Плейбой

Глава 7

Отправив бутылку из-под пива в мусорное ведро, Кендалл полотенцем насухо вытерла свой стакан и вернула его на место, в горку с посудой. Эта ночь принадлежала Рику, и ей не хотелось оставлять после себя мусор, чтобы потом ему пришлось его убирать. Убедившись, что кухня сияет чистотой, Кендалл погасила свет и направилась в спальню.

На пороге ее встретил мерцающий полумрак, и она решила, что Рик смотрит телевизор и ждет ее. Сердце Кендалл забилось от радостного предвкушения: впереди у них была целая ночь. Но войдя в спальню, Кендалл увидела, что, пока она возилась на кухне, Рик успел заснуть. Он так и лежал поверх покрывала, в одежде и обуви. Улыбнувшись, она подошла и осторожно присела на край кровати.

Во сне выражение его лица смягчилось. Исчезли напряжение и усталость. Оно стало даже еще более сексуальным. Кендалл погладила Рика по щеке, и он, повернув голову, уткнулся ей в ладонь. Этот доверчивый, интимный жест тронул ее до глубины души. Вместе с нежностью поднялась волна желания.

То, что ей захотелось прийти сюда сегодня и позаботиться о Рике, уже говорило о том, что ее чувство к нему гораздо серьезнее, чем простое стремление к удовольствию. Но не стоило зацикливаться на этом. В конце концов, мало ли через что ей пришлось пройти. Нужно чаще повторять себе известную мантру, которая гласит: «Важно лишь то, что происходит здесь и сейчас».

Пристроившись рядом, Кендалл свернулась калачиком, ощущая, как волна тепла, идущая от тела Рика, окутывает ее снаружи и согревает изнутри. Ей всегда так не хватало защищенности. Такая вот грустная штука! Ас этим мужчиной она чувствовала себя не только желанной, но еще и защищенной. И пока это состояние будет длиться, она ни за что не откажется от него.

Кендалл зевнула. Не просыпаясь, Рик обнял ее и прижал спиной к себе. Она почувствовала, какой у него даже во сне напряженный член, и улыбнулась, предвкушая, как, проснувшись, Рик решит эту проблему и она поможет ему в этом.

Ее вдруг бросило в жар, когда он раздвинул ей ноги и, путаясь в белье, подобрался к самому сокровенному месту между бедер. Засочившись влагой, она была готова отдаться ему, чтобы он вошел в нее, чтобы любил ее. Но у него на уме было что-то другое, потому что за дело принялись искусные и сильные руки, они мяли и теребили ее. Потом раздвинули влажные складки, и палец заскользил между ними. Это волшебное движение все быстрее и быстрее приближало ее к оргазму.

Дыхание ее стало прерывистым. Полностью отдавшись его власти, она подтянула бедра в тщетной попытке почувствовать его в себе как можно глубже. Волны наслаждения накатывали и накатывали, пока не вознесли ее на высоту, откуда она, громко вскрикнув, рухнула вниз, взрываясь в оргазме какой-то невиданной силы.

Кендалл очнулась, вся в жарком поту. Одной рукой Рик обнимал ее за талию, другая — источник пережитого наслаждения — так и осталась у нее между ног. Теснее прижавшись к нему, она еще некоторое время конвульсивно содрогалась, пока не затихла у него в объятиях. Рик обнял ее покрепче, запечатлев поцелуй на шее. У Кендалл перехватило дыхание.

— Это нечестно. — Ей было уютно у него в руках.

Его низкий смех трепетом отозвался в ней.

— По-моему, ты не сопротивлялась.

— Я спала.

— Наверное, это был еще тот сон. Ты звала меня.

Она отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо.

— Вот гад! — Потом усмехнулась: — Я где-то читала, что оргазмы во сне бывают более сильными и доставляют больше удовольствия, чем обычные, наяву.

Приподнявшись на локте, Рик оглядел ее.

— Неужели? — Уголки его губ приподняла довольная улыбка.

Все получилось просто потрясающе, и он прекрасно понимал это, самоуверенный нахал. Кендалл решила, что пора поменяться ролями.

— Абсолютная правда. — Только в известной степени, мысленно поправила она себя. Для нее любой оргазм с Риком был потрясающим. И не важно, ублажал ли он ее руками или она принимала его в себя. Кендалл томно потянулась, все еще чувствуя во всем теле возбуждение и желание.

Рик слегка нахмурился.

— Что случилось? — насторожилась Кендалл.

— Значит, более сильные и доставляют больше удовольствия, да? А я-то собирался превзойти себя, когда ты проснешься.

Она перехватила его блуждающую руку и стиснула запястье.

— Во-первых, ты уже превзошел себя, а во-вторых, эта ночь посвящена тебе. Почему ты не хочешь с этим смириться и уступить?

Еще не до конца сформулировав вопрос, она сообразила, что лезет к нему в душу. И поняла, что им движет. Его стремление защитить шло откуда-то из прошлого. Кендалл тут же захотелось узнать об этом побольше.

— Ты уверена, что хочешь знать ответ? Это может занять много времени.

— Уверена.

Рик пожал плечами и откинулся на подушку, явно соглашаясь, что сначала придется поговорить.

— Тебе уже известно, что мой отец умер, когда мне было пятнадцать. Его место занял Чейз. Он сказал, что возьмет газету на себя, чем избавил мать от одной из проблем в то страшное время.

