По заповедникам Советского Союза

КАНДАЛАКШСКИЙ ЗАПОВЕДНИК

Третий день мы идём на карбасе вблизи берегов. Удивительно мягкие краски, такие бывают только на севере. Незаходящее солнце скупо освещает холодное, синевато-серое море и бледное небо… Редко пролетит серебристая чайка или поднимется с воды краснозобая гагара. Пролетела и села на мачту полярная крачка. На длинной косе — песчаном наволоке — подняла тревогу кипиха, как здесь, звукоподражательно называют беспокойного кулика-сороку. У каменистого мыса — карги — высунул морду любопытный морской заяц; хлопая крыльями по воде, долго поднималась стая синьги.

По берегам тянутся березняки, иногда корявые ельники с можжевельником, а за ними темнеет полоса сосновых боров. На маленьких безлесных островах — лудах — лежит темно-зеленый ковер вороники.

Всюду видны кресты, то укрепленные среди камней на «бараньих лбах», то воткнутые в торфяную землю низкого берега. Это свидетели тяжелых событий прошлого. Север суров, и кресты здесь ставили обычно в мучительно долгом ожидании погоды, когда карбас «выжимало» на берег…

Через одиннадцать дней нелегкого пути под парусом или на веслах мы вышли из Белого моря. Зеленоватое, темное Баренцево море встретило нас шумом волн, разбивающихся о гранитные скалы. Много птиц. Они сновали у берегов и качались на волнах. Нам повезло: на следующее утро море было спокойно, пригревало солнце, и мы быстро дошли до Семи островов.

На острове Кувшин по уступам и карнизам скал тесно сидели тысячи птиц. Белоснежная грудь и брюшко, бархатисто-черная спина и голова кайр красиво выделялись на сером камне скал. По щелям лепились гнезда небольших чаек-моевок. Редко взмахивая крыльями, важно проплывали в воздухе большие морские чайки, стремительно проносились темно-коричневые поморники.

А какой «базар» поднимался, когда птицы, оглушительно крича, волной скатывались с карнизов скал, поднимались в воздух, кружились, как вьюга, покрывали белой пеной воду и вновь устремлялись вверх, заглушая шум прибоя…

Что же дает такую обильную жизнь в этом суровом крае? Море и солнце.

Незаходящее летнее солнце обеспечивает развитие в море огромной массы планктона — мелких организмов в толще воды. Они дают пищу обилию ракообразных, других беспозвоночных и рыб, которые в свою очередь служат кормом гигантскому скоплению птиц на малых площадях с удобными для гнездовья местами. Колониальное гнездование при обилии пищи всегда биологически целесообразно. Каждая птица в колонии защищает свое гнездо, и все вместе они образуют плотную массу, изгоняющую пернатого или четвероногого хищника. Такого натиска не выдерживает даже песец или белый медвежонок. Птицы не случайно стремятся прежде всего занять центральную часть колонии, и лишь самые нерасторопные из них располагают гнезда на окраине птичьего базара, где они чаще других разоряются.

Мне довелось побывать в этих местах за несколько лет до организации здесь заповедника. Многое сейчас изменилось. Заповедник необычайно обогатил этот замечательный уголок нашей Родины.

Положение заповедника. Кандалакшский заповедник — самый северный заповедник нашей страны. Он состоит из трех участков материкового побережья и пяти групп островов, лежащих между 66 и 69° северной широты, т. е. у полярного круга и к северу от него. Три группы островов — Кемь-Луды, остров Великий и Кандалакшские шхеры — лежат в Кандалакшской губе Белого моря; две группы — Семь островов и Айновы острова — на мурманском побережье Баренцева моря. Расстояние по воде между наиболее удаленными участками заповедника — около 1200 километров. Площадь — 35 тысяч гектаров.

Разнообразна природа морских островов Кандалакшского заповедника, расположенных в различных по климату морях. Зима на Белом море более сурова, чем в Баренцевом: море шесть-семь месяцев в году бывает сковано льдом, зато лето относительно теплое. Напротив, Баренцево море, согреваемое теплым течением Гольфстрим, совсем не замерзает, но лето здесь прохладное, часты штормы и туманы.

Дать общий очерк природы заповедника было бы трудно. Много места заняло бы описание всех пяти групп островов и материковых участков. Я остановлюсь только на крайних северных тундровых островах.

АЙНОВЫ ОСТРОВА. На самом западе северного побережья нашей страны, напротив Печенгской губы и Варангер-фьорда, находятся Айновы острова — два небольших острова, общей площадью 317 гектаров.

