Подводка для глаз. История культуры

@importknig

Перевод этой книги подготовлен сообществом "Книжный импорт".

Каждые несколько дней в нём выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.

Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.

Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig

Захра Ханкир «Подводка для глаз. История культуры»

Оглавление

Предисловие

Введение: Liner Notes

Глоссарий

Глава первая. Нефертити и рассвет Кола

Глава вторая. Люди табу

Глава третья. Краска для глаз как сопротивление

Глава четвертая. Пираты Петры

Глава пятая. Кошачий глаз в культуре Чола

Глава шестая. Танец глаз

Глава седьмая. Взгляд гейши

Глава восьмая. Драг и преображающая сила подводки для глаз

Глава девятая. Назад к черному. Эми Уайнхаус и Лайнер в глазах общественности

Глава десятая. #GraphicLiner. Подводка для глаз в эпоху инфлюенсеров

Предисловие

Должно быть, мне было около семнадцати, точно сказать не могу. Но я точно помню, что чувствовала себя неуверенно. Мама потащила меня на семейную вечеринку по случаю помолвки, на которой мужчины и женщины были разделены, согласно исламским традициям. Мы были в моем родном городе, Сидоне, в Южном Ливане. Мама подвела свои ореховые глаза лесной подводкой по плоскости век и черной подводкой по линии глаз. Такой макияж она приберегала для особых случаев, таких как свадьбы и визиты в наш дом друзей семьи и потенциальных женихов, желающих просить моей руки (мама поддерживала мой отказ от общения с этими женихами). Я часто наблюдала за ней, когда она наносила макияж, - она делала это ритуально, с большой тщательностью и вниманием, как будто это был не просто процесс наведения красоты, а момент трансценденции. С шестью детьми, работой на полную ставку и грузом всего мира на плечах в стране, постоянно находящейся на грани краха, она была окружена постоянным хаосом. Но ее рука ни разу не дрогнула, когда она наносила подводку для глаз; как будто мир остановился. Постепенно и с большой точностью она закрывала один глаз и проводила аппликатором для подводки вдоль линии глаз, чтобы пигмент попал на оба ободка. Когда она открывала накрашенные глаза, я восхищался ее красотой.

Вечером на вечеринке по случаю помолвки она сняла свой хиджаб с цветочным узором, придала объем своим выделенным волосам кончиками пальцев, сняла туфли на каблуках и танцевала всю ночь напролет. Она предложила мне встать и присоединиться к ней, протянув наманикюренную руку, но я отказался. Все гости были в восторге, как будто она нечаянно подставила будущую невесту. Я же, напротив, тихо сидела в уголке, с голым лицом, не тронутым ресницами, и одетая несколько небрежно. Когда люди здоровались с нами, они отмечали, как сильно я похожа на своего отца - то есть я унаследовала его темные и выдающиеся черты лица, но совсем не походила на свою мать и не обладала ее заразительной энергией. О такой уверенности в себе я мог только мечтать.

До переезда в Южный Ливан после окончания пятнадцатилетней гражданской войны, которая практически уничтожила страну, моя семья жила в Великобритании, где мои родители искали безопасности и стабильности и где я родилась в 1980-х годах. Будучи молодой девушкой с левантийским и египетским происхождением, живущей в клаустрофобном городе на севере Англии, я поняла, что для "ассимиляции" или "интеграции" с белым большинством населения мне необходимо свести к минимуму все аспекты себя. Теоретически меня это вполне устраивало, ; я бы предпочел исчезнуть на заднем плане, чтобы меня не заметили, поскольку по природе своей был интровертом. Но как семья, мы не могли не выделяться, и не только из-за того, как мы выглядели. Во время собрания мы с моими четырьмя братьями оправдывались, поскольку родители велели нам не петь христианские гимны; мы неловко выходили из зала вместе с другими мусульманами и свидетелями Иеговы, которых в школе было немного. (Чтобы мы никогда не забывали, что мы мусульмане, мой отец иногда будил нас на рассвете, чтобы мы молились вместе с ним. Я также посещал частные уроки Корана вместе со своими пакистанскими сверстниками.) Во время Рамадана мы пропускали школьный обед, и мне редко разрешали гулять с друзьями. Когда мы ходили плавать на уроки физкультуры, по просьбе родителей я надевала купальники и велосипедные шорты, чтобы прикрыть свое тело, что вызывало взгляды и хихиканье. Мое неправильно произнесенное имя со временем стало моим известным именем. Однажды меня попросили провести в классе презентацию об исламе, и я принесла с собой молитвенный коврик и Коран. Когда я рассказывал о пяти столпах религии, мои одноклассники в основном смотрели на меня с недоумением.

