рассчитывай на срок не менее двух недель.

Это первое.

Второе:

23-го в Болшеве начнется симпозиум сценаристов-мультипликаторов, на котором мне совершенно необходимо быть. Продлится он до 3-го ноября. Я не знаю, как у нас дела с Комаровом, но желательно было бы, если бы тебе удалось приспособить нашу ноябрьскую встречу к этому условию. Что касается декабря, то с начала этого месяца я увожу Ленку отдыхать в Малеевку, иначе у нее горит отпуск.

Ленка очень рада, что ты приедешь, и мы поработаем не в Комарове, а у нас. С энтузиазмом расписывала, как нам тут будет неплохо.

Вот все пока.

Жму, целую, твой Арк. Привет Адке и Росшеперу. Ну и бас у него, по телефону я подумал, что это ты.

Маме письмо отправляю.

Дорогой Аркашенька!

Представляю себе, как ты там медленно стервенеешь, не слыша от меня ни гласа, ни воздыхания, как рушатся твои планы, седеют волосы и т. п. Но, черт меня побери совсем! Что я могу сделать, если подлец Калям и не думает рожать, хотя все сроки давно прошли. Ведь все было рассчитано. Девятого Калям рожает, я сразу же беру билет на 15-е и даю тебе телеграмму. Я даже не писал тебе, потому что не видел в этом никакого смысла. Однако сегодня уже 14-е, стервец ходит как бочка, но в ус не дует, и только время от времени принимается с диким воем гоняться за мухами, совершая чемпионские прыжки как в длину, так и в высоту. Уже пятый день я сижу абсолютно бездельно — все дела в поте лица уконтрапупил до 9-го, хотя пришлось бегать без памяти, чтобы успеть. Была надежда на сегодняшнюю ночь — нет, опять ничего. И я решил все-таки тебе написать.

В общем, я по-прежнему жду родов (другого выхода нет), потом беру билет на через день и сразу отбиваю тебе телеграмму. А ты уж извини, что так по-дурацки все получается.

Мне тут от безделья пришла в голову идея: а что, если дать ПвК под псевдонимом? Детгизу это довольно-таки все равно, а мы могли бы потратить на доводку и шлифовку гораздо меньше времени и энергии. Вот подумай-ка об этом и посоветуйся с Ниной. На самом деле: возиться с ПвК по-серьезному никакой охоты у меня нет (а у тебя, полагаю, и того меньше), работа эта в общем неблагодарная, ибо ни особых денег, ни тем более славы эта сказка нам не принесет, а о чем серьезно подумать — у нас таки есть. Ноябрь на носу, а идей — ноль. Я тут прочитал — так уж совпало — сразу две книжки о фантастике (Н. Черной из Киева, и А. Урбана из Ленинграда, обе привезу) — там о нас много написано, много и хорошо, я как-то особенно почувствовал нашу ответственность и пр., а тут — ПвК. Смешно даже.

А больше новостей никаких нет. Брандис, вроде, закончил и отослал рецензию. Деньги в Авроре дали (очередные 200 с лишним), тебе обещали выслать еще в прошлую пятницу… хотя нет, в эту пятницу, 13-го. Кинорежиссер, намеревавшийся заняться ПнО, исчез, как это обычно бывает с кинорежиссерами. (А я из-за него, подлеца, раньше времени уехал из Польши.) Вот, пожалуй, и все новости.

Привезу тебе, окромя барахла, 35 экзов «Авроры» (гады, изуродовали третью главу, без спроса, без звонка, сами, засранцы, не сумели отстоять перед начальством), две книжки про ф-ку и ГО, как ты просил.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет и извинения за опоздание и общую неопределенность.

Книги, которые упоминает в письме БН, вышли в этом же, 72-м году. Они каждая по-своему, но глубоко и интересно исследовали творчество АБС, со скидкой, конечно же, на идеологические реалии того времени (по-другому просто было нельзя). Цитировать эти книги весьма затруднительно — материала там о творчестве АБС действительно много, да и зачастую он настолько связан общей линией повествования, что сложно в нескольких абзацах дать завершенную мысль литературоведа.

Желающих прочесть интересные работы адресуем к полным вариантам книг, а здесь лишь пунктирно обозначим основное.

<…>

Сравнительно мало изучена также специфика изображения будущего и современности в научной фантастике, их сложная динамика и взаимопереходы.

<…>

Симпатии же читателей полностью принадлежат таким «консерваторам от фантастики», как И. Ефремов и Стругацкие, которые и в отдаленном будущем оставляют за человеком право на его внешний облик и на организм, полученный им от природы, тем более что будущее сулит нам большие перспективы в области совершенствования психики и управления собственным организмом, более полного использования возможностей мозга, продления срока человеческой жизни и т. п.

Человек живой и реальный, с неповторимым, индивидуальным обликом и душевным миром, со своими собственными, иногда забавными, иногда трогательными привычками и странностями, человек, который любит жизнь и умеет ценить ее и в радости, и в печали, ищет и ошибается, но имеет в себе силы признать и исправить ошибку, для которого чувство товарищества, доверие друга — самая высокая святыня и, наконец, человек, честно и неуклонно, но просто, без позы и рисовки исполняющий свой долг перед людьми — «далекими и близкими», — вот герой, с каким мы встречаемся в мире будущего, созданном Стругацкими на страницах их книг («Путь на Амальтею», 1960; «Стажеры», 1962; «Возвращение», 1963 и др.).

<…>

В фантастике Стругацких отчетливо заметно, даже порой полемически заострено стремление приблизить мир будущего к сознанию и чувствам современников, дать возможность читателю не только увидеть завтрашний день, но и освоиться в нем, «заболеть» его проблемами, осознать его как реальную жизнь, в которой свои трудности и свои заботы и в которой все в конце концов решает, как и сегодня, скромный и самоотверженный труд «рядовых» тружеников. Конечно, многое изменится, говорят писатели, жизнь в целом станет счастливее, свободнее и радостней, неизмеримо возрастут знания и расширятся возможности человечества, которое, покончив с голодом и нуждой, с истребительными войнами, враждой и недоверием, начнет наводить порядок на своей планете и в ее космических «окрестностях». Но жизнь останется жизнью, и на место старых, решенных встанет тысяча новых проблем, будут, как прежде, поражения, неудачи, разочарования, но будут и находки и открытия; как в прежние времена, молодежь будет гореть жаждой романтики, и лишь пройдя суровую жизненную школу, приходить к выводу, что «главное всегда остается на Земле».

<…>

В целом картины будущего, представленные в фантастике Стругацких, отличаются высокой степенью художественной убедительности и силой воздействия на читателя, секрет которых заключается в трехмерности, объемности «третьей действительности», изображаемой писателями по аналогии с живой современной жизнью, а также в той близости, родственности ее читателю, которая достигается согласованностью изображаемого писателями будущего с современными представлениями и идеалами. Обращаясь к современнику, в первую очередь молодому, фантастика Стругацких внушает ему чувство ответственности перед будущим, а значит и перед каждым прожитым днем, так как будущее определяется настоящим и уже сегодня присутствует в мыслях и делах людей.

<…>

В повести [ТББ. — Сост.] сведены две эпохи — прошлого и будущего, разделенные по меньшей мере тысячелетием, а равнодействующая, как всегда у Стругацких, направлена в настоящее, способствует кристаллизации современного комплекса идей, созданию величественной панорамы пути, которым поднимается человек от дикости, варварства, костров средневековья, разгула реакции и мракобесия — к высотам разума и человечности. И в то же время полнокровная художественная ткань повествования, колоритность персонажей, многочисленные реалии быта, обстановки, стремительность развития действия, нарастания, накала противоречивых чувств в душе героя, неистощимый комизм ситуаций при глубоко драматическом характере основного конфликта способствуют созданию той иллюзии правдоподобия, которая так важна в фантастике, той живительной среды, из которой черпает свои силы идея повести.

<…>

У Стругацких в их повести «Попытка к бегству» находим научно-фантастическое переосмысление арабской сказки «Алладин и волшебная лампа». <…> Количество примеров можно было бы увеличить. Такое «переписывание заново» литературных и фольклорных сюжетов требует от писателя особой осторожности, литературного вкуса и чувства меры, в противном случае перелицовка и трансформация легко могут обернуться пустой пародией, профанацией бессмертных творений человеческого гения, навсегда запечатленных в художественной памяти человечества.

<…>

Очевидно, перспективнее в художественном отношении не полное и буквальное переписывание сказок, мифов или легенд, а использование в научной фантастике элементов сказочной образности. Наибольшей органичности такого сочетания удалось достичь Стругацким в их «сказке для научных работников младшего возраста» «Понедельник начинается в субботу».

<…>

И все же некоторые существенные особенности повести выделяют ее из массы современных научно-фантастических произведений, да и в творчестве самих Стругацких «Понедельник начинается в субботу» — вещь безусловно в новом роде.

Прежде всего необходимо отметить, что удивительные события, изображенные в повести Стругацких, происходят в настоящем и, если можно так выразиться, на глазах у общественности. Однако современная тематика разрабатывается у Стругацких иначе, чем в большей части современной научной фантастики. Если обычно писатели стремятся онаучнивать фантастику, чтобы придать ей максимум правдоподобия, то Стругацкие как бы поставили перед собой цель с помощью сказочной образности «расправдоподобить» науку, создать заведомо нереальные, немыслимые фантастические ситуации. <…> Зачем же понадобилась авторам такая остраненно-фантастическая форма, если все или почти все изображаемые ими чудеса можно было осуществить в более правдоподобном и наукообразном виде, без труда подыскав им научные — во всяком случае по видимости своей — обоснования? Очевидно, эта форма как нельзя лучше отвечала творческому замыслу писателей.

