Подранок

Глава 37

Свою машину, «девятку», Огонёк по пьянке умудрился продуть в карты, потому и раскатывал на общаковском джипе. Тачка хоть и старая, но много круче, чем даже новые детища российского автопрома. Огонёк «гибдэдэшников» не боялся — всегда имел в заначке сотню зелёных — по той причине чаще садился за руль под газом, нежели трезвый. Въехав в город, даже не задумываясь над тем, в каком именно спортивном клубе, а в городе их было несколько, он может найти нужных ему ребят. Просто наугад, подрулил к первому попавшемуся на пути — «Силе». Перемалывая челюстями мятные пластинки, вышел из машины и блатной походкой направился к входу в невзрачное двухэтажное строение, в котором и располагалась «Сила». Проходя мимо афишной тумбы, приостановился, разглядывая красочный плакат, на котором сошлись в поединке двое мускулистых парней. Надпись на плакате приглашала всех желающих стать зрителями захватывающего турнира по рукопашному бою на приз зрительских симпатий. Огонёк с отвращением поморщился и сплюнул себе под ноги. Он ненавидел спорт с его дурацкими правилами. Он боготворил животную силу в массе, симпатизировал мощи толпы. А один на один в честном бою — это для лохов, не для него!

Огонёк поднялся по небольшой лестнице на крыльцо и взялся за ручку стеклянной двери, сквозь которую было видно, как расхаживают по вестибюлю крепкие ребята в кимоно, подпоясанные разноцветными поясами. У бандита как-то разом пропало желание посетить эту тусовку, но разгребать дерьмо в сортире, было не лучшей альтернативой. Поэтому, оставив дешёвое фраерство за дверью, вошёл-таки в помещение. Здесь выставляться не стоило даже толпой, не то чтобы в одиночку. Огонёк помнил печальный опыт своей братвы, однажды нагло вломившейся к спортсменам покачать мышцу. Долго они потом с бюллетеня не слазили. У спортсменов это называется в три шеи. «И чего вообще шефу моча в голову ударила искать этих ребятишек, — недоумевал Огонёк подходя к гардеробной стойке, за которой белела чья-то макушка. — Может, в бригаду их хочет переманить?»

— Здравствуйте, — на собственное удивление вежливо поздоровался он со старичком за гардеробной стойкой.

Старичка все звали просто Фролыч, и занимал он здесь должность сторожа, а сегодня подменял приболевшую гардеробщицу тётю Валю. Фролыч только минуту назад принял на грудь антистрессовые сто грамм, но взгляд его уже успел осоловеть.

Слушаю вас, — уставился он на посетителя, стараясь дышать немного в сторону.

— Мне бы узнать есть тут у вас такие… — начал Огонёк и вдруг запнулся. Если бы он даже знал имена тех ребят, то уже давно забыл бы их.

— Какие? — хитро прищурился старичок.

— Ну, во. — Огонёк надул щёки и, выпятив грудь вперёд, присел на полусогнутых ногах, этим самым, демонстрируя, каких именно по комплекции ребят он ищет.

— Тута все такие, — гордо ответил Фролыч, — В залу поднимись и найди там кого нужно.

Огоньку ничего не оставалось делать, как прислушаться к совету старичка. Словно к эшафоту подошёл он к лестнице, ведущей на верхний этаж, и занёс ногу на первую ступеньку. Но удача в этот день повернулась к нему лицом. Вниз по этой же лестнице сбегал парень. Тот самый, против кого протестовал кишечник Огонька в один из вечеров на пятаке. Огонёк не успел посторониться, и Паша в лёгкую задел его плечом.

— Извините, — извинился спортсмен и намеревался продолжить свой путь.

— Можно тебя на одну минуту, — остановил его Огонёк.

Паша остановился и с высоты своего роста несколько удивлённо посмотрел на вдатого чудака.

— Ну, говори.

— Отойдём. Разговор к тебе есть, — несмело предложил Огонёк.

— Пойдём.

Они отошли в дальний конец вестибюля.