— Я понимаю и сочувствую. — Кендалл сжала руку Рика и снова придвинулась к нему, чтобы он почувствовал себя спокойнее.

— Жизнь есть жизнь. Можно не переживать за Чейза, потому что он никогда не пожалел о своем решении. И за меня тоже не стоит переживать. Все сложилось более или менее удачно. Ну, была парочка ударов. Но я их выдержал.

Кендалл не поверила такой рыцарской оценке Риком своего прошлого, но не собиралась с ним спорить — во всяком случае, пока он не станет с ней откровенным до конца.

— Нас всех троих больше всего беспокоила мать, — продолжал Рик. — И забота о ней превратилась в наше основное занятие.

— На мой взгляд, Райна — человек независимый.

— Это сейчас. — Он посмотрел в потолок. — Хотя, возможно, она и всегда такой была. Но нас было трое мужиков в доме, и мы считали, что наш долг — нянчиться с ней.

Кендалл понимающе кивнула. Трое братьев были удивительными парнями. Любая женщина была бы счастлива заарканить одного из них.

— А потом? Как случилось, что забота о матери превратилась в работу полицейского?

Рик искоса взглянул на нее:

— Не находишь, что ты слишком любопытна сегодня?

— Глупости. — Кендалл не хотелось признаваться, что она просто жаждет удержать возникшую между ними близость. — Так откуда появилась потребность защищать закон?

— Разве не все мальчишки хотят стать полицейскими?

— Может быть. Однако не всем удается осуществить детскую мечту.

Рик улыбнулся:

— Интересное наблюдение. Но Чейз убедил нас с Романом, что нам-то это как раз удастся. Роману было проще. Его всегда тянуло пойти по стопам отца, правда, у него были свои закидоны. Я же не был так уверен в себе, и Чейз настоял, что нужно сначала закончить колледж, а уж потом определиться окончательно.

Кендалл вздохнула:

— Тебе повезло. У тебя была семья, которая о тебе заботилась.

Рик привлек ее к себе, понимая щекотливость темы, на которую они говорили.

— Ты же видела мою мать. Существует много «за» и «против» тесных семейных уз, — усмехнулся он. — Я не хотел заниматься писаниной в газете, но мы все работали там после школьных занятий, нравилось нам это или нет. Однако когда я провалил пару заданий, Чейз приставил меня к начальнику полиции Эллису, посчитав, что если я стану строчить материалы о получивших срок молодых правонарушителях, то быстро разберусь, что к чему. Как всегда, наш всезнайка оказался прав. Я нашел свое призвание.

Кендалл рассмеялась:

— Он больше похож на отца, чем на старшего брата.

— Так было, когда за нами следовало приглядывать. А вообще Чейз — человек закрытый, он живет своей собственной жизнью. О его личной жизни я могу только догадываться. Но нас он учил следовать своей прямой дорогой, что в принципе было нам нетрудно. Только вот Роман вляпался в историю с женским бельем.

— Что?!

Рик хмыкнул:

— Да, Роман отколол такой номер. Когда ему было шестнадцать, он стащил трусы у одной девчонки. Ты, наверное, видела ее — Терри Уайтхолл?

— Та самая ханжа? — Вспомнив чопорную женщину с накрахмаленным воротничком, Кендалл расхохоталась во все горло. — Теперь понятно, почему именно его обвинили в краже колготок прошлой весной. — Судя по всему, братья Чандлер были в городе притчей во языцех. Кендалл услышала про них массу историй во время своих походов в магазин за продуктами и моющими средствами.

Рик кивнул.

— К краже колготок Роман не имел никакого отношения. А за ту выходку он полностью расплатился. Мать заставила его выстирать собственные боксеры и повесить их сушиться на лужайке перед домом. Девчонки приходили посмотреть и посмеяться. Ему это запомнилось на всю жизнь.

Кендалл закатила глаза:

— Да, с вами не соскучишься.

— «Оторвы», — говорила про нас мать. У Чейза для нас было другое слово — «геморрой». — Рик усмехнулся, понимая, что, несмотря на все взлеты и падения, ему повезло, что он был Чандлером. Кендалл уже говорила ему об этом.

А ей в этом смысле не повезло.

— Расскажи про своих родителей, — попросил он.

— Лучше расскажи про свою женитьбу.

Рик втянул в себя воздух. Свою бывшую жену он ни в коем случае не будет обсуждать с Кендалл. Джиллиан принадлежала прошлому. Он оставил ее позади много лет назад.

«Но если это так, то почему бы и не обсудить эту тему с Кендалл?» — насмешливо спросил его внутренний голос. Да потому что если он вновь вспомнит ту боль, тогда между ним и Кендалл может возникнуть барьер, призванный защитить его от переживаний еще худших, чем те, которые свалились на него, когда Джиллиан предала его. Кендалл уже приняла решение уехать, и Рик не собирался выворачивать себя перед ней наизнанку. Но пока она здесь, он ничему не позволит разъединить их.

Он улегся на Кендалл и прижал ее спиной к матрасу, опершись на него руками.

— Я мастер допрашивать, — усмехнулся он. — Ты всерьез думаешь, что можешь меня остановить? — До него дошло, что его набухшая плоть упирается ей как раз между ног и никакая одежда не скроет его возбуждения.