В самом деле, представь писатели деятельность своего НИИ в несколько более реальном и конкретном виде, обозначь его научную специфику и тематику, — и изображение даже самых фантастических результатов его деятельности, которые к тому же необходимо обосновать научно, будет иметь тенденцию превращаться из средства в цель, из приема в тему, будет связывать руки авторам, задумавшим написать фантастическое иносказание о современной науке, о ее взаимоотношениях с человеческой мечтой о счастье, о ее человеческой ценности. Зато фантастика отстраненная, сказочная, предоставляя писателям максимум свободы, помогает в то же время фиксировать внимание на самом главном — современном, актуальном содержании повести.

<…>

<…>

Не просто написать групповой литературный портрет. Парадоксальна сама по себе задача уяснить некую общую индивидуальность, общую личность двух человек, бросаться на поиски экспрессивно-эмоционального единства, где по логике вещей должна быть преимущественно цельность конструктивная. Когда читаешь повести и романы Аркадия и Бориса Стругацких, воспринимаешь авторов как одного человека, как цельную личность. Но когда думаешь о них, когда хоть немного их знаешь, то видишь другое: это очень разные люди, с разной манерой держаться, говорить, слушать, с разными привычками, обликом, профессиями. Интересно вот что: старший брат — не просто старший, не на год-полтора, а на восемь лет, на целую Отечественную войну, в которой участвовал, был ранен; младший в ту пору был мальчишкой. Старший — филолог, знаток японской литературы, младший — астроном, оперирующий не иероглифами, а большими числами, точными понятиями, любящий аргументацию со множеством последовательных, не противоречащих друг другу доказательств. <…> Но биографии можно не знать и всего этого не заметить и, даже заметив, не быть уверенным в безусловной и бесспорной правоте. И уже совсем эти выкладки теряют смысл, когда подходишь к сути произведений. Здесь не покидает ощущение полного единства и согласия, органичности процесса работы над книгой, и, что особенно важно, работы совершенствующейся. Развивается художественное мастерство. Изыскиваются новые принципы. Захватывается новый материал. Вынашиваются и крепнут новые идеи. Тут уже, очевидно, мало говорить о согласованности убеждений, о добром сотрудничестве братьев-соавторов. Или о том, что достоинства первого дополняются достоинствами второго. Скорее всего — резким, определенным, непреклонным было влияние самого времени. Не в том примитивном смысле, что Стругацкие писали как бы под его диктовку, а в более сложном, когда трудно, почти невозможно обойти общие опасения, вопросы, успехи. И нужно отвечать на его требования так или иначе, прямо или косвенно, с юмором или драматическим пафосом.

<…>

Целая область умственной жизни с новой силой была захвачена романтическими стремлениями. Но романтические надежды связывались с точными науками и техникой, следовательно, опирались на устои сугубо практические, непреложные. Реализация новых идей казалась абсолютно неизбежной. А потому и эксперимент должен был последовать немедленно. При современном уровне техники он нередко был рискованным, результаты могли сказаться не сразу. Значит — нужен риск, возможны жертвы. И нужны герои, способные на риск. Люди, не боящиеся взять на себя ответственность за опасный шаг.

«Страна багровых туч» возникла в спорах тех лет. Они если и не определили навсегда писательский путь Стругацких, то во всяком случае дали материал для целого периода их работы: для повести «Путь на Амальтею» (1959), сборника «Шесть спичек» (1960), повестей «Стажеры» (1962), «Возвращение (Полдень, XXII век)» (1963). Это была начальная точка эволюции их идей, стремлений, художественных принципов.

<…>

Что касается коллизии Быков — Юрковский, здесь начинается важная тема, которая в ином плане, не в психологическом, а социальном, будет поставлена в повестях «Трудно быть богом» и «Далекая Радуга». Покамест же решается вопрос: что важнее, нужнее, в итоге результативнее — риск, жертва или отдающее себе отчет, обдуманное мужество, в любую минуту готовое встретиться с опасностью.

Три книги («Страна багровых туч», «Путь на Амальтею», «Стажеры»), связанные между собой одними и теми же героями, так и не дают однозначного ответа. Оба характера динамичны, обогащаются от книги к книге. Спор идет серьезный, и долго нельзя определить победителя. Может быть, в этом споре по-настоящему и сказались индивидуальности братьев, когда сполна представленные аргументы — одним в пользу Юрковского, другим в пользу Быкова — не позволяют быстро исчерпать конфликт, присудив бесспорную победу одной из сторон.

<…>

В этой повести [ПНА. — Сост.] нет новых идей, новых концепций. Она движется инерцией «Страны багровых туч». И все-таки «Путь на Амальтею» примечателен для работы Стругацких. В первой повести заметна их писательская неопытность, заметны усилия, с которыми она писалась, этакая серьезность учеников-отличников, получивших самостоятельную работу. «Путь на Амальтею» написан легко, непринужденно, весело, свободно, с ощущением таланта и просто удовольствия писать, строить, делать вещь.

<…>

И вот в повести «Стажеры» (1962) — резкий и непредвиденный поворот.

<…>

С самого начала — это повесть размышлений, споров, обобщений. Уже в прологе спорят больной Дауге, окончательно отставленный от космоса, и Маша Юрковская, любимая когда-то им женщина.

<…>

Спорят Иван Жилин и содержатель кабачка Джойс.

Жадно набрасывается на впечатления и пытается поместить их в свой наивно-благородный, несложный еще душевный мир восемнадцатилетний стажер Юрий Бородин, согласовать со своими представлениями о должном, желаемом, прекрасном.

На распутье находится тридцатилетний Иван Жилин, у которого после десяти лет космических полетов созревает новое решение.

Все время возвращаются к своему прошлому, думают, анализируют происходящее Быков и Юрковский.

<…>

Конфликты, таким образом, переносятся в другую сферу. Четверка «космических мушкетеров» сходит со сцены. И это — не только завершение одной из художественных задач, поставленных перед собой Стругацкими. Изменились их собственные мнения. Влияние техницизма кончилось. Человеческий мир нельзя усовершенствовать только с помощью машин и науки. Надо заниматься им непосредственно. В познании и устройстве жизни человека надо идти от человека.

Эти выводы меняют природу повестей Стругацких. «Стажеры» еще расслаиваются на главы, концентрирующие выводы, где в диалогах, спорах, самоотчетах сосредоточено самое важное, и на главы приключений, в которых герои проявляют себя, доказывают слова делом. Иван Жилин, еще недавно (в повести «Путь на Амальтею») работящий, сдержанный, серьезный ученик Быкова, здесь произносит длинные поучительные речи перед Юрой Бородиным, оказывается порой в невыгодной роли резонера. Но важно другое — для Стругацких теперь ценно прежде всего интеллектуальное содержание повести. Им еще трудно свести действие и мысль в один узел. Еще не удается найти необходимую конструкцию, где фантастическая ситуация уже являла бы собой концепцию. Однако стремление к этому новому качеству выражено очевидно.

<…>

Она [повесть ПXXIIВ. — Сост.] являет собой попытку непосредственно взяться за земные дела, о которых только упоминается в «Стажерах». Однако, как это часто случается со Стругацкими, они идут дедуктивным путем. Заданное общее положение реализуется по частным, конкретным линиям, создается большая конструкция с незыблемыми устоями, которая потом может быть испытана индуктивным путем, от опыта. Так было построено техническое здание «Страны багровых туч» и разрушено в «Стажерах». Теперь, в повести «Полдень, XXII век…», строится новая модель.

<…>

В художественном плане это решение реализуется в социальной утопии — повести «Полдень, XXII век…». Оно пока что остановилось на той же высокой восторженной ноте, что и техническая утопия в «Стране багровых туч». Стругацкие как бы решают для себя общий вопрос: ради чего идет борьба, к чему стремиться?

<…>

Повестями «Попытка к бегству» (1961) и «Трудно быть богом» (1963) начинается новый период работы Стругацких.

Экскурсии в будущее вдруг сменяются трудными, трагическими возвращениями в прошлое.

<…>

Впервые, мне кажется, в этой повести [ПКБ. — Сост.] Стругацким удалось нарисовать характеры людей желаемого будущего. Без умиления, без идилличности, в серьезных конфликтах, в сомнениях, перед лицом ответственных решений. У Антона и Вадима стойкий иммунитет ко злу. Они не подвержены этой заразе. Но вместе с тем отчасти утратили способность и узнавать его. Зло ведомо им скорее теоретически, оно для них ирреально и призрачно.

<…>

А скептический Саул ставит новые и новые вопросы, один сложнее другого. <…>

Это не столько рассуждения, сколько опыт. Писательский эксперимент поставлен Стругацкими с блеском. Повесть невелика — всего 120 страниц. Острый ее сюжет неотделим от мысли, от экспериментальной задачи. Повесть больше не расслаивается на действие и его истолкование. Каждый новый шаг героев не только очередное приключение, но познание, продиктованное встревоженной совестью, чувством человеческого долга.

<…>

В первой повести — «Стране багровых туч» — Быков еще мог думать, что он обязан спасти Юрковского, потому что Юрковский обладает уникальными знаниями о Венере.

В «Пути на Амальтею» подчеркнута другая мысль — друзья должны надеяться на друзей, друзья всегда обязаны броситься на помощь, спасая товарищей, идти на риск, делать невозможное.

В «Стажерах» в такой форме вопрос уже не возникает и возникнуть не может: в решительную минуту, рискуя, необходимо спасать человека, терпящего бедствие. Любого.

Повесть «Далекая Радуга» (1962) целиком сосредоточена вокруг этой темы.

<…>

Трагедия Камилла, человека-машины, может быть бедственной для людей. Стоит на один только шаг пойти дальше и представить, что у него появились бы желания. Не его, человеческие, а те, что соответствовали б возможностям машины. Она, вероятно, хотела б странного, чуждого человеку.

Научный эксперимент — к тому ведет содержание повести — не должен иметь надчеловеческих целей. Моральная сторона, какие бы выгоды ни сулил результат, не может сбрасываться со счета при решении рискованных научных задач.

