Подруга мужа увела

Глава 2

* * *

– ИРИНА —

Я выбежала из подъезда, словно дикая кошка, потерявшая всякую силу и рассудок.

Мой взгляд был затуманен, мысли рассыпались, как разбитые стёкла, и каждое из них несло в себе болезненную, невыносимую правду.

Мой муж и моя лучшая подруга… любовники. Как это возможно?

Как я могла не заметить, не понять?

Где же была моя интуиция, где тот инстинкт, который всегда говорил мне, когда что-то не так?

Словно удар, который невозможно спрятать, обрушилось осознание, разрывая мою душу на части.

Я быстро шла по улице, не осознавая, что делаю, не замечая ничего вокруг.

Мир исчез, растворился, словно погрузился в густой туман. Только боль, которая разрывала грудь, сжимала сердце в тиски, не давала мне вздохнуть.

Как я теперь буду смотреть людям в глаза?

Как я смогу доверять кому-то, когда самые близкие мне люди, те, кому я отдала всю свою веру, предали меня?

Дыхание было частым, тяжёлым.

Лёгкие не могли в полной мере справиться с тем, что происходило в моей душе. Я задыхалась. Я чувствовала, как воздух, который когда-то был таким лёгким, теперь становился вязким. Я не могла дышать.

Не было ни одного уголка, где бы я могла почувствовать себя легко. Никакого укрытия от этой боли. Тело словно заполняла только одна эмоция – яростное, неистовое горе, которое сжирало меня изнутри.

Я шла, не глядя под ноги. Вечерний город жил своей жизнью, а я ничего и никого не замечала.

Ноги сами несли меня куда-то. В неизвестность. Лишь бы подальше.

И вот, вдруг, я резко остановилась, моргнула сквозь слёзы и осознала, что стою прямо на проезжей части.

Я услышала звук тормозов, но было поздно.

Время, как и жизнь, не терпит замедления.

Не успела понять, что произошло, как мир вокруг меня потемнел.

Кажется, я падала. Или это был сон, который не мог быть реальностью.

Я чувствовала, как земля ушла из-под ног, как в ушах зазвенело.

Это было похоже на момент, когда теряешь всё, включая саму себя. Страх, даже ужас и резкая боль – вот что наполнило моё тело.

Я знала одно: мой мир рухнул. Мой муж и моя подруга. Эти два человека, которые были для меня основой всего, предали меня.

Кажется, я захрипела. Или зарыдала.

Сами собой закрылись мои глаза.

В этот момент, даже перед лицом смерти, я не могла думать ни о чём другом, как о предательстве.

Моя душа умирала. Я умирала. Память подкинула мне эту ужасную картину – когда они, оказавшись в объятиях друг друга, сломали меня.

«Почему? За что?»

И сознание погасло.

* * *

Я не знала, сколько прошло времени. Всё тело, как после пытки.

Голова гудела, пульсируя, будто в черепе завёлся злой дух, выбирающийся наружу.

Тронула голову и глухо застонала.

На лбу засохла кровь. Корка неприятно стянула кожу.

В глазах всё плыло, а воздух был… влажный, холодный. Пахло мокрой землёй, деревьями и моим страхом.

Я лежала на сырой земле, в высокой траве, в темноте, среди деревьев, не помня, как я здесь оказалась.

Накрапывал мелкий дождик.

Последнее, что отпечаталось в сознании, как страшная вспышка: мой муж Артём. И Регина. Влажная простыня под ними. Стоны. Их тела. Их предательство.

Потом – мой побег от этого кошмара и визг шин. Свет фар. Удар. И всё.

Меня сбила машина.

И этот урод не вызвал скорую. Не отвёз меня в больницу. Он вывез меня в лес! И бросил. Как псину.

– Вот же урод… – прошептала сдавлено.

Это просто удача, что я была жива.

Попробовала пошевелиться.

Рёбра были, будто под прессом, дышать больно.

Моя нога. Небольшое движение и ногу прострелила резкая боль. Наверное, вывих или растяжение. Или что похуже.

Так, Ира, не думай о плохом.

Обшарила руками вокруг себя. Сумочки нет. Телефона, конечно же, тоже.

Ни связи. Ни денег. Ни света, кроме лунного.

Одна. В лесу. Ночью.

* * *

А лес, тем временем, жил своей ночной жизнью.

Отовсюду раздавались жуткие звуки: шорохи, хлопанье крыльев, хруст под чьими-то тяжёлыми лапами – всё мне казалось враждебным.

Ночные птицы каркали, ухали, стонали, будто на мою беду, а издалека доносился протяжный крик – то ли вой, то ли рычание.

– Мамочка…

С огромным трудом, я поднялась на ноги. Туфли пришлось снять. Обливаясь потом и слезами, всхлипывая от боли, я шла, считай босиком. Капроновые колготки порвались везде, где только можно, но я шла, как могла. Благо, лунный свет хоть немного освещал мой путь. Хотя, скажу честно, ночной лес выглядел зловеще.

Переступая корни, цепляясь за кусты, в полусогнутом положении, брела, куда глаза глядят.

Я понятия не имела, где я.

