Под маской подлеца. Пончик для мажора (СИ)

34 Глава

Мирон

Подготовка свидания заняла у меня приличное количество времени, но не в плане места, а в плане задумки. Для меня очень важно, чтобы Диана чувствовала себя комфортно, и снова смогла мне доверять, хотя бы немного. Я не строю на это свидание грандиозных планов, но надеюсь, что мы сможем сделать хоть маленький шажок друг к другу.

Я был идиотом, и сейчас вспоминая и анализируя свои поступки, могу с уверенностью сказать, что случись со мной все это сейчас, я бы поступил иначе. Во — первых, жалею о том, что не познакомил маму и Диану. Не нужно было откладывать на потом. Во — вторых, во всем виноват только я, и перекидывать вину на ни в чем, не повинную девушку, было жестоко.

Я осуждаю Настю, и ее поступки, но сам не лучше, а может даже и хуже, потому что уже тогда понимал, что испытываю к Диане не просто симпатию. Но, я умел тогда держать в узде свои эмоции, и чувства и действовал наобум. Мне было проще оттолкнуть человека, чем позволить ему увидеть мою боль, мои чувства.

Отец предал мать, и я ненавидел его за это, но при этом поступил так же, и предал Диану. Каждый день провожу в голове этот самоанализ, с каждым днем все больше убеждаюсь, что я ее не достоин, но отпустить не могу. Я слишком сильно в нее влюбился, и вижу, что она тоже испытывает ко мне это нежное чувство. Хочу ее вернуть, и буду боготворить ее всю оставшуюся жизнь. Лучше умру, чем причиню ей снова боль.

Забираю Диану ровно в семь, и не могу выразить словами, как она прекрасна. Такая красивая, что мое сердце готово выпрыгнуть из груди при одном только взгляде.

Всю дорогу Ди, пытается выпытать у меня, куда мы едем, но я держусь, и не рассказываю. Хочу видеть ее эмоции, и смотреть в глаза, когда что — либо говорю ей.

Подъезжаю к уютному кафе, где готовят потрясающий горячий шоколад, и невероятно вкусную выпечку. Я знаю, что Диана старается не есть мучное, но так же знаю, как она любит курник. И уверен, что не сможет устоять от этого блюда. Сегодня можно.

Но, мой выбор пал на это место не просто из — за вкусной еды, но так же потому что здесь уютно, народу не много и можно спокойно пообщаться и осуществить все что я задумал.

Помогаю Диане снять пальто, весна потихоньку вступает в свои права, но еще не настолько тепло. Хрусталька, садится за дальний столик у окна, и с любопытством рассматривает все вокруг, а я делаю заказ и прошу официанта принести вещи которые я приготовил для свидания. И через пару минут на стол кладут шесть книг, и черную повязку для глаз.

— Ух ты, что это?

— Пока готовится наша еда, предлагаю тебе сыграть в игру. На самом деле две игры, но вторую поиграем после того как поедим. Что скажешь?

— Мне уже интересно. Как тебе всегда приходят такие идеи для свиданий, что тогда с музеем для слепых, что сейчас. Рассказывай правила! — С восторгом произносит Ди.

— Эта игра поможет раскрыться нам обоим, и посмотреть друг на друга так сказать под другим углом. И понять какими мы видим друг друга. Итак, перед тобой шесть книг, три для тебя, три для меня. По очереди будем открывать одну по одной книге, на любой странице, читать рандомно любой фрагмент, и ассоциировать прочитанное — с тобой, или со мной, с нами, или воспоминаниями о нас. Неважно хороших или плохих. Поняла?

— Да, поняла. Кто начнет?

— Давай я. — Беру в руки книгу Сирил Массаротто «Первый, кого она забыла», тяжелая история, но поучительная. Открываю ее, и пролистываю до середины. — «Я хочу бороться до конца, ради моих близких». — Читаю строки в книге, и поражаюсь тому, как точно они попали в цель, при том, что я не готовился заранее, и не выбирал что читать.

Диана, кажется, сразу понимает ход моих мыслей после прочтения, и слегка опускает глаза на стол. Ей неприятно говорить об этом, но рано или поздно я бы поднял эту тему.

— Вижу, ты уже поняла, о чем я подумал, прочитав эти строки. И очень надеюсь, что слова в книге совпадают с твоими мыслями. Никто и ничто не стоит того, чтобы прощаться с жизнью, Ди. Когда твоя мама рассказала мне про таблетки, я сам думал что умру на месте, если ты попытаешься повторить попытку, и тебя не станет. Я был ослом, когда причинил тебе эту боль. И очень быстро об этом пожалел. Без тебя в моей жизни нет никакого смысла.

— Я больше так не поступлю. Да, и тогда я была не в себе, и все делала на автомате. Вообще я не собиралась выпивать горсть таблеток, хотела просто успокоиться и поспать, не помню, как горсть таблеток оказалась в моей руке, а когда очнулась сама пришла в ужас. Теперь моя очередь? — Молча киваю, и смотрю, как Диана вытягивает из стопки книгу Эмили Бронте «Грозовой перевал».

— «На другой день после неожиданного появления Изабеллы мне не довелось побеседовать с моим господином: он избегал разговоров и, с ним ничего нельзя было обсудить». Это напомнило мне, момент в коридоре. Я не могла поверить в то, что ты говорил, и пыталась найти ответ в твоих глазах, но ты закрылся, а я поверила.

— Я это понимал, и поэтому сказал то, что заставило тебя поверить и, быстро ушел в класс. Тогда мне казалось, лучшим решением будет оттолкнуть тебя. Прости меня. Все что я тогда говорил, было ложью. На самом деле я так не думал, за меня говорили боль и ненависть.

— Теперь я это поняла. Спасибо за ответ, Мирон. — Диана смотрит мне в глаза, и на ее губах играет нежная улыбка. — Теперь твоя очередь.

— Окей. — Беру в руки, внушительный Том Донны Фоли Мабри «Мод» — «Наше будущее, казалось, было определено. Мы никогда не говорили о нем, но я ждала, что после окончания школы Джеймс сделает мне предложение». На самом деле эти строки, точно выражают мои мысли на будущее. Очень хочу, чтобы так вышло.

Диана после моего комментария краснеет, и это так мило, что я не могу сдержать улыбку.

Не комментируя, то что сказал я, она вытаскивает следующую книгу, и ей оказывается Рей Брэдбери «Вино из одуванчиков».

— «Мальчикам казалось, в начале лета кости у них были как стебли зеленой мяты и лакрицы, а теперь обратились в мел и слоновую кость». Думаю это…

— Извини, перебью. Это о тебе. Ты стала другая, научилась защищаться, пусть своим способом, но ты больше не та молчаливая девочка, которая все терпела. Для меня эти строки ассоциируют тебя. — Произношу я, и вижу, как загораются глаза Дианы. Я попал в точку, знаю, что она именно это и хотела сказать.

— Ты прав, и оказывается, очень хорошо меня знаешь. Твоя очередь.

— Тебе нравится такое общение? Игра? Все нормально?

— Да, это очень интересно, и на многое открывает глаза, иначе.

— Я рад. — Беру в руки книгу Дэниела Киз, к слову, одного из моих любимых авторов, «Пятая Салли». — «Следующее, что я помню — запах роз. Когда я открыла глаза, дед лежал в гробу, лицо из желтого стало белым-пребелым, как то странно надулось. Я такие гладкие лица только у манекенов видела. Вокруг деда полно людей, они плачут. А я боюсь шевельнуться». — Прочистил голос, откашлялся, так как от эмоций он стал хриплым. — Это про меня. Именно так я себя чувствовал на похоронах мамы. Потерянным, не понимающим, и наверное напуганным.

— Мне очень жаль, Мирон.

— Все нормально. Я уже это пережил, осталось только собраться силами, и навестить маму. И думаю, что на будущей неделе мы с тобой это сделаем.

— Отлично. Я буду рядом. — Диана протягивает через стол руку, и гладит мою, а мне так приятно, что хочется продлить этот момент как можно дольше. — Итак, последняя книга, и моя очередь. Посмотрим, что там у нас. — Она берет в руки последнюю книгу Рея Бредбери «451 градус по Фаренгейту». — Ух, тяжелая книга. Итак, «Монтэг рванулся вперед, растолкал пассажиров и, продолжая беззвучно кричать, выскочил на платформу сквозь узкую щель закрывающейся двери». Первая мысль, после прочтения это — мы. Ну, то есть в этой книге я вижу себя, так как не сдалась, и смогла, не смотря ни на что, дать нам второй шанс. И я вижу тебя, твое упорство. Как — то так.

— Отлично сказано. А вот и наша еда, приступай и чтобы не осталось ни крошки. А потом нас ждет вторая часть игры, и надеюсь, что она тебе так же понравится, как и эта.

Диана счастливо улыбнулась, отложила в сторону книгу, и с восторгом посмотрела на свой курник. Вот ради того, чтобы она была счастлива стоит жить.