Даже когда я старалась общаться, надо мной часто насмехались и издевались. Более крупная девочка получала огромное удовольствие от того, что неоднократно толкала меня на землю на перемене. Однажды днем, когда мне было одиннадцать лет, я пришла домой из школы со слезами на глазах: после тренировки по нетболу я услышала, как одна из моих белых одноклассниц назвала нас с братьями "странными" и произнесла "слово на букву П" - расистский термин, используемый для оскорбления людей пакистанского происхождения, а две другие девочки рассмеялись в знак согласия. Дома я умоляла маму объяснить, почему эти девочки так грубы со мной.

Мама с пониманием отнеслась к этой предсказуемой реакции на мое отторжение. Но ей, как иммигрантке, опасавшейся за нестабильное положение своей семьи в Ливане и пережившей вместе с моим отцом подстрекательский опыт, один из которых был связан с судебным процессом, приходилось сталкиваться и с более серьезными вещами. Однако она узнала, что моя ранняя неуверенность в себе усугублялась тем, что я был небелым, мусульманином, иностранцем и, следовательно, считался "странным". Меня просто заставляли чувствовать, что со мной что-то не так из-за религии, в которой я родился, и моего наследия, в то время как я должен был гордиться и тем, и другим, - успокоила она меня.

Одной из моих единственных настоящих подруг в то время была Мэй, египтянка, которая носила ботфорты и скранчи и жила в том же доме, что и мы. Мне было двенадцать, ей - четырнадцать; ее родители были менее строгими, чем мои, и поэтому она уже начала краситься. В отличие от меня, она была далеко не робкой, но мы с ней сблизились из-за общего наследия и мусульманского происхождения. Однажды после обеда она решила "сделать мне приятное". Под фонограмму Ace of Base, звучавшую из ее стереосистемы, она тщательно нарисовала подводку для глаз на моих веках и подкрутила ресницы тушью. Когда я посмотрела в зеркало, я была одновременно и рада, и удивлена: я как будто наконец-то увидела себя, как будто я каким-то образом оказалась в фокусе.

Мы вернулись в Ливан всей семьей в 1990-х годах, поскольку мои родители решили, что после окончания войны страна стала достаточно безопасной, чтобы мы могли жить в ней, а также потому, что они не хотели, чтобы я переживала свои подростковые годы в Англии. Там, будучи молодым взрослым человеком, чья неуверенность в себе только претерпевала метаморфозы, я пыталась установить контроль над своей внешностью, часто к ужасу моего консервативного отца. Раз в неделю Фатима, буйная палестинская владелица салона, выпрямляла перегибы и волны из моих темпераментных волос и курила, поджаривая мои пряди щипцами. (Эта же женщина так жестоко проредила мои брови, что они до сих пор не восстановились). Я избегала женственной одежды и высоких каблуков, потому что это означало, что я буду занимать больше места в мире, который и так относился ко мне враждебно. И я одевался так же, как мои четыре брата круглый год, очень желая быть мальчиком, зная, что они имели определенные привилегии, которых не было у меня.

Хотя на меня не сыпались отфильтрованные изображения друзей и авторитетов, как на современных подростков, я регулярно просматривала Teen Vogue и другие западные журналы и каталоги, которые попадали в Ливан. Признаться, временами мне хотелось быть похожей на белокурых девушек, которые смотрели на меня с глянцевых страниц. Однажды я зациклилась на рекламе, где была изображена тоненькая светлокожая модель, чьи глаза были подведены углем. В моем понимании она олицетворяла легкое совершенство, потому что была всем тем, чем не была я: воплощением европоцентристских норм красоты. (Позже я узнала, что это была Кейт Мосс).

Но затем, примерно в четырнадцать лет, я впервые встретил ее - королеву Нефертити, мою королеву. Мой отец был заядлым коллекционером журналов National Geographic, как старых, так и новых. Будучи наполовину египтянином, он также был одержим всякой египтологией. В одном из номеров, на который он наткнулся, датированном 1961 годом, была публикация о Нефертити с изображением ее бюста и белой женщины, вглядывающейся в него. Левая сторона лица царицы была видна, и было ясно, что не хватает глаза, но глазница была подведена кохлем. Я вообразила, что королева, чье имя, кстати, означает "прекрасная прибыла", связала меня с большим созвездием очаровательных незападных женщин. С тех пор я не переставал восхищаться ею. И в 2022 году я наконец совершил паломничество в Берлин, чтобы встретиться с ее лепным разноцветным бюстом. Она оказалась такой же изысканной, какой я всегда ее себе представлял, с завораживающими глазами, подведенными углем, точеными чертами и симметричным лицом. Спустя годы после того, как я впервые увидел ее в журнале, я все еще вижу в королеве что-то от себя.