— Ты меня помнишь? — Огонёк сделал маленький шажок в сторону, чтобы спортсмен смог получше его разглядеть.

— Вспомнил. Это мы с тобой к вашему шефу ездили, — качнул головой Павел.

— Точно, — подтвердил Огонёк. — Так вот, он просил передать вам вот это, — он торопливо вложил в руку Павла аудиокассету и клочок бумаги с какими-то цифрами, — и ещё позвонить ему. Номер на листке. Ладно, я пошёл.

Огонёк заторопился на выход. Уж очень неуютно он здесь себя чувствовал.

Павел повертел кассету в руках, потом засунул её под кимоно и вгляделся в цифры на бумаге. Настроение вдруг стало никаким. Он вернулся к стойке.

— Фролыч, я позвоню, — бесцветным голосом попросил он.

— Конечно. — Сторож поднялся со своего стула и вышел в фойе.

Павел снял трубку старого, перемотанного изолентой телефонного аппарата на столе гардеробной, и набрал на диске номер, записанный на переданном ему клочке бумаги.

Абонент ответил без задержки.

— Меня попросили позвонить по этому номеру, — прикрывая ладонью зарешёченное окошечко телефонной трубки, приглушённо сказал он.

— Спортсмен? — уточнили на том конце провода.

— Да.

— Помнится, вы обращались ко мне за помощью…

— Я помню.

— Так вот. Беспредельщика мы этого нашли. На кассете, которую вам передали, он обо всём рассказывает. А чтоб поговорить с ним лично, поезжайте на, — Василий продиктовал адрес, — сегодня к трём часам дня. Там его и найдёте.

— Понятно. А что с нашей стороной договора.

— Уладите свои дела, потом встретимся и всё обсудим. — Абонент повесил трубку.

Раздираемый всякого рода сомнениями, Павел вернулся в зал. Протиснувшись сквозь плотную толпу болельщиков и зрителей, отправился в раздевалку, но дойти до неё не успел. Судья вызвал его на ринг.

Этот турнир не был каким-то особенным, и победа в нём не сулила никому никаких дорогих призов. Приз был один — зрительские симпатии. А вообще-то, он много дороже всего самого ценного. На Павла Донцова рассчитывала вся команда «Силы».

Павел занял место в «красном» углу, «Синий», напротив — Костя Рубашкин, классный боец из соседнего клуба. Бабахнул гонг. В первую же минуту боя всем, включая даже непрофессиональных зрителей, стало ясно, кому будет принадлежать победа. Донцова словно подменили: замедленная реакция, отвратительная техника, никакой реактивности, сплошные ошибки. Рубашкин словно с манекеном резвился. После первого раунда, вокруг здорово побитого Донцова, сгрудились его друзья.

— Соберись, Паня, — теребил его за плечо Володя.

— Да что с тобой, словно юнец дерёшься, — недоумевал Борис.

— Проснись же, наконец! — слышалось отовсюду.

Но ничего не помогло. И оставшиеся раунды Павел проиграл, и команда «Силы» потерпела фиаско. Что ж, это спорт. Должен быть победитель, и проигравший.

— Ладно, на зимних встречах возьмём реванш, — в раздевалке утешал друга Геннадий.

— Проиграл, с кем не бывает, — похлопал Павла по плечу Володя.

— Да ерунда это всё! — неожиданно громко выкрикнул Павел.

В раздевалке воцарилась гробовая тишина.

— Не понял! — через некоторое время пронзил её голос Бориса. — Ты что этим хочешь сказать?

— Сейчас объясню, — перешёл на шёпот Павел.

Спортсмены обступили его плотным кольцом.

— Сегодня утром меня перехватил посыльный от братвы, ну, помните, обращались мы к ним за помощью.

Ребята закивали. Донцов продолжал, всё так же шёпотом:

— Так вот. Они передали мне кассету, вот, — Павел полез под мокрое от пота кимоно и вытащил оттуда переломанную надвое кассету, за которой нескончаемым хвостом тянулась «изжёванная» лента. Вот, ё моё!

— И что на ней? — Кассета перешла в руки Володи, и он пытался привести её в порядок, безрезультатно, конечно.

