Подруга мужа увела

Глава 6

* * *

– ИРИНА —

Проснулась неохотно. Что-то мокрое было на моём лице. Мокрое и вонючее. Пахло… псиной.

Но у нас с Артёмом нет собаки.

Тогда откуда этот запах?

Распахнула глаза и едва не завизжала.

А вы бы не заорали при виде огромной морды бернского зенненхунда, особенно, когда не ожидаешь её увидеть.

И эта наглая псячья морда вылизывала моё лицо. Фу-у-у!

– Отвали… – прохрипела жутким голосом. Горло буквально горело огнём. Всё у меня болело, но уже не так, как поутру.

Собака вновь попыталась вылизать мне лицо, пришлось оттолкнуть огромную голову от себя подальше.

– Зайка, оставь нашу гостью в покое, – раздался голос Руслана. Собака сразу же убежала прочь. – Глупый, наверное, вопрос, но спрошу: ты как себя чувствуешь?

Я села на диване и протёрла глаза. Потом сфокусировала взгляд на мужчине и ответила:

– Чувствую себя так, будто меня сунули в мясорубку.

Руслан что-то взбалтывал в миске, кивнул на мои слова, потом отставил посуду и подошёл ко мне, сел рядом, и его глаза были полны чего-то тяжёлого, почти беспокойного.

– Ира, – произнёс он тихо и я тут же напряглась. Разговор, должно быть, будет сложным. – Твой супруг перезванивал. Я ответил, всё объяснил ему, но… Кажется, он не поверил. Послал меня, тебя, в общем, послал нас с тобой, куда подальше… Потом что-то прокричал про развод и что всё достанется ему и его новой семье.

Он длинно вздохнул и добавил:

– Будешь перезванивать или нет – дело твоё. Кстати, я приготовил для тебя комнату. И вот, тут тебе костыль, чтобы ногу не нагружать…

Рядом с диваном стоял костыль, я чуть не прослезилась.

Незнакомец позаботился обо мне, как мой муж никогда не заботился.

Потом я проанализировала слова о моём муже.

Артём, ну ты и скотина.

Я не могла поверить, что он подумал обо мне, как о потаскухе.

В голове было слишком много всего – ярких, но негативных моментов из последних событий, разочарований, боли и сомнений. Но одно было ясно: я не могла оставить всё как есть.

Так, насчёт комнаты.

Мне стало дико неудобно.

– Я… Руслан, спасибо тебе за всё… И за костыль, и за приём, и главное – за спасение, огромное человеческое тебе спасибо… А насчёт комнаты… Знаешь, я лучше сниму номер, не хочу тебя напрягать ещё больше, – я вздохнула. – Пока не решу с ними… с Артёмом и с Региной поживу в гостинице. А позвонить ему надо. И такси вызову…

А потом вспомнила, что мои карты, мой телефон остались в квартире. Засада.

Руслан молчал, но его молчание было не таким, как у других людей. Оно не было тягостным. Скорее, уютным. Он будто понимал меня.

Он покачал головой, потом как-то невольно коснулся моей руки и сказал:

– Глупости не говори. Никакой гостиницы. Мне и Зайке ты нисколько не помешаешь, и никакого напряга нет. Поправляйся, а потом будешь воевать. Так, вот тебе телефон…

Он протянул мне телефон, а сам встал.

– Я пока отъеду. Задумал тут бисквит сделать, а муки не купил. Меня не будет минут десять. Справишься?

И я даже не успела что-то сказать, как он вышел. Собака последовала за ним. А я осталась одна, только с шумом своих мыслей и телефоном.

Что ж, сначала туалет, а потом позвоню благоверному.

Что-то он совсем оборзел.

На место горечи, обиды и непонимания пришла ярость.

* * *

Артём долго не отвечал на мой звонок.

Но, наконец, соизволил ответить.

– Да, – услышала резкое.

– Артём, что с тобой случилось? – прохрипела сиплым от болезни голосом.

– Почему ты об этом спрашиваешь? – задал он встречный вопрос.