Меня сравнивали с Нефертити по меньшей мере трижды. Первый - в шестнадцать лет, через четыре года после нашего переезда в послевоенный Ливан. Я проносила свою подводку в школу в пенале, потому что косметика была запрещена; иногда я прятала ее в лифчике и наносила в туалете. Высокий вихрастый мальчик в школе, который был в меня слегка влюблен, сказал, что я похожа на королеву. В моем драматическом дневнике он сказал, что его пленила темнота моих глаз, веки которых были утяжелены прямыми ресницами и накрашены черной тушью.

Поразмыслив, он наверняка пытался произвести на меня впечатление своими познаниями о древнеегипетских властных женщинах. Это действительно польстило мне, и, учитывая мою неуверенность в себе, я оценила упоминание имени и непрошеное внимание, прежде чем вежливо отшить его. Благодаря своему увлечению Нефертити я уже интересовалась историей макияжа и поняла, что кохль не просто красит. Он несет в себе истории о моей матери, бабушке, прабабушке и предках до них. Я воспринимала kohl как постоянного спутника женщин моей семьи, который защищал и придавал силы моему гордому роду.

По мере того как мой интерес к этому замечательному продукту углублялся, я искал его значение в истории. Там я обнаружил множество фигур и культурных традиций, выходящих за рамки тех, о которых я знал из западной музыки и кино. Я нашел подводку для глаз в пустынях арабского мира и в саваннах Африки, в парикмахерских Ирана и в переулках Киото. Я нашел ее на лицах индийских сказителей, латиноамериканских борцов за свободу и палестинских активистов. Даже арабские поп-артисты, которых я слушала, использовали подводку как инструмент для выражения своей индивидуальности - я считала, что затемненные глаза египетской певицы Руби были особенно смелыми, поскольку они намеренно усиливали ее соблазнительную ауру. И вот я стала чаще пользоваться подводкой, все время опасаясь, что отец заметит это и запретит мне пользоваться косметикой вообще. (Достаточно было того, что я уже дважды проколола уши).

В годы, последовавшие за моим трудным временем в школе, когда я поступила в Американский университет Бейрута, моя младшая, более жесткая и единственная сестра Ясмин побудила меня освоить искусство нанесения более эффектной подводки, научив меня сама, а позже прислав мне обучающие ролики с YouTube. Так я прошла путь от подводки под глазами до полноценного "кошачьего глаза" - чем чернее, тем лучше. На верхние веки я наносила самую дешевую западную жидкую подводку, которую можно было найти в местных аптеках, обычно Maybelline, а по линии глаз - привезенный из Пакистана на сидонские базары кайал Hashmi Kajal. К двадцати годам мое преображение было полным: Я сменила свободную одежду на мини-юбки, учебники по биологии - на Ницше и Эдварда Саида, а выпрямленные волосы - на буфет, который в разные годы был то русым, то черным, то светлым.

Я создала для себя два мира, которые упорно старалась не столкнуть. В Южном Ливане я была традиционной дочерью своих родителей. Но в Бейруте я экспериментировала со своей внешностью и убеждениями. Время от времени эти два мира просачивались друг в друга: Я забывала снять пирсинг в носу, когда приезжала домой на выходные, или вскользь говорила, что верю в гражданский брак. К этому времени я уже отвергла европоцентристские нормы красоты и приняла подводку для глаз и колер как выражение своей идентичности, в том числе и благодаря Нефертити. Подводка для глаз, казалось, придавала мне ощущение силы, напоминающее власть царицы. Моя религиозная мать была не в восторге от этой физической и интеллектуальной трансформации: однажды она перестала разговаривать со мной на несколько дней после того, как увидела на Facebook мою фотографию в бикини (с тех пор она простила этот проступок). Я была так предана своей подводке, что обходилась без нее только когда возвращалась в Сидон из Бейрута на выходные и когда переживала непростые приступы депрессии.