Паша лишь плечами пожал.

— Теперь неизвестно. Но есть ещё адрес, на котором этот тип появится в три часа дня.

— Не нравится мне всё это, — переодеваясь в адидассовский спортивный костюм, пробурчал Сергей.

— Ладно, ребятки, — встрял в разговор Борис. — Съездим на адресок. Поговорим с этим типом. А там понятно будет. Вообще-то я слышал, что братва своё слово железно держит.

— Это в книжках так написано, — с сарказмом заметил Сергей.

— Хорош базарить попросту. Время терять не будем. На месте всё выясним. Поехали. — Борис первым покинул раздевалку. Остальные двинулись за ним.

Стас не торопился выпутываться из сладких сетей сна. Уж очень приятно было ему томиться в них, но внутренние часы всё-таки заставили разорвать их и выплыть в реальность. Кстати, поторапливали и настенные. Старые, но надёжные, они всегда шли верно — никогда не запаздывали и не убегали вперёд. Сейчас стрелки показывали два часа дня ровно.

Стас в одних трусах и босиком прошлёпал в ванную, с наслаждением принял контрастный душ и до покраснения кожи растёрся махровым полотенцем. Фейс ещё оставлял желать лучшего, но ничего не поделаешь. Зализывать раны ещё будет время, а пока пора браться за дело. Громов вернулся в комнату и мысленно поблагодарил свою бывшую супругу. На стуле, рядом с раскладушкой, аккуратной стопкой вздымалась его старая одежда: потёртые джинсы, рубашка и короткая кожаная куртка. Под стулом приютились «адидассовские» кроссовки. Смотри-ка, не вышвырнула вещи мужа, сохранила. Ну, умничка, просто. Стас с удовольствием облачился в этот гардероб и по привычке сунул руки в задние карманы джинсов. Ну, Танька, ну, молодец! В одном кармане полтинник, в другом сложенный вчетверо тетрадный лист. Стас развернул бумагу и узнал красивый почерк Татьяны.

«Стас, — писала она, — пожалуйста, поскорее завершай свои дела и оставь нас в покое. Ключи от квартиры оставишь у тёти Оли». Подпись отсутствовала.

Прежде чем уйти, Громов заглянул в комнату Татьяны. На прикроватном столике в рамке стояла фотография сына. Стас взял её в руки и вслух попрощался с Андрюшкой:

— Пока, сын. Надеюсь, что ещё увидимся.

Соседка по лестничной клетке необъятная тётя Оля открыла свою дверь только после третьего звонка. Не дав ей опомниться, Стас всунул в её пухлые ладони ключи и, махнув на прощание, поскакал вниз по лестнице.

Всё время, проведённое в квартире, некогда своей, теперь принадлежавшей Татьяне, Стас чувствовал себя в полной безопасности. И всё то, что с ним произошло за последнее время, там воспринималось, как кошмар, приснившийся после прочтения на ночь кровавого гангстерского боевика. Теперь же, вновь оказавшись на оживлённой улице, он корнем каждого своего волоса почувствовал нависающую над собой угрозу. Всё его поведение: вжатая в воротник куртки голова, косые взгляды на прохожих, старание держаться более безлюдных мест контролировалось больше подсознательным уровнем, инстинктом самосохранение, если хотите.

Добираться на другой конец города, где и находилась его квартира, пешком было довольно долго, а время уже поджимало. К счастью он очень быстро поймал «бомбилу» — только вышел со двора и вытянул перед собой развёрнутую пятидесятку.

Водитель бежевой двадцать четвёртой «волги» оказался парнем словоохотливым, но Стас разговора на пустые темы не поддерживал. Лишь назвал адрес, куда его нужно отвезти. Впрочем, водила не обиделся и под мелодию, льющуюся из старенького приемника, пулей доставил его на место. Расплатившись, Громов юркнул в свой подъезд и поднялся на этаж. Осторожно, на цыпочках, вдоль стеночки, постоянно озираясь по сторонам. Он очень боялся ментовской засады, но выбора у него не было. Но милиция разыскивала главаря группировки, как говорится, постольку поскольку, надеясь на русское авось. Авось где-нибудь на улице подцепят. Наблюдение за квартирой Громова было установлено, но лишь на одни сутки. По истечению этого времени засаду сняли за неимением практической возможности держать там милиционеров — были дела поважнее.