<…>

Испытательная лаборатория «Далекой Радуги» — только пролог более трудного эксперимента. «Попытка к бегству» была первой разведкой, первой встречей с обществом, крайне нуждающимся в помощи. Повесть «Трудно быть богом» — следующий шаг. Научный эксперимент в природе сменяется социальным экспериментом. Ответственность экспериментатора-социолога усугубляется тем, что он имеет дело прежде всего с людьми. В «чистой» науке моральная сторона дела оказывается существенной в поворотные моменты, при открытии и испытании новых принципов. В остальное время она регулируется соблюдением техники безопасности, правовыми нормами в конце концов. Не то в эксперименте социальном. Здесь мораль всегда на одном из главных мест. Не может быть успешного социального эксперимента, основанного на аморализме, на попрании естественных прав человека.

<…>

Острые конфликты повестей Стругацких возникают из моральных проблем, сопутствующих общению разных цивилизаций. Проблем, не до конца еще решенных на Земле. Не ушли в прошлое колониальные войны. Не ушла в прошлое «политика силы» по отношению к малым народностям.

<…>

Повести Стругацких предостерегают против опрометчивых исторических решений. В наш атомный век это предостережение звучит актуальнее, чем когда-либо прежде.

И все же логика повести «Трудно быть богом» подводит к необходимости вмешательства. Но, как и в «Попытке к бегству», оно получилось бессмысленным. Казалось бы, уже изучены все подступы, все лазы, все варианты. И тем не менее один из них остался непредусмотренным, промедление — гибельным, порыв отчаяния — усугубляющим ошибку. Если искать общие формулы, главную мысль этих повестей можно определить так: исторический эксперимент должен быть очень осторожным, всесторонне обдуманным и основываться на определенных данных внутри того общества, которое люди стремятся изменить к лучшему; добро на каком-то этапе должно принять активные формы.

<…>

В повести «Трудно быть богом» Румата спасал лекарей, поэтов, изобретателей, книжников. В «Хищных вещах века» речь идет главным образом о судьбе детей и тех, кто любыми средствами стремится взорвать трясину, заставить людей оглянуться окрест. Главная их забота — «вернуть людям души, сожранные вещами, и научить каждого думать о мировых проблемах, как о своих личных». Провозглашается одно из самых благородных вмешательств в жизнь — вмешательство культуры, науки, философии. Вмешательство идей, мировоззрения, педагогики. Оно помогает сохранить историческую память и уберечь созданные ценности.

Выводы эти и банальные как будто, и достаточно общие, но надо, между прочим, вспомнить споры тех лет, интересы нашей прозы, поэзии, публицистики. В своей фантастике, думая о будущем и оглядываясь на прошлое, Стругацкие учитывали интересы современности, касались вопросов, которые всех интересовали и широко обсуждались.

<…>

Стругацких интересует прежде всего общество и человек в обществе. Однако не в бытовом плане, не в тесно придвинутых к человеку локальных обстоятельствах. Их увлекают и тревожат перспективы, крупный план — судьбы мира и человечества. И они ставят мысленный эксперимент.

<…>

герои Стругацких поставлены перед пространством и временем, перед смертью и бессмертием, добром и злом. Они живут в этих категориях, как в собственном доме. И без этого расширенного, увеличенного мира, без усиленной остроты и могущества интеллекта, без облагороженных, испытанных на прочность чувств — жизни себе не представляют. Человеку и его бытию сполна возвращаются романтические стремления.

<…>

В известном смысле Стругацкие — писатели-моралисты. Слово это скомпрометировано наивными прописями и нравоучениями, которыми часто оснащаются беспомощные произведения. В данном случае речь идет о том его значении, в каком оно применимо к философу, неизбежно формулирующему свою систему морали. К писателю, не только исповедующему определенные нравственные принципы, но и рассматривающему их в новом аспекте, проводящему самостоятельное исследование человеческой души. Тут, между прочим, мы снова видим ярко выраженный признак романтического мышления — моральную и духовную централизацию проблем личности.

Однако взаимоотношения науки и морали на том не оканчиваются. Герои Стругацких — романтики современной индустриальной эпохи, эпохи, когда знания играют все большую роль в обществе.

Стругацкие не противопоставляют науку и мораль. Они не смотрят с сожалением назад, на детство человечества. Не поэтизируют благоденствие на лоне нетронутой руками людей природы. Мир становится иным. Он идет по другому пути. Бессмысленно хвататься за простодушную старину. Недоумевать, плакать, морализировать по поводу утраченной наивности — бесполезно.

<…>

Вот тогда-то [вторая половина 60-х. — Сост.] и начали они испытывать жанр гротескно-сатирической повести («Сказка о тройке») и то, что Стругацкие называют реалистической фантастикой, являющей образы смятенного сознания («Улитка на склоне»), приключенческой фантастики («Обитаемый остров»), фантастического детектива («Отель „У погибшего альпиниста“»), романа-предупреждения, ведущего к новым встречам с неизвестным («Малыш»). Но это жанровое разнообразие не следствие рассеянности интересов и индустриализации профессиональных навыков. Это поиск обостренных эмоциональных решений.

<…>

Отличие Станислава Лема от Стругацких в том, что он все больше склоняется в своей фантастике к философскому трактату, Стругацкие же, преодолевая публицистический рационализм, идут к эмоционально-психологическим ситуациям, к разнообразию эмоционально-нравственных проявлений человека в познании, действии, прогнозах. Это результат углубления творческого художественного начала.

<…>

Наконец, житейские препоны преодолены, и АБС вновь съезжаются работать. На этот раз — в Москве, в новой квартире АНа.

«Человек — это душонка, обремененная трупом» Эпиктет (М. Туровская «Герой безгеройного времени», стр. 234)[53]

«Любовь ленинградцев…» ЛП, 19.01.51, пятница[54].

В главу о технократии:

1. Разврат, наркотики, безмыслие, религиозные дебоши.

2. Бунт молодежи, возврат к эксперименту.

3. Разговор с Гейгером о власти: чего он хочет; для чего ему власть? («Властьимущие делают не то, что они хотят, а то, что можно сделать, оставаясь у власти. Так меняются принципы, мировоззрение властьимущих. Все властьимущие — оппортунисты».)

Для ГО: уголовник с наколкой на лбу: «Раб Хрущева». Как ему делали пластич<еские> операции (Пермяк).

Если у еврея отобрать его религию, а у русского — веру в доброго царя, они становятся способны черт знает на что.

19 октября 72 года

Москва. Борис приехал.

Рассказывал о Варшаве.

Готовить:

1) Новосел

2) Menzura Zoili

Дневник палача — в ГО.

20–23.10.72

Болтовня и выпивки.

24–28.10.72

Идеи:

1) Утопия и антиутопия a la разные реалисты сегодня (Кочетов, Софронов, Солженицын [последнее — под вопросом]).

2) Человек (фокусник), которого приняли за пришельца.

29.10.1972

Борис уехал.

Дорогой Аркашенька!

Надеюсь, ты уже прибыл. Надеюсь, съездил не совсем зря. Я тут эти дни носился по городу, как самашедший[55]. Имею сообщить следующее:

1. Путевки взяты. Первый день — 10-е; последний — 22-е. Нумера 18 и 20. Обязательно телеграфируй приезд.

2. В ЛенПравде некий Гребенщиков (бывший замглавного, впоследствии уволенный из штатов за приверженность, ныне преподаватель факта журналистики) обложил нас за ПнО[56]. Большой такой подвал — «Журнальное обозрение». Всех направо и налево хвалят, за исключением какой-то поэтессы, допустившей в своих стихах цыганщину, и, натурально, нас. Но в общем не очень. Не хватает, мол, социально-политического осмысления событий грядущего. Мрачный зловещий мир. Социально-политический фон безлик и невнятен, так что трудно говорить об общественно значимой направленности обличения этого мира. Прозрение Шухарта не подготовлено логикой, а также очень абстрактно и аморфно по своей сущности. Да и написана повесть стилистически небрежно и торопливо. В таком вот аксепте. Ну, я пошел в «Аврору» за экзами, повстречал там Андрея Островского, обложил его за произвол, он клялся, что его не было в это время, что мне наверняка звонили, а меня тоже не было (это, видимо, правда), «ты же понимаешь, старик!..», а что касается Гребенщикова, то это чепуха, традиционная ругань, в каждом таком обозрении обязательно хвалят прозу «Звезды» и «Невы» и ругают прозу «Авроры», нет, никакое это не указание свыше, конечно, тащите повесть, если у вас есть, только небольшую, листа на три-четыре. Народу набежало меня обнимать, улыбки, улыбки, экзы уже готовы, пожалуйста, Б. Н., будьте добры автограф, Б. Н., передай Аркадию привет и скажи, чтобы не обижался, вы ведь нам тираж подняли за два года на тридцать тысяч (т. е. на 30 %!), пойдем с нами обедать, старик… и т. д. Конечно, они чувствуют себя весьма неловко, но «ты же должен понимать, старик!..». Одним словом, в Ленинграде эта статья как указание, видимо, не рассматривается, а вот в Москве? По-моему, наши хилые шансы стали еще хилее.

3. Кстати, я совсем забыл про ПXXIIВ. Не забудь раздобыть и привезти.

4. Звонил на Ленфильм. Режиссер наш, оказывается, срочно доснимает фильм, а как только освободится, тотчас кинется с нами беседовать. Я послал их в конец ноября. Повидался с Лешкой Германом. Он слегка уже оклемался, повеселел. Симонов пригласил его экранизировать свою последнюю повесть. Лешка берется, ибо для него это единственный шанс реабилитироваться с честью. Очень хотел бы снимать ТББ, но полагает, что сейчас сочетание Герман — Стругацкие может привести только к приступу падучей у начальства. Хотел я подсунуть ему сценарий ПНвС, а потом раздумал. Зачем? Ужо подсуну Авербаху.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Привет Леночке и Машке.

