Пленённая снами

Глава 25

Этой ночью Нике наконец удалось отыскать вторую чашу и поместить в нее волшебный цветок. Место как две капли воды походило на первое. Такой же грот, желоба и чаша в центре. А еще ликование души и ощущение внутреннего полета, когда свет мощным потоком вознесся к темным небесам.

Только вот днем стало понятно, что время их на исходе. Грянули заморозки. Аномально сильные для этого времени года и крайне нежелательные после обильных дождей. То, что еще недавно было чавкающей жижей и глубокими лужами превратилось в лед. Деревья, не выдерживая веса замерзшей влаги, падали, ломая дома и нарушая линии электропередач. И если владельцы частных домов имели автономные системы обогрева, а порой и электропитания, то всем остальным городским жителям повезло гораздо меньше. Минус десять, внезапно обрушившиеся на многоэтажки, и отсутствие не только запущенного центрального отопления, а кое-где и электричества грозили серьезными трудностями.

Поговорив с родителями и убедившись, что они пока справляются обогревателями, Ника забралась в кровать и безуспешно пыталась согреться сама. Несмотря на вновь пробудившийся огонь она опять мерзла.

Кирилл, вернувшись из душа и не говоря ни слова, притянул ее к себе и обнял. Вжавшись в его горячее тело, Ника почти сразу заснула. И тут же окунулась в промозглый мир своих снов. Сегодня здесь было как-то особенно неуютно, и появлению Стефана Ника искренне обрадовалась.

Кирилл вскоре тоже показался рядом. Он вглядывался куда-то вдаль и все сильнее хмурился.

– Что там? – спросила Ника.

– Ганг… Сегодня я пойду с тобой.

– Но свет…

– Не спорь. До чаши нужно еще добраться, – сказал он и, обхватив Нику за талию, взмыл вверх.

Несмотря на порывистый ветер и густую взвесь пепла, носимую им, Ника могла бы лететь сама или ехать верхом на Стефане, но заботу Кирилла, ощущение его крепких объятий она не променяла бы ни на что другое.

Кирилл, как оказалось, подобно Алексис и Сергею прекрасно слышал мысли Стефана, а потому, когда вультедорг уловил нужные координаты, они перенеслись прямо к чаше.

Пещера, скрывающая в себе волшебный сосуд, оказалась больше и сумрачнее, чем предыдущие. Эфир не блестел на ее стенах, а потому и света внутри было меньше.

– Малыш, как ты это делаешь? – спросил Кирилл, чуть отодвинувшись.

– Что? – не поняла Ника и увидела свои руки. Они светились.

– Свет проснулся, – улыбнулась она. – В последнее время кольцо почему-то мешало ему.

– Кольцо… – пробормотал Кирилл и отвернулся, а Ника застыла, глядя в наглые усмехающиеся глаза.

Всего в паре метров от нее из ниоткуда возникли Курт, незнакомые люди в черном и… Гилмор.

– Простите, юная Госпожа, – сказал призрак, – но Владычица Тьмы пообещала то, от чего я не смог отказаться.

– Что же это? – выдохнула Ника.

– Свободу, – чуть поклонился тот.

– Надеюсь, ты обретешь ее, – тихо сказала Ника и почувствовала ладони, сжавшие ее плечи. Она была уверена, что Кириллу мучительно прикасаться к ней сейчас, когда ее тело сияет, но рук он не убрал.

– Вот так встреча! – воскликнул Курт, не меняя наглого выражения лица, которое Нике нестерпимо хотелось стереть. – Так быстро сумел вернуть себе силы? Это заслуживает уважения!

– Не нуждаюсь в твоей оценке, – холодно произнес Кирилл.

– О, разумеется. Но едва ли те крупицы, что тебе удалось собрать, выстоят против чистой силы, взятой прямо из источника, – сказал Курт и из ладоней его заструился густой мрак. Мощными волнами он стремительно заполнял пространство пещеры, вызывая у Ники приступ омерзения. Ей казалось, она видит, как извиваются в темноте скользкие змеи и гигантские слизняки.

А вот Кирилл… Он развел руки в стороны и расхохотался, став похожим не на того Кирилла, в существование которого Ника успела поверить, а на Делура.

Стало совсем темно, однако в свете собственного мягкого сияния Ника отчетливо видела изменившиеся черты его лица. Заострившиеся скулы, впалые глазницы и хищный обезумевший взгляд. Облик уже не человека – существа, с упоением впитывающего в себя тьму.