Кендалл тяжело вздохнула. Ее вздох больше походил на страстный стон.

— Ну, если ты готов пытать меня, значит, у меня нет выбора — придется все рассказать, — произнесла она прерывистым, охрипшим голосом.

Рику понравилось, что он произвел на нее впечатление, но сейчас ему важно было услышать ее исповедь. Эта независимая молодая женщина с детства была лишена стабильной семейной жизни. И теперь, уже будучи взрослой, она словно продолжала убегать от чего-то. Во всяком случае, Рик так это воспринимал. Ему хотелось понять, что заэтим кроется. Возможно, тогда ему удалось бы изменить ее отношение к жизни.

Рик Чандлер никогда не сдавался без борьбы.

— Скажи, а как постоянное отсутствие родителей повлияло на тебя?

— Никак не повлияло. — Кендалл отвела взгляд. Как и предполагал Рик, это была спасительная ложь.

— Кендалл! — Взяв ее за подбородок, он заставил Кендалл посмотреть ему в глаза. — Наверное, в детстве тебе было одиноко.

— У меня была семья, — сказала она защищаясь.

— Самое долгое время, которое ты провела у кого-нибудь из родственников, — это сколько?

— Два, может быть, три года. У меня было много семей на выбор. — Это прозвучало подозрительно беззаботно.

Рик предпочел не спрашивать, почему никто из них не предложил Кендалл остаться у них навсегда. Ведь его цель заключалась в том, чтобы стать ей ближе, а не причинить боль.

Кендалл протяжно вздохнула.

— Мне кажется, отказ от родственных уз можно считать девизом моей семьи. У матери было две сестры и брат, у отца — только брат. У каждого имелись свои проблемы, и никому не хотелось, чтобы чужой ребенок крутился под ногами.

Рика удивило, что Кендалл сама затронула тему, которой он не решился коснуться. Понимая, насколько трудно ей дается собственная откровенность, он молчал и слушал.

— За исключением, конечно, тети Кристал. — Глаза Кендалл заблестели при воспоминании о близкой душе. — Это было самое лучшее время. Мне было десять лет, и я многого уже не помню. Но знаю, что она любила меня. А еще помню ее булочки. — Кендалл улыбнулась тепло и нежно. Ее щеки слегка порозовели. — Мне пришлось уехать от нее, потому что из-за жестокого артрита она не могла ухаживать за ребенком. Но и тогда она писала мне каждую неделю… Это я думала, что она пишет. Позже мне стало понятно, что тетка диктовала письма своей подруге.

— Главное, что она беспокоилась о тебе.

Кендалл согласно кивнула и с трудом удержала слезы. Одна слезинка все-таки покатилась по ее щеке.

Рику совсем не хотелось, чтобы Кендалл ворошила прошлое, но он тем не менее добился своего. Она впустила его к себе в душу. Смахнув с ее щеки слезинку, он губами нашел ее губы. Обычно поцелуй зажигал в ней желание, но сейчас Рику хотелось показать, как он тронут ее доверием, заставить почувствовать, что она для него — нечто особенное. Он медленно раздел Кендалл, с благоговением глядя и нежно дотрагиваясь до нее. Затем, быстро скинув все с себя, вытащил из ящика пакетик.

— Наш путь лежит через ящик, — засмеялась Кендалл.

— Так задумано.

Рик не успел вскрыть пакетик — его отобрала у него Кендалл.

— Дай, я сама.

Он следил за тем, как она выполняет свое обещание — ухаживать за ним — и дрожащими от волнения руками натягивает презерватив на гордо стоящий член. Потом Кендалл откинулась на спину и, раздвинув ноги, стала ждать его. Рик не сомневался в ее страстном желании, и это подстегнуло его.

Подмяв Кендалл под себя, он резко вошел в нее. Она была теплой и сочной, когда все глубже и глубже впускала Рика в себя. Обхватив ногами за талию, она прижала его к себе. На их телах выступил пот. Они двигались не бешено и яростно, а терпеливо, находя нужный ритм. Это было единение не только тел, но и душ.

Рику казалось, что он давным-давно понял разницу между сексом и любовью. Но только сейчас, когда волна желания подхватила их и поднесла к обрыву, он ощутил это в полной мере.

Несколько минут спустя, когда тело его еще продолжало содрогаться от пережитого наслаждения, он перевел дыхание, а потом, удерживая Кендалл в объятиях, укрылся с ней одеялом с головой. Пришло ощущение спокойствия и удовлетворенности.

— А я-то думала, что буду сама ублажать тебя сегодня, — прошептала она, не открывая глаз.

Он заставил себя улыбнуться:

— Ты этим и занималась.

— Тогда хорошо. — От ее сонного голоса у Рика стало тепло на сердце.

Он молча прижал Кендалл к себе, подождал, пока у нее выровняется и станет спокойным дыхание, а потом закрыл глаза. У него и сейчас была мечта. Только в отличие от мечты стать копом эта мечта была напрямую связана с Кендалл, и потому она казалась невыполнимой.

Пронзительный звонок вырвал Кендалл из глубокого, уютного сна. Не хотелось откликаться, не хотелось вылезать из своего теплого кокона, но кто-то похлопал ее по руке, и ей ничего не оставалось, кроме как открыть глаза.

