По следам вампира. История одного расследования

«Надо ли верить в вампиров?.. Этим вопросом стоит задаться в связи со смертью румынского графа Бороложовака, скончавшегося в Париже немногим более недели назад. Он подверг себя добровольному изгнанию во Францию, бежав из своей родной Румынии, поскольку в его окружении считали, что все члены его семьи после смерти становились «вампирами», и незадолго до того, как уйти из жизни, он заставил человека, у которого жил в Париже, поклясться, что тот немедленно после кончины вырвет ему сердце. Он считал это единственным средством, чтобы отвести проклятие и положить конец своей странной болезни. Когда-то именно так поступали в Центральной Европе для уничтожения «живого мертвеца», чтобы не позволить ему вылезать из могилы и нести зло…»

Эта информация, почерпнутая из номера Фигаро от октября 1874 года, конечно, заслуживала внимания. Более того, она оказалась первым звеном той цепи, которая привела нас к современным формам забытого культа, одно название которого по-прежнему заставляет ужаснуться. Речь идёт о культе Вампира.

Итак, в Европе конца XIX века эта «странная болезнь души» (как назвал её один священник того времени, практиковавший изгнание бесов) не являлась лишь атрибутом страшных мифов. С ней ещё ненароком сталкивались в светских салонах, в тиши пустынной залы дома зажиточного горожанина, в тени английского замка… повсюду, где непознанное, подпитываясь древней магией, могло пустить корни.

Для того, чтобы вдруг опрокинулись привычные представления об окружающем мире, достаточно было просмотреть хронику происшествий одной из газет.

Поскольку вампиризм — атрибут не только далёкой истории, румынских преданий, в которых появившиеся из ночного мрака чудовища питаются человеческой кровью.

Со свидетельствами этого явления можно столкнуться и в статье, опубликованной в самый разгар двадцатого века и помещённой между информацией о ближневосточном конфликте и рубрикой по искусству в самом низу газетного листа, куда обычно редко доходит взгляд читателя.

Сообщение, обнаруженное на страницах Фигаро за октябрь 1874 года, не было последней информацией этого рода. И Франс суар, и Фигаро в наш добрый двадцатый век тоже рассказывают нам об этих облачённых в тёмный бархат «ночных кровопийцах», жаждущих людской крови и смерти. Но мы разучились читать между строк, и именно это мешает любому прояснению этого вопроса.

Доказать существование вампиров в век торжества разума и логики может показаться априори невозможным… Но мне, однако, захотелось попытаться сделать именно это и причём самым простым в мире способом — встретившись с этими существами, которых людское неверие относит к области старинных предрассудков. Поскольку сейчас, когда я пишу эти строки, вампиризм ещё существует. От таинственной венецианской лагуны до лесистых гор Трансильвании секты его адептов в страшных безлюдных местах до сих пор занимаются древней красной и чёрной магией. Я видел места этих ужасных ритуалов, и мои свидетельства, излагаемые далее, не являются ни сенсационным романом, ни фантастическим повествованием. Они — лишь результат длительного исследования современных демонических сфер, первая часть которого уже вышла под названием Секты Люцифера сегодня.

Появление данной книги стало возможным, благодаря определённым оккультным кругам, вращение в которых послужило мне пропуском и позволило через «обыкновенный» демонизм приблизиться к этому ужасающему явлению, называемому вампиризмом. Для этого пришлось объездить парижские библиотеки, проштудировать древние рукописи, походить по никому не ведомым адресам, обшарить развалины древних монастырей, повстречаться со «жрецами нового язычества», ночами в Оверньских горах зажигающими факелы во славу древних божеств, изучить лабиринты Венеции, колдовского города, где ещё скрываются «красные братья», исповедующие вампирический культ, и пройти сквозь «Железные ворота» нынешней Румынии по следам князя Тьмы, Влада Дракулы, легендарного Дракулы, замок которого с одинокой горной вершины бросает вызов вечности.

Путевые дневники лежали в наших дорожных сумках вперемешку с ритуальными чашами и рекомендательными письмами, скреплёнными дьявольскими печатями, а фотоаппарат был скрыт между бельём и дорожными картами с отметками, сделанными красными чернилами. Это было исследование, но в го же время и «следствие», и эпопея духа, когда приверженный своему делу журналист пробирается за границы, из-за которых потом нелегко выбраться.

Мы хотели, чтобы результаты всего этого были восприняты как сигнал тревоги: магия никогда ещё не была настолько реальна, как в двадцатом веке, отказывающемся её признавать, так как именно в этом черпает она силы. Именно её отрицание позволяет ей действовать и всё далее распространять свою власть.