Во время учебы в университете я недолго встречалась с социалистом, который спросил меня, что я думаю о военной оккупации Ливана Сирией, и на одном дыхании сказал, что я похожа на Нефертити. Он курил кальян в кафе, расположенном в ливанских горах; мы сидели на открытом воздухе. Это был великолепный поздний летний вечер, о котором с такой тоской писал сирийский поэт Низар Каббани. Солнце уже начало садиться. Погода была мягче, чем обычно, но дул ветерок, намекающий на скорую смену времен года, и жасминовое дерево неподалеку давало о себе знать с каждым дуновением ароматного воздуха. Я только что снял свои огромные солнцезащитные очки , за которыми часто прятался. На мгновение я забеспокоилась, что социалист сочтет меня растрепанной, так как моя подводка немного поблекла от дневной влажности. Когда он назвал имя королевы, я жеманно улыбнулась, а затем потребовала затянуться кальяном. На самом деле мое сердце танцевало - не из-за того, что человек сделал мне комплимент, а из-за того, на что он намекал: Я была не только привлекательной, но и царственной. Это редкий момент времени, когда я могу проследить точную эволюцию своей уверенности. Возможно, я наконец-то достигла совершеннолетия.

В третий раз меня сравнил с Нефертити один британский финансист, с которым я ехала в одном лифте в центре Лондона. Я покинула Ливан ради колледжа и карьеры, и к этому моменту мне было уже далеко за двадцать, хотя мои проблемы с уверенностью в себе были не так уж и далеки. "Вы выглядите экзотично, - смело сказал он. "Немного похожа на Нефертити". На этот раз я вздрогнула от такого предположения. Если когда-либо и существовал востоковедческий комплимент, то это был именно он. В то время как его взгляд, казалось, сглаживал царицу, мое отношение к ней проникало глубоко в мои корни и самосознание. В этом смысле Нефертити казалась мне притягательным зеркалом: то, что мы видим в царской жене, раскрывает о нас больше, чем мы когда-либо узнаем о ней.

Моя приверженность к кошачьим глазам сохранилась до сих пор, и моя мама не перестает спрашивать меня, не заболела ли я, когда я без них. В большинстве дней, когда по всей стране объявляли локаут после пандемии COVID-19, я все равно носила подводку для видеоконференций: это помогало мне сохранять иллюзию нормальности. Я ношу подводку на пилатес, в магазин и когда остаюсь одна дома. Я даже носила ее в течение восьми дней экстремального похода в Чаде, где я изучала народность водаабе для этой книги. (Моя подводка часто отражает этапы моей работы: когда я писала главу об Эми Уайнхаус, мои крылья непроизвольно увеличивались, пока не стали касаться краев бровей). Я редко, а то и никогда не обхожусь без магических линий, украшающих мои глаза, так же как я никогда не обхожусь без своей культуры, своих предков или своей матери.

Конечно, можно придать своей внешности слишком большое значение, и тогда украшение себя превратится в легкомысленное занятие, отнимающее время, в упражнение в тщеславии или в ощутимое бремя. Но я никогда не красилась только для того, чтобы выглядеть определенным образом (хотя я не могу пожаловаться на эстетическую пользу). Теперь я понимаю, что моя юношеская озабоченность внешним видом коренилась в моем стремлении примириться со "странностью", которая была мне навязана и которую я воспринимала как ранимая, чувствительная девочка, выросшая в Великобритании в конце 1980-х - начале 1990-х годов, и, в более широком смысле, как подросток, который учился ориентироваться в новых мирах.

Поскольку я начала встречать наследие Нефертити повсюду - в рекламе на билбордах Каира, на глазах моей сирийской ливанской бабушки на полароидных фотографиях 1960-х годов, на саудовских феминистках и на ливанской легенде Файруз, - я также начала осознавать огромную силу и масштабность "странных" женщин, а в результате и себя. А поскольку кохль появился на Востоке, мне часто казалось, что, нося его на Западе, я пересекаю пространство и время и общаюсь со своими предками. Сегодня же, на мой взгляд, kohl - это празднование моей идентичности и славных и глубоких историй, которые крутятся вокруг нее. Когда я подвожу глаза черным пигментом , я совершаю не только акт самолюбования, но и акт самосохранения.

