Подкидыш

Глава восьмая

В понедельник утром Джоди проснулась вместе с солнцем. Ощущения четко осознанной цели — вот чего ей здорово не хватало последние три дня. Было холодно и противно, снег так и не выпал, и никаких известий от Рика с того вторника, когда, расставшись у дома Виктора, они разъехались в разные стороны. Рик отправился на службу, Джоди — в контору Финча, в надежде поймать Фарли и заново оценить предназначенное к продаже имущество, поскольку дома у нее больше не было.

Явившись, она обнаружила, что Финч выехал из города по делам и раньше понедельника не вернется, значит, впереди у нее бесцельная неделя.

Горько вздохнув, Джоди уткнулась лицом в колени. Что не так? Над этим вопросом она ломала голову последнее время, нескончаемо долгие, сумрачные, тоскливые дни и бессонные ночи.

Прокручивая в уме события того вторника, она припомнила, что Рик стал каким-то отсутствующим, когда они с Виктором спустились вниз с близнецами.

Нет, больше она не намерена сидеть, как привязанная, дома. Точно так же не намерена навязываться ему в надежде, что когда-нибудь он передумает и захочет иметь детей.

Отбросив одеяло, она соскочила с кровати, накинула халат и направилась в ванную. В десять тридцать у нее назначена встреча с Фарли Финчем. Пусть продаст ее участок как можно скорей и вышлет ей чек в Цинциннати. Довольно с нее Рика Макбрайда с его странными представлениями о любви.

Она едет домой!

В кабинет Финча Джоди пригласили сразу, как только она вошла в контору. Финч выглядел довольно бледно, не встал ей навстречу из-за стола, как делал раньше, а только улыбнулся и жестом пригласил сесть.

— Я слыхал про пожар, Джоди, — сочувственным тоном начал он. — Примите мои сожаления. Насколько я понял, это был поджог. Есть какие-нибудь предположения, кто мог это сделать?

Джоди села.

— Насколько мне известно, нет, — сказала она, не собираясь объяснять, что она сама и есть главный подозреваемый. Наверняка об этом уже шепчутся по всему городу, не хватало еще ей участвовать в распространении слухов! — Дом был застрахован, но получить страховку будет сложно, пока точно не установят, что там случилось и почему. Как вы считаете, может из-за этого застопориться продажа участка?

Фарли в задумчивости потер подбородок.

— Не думаю. Дома больше нет. Развалины надо будет расчистить, и, увы, придется значительно снизить цену.

— Да, я понимаю. Это не имеет значения. Я просто хочу выставить участок на продажу и вернуться домой в Цинциннати. Я ведь вам здесь не нужна, верно?

Он, казалось, удивился, но быстро взял себя в руки.

— Нет, не нужны. Я пришлю вам бумаги на подпись. Когда уезжаете?

— Через пару дней, надеюсь. Сколько примерно может стоить участок?

— Сейчас сказать не могу. Надо посмотреть, что там осталось.

— От дома ничего не осталось, — пожала плечами Джоди, полагая, что переоценка не займет много времени. — Куча мусора, не больше, и даже кусты вокруг сгорели. Правда, Шон говорит, что некоторые деревья удастся спасти.

— Я как раз туда собираюсь, — сказал Фарли. — Хотите со мной? Если сойдемся в цене, можно будет прямо сегодня составить и подписать контракт.

У Джоди упало сердце. Радости не было. Напротив. Легко сказать: «Уеду из Коппер-Каньона», но теперь, когда все хлопоты позади, придется и в самом деле уезжать…

А что ее, собственно, держит? Отношения с Рику? Но если ее чувство к Рику — любовь, то не нужно ей этого. От любви люди становятся счастливыми, а не печальными, как она. Исполненными надежд, а не отчаявшимися. Доверчивыми, а не измученными сомнениями.

— Джоди? — окликнул Фарли, прервав ее размышления.

— Ах да, простите. Конечно, я поеду с вами.

Он улыбнулся, но, вставая, поморщился, да и двигался он медленней обычного, оберегая свой правый бок.