В ходе ознакомления с данным исследованием мы увидим, о какой власти идёт речь и каковы тайные цели современных вампиров, которые во время ритуалов, неизвестных современному человеку, воздают почести древним демонам.

В поисках графа Бороложовака, венецианского дворянина и вампира

Парижская часть жизни графа Бороложовака останется загадкой. Вместе с тем, очевидно, и вырезка из Фигаро тому подтверждение, что его страх перед вампирическим проклятьем свидетельствовал о тайной стороне его существования. Итак, он, попросту говоря, по своему рождению принадлежал к традиционной цепи поколений «живых мертвецов».

В один прекрасный день 1874 года он неожиданно восстал, восстал против своей собственной крови, против той потусторонней силы, которая владела его жизнью и смертью и господствовала над его духом. Румынский граф поведал друзьям свой страх превратиться, подобно членам его семьи, в «вампира», который и за могилой будет продолжать ужасное существование в вечном мраке ночи. Лишь одно могло избавить его от этой власти тьмы. «Вырвите мне сердце после смерти», — попросил он своих самых близких друзей. В соответствии с народными верованиями XVI века, когда вампиризм в сельской местности Центральной Европы был в разгаре, этот метод считался одним из самых действенных, Бороложовак вспомнил эти древние обычаи…

Заострённый кол, который румынский сельский священник вгонял в «живого мертвеца», немедленно блокировал противоестественное кровообращение, поддерживающее жизнь лежащего в могиле тела. Изъятие сердца имело ту же цель, оно отдавало тело во власть законов разложения, а «душу — Богу», в соответствии с религиозными верованиями. Мы долго искали могилу графа Бороложовака. Впустую. Румынский вампир ревниво хранит свою тайну.

Была ли выполнена его последняя воля?.. Согласились ли гражданские власти XIX века на то, чтобы под предлогом вампиризма сердце покойного было изъято?..

Вряд ли.

Как бы то ни было, нам следовало отправляться в путь по следам румынского графа, отыскать место его проживания в Париже и его возможных потомков… И может быть, место, где он был скрытно захоронен.

Пятница, 20 февраля

Документ, обнаруженный в Национальной библиотеке, указал нам путь к последнему земному пристанищу графа Бороложовака. Им был замок С., находящийся в нескольких километрах от Парижа и получивший историческую известность в качестве места, где был сокрыт ответ на загадку кавалера д’Эона.

Красный «остин», на котором мы отправились на поиски ключей к тайнам минувшего, вёз нас по словно не поддающимся ходу времени холодным равнинам, где лишь полёт ворона пересекал линию горизонта.

В этой вылазке в прошлый век меня сопровождала Натали Сарацин, работавшая в одном из еженедельных изданий.

Кажется, чисто журналистский интерес, двигавший нами, вдруг уступил место более сильному, всепоглощающему устремлению… будто бы результаты нашего путешествия должны были приоткрыть тайны души и поставить под вопрос усваиваемые из поколения в поколение понятия жизни и смерти. Работа журналиста — это расследование, которое может превратиться в обряд настоящего посвящения, как только кто-нибудь обнаружит подле себя нити, ведущие к тайне, и окажется возле заветного места, которое древние маги всегда располагали так, чтобы попасть туда можно было, лишь минуя ужас и переступив порог испытания, необходимых для пробуждения личности.

А между тем, шоссе, по мере приближения к Менвилю, стало превращаться в дорогу из древних сказаний, где божества и демоны властвуют над людьми в силу забытых сегодня истин.

И вот мы подъехали к замку С., где закончил свои дни граф Бороложовак.

В камине большого зала замка пылало громадное полено, как бы напоминая нам, что конец зимы будет длиться ещё целую вечность, что победа солнца над великим холодом наступит ещё не скоро.

При входе в этот сводчатый зал с висевшими на стенах доспехами и гербами мне на ум внезапно пришла мысль:

«Всё это тоже относится к вампиризму. Это духовная зима, продлевающая хладную вечность, сотворив себе своё собственное солнце, чёрную звезду, которую в демонологии называют shatan или «противящийся Богу».

Приняли нас весьма сердечно. После самого изысканного угощения мы поднялись в нашу комнату, которая в октябре 1874 г., как об этом свидетельствуют различные документы, являлась комнатой графа Бороложовака.

— Комната номер 15, — уточнил наш хозяин со странной усмешкой. Я подумал, что он намекал на Таро, оккультную египетскую игру, в которой пятнадцатый лист означает Дьявола. Случай — если это был случай — порой играет забавные шутки.