Вот она, дверь его квартиры. Стас машинально пошарил по карманам в поисках ключей. Из груди вырвался сдавленный стон отчаяния. Откуда же в этой одежде они могли оказаться? Связка на музыкальном брелке осталась в той одежде, которой он расплатился за ночлег в бомжатнике. Вот уж чёрная полоса, так чёрная полоса.

— Земляк, проблемы? — раздался голос за спиной Стаса.

Стас обернулся. Обычный спортивной комплекции парень. Лицо добродушное. Агрессии не выражает. Может, поможет чем…

— Да вот ключи где-то посеял, — растерянно похлопал по свои карманам Стас.

— Здесь живёшь, что ли? — снова спросил парень.

— Здесь.

Более молодой человек вопросов не задавал. Его натренированный кулак, проделав короткий путь от плеча хозяина до лба Громова, стремительно вернулся обратно. Громов просто рухнул без сознания, но не на пол, а на руки парня, которого звали Геной. Геннадий взвалил на свои плечи нелёгкое тело и приглушённо присвистнул. С верхнего и нижнего этажей раздались ответные сигналы. Значит, всё в порядке. Геннадий начал спуск. Следом шёл дежуривший этажом выше Володя. На нижнем этаже их встретил Павел. Сергей подстраховывал подъездную дверь, А Борис сидел за рулём заведённой «семёрки» у самого подъезда. Безвольное тело Громова запихнули в салон между передними и задними сидениями, расселись сами и Борис дал по газам.

Операция прошла тихо и спокойно. Никто ничего не заметил. Так показалось спортсменам. В самом деле, за ними неусыпно следило зоркое око азиата из салона всё той же «восьмёрки». Чен понятия, не имел, те ли люди схватили «объект» или не те. Потому созвонился с Патроном.

— Какая машина? — поинтересовался Василий.

— Вишнёвая семёрка, — ответил азиат.

— Всё идёт по плану, — успокоил Стрельцов. — Продолжай вести наблюдение.

«Восьмёрка» повисла на хвосте Бориных «Жигулей».

Спортсмены выехали зав город и свернули в безлюдный из-за непогоды дачный посёлок. Остановились на самой глухой улице. Здесь их никто не должен был увидеть. Но по воле рока этот сектор великолепно просматривался с дороги, в оптику, конечно. А Чен и не расставался со своим биноклем.

Ребята вытащили Стаса из машины, усадили на землю, несколькими пощечинами Павел привёл его в чувства. Пока что калечить, а тем более убивать его никто не собирался. Спортсмены были настроены только на откровенный разговор.

— Зовут как? — начал допрос Павел.

— Стас Громов, — мотая звенящей, как медный колокол головой, ответил Громов.

— Вот что, Стас, — продолжал Павел. — Ты вроде парень-то неплохой, на какой ляд бандитизмом-то промышляешь?

— Ребята, я вас не понимаю, — честно признался Громов.

— Не понимаешь? — подступился к нему Борис. — Убийца поганый.

История повторялась. И здесь Стаса наконец-то осенило. Он понял, кому принадлежит сценарий этого триллера. Конечно же, Васенька всё устроил. Вот подлец. Интересно, убийство кого в этот раз на него повесят?

— Ребята, я никого не убивал. Это подстава, понимаете, — горячо начал Стас. На вид вроде пацаны не глупые, выслушать должны.

— Типичное оправдание убийцы, — перебил его Володя.

— Да выслушайте же, наконец! — взмолился Стас, приложив руки к сердцу.

— Рассказывай. — Сергей присел рядом с Громовым на корточки и сделал жест своим ребятам: тихо.

Громов рассказал о том, что с ним недавно приключилось, и о кассете упомянул. В общем, ничего не утаил. В конце спросил:

— Это Стрельцов вас на меня натравил?

