Поцелуй короля-демона

Глава 1

— Не желает ли сексуальный демон сеанс лэп-данса?

Решительным движением головы Ридстром Вуд отказался от предложения полураздетой самки.

— На таких коленях, как твои, я бы показала класс, — заметила ему другая, — без денег.

Она приподняла ладонью одну из своих грудей и лизнула кончик соска. Он выгнул бровь, глядя на это, но снова ответил:

— Не заинтересован.

Вот один из минусов его жизни, проходящей в окружении стриптизерш из Ллора. В этом смехотворном месте он находился на грани срыва, чувствуя себя худшим из лицемеров. Если бы его непутевый братец выяснил, где он бывает, ему было бы трудно оправдаться.

Но осведомитель Ридстрома настаивал на том, чтобы встретиться именно здесь.

Когда хорошенькая нимфа украдкой скользнула за спину, чтобы помассировать его плечи, он сгреб ее руки, развернул девушку к себе и рявкнул:

— Я же сказал — нет.

Самки из этого места оставляли его равнодушным, что раздражало, поскольку внутри он отчаянно хотел женщину. Должно быть, его глаза потемнели, потому что нимфа отпрянула. Он чуть не потерял контроль из-за нимфы?

Рассердиться на это существо за то, что она прикоснулась к нему, было все равно, что выбранить собаку за то, что она машет хвостом при виде кости.

В последнее время Ридстром все время был на волоске от того, чтобы поддаться ярости. Сверженный король, известный своей приверженностью здравому смыслу и терпением к окружающим, ощущал себя бомбой перед взрывом.

Он испытывал смутное предчувствие, что нечто важное надвигается и вот-вот уже разразится. Но, поскольку у этого непреходящего томления не было явной причины, глубоко внутри поселилась неудовлетворенность. Он плохо ел, не мог спать ночью.

В последние пару недель он все время просыпался от того, что терся о подушку или матрас или даже толкался в собственную ладонь, отчаянно желая, чтобы мягкое женское тело облегчило испытываемое им напряжение.

Боги, ему нужна женщина.

Однако у него не было времени, чтобы добиться подходящей. Еще одна проблема в дополнение к прочим.

Нужды королевства всегда важнее нужд короля.

Слишком многое поставлено на карту в грядущей битве за возвращение его короны, украденной Омортом Бессмертным, врагом, которого невозможно убить.

Однажды Ридстром встретился с ним лицом к лицу и по собственному горькому опыту узнал, что этого чародея нельзя уничтожить. Несмотря на то, что демон обезглавил Оморта, именно Ридстром в итоге еле выжил после их битвы, случившейся девять сотен лет назад.

Сейчас Ридстром искал способ уничтожить Оморта навсегда. При поддержке брата Кадеона и его банды наемников, Ридстром по крупицам собирал ценную информацию.

Эмиссар, с которым он собирался встретиться сегодня — девятифутовый гнойный демон по имени Погерт — возможно, мог помочь ему.

Его прислал чародей по имени Грут Кузнец, сводный брат Бессмертного, желавший Оморту смерти почти так же сильно, как Ридстром. Сам Грут был немногим лучше своего брата, но, как известно, враг моего врага…

Проходящая мимо демонесса в наряде из черной кожи и с дешевым макияжем на рожках послала Ридстрому оценивающий взгляд, но он отвернулся.

Ему всегда были… любопытны порочные самки, но они не относились к его типу женщин, что бы там не заявлял Кадеон во время ссор.

Нет, Ридстром хотел найти свою королеву, единственную суженую ему, целомудренную демонессу, которая бы помогала в его делах и согревала его постель.

Нормальному демону секс с собственной женщиной доставляет в тысячи раз больше удовлетворения, чем случайная связь. Но пятнадцать веков воздержания — это слишком долгий срок, чтобы помнить разницу.

Демон вздохнул. Сейчас не время. Слишком многое на кону. Он знал, что не обманул врага на этот раз, его королевство и замок потеряны навсегда.

Мой дом потерян. Его руки сжались в кулаки, короткие черные когти впились в ладони. Оморт с приспешниками осквернили замок Торнин. Чародей объявил себя королем и призвал врагов Ридстрома, обещая им убежище.