Кровать под балдахином с тяжёлыми занавесками, не пропускающими дневной свет… В комнате № 15 замка С., быть может, ещё что-то оставалось от её трагического прошлого, от румынского графа, лежавшего на этой же кровати, от его мольбы о том, чтобы после смерти у него удалили сердце, от его страха перед проклятьем, во власти которого он должен был находиться веками…

Мы готовились встретить ночь, осознавая, что нам предстояло прожить необычные часы, быть может, время, когда как раз сгущаются те чары, в которые больше никто не верит.

Я издавна вращался в эзотерических кругах различного толка, был знаком с самыми странными сектами и группами, и в эту ночь решил использовать тот опыт, который смог у них приобрести. Мне надо было, как в народе говорят, «подразнить дьявола», то есть попытаться установить «контакт», как это делали многочисленные виденные мною медиумы.

Восприимчивость человека такова, что достаточно лишь верного слова, произнесённого верным тоном, чтобы он открылся самым необычным измерениям.

Просто ритуал… единственный способ призвать тайные силы, наблюдающие за нами, укрывшись по ту сторону материальных форм.

Я вспомнил о магических алтарях немецкой демонической секты «Люцифер-Г», возводившихся для вызова «сил». В моём деревянном сундучке были все необходимые для этого инструменты.

Через несколько минут столик, стоявший перед кроватью, покрытый красным полотном, превратится в алтарь, на котором разместились чаша, кинжал, горящие светильники и книга Вызываний.

Было ли это игрой… или настоящим обрядом, началом языческой мессы, которую служили древние маги?.. Между двумя бронзовыми подсвечниками я поместил выгравированное на стекле изображение Козла Бээтии. Козла с пламенем, играющим между рогами, к идолу которого взывают во время магических ритуалов, связанных с тёмными силами.

Я долго сидел на краю кровати между двумя колоннами, поддерживающими балдахин, устремив взгляд на этот ночной алтарь и погрузившись в продолжительную медитацию, имевшую в качестве объекта концентрации один мысленный образ: граф Бороложовак, распростёртый на своём смертном одре.

Я без усилий зафиксировал этот образ, ставший постепенно гипнотическим.

Так я достиг состояния транса, известного всем адептам оккультизма, этой эмоциональной пустоты, пронизываемой странными видениями, в которой более нет времени, а прошлое и настоящее перепутываются, создавая причудливые пророческие символы. Полчаса… может быть, час. Натали к этому времени облачилась в длинную рубашку, обрамлённую кружевом. В свете огней алтаря она казалась старинным одеянием.

Всё это было нам необходимо, чтобы лучше прочувствовать историю этого места, чтобы проникнуться его самыми тонкими флюидами и инстинктивно воссоздать картины прошлого.

Однако ни один образ не явился потревожить нашу ночь, тяжёлую, гнетущую ночь без сновидений, словно тёмный колодец, из которого нелегко выбраться.

Суббота, 21 февраля

Наутро при свете дня магический алтарь выглядел как бесполезная театральная декорация.

Однако что-то всё же было…

Натали жаловалась на крайнюю усталость, будто бы сон вместо того, чтобы восстановить её силы, лишил её всей жизненной энергии. Изнеможение, безволие, подавленность… Она ощущала все эти симптомы, не понимая их происхождения. «Кажется, эта комната меня понемногу опустошает» — с удивлением заметила она. Она призналась мне, что перед самым сном ей на ум пришла чудная идея, её охватило внезапное желание поджечь занавески балдахина. В других обстоятельствах мы бы посмеялись. Но мы чувствовали, что здесь происходило нечто совсем иное.

Неужели все эти знаки — всего лишь игра случая? Была ли явная связь между впечатлением, создаваемым этой комнатой, и присутствием здесь в прошлом румынского графа, являвшегося невольным адептом самого ужасающего из всех культов?..

Загадочная фигура графа возникла на рубеже нашего XX века, и то, что он собирался поведать нам, должно было пролить свет на самые тёмные области современной истории… и толкнуть нас на поиск приключений, из которых, несомненно, нелегко вернуться назад.

День мы провели в библиотеке замка, изучая запылённые архивы, по крупицам восстанавливавшие историю существования графа Бороложовака, бежавшего от проклятия предков.

Скитаясь из изгнания в изгнание, стремясь избавиться от злых чар своей родной Трансильвании, граф долго жил в Венеции. Наше внимание привлёк документ за апрель 1870 года.

