Плач по любимому негодяю

Глава 1

Знаете, я встречала в жизни немало женщин с чересчур либеральными взглядами, но им всем далеко до Эмбер Лэйси. Она приводит в замешательство даже меня, а я не из тех девушек, которых легко вогнать в краску. О подобных ситуациях не упоминает в своих газетных сплетнях даже старая добрая тетушка Гэбби — думаю, ее никогда не заставят говорить о грехе, какие бы деньги ей за это ни посулили.

Итак, я стояла в дверях прицепного вагончика, пытаясь сообразить, как надо вести себя, и чувствуя, что лицо мое заливается краской. Эмбер полулежала на кровати, откинув голову. Кроме приятной улыбки на лице и ароматного облака вокруг, на ней ничего не было. Она не шевельнула ни одним мускулом, когда я влетела сюда, зато Ли Бэннинг отреагировал мгновенно, вскочив на ноги и свирепо уставившись на меня.

— Почему, черт возьми, ты не постучала? — прорычал он.

— Я стучала, — честно призналась я. — Три раза. У меня для вас новости, мистер Бэннинг: ваша жена рыщет тут повсюду и с каждой минутой все ближе к этому вагончику!

— Да ну? — Он мгновенно побледнел. — Если она найдет меня здесь… — Он не стал продолжать. Поспешно прошмыгнув мимо меня, Бэннинг тут же исчез за дверью — быстрее, чем какой-нибудь страховой агент, который услышал, что может получить солидный процент с Брижит Бардо, если поторопится.

— Прикрой дверь, милочка. — Улыбка на лице Эмбер незаметно увяла. — Здесь ужасный сквозняк!

Я захлопнула дверь и насмешливо посмотрела на нее.

— Слушай, почему ты всегда цепляешь женатых мужиков?

— Ты сделала свое дело, милая, — сказала она коротко. — Нет необходимости ломать свою глупенькую белокурую головку над тем, что мною движет. А теперь не соизволишь ли ты выйти отсюда вон?

Думаю, она была права — я сделала свое дело. Именно для этого меня и нанял мистер Блисс, продюсер: хранить мир и спокойствие; будучи настоящим джентльменом, он так обозначил мои обязанности. Я, по крайней мере, думаю, что он истинный джентльмен, поскольку еще не начал ко мне приставать. Правда, я на съемочной площадке всего-то пару дней, и у него еще будет для этого время. На самом деле он имел в виду, что я должна оградить Эмбер Лэйси от всех мужчин вокруг, от женатых мужчин в особенности, а в первую очередь — от Ли Бэннинга, потому что он не просто женат, но является к тому же звездой этого сериала. А когда вы снимаете телесериал вроде «Меткого стрелка», думаю, у вас так же, как и у мистера Блисса, есть о чем волноваться. Рейтинг «Стрелка» никогда не опускался ниже средней позиции в десятке ведущих телешоу на протяжении вот уже пяти лет. Поэтому, когда мистер Блисс пришел ко мне в офис и начал рассказывать, что он собирается открыть пятый сезон и устроить грандиозное шоу, а для этого хочет проводить натурные съемки около Пайн-Сити, я сразу заметила: его что-то беспокоит. А когда он наконец сказал мне, что Эмбер Лэйси нуждается в ограничении числа посетителей, я поняла, что у него действительно серьезные проблемы.

Эмбер имеет в шоу-мире репутацию тигрицы-людоедки, которая на закуску всегда предпочитает какого-нибудь тихого малого, стреноженного семейными путами. Поэтому, наверное, особого энтузиазма насчет этой работы я, конечно, не испытывала. Играть роль компаньонки Эмбер — все равно что упасть в гнездо гремучих змей и призывать их снова слиться в клубок. Но девушке нужно что-то есть, а наши дела в конторе в последнее время никак не желали идти в гору.

Я закрыла дверь вагончика Эмбер и направилась в свой, но через пять секунд чуть не врезалась на ходу в Пегги Бэннинг и едва успела отпрыгнуть в сторону. В отличие от меня, Пегги была довольно массивной блондинкой с угловатой мускулистой фигурой. Думаю, Ли Бэннинг женился на ней с каким-то дальним расчетом, но ей ловко удавалось скрывать истинную причину их странного брака. Она уставилась на меня, и ее болезненно-желтое лицо зарделось, как недожаренный гамбургер. Было ясно, что Пегги чем-то ужасно рассержена.

— Где он? — выпалила она. — Где этот изменник, этот враль и бездельник? Если он опять там с этой потрепанной суперсексуальной подстилкой, которая смеет называть себя актрисой, я перережу ему горло! И ей тоже!

— Ну что ты, Пегги, милая! — Я попыталась утешить ее. — Если ты имеешь в виду Эмбер Лэйси, то ты не права. Я только что из ее вагончика. Она там одна-одинешенька.

— Да? — Она все еще смотрела на меня убийственным взглядом. — Тогда где же этот отвратительный предатель, известный больше как мой муж?

— Понятия не имею. Может, он спрятался где-нибудь в укромном местечке и разучивает свою роль?

— Я знаю, какие роли он любит разучивать, — отрезала она. — Все, что мне нужно, — это застать его за этим занятием. Хотя бы раз! — Она провела указательным пальцем по горлу, издав при этом леденящий душу крик.

— Ты ведь не сделаешь этого, Пегги, дорогая? — неодобрительно выговорила я. — В конце концов, очень трудно найти хорошего мужа.

— Конечно, — кисло согласилась она. — Но терпеть этого моего хорошего мужа еще труднее!

Она зашагала по направлению к вагончику Эмбер Лэйси, и я ужасно обрадовалась, что побывала там раньше ее, иначе, вполне возможно, мистер Блисс получил бы сразу два трупа. Ну а сейчас худшая перспектива — это насморк, который заработает Эмбер Лэйси из-за сквозняка от то и дело открывающейся двери. Ведь одеяние из ароматного облака духов, в отличие от шерстяного свитера, не спасет от простуды. Вспомнив о мистере Блиссе, я подумала, что надо бы рассказать ему о случившемся и тем самым лишний раз убедить его, что он не зря платит деньги. Поэтому я направилась прямо в вагончик, который стоял в другом конце лагеря, встретив по дороге двух разномастных близнецов. Так называла их я, вообще-то их звали мистер Иворсен и мистер Торо. Но они всегда были неразлучны и имели такое же сходство, как Кинг-Конг и Вуди Вудпекер. Пожалуй, это вполне подходящая для сравнения парочка. Мистер Кент Иворсен, как говорил мне Ли Бэннинг, принимает какое-то участие в шоу. Когда же я спросила, в каком именно эпизоде, он неизвестно почему взбесился. Догадываюсь, что мистер Иворсен являлся одним из тех, кто субсидировал данное мероприятие. Невысокий малый, всегда аккуратно, будто на похороны, одетый и ужасно вежливый, как гробовщик, который зашел на минутку к вам с тем, чтобы снять мерку с покойника. Мистер Торо — это огромная гора мускулов; он всегда выглядел небритым, а вежлив был настолько, что от него никогда слова не добьешься: он просто хмыкал в ответ.

— Доброе утро, мисс Зейдлитц. — Мистер Иворсен приподнял шляпу, излучая улыбку, сверкающую золотом на все восемнадцать каратов. — Чудесное утро, не правда ли?

— В самом деле чудесное, — улыбнулась я в ответ, уворачиваясь от его руки, протянувшейся к моей талии. Даже если ему и принадлежит какая-нибудь часть этого шоу, то, уж конечно, никакой частью моего тела он еще не владеет.

— Как поживаете, мистер Торо? — спросила я весело, задрав голову и глядя ему прямо в лицо. Но это была напрасная трата времени и артистических способностей. Как обычно, я получила в ответ лишь невнятное мычание, исходившее, видимо, из самой глубины его организма.

— Миссис Бэннинг несколько минут назад искала тут своего мужа, — сказал мистер Иворсен, хватая рукой воздух в том месте, где секунду назад было мое бедро. — Она выглядела очень сердитой. Надеюсь, ничего страшного не случилось? Я имею в виду такого, что нарушило бы график съемок? Вы знаете, что Люсьен Блисс снимает сегодня после обеда очень важную сцену. Мне бы не хотелось, чтобы какое-нибудь непредвиденное событие прервало его работу.

— Не о чем беспокоиться, мистер Иворсен. — Мой голос звучал твердо и уверенно. — Я уже обо всем позаботилась.

— Счастлив слышать это, — сказал он печально.

Затем сделал такое неуловимое движение, что сумел обмануть даже меня — консультанта по конфиденциальным вопросам, — и одобрительно похлопал по тому месту, по которому хлопают обычно лишь те, кого девушка сама выбирает себе в друзья.

— Вы делаете честь нашему предприятию, мисс Зейдлитц. — Его выцветшие голубые глаза некоторое время разглядывали меня со скорбным одобрением. — Мы можем продолжить нашу прогулку, Торо, в более веселом расположении духа.

— Угух! — ответил Торо, и я подумала, что, если ему надоест играть роль двойника мистера Иворсена, он здорово изобразил бы какого-нибудь индейца из племени сиу в «Метком стрелке».

— Спасибо, мисс Зейдлитц. — Иворсен учтиво склонил голову, в то время как его рассеянная рука нежно погладила меня по спине. Затем двойники продолжили свою обычную прогулку, великолепно вышагивая в ногу, так что мистеру Торо приходилось семенить, как переросшему балетному мальчику, и сокращать шаги, чтобы подстроиться под коротконогого мистера Иворсена.

Подойдя к вагончику мистера Блисса, я постучала два раза. Никто не ответил, но я услышала, что он разговаривает с кем-то внутри, а потому открыла дверь и вошла. Я знала, что он бывает иногда таким же рассеянным, как мистер Иворсен. Существует даже голливудская шутка: как-то он продиктовал три параграфа делового письма своему стулу, сидя верхом на секретарше. По крайней мере, она так рассказывала. Он и в самом деле разговаривал, но на этот раз не со стулом. В вагончике оказался Дрю Фенельк. Если хоть один человек с таким неестественным именем вдруг пригласит меня пообедать, я проверю сначала его кредитоспособность. Фенельк не понравился мне с первой встречи. По-моему, он один из тех смазливых типов, который считает, что Аполлон разрыдался бы от горя, увидев его великолепный профиль. (Помните Аполлона-красавца, который успел сделать пару фильмов о Тарзане, прежде чем один темпераментный муж съездил ему по физиономии и сломал нос, положив конец блестящей артистической карьере?)

Мистер Блисс в самом деле приятный человек, но, как и все замечательные люди, имеет некоторые причуды. Фенельк — его персональный астролог; и надо думать, что мистер Блисс считает эти игры крайне важными для себя, если привез его сюда, на натурные съемки, чтобы всегда быть в курсе того, что предсказывают звезды на предстоящий день.

— Если ты мне больше не веришь, Люсьен, — говорил Дрю Фенельк обиженным голосом как раз в тот момент, когда я входила в вагончик, — тогда так и скажи, и я уеду обратно в Лос-Анджелес.

— Счастливого пути! — восторженно воскликнула я. — И не делайте того, чего не стал бы делать Стрелец!

— О Боже мой! — простонал Фенельк. — Вот пришла наша слабоумная крошка Мэвис!

— Помолчи, Мэвис, — рассеянно проговорил мистер Блисс. — Я сейчас очень занят.

— Я не намерен повторять сто раз, — заявил Фенельк. — Луна вступает в созвездие Скорпиона в два тридцать сегодня днем. Ты — Лев по гороскопу, и Скорпион враждебен тебе. Бэннинг тоже Скорпион, помни об этом, а Лэйси — Водолей, еще один враждебный знак.

— Да знаю я, но… — Мистер Блисс почти извинялся.

— Ты знаешь настоящую фазу своего гороскопа, — продолжал Фенельк неумолимо. — Сочетание очень неблагоприятное, очень! Если ты будешь продолжать пренебрегать опасностью, Люсьен, тебе грозит большая беда.

— Ладно-ладно, — промямлил бедный мистер Блисс. — Ты же знаешь, я всегда тебя слушаю. Но я никак не могу отложить сегодняшнюю съемку. Все приготовлено, погода прекрасная. Эта натура и так обошлась нам слишком дорого — я просто не могу позволить себе остановиться и не довести сцену до кондиции!

— Очень хорошо. — Фенельк пренебрежительно пожал плечами. — Но помни, что я предупреждал тебя. Беда! Она уже здесь. — Он ткнул пальцем в свою запутанную схему. — Ты можешь сам убедиться, это так же просто… — Он скользнул по мне взглядом. — Так же очевидно, как и то, что Мэвис — женщина. Чтобы удостовериться, достаточно посмотреть на ее открытую блузку, и здесь — только взгляни на эту карту и увидишь. Большое горе начертано на ней кровью!

Я порадовалась, что моя прозрачная нейлоновая блузка и кружевная комбинация под ней стоили потраченных денег, даже если это заметил всего-навсего какой-то Фенельк.

— Давай перелистаем эту страницу с истерикой, а, Дрю? — Казалось, мистер Блисс теряет терпение. — Я лучше заплачу писателям за диалоги такого типа.

— В последний раз говорю, — почти прорычал Фенельк. — Я ничего не выдумываю. Это не какие-то фантазии. Все написано здесь. — Он снова ткнул указательным пальцем в схему. — Опасность. — несчастье — смерть! Вот они!

— То есть теперь я выхожу из игры, если не принимаю ее правил, так? Ну, братец мой!.. — Мистер Блисс тяжело вздохнул, впрочем, не так уж тяжело, как вздохнула бы девушка, поняв, что отступать больше некуда и в скором времени она лишится всего самого сокровенного, кроме разве шифра своего страхового полиса.

— Не твоя смерть, Люсьен, — тихо сказал Фенельк. — Нет! Но рядом с тобой, несущая несчастья и беды!

— Да ну, — вставила я философски. — Всякая ли смерть несет несчастья? Одна моя подруга проплакала целых три дня, когда умер ее муж.

— Вероятно, это была настоящая любовь? — уныло спросил Фенельк.

— На четвертый день до нее наконец дошло, что же случилось, — весело ответила я. — И она смеялась целую неделю — никак не могла остановиться!

Звездочет одарил меня столь убийственным взглядом, будто я была самым страшным пятном на его схеме, потом якобы перестал меня замечать вообще.

— Черт! — взорвался вдруг мистер Блисс. — У меня нет выхода, Дрю. Покупка этого проклятого бриллианта стоила мне сорок тысяч. Конечно, мы заработаем на нем миллион, но все это в будущем. А сейчас мне приходится выслушивать Бэннинга, выпрашивающего новый контракт и угрожающего покинуть шоу, если я не уступлю; наша же программа уже вышла за рамки запланированных расходов, хотя мы еще и не начинали!

Дрю Фенельк пожал плечами, будто стряхивая с себя довлеющую над ним ответственность прямо на пол. Он, видимо, захотел еще раз удостовериться, что я не мужчина, и ему хватило доли секунды, чтобы краешком глаза посмотреть сквозь мою блузку. Если кружевная комбинация разбудила его воображение, он, должно быть, дорисовал остальную картину в уме, проходя быстрым шагом мимо меня к выходу из вагончика. Дверь за ним захлопнулась, и мистер Блисс пробормотал себе под нос что-то неразборчивое, затем яростно провел обеими руками по волосам, будто желая вырвать их с корнем.

— Ты хотела видеть меня по делу, Мэвис? — скучным голосом спросил он.

— Это не так уж важно, — ответила я. Было ясно, что ему сейчас не до таких пустяков, как легкомысленное поведение Ли Бэннинга и Эмбер Лэйси. Тут меня разобрало девичье любопытство, и я задала ему вопрос: — Этот бриллиант, о котором вы говорили, — робко вымолвила я, — вы действительно потратили на него сорок тысяч долларов?

— Разумеется, — кивнул он. — И кольцо стоит того!

— Черт возьми! — Я была потрясена. — И кто же эта счастливица?

— Счастливица? — Он некоторое время с недоумением смотрел на меня, затем вдруг ухмыльнулся. — Ты неправильно поняла, милая. Кольцо принадлежало настоящему Шепу Морроу. Он выиграл его в покер у железнодорожного магната.

— Вы имеете в виду Шепа Морроу, которого в сериале играет Ли Бэннинг? — спросила я, от удивления вытаращив глаза. — Никогда не думала, что он существует реально. Разве не ваши писатели его выдумали?

— Нет, Шеп действительно жил, — проворчал мистер Блисс. — Он не так известен, как Уайт Эрп и другие, вернее, не был известен, пока мы не стали снимать «Меткого стрелка».

— И это то самое кольцо, которое он выиграл в покер? — все еще не верила я.

— Это подлинник. Я проверял его, как ФБР проверяет наемных убийц, появляющихся из-за железного занавеса!

— По-моему, вы зря потратились, — сказала я задумчиво. — С таким камешком на пальце Ли Бэннингу уже ничего не будет нужно.

— Блестящему актеру нужен настоящий камень, — кисло улыбнулся Блисс. — Правда, сверкает он в тысячу раз ярче самого исполнителя.

Затем он уставился на схему, которую оставил на столе Дрю Фенельк, и я поняла, что интервью окончено.

Если бы Блисс находился в своем обычном добродушном настроении, он должен был сказать, чтобы я убиралась поскорее к черту. Мне было по-настоящему жаль его, финансовые проблемы всех беспокоят, а для трижды женатого человека это довольно существенный вопрос, принимая во внимание внушительную сумму алиментов, которые ему приходится платить.

— Не расстраивайтесь из-за этого обманщика Фенелька, мистер Блисс, — попыталась я утешить его. — Он сам, как и все его опасности, беды и несчастья, — просто бред самый настоящий! Может, он вообще какой-нибудь пришелец из космоса?

По его лицу, вмиг помолодевшему, было ясно, что я попала в самую точку: Блисс опять превратился в нормального человека.

— Мэвис, — произнес он своим обычным командирским тоном, — иди отсюда к черту!

— Нельзя ли мне взглянуть на этот обломок неизведанного, прежде чем я покину помещение? — с надеждой спросила я.

— К черту! — крикнул мистер Блисс; вздувшиеся жилы у него на шее напоминали широкие магистрали, вычерченные на карте Лос-Анджелеса. — Идите к черту, кажется, я ясно выразился?