— Кендалл, у тебя в сумке звонит сотовый, — сказал Рик.

Она застонала и спрятала голову под подушку, но потом все же перекатилась на край кровати и встала. Кондиционер работал вовсю, и Кендалл вздрогнула от холода. Порывшись в сумке, она вытащила трубку и посмотрела на номер входящего звонка. И ничего не разобрала, кроме кода Вермонта. Ханна, подумала Кендалл и тут же поняла, что кондиционер, от которого стыла голая кожа, — наименьшая из ее проблем.

Нажав кнопку соединения, Кендалл понадеялась, что на том конце не успели отключиться.

— Ханна, это ты? Ты еще там?

— Конечно. Где же мне еще быть? Вермонт на другом конце планеты. Я не могу уехать отсюда без денег или машины. — Телефонные линии донесли раздраженный голос сестры.

— Я не об этом. — Кендалл провела рукой по спутанным после сна волосам. — Нам нужно поговорить.

— Это точно.

Кендалл прищурилась. Несколько дней Ханна не отвечала на ее звонки, а сейчас вдруг позвонила сама.

— Что у тебя случилось?

— Как будто тебе не все равно.

Кендалл проигнорировала это замечание.

— Я разговаривала с мистером Ванкувером…

— Он меня ненавидит.

— Значит, ты дала ему повод.

Сестра фыркнула.

— Он сказал, что у тебя испытательный срок.

— Э… Уже нет.

Кендалл моргнула.

— Тебе отменили испытательный срок? Как тебе это удалось? Ты извинилась или…

— Я ушла.

— Что значит — ушла?! — воскликнула Кендалл. Рик вскочил с кровати, сгреб ее в охапку и заставил присесть на край матраса. — Где ты? Что с тобой? — Кендалл старалась не поддаться панике. Пока.

— А ты как думаешь, что это значит? Я просто ушла оттуда. Не очень-то они меня и удерживали. Не сомневаюсь, что облегчила им работу, — они давно хотели выкинуть меня.

— Выкинуть тебя? — Хотя мистер Ванкувер не исключал подобных последствий, Кендалл все-таки полагала, что сначала он поговорит с Ханной и родителями или с Ханной и с ней. У нее с трудом укладывалось в голове, что се сестра могла натворить такое, что к ней будет применен столь радикальный метод.

— Может, перестанешь повторять за мной? Подумаешь, школа… Полная чушь!

— Следи за своими словами.

— Не учи меня! Ты мне не мать.

Кендалл невольно съежилась от сестринской грубости. Что случилось с ее очаровательной сестренкой? Что заставило ее сбежать из школы?

— Послушай, получилось так, что я — единственный взрослый человек, с кем могут связаться твои преподаватели. Это дает мне определенные права. Именно поэтому я хочу получить от тебя откровенные ответы. — На самые главные вопросы, подумала Кендалл. — Как ты себя чувствуешь?

— Как будто тебя это волнует, — со злостью отрезала Ханна.

— Да, меня это волнует.

— Да неужели?! Я чувствую себя прекрасно и нахожусь на автобусной станции недалеко от школы. Мне нужно купить билет и узнать, где околачиваешься ты. Похоже, у меня нет родственников, кроме матери, отца и тебя.

Слова сестры резали по живому. У Кендалл была точно такая же жизнь, как и у Ханны. Никакой радости, никакого тепла — вспомнить нечего. Для Ханны родители подобрали школу-интернат, чтобы ее жизнь была более определенной, более устойчивой, чем у Кендалл. Но разве может стабильность заменить семью?

— Ханна…

— Оставь эти свои сопли. Просто забери меня отсюда, поняла?

Кендалл захлопала глазами. Враждебность и боль, исходящие от сестры, поразили ее. Кендалл даже не догадывалась, насколько они сильны. Она была занята заботами о тете и своими собственными делами, считая, что Ханне хорошо и безопасно в интернате. Предположение, которое дорого обойдется ей теперь.

Прежде всего нужно забрать Ханну домой. Как будто у них был свой дом. Кендалл взглянула на часы. Было уже восемь утра. Она потерла глаза.

— Скажи мне, где ты, и я закажу и оплачу билет на автобус. У тебя есть с собой свидетельство о рождении? — Кендалл жестом попросила у Рика карандаш и бумагу.

— Есть.

Рик выполнил ее просьбу.

— Спасибо, — кивнула она. — Говори, Ханна. — Та продиктовала Кендалл названия терминала в Вермонте, код региона и номер платного телефонного автомата. — Я все устрою. Билет будет ждать в кассе. Встречу тебя на конечной остановке.

— Да неужели!

За бравадой Ханны Кендалл виделась испуганная девочка, одиноко стоявшая на автобусной станции. А может, ей просто захотелось, чтобы сестра не оказалась на деле такой крутой и беззаботной, какой пыталась выглядеть. В конце концов, они с Ханной совсем недавно общались по телефону, и тогда Кендалл ничего в ней не насторожило. «А когда ты в последний раз по-настоящему выслушала ее?» — спросила себя Кендалл. Не желая отвечать, не желая почувствовать свою вину, она вернулась к тому, что было здесь и сейчас.

— Будь осмотрительной, Ханна.

— Я не вернусь туда. — Голос Ханны пресекся, и это не было игрой воображения Кендалл.

Она проглотила слезы.