Но это точно не городской парк.

Не слышно и машин с трассы. Значит, я где-то далеко.

Нога невыносимо болела и не давала нормально идти.

И я замёрзла.

После такой прогулки как бы не простыть.

Кусала губы, стонала, но упрямо двигалась вперёд в надежде, что выйду на трассу. Или на посёлок, какой.

Каждый шорох и резкий звук был, как удар по нервам. Я вздрагивала. Оборачивалась. Снова и снова. Ждала нападения какого-нибудь зверя – волка, медведя, рыси… Не знаю, водятся тут такие или нет… Страшно было, просто жуть.

Я не знала, куда мне идти. Просто шла, пока могла.

Ногам моим точно хана. Отбила все пальцы, исцарапала в кровь пятки. А потом – под ногой оказалась пустота. И я кубарем полетела вниз!

Свалилась в овраг. Упала тяжело, с жутким хрустом. Надеюсь, хрустнули ветки, а не мои кости.

Боль была такая сильная и резкая, что я закричала, захлебнулась собственным всхлипом и… завыла.

Настоящий звериный вой нарушил привычную музыку леса. Нестерпимая смесь страха, боли, обиды, отчаяния накрыла меня.

– Помогите! – в голос, рыдая, прокричала я. – Я зде-е-э-эсь!

Но никто не пришёл. Никто не откликнулся.

Через слёзы, глядя в звёздное небо, я думала, что никому в этом мире не нужна.

Я ревела. Ревела, как маленькая, потерянная девочка. Я дрожала, как осиновый лист на ветру.

И тут… что-то холодное и мокрое ткнулось мне в ладонь.

Я взвизгнула, отдёрнула руку, сердце сорвалось с места, душа ухнула в пятки.

В голове сразу возникла мысль: волк! медведь! кабан!

Но прежде чем я успела закричать, из темноты раздался сердитый, резкий мужской голос:

– Чего орёшь на весь лес? Зверей и птиц распугала.

Я застыла.

Как назло луна спряталась в тучах.

У меня дыхание перехватило. Слёзы застыли в глазах. Я была как слепая. Ничего и никого не видно.

Кто это? Кто здесь со мной? Спасение… или новая беда?

– П-простите… Я… Я… Кажется, сама я не встану…

На мои слова раздался тяжкий вздох, как будто мужчина раздумывал, а оно ему надо?

– П-пожалуйста… Помогите мне…

И тут моё лицо кто-то облизал и обдал горячим дыханием. Пахнуло псиной.

– Зая, фу, – шикнул мужчина, думаю, что на собаку.

А я продолжала сидеть, не двигаясь.

Мой взгляд метался по темноте, пытаясь разглядеть хотя бы силуэт этого незнакомца.

Но лес – сплошная тьма.

– Как ты здесь оказалась?

Его голос был низким, резким, с оттенком раздражения, и в нём звучала какая-то сила, будто он привык управлять ситуациями. Он был властным. Это я поняла сразу. А ещё, как мне кажется, этот незнакомец был опасен.

– Самой интересно, – пробормотала в ответ.

Зачем он бродит ночью по лесу?

Убил кого-то? Труп закапывал?

А если это тот тип, что меня сбил? Разыгрывает тут спасение.

Словно почувствовав мой страх, он приблизился ко мне и включил фонарь.

Зажмурилась от света.

– Ты не одета для похода в лес, – проговорил мужчина.

Я лишь всхлипнула.

Мне было так плохо и так больно, что сил вести разговор просто не было.

Мужчина чуть шагнул вперёд, и теперь я могла рассмотреть его лицо – суровое, с мрачным выражением. Лицо мужчины, которого не нужно разочаровывать.

Слёзы брызнули из глаз. Я преисполнилась вселенской жалостью к себе. Всё, теперь рыдания не остановить.

– Эй, тише-тише. Ты здесь не одна. Слышишь?

Он присел передо мной на корточки, рассматривал меня. Только с какой целью он меня разглядывал? Взять с меня нечего. Сумочки и телефона нет. Только золотая цепочка, серьги и часики.

Я пыталась собраться с силами, хоть они меня и предавали.

Почему я не могу встать? Почему не могу просто двигаться? Боль пронзала жуткая. Будто ножи впивались в каждую клеточку.

– Я… я… – от напряжения у меня пересохло в горле. – Я не знаю, как… где я… У меня всё болит… Меня машина сбила… И муж изменил… С лучшей подру-у-уго-о-о-й…

И снова рыдания и вой.

На мои завывания мужчина вдруг взял и… рассмеялся.

Я даже рыдать перестала. Всхлипнула и уставилась на него.

Это был смех, в котором не было ни радости, ни доброты. Это был смех человека, привыкшего к тому, что его окружают слабые.

А я была одной из них. Я всё это чувствовала, и меня снова охватила паника.

– В лесу тебе не помогут ни слёзы, ни жалость к себе. Тебе повезло, что я оказался рядом. Зайка привела. – Его голос стал более холодным, даже ледяным, и в нём я почувствовала опасность.

Я не могла нормально дышать.