Анонс нового романа АБС, который будет публиковаться в журнале «Нева», породил вопросы. 2 ноября Борису Штерну, с которым БН вел постоянную переписку, было отвечено так:

<…>

По поводу нашего романа в «Неве» могу Вам точно сказать: липа. Никогда они у нас ничего не просили и ничего печатать не собирались (до сих пор еще не могут оправиться от фитиля, полученного за опубликование «Острова»). Просто позвонили и сказали: «Вы знаете, Б. Н., мы тут в Литературку дали, что ждем Вашего нового романа. Вы не возражаете?» — «Конечно, нет», — грустно ответил я, потому что такая публикация давала мне хоть тень возможности, а в нашем положении и тень пригодится. Вот «Юность», та, действительно, просила у нас что-нибудь и заранее сообщила, в той же Литературке, что «рассматривает». Мы дали туда «Лебедей», получили через месяц отказ и дело увяло.

Встреча же АБС, запланированная на середину ноября, опять не состоялась. Если в предыдущие разы мешали житейские обстоятельства, то на этот раз — оживившиеся дела в кино.

Дорогой Борик.

Вот как оно получилось. Впрочем, если принять во внимание, что ничего срочного мы не планировали, и если исключить некоторые морально-этические муки, которые тебе, несомненно, пришлось принять в возне со сдачей путевок, страшного произошло мало. Так что не огорчайся — всяко бывает. Причины же, подвигшие меня на такое решение, следующие.

1. В последние дни в Болшеве я коротко сошелся с ребятами из украинского научпопа и мультипликации, которые с большим энтузиазмом рассмотрели заявки на «Встречу миров», «Пришельца» и «Невидимок». В частности, это их главный редактор и руководитель студии Евгений Петрович Загданский и ведущий мультипликатор Володя Дахно. Знающие люди сказали мне, что в отличие от Довженки это всё люди серьезные и влиятельные. Они при расставании пообещали мне, что рассмотрят заявки с местным начальством (в Комитете) в течение недели-двух и, если все будет о-кей, срочно будут вынуждены вызвать меня в Киев для уточнений и гонорарных дел — срочно потому, что у них горят планы и это необходимо им самим.

2. По договоренности с Хитруком я по делам ПвК был вчера в студии, куда нам назначено было директором и главным редактором, чтобы двигать затянувшееся дело наше. Заявку на новый вариант («Предатели Земли») они приняли с энтузиазмом, но опять встал проклятый вопрос: новый договор заключать нельзя, пока не запущен или не закрыт старый, а для запуска старого нет режиссера, для закрытия же его нет оснований. Впрочем, сказку ПвК в прозе они приняли с восторгом как второй вариант. Прели мы в директорском кабинете два с лишним часа, и тут Хитрук нашел сильное решение: провести «Предатели Земли» как госзаказ. Если это удастся, тогда: а) договор переделывается из расчета 3 тыс. на расчет 5–6 тыс. с выплатой разницы аванса и, м. б., еще 10 %; б) студия откажется от всех прав на прежний вариант ПвК. В понедельник мне идти в студию составлять расширенный вариант заявки под руководством зав. сценарным отделом для предоставления в Комитет (Хитрук с директором отправятся с нею к Павленку и к Баскакову). Если дело выгорит, мы на коне.

3. Позавчера у меня состоялась встреча с Инной Туманян (ее, между прочим, должен знать Леша Герман, они, по ее словам, в хороших отношениях). Главный студии им. Горького призвал ее с просьбой сделать детский или юношеский фильм в двух-трех сериях для телевидения и предложил обратиться прямо к нам. Свела нас Наташа Венжер, руководитель семинара в Болшеве. Договорились встретиться снова через неделю, когда она прочитает ДоУ, М и ПвК. Здесь речь идет об игровом фильме. Эта Инна мне понравилась, у нее хорошая репутация среди наших друзей, а на студиях репутация человека, который ни шагу не ступает без оплаты.

Заметь, все это может оказаться пустышкой, потому что сам знаешь, какое положение сейчас в кино. Но может что-то и выгореть. Если в результате мы получим хоть несколько сотен, я буду считать, что дело сделано.

Мне от тебя срочно, как можно скорее нужно:

10 экземпляров «Авроры» № 10.

Экземпляр сценария ПНвС.

Экземпляр сценария ДоУ.

Постарайся, не задерживай.

В случае если и когда что-нибудь выгорит, я приеду сразу в Ленинград на дня 3–4, чтобы уточнить с тобой детали, а потом уже в Малеевке, куда надеюсь попасть с Ленкой в декабре, займусь черной работой.

Вот пока все. Жму, целую, твой Арк.

Привет Адке и Росшеперу.

Поцелуй маму.

Ленка и Машка шлют тебе сердечные приветы.

Дорогой Аркашенька!

Наконец-то пришло твое письмо. Я уж было начал беспокоиться, тем более что письмо маме пришло уже позавчера.

1. Очень рад, что у тебя там разворачивается такая бурная деятельность. Если в результате образуется даже по 500 на рыло, и то будет хорошо. А путевки я сдал и стоило это мне лишь десяток насильственно-веселеньких улыбок да несколько удержанных рублей. Если все будет хорошо, поедем в генваре — заявление я ужо подам.

2. Главное, что я тебе завещаю: НЕ ЗАБЫВАЙ О ПСЕВДОНИМЕ! Псевдоним в «Мире Приключений» обязателен. Псевдоним в мультяшках крайне желателен. Обоснования мы уже сформулировали: а) нежелание привлекать внимание начальства; б) новая для нас и особая форма деятельности. Будь, пожалуйста, настойчив и тверд.

3. «Аврору» тебе мамочка уже выслала. Что касается сценариев ДоУ и ПНвС, то я позволю себе подождать подтверждения о необходимости высылки, ибо и то и другое у нас в единственном экземпляре, и рисковать посылать такие вещи по почте можно лишь в действительно необходимых случаях.

4. Я тут тоже ходил давеча на Ленфильм, встречался с режиссером Авербахом. Встреча носила прощупывающий характер. Он мне понравился: умный, совершенно современный и деловой человек Лешкиного возраста, столь же талантливый, но более умелый и потому заканчивающий сейчас уже третий фильм (хотя все три его фильма не стоят, кажется, одного Лешкиного). Он давно хочет иметь дело с нами, причем привлекает его воссоздание на экране какого-нибудь из наших миров. Миры ему наши нравятся, понял? В общем, договорились, что к 1 декабря он заканчивает свой фильм и начинает вплотную думать над ПнО или ХВВ. Или над чем-то средним из всех наших вещей… результат встречи, как видишь, жиденький, но я убедился, что он действительно хочет работать с нами и задача только в том, чтобы придумать финт. Человек он совершенно деловой и даром работать не намерен.

5. Причитается нам по 200 с лишним за ПнО. Я еще не получил — опоздал, пойду получать числа 20-го и заодно проверю, послали ли тебе. Кстати, предыдущую выплату ты получил?

6. Звонил Никольский из «Авроры», снова просил что-нибудь листа на 3–4, «но можно и больше». Я ответил неопределенно.

7. Напоминаю еще раз, что хорошо бы мне иметь экз ПXXIIВ. Пока еще не требовали, но могут скоро потребовать в Лендетгизе.

8. Звонил Брандис. Он получил письмо от Белы, где сказано: «Ваша рецензия хороша и вполне может составить основу для будущего предисловия». Хорошо бы тебе наведаться в МолГв, узнать, как там. Кроме того, Брандис спрашивал, нет ли у тебя знакомств в московских журналах, где он мог бы устроить переделанную из рецензии статью о ДоУ, М и ПнО. Подумай. Может быть, З-С, где Подольный? Или «Смена», где С. Абрамов? Или еще где-нибудь? И он заработает, и нам польза.

9. Хорошо было бы также, если бы ты заглянул в Межкнигу и напомнил о нас. Вполне допускаю, что деньги там лежат, а нам ничего не сообщают.

10. Сегодня получил письмо от Ирены Левандовской. С ДоУ она покончила и сдала перевод; издание можно ожидать весной. ПнО намерена закончить к февралю-марту. Передает тебе привет от себя и от своего мужа Витольда.

11. Был тут у меня Юрка Манин, наш простой советский Валентин Пильман. Отлично посидели за чайком часа три. И без никаких спиртных напитков!

12. Можешь передать Нине (когда будешь напоминать ей насчет псевдонима), что ключ, который я ей прочил, оказался без всяких надписей. Штопор в ём есть, а надписей нет.

12. Что слышно о ПнО в «Знании»? Не подгадила ли Лен-Правда?

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке и Машенции — привет!

Дорогой Аркашенька!

Пишу тебе внеочередным образом вот по какому поводу. Адку отправляют в командировку в Москву. Это будет где-то в начале недели, в начале 20-х чисел. Ненадолго — день-два. Так вот, не могла бы она у вас ночь-две переночевать? Уходить будет рано, приходить поздно, хлопот с нею никаких, а? Телеграфируй, пожалуйста, ваше решение, и если будет «да», то Адка телеграфирует в свою очередь, когда возьмет билеты (не для того, чтобы ее встречать, а чтобы вы точно знали, когда она у вас появится). Тогда бы я вместе с нею отправил рукописи сценариев, а то страшно.

Новостей у меня никаких не появилось.

Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке и Машке привет!

Дорогой Борик!

Теперь моя очередь восклицать: наконец-то пришло твое письмо! Долго идут письма — ты опустил свое 14-го, а пришло оно (вместе с письмом об Адке) только вчера — 19-го. Ладно, что сетовать.

1. О псевдониме не забыто и уже договорено. А. Ярославцев[57]. Это твердо. В процессе (верстка, сверка и пр.) добавочно прослежу.