— Поедем в моей машине? — предложил он. — Все равно придется сюда возвращаться.

— Охотно, — согласилась Джоди, вставая. Она вдруг заметила, что на Фарли очень просторный свитер, а не пиджак, как обычно. Раньше ей не приходилось видеть его в конторе в столь некорректной одежде.

Примерно с час они бродили по пожарищу, а когда вернулись в офис, Фарли, постучав по кнопкам калькулятора, назвал ей цену, которую она нашла явно заниженной и предложила свою.

— Джоди, вы нереально смотрите на вещи, — устало сказал Фарли. — Вы не могли не заметить, что этот район не пользуется спросом. — Он снова взял калькулятор, снова что-то подсчитал и посмотрел на нее. — Послушайте, что я вам скажу. Я сам куплю эту землю за предлагаемую мною сумму в том состоянии, в каком она сейчас находится, и сам заплачу за расчистку. Таким образом, вы можете ехать домой в полной уверенности; что дела по наследству устроены, а я займусь вашим участком и попытаюсь его хоть как-нибудь перепродать.

Джоди была слишком измучена, чтобы спорить. Покончить с делами — вот все, что ей нужно.

— Хорошо, — расстроенно сказала она. — Составляйте контракт, я его подпишу.

К Макбрайдам Джоди попала, когда Шон и Дороти заканчивали обед, но хозяйка тут же поставила прибор и для нее. Джоди едва не плакала. Ей будет так не хватать этих чудесных людей! Так же, как их противного сына. Но об этом лучше не думать.

Она рассказала о своей встрече с Финчем. Оба, и Шон, и Дороти, были неприятно удивлены и высказали сомнения, правильно ли она поступила.

— Бесполезно жалеть об этом, — сказала Джоди, — мне и впрямь пора в Цинциннати. Там у меня работа, которую я люблю, которую не хочу потерять… Пожалуй, послезавтра уеду.

Дороти накрыла ладонью лежащую на столе руку Джоди.

— Мы говорим так из эгоизма, милая. Мы будем скучать по тебе.

Тут уж Джоди не удержалась от слез.

— И я буду скучать. Жалко, что нельзя забрать вас с собой.

— А нам жалко, что мы не можем тебя здесь оставить, — отозвалась Дороти. — А Рик знает, что ты уезжаешь?

Она грустно покачала головой.

— Нет, ему это безразлично.

— Я так не думаю, — возразил Шон.

Джоди ничего не ответила, поблагодарила хозяев и поднялась к себе вздремнуть. Она не спала толком три последние ночи. Стоило закрыть глаза, как вспоминался поцелуй и все с ним связанное. Но теперь тот всплеск страсти лишь мучил ее, не принося никакой радости. Сможет ли она когда-нибудь испытать это с другим мужчиной?

Она скинула туфли, брюки и блузку, завернулась в свой теплый халат и легла на постель.

Проснулась Джоди через два часа. Ей было гораздо лучше, теперь она вполне способна справиться с фактом, что деваться некуда, нужно укладывать вещи. Уехать отсюда будет трудно, но, может быть, долгая дорога домой поможет собраться с мыслями, настроиться на встречу с друзьями, преодолеть горечь расставания с семейством Макбрайдов.

Она переоделась в джинсы и серый свитер, собрала одежду, требующую стирки, и отнесла в подвальный этаж. Спускаясь, Джоди заметила, что, похоже, в доме она одна. Видимо, Шон и Дороти куда-то уехали.

Джоди включила стиральную машину и услышала, что наверху звонит телефон. Взлетев по лестнице, схватила трубку.

— Алло! — запыхавшись, крикнула она.

На том конце помолчали, а потом мужской голос произнес:

— Джоди, это Рик.

Предательское сердце забилось сильнее, и в мечтах она снова оказалась в его объятиях. Рассердилась на себя, прогнала мечты и глубоко вздохнула:

— Да, Рик?

Он откашлялся:

— Как ты?

Черт побери, как я, по-твоему? Боль подсказала ей эти слова, но гордость не позволила им слететь с языка.