Вопрос о том, как подводка для глаз вписывается в образ человека, является движущей силой этих страниц. Для меньшинств и цветных сообществ подводка выходит за рамки эстетики. Речь идет об идентичности и самоощущении, власти и гендере, духовности и религиозности, сексуальности и наступлении совершеннолетия, обрядах перехода, бунтарстве и сопротивлении, отношениях между матерями и дочерьми. Коль - это еще и повод для праздника и гордости, инструмент, отягощенный многовековой многослойной историей империй, королев и королей, поэтов, писателей и кочевников. Представьте себе? Носить всю эту историю в маленьком тюбике, карандаше или горшочке, который помещается в карманах и сумочках.

Носить подводку для глаз и узнать о ее происхождении - значит привлечь внимание не только к себе, но и к самым удивительным культурам мира.

Введение: Liner Notes

Несмотря на свою повсеместную распространенность, подводка для глаз - это нечто большее, чем кажется на первый взгляд. Этот редко встречающийся предмет обрамляет глаза женщин в нью-йоркском метро и мужчин-бедуинов в пустынях Аравийского полуострова. Пользователи Instagram экспериментируют с графическим дизайном подводки, а супермодели демонстрируют крылья на парижских подиумах. Члены движения "Талибан" наносят подводку на веки, чтобы отгонять солнце, как и афганские пуштуны и племена, живущие вдоль Гималайских и афгано-пакистанских горных хребтов. Согласно религиозной традиции, живые богини в Непале украшают свои глаза косметикой, подобно сказительницам катхакали в Индии, которые рассказывают сказки прошлого и настоящего. Если у них нет возможности купить подводку в магазине, некоторые женщины-заключенные в США делают ее сами, используя графитовый карандаш и вазелин. Модные битники носили подводку в паре с беретами, а русские танцоры дягилевского "Русского балета" наносили ее на сцену. Викинги пользовались углем, чтобы защитить зрение во время битвы; даже месопотамцы, возможно, использовали кохль, нанося его палочкой в форме лопаточки. Хотя они не использовали уголь так широко, как древние египтяне, древнегреческие женщины подводили глаза смесью сажи, сурьмы и жженой пробки. Говорят, что пророк Мухаммед тоже пользовался подводкой для глаз и рассказывал о ее целебных свойствах. Следы косметики встречаются и в Ветхом Завете, где упоминаются фигуры, в том числе Иезавель, с "накрашенными глазами"; две из них были "блудницами", хотя использование краски для глаз не считалось в Писании чем-то предосудительным. Разрозненный (и далеко не всеобъемлющий) список персонажей и контекстов - такова сфера применения этого универсального и влиятельного предмета.

После начала пандемии COVID-19 продажи подводки для глаз резко возросли, а помады - упали из-за повсеместного использования масок для лица. К 2021 году мировой рынок косметики для глаз вырос до 15,6 млрд долларов, а к 2027 году - до 21,4 млрд долларов. Траектория роста просто ошеломляет. Неудивительно, что подводка для глаз и карандаши для глаз составляют самый большой сегмент рынка, опережая тушь и тени на 5 %.

Несмотря на то, что на протяжении веков подводка для глаз применялась по-разному, эстетическая цель всегда была одной и той же: украсить, усилить или увеличить глаза. Косметика способна превратить лицо из изможденного в бодрое, наряд - из подходящего для работы в подходящий для свидания, а общий образ - из голого и сдержанного в украшенный и соблазнительный - всего несколькими взмахами. (Комментируя преображающую силу подводки для глаз в своей книге I Feel Bad about My Neck, Нора Эфрон написала: "Есть пара старых бойфрендов, с которыми я всегда беспокоюсь столкнуться, но нет ни малейшего шанса, что я узнаю кого-либо из них. К тому же они живут в других городах. Но дело в том, что я все равно думаю о них каждый раз, когда у меня возникает соблазн выйти из дома без подводки"). В зависимости от дня, обладательницы подводки могут быть знойными или скромными, бунтарскими или чистоплотными, сдержанными или шумными. Кто-то защищает себя от злых духов или чествует бога, а кто-то лечит глаза от инфекции или защищается от солнца. Как и сама тушь, подводка помогает нам донести до мира следующее: мы уверены в себе, мы принадлежим к гордой субкультуре, мы выражаем себя, мы - наши собственные творения. Практически для каждого образа существует свой стиль подводки и своя история.

Искусство нанесения подводки для глаз может быть кропотливым и точным: специалисты применяют к чистому холсту ту же тщательность и продуманность, что и художник или каллиграф. Правил много, но они податливы, и на совершенствование техники могут уйти годы. Аппликатор должен двигаться плавно, чтобы пигмент легко скользