Под маской подлеца. Пончик для мажора (СИ)

18 Глава

Диана

После прекрасной ночи наступил тревожный день. Я мечтала проснуться в объятиях любимого, позавтракать и провести день вместе, но моим мечтам не суждено было сбыться. Мирон проснулся раньше, и поговорим с отцом по телефону, в спешке покинул мою квартиру, так ничего и не объяснив. Я старалась себя успокоить, не настраивать на плохое, но с каждой минутой, с каждым часом и последующим днем мне было все тревожнее.

Все выходные он не отвечал на мои звонки и сообщения, но я не впадала в панику. Мало ли, вдруг у них в семье принято проводя время вместе отключать телефоны и, не отвлекаться на какие — либо внешние факторы.

Все эти дни меня грели только воспоминания нашей ночи, это было самое потрясающее, что случилось со мной за очень долгое время. Да, я знаю, что прошло, не так много времени и можно было повременить с такими близкими отношениями, но мои чувства уже не видели границ, я просто плыла по течению и слушала зов своего сердца, о чем совершенно не жалею. Я верю в его искренность, верю, что он тоже меня любит, и все у нас будет хорошо. Еще я решила показать ему в понедельник дневник, и признаться в том, что люблю его уже достаточно долгое время. Вместе посмеемся и почитаем мои «мемуары». В общем, весь вечер воскресенья я посвятила тому, что уговаривала себя успокоиться и не думать о плохом.

Утро в понедельник моя тревога достигла высшей точки, поспешно собрав все необходимое для учебы, я вылетела из квартиры как пробка из бутылки шампанского, и была очень удивлена, не обнаружив Мирона у подъезда. До школы долетела минут за пять, я так спешила, что не замечала никого и ничего вокруг, но добравшись до кабинета, где должен был проходить наш первый урок, я застыла в коридоре, не веря своим глазам.

— Мирон… Мирон, что происходит? — он стоит напротив нашего класса в кругу своих друзей в обнимку с Дашей, нашей одноклассницей.

— А что происходит пончик Ди? — Отвратительное прозвище, которое я успела забыть, вылетает изо рта Стаса, друга моего парня.

Перевожу взгляд на Мирона и жду, что он закроет рот Стасу, но Мирон лишь ухмыляется.

— Ты думала у нас любовь до гроба? Наивная Диана. Мне просто было скучно, и я решил поиграть. Мне было интересно попробовать пончик Ди, и знаешь, я разочаровался. С этими формами, моя любовь тебе не светит. — Произносит Мирон даже не глядя мне в глаза.

Я не верю в это. Он не мог так поступить. Он никогда не был таким жестоким, и это какая — то злая шутка. Может он меня проверяет? Хочет посмотреть, как я себя поведу в этой ситуации, ведь все это время он мне твердил, что нужно бороться. Нельзя молча терпеть издевательства. Да, наверное, так и есть. Он просто испытывает меня, но как же это больно.

Я подхожу к нему и, повернув его голову в мою сторону требую, таким образом, чтобы он посмотрел мне в глаза. Только так я пойму, правда, это или ложь.

— Посмотри мне в глаза и скажи, что это все была игра. Только так я поверю в это. Ты не мог врать Мирон. Ты бы не стал так заморачиваться со всеми этими свиданиями, и не смог так сыграть интерес, я в это не верю. Пожалуйста, скажи мне что происходит? Это какая — то проверка?

Мирон медленно поднимает на меня свои злые, полные ненависти и боли глаза, и произносит то, что просто разрывает мое сердце на мелкие кусочки, без возможности восстановиться.

— Это все была игра. Чем сложнее препятствия, тем интереснее, вот и заморочился, чтобы не заскучать в первый же день. Ты просто толстая дура, ведь только дура могла поверить, что я полюблю такую, как — ты!

Отшатнувшись от него как от пощечины, я не знала как себя повести. Бежать? Идти на урок? Дать ему хлесткую пощечину, или просто игнорировать? И пока я прибывала в этой прострации прозвенел звонок на урок, все стали заходить в класс, и я решила, что они больше не посмеют смеяться, я пойду на урок и проведу этот день достойно, чего бы мне это не стоило, но как же я ошибалась, и наверное пребывание с Мироном расслабило меня, что я забыла о своем главном враге, это Настя.