Мне так хотелось встать. Мне хотелось оказаться дома. В тепле, в объятиях мужа…

У меня больше нет мужа.

И подруги тоже нет.

Даже из собственной квартиры погнали…

Сука, что за жизнь пошла?

Ещё и машина сбила! И в лес меня вывезли, будто я мусор!

– Не реви, поняла? Я помогу тебе.

Я облегчённо выдохнула.

– Спасибо вам… – прошептала слабым голосом. – Вы меня в больницу отвезёте?

– До больницы далеко. Мой дом ближе. Всего в пятидесяти километрах отсюда.

И я снова почувствовала этот жгучий, нестерпимый страх.

До больницы далеко?

Дом поблизости?

Всего в пятидесяти километрах?!

Куда меня увезли?! На другую планету?!

– Где я? – едва выдавила из себя. – Как далеко от города?

– Далеко. Почти двести километров, – ответил он. – Машина, говоришь, сбила? Номер и марку запомнила? Или водилу?

Мотнула головой и проговорила надломлено:

– Нет… Только свет от фар…

– Ладно, первым делом поможем тебе. Скажи, где именно болит?

– Везде, – всхлипнула я. – Ноги болят… Голова… Рёбра… Вообще всё болит. А ещё очень холодно…

Я ещё так больно копчиком ударилась, когда падала, что теперь не знаю, как сидеть буду.

– Я осторожно подниму тебя на руки. Если что не так, сразу говори. Или кричи. Хорошо?

– Угу.

Он повесил фонарь на пояс.

Приблизился ко мне вплотную.

Я почувствовала его дыхание на своём лице. Он был совсем рядом. Так близко, что я могла бы дотронуться до него, если бы не страх, сковывавший каждую клеточку моего тела.

Почувствовала его руки на своём теле, он без усилий поднял меня с земли, как тряпичную куколку, и я вскрикнула.

В грудную клетку, будто тысячи ножей вбили, а потом ещё их провернули.

И голова у меня закружилась.

Ухватилась за могучие плечи спасителя и выдохнула:

– Кажется, у меня рёбра сломаны… И сотрясение… Похоже, я умираю…

– Дышать можешь?

– Д-да… А что?

– Был бы пневмоторакс, то дышать нормально бы не смогла. Но всё равно проверить надо. Не вздумай засыпать, хорошо?

– Угу…

Мне надо в больницу. Но я промолчала.

Я не могла ничего сказать. Я была всего лишь грузом в его руках.

Шёл он быстро, с темпом, который был выше моих сил.

Лес темнел, тянул, но я уже не чувствовала себя такой уязвимой, как раньше. В его руках была сила и уверенность.

Вскоре я увидела джип. Большой, чёрный, с мощными колёсами, которые казались невообразимо тяжёлыми и огромными.

Незнакомец совершенно легко открыл дверцу, при этом удерживал меня на руках, и аккуратно усадил меня на переднее пассажирское сиденье.

Я чувствовала, как меня клонит в сон от боли и усталости, но я сдерживалась.

Боль продолжала пульсировать в голове. Тело будто побывало в мясорубке.

Мужчина запустил на заднее сиденье собаку, потом сел за руль, и джип резко поехал вперёд.

Тёмные силуэты деревьев мелькали за окнами, я посмотрела на мужской профиль.

Ему бы бандитов играть.

Большой, страшный, бородатый и усатый.

– Ты не спросила моего имени, – произнёс он, после того как несколько минут мы ехали в тишине. – Меня зовут Руслан. А это Зайка.

Он кивнул в сторону сидящего на заднем сиденье огромного лохматого чёрного пса, который с интересом смотрел на меня.

– Зайка… – повторила я, как будто пыталась понять, почему это так важно. Но я была слишком измучена, чтобы возразить.

– Зайка – бернский зенненхунд. Она подростком вытащила меня из болота, – рассказал Руслан, и в его голосе мелькнуло что-то тёплое. – Она знала, что я не смогу выбраться сам. Ухватила меня за рукав куртки и тащила изо всех сил. Вытащила.

Он говорил об этом, как о чём-то совершенно обычном.

– Хорошая собака, – пробормотала я без должного восхищения, повернувшись к собаке.

Она сидела на заднем сиденье и вдруг зарычала, посмотрела на меня своими умными глазами. Я тут же отвела взгляд. Её взгляд был настолько тяжёлым и спокойным, что это пугало ещё больше, чем сам Руслан. Зайка была умной.

– Она не даёт мне забыть, что жизнь не прощает слабости, – его голос был тихим, но уверенным. – Как твоё имя?

Его резкий переход от темы про собаку на тему моего имени сначала сбил меня с толку, тем более, голова раскалывалась. Я нахмурилась, долго соображала.

– Ну?

– Ира. Меня зовут Кузнецова Ирина Михайловна, – зачем-то представилась я полным именем.

– Хорошо, – сказал он.

А дальше мы ехали в молчании.

Когда мы приехали, я поняла, что не могу встать. Мои ноги не слушались.

Руслан аккуратно взял меня снова на руки, и без всяких усилий отнёс в дом. А его дом, как мне показалось в темноте, был огромным.