Я даже опешила.

Никогда прежде мне не доводилось слышать в его бархатном голосе столь странные многозначительные нотки.

– Ты в своём уме? – проговорила недоумённо. – Я застала тебя с Региной, потом вы оба заявили, что давно встречаетесь у меня за спиной и вообще любите друг друга, а вчера я узнала от этой дряни, что она беременна, ну а сегодня ты нагрубил человеку, который спас меня! И ты смеешь задавать мне вопрос, почему я спрашиваю?! Артём, ты с луны свалился?!

В трубке раздался длинный вздох, а потом он ответил довольно резко:

– Да, Ира, я не отрицаю своей вины. Меня терзала совесть, я не знал, как тебе всё рассказать, не хотел ранить тебя и сделать тебе больно. Знаешь, а ведь я до последнего не верил словам Регины о твоих похождениях… Но сегодня убедился, что она была права… Поэтому…

Мои брови поползли вверх. Я на миг даже утратила дар речи.

– Что-о-о? – выдохнула я шокировано. – Мои похождения? Артём, ты вообще не в себе? Ты умом тронулся?

Моё спокойствие и желание обстоятельно всё обсудить и нормально поговорить стремительно улетучились.

Вспышки необоснованной ревности всегда были чужды ему. Но сейчас Артём показался мне совершенно незнакомым человеком.

– Это я умом тронулся? Ира, ты мной манипулировала все эти годы. Ты всё время вечно всем недовольна, вечно тебе подавай совершенство… А теперь выясняется, что ты сама по уши замарана. Мне с утра позвонили с полиции и… Ира, я с тебя в шоке! Разыграла целый спектакль! И как ты успела всё спланировать? И ещё ты с каким-то мужиком! Быстро же ты нашла, куда свалить!

Я на секунду потеряла дар речи.

– Ты сейчас серьёзно?! Ты думаешь, я придумала аварию?! – прокричала-прохрипела в ответ. – Я не понимаю, зачем вообще мы ведём этот тупой разговор! Это какой-то сюр, Артём!

– Ира, мы ведём этот разговор, потому что я увидел тебя настоящую. Теперь я полностью согласен с Региной. Мы с тобой разводимся и сделаем это быстро. И по поводу квартиры… Она – моя. – Мрачно заявил Артём.

– Повтори ещё раз…

– Если тебе угодно, – Артём не скрывал своего отвращения. – Ты – лицемерка и манипулятор, Ира. Я не хочу быть с тобой. Мы разводимся. По поводу квартиры, она остаётся у меня.

Я задрожала от волнения. Не выдержала и отключилась.

* * *

Кровь запульсировала у меня в висках, а тело как будто налилось свинцовой тяжестью.

– Боже… Артём спятил… – прошептала упавшим голосом и в полном недоумении уставилась на телефон Руслана, будто его гаджет мог дать мне все ответы.

Гадко чувствовала себя и физически и морально. А теперь слова мужа, что я – лицемерка и манипулятор добавили мне и тревожки, и ярости.

Он сказал, что не хочет быть со мной…

Как я не замечала, что он уже давно стал мне чужим?

А Регина? Я не заметила и в ней изменения.

Два предателя… Два ножа в спину.

Телефон зазвонил и я дёрнулась всем телом.

Это перезванивал Артём.

Мои руки затряслись, я всхлипнула и тут же выдохнула. Нужно взять себя в руки и ответить.

Приняла вызов, и он сходу заговорил:

– Ира, это отвратительно с твоей стороны… Ты устроила целый спектакль. Сознавайся, ты уже знала обо мне и Регине, верно? – презрительная интонация супруга резанула меня больнее ножа. – Просто признайся, что знала. Потому и вернулась раньше, потому и устроила эту якобы аварию. Даже свалила к какому-то мужику.