2. «Аврору» получил, передай маме большое спасибо. Пустил в дело. Сценарии буду ждать с Адкой. Надо бы их перепечатать. Будет время — так и сделаю.

3. Предыдущую выплату по ПнО получил, последнюю еще нет, точнее не был еще в сберкассе.

4. Экз ПXXIIВ непременно достану.

5. Беле звонил. Она обещала попытаться провернуть договор на нынешней неделе, до ухода Жемайтиса в отпуск (это 26-го). Только я им мало верю. Справлюсь еще. Что касается Брандиса и его статьи, то можно сделать попытку к Ревичу в «Лит. обозрение» или в «Смену» к Сереже Абрамову. Попробую.

6. В Межкнигу днями звонил, ничего нет.

7. Насчет ПнО в «Знании» знаю только, что рукопись на рецензии у Рима Парнова. Очень интересно, каков будет исход. О статье в ЛенПравде здесь не знает никто.

8. С 1 декабря и до 24-го мы с Ленкой будем в Малеевке, путевки нам дали-таки. Сейчас ползу в поликлинику высвечивать кишки. А там поблизости живет Агранович, зайду к нему и начну всех обзванивать.

9. Был у меня интересный разговор с Ильиным. Все подробно перескажу Адке, а тогда она тебе, и посмотрим, что по этому поводу делать. Дело, коротко говоря, аналогично позапрошлогоднему, только теперь уже насчет ГЛ.

Кажись, все. Жму и целую, твой Арк.

Привет своим. Поцелуй мамочку.

О происхождении псевдонима «С. Ярославцев» рассказывает легенда, изложенная в шуточной энциклопедии об АНе.

Псевдоним «С. Бережков», которым Аркадий Натанович подписывал свои переводы, возник от того, что много лет Аркадий Натанович жил в Москве на Бережковской набережной. Аналогичным образом возник и один из псевдонимов Бориса Натановича — «С. Победин». Борис Натанович в Ленинграде жил и живет по сей день на улице Победы. Происхождение его второго псевдонима тоже не составляет тайны. «С. Витин» был образован от перевода слова «победа» на английский — «виктория». Но вот со вторым псевдонимом Аркадия Натановича далеко не все ясно. Легенда гласит, что один из его друзей, встречая Аркадия Натановича из Ленинграда, задал ему вопрос о происхождении псевдонима «С. Ярославцев», когда они вышли из здания Ленинградского вокзала в Москве на Комсомольскую площадь.

— Неужели не ясно? — поморщился Аркадий Натанович. — Вот Ярославский вокзал, — показал он рукой, — напротив — Казанцев, тьфу, Казанский вокзал.

Но если псевдоним — это, так сказать, шуточки, то завуалированное известие, изложенное в конце письма АНа («Дело, коротко говоря, аналогично позапрошлогоднему, только теперь уже насчет ГЛ»), было весьма серьезно. Позапрошлогоднее дело — это публикация СОТ без ведома Авторов в эмигрантском издательстве «Посев». Теперь ситуация повторялась.

Вот что писалось в альманахе «Грани»:

Мы предлагаем вниманию читателей фрагмент новой фантастической повести братьев А. и Б. Стругацких «Гадкие лебеди», которая циркулирует в Самиздате по Советскому Союзу.

Это антиутопическое произведение авторов «Улитки на склоне»[58] и «Сказки о тройке» (см. Грани № 78), содержащее в себе, главным образом, широко развернутый социально-идеологический элемент, адресуется также к зрелому читателю, легко улавливающему подтекст. Хотя действие повести разыгрывается в некоем тоталитарном государстве с черновыми общими чертами капиталистического строя, специфика описываемого общества разрешает все сомнения относительно того, кого именно авторы подразумевают. Главный персонаж повести — преуспевающий модный писатель Виктор Банев, показной фрондёр с оппортунистическими замашками. Попав в несерьезную опалу, он приезжает в город своего детства. Жители этого загнивающего от постоянного дождя города сильно взбудоражены таинственным влиянием на их детей, оказываемым генетически больными «мокрецами» — презираемыми и могущественными в своем интеллектуальном развитии существами из расположенного в окрестности лепрозория. Банев соглашается на авторскую встречу с учениками школы, в которой учится его дочь от расторженного брака, Ирма.

Повесть будет полностью опубликована издательством «Посев» без ведома и согласия авторов.

<…>

В семидесятые годы на Западе был опубликован перевод повести «Гадкие лебеди». Какова история этой публикации? Действительно всё произошло без ведома авторов?

— Все действительно произошло без ведома и против желания авторов. Только уже в самые новейшие времена мы узнали, кто переправил «Лебедей» на Запад, а до того — даже не догадывались. Ничего, разумеется, не имея против таких публикаций вообще, мы всегда были откровенными противниками таких действий для себя лично: писали только для России и только в России хотели публиковаться.

<…>

Дорогой Аркашенька!

Сценарий ПНвС высылаю с Адочкой. Что же касается сценария ДоУ, то у меня его, оказывается, нет. Только сейчас я вспомнил, что свой единственный экз я в свое время передал тебе, а ты кому-то сунул, кто не вернул. Так что последняя надежда, что остался экз у Лешки. Сейчас это не проверишь — Лешки нет в городе, — но буде возникнет настоятельная необходимость, найдем.

Так я и не дождался от тебя письма, которое ты обещал прислать (по словам Дмитревского). Так что зачем тебя вызывал Ильин и что именно в порядке (по твоим словам со слов Дмитревского) — остается для меня жгучей тайной.

У меня все по-прежнему. Отпихиваюсь от приглашений выступить, пишу письма читателям, копаюсь в марочках и жду новостей от тебя.

На всякий случай рутинные вопросы:

1. Что в МолГв?

2. Что с ПнО у Севки?

3. Был ли ты в Межкниге?

Пользуюсь случаем напомнить:

1. Не забудь обеспечить псевдоним в Детгизе.

2. Не забудь экз ПXXIIВ. Можешь передать его с Адкой.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Привет Леночке и Машке.

P. P. S. Было бы также очень неплохо, если бы ты прислал с Адкой рукописный экз УнС.

Дорогой Борик!

Хотел все нижеследующее передать с Адкой на словах, однако тут выяснилось, что память у твоей супруги — ой-ёй-ёй. Так что главное доверяю бумаге, а ты уж сам усмотри, сжигать ее по прочтении аль нет. И вообще насчет всевозможных мер касательно твоих преступных связей.

1. В понедельник 13-го я был у Ильина. Перед этим (вот совпадение!) я отнес в «Мир» рецензию, и тут Девис, криво ухмыляясь и глядя в угол, рассказал: во Франкфурте-на-Майне имела состояться выставка книгопродукции издательств ФРГ, всяких там ферлагов. От нас выставку посетили Мелентьев (ныне зам. председателя ГК по печати) и руководство «Мира» и «Прогресса». Добрались до стенда издательства «Посев». Выставлено пять книг: Исаич[59] «1914», двухтомник Окуджавы, реквизированный Гроссман, «Семь дней творения» В. Максимова и Мы с Тобой «ГЛ». Поверх всего этого — увеличенные фотопортреты авторов вышеперечисленных и, якобы, подпись: «Эти русские писатели не примирились с существующим режимом». (Гроссману-то легко не примиряться!) Ну прямо от Девиса пошел я, судьбою палимый[60], к Ильину. Думаю, быть мне обосрану, а нам — битыми. Ан нет. Встретил хорошо, даже за талию, по-моему, обнял, не за стол — в интимные угловые креслица усадил и принялся сетовать на врагов, которые нас так спровоцировали. Ласков был до чрезвычайности[61]. Коротко, все сводится к тому, что нам надобно кратко и энергично, с политическим акцентом отмежеваться. Эту бумагу должен составить ты, перешлешь ее мне (это не опасно, сам понимаешь), а я уж понесу ее к Ильину и буду тянуть. Правда, честно говорю, обозлился я очень. Далее. Ильин, оказывается, нашу позапрошлогоднюю бумагу либо вообще не подавал в Литературку, либо ему ее завернули. Она у него в моем досье. У всех писателей досье как досье — тоненькая корочка с десятком бумажек, а у меня — в три пальца толщиной. Да. Затем он решил показать мне образцы изданий «Посева» и «Граней» и вытащил было из сейфа целую кипу книг, но тут в кабинет с воем и рыданиями ввалилась куча ужасных старух и навалилась на него. Требовали, чтобы В. Инбер хоронили на Новодевичьем, а не на Ваганьковском. Шум начался ужасный, и Ильин, поглядевши на меня, руки развел. Я удалился.

2. Как стало достоверно известно, Петр Якир, просидев на площади около месяца, вдруг затребовал свидания с дочерью и, оное получив, велел передать ей, что в корне изменил свои убеждения и просит всех своих прежних сторонников своим сторонником его, Петра Якира, не считать. После этого он принялся закладывать ВСЕХ. Повторяю: ВСЕХ. Московские диссиденты сидят по углам и трясутся от страха и злости. Это мне показалось важным, прошу тебя иметь это в виду и, если есть у тебя основания, сделать выводы.

3. В эти дни по-видимому решается судьба сборника в МолГв. В понедельник С. Жемайтис вторично подписал наш договор (впервые он подписал его в прошлом году, но его завернули). Снова дожидаются какого-то идиотского обсуждения плана 74-го года, от которого, якобы, все зависит.

Вот пока все главное. Срочно отпиши, а то я уезжаю в Малеевку. С трудом наскреб денег на путевку, нынче иду выкупать.

Жду письма. Целую, жму, твой Арк.

P. S. С Адкой посылаю «УнС». «Полдень» дошлю до конца месяца.

P. P. S. Ышшы и скорее высылай сценарий ДоУ. Должон быть![62]

Дорогой Аркашенька!