— Мы поговорим, когда ты приедешь ко мне, ладно?

— Только пообещай, что не отправишь меня назад.

Нужно было каким-то образом поставить в известность родителей. Но никакой ребенок не заслуживает того, чтобы его отправляли туда, где ему плохо.

— Обещаю.

На другом конце раздался громкий вздох облегчения.

— Я позвоню мистеру Ванкуверу и объясню, что ты едешь ко мне. Совершенно ни к чему, чтобы он обратился в полицию и заявил о твоей пропаже.

— Не относись слишком серьезно к тому, что он наговорит. Плешивая обезьяна!

— Это ты о мистере Ванкувере? — осмелилась спросить Кендалл.

Ханна фыркнула в ответ:

— Он абсолютно лишен чувства юмора.

— Я бы тоже лишилась, если бы меня так обозвали. — Кендалл усмехнулась. Ей почему-то показалось, что лучше не спрашивать, что именно Ханна натворила в этот раз.

— Я всего-то один раз и обозвала его.

Кендалл сокрушенно покачала головой, поняв, что, когда приедет Ханна, на работе можно будет поставить крест.

— Сейчас я закажу тебе билет. Никуда не уходи от автомата. Я перезвоню на него и сообщу тебе о результатах.

Следующие пять минут Кендалл провисела на телефоне. Она заказала билет и попросила кассира, чтобы тот проследил за посадкой Ханны в автобус. Потом позвонила сестре.

Наконец Кендалл отключила телефон и повернулась к Рику:

— Ее отправят в десять сорок пять. Я должна быть в Харрингтоне в два пятьдесят пять ночи, чтобы встретить ее.

— Что все-таки случилось? — Рик взял у нее трубку и положил на тумбочку у кровати.

Трясущейся рукой Кендалл пригладила волосы и стала шагами мерить комнату.

— Не могу поверить.

— Сядь. — Рик похлопал рукой по постели. Они самозабвенно занимались любовью, а потом забылись в блаженном сне, в то время как ее несчастная сестра бродила как неприкаянная.

Кендалл трудно было успокоиться. Почему она не смогла предусмотреть такой поворот? Тряхнув головой, она попыталась привести мысли в порядок.

— Наверное, у Ханны съехала крыша. Чем иначе объяснить то, что она взяла и бросила школу? Как можно так по-идиотски поступать — отправиться на автобусную станцию, не зная, куда она поедет? Кто еще может быть таким непредсказуемым?

Рик поморщился:

— Ты можешь. Извини, что приходится говорить тебе это.

Кендалл открыла было рот, чтобы поспорить, но потом передумала.

— Ладно, это у нас семейное. Но ты представляешь, что может случиться с четырнадцатилетней девочкой, которая сидит одна на автобусной станции? — Она вздрогнула, представив себе эту ситуацию. — Нужно, чтобы кассир не спускал с нее глаз.

Забрав у Кендалл листок, на котором она делала записи, Рик взял телефон и набрал номер.

— Алло!

— Что ты делаешь?

Он вытянул руку, останавливая ее.

— С вами говорит сержант отделения полиции Йоркшир-Фоллза, Нью-Йорк. У вас на автобусной станции находится несовершеннолетняя Ханна Саттон? — Рик дождался ответа, потом утвердительно кивнул Кендалл. — Отлично. Мне бы очень хотелось, чтобы вы лично убедились, что она сядет на нужный автобус и что никто из незнакомцев не пристанет к ней, пока она будет ждать рейса. Можете записать мой идентификационный номер, если нужно. — Он снова выслушал ответ. — Не нужно? Что ж, спасибо. Всего доброго. — Опустив телефон, он спросил: — Теперь тебе полегчало?

— Еще бы. — Она повернулась и, благодарно улыбнувшись, обняла Рика. — Слов нет. Это так важно для меня.

А он с трудом удержался от того, чтобы не сказать, насколько она стала важной для него.

— Я поеду с тобой встретить ее.

— А тебе не нужно на работу?

— Договорюсь, чтобы меня подменили.

Кендалл с признательностью посмотрела ему в глаза:

— Как здорово! Знаешь, я много говорю про то, как люблю сестру, но мы не виделись с ней с моего восемнадцатилетия. Не представляю, как держать себя с девочкой-подростком. И страшно злюсь из-за этого. — Кендалл даже вздрогнула от переполнявшего ее чувства ответственности. — Как до нее достучаться?

— Она же позвонила тебе, ведь так? Значит, вы наверняка сумеете приноровиться друг к другу.

Кендалл покачала головой:

— Я уверена, что Ханна не позвонила бы мне, если бы могла обратиться к кому-нибудь еще. По-моему, она не верит, что я беспокоюсь о ней. И я понимаю, что сама дала ей повод так думать. — Она в раскаянии опустила голову.

Рик приподнял ей подбородок.

— Кендалл, ты сестра Ханны, а не отец и не мать. У тебя своя жизнь со своими заботами. Но сейчас ты готова бросить все, чтобы ей помочь. Вот это и есть главное.

Успокаивая, он провел рукой по голой спине Кендалл, наслаждаясь ощущением шелковистой кожи. Близость, которая только что соединяла их, показалась сейчас неуместной. Реальность в образе четырнадцатилетней девчонки заявляла свои права. Рику было жалко и Кендалл, и Ханну. Ему страшно не хотелось терять шанс остаться с Кендалл наедине, на что он очень рассчитывал, но он будет рядом с ней и поможет справиться с возникшими сложностями.