Острова сложены осадочными породами: сланцами, песчаниками и различными конгломератами, рельеф их сглажен, плоские каменистые плиты полого спускаются к морю, не образуя высоких скалистых обрывов. Почвенный покров торфянистый, мощность его достигает двух метров. Местами выходы песчаников образуют причудливые формы выветривания.

Айновы острова лежат почти на 70° северной широты, но Нордкапская ветвь Гольфстрима смягчает суровый климат, море здесь всегда свободно ото льда.

Растительность островов для этих широт очень пышная и разнообразная, оправдывает финское название Хейня-Саари (Острова сена). Большая часть островов покрыта бугристой тундрой с вороникой и морошкой; характерны кочкарники, поросшие песчаным колосняком. Обширные пестрые луга из желтой купальницы, лиловой луговой герани, белоснежной крупнолистой ромашки, ярко-малиновой дремы очень красочны. Во влажных и закрытых от ветра понижениях образуются заросли папоротника. По берегам небольших пресных озер разрастаются калужница, вахта, хвощ. Кое-где лесной купырь и дягиль, почти как и в лесу, достигают метровой высоты. Местами кустарниковая ива образует непролазные заросли. Даже по уступам скал разрастается розовая родиола (заячья капуста), а в трещинах камней поселяются морская астра и другие галофиты.

Птичье население Айновых островов разнообразнее, чем на других островах Баренцева моря. Здесь гнездятся некоторые птицы лесотундры: пеночка-весничка, дрозд-белобровик, варакушка, камышевка-барсучок, турухтан. Но обрывистых берегов на Айновых островах нет, а следовательно, и нет птиц, образующих «базары». На Айновых островах известно 66 видов птиц, из которых около 30 гнездящихся. Наземных млекопитающих здесь нет, так как незамерзающее море прочно изолирует острова от проникновения зверьков с материка.

Наиболее примечательный и интересный обитатель Айновых островов — тупик, образующий здесь самые большие в Баренцевом море гнездовые колонии, состоящие из 15 тысяч пар. Эта чистиковая птица с черной спиной и крыльями, белой манишкой имеет необычайно важный вид. Массивный ярко-оранжевый, сплюснутый с боков клюв и вертикальная посадка тела подчеркивают, как образно заметила зоолог Н. Н. Скокова, «комическое величие птицы». Своим сильным клювом тупики роют в торфянистой почве норы до 5 метров длины, которые, соединяясь между собой, образуют сеть подземных лабиринтов. Местами острова бывают сплошь и в несколько ярусов источены такими норами. Нора заканчивается расширением, где на сухом торфе лежит единственное яйцо тупика. Птицы проводят под землей большую часть времени, насиживая яйца и обогревая птенцов. Только на кормежку и за пищей для птенцов тупики вылетают клубящейся стаей, добывая в море песчанку и мойву. Острые, сильные крылья тупиков позволяют им развивать большую скорость в полете и быстро плыть под водой, преследуя рыбу.

Из других чистиковых под камнями в небольшом количестве гнездятся маленькие черные с белым зеркальцем на крыльях и оранжевыми лапами чистики; реже — похожие на них, но с белой уздечкой гагарки.

На Айновых островах гнездится около 3 тысяч пар серебристых и больших морских чаек. Они устраивают свои гнезда на плоских скалах побережья и в тундре, обычно недалеко от зарослей папоротника или в кочкарнике, где скрываются подросшие птенцы. Большие морские чайки — хищники, которые ловят не только птенцов, но и взрослых тупиков; на островах часто можно найти вывернутые «наизнанку» шкурки тупиков — остатки их жертв. Серебристая чайка не столь агрессивна и чаще кормится на прибрежной полосе — литорали, собирая во время отлива рыбешку, морских ежей, звезд, моллюсков, рачков, не успевших уйти с отступившей водой.

На островах гнездится и еще один хищник — родственник чаек, короткохвостый поморник. Местные жители этих коричневых птиц с острым хвостом и сильными крыльями называют разбойниками. Увидев тупика или другую птицу, летящую с рыбой к гнезду, поморник стрелой бросается на жертву, издавая резкий и злобный крик. Если птице удается увернуться, атаки продолжаются до тех пор, пока жертва не бросит рыбу. Подхватив и проглотив добычу, поморник высматривает новую жертву.

Полярные крачки на Айновых островах гнездятся не ежегодно: то они образуют колонии до 2 тысяч пар, то исчезают совсем; видимо, численность крачек зависит от подхода к берегам косяков рыб.