1. Предлагаю следующий текст заявления в ЛитГаз:

«Как нам стало известно, антисоветское издательство „Посев“ опубликовало недавно нашу фантастическую повесть „Гадкие лебеди“. Эта акция, произведенная без ведома и согласия авторов, явно преследует провокационные политические цели и являет собою образец самого откровенного литературного гангстеризма. Мы категорически протестуем против использования нашего творчества названным издательством. Мы с полной определенностью заявляем, что не желаем иметь с названным издательством ничего общего. Мы самым решительным образом требуем, чтобы подобные провокационные акции, мешающие нашей нормальной работе, не повторялись впредь».

Некоторые соображения: а) мне кажется, не стоит упоминать о том, что ГЛ не опубликованы. Кто это знает, тот знает, а кто не знает, тому и знать не надо. б) фразу «мешающие нашей нормальной работе» очень хотелось бы сохранить. Выпад «Посева» — это не только антисоветский выпад, это еще и выпад против нас лично, и соответствующий акцент должен иметь место в заявлении. в) данный вариант, мне кажется, должен Ильина удовлетворить. Если же будут замечания и исправления, сообщи их мне, а сам уж поезжай отдыхать. Я буду формулировать дальше. Методом последовательных приближений. «Медленно и методично», как говорил ареолог Ливанов[63].

2. Удивительная, скажу тебе, история с Дмитревским! Он позвонил мне 16-го и сообщил примерно следующее. «Сижу я с такими-то и такими-то в ЦДЛ. Тут входит Аркадий, бледный и красивый[64]. Нервный. Я говорю ему, что не приезжаешь в Ленинград? Он говорит, а чего я там не видел? Я обиделся и говорю ему, что не надо плевать в колодец, что издают вас пока только в Л-де и пр. Тут он говорит мне — передайте Борису, что я был у Ильина и что все в порядке, а подробно я ему напишу в письме». Ну, мы с Дмитревским поломали головы, ничего не придумали, а потом пришло твое короткое письмо, о чем я Дмитревскому и сообщил при его втором звонке где-то в районе 22–24-го. Он очень сочувствовал, клял «с-сволочей» и снова советовал написать оптимистическую повесть (он как раз составляет сейчас сборник для Лениздата). Советовал также обратиться в Москве к Косаревой, которая сейчас курирует от ЦК как раз студию детско-юношеских фильмов и мультфильм. Это, между прочим, идея неплохая, ты подумай. Но как все-таки могло получиться, что ты (по словам Адки) ничего не помнишь об этом разговоре. Тут одно из двух: или ты был пьян, как Банев, или наш Дмитревский — ба-альшой хитрец!

3. Так я и не понял: получил ты деньги за СЕНТЯБРЬСКИМ, 9-й, номер «Авроры»? Вроде бы пора и получить. За октябрьский номер деньги тебе переведены 19-го ноября — что-то вроде 215 ряб.

4. Что-то ты ничего не пишешь про киношные дела. Видно, дело дрянь. А меня тут Лешка подбивает на кой-какую халтурку. Может быть, и соглашусь. Деваться-то некуда.

5. Сценарий ДоУ я, конечно, искать буду. Лешка говорит, что у него должон быть, правда, только первый вариант. Так что достану я в ближайшую неделю ДоУ-С. Но сейчас посылать его, наверное, не имеет смысла, раз ты уезжаешь. Сообщи мне, все-таки, действительно ли это так серьезно и нужно. Если да, то я постараюсь найти машинистку и за это время распечатать. Я ведь чего боюсь: прочтут они сценарий, нос отворотят и — в сторону. Да еще и последний экз затеряют. А ведь договор можно и под повесть заключить, если есть желание и возможность.

6. Что-то мне Адка смутное говорила, что ты, вроде, и в январе не поедешь в Комарово. Ты что это, брат? Саботаж? А? И уж во всяком случае предупреди заранее.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Большой привет Ленке и Машке.

И спасибо, что Адку так хорошо приняли. Ей очень у вас понравилось.

Дорогой Борик.

Утром получил твое письмо, напечатал наше послание «Литературке» и сел за ответ.

1. Был в Межкниге. Мюнхенское издательство «Вильгельм Гейне Ферлаг» напечатало наш ТББ массовым тиражом в покетбуковской серии, мне вручили два экза, из коих я один сегодня же переправляю тебе вкупе с ПXXIIВ. Оказывается, Фомин наш не перешел на другую работу, а находится в длительной командировке в ФРГ. Я настойчиво спрашивал хмыря, с которым разговаривал, насчет денег, он только мычал и отделывался утверждениями о своей некомпетенции. Ну, ты их знаешь. Тем не менее у меня создалось впечатление, что они нас водят за нос. Я предлагаю незамедлительно писать во все эти ферлаги с требованием договорных сумм, сам же я намерен сейчас же написать заведующему западной конторой Межкниги возмущенное письмо (возмущенное в адрес упомянутых ферлагов) с просьбой совета, не написать ли нам письмо хотя бы в «Шпигель», разоблачающее финансовые махинации акул ротационных машин[65]. Посмотрим, что он ответит. Все-таки не исключено, что акулы есть акулы и платить действительно не торопятся. А если это не так и деньги зажилены этими пройдохами, то он должен предотвратить скандал каким-то образом. Ты же немедленно пиши в ферлаги. Думаю, к концу декабря картина прояснится.

2. Одновременно высылаю тебе рукопись сценария «Трижды смертник». Поясняю. Это та самая рукопись, которая была похерена в Кишиневе. Как ты, вероятно, знаешь, все кишиневское руководство полетело. С другой стороны, как я только что узнал, в ГК по кино первого января заканчивается закрытый конкурс на сценарии на рабочую и колхозную тему. Наши друзья настоятельно посоветовали нам кинуть туда этот сценарий («Принимают сценарии и куда худшие, у вас хоть литература настоящая») и они же побеспокоятся насчет блата в жюри. Твоя задача: пройтись по сценарию рукой мастера, перепечатать в трех экзах, один экз оставить себе, а два первых отправить безымянно по адресу: Москва, Гнездниковский переулок, Государственный комитет по кино, на конкурс. Никаких фамилий, только девиз. Девиз не спутай, по нему нас узнают: «Будущее с нами». Вероятно, можно было бы придумать лучше, но нет времени. Обратного адреса, естественно, тоже не давай. Отправь заказным. Понимаю, работа тяжкая, скука смертная, но жить-то надо. Перемогись. Пошли не позже пятнадцатого декабря, а то рукопись опоздает, и все будет впустую. Да, еще: измени как-нибудь название и сообщи мне по адресу: г. Руза Московской области, Дом творчества им. А. С. Серафимовича. По этому же адресу будешь вести со мной переписку до 24-го декабря.

3. Где-то в январе-феврале будет конкурс на лучшее кино для юношества. Наши друзья нас в этот конкурс включили. Думай. Я тоже буду думать.

4. Французский журнал «__» (что-то вроде ихнего литобозрения) опубликовал статью «Убить время» некоего Пьера Феррана, в которой сообщается, что издательство «__» выпустило нашу УнС. Судя по тому, что в книге нашей только 210 стр. и судя по отзыву, они опубликовали опять-таки только Перецовскую часть. Отзыв очень похвальный. И тут же обматерили Артура Кларка. О нас, в частности, пишут: совершенно непривычное для западного читателя сочетание печального юмора Гоголя с полностью модерновым мировоззрением.

Вот, кажется, все. Не забудь, сценарии, получившие премии, будут ставиться в обязательном порядке. Хотя бы и под псевдонимом. А премии уже и сами по себе аппетитные.

Все. Бегу к Ильину.

Жму, целую, твой Арк.

Привет Адке и Росшеперу.

ПН[66]. Нынче принимают в союз Сержа Абрамова, он очень просил быть. Там я с ним заодно поговорю и насчет Брандиса.

Что касается истории с Дмитревским, то я решительно не понимаю, в чем тут дело. Я очень редко напиваюсь в ЦДЛ, а уж так напиться, чтобы не помнить встречи с человеком. Не знаю. Не знаю.

Вскоре начинаются столь ожидаемые Авторами подвижки со сборником в «Молодой гвардии». 8 декабря Бела Клюева пишет АНу (по необходимости — официально).

Уважаемый Аркадий Натанович!

Высылаю вам рукопись сборника ваших фантастических повестей «Неназначенные встречи» вместе с рецензией Е. Брандиса.

Мы уже говорили с вами в редакции о каждой из предлагаемых в сборник повестей.

В первой повести «Дело об убийстве» необходимо, на наш взгляд, поработать над концовкой. В представленном варианте объяснение всех событий в повести сводится к тому, что, мол, это Пришельцы, не искушенные в земных хитростях, попались на удочку гангстерам капиталистического государства, наделали глупостей и сбежали от всей этой путаницы в свой мир. Концовка после очень обстоятельного, увлекательного, полного забавных приключений рассказа выглядит случайной, сделанной наскоро. Будто авторы сначала сами увлеклись этой историей, потом она им поднадоела, и они поспешили как-нибудь закончить ее. Кроме того, есть кое-где в повести места пошловатые, двусмысленные — они отмечены на полях рукописи.

Вторая повесть, «Малыш», очень интересна по идее. Подвиг советских ученых, их самоотверженность и верность коммунистическим идеалам в тяжком труде освоения далеких планет нарисована вами в повести ярко, убедительно. Вам нужно только поработать над языком, отдельными эпизодами. В частности, нас смутила схожесть некоторых сцен повести с Лемовским «Солярисом» (появление Малыша, фантомы). И тут тоже, пожалуй, стоит подумать о более четкой концовке.