Кендалл вздохнула:

— Спасибо. Я сейчас попытаюсь разыскать родителей, если только они в пределах досягаемости, в чем я совсем не уверена. Попробуй-ка разыщи их где-то в Африке!

— И никакой мобильной связи?

— Естественно. А это значит, что все решения, касающиеся Ханны, придется принимать под свою ответственность. — Она снова вздохнула. — Я пообещала Ханне, что не отправлю ее назад в вермонтскую школу, поэтому надо будет подыскать школу, которая ей понравится.

— Звучит обнадеживающе. Я хочу сказать, что ты ведь не захочешь, чтобы тебя что-то связывало по рукам и ногам.

Кендалл выпрямилась и внимательно посмотрела на него:

— Ты о чем?

— Так, ни о чем. — Рик замотал головой, проклиная свой длинный язык. — Просто если бы ты осталась в Йоркшир-Фоллзе, то проблему с Ханной было бы легко решить.

— О нет! — Кендалл покачала головой. — Нью-Йорк был моим последним постоянным прибежищем на длительное время. — Она отвернулась, не в силах выдержать взгляд Рика.

Может, это потому, что она борется со своим желанием остаться? Рику хотелось на это надеяться. Сегодня ночью в какой-то момент он вдруг отчетливо понял, что не сможет жить без Кендалл. Ох, дьявол! Да ведь это было очевидно уже тогда, когда он увидел ее на обочине в подвенечном платье.

С приездом сестры у Рика появлялся шанс убедить Кендалл, что Йоркшир-Фоллз — ее дом. И что маленький городок — это именно то место, где Ханну можно определить в школу и осесть самой. Хм, мечтать не вредно!

Пожалуй, следует снова начать возводить вокруг себя крепкие стены, чтобы сохранить собственное сердце в неприкосновенности.

Кендалл почему-то казалось, что тинейджеры трещат без умолку. Но в машине висела мертвая тишина. Как только Ханна вышла из автобуса и отстранилась от ее объятий, Кендалл почувствовала, что сестра попала в беду. А когда Кендалл увидела реакцию сестры на присутствие Рика в форме, она поняла, что допустила огромную ошибку, взяв его с собой.

— Что это за коп? — с откровенным презрением спросила Ханна.

— Это не коп, а мой… — Кендалл замолчала. Рик был копом, но приехал сюда совсем не потому, что Ханна что-то натворила. Однако Кендалл не могла сообразить, каким словом определить их отношения. Тем более для четырнадцатилетней девочки. Она остановилась, на ее взгляд, на самом нейтральном термине. — Он мой бойфренд.

— Фу, отстой!

— Кстати, про отстой. Что это ты сделала со своими волосами?

Ханна ухватила фиолетовую прядь в своей неряшливой прическе.

— Круто, правда?

Прикусить язык было не так-то просто, но Кендалл справилась с собой. Нельзя было отталкивать сестру еще больше. Поэтому в Йоркшир-Фоллз они въехали в молчании. Слышался только звук лопающейся жевательной резинки, которой развлекалась Ханна.

— И чем тут можно заниматься, в таком городишке?

Кендалл взглянула на сестру, а потом повернулась к Рику:

— Рик, ты знаешь об этом больше меня.

Он оглянулся, одной рукой удерживая руль:

— Дети любят ходить к Норманам. Еще у нас есть старый кинотеатр, а городской бассейн работает весь день.

Ханна закатила глаза:

— Видишь, что получается, когда копа спрашивают о местах сборищ? С таким же успехом я могу сидеть дома.

— Лучше бы сказала спасибо, чем злиться, — не удержалась Кендалл. — Вообще-то я предполагала научить тебя работать с металлической проволокой, если тебе это будет интересно, а еще мы могли бы вместе подумать над какими-нибудь эскизами.

Сестра удивленно взглянула на нее, как будто не веря тому, что у Кендалл может возникнуть желание делать что-нибудь с ней вместе.

Ну конечно, нужно чем-то увлечь ее!

— Я видела кое-какие твои работы. Мне кажется, ты способная девочка.

— Да неужели!

Ханна произнесла это безразлично, но глаза впились в Кендалл. Это давало надежду, что, потратив время и проявив терпение, можно будет добиться ее доверия.

— Как только у тебя появятся друзья, все сразу встанет на свои места, — заверил ее Рик. — Буду рад познакомить тебя с твоими сверстниками.

Кендалл с благодарностью посмотрела па него.

— Ну, если только среди них нет лохов. — Ханна выпрямилась на сиденье, скрестив руки на своем куцем топе. После того как она похвалилась своей прической, Кендалл не стала высказывать своего мнения по поводу того, во что ее сестра вырядилась. Вне всякого сомнения, примером для подражания у Ханны были Бритни Спирс и Кристина Агилера.

Рик подъехал к дому и припарковался.

— Все, приехали.

Приподнявшись, Ханна уцепилась за подголовник сиденья Кендалл и стала вытягивать шею, чтобы получше разглядеть дом через переднее стекло.

— Тетя Кристал жила здесь?

— Да, до того как переехала в клинику.

— Такой здоровенный дом!