В зарослях кустарниковой ивы, в кочкарнике, среди разнотравья и в других местах, где гнезда хорошо укрыты, поселяется замечательная северная утка — гага. Из теплых гнезд, выстланных драгоценным пухом, темно-бурые пушистые гагачата уходят, едва обсохнув. Путь до пресных озерков, а затем к морю полон опасности и часто кончается гибелью утят в когтях хищников. Объединившись в большие стаи, утята и взрослые гаги две-три недели держатся вблизи берегов, а затем откочевывают далеко в море, с тем чтобы вернуться на острова только следующей весной.

Гага — одно из основных богатств заповедника. Она гнездится не только на Айновых, но и на других островах и материковых побережьях Баренцева и Белого морей. На лесистых участках она нередко выбирает укромные места под густыми елями. До организации заповедника гага была на грани исчезновения, а сейчас здесь насчитывается несколько тысяч гнезд.

Темно-серый необычайно легкий и мягкий пух птица выщипывает у себя на груди и выстилает им гнездо. Этим пухом она покрывает яйца, когда уходит с гнезда кормиться.

Гага каждый год строит новое гнездо, а из старого, уже ненужного птицам гнезда, как только птенцы покинули его, без всякого ущерба можно взять около 20 граммов великолепного пуха.

Что может быть теплее и легче гагачьего пуха, особенно из гнезда?! Даже в наши дни необычайных научных и технических достижений не создано искусственного заменителя, равного гагачьему пуху.

На Айновых островах начиная с конца июля птичье население постепенно редеет. Птенцы гаги, чаек, тупиков и других птиц покидают острова, и к середине августа они становятся пустынными. Даже тундряные чечетки и пуночки в штормовые осенние дни улетают на материк, и безжизненные, укрытые снегом острова замолкают в свинцово-сером море. Наступает долгая полярная ночь, и только северное сияние полыхает в небе…

СЕМЬ ОСТРОВОВ. Эти острова Баренцева моря, вытянувшиеся цепочкой вдоль восточной части Мурманского побережья, в отличие от Айновых сложены из гранитов и гнейсов; они сильно расчленены глубокими расселинами и скалами. Берега их круто спускаются к морю уступами или образуют обрывы до 100–130 метров высотой. Центральные части островов и пологие склоны покрыты торфяником.

Среди ворониковой и морошковой тундры, в защищенных от ветра местах, особенно у ручейков, появляются низкорослый ивняк, карликовая береза и разнотравье из герани, купальницы, иван-чая, калужницы, шведского дерна и папоротника. Там, где почва удобрена пометом птиц, пышно разрастаются кохлеария и ромашка. На обнаженных камнях лишайники образуют затейливый и красочный узор.

Каменистая литораль, как всюду в Баренцевом море, богата жизнью. Камни покрыты моллюсками, особенно мидиями и литтаринами, некоторые камни буквально усыпаны домиками рачков-балянусов. Во время отлива в оставшихся лужах среди камней и фукусов кишат мальки рыб, рачки-гаммарусы, крабы, желтые, розовые и красные морские звезды, лиловые морские ежи и много другой живности. Море очень богато треской, пикшей, мойвой, песчанкой, камбалой, зубаткой, сельдью. Прибрежные беспозвоночные и рыба дают неисчерпаемый запас пищи для морских колониальных птиц, образующих базары.

В апреле — начале мая, когда еще карнизы и щели скалистых берегов забиты снегом, оживают птичьи базары. Птицы ведут ожесточенную борьбу за лучшее место. Несмолкаемый шум и крик, беспрерывные драки не прекращаются ни на одну минуту.

Лучшие, широкие уступы на скалах занимают сильные тонкоклювые кайры; толстоклювых кайр и гагарок они оттесняют на узкие и менее удобные выступы скал, а слабым чайкам-моевкам достаются только самые отвесные уступы, щели и ниши, где они строят гнезда из сухой травы и торфа.

Спустя месяц, в середине мая или в июне, начинается кладка яиц. На голый камень карниза или уступа скалы откладывают кайры свое единственное яйцо в толстой, пористой и прочной скорлупе. Яйца пестрят яркой, разнообразной окраской: зеленые, голубые, синие, чаще с темно-бурым сложным рисунком. Яйца кайр имеют удлиненную, грушевидную форму; когда они насижены, центр тяжести у них смещается к острому концу, а при толчке или ветре они не столько катятся, сколько вертятся волчком — этому помогают неровности уступов. Все же во время драк за обладание лучшим местом в центре базара яйца нередко падают и разбиваются.

Насиживая яйцо, кайра накатывает его клювом на перепонки своих лап и ложится так, что яйцо сверху прижато к голой коже наседного пятна, а сбоку прикрыто перьями. Родители попеременно больше месяца насиживают яйцо, оберегая его от холодного ветра и хищников.

Чайки-моевки насиживают свои два — четыре яйца в гнездах, а вылупившихся птенцов в отличие от других чаек долго выкармливают в гнезде: сначала полупереваренной пищей, а затем мелкой рыбешкой.