«Пикник на обочине» — повесть о зарубежном герое, работяге, подверженном всем влияниям капиталистического мира, в котором он родился и существует. Но вот он встретился и какое-то время поработал с советским ученым, поверил в его идеалы и пережил трагедию его гибели. История перерождения этого человека, его превращения в активного противника капиталистических порядков составляет содержание повести. Контрпропагандистская направленность этой повести выражена четко. Требуется почистить ее язык от жаргонных словечек, нам кажется несколько растянутым начало повести, лишним эпизод с Рэдриком Шухартом, когда он отказывается от посещения — законного — зоны, потому что полицейский напомнил ему о прежних его «подвигах» на этом поприще. Кроме того, вам придется восстановить первую часть рукописи, так как мы использовали ее для 25-го тома Библиотеки современной фантастики.

Просим также учесть замечания, высказанные в рецензии Е. Брандиса.

В конце января 1973 года надеюсь встретиться с вами для дальнейшей совместной работы над рукописью.

С уважением Б. Клюева.

Дорогой Аркашенька!

Одновременно с этим письмом высылаю сценарий на конкурс. Об «пройтись рукой мастера» здесь не могло быть и речи. Ни рука, ни нога, ни более даже мощные и плодотворные органы какого-либо мастера не способны были за столь короткий срок исправить этого Горбатого. Надо сказать, затея твоя изначально показалась мне бредовой (ну пусть, ну ладно, но какое все это имеет отношение к конкурсу на РАБОЧУЮ и КОЛХОЗНУЮ тему?!), но я понял, что спорить бесполезно и даже бестактно, что твои трепливые друзья снова тебя убедили в чем-то несусветном, а посему, не проходясь никакой рукой, исправил срочно хорошее название на совсем уж говенное («Товарищ Павел») и стал искать машинистку. Сейчас вот выправил экзы, напечатал титульный лист, наклеил на папку бумажку соответствующего содержания (что, мол, на конкурс такой-то при девизе таком-то) и пошлю заказным. (Еще неизвестно, как у меня примут заказную бандероль без обратного адреса.) Идея моя такова: если чудо свершится и этот Горбач получит шанс на экранизацию — сядем вдвоем (или с режиссером втроем) и приведем в более приличный вид: выправим, сколько возможно, позвоночник, соскребем лишаи, наведем косметику и пр. А нет — так нет.

Что касается конкурса на лучшее кино для юношества, то я бы дал им ТББ. А вдруг? Больше идей не имею. А ты?

Письмо в «Марион фон Шрёдер ферлаг» послал еще 1.12.72. Посмотрим. А ты послал письмо зав. западной конторой или только грозился?

Очень интересно было получить от тебя информацию о том, что французский журнал «__» опубликовал статью об УНС, выпущенной изд-вом «__». Мать, мать и м-мать! Что в кавычках?!!! Что?!!! Кстати, объем 210 страниц, вообще говоря, еще не означает, что выпущена только Перецовская часть. В дорогом немецком издании ТББ 212 стр., в покетбуковском же — 158, так что все зависит от издания. Да и объем полной УнС не больше ТББ.

Давеча звонили из ЛитГаз — тебя не нашли и попросили у меня разрешения изменить дату в нашем отмежевании. Отмежевание, как я понял, должно быть опубликовано сегодня, 13-го. Я еще не видел газеты.

Сашка[67] подал здравую идею: нам следовало бы возбудить против «Посева» судебное дело о нанесении ущерба и соответствующем возмещении убытков. Выигранные деньги передать в Фонд Мира.

На меня тут напали те же волгоградские орлы, что терзали тебя в твоих рузах. Уморительнейшая была сцена — прямо как в ПНвС на лекции Выбегалло: с одной стороны снимают фотоаппаратиком, с другой — киноаппаратиком, а посередине я начитываю в магнитофон отрывок из УнС. Славные ребята, но очень уж настырные.

У меня тут вдруг заиграл сюжет «Октопуса» — целую ночь не спал, все записывал. Получилась довольно стройная картина. Если хочешь отпишу, а то — в Комарове обсудим. До конца-то разработать у меня пороху не хватило, некоторые дыры в схеме так и остались, но это уж дело техники.

Получил через «Аврору» редкое письмо от читателя — ругательное. Не стыдно ли-де вам после УнС было печатать ПнО? Да, надо сказать, ПнО подвергается критике. Вот Захар у меня был, Файнбург, тоже ругал.

Ну вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Ленуське — привет!

Как отдыхается? Как бездельничается?

«У меня тут вдруг заиграл сюжет „Октопуса“ — целую ночь не спал, все записывал», — сообщает БН брату. Записывался сюжет в рабочий дневник.

Для ГО: «Цветок душистых прерий[68] — Л<аврентий> П<алыч> Б<ерий>» «А цветочек-то посадили…»

«Трижды предатель»

Предал отца (Л<енингра>д, блокада, хищение, суд, следствие, расстрел).

Предал друга (в училище, в Актюбинске, минометчики).

Предал Родину (плен под Курском. Русская Осв<ободительная> Армия, служба во Фр<анции>).

Воспом<инания> о родине: «Утро красит…»[69], Нева, ранняя весна — и совсем другая Родина со стороны — ощетиненная, грозная, жалкая.

Предательство чел<овечест>ва. Что это такое?

Начало: «А какое мне, собственно, дело до них, до всех?» Фото Земли со спутника. Блик на Океане. Остров — мушиная погадка, я — микроб на этой погадке и еще 3х109 микробов по лицу Земли.

Легенда о Демоне Зла, удравшем в расщелину. Архангел ищет стража. I — не поверил, он был дурак. Арх<ангел> его уничтожил, не оставив костей. II — поверил, но испугался — он был трус. Арх<ангел> и его уничт<ожил>, не оставив и праха. III — поверил, не испугался, но у него были жена и дети — он был равнодушный. Тоже уничтожен. А IV согласился. И Архангел заплакал (?). Не трус, не дурак, не равнодушный — но ты будешь предателем. А сам Архангел умирает от ран. А как остановить Демона? Ты узнаешь, когда он полезет наружу.

Племя охраняло расщелину, считая, что племя — это мир. Конкретные задачи. А у тебя задача абстрактная. Что ему до человечества? Хотелось бы оберегать конкретно — друга, жену, сына. А ничего нет.

На о<стро>в прибывают:

1. Наследник в поисках клада. Все гибнут, убитые заразившимся приживальщиком.

2. Следователь, он же агент Тайного комитета по борьбе с вторжением извне.

3. Ученый.

Герой ощущает окруж<ающий> мир, как теплый, уютный, прекрасный. Пена, в кот<орой> приятно нежиться. Плоды пальм. Краски острова. Воздух. Живет с собакой. Пьет для усиления похоти или чтобы вывести ее. (Но очень хочет уехать! Тут некое противоречие. Впрочем так и надо: в одной главе — одно состояние духа, в другой — противоположное.)

Он пропитан «эманацией», сам стал частью спрута. Останавливает его, положив, например, руки на огонь. Убить спрута — убить себя. Убить себя — убьешь ли спрута? Миллионер набил самолет взрывчаткой и разбился, взорвался на атомы. Результат — гнилое болото на западе лагуны. Язва на теле героя, он ее лечит, болото оживает.

«Зараженных» можно узнать по «татуировке» на лице. Туземцы страшно боятся заразы. Одного ученого сожгли дотла на глазах потрясенной экспедиции, и потом зачинщики покорно приняли арест и каторгу.

Миллионер — псих, помешанный на ф-ке. Его логика — логика SF. Принял спрута за сигнал из космоса и поставил здесь радиотелескоп.

Туземцы ловят заразившихся и уговаривают их стать на стражу. Если те отказываются — убивают. Потому это племя вымирает, многих выбили японцы. Во время войны сюда попал и миллионер. Потом стал миллионером, заразился, построил обсерваторию. Рассказал и герою.

[См. рис. на стр. 2 вклейки.]

Кто-нибудь, напр<имер>, ученый видит, как спрут идет на прорыв — ночь, страшно, гудит паяльная лампа в хижине, и дико кричит от боли герой, запершись внутри. (А м. б. не в хижине, а в спец<иально> оборудованной лаборатории — с током и пр.)

Вариант конца: предательство, герой, увидев бомбардировщик, с криком «Живи! Жить хочу! Живи!» выпускает спрута. Бомбежка, удары в тело: обморок. Потом тишина, блаженство, опустошенность — свобода и легкий стыд. А м. б., ученый его убивает и берет бремя на себя?

Это повесть о том: сущ<ествует> ли связь между человеком и человечеством? Ответственность за человечество? Ответственность перед человечеством?

«К этому предательству меня вынудили обстоятельства. Ну и что? Так всегда и бывает. Можно подумать, что бывают предатели, действующие для собств<енного> удовольствия. Не верьте предателю, когда он оправдывается, когда он хамит, когда он похваляется своими делами. Он всегда знает, что совершит гадость. Хотя, конечно, существуют дураки. Либо дурак, либо подлец. Но люди предпочитают подлеца. И оправдываются…»

«Я ничего не помню. Это было как во сне. Я жил скорее, чтобы все прошло. И ничего не запомнил».

Заявление АБС по поводу публикации в «Посеве» с датой «8 декабря 1972 года», было опубликовано в «Литературной газете» 13 декабря в практически не редактированном виде. Об этом инциденте БН вспоминал:

В книге «Хромая судьба» рассказывается интересный случай: главный герой зарабатывает инфаркт после того, как его книгу опубликовали за рубежом, и кагэбэшников заинтересовало это событие. Что это? Рассказ о нелегкой судьбе советского писателя или откровения авторов? Связано ли это как-то с судьбой «Гадких лебедей»?

Максим. Череповец, Россия

Если Вы хотите спросить, не зарабатывали ли авторы инфаркт вследствие гонений на «Гадкие лебеди», то ответ будет: нет, не зарабатывали. Случалось ли АНу ложиться в больницу по случаю острой сердечной недостаточности? Да, случалось, и неприятности, связанные с нашей работой, безусловно играли тут свою роль. Получал ли БН инфаркт? Да, получал, но несколько лет спустя и совсем по другому поводу, хотя и тут чисто литературные неприятности внесли соответствующий вклад. Что поделаешь? Писание романов — вредная работа, это давно известно.