Колдуна охраняли ревенанты — ходячие трупы, призванные к жизни мертвецы, уничтожить которых можно лишь после смерти их хозяина.

Рассказам об оргиях, жертвоприношениях и кровосмешениях, творимых в священных некогда залах Торнина не было числа.

Лучше бы Ридстром умер до того, как потерять замок предков, попавший в руки созданий столь извращенных, что он считалал их самыми отвратительными тварями из всех ступавших по земле.

И пусть помогут боги любому, кто решится испытывать мое терпение нынче вечером. Я вот-вот взорвусь…

Наконец прибыл Погерт, телепортировавшись в баре. Кожа гнойного демона выглядела как расплавленный воск и пахла тлением. Кольчуга, которую он носил под одеждой, выглядывала из-под воротника и манжет рубахи. На ногах у него были прорезиненные ботинки, которые демон из вежливости регулярно опорожнял от стекавшей слизи.

Когда он подсел к столику Ридстрома, раздался хлюпающий звук.

— Мой лорд и господин ищут вещь настолько редкую, что она почти легендарна, — начал он без лишних вступлений, — в ответ на это они предоставят нечто столь же удивительное.

Перейдя на язык демонов, он спросил:

— Что бы ты сделал, чтобы получить оружие, способное уничтожить Бессмертного?

Когда отделенная голова, подпрыгивая и оставляя влажный след, скатилась по ступенькам помоста трона Оморта на черную дорожку, Сабина привычно отшагнула в сторону и дала ей прокатиться мимо.

Голова принадлежала предсказательнице номер триста пятьдесят шесть — именно столько провидцев побывало здесь с тех пор, как Сабина прибыла в Торнин.

Запах крови насытил воздух, когда ревенанты механически явились, чтобы убрать мертвое тело.

Оморт, ее сводный брат и король равнины Роткалина, вытирал окровавленные руки — это означало, что в приступе ярости он собственноручно оторвал голову провидицы, предсказавшей, без сомнения, нечто неугодное.

Оморт, высокий и гордый, стоял перед изукрашенным золотом троном. На его левом плече лежал латный воротник, правое было скрыто под элегантной накидкой. На бедре висели ножны меча. На его светлых волосах возлежал сложный головной убор, служивший одновременно короной и шлемом.

Он выглядел учтивым, утонченным и совершенно неспособным оторвать голову женщине.

Оморт украл множество волшебных талантов своих полубратьев и полусестер — до того, как убил их всех. Пирокинез, левитация, телепортация. Но видеть будущее он не мог. Это часто приводило его в бешенство.

— Хочешь что-то сказать по этому поводу, Сабина? Может, тебе стало жалко?

Она была единственной, кто осмеливался дать ему отпор, поэтому создания из свиты притихли. Во внутреннем дворе замка выстроились члены многих фракций, ставших участниками Правуса, новой армии Оморта.

В их числе были кентавры, Ивидии — женские воплощения разногласий, огры, бродячие фантомы, падшие вампиры, огненные демоны с вспыхивающими ладонями — тварей было больше, чем для них имелось имен. Почти все они были бы счастливы увидеть ее мертвой.

— Как трудно в наше время найти хороших слуг, — вздохнула она. Сабину было трудно заподозрить в сочувствии кому-либо. Слишком часто ей приходилось выбираться из лужи чужой крови, которую она сама же и пролила.

— Что весьма жаль, братик, поскольку без этой провидицы мы все равно, что слепцы.

— Не тревожься, я немедленно найду другую провидицу.

— Желаю тебе успехов.

Оракулы не растут на деревьях, а им уже сейчас приходится непросто отыскать новых.

— Ты призвал меня из-за этой ерунды? — скучающим голосом спросила Сабина, оглядываясь вокруг. Она старательно избегала смотреть на таинственный Колодец Душ в центре двора, предпочитая замечать другие детали пышной тронной комнаты.

Со времени правления Ридстрома ее брат переделал здесь все. Аскетический трон демона Оморт заменил на новый, позолоченный. Сегодня потоки крови, брызнувшей из яремной вены провидицы, запятнали сияющий металл.