– Вот как, – пробормотал Курт досадливо. – Ну что ж…

Над его ладонью возник большой красный шар, которым он, не раздумывая, ударил себе под ноги. Каменная поверхность грота вздыбилась, прорастая уже знакомыми ветвями-щупальцами. По ним ползли мелкие твари, напоминающие пауков. Те буквально на глазах вырастали, становясь еще тошнотворнее.

Кирилл больше не смеялся. Противник вынуждал его отбиваться от магических стрел, шаров и плетей, почти не давая возможности для контратак.

Один из незнакомцев в черном разрезал воздух силовой волной, лишь чудом не задевшей Нику. Стефан бросился на обидчика, а на девушку прыгнул паук. Ника испепелила одного, затем другого, но кошмарных тварей становилось все больше, пока они не заполонили, казалось, все. Кружась на месте, Ника сыпала искрами и при этом отчаянно боялась задеть Кирилла.

Полчища тварей с шипением отскакивали, но от щупалец это не спасло. Одно из них обхватило ногу и, повалив, потащило Нику к зияющей в полу дыре. Так быстро, что она просто не успела сообразить, как действовать.

Уже у самой дыры в воздухе блеснул меч, освободив ее.

– Защита! – выкрикнул Кирилл, взглянув на нее с укором и тут же выставил перед собой ониксово-черный щит, отражая очередной удар.

– Защита… – пробормотала Ника, но сосредоточиться на поставленной задаче не сумела. Ее отвлек свет, исходящий от верхнего края чаши.

– Коснись! – зазвенело сразу и внутри нее, и снаружи, разносясь эхом на пещере. – Коснись…

Лианы, вырываясь из пола прямо перед ней, преграждали дорогу и пытались схватить, но теперь Ника видела цель.

Серебрящийся светом меч появился в ее руке и, расчищая им путь, она почти добралась.

Всего шаг оставался до заветной чаши, когда перед ней возник Курт.

– Куда это собралась наша птичка? – проворковал он.

И Ника вскипела. Невзирая на боль, она подняла из глубин своего существа дарованный ей огонь и обожгла ухмыляющуюся рожу ярко вспыхнувшим светом. Мгновения растерянности противника ей хватило, чтобы коснуться чаши. Пространство сжалось в точку и выплюнуло Нику уже в другом месте.

Грот – двойник того, в котором она только что находилась, встретил девушку тишиной и поблескивающим на стенах эфиром. Внутри ни души. Ника почему-то была уверена – попасть сюда без приглашения невозможно. И все-таки побоялась медлить. Крепко взявшись руками за борт чаши, она ощутила бурлящее нетерпение и щекотку в солнечном сплетении. Свет колючими лучиками вырывался из груди, но как только волшебный цветок вышел из нее, что-то заставило Нику проснуться.

В доме стоял грохот и треск. Ника вскочила с кровати, ничего не понимая. Выбежала из комнаты и тут же закашлялась. В коридоре было дымно и почему-то очень холодно.

– Давай обратно, – схватив ее за руку, прокричал Ёж.

– Где Кирилл? Что случилось?!

– Юля, быстрее, сюда! – не обратив внимания на ее вопрос, прокричал парень куда-то в сторону.

Вынужденная следовать за другом, Ника снова оказалась в гостиной. Но быстро пожалела об этом. Стекло с дребезгом разбилось, и в комнату влетела бутылка с зажигательной смесью. Ника рефлекторно пригнулась и прикрыла нос ладонью. От едкого дыма, моментально заполнившего пространство, заслезились глаза. Огонь с дивана, куда попал снаряд, стремительно расползался дальше, и Нике стало по-настоящему страшно.

– Назад! – прокричали от двери и уже спустя мгновение потянули за собой.

– Что происходит? – просипела Ника, глядя в суровое лицо Кирилла. – Хулиганы?

– Полагаю, Марат пришел расквитаться, – ответил он.

– Ты привел их?! – прокричал Сергей, появляясь с другой стороны коридора.

– Не ной, а? Уведи лучше девушек. Стеф, за мной!

– Куда уведи, черт тебя задери! Пусть дом догорает и мы вместе с ним?!

– Отойдите, – прорычал Кирилл. – Ну же!

– Сережа, надо выбираться из дома, пока мы все тут не угорели! – пискнула Юля.

– Не вздумай! – рыкнул Кирилл и распахнул дверь гостиной. Из проема тут же вырвались языки пламени и густой дым. Ника непроизвольно отпрыгнула подальше и с ужасом смотрела на стоящего рядом с бушующей стихией Кирилла. К счастью, идти внутрь он не собирался. Опустив голову и сложив перед собой руки, Кирилл на мгновение замер, а потом во все стороны от него прошло нечто вроде волны. Ника готова была поклясться, что видит темное марево не обычным зрением, а сверхвозможным. Всего миг, и видение пропало, как исчез и огонь.

– Не вылезайте! – приказал Кирилл и направился к выходу из дома. Стефан без напоминания последовал за ним, даже не оглянувшись на испуганную Нику.

– Что он задумал? Сергей!

– Не думаю, что он самоубийца, – спокойно произнес тот. Идите на второй этаж и закройте дверь, там есть засов.

– Но Сережа…

– Идите, – твердо повторил он и, притянув Юлю к себе, быстро поцеловал в губы.

– Ёж.

– Один вздумал геройствовать? Нет уж. Надо осмотреть дом и… у тебя есть какое-нибудь оружие?

– Вы еще здесь?! Марш наверх! Ника, я не шучу. И не подходите к окнам, – добавил он уже у лестницы.

Страх скручивал внутренности, ожидание и неведение выматывали. А стоящая вокруг тишина казалась неправильной и какой-то мертвой. Юля испуганной пташкой сидела на голом полу, прижав колени к подбородку, и своим видом еще больше нервировала Нику.

А потом раздался выстрел, за ним – громкий рык, шорох, и вновь обрушилась тишина.

– Нет, не могу! – воскликнула Ника и, отворив дверь, опрометью бросилась вниз.

По входной двери ударили, и та рывком распахнулась.

– Слава богу, – выдохнула Ника и кинулась к Кириллу.

– Надо убрать кровь, – сказал он, глядя ей за спину. – Если кто-то из соседей вызовет полицию, не должно остаться следов.

– Хорошо, – кивнул Сергей. – Найду ведро и лопату.

– Лучше я. Кажется, нашему герою не помешает помощь ветеринара, – вклинился Ёж.

Ника отыскала глазами Стефана, но не заметила свежих ран.

– Кирилл, – отодвигаясь от любимого, прошептала она.

– До свадьбы заживет, – усмехнулся он, и Ника наконец разглядела рассеченный на плече свитер и стекающую из раны кровь.

– Господи, ты ранен! Стреляли в тебя?!

– Так, а ну-ка отойди, – велел Сергей. – Нашатыря в доме нет, не хватало еще тебя откачивать.

– И не подумаю! – насупилась Ника. – Они не вернуться? Те, кто там был? Что с ними? – начиная стучать зубами, спросила она.

– Хочешь узнать, убил ли я их?

– Господи, нет! Хочу понять, безопасно ли выходить, да и оставаться в доме тоже. А ты их убил?..

– Нет, не убил. Но не думаю, что они посмеют сунуться еще раз. А теперь можно все-таки что-нибудь сделать с моим плечом, пожалуйста, – пленительно улыбнувшись, сказал он и пошатнулся.

– Очень надеюсь, что аптечка осталась цела, – пробормотал Сергей и, мягко отстранив Нику, повел Кирилла на кухню. – А ты, – обернувшись, сказал он. – Принеси из кладовки что-нибудь заделать окно. Юля знает, где.

– Хорошо, – кивнула Ника растерянно, не представляя, как и чем вообще окна заделывают.

Рана Кирилла оказалась не очень серьезной, но зашить ее все же пришлось.

– Они точно не вернутся? – спросил Сергей, закончив работу.

– Эти точно. Но бдительность я бы не терял. Ник, оставь этот лист, ты саморезы принесла?

– А? Нет, сейчас принесу, – буркнула Ника и поспешила обратно в кладовку.

– И шуруповерт захвати, – прокричал ей вслед Сергей.

Весь оставшийся день они приводили дом в порядок. Проводка уцелела, а вот стены, потолки и основная часть мебели основательно обуглились. Стекла были выбиты и на кухне, и в спальне Сергея, и в гостиной. Наспех заделанные оргалитом, фанерой и другими найденными остатками стройматериалов они теперь намного ощутимее пропускали холод. Из-за этого несмотря на исправно работающий котел ходить по дому приходилось в теплых свитерах и куртках.

Кирилл пришел в себя после потери крови удивительно быстро и трудился со всеми на равных. Возникшая проблема настолько сплотила, что за время, проведенное бок о бок, между ним и Сергеем с Ежом не произошло ни одной стычки. Разговаривали вообще мало и только по делу. Казалось, каждый погрузился глубоко в себя и пытается переварить случившееся.

Уже перед самым сном, возвращаясь из гардеробной, куда ходила за новым постельным бельем, Ника увидела в углу прихожей ярко-красный баллон.