Наиболее крупные смешанные базары образуются на скалистых берегах островов Харлов и Кувшин. На острове Кувшин, например, гнездится более 15 тысяч кайр.

На торфянистых участках островов роют свои норы тупики, особенно много их на островах Большой и Малый Зеленец. Гнездятся на Семи островах также гаги, которых там сейчас более тысячи. Наибольшие колонии образуют длиннохвостые бакланы.

Массовые гнездовья птиц привлекают на острова множество больших морских и серебристых чаек, а также поморников. Прилетает сюда охотиться на птиц и кречет.

Последнее время кречет на Семи островах не гнездится, но поселения этого сокола здесь известны с давних пор. Более того, в XVII веке указом царя Семь островов были объявлены государственной заповедной землей и охранялись специальными стражниками как места гнездования кречета. Из гнезд брали и вынашивали сокола-кречета для знаменитых соколиных охот.

Наступает июль — период вывода птенцов у кайр; немного раньше появляются они у моевок и к концу месяца начинают спускаться на воду. «Спуск каждого кайренка, особенно вначале, — пишет Л. О. Белопольский, много лет изучающий птичьи базары, — вызывает беспокойство и оживленные крики значительной части кайрового населения базара. Перед спуском птенца оба его родителя слетают на воду и особым криком, стараясь перекричать многочисленных соседей, начинают звать птенца. Тот подходит к краю карниза с тоненьким жалобным свистом. Однако, заглянув первый раз вниз, кайренок отходит от края, продолжая испуганно свистеть. Тогда один из родителей возвращается к птенцу. Усиленно крича и прохаживаясь около него, взрослая птица грудью подталкивает его к краю карниза. Птенец жмется к скале, иногда забивается в щель и отчаянно кричит. Через некоторое время он снова оказывается на краю уступа. Тогда взрослая птица опять слетает на воду и продолжает звать. Иногда подобный подъем взрослых особей на «уговаривание» птенца повторяется несколько раз. Наконец кайренок, подойдя к карнизу, молча бросается с отвесной скалы вниз. Замедляя свое падение по крутой кривой частыми взмахами маленьких крыльев, птенец кайры шлепается в воду. Только здесь он начинает снова кричать. К нему сразу же подплывают оба родителя. Сопровождая птенца, они быстро отплывают с ним в открытое море, где и проходит дальнейшее его воспитание и выращивание».

Кайры кормятся в открытом море и, ныряя на глубину до 10 метров, ловят ракообразных, мелкую рыбу, многощитинковых червей во всей толще воды. Моевки также кормятся в открытом море, но не могут нырять и добывают корм с поверхности воды. Чистики великолепно ныряют и, часто махая сильными крыльями, как бы «летят» под водой, доставая из-под камней рыбешек и крабов; «летают» под водой и тупики в погоне за мойвой и песчанкой. На каменистом мелководье кормятся гаги. Такое разделение мест кормежки и способов добывания пищи смягчает конкуренцию колониальных птиц.

Среди мелких птиц на Семи островах можно встретить рогатого жаворонка, коньков, каменку, услышать мелодичную песню пуночки.

В отличие от Айновых островов на Семи островах есть наземные млекопитающие. Например, появляемся выдра, кормящаяся морской рыбой и беспозвоночными на берегу; на острове Вешняк была однажды найдена ее нора. Изредка появляется на островах горностай, производя большие опустошения в колониях тупиков и гнездах гаги. На острове Харлов часто встречаются норвежские лемминги.

На берегах нередко отдыхают тюлени, а вблизи островов держатся морские зайцы, нерпы, иногда проплывает сельдяной кит или косатка.

В конце июля и в августе начинается отлет птиц, и острова постепенно пустеют, но перед этим появляются пролетные северные виды куликов, морянки, иногда гуси. У берегов остаются зимовать морские песочники, гаги-гребенушки, морянки, чистики, но сами острова зимой безжизненны; в конце сентября или в октябре все покрывается снегом.

Заповедник с момента своего основания ведет большую исследовательскую работу, главным образом над колониальными чистиковыми птицами, чайками и гагой. Именно здесь были выполнены известные работы Ю. М. Кафтановского, Л. О. Белопольского, С. М. Успенского, Н. Н. Карташова, Н. Н. Скоковой и других орнитологов, раскрывшие нам многие закономерности жизни северных птиц и позволившие понять их место и значение в общем природном комплексе.

Чайка моевка на гнездовье

Гаги и чайки на взморье

Кайры на птичьем базаре

Тупики на Айновых островах

Острова Кандалакшского заповедника