Я там была…

Стены залы Бессмертный украсил в своих цветах и развесил всюду свои гербы с уроборосом — змеем, заглотившим собственный хвост, — намек на его бессмертие. Любые скромные детали обстановки он заменил на роскошные. И все равно это место плохо соответствовало внешне изощренному Оморту.

Согласно легенде, построенный еще до Средних веков замок Торнин был создан рукой Провидения, чтобы охранять Колодец. Шесть неохватных колонн возвышалось вокруг артефакта и ограждали центральный двор. Хотя камни крепости были грубы и шершавы, в кладке не наблюдалось ни единого изъяна. Торнин был совершенен в своем несовершенстве. Столь же грубо высеченный, как и его бывший король.

Оморт откинул плащ, чтобы сесть на свой трон.

— Я призвал тебя полчаса назад.

— Ах, вот как. Теперь я действительно припоминаю зов.

Она и Ланте смотрели DVD в принадлежащей Ланте комнате с солнечными батареями. Сестры по семь часов в день могли смотреть фильмы. К сожалению, кабельное телевидение не работает.

Проходя мимо кентавра Вицероя, Сабина глянула вниз и поинтересовалась:

— Что это там у тебя висит? Во-он там, внизу и левее.

Несмотря на очевидную ярость, кентавр не бросил ей вызова. Слишком много власти было у нее здесь. Она подмигнула Вицерою, чтобы напомнить об этом, и проследовала к Оморту.

— Я собиралась придти вовремя, но пришлось позаботиться о неотложном деле.

— Неужели?

— Вообще-то нет.

Оморт пристально и с удовольствием наблюдал за ней, его желтые зрачки мерцали.

Но когда она сбросила свою накидку, он словно встряхнулся и посмотрел на ее наряд неодобрительно. Крохотное бюстье в виде ленты из золотой ткани, кожаная микро-юбка, когтистые краги на руках и высокие, до бедер, сапоги.

Пробежавшись глазами по ее телу, Оморт остановил взгляд на лице Сабины. Багровой краской она подрисовала вокруг глаз крылья, которые раскинулись от ресниц до самой линии волос.

В прошлые века Оморт собирался ввести закон, чтобы знатные женщины скрывали лица под традиционными шелковыми масками колдуний, а не просто раскрашивали их, и чтобы они прикрывали тела. Но он быстро уяснил, как Сабина относится к этой идее.

— На самом деле, Оморт, я просто пришла, чтобы принять мое лекарство.

— Ты получишь свою дозу позже, — ответил Оморт, небрежно махнув рукой.

Конечно, сам-то он не нуждался ни в чем, чтобы уберечься от умирания ужасной смертью.

— Сейчас нам нужно обсудить нечто более важное.

Хеттия, сводная сестра Оморта и Сабины и арх-немезида, появилась во дворе и заспешила на тронный помост, чтобы встать на своем законном месте подле трона, поскольку она была не только сестрой, но и наложницей Оморта.

Она примчалась, как только узнала, что ко двору прибыла Сабина, поскольку опасалась, как бы сестра не увела у нее Оморта.

Хеттия прискорбно ошибалась в двух вещах: Оморт и так уже принадлежал Сабине, но та никогда бы не согласилась сама принадлежать ему.

Оморт совершенно проигнорировал появление Хеттии, неотрывно глядя на Сабину.

— Обсудить нечто важное? — переспросила она.

— Мои шпионы давно разыскивают Грута Кузнеца и следят за действиями его ближайших сподвижников.

Грут скрывался от Оморта и был одним из двух братьев вне Торнина, кто еще выжил.

— Я только что узнал, что он выслал эмиссара на встречу ни с кем иным, как с Ридстромом Вудом.

Наконец-то интрига!

— Ридстром и Грут, наши два самых опасных врага, объединяются в союзе. Это плохие новости. Необходимо что-то предпринять. Один из шпионов слышал, что эмиссар обещал демону меч, выкованный, чтобы убить меня.

Все вокруг, включая Сабину, замерли.

Оморт скучающе вздохнул:

— Разумеется, это невозможно.