— Фамилии мы его не знаем, — ответил Сергей. — Но он из бандитов, это точно. И кассета у нас тоже была.

— Вот видите, ребята, меня здорово подставили.

— Верим тебе. — Сергей протянул Стасу раскрытую ладонь. — Не держи на нас зла. Нас тоже понять можно.

— Да нет никакого зла, — махнул рукой Стас.

— Короче, Стас, — вмешался в разговор Борис. — Придётся тебе до города пешочком дойти. Здесь напрямую не так далеко. Просто у нас в машине нет свободного места.

— За меня не переживайте, я доберусь, — успокоил Стас.

Спортсмены уселись в машину и укатили восвояси, а Стас, облегчённо выдохнув, медленно побрёл вдоль пустынных дачных домиков. Куда конкретно, он пока не знал…

Чен, наблюдавший за всем происходящим, готов был взорваться. Ожидаемого не произошло. Эти соплежуи отпустили «объект» на все четыре стороны, а сами возвращаются обратно в город. Необходимо срочно связаться с шефом и доложить ситуацию.

Азиат выхватил из кармана мобильный телефон и забегал пальцами по клавиатуре.

— Шеф, у нас проблемы, — встревожено заговорил он.

— Какие ещё проблемы? — спросили на обратном конце провода.

— Парни отпустили объект и возвращаются в город.

Стрельцов громко и крепко выматерился в трубку, портом отдал приказ:

— Валите на хрен этих ублюдков, и чтоб ни один живым не остался!

В это время окончательно запутавшийся во всём, усталый и голодный Рапс распевал себе под нос песню Михаила Круга «Владимирский Централ».

— Слушай сюда, — прервал певца Чен, — Хватай ствол и выметайся наружу!

— Не понял? — Челюсть Рапса удивлённо отвисла вниз.

— Автомат под задним сидением. Выходи и стреляй по вишнёвой «семёрке», терпеливо пояснил Чен

— А-а! — обрадовался Рапс. Наконец-то подвернулось что-то стоящее. Можно и косточки поразмять.

Рапс скоренько достал из-под заднего сидения укороченный «Калашников» и выпульнулся на улицу.

Человек, стоявший посередине дороги с широко расставленными ногами и прицеливающийся из автомата в приближающуюся машину со стороны походил на киноактёра, снимающегося в эпизоде остросюжетного боевика: Каменное выражение лица, холодный взгляд рептилии, полная уверенность в движениях. Но это была не съёмочная площадка, а Рапс не был артистом…

Расстояние между автоматчиком и легковым автомобилем неумолимо сокращалось. 80 метров… 70… 50… 30. Застрекотал «Калашников», выплёвывая из себя конусовидные жала с горизонтальным столбом чёрного порохового дыма. С десяток пуль попали в моторный отсек, но ещё большее количество, раскрошив лобовое стекло, причинили смертельный вред пассажирам «семёрки». Потерявшая управление машина, вылетела с дорожного покрытия и, несколько раз перевернувшись в воздухе, приземлилась в кювет на крышу. Двигатель давно заглох, но колёса по инерции продолжали вращаться. Рапс хотел полоснуть по машине ещё одной очередью, но сухой щелчок известил об истощении боезапаса.

— Ха! Всех наповал! — вернувшись за руль «восьмёрки», возбуждённо похвалился Рапс, зыркая на азиата нездорово блестящими глазами.

— Поехали отсюда поживее, — заторопился Чен.