Удивленно открытые глаза напомнили Кендалл, какой сестра была в детстве. У той девочки не было ничего общею с обозленным подростком, вылезшим из автобуса на автобусной станции.

— Мы будем жить в гостевом домике. — Кендалл понадеялась, что эта новость не испортит настроения сестре.

— В гостевом? Круто! — Ханна распахнула заднюю дверцу, но, прежде чем вылезти, спросила: — А кто живет в главном доме?

Кендалл не успела ответить. Из дома на подъездную порожку, чтобы поприветствовать их, вышли Перл и Элдин. Перл — во всем своем великолепии домашней хозяйки, а Элдин — в затрапезном, заляпанном краской комбинезоне и бейсболке.

Ханна выскочила из машины и изумленно уставилась на Перл, которая засеменила к ним по дорожке.

— О, Элдин, посмотри! — Перл указала на Ханну. — Еще одна племянница Кристал.

Она схватила и прижала ее к себе, а потом отодвинула, чтобы получше рассмотреть. Кендалл взглянула на Рика и поморщилась. Тот покачал головой и вздохнул.

— Надеюсь, Ханна будет держать язык за зубами, — пробормотала Кендалл.

— Не очень-то надейся, дорогая. — Рик вытащил ключи из зажигания. — Не знаю точно, кто из них больше нуждается в спасении, но лучше бы нам отсюда убраться.

Кендалл согласно кивнула и схватила его за рукав:

— Рик!

Он обернулся.

В его улыбке она чувствовала поддержку, в которой так нуждалась.

— Я понимаю, что ты к этому не имеешь никакого отношения, поэтому, если ты отчалишь, я не буду в претензии.

— У нас ведь сделка, забыла? Я не из тех, кто может наплевать на уговор, так что можешь рассчитывать на меня.

Кендалл стало не по себе от его слов. Значит, она вновь превратилась для Рика просто в партнера по сделке? А ведь минувшей ночью ей показалось, что их связывает нечто большее.

«Ты же сама оттолкнула его, разве не так?» — спросил внутренний голос. Вспомнив, как она отозвалась на его предложение остаться здесь, Кендалл поняла, что у Рика были все основания держать дистанцию, чтобы оградить себя. От нее! Так что нечего его винить за неожиданное изменение отношения к ней.

Но каковы бы ни были его мотивы, сейчас он был с ней здесь. Правда, она не могла попросить его ни о чем большем, потому что сама ничего не могла дать ему.

Кендалл через силу улыбнулась:

— Тогда вот твой шанс. Другого не будет. — Она взяла Рика за руку и не отпускала, чувствуя, ч го нуждается в нем больше, чем хотела бы себе признаться.

— Нет проблем. — Он пристально посмотрел ей в глаза.

Воспользовавшись случаем, Кендалл потянулась к нему и поцеловала в губы. Чтобы убедить. «Кого, интересно?» — подумала она. Себя? Или его? Придумать ответ Кендалл не успела, потому что услышала, как Ханна заверещала.

Отпрянув друг от друга, Рик и Кендалл выскочили из машины и кинулись к Ханне и Перл.

— Что случилось? — спросила Кендалл.

— Ничего, за исключением того, что от нее несет нафталином и она обнимается.

— Ханна! — в ужасе воскликнула Кендалл.

— Это не нафталин, а фиалковый порошок, — невозмутимо сообщила Перл. — Я сказала ей, что рада, что она приехала. От нее остались кожа да кости, наверное, их плохо кормят в интернате. А у меня стынет целая тарелка шоколадных пирожных.

В глазах у Ханны мелькнул интерес, и Кендалл поняла, что она борется с собой, стараясь не показать, как ей понравилось предложение Перл и ее добродушие.

Перл наклонилась к уху Кендалл и проговорила своим зычным театральным шепотом:

— Ты должна купить ей бюстгальтер. Она молоденькая. И сисечки у нее очень миленькие. Но лифчик носить ей нужно.

Ханна собралась было что-то сказать, но Рик прикрыл ей рот рукой:

— Не сейчас.

Перл обернулась к Ханне как раз тогда, когда Рик убрал руку:

— Пойду и быстренько принесу пирожных, хорошо? — И, не дожидаясь ответа, Перл двинулась к дому.

— А я Элдин, — представился старик, протягивая руку Ханне.

Ханна в упор смотрела на него, пока Рик локтем не подтолкнул ее. Она взялась за протянутую руку, тряханула ее и быстро отпустила. Ханна явно побоялась, что он захватит ее в медвежьи объятия и стиснет, как только что сделала Перл. Но Элдин и сам не стал удерживать ее. Он удовлетворенно кивнул и двинулся вверх по подъездной дорожке к дому, намного медленнее, чем его экстравагантная половинка, вероятно, из-за проблем с собственной спиной.

Кендалл немного успокоилась, увидев, как заботливо Рик отнесся к Ханне, при этом удерживая ее в рамках. Нужно было поскорее избавляться от ступора, в котором она находилась.

— Пока, Элдин, — вдруг окликнула старика Ханна, повергая Кендалл в изумление.

Может, в конце концов все образуется, с надеждой подумала Кендалл.

Ханна повернулась к сестре:

— Я ни за что и никогда не стану жить в этом захолустном городишке вместе с твоим бойфрендом-копом и этими чокнутыми стариками. Старушка, кстати, пялилась на мою грудь. — Ханна обхватила себя за плечи. — Это ненормально. — Она прищурилась и понеслась в сторону домика для гостей.