В его голосе почти слышалось сожаление.

— Ты же знаешь, сколько бомб, заклинаний, дротиков, кинжалов и ядов не смогли умертвить меня.

Сабина и в самом деле видела, как Оморту пробивали сердце, обезглавливали его и сжигали до холодного пепла. И он всегда восставал из праха, словно феникс, лишь становясь сильнее, чем раньше. Само его имя означало «Без смерти».

— Но Ридстром может поверить, что меч сработает, — заметил колдун, — шпионы видели, что этот якобы хладнокровный демон в возбуждении выбежал со встречи, позвонил своему брату Кадеону, прыгнул в машину и на скорости умчался в сторону Нового Орлеана. Ридстром сейчас на полдороги к нему.

Кадеон, Создатель королей, безжалостный торговец. Ходили слухи, что он может скинуть с трона любого короля, кроме своего брата. Веками эти двое работали вместе над тем, чтобы вернуть Торнин.

Который сейчас был ее домом. Отвалите, демоны. Мы не съедем.

Хеттия прочистила горло:

— Мой повелитель, если меч не может убить тебя, зачем тревожиться о нем?

— Потому что вера почти также опасна, — нетерпеливо ответила Сабина, — меч может стать объединяющим лозунгом, инструментом пропаганды.

На окраинах королевства уже стали появляться новые мятежники. Демоны продолжали восставать в защиту своего короля даже через девять веков после его свержения!

Сабине часто было интересно, чем он завоевал такую горячую преданность.

— Очевидно, что я не могу позволить братьям встретиться, — сказала она, — я перехвачу Ридстрома до того, как он достигнет города.

— А затем? — спокойно уточнил Оморт. — Что ты сделаешь с ним?

— А затем я убью двух птичек одним камнем, — ответила она, — это начало пророчества.

Как раз вовремя для Начала.

Каждые пять сотен лет случалась великая бессмертная война, и они были на краю очередной.

Ее взгляд скользнул по загадочному колодцу в центре двора, забрызганному жертвенной кровью и забросанному частями тел, которые сейчас было трудн опознать. Ее будущее зависело от того, удастся ли сохранить его силу запертой. А ключом был демон.

Когда она повернулась к Оморту, его брови были сведены, как будто он решил, что она передумает соблазнять демона. Но ей действительно хотелось поскорее разделаться с этим и принять ожидавшее ее могущество.

Хоть что-то, чего можно хотеть, в чем можно нуждаться.

Хеттия спросила:

— Что, если демон устроит перед тобой?

Сабина разомкнула губы:

— Ты смотрела на меня в последнее время, Хеттия?

Она покружилась — от этого движения Оморт подался вперед, а Хеттия послала ей убийственный взгляд.

Хеттия не была бессильной. Ее даром было нейтрализовать способности других. Она так же легко рассеивала иллюзии, как Сабина — насылала их. Ланте дала ей прозвища Уничтожительница Кайфа и Антивещество.

— Не недооценивай демона, — наконец вымолвил Оморт, — он одно из самых упертых существ, которых я когда-либо встречал. Не забудь, что я сам встречался с ним лицом к лицу, и он еще жив.

Сабина выдохнула, стараясь удержать под контролем свой бешеный характер.

— Это так, но у меня есть уникальные свойства, которые гарантируют соблазнение этого демона.

— У тебя есть и слабость, — фыркнула Хеттия, — ты причудливое отклонение среди существ Ллора.

Это было правдой, она была уникальна — соблазнительница-девственница. Сабина усмехнулась заявлению Хеттии, но когда она посмотрела на брата, выражение ее лица стало ледяным.

— Оморт, надень намордник на свою зверушку, или я сама сделаю ей кляп из ее кишок.

Она сжала серебряные когти, и по залу разнесся звон.

Хеттия вскинула подбородок, но побледнела. Сабине действительно случалось выдирать из нее органы, которые она затем хранила в склянках на прикроватном столике.

Но сейчас Сабина воздерживалась от действий, поскольку каждый раз, когда она сражалась с Хеттией, это крайне развлекало Оморта.