– Артём, ты слышишь мой голос, слышишь, что я простывшая. У меня ангина из-за того гада, что бросил меня в лесу. Он сбил меня, загрузил в тачку и вывез в лес. Я пролежала на холодной земле… Могла умереть. Ты думаешь, я ненормальная, чтобы устраивать самой себе проблемы? Меня случайно нашёл тот самый мужик, про которого ты говоришь таким пренебрежительным тоном, и он приютил меня у себя. Помог. Вызвал врача, полицию. Ты понимаешь меня? – говорить мне было трудно, но я постаралась всё рассказать и максимально спокойным тоном. – Артём… Я не знала о тебе и Регине… Для меня это стало… неприятным сюрпризом… Вы оба причинили мне страшную боль…

– Я тебе не верю, – сказал он как отрезал. – Объясни мне, зачем тебе понадобилась эта авария? Решила, что таким способом вызовешь у меня сочувствие? Что я сразу брошу Регину? Какая же ты… сука, Ира.

С силой сжала телефон и едва сдержалась, чтобы не закричать.

– Я не делала этого… Клянусь! – растерянно оправдывалась я, отчаянно пытаясь собрать воедино разбегающиеся мысли. – Эти мысли тебе вкладывает Регина? Коварная и лживая дрянь, вот кто, она! Вот с кем ты собрался строить новую семью, Артём!

– К твоему сведению, Регина была в полной растерянности, когда узнала про ДТП с тобой. Мне плевать, что ты там задумала, просто знай – у тебя ничего не выйдет, Ира, – Артём повысил голос. – Я сегодня же подаю на развод. Понятно тебе всё?

Мне казалось, что мир вокруг меня рушится до основания.

Меня откровенно потрясла безжалостная жестокость, с которой говорил Артём. Его слова были как ножи. Он слепо верил Регине. Он слепо верил своим придумкам. Он не верил только мне. Женщине, которой клялся в любви, которую взял в жёны, с которой мечтал о детях…

– Молчишь? – хмыкнул он. – Конечно, что тебе возразить? Ты – глупа, Ира. И я рад, что наши отношения закончены.

Положила руку на горло и сжала. Горло болело, а после долгого разговора с мужем… почти уже бывшим мужем, оно горело адским пламенем. А ещё я чувствовала, что я сама горю – от обиды, разочарования… От ужасного предательства!

– Я действительно очень глупа, – тихо произнесла я. – Настоящая дура, раз не смогла разглядеть в тебе конченого урода, а в лучшей подруге, коей претворялась Регина – конченую суку.

Он шумно и раздражённо вздохнул и сказал:

– Твоё замечание в высшей степени оскорбительно. Кори только себя. Не надо говорить о Регине, матери моего будущего ребёнка в подобном тоне. Она намного лучше тебя. Она – идеальная женщина.

– Знаешь, что, Артём? Придёт время и ты будешь в ужасе от неё… ты будешь разочарован и будешь корить себя. И меня вспомнишь… И, знай, мой дорогой, почти бывший муж – на несчастье счастья не построить, – с горечью прошептала я на его жестокие слова.

– Советую тебе найти новое жильё. Между нами всё кончено, – заявил он пренебрежительно. – Регина соберёт твои вещи. Можешь сама за ними приехать, можешь кого-то отправить, мне плевать. Главное, сообщи заранее. И ещё раз по поводу квартиры. Она – моя. Остаток ипотеки я выплачу сам.

– Какая же ты козлина, Артём… – проговорила хрипло и сдавленно. – Ты уничтожил нас…

– «Нас» давно нет. Всё, пока.

Он отключился.

Я шумно выдохнула, а потом хрипло завыла.

Мне трудно было поверить, что это на самом деле произошло.

Ещё совсем недавно я была невероятно счастлива, возвращаясь домой после командировки к своему дорогому и любимому мужу!

Но любимый муж выбросил меня из своей жизни, словно ненужную вещь! И променял меня на мою лучшую подругу!

Мир явно сошёл с ума.

Или это я – была слепа и глупа, раз не видела очевидного.

В любом случае, я ощущала мучительную душевную боль. Мне хотелось кричать. Вместо этого уткнулась лицом в подушку и тихо заплакала.