Это было письмо от его семьи, где по неизвестным нам причинам излагались различные румынские предания, в которых говорилось о «красных братьях» и о «кровавых святых». Любой Специалист объяснил бы нам, что в действительности речь шла о христианской религиозной конгрегации, о католических мучениках, отдавших жизнь за веру. Однако красное сияние, исходившее от этих святых, наводило на мысль о словах графа: «Кровь нашей семьи проклята на протяжении семи поколений. Мне надо избегнуть этой роковой цепочки».

Но пока это оставалось просто предположением, которое много позже стало фактом, ибо происшедшие затем события доказали, что где-то на берегах Большого Канала в Венеции, превратившейся в одну из крупнейших обителей современного колдовства, эти «кровавые святые» существуют.

В архивах замка С. не было никакого явного намёка на вампиризм, если не считать письма, посланного из трансильванского города Бистрицы.

Его отправитель, являвшийся, несомненно, одним из членов семьи Бороложовака, писал на безупречном английском языке: «Очень давно у нас нет о тебе известия. Быть может, ты забыл, что у тебя ещё есть семья. Мы получили твой адрес, благодаря любезности консула Франции в Бухаресте…» А завершалось письмо загадочной фразой «Навсегда с тобой», за которой следовала неразборчивая подпись. Слова «Навсегда с тобой», похоже, показывали, что ничего никогда не должно было кончиться и что вампирическая цепочка будет продолжаться бесконечно. Не писала ли Фигаро за октябрь 1874 года: «Это проклятье, в которое верил граф Бороложовак, не является лишь атрибутом румынских народных сказаний. Мольба графа исполнить его последнюю волю, его страх сохранения сердца после смерти заставляют нас, возможно, пересмотреть взгляды на окружающий нас мир и его законы. Но это, без сомнения, уже другой разговор…»

Изучая библиотеку замка, мы лишь смутно предполагали, что нашим следующим этапом должна была стать Венеция. Но письмо из секты «Люцифер-Г» заставило нас поспешить с отъездом к итальянскому берегу.

Понедельник, 28 февраля

Секту «Люцифер-Г», местонахождением которой является Кёльн, возглавляет странная личность по имени Гюнтер X. Одетый с ног до головы в чёрный бархат, он со своей подругой Мойрой проводит ритуалы красной магии, то есть магии, имеющей в своей основе то, что он называет СКД: Секс, Кровь, Дыхание (дыхательные упражнения, подобные йогическим).

Этой зловещей йогой занимаются лишь около тридцати приверженцев, половина из которых живёт в Париже, половина в Кёльне.

История о том, как я вышел на эту секту, не представляет интереса для данного исследования. Скажу лишь вкратце, что она, наряду с другими многочисленными родственными группировками, принадлежит к «Интернационалу Люцифера», костяк которого составляют различные крайне правые движения рыцарей новой мистики.

Гюнтер X., располагающий значительным досье по европейскому оккультизму, в ответ на мою просьбу через курьера сообщил мне имя венецианского эстета Ренато Д., знатока демонологии и венецианских преданий. С ним мы могли связаться от имени Гюнтера X. и получить ценную информацию о так называемых «тайнах Венеции». Зная мой страстный интерес к вампиризму, Гюнтер X. сознательно подталкивал меня к необычным переделкам, которые он сам, без сомнения, рассматривал как «посвящение», «тест» или, согласно терминологии практического оккультизма, «испытание для неофитов». Таким образом, простое журналистское расследование постепенно превращалось в своего рода «поиск истины» или «испытание» в древнем значении этого термина.

«Дорогой брат, — торжественно писал Гюнтер X., — знай, что тёмные силы ведут нас и приводят туда, куда мы на самом деле Должны идти. Остальное неважно. Ваш путь слишком часто пересекается с нашим, чтобы это была простая случайность. Мы вам: полностью доверяем. Нас мало интересует, как вы распорядитесь документами, которые мы вам передаём, или результатами изысканий, которые вы предпринимаете, ибо истина всегда превыше слов. Вы, вы сами должны знать, что от книги или статьи толку мало, и что важен непосредственный опыт, поскольку опыт, сколь бы ужасен он ни был, является единственным путём освящения человека и превращения его в бога».

Наш следующий контакт должен был состояться с Ренато Д.

Без нашего ведома нас бросали волку в пасть. Несомненно, волку, похожему на тех рычащих чудовищ, чья гордая поступь потрясает горы Трансильвании, или, скорее, на тех «человеко-волков», которые в своих потаённых замках отправляют культ красной и чёрной магии.