Рапс ошибся. В живых остался Сергей…

Утро для Стрельцова началось с неприятного известия. Звонил силовик из местного ГУВД, с кем на ближайшие выходные была назначена «встреча без галстуков» и напрямую, без обиняков, заявил, что решить вопрос о получении лицензии на огнестрельное оружие не может по причине подмоченной судимостью репутации будущего генерального директора. От ленча, конечно, отказался, сославшись на занятость. В конце телефонного разговора посоветовал обратиться к чиновнику областного значения. Василий вежливо извинился за доставленные хлопоты, повесил трубку и очень кучеряво выматерился. Чиновник областного значения — это вам не местное начальство. К нему подход особый нужен, да и сдерёт он в пять раз больше. К тому же, он абсолютно не знаком, и для подготовки почвы под ним требуется куча времени. Открываться без этой самой лицензии не имеет смысла. Коммерсанты, руководители фирм и организаций, подопечных Стрельцову уже начали обзаводиться собственными службами безопасности, вооружёнными, кстати. И многие уже заявили, что не нуждаются в бандитской опеке. А вот подписать контракт с вполне легальной охранной структурой были бы не прочь. А что «Беркут» без законного оружия. Едва вылупившийся из яйца цыплёнок. Не больше того. Что делать? Как быть? Бандитскую деятельность пора сворачивать. Не за горами время, когда менты вплотную и за Васькину бригаду возьмутся. Этого Стрельцову не хотелось. У него были другие дальновидные планы. Успокоился Василий и отдал распоряжение своим людям о начале прощупывания почвы под этим хреновым областным чиновником.

Потом звонил Чен. И тоже не обрадовал. Эти лохи-спортсмены оказались чистоплюями и отпустили зайчика гулять на все четыре стороны. Видно, смог он из них слезу вышибить. Ну, ничего, Чен уже должен был из них их тупые мозги повышибать.

А тут и сам азиат явился. Уставший, как собака.

— Как это случилось? — первое, что спросил у него Василий.

Чен рассказал всё, что видел.

— Я так и подумал. Ну, ладно. Повезло ему, но это не означает, что он будет жить спокойно.

— Не понял, шеф? — напрягся азиат. — Что, опять его искать?

— Не опять, а снова.

— Да ну его на хрен! — не сдержался Чен. — Пусть менты им занимаются.

— Ты гений! — просиял Василий. — Конечно, пусть им менты и займутся. А мы им немного поможем.

— Как?

— Мои заботы. А ты начинай всё заново.

Василий и не думал посвящать своего верного пса в детали внезапно родившейся в его голове идеи. Он пёс, и его дело идти по следу. Держать нос по ветру, как говорится. А Василий сам знает, что делать. Только кое-что уточнить требуется.

— Где ты его в первый раз выпас? — спросил он у Чена.

— У терпимника, — ответил Чен. — У него там с блядёшкой одной амуры, кажется.

— Это хорошо. Сдаётся мне, что он именно к ней в этот раз загуляет. Ты как думаешь?

Азиат неуверенно пожал плечами.

— Вполне возможно.

— Короче, мне с этой лярвой побеседовать надо. Тащи её ко мне.

Азиат неслышно вышел из кабинета шефа. «Надо будет назначить его начальником службы безопасности», — провожая телохранителя взглядом, подумал Стрельцов.

Чен хоть и очень устал, но не расслаблялся. Он получил новый приказ и должен его исполнить. Бабу эту хозяину притащить? Притащит — не вопрос.

Взяв с собой на всякий случай здоровенного бугая Костяна по кличке Пресс, Чен теперь уже на собственном «мерине» отправился в терпимник к мамочке. Но та лишь виновато взглянула на него. Ушла девочка, не отпросившись. Куда? Неизвестно. Вот хрен этой Мамочке, а не крыша!

Следующая остановка была у квартиры путаны. Её пасли старожил группировки Иннокентий Глаголин по кличке Кеша и новенький Храп. У них было другое задание следить за появлением «объекта». Вот пусть им и занимаются. Мало ли что, вдруг объявится. А доверять им особо важное задание не стоит. Испортят всё, потому как мозгов у них мало. Чен сам возьмётся за это дело.

Кеша доложил, что «объект» не появлялся, а баба уходит рано утром и приползает вечером никакая.

— Продолжайте наблюдение, — приказал Кеше азиат и отъехал немного в сторону от серой «девяносто девятой», в которой и бдели Кеша с Храпом.

До вечера оставалось не так уж много времени. Можно и подождать. Тем более в тёплом, комфортабельном «мерине». Это вам не дубовая «восьмёрка».