Все это время она тихо стояла в сторонке и наблюдала за всем происходящим со стороны, а сейчас она не злорадствовала, не злилась и даже не смеялась. На ее лице было что-то вроде сочувствия, но я знала, что это маска. Она не сочувствовала, она тихо праздновала безоговорочную победу.

— Я ведь предупреждала тебя, Диана. А ты мне не поверила. И вот твоя расплата. А все началось с невинного дневника Милой Дианы, которая жила в стране единорогов и верила в чудо. — Я удивленно перевожу на нее взгляд, о каком дневнике она говорит? — Да, милая да! Помнишь, как ты потеряла свой драгоценный дневник, когда сбегала с позором с урока физры? Так вот мы нашли твой дневник, и прочли его всем классом. Боже, как мы долго ржали над твоей писаниной, а Мирон разозлился. Как же он тогда сказал, а вспомнила! Он сказал, что эти чернила сродни дерьма, которым ты его окатила, и он теперь просто обязан показать тебе, где твое место! Так он и сделал! Представляю, как ему было противно все это время, но он просто гений в части игры.

— Ты лжешь! Я нашла дневник в раздевалке, там, где и оставила.

— Ну да, его Мирон там и оставил. Не веришь? Ну, тогда вот тебе копии, я знала что пригодятся! — Настя достает из сумки стопку листов и передает мне, а там и правда мои записи о нем. — Мой тебе совет, попроси родителей перевести тебя в другое учебное заведение. Тебе не место здесь, мы не дадим тебе жизни. Ты просто ошибка в этом месте, ошибка которую нужно устранить.

Настя обходит меня и с победной улыбкой заходит в класс и демонстративно захлопывает дверь перед моим носом, а я нахожусь как будто в вакууме. Мне нужно уйти, и как можно скорее. Это единственное о чем я могу думать.

Я не помню, как покинула школу, как добралась до двора и попала в квартиру, пришла в себя только когда сидела на кровати с горсткой таблеток и стаканом воды, я не думала, просто сделала то, что считала самым верным решением. А потом вытащила злосчастный дневник и написала в нем последние три слова: Я. НЕНАВИЖУ. МИРОНА.

***

Не знаю, сколько прошло времени, но я лежала в каком — то коматозном состоянии. Слышала все, что происходит вокруг, четко все понимала, и осознавала какую глупую ошибку, я сейчас совершила. Видимо они были правы и я реально дура, раз решилась оставить все, тихо уйти и даже не подумала о родителях.

Я слышала, как хлопнула входная дверь и мама, видимо увидев мою сумку в прихожей, позвала меня но, не услышав ответа, зашла ко мне в комнату и закричала. Я слышала, как громко она звала на помощь и пыталась привести меня в чувства, и я очень хотела сказать ей, что все хорошо, я слышу тебя, очень хотела попросить прощение, но не могла разомкнуть губы и произнести ни звука. Потом мама взяла себя в руки и позвала нашу соседку тетю Иру. Она была маминой подругой, врачом и тетя Ира была мамой Макса.

Мне что — то вкололи, делали какие — то манипуляции, после которых меня рвало и мотало из стороны в сторону, а потом я отключилась полностью.

***

Открыв глаза, я поняла, что жива и все еще нахожусь в своей комнате. Мне дико хотелось пить, голова болела и, тело было тяжелым, но я все же могла контролировать свои действия. Возле моей кровати сидела мама, смотрела в одну точку, а на ее коленях лежал мой дневник.

— Мам? — Позвала я ее хриплым, отвратительным голосом.

— Малышка, слава Богу, ты проснулась. Как же ты меня напугала. Зачем Диана? Зачем ты это сделала? Из-за этого мальчика? Из-за Мирона?

— Прости меня, мам. Я была в таком состоянии, когда ничего не соображала, и это было такой глупостью. — По моим щекам бегут слезы, которые мама тут же утирает.

— Все будет хорошо. Мы совсем справимся вместе. Мы не стали вызывать скорую, тебя Ира вытащила можно сказать с того света. Сейчас тебе нужно отдохнуть, а потом ты мне все расскажешь, хорошо?

— Мам, я не хочу учиться в этой школе. Не хочу видеть все эти лица. Пожалуйста.

— Не будешь милая. Не будешь. Я завтра же заберу документы, и через пару дней мы уезжаем в другой город, нас с отцом очень удачно переводят возглавить новый филиал, так что мы быстро соберем все вещи, переедем и забудем про все как про страшный сон. Больше никто не посмеет тебя обидеть! Никто!