— Очень хорошо, спасибо, — сухо ответила она. — А ты как?

Почему бы ему не перейти к делу? В какие игры он с ней играет? В конце концов, сам целовал ее, горя страстью, а теперь делает вид, будто этого не было. Неужели он из тех, кто соблазняет женщин, чтобы посмотреть, как далеко они могут зайти?

Нет, она никогда не поверит, что он такой негодяй!

— Тоже хорошо, спасибо, — не сразу ответил он.

Разговор явно зашел в тупик, и Джоди уже собралась повесить трубку, когда Рик снова заговорил:

— Джоди, не могла бы ты позвать к телефону мою мать?

Она вздрогнула, как от удара. Вот, значит, как. Он позвонил Дороти, а попал на нее и от неожиданности растерялся. А она, глупая, решила, будто звонят ей!

Сглотнув, она проговорила очень спокойно, надеясь, что голос ее не дрогнет:

— Очень жаль, Рик, но ни Шона, ни Дороти нет. Я только что проснулась, а дома никого. Понятия не имею, куда все делись. Что-нибудь им передать?

— Ты хорошо себя чувствуешь? — взволнованно спросил он, будто это имело какое-нибудь значение.

— Я прекрасно себя чувствую, — резко бросила она. — Мне сказать Дороти, чтобы она тебе перезвонила, когда придет?

Рик немного помолчал.

— Нет, я… Послушай, Джоди, могу я просить тебя об одолжении? Я бы не стал просить, если б не был занят, — торопился он объяснить, — но до шести часов мне должны доставить из магазина большой холодильник, и его увезут обратно, если дома никого не будет, кто-то должен расписаться. Я хотел попросить об этом маму. Как ты думаешь, могла бы ты оказать мне такую услугу? Это правда важно.

Джоди вздохнула. Если она ему и нужна, так чтобы принять доставленный из магазина холодильник.

— Конечно, — могу. Никаких проблем, только у меня нет ключа от твоего дома.

— Ох, верно, — расстроился он. — Мамин, наверно, у нее на общем кольце с другими ключами. Послушай, если ты можешь выехать прямо сейчас, я попрошу Эвелин встретить тебя у моего дома с ключом. Она успеет подъехать примерно в одно время с тобой. Спасибо, Джоди. Я ужасно тебе благодарен.

Нужна ей его благодарность! Так же, как его стыд за то, что поманил ее, а потом бросил. Вот любовь — его любовь — ей очень нужна, но совершенно ясно, что именно этого она от него никогда не получит.

— Я, так или иначе, в большем долгу перед тобой, Рик, — решительно сказала она. — Сейчас выезжаю.

И повесила трубку, не дожидаясь ответа.

Джоди свернула на подъездную дорожку к дому Рика лишь мгновением раньше, чем появилась его секретарша-диспетчер. Эвелин отдала Джоди ключ, Джоди поблагодарила и пригласила Эвелин войти, но та отказалась, пояснив, что надо возвращаться на работу.

Джоди еще раз поблагодарила, одолела две ступеньки, ведущие к крытому крыльцу, и вошла в дом. Она не была здесь с того дождливого, самого первого в Коппер-Каньоне дня, когда Рик привез ее сюда принять душ и сменить промокшую одежду.

Через маленький холл она прошла в гостиную, расположенную с другой стороны дома. Вечерний свет проникал через стеклянные раздвижные двери, ведущие на веранду. На вид здесь было тепло, но даже в своей парке она озябла. Поискала выключатель терморегулятора, нашла, включила.

Часть стены занимали встроенные книжные полки, на которых, помимо романов в мягкой обложке и учебников по полицейскому делу, были выставлены трофеи и безделушки. Она забыла взять с собой что-нибудь почитать, а романы оказались приключенческими, да про освоение Запада, да еще кровавые детективы — все это ничуть ее не интересовало.

Интерьер гостиной — мебель из дерева и кожи, бежевые стены — остался таким же, каким она его запомнила, очень мужским, удобным, где все стоит на своих местах. Рик был опрятным хозяином. Ни вещей на полу, ни грязной посуды в мойке, ни газет с журналами на столах.