— Кроме того, если демону удастся сопротивляться этому, — Сабина обвела рукой очертания своего тела, — у меня есть запасной план.

У нее всегда имелся план Б.

— Тебе он понадобится, — буркнула Хеттия.

Сабина послала ей воздушный поцелуй — крайнее оскорбление среди чародеев, которые хранили в своих кольцах яды, чтобы подсыпать в напитки — или вдувать в глаза — врагов.

— Захвати его сегодня вечером, а затем… действуй, — Оморт произнес это с отвращением.

Ридстром был не только демоном, которых большинство чародеев считало немногим лучше животных, но и личным врагом Оморта.

А для Сабины наконец подошло время сдать ее девственное — говоря фактами — тело и матку для творения жизни. Неудивительно, что Оморт впал в бешенство от предсказания оракула.

Часть его сущности жаждала власти, которую могла накопить Сабина. А другая часть хотела ее — или женщин, напоминающих ее, как рыжеволосая Хеттия.

Он встал и спустился к Сабине. Игнорируя смятенные возгласы Хеттии и предостерегающий взгляд Сабины, он медленно поднял руку к ее лицу.

Его запятнанные кровью ногти были длинными, мутными и толстыми. Когда он ухватил ее за подбородок, она предостерегающе заметила:

— Ты же знаешь, братец, я не люблю, когда мужчины прикасаются к моему лицу.

Когда Сабина сердилась — как сейчас — все вокруг начинало крушиться и взрываться, словно при землетрясении, а шквалы ветра собирались в бурю. Оморт неохотно выпустил ее, поскольку толпа вокруг начала нервничать.

— У меня есть координаты дороги, по которой поедет Ридстром, — сказал Оморт, — Ланте может открыть портал из подземелий напрямую к этому месту, и ты остановишь его там. Это будет идеальной ловушкой. Если только Ланте еще не потеряла свою силу вскрывать границы.

Ланте по-прежнему умела создавать порталы. Но ее способность слабела с каждым разом, поэтому теперь ей удавалось сделать это лишь раз в шесть дней или около того. Сабина надеялась, что Ланте не использовала свою силу недавно.

— Почему ты не позовешь Ланте и не спросишь у нее сам? — поинтересовалась Сабина, заставив его скривиться. По некоторым причинам Оморт всегда ненавидел находиться рядом с Ланте и приказал, чтобы две сестры никогда не бывали вместе в его присутствии.

— Сколько времени у меня есть для того, чтобы подготовить западню? — спросила она.

— Ты должна перехватить его в следующие два часа.

— Я иду немедленно, — у нее было мало времени, чтобы составить план, что ее раздражало. Она обожала строить планы, подпланы и под-подпланы, а половиной удовольствия являлось предвкушение того, как захлопнется ловушка. Она могла бы продумывать сценарии месяцами, но сейчас в ее распоряжении были лишь часы.

Прежде чем отпустить ее, Оморт склонился и прошептал ей на ухо:

— Если бы имелся хоть один способ избежать того, чтобы ты спала с этим чудовищем, я бы нашел его.

— Знаю, братец.

Она верила ему в этом. Оморт никогда бы по доброй воле не отпустил ее, поскольку он хотел Сабину для себя с тех пор, как впервые увидел ее. Он говорил, что видел в ее глазах нечто, чего не встречал ранее — темное знание о том, на что похожа смерть. Сам он не мог узнать этого никогда.

Он накрыл ее обнаженное плечо своей мертвенной рукой, как будто не мог удержаться от контакта.

— Не прикасайся, Оморт, — процедила она, заставив свои косы превратиться в ядовитых гадюк, пока он не убрал руку.

Иногда ей приходилось напоминать, что она вероломна, как змея, которой он поклонялся.

Она сразу отвернулась, показав ему спину, вместо того, чтобы как полагается отступить на три шага прежде, чем повернуться и выйти из залы. Проходя мимо колодца, она еще раз взглянула на него.

Скоро…

— Не подведи меня, — сказал он ей вслед, — Ридстром не должен встретиться с братом.

— Считай, что дело сделано, — бросила она в ответ с полной уверенностью. Разве сложно будет пленить демона?