Дорогой Борик!

1. О «Товарище Павле» — конечно, ручаться нельзя и на 1 %, но будем уповать. В конце концов, расход в 20 р. (не больше?) нас не разорил, а шанс не использовать было бы нехорошо. Хотя бы по суеверным соображениям.

2. ТББ для детского конкурса вряд ли подойдет. Конечно, надо еще посоветоваться с Венжер, которая в руководстве конкурса. Я бы предложил что-нибудь «Малыш» овое. Например, «Мальчик из преисподней», как наши звездолетчики спасли из пожара мировой войны на другой планете подростка и о приключениях оного подростка на нашей коммунистической Земле. Здесь провести идею: как этот подросток влияет на наших подростков в смысле агрессивности и прочих энтропийных явлений.

3. Письмо зав. западной конторы не послал. Надо его сформулировать поточнее. Хочу посоветоваться с юристом.

4. Что ты раскудахтался из-за названий журнала и издательства? Ну, забыл я в спешке. Так что — тебе яйца грозят из-за этого вырезать? Ужо пришлю, изволь: журнал «La Quinraine», стр. 27, издательство наше — «du Champ Libre». Что часть только Перецовская — видно из пересказа содержания в этой статье.

5. Идея о процессе против «Посева» представляется мне бредовой. Для возбуждения судебного дела требуется изложить, какие убытки мы понесли. Если материальные — изложить, как нас отказывались печатать из-за их публикации. Сам понимаешь, как это прозвучит. Если моральные — дескать, заблевали нам мундиры советских писателей — не уверен, что нам нужна такая гласность.

6. Сюжет «Октопуса» заиграл — это, конечно, хорошо. При встрече обсудим. Кстати, полагаю, независимо от Комарово, приехать в Л-д денька на три в первую декаду генваря. Думаю, к этому времени прояснится с условиями конкурса на детские фильмы.

7. Ругательных читателей, особенно сравнивающих ПнО с УнС, видел там-то и в таком-то виде. В частности, Файнбурга, который вообще требовал, чтобы мы не путались с беллетристикой, а конструировали бы ЕМУ социологические схемы.

8. Отдыхается ничеГё. Грязно, слякотно, дождливо. Но — гуляем.

Пока все. Обнимаю, твой Арк.

Привет Адке и Росшеперу.

След. письмо пиши в Москву. 24-го будем там.

Дорогой Аркашенька!

Получил твое письмо. Спешу ответить.

Из-за Адкиной болезни я тут основательно оторвался от реальности, и новостей у меня практически нет.

1. Лендетгизовский сборник на подходе. В декабре, впрочем, они его выпустить не успеют; речь идет о «начале года». На днях была последняя сверка. Между прочим, на конец 73-го они намечают еще один сборник. Звонил Брандис, просил что-нибудь — «хоть листов на пять». Я отвечал неопределенно, а сам подумал, что сюжет, который ты прочишь для детского кино, можно было бы дать в виде повестушки. Правда, детали для меня туманны. Если события будут происходить в «преисподней», начнутся аллюзии и ассоциации; если на комземле — розовая бодяга при халтурном подходе и неимоверные трудности при подходе серьезном (например, чем этот ребенок из преисподней будет так уж существенно отличаться от ребят из рая? разве, если взять оголодавшего блокадного дикаря или беспризорника.). В общем, надо подумать. Возможен ведь и такой сюжет: космолетчика берет в плен мальчишка типа вервольфа, который сидит в доме на окраине с ракетным ружьем, один, и ждет вражеские танки… и один день, который они проводят вместе. Опять, впрочем, аллюзии.

2. Жалко, что не написал ты зав. западной конторы. А ведь настроен был так решительно. Цитирую: «…сам же я намерен сейчас же написать зав. западной конторы Межкниги возмущенное письмо… с просьбой совета, не написать ли нам письмо хотя бы в „Шпигель“, разоблачающее финансовые махинации акул ротационных машин» (твое письмо от 28.11.72). Вот и написал бы. На кой хрен тебе еще какой-то юрист? Работы на 20 минут, а в результате может быть хороший куш. Кстати, пора, кажется, уже выяснять, что там думают венгры с ОО. У меня, к сожалению, нет экза этого договора, но, по-моему, уже время им либо издавать и платить, либо просто платить. Это, конечно, не сертификаты, но это по 700–900 рублей на рыло — есть из-за чего сходить в Межкнигу и выяснить. Рекомендую заняться. Это тебе не сомнительные сценарии писать: полчаса хлопот и — живые денежки.

3. О процессе против «Посева» поговорим при встрече. Сейчас хочу только разъяснить, что речь здесь должна идти не о возмещении убытков (это — дело десятое), а о нарушении наших, ЛИЧНЫХ, ЧАСТНЫХ авторских прав. Изд-во без ведома и согласия авторов использовало материалы, которые являются ЛИЧНОЙ, ЧАСТНОЙ собственностью.

4. Я очень рассчитываю еще до Нового года получить от тебя информацию о положении дел: а) с ПнО в «Знании»; б) с договором в МолГв; в) с гонорарами в Межкниге.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке и Машке приветы!

Дорогой Борик.

Поздравляю и прочее.

1. Относительно Лениздатовского сборника на конец года. Тебе там виднее. Пока насчет условий конкурса ничего неизвестно, там никак не могут установить, кто будет курировать юношеское кино, а без куратора, сам понимаешь, конкурс не в конкурс. Так что мы можем брать любой сюжет, какой заблагорассудится. Да и при любых условиях можно брать любой сюжет. Если говорить серьезно, ребенок из преисподней может очень отличаться от детей из рая. Но это для серьезного разговора. Короче, я готов споспешествовать любыми средствами в поставлениях Лениздату литературы. Можешь заключать договор на что угодно.

2. Насчет Западной конторы. Я позвонил и имел приятный шок. Нам прислано около тысячи (1000) марок. Подробности выясню после Нового Года. Думаю, марок по двести на рыло придется.

3. Звонил в УОАП насчет венгров. Просмотрели документы, поразились. Обещали немедленно написать туда. Просили снестись с ними в конце января, раньше-де ответ не придет.

4. Относительно процесса против ПОСЕВА по-прежнему не понимаю. КАК ОЦЕНИВАТЬ УБЫТКИ?

5. Про ПНО в «Знании» не знаю. Нынче иду пьянствовать с Ревичем. М. б. удастся из него ч.-л. вытянуть. Кстати, он пишет в «Литературное обозрение» (он теперь там отв. секретарь) статью о нас, ему благожелательно разрешили в ЦК.

6. С договором в Мол. Гв. странно. Пока был в Малеевке, получил рукопись и письмо, кое прилагаю с присовокуплением устного руководства Белы, что это-де не обязательно принимать к сведению, ибо просто копия письма у Авраменки, которая сейчас якобы сражается за договор. Я лично не очень верю. Грубо говоря, возможно, просто видимость деятельности.

7. 2-го января условился звонить Косаревой в ЦК договариваться о встрече: явный повод — наш сценарий на Мультфильме, заодно поговорю и об остальном.

8. Мои личные планы. Собираюсь поступать в Институт Мировой Литературы, буду защищать диссертацию по Акутагаве. Дело, кажется, на мази. Наши дела останутся неизменными (два дня в неделю), только придется работать не в Комарове, а в Переделкине.

Зело страдаю флюсом.

Адке сердечный привет наш с Ленкой.

Если в связи с этим не встретимся в январе — не огорчайся. Все впереди.

Жму, целую. Арк.

1972 год отмечен выпуском ПНО в журнале «Аврора» (№ 7–10) и публикацией ЧИП в сборнике «Фантастика-72». В этом сборнике планировалось издать тоже ПНО, но взяли лишь старый и нелюбимый Авторами рассказ.

Также в 1972 году опубликован перевод с английского (под псевдонимом С. Бережков) «Экспедиции „Тяготение“» с предисловием от АБС же.

АБС почти не упоминает периодика, но в книжных изданиях по-прежнему пишут о произведениях Авторов. Помимо упомянутых монографий Черной и Урбана, 7-го тома Краткой литературной энциклопедии, в этом же году вышел библиографический справочник «Русские советские писатели, прозаики», том 7, дополнительный, часть 2, где АБС было посвящено 10 страниц в 2 колонки убористого шрифта.

Отдает дань известным фантастам и литературоведение. Упоминаются их произведения в диссертациях (Шек А. В. Советская научная фантастика на новейшем этапе развития. — Самарканд; Федосеев Г. Ф. Художественные концепции Будущего в современной научно-фантастической литературе. — Москва; Сулейманов Т. Теоретические проблемы научно-художественной фантастики. — Алма-Ата), в научных работах, опубликованных в «Трудах Самаркандского университета» (Шек А. В. О своеобразии научной фантастики А. и Б. Стругацких), «Ученых записках» Петрозаводского университета (Неелов Е. М. От литературной сказки к научной фантастике: Сказочная трилогия Н. Носова «Приключения Незнайки и его друзей» — сказка сравнивается с ОО), «Ученых записках» Ташкентского пединститута (Быкова А. Тема человека будущего в произведениях современной научной фантастики).

И не только литературоведение пользуется реалиями произведений АБС. О них пишут в книгах о психологии (Башкирова Г. Наедине с собой. — М.: Мол. гвардия, 1972), о науке (Майзель И. Наука, автоматизация, общество. — Л.: Наука, 1972), об этнографии и антропологии (Подольный Р. Без обезьяны. — М.: Дет. лит., 1972) и даже философии (Сагатовский В. Вселенная философа. — М.: Мол. гвардия, 1972).