Он гордился своим домом и содержал его в чистоте. Идеальный мужчина, мечта ее сердца, и завоевывать это сердце не надо — приди и возьми.

Джоди сняла парку, бросила ее на стул, включила телевизор с большим экраном. Впрочем, смотреть было нечего: старые сериалы по местным каналам, бесконечные новости по кабельному. Она предпочла новости и устроилась в кресле-качалке ждать доставки.

В окно просматривалась тихая улица. Грузовика с холодильником не видно. Джоди вздохнула. Хуже нет сидеть без дела.

Громкий звонок телефона разбил тишину, напугав ее. Поначалу Джоди не хотела снимать трубку. В конце концов, она тут не живет, кто ей может звонить?

Потом подумала, что, может быть, это Рик. Может, хочет дать ей какие-нибудь указания насчет доставки. Беда в том, что непонятно, где телефон. Явно не в кухне, звонок доносится откуда-то из прихожей, оттуда где спальни и ванная.

Она побежала на звук и нашла телефон в спальне Рика. Схватила трубку: «Алло!»

Молчание, хотя слышно, что кто-то дышит. Она повторила еще раз, громче: «Алло!»

Никакого ответа.

Такое всегда раздражало ее. Обычно она просто вешала трубку, но может быть, тот, кто звонит сейчас, не ожидал услышать женский голос и думает, что ошибся номером?

Она попробовала еще раз:

— Вы звоните начальнику полиции Ричарду Макбрайду. Сейчас его нет дома, но если у вас есть сообщение, я ему передам.

В трубке раздался неуверенный женский голос:

— Скажите, пожалуйста, кто-нибудь будет дома примерно еще час?

Джоди расслабилась и ответила уже поспокойней:

— Вы насчет доставки холодильника?

Молчание. Потом голос:

— Да… — Женщина откашлялась и нервно добавила: — Да, именно так. Будет кто-нибудь дома, вы или мистер Макбрайд?

— Да, я буду, — твердо ответила Джоди. — Я вас жду.

— Отлично, — сказала женщина и повесила трубку прежде, чем Джоди успела спросить, в какое время точно будет машина.

Странная какая, подумала Джоди. Как правило, диспетчеров учат говорить громко, четко и, самое главное, приветливо. В голосе этой звучали неуверенность и… да, даже страх!

Впрочем, тут, в маленьком городе, все может быть по-иному. Джоди вышла из спальни, вернулась в гостиную и снова включила телевизор.

Выбрала старый фильм «Дело Рокфордов», с ногами устроилась в кресле и скоро забыла обо всем, пытаясь уследить за поворотами сюжета.

Так увлеклась, что вздрогнула, когда раздался звонок в дверь. Господи, это, наверно, доставка, а она даже не слышала, как подъехал грузовик! Выбралась из кресла, кинулась к двери, открыла замок и распахнула двери настежь.

Перед ней никого не было! Высунулась, поглядела направо, налево, но грузовика не было и на улице!

Господи, да где же они? Кто-то позвонил в дверь, она не могла перепутать с телефонным звонком. Совсем другой звук.

Озадаченная, она опустила взгляд и тут-то увидела среднего размера корзинку с высокой ручкой посередине. Корзинка стояла по другую сторону двери, так что не сразу заметишь.

Джоди вышла на крыльцо, прикрыла за собой дверь, присмотрелась. В корзинке что-то есть. Вроде бы какое-то тряпье, рваная простыня.

Она наклонилась. Корзинка старая, с поломанными прутьями. Она осторожно протянула руку, коснулась замызганного тряпья. Сверху оказалось старое тонкое одеяльце. Странно! Ну и шутки! Может быть, кто-то подкинул новорожденного щенка? Или никому не нужного котенка?

Трясущимися пальцами Джоди откинула одеяльце, ахнула и прижала руку к губам, чтобы не закричать.

Там было дитя! Совсем маленькое, не более нескольких дней от роду, сладко спящее в тряпье! Крошечный пальчик во рту!