– Огнетушитель, – выдохнула она и замерла, не сводя глаз с удивительной находки.

– Он всегда тут стоял, Ника, – тихо сказал Сергей, незаметно подошедший сзади. – Но вряд ли мы успели бы им воспользоваться. Во всяком случае, не везде сразу – точно.

– Да, наверное… – прошептала она.

– Меня он не станет слушать, да и тебя тоже, но… Будь осторожна, Ника. Тьма всегда оставляет след, использовать ее силу безнаказанно не получится. Он не ведает, что творит.

– Он просто хотел помочь, – едва слышно сказала она.

– Сейчас – пожалуй, но сможет ли он остановиться?

Ника посмотрела в серьезные серо-голубые глаза мужчины и не нашлась, что ответить.

Пока ее не было, Кирилл передвинул диван подальше от окна и умудрился чем-то застелить его так, чтобы скрыть проплешины в покрытии.

– Этот мерзкий запах тут еще долго будет стоять, – сказал он, поворачиваясь и неведомо чему улыбаясь.

– Дым исчез почти весь вместе с огнем, – произнесла Ника тихо, подходя к дивану. – Как ты это сделал? С пожаром? И с теми волками? Маратом?.. Я не понимаю.

– Честно? Я и сам не до конца понимаю, – ответил Кирилл и принялся помогать с простыней.

– Я хочу знать, что происходит, – остановившись и посмотрев ему в глаза, сказала Ника.

– Ну хорошо, настырная моя. В один момент я просто почувствовал, что для силы нет особой разницы здесь или там. Ты ведь сама это испытала, я прав? Не магия ли помогла тебе вытащить меня из больницы?

– Да, но… Кстати, куда все-таки подевались твои документы, вещи? – вдруг спросила она о том, о чем давно уже собиралась.

– Подозреваю, их банально украли, когда я посреди улицы потерял сознание.

– Вот как…

Ника задумалась.

– Но когда ты очнулся, в тебе не было ни капельки силы.

– Не было.

– Как же тогда? – подняла она глаза.

– Кольцо, – ответил Кирилл.

– Кольцо?

– Да. Я понял не сразу, но… Я брал силы через него. А значит, через тебя.

– Но ты говорил, что не можешь пополнить силы ничем кроме тьмы. Причем тут я?

– Так и есть. Но пока кольцо находилось на твоем пальце, перед тем, как перейти ко мне, тьма проходила через твое тело – потому тебе и было так плохо. Поверь, я не знал и сожалею, что мучил тебя.

– А теперь? – очень тихо спросила Ника, боясь услышать ответ.

– А теперь я беру столько, сколько хочу, – сказал он. – Не представляешь, какое количество тьмы разлито вокруг. И в Луйире, и на Земле.

– Мне это не нравится, – едва слышно выдохнула она.

– Во мне нет другой силы, Ника. И никогда не будет.

Что сказать на это, Ника не знала. Не хотела верить, но и не могла ничего противопоставить. Только скорее найти все чаши и одолеть ненавистную Дхарту.

А потому она отвернулась и принялась скрупулезно разглаживать уже заправленное в пододеяльник одеяло.

– Ника… – позвал Кирилл.

– Все нормально. Или не нормально, но я пытаюсь к этому привыкнуть, – сказала она, не поворачиваясь.

– Малыш, меньше всего я хочу тебя расстраивать, но когда ты спрашиваешь – я буду отвечать честно, договорились?

– Договорились, – после паузы ответила она и все-таки посмотрела на него.

Кирилл успел снять свитер, и на светлой рубашке стало отчетливо видно большое бурое пятно.

– У тебя рана кровит, дай посмотрю, – сказала она и потянулась к вороту. – Сядь.

– И все-таки мне немного жаль, что я снял кольцо, – позволяя Нике осторожно расстегивать пуговицы, тихо произнес он.

– Почему? – с замиранием сердца спросила она. Всякую ли правду она готова принять?

– Мне нравилось думать, что ты моя невеста.

Ника невольно улыбнулась и шутливо протянула:

– Ну… Если бы не способ, которым ты меня окольцевал…

– Ты была бы не против? Вот уж сомневаюсь! – рассмеялся Кирилл.

– Тогда была бы, конечно, – ответила Ника, удивляясь этому странному разговору.

– А сейчас? – очень тихо спросил Кирилл.

– Шов на месте, – сказала Ника, внимательно осмотрев рану, – но повязку надо поменять. Кое-как намотав бинт обратно, она добавила: – Я сейчас приду. И больше никакой физической работы!