Кендалл посмотрела на Рика и вздохнула:

— Ханна шутит.

Он рассмеялся:

— Она всего лишь подросток. Я видел и похуже.

— Господи, помоги мне! — Кендалл подняла глаза к небу. — А волосы у нее совсем фиолетовые.

Рик усмехнулся:

— А у тебя были розовые.

— Ты перестанешь тыкать меня носом в то, что мы похожи? — От одного этого можно было свихнуться.

Он посмотрел на часы:

— Как бы мне ни хотелось остаться, пора на работу.

— Ты ведь освободился.

— Кендалл, Кендалл! — Они встретились глазами, и она увидела, как его тянет к ней. Тихо застонав, Рик положил ей руки на плечи и привлек к себе, собираясь поцеловать. — Ну что мне с тобой делать?

У него было теплое дыхание с запахом мяты. Это страшно заводило. Кендалл очень хотелось, чтобы он поцеловал ее.

— Понятия не имею. А у тебя какие планы?

— Для начала убедить тебя, что я — отличный парень. А потом заставить поверить, что для тебя лучше всего, если я всегда буду рядом, — признался Рик с видимой неохотой.

Не дожидаясь ответа, он нашел губами ее рот.

Кендалл непроизвольно застонала, теряя над собой контроль, но ей было все равно, потому что Рик содрогнулся и еще теснее привлек ее к себе.

— Ой!

Кендалл отскочила, увидев Ханну. Та с отвращением рассматривала ее и Рика.

— Пардон, что прервала вас, но дом заперт. Как, интересно, я туда попаду? — осведомилась она.

Кендалл выразительно посмотрела на Рика. Судя по всему, их медовому месяцу пришел конец. Проза жизни во всей своей подростковой красе одолела романтику.

Переодевшись в свою любимую ночную рубашку. Кендалл, зевая, дотащилась до постели. Всего-то несколько часов она провела с сестрой-подростком, а устала, словно на ней возили воду. К ужину Ханна отказалась выйти из комнаты, которую Кендалл уже облюбовала для себя. Но винить было некого. Нужно было заранее привести в божеский вид гостевую комнату и купить еще один кондиционер — для сестры. Не удалось вытащить Ханну и ни в какую компанию. Оставалось надеяться на то, что подросток не может торчать у себя в комнате вечно. Завтра надо будет заставить сестру сесть и поговорить.

Глаза у Кендалл слипались. С момента ее приезда в Йоркшир-Фоллз у нее появились кое-какие привычки. Она заранее включала кондиционер, плотно закрывала дверь, и в комнате становилось как на Северном полюсе. Когда подходило время ложиться в постель, Кендалл выключала его, а к полуночи, когда снова становилось жарко, повторяла процедуру. Сейчас, в тишине, она вслушивалась в отдаленные звуки, совсем не похожие на шум и грохот Нью-Йорка, сопровождавшие ее последние пару лет. Тихий щебет птиц умиротворял и успокаивал. Поэтому, когда неожиданный рев мотора разорвал тишину ночи так близко, словно за стеной в соседней комнате, Кендалл подскочила на кровати.

У нее появилось ощущение, что случилось нечто ужасное, а может, даже еще более чем ужасное. Подбежав к окну, она отдернула старую шторку и успела увидеть, как ее красная машина промчалась по дорожке и вырвалась на улицу.

— Черт, Ханна! — Кендалл страшно перепугалась и не раздумывая схватила телефонную трубку. Она не могла похвастаться хорошей памятью и до сих пор не удосужилась занести в список все номера Рика, поэтому просто набрала 911. Ее соединили с отделением полиции Йоркшир-Фоллза.

— Пожалуйста, позовите сержанта Рика Чандлера. Это срочно.

Дожидаясь, Кендалл нервно барабанила пальцами по тумбочке у кровати.

— Сержант Чандлер слушает.

От голоса Рика ей стало немного спокойнее.

— Рик, это Кендалл. Ханна забрала мою машину. Ей ведь всего четырнадцать. Я не знаю, умеет она водить машину или нет. Я не хочу, чтобы она попала в аварию или устроила аварию. И понятия не имею, куда она направилась, — она не знает города, и у нее нет здесь знакомых. — Кендалл от отчаяния запустила руку в волосы. — Я тоже не знаю города. Правда, я знакома кое с кем…

— Кендалл, стоп! — Рик резко оборвал ее.

— Извини. — Она часто заморгала и почувствовала, что слезы текут у нее по щекам. — Пожалуйста, извини. Ханна закрылась на ночь у себя в комнате. Я думала, что она так там и останется. Мне и в голову не пришло спрятать ключи от машины — ведь ей только четырнадцать лет.

— Я сейчас же займусь этим. Договорились?

Шмыгнув носом, Кендалл кивнула и поняла, что Рик отключился, не дожидаясь ответа. Что само по себе уже давало надежду! Нужно, чтобы он нашел Ханну, а не утешал ее. Когда же он вернет сестру домой — здоровую и невредимую, — Кендалл просто задушит мерзавку своими руками.

А завтра она первым делом отправится в книжный магазин или в библиотеку и найдет какое-нибудь пособие по воспитанию подростков, отбившихся от рук.