– Я буду ждать, Ника, – сказал Кирилл ей вслед.

Она понимала, что Кириллу холодно сидеть раздетым там, в промозглой гостиной. Понимала, что это невероятно глупо нарисовывать круги рядом с дверью и не решаться войти, в то время как принесенная в миске горячая вода стремительно остывает. Но не могла заставить себя сделать этот шаг!

Новый, полный противоречий Кирилл. Непонятные, на острие отношения пугали Нику до дрожи и в то же время отчаянно влекли. Она боялась новой боли и при этом неистово желала рискнуть.

– Что для тебя важнее: жить без боли и сомнений или любить? – спросила она себя и решительно распахнула дверь.

– Малыш, я почти заснул и совсем замерз, – сказал Кирилл, открывая глаза и отодвигаясь от спинки дивана.

– Прости, – пискнула Ника и, подойдя, начала разматывать повязку. Потом прикоснулась горячими ладонями к покрытым мурашками плечам и опустила кусочек ткани в воду. – Потерпи, я только немного смою кровь.

Кирилл не проронил ни звука, пока Ника обрабатывала и заново перевязывала рану, но, когда она закончила, привлек ее к себе и шумно выдохнул:

– Без тебя было чертовски плохо.

– Не надо больше без меня, – тихо сказала Ника и обвила его шею руками.

Кирилл усадил Нику себе на колени и заглянул в глаза.

– Уверена?

Ника кивнула и улыбнулась, радуясь наполнившей ее легкости.

– С тобой… – прошептала она и сама поцеловала.

Ника боялась причинить боль, но сидеть боком было неудобно. Придерживаясь за его шею, она осторожно перекинула ногу и, прижавшись к любимому плотнее, снова поцеловала. Кирилл не возражал, он стиснул ее талию и провел рукой по спине, отчего Ника невольно выгнулась и с тихим стоном выдохнула. Одной рукой она сжимала его здоровое плечо, второй – зарывалась в жесткие волосы и ощущала все нарастающий жар.

– Ника, – прохрипел Кирилл, чуть отстранившись.

– Больно?

– Нет, – как будто даже удивился он. – Но…

– Тогда к черту все «но». Или ты передумал? – упираясь руками ему в грудь, спросила она.

Кирилл усмехнулся и стянул с нее свитер.

– Замерзну, – заметила Ника игриво.

– Замерзнуть я тебе точно не дам, – сказал он и поцеловал так волнующе, что шутливое настроение тут же пропало.

Кирилл был нежен и осторожен как в самый первый их раз, а Ника буквально задыхалась от охвативших ее чувств. Казалось, вся скопившаяся в сердце, заглушаемая сомнениями и недоверием любовь разом вырвалась на свободу и затопила ее. Их обоих. Кирилл так и не сказал самых важных слов, но в этот момент любые слова вдруг потеряли всякий смысл. Зачем признания, когда его губы и руки ласкают настолько трепетно, будто она – величайшая драгоценность в мире?

Он обжег поцелуем впадинку между ключиц, быстро расстегнул маленькие пуговки на кофте и избавил Нику от остатков одежды. Соприкоснувшись обнаженной кожей с его горячей и гладкой, Ника прижалась к любимому сильнее и поцеловала уже не нежно, а страстно и требовательно. Огонь желания стремительно бежал по венам, обостряя ощущения и пробуждая все большее нетерпение. Кирилл ответил не менее пылко и, без труда угадав ее состояние, не стал томить излишней прелюдией. Опустив Нику на прохладную простынь, он мгновение полюбовался ею, провел рукой от шеи вниз, погладил грудь и дотронулся до самого низа ее живота. Ника сжала простынь ладонями и выгнулась ему навстречу, с трудом сдерживая стон. Кирилл шире развел ее ноги и, чуть приподняв за бедра, вошел. И первое же его движение разлило по телу волну удовольствия. Застонав в голос, Ника впилась ногтями в его спину и потянула к себе, стремясь еще полнее ощутить его внутри себя.

Кирилл не спешил, даря наслаждение больше, чем стараясь его получить. А Ника горела и таяла, взлетая и падая в просторы упоительной неги. Она видела беспредельные звезды и разноцветные искры, но, когда последним, самым мощным толчком он возвел ее на пик наслаждения, ее окружили не звезды, а сплетенные воедино две волны – Света и Тьмы.

– Я не отдам тебя ей, даже если ты захочешь обратного, – прошептала она, уже засыпая.

– Пусть у тебя получится, малыш, – тихо сказал Кирилл и невесомо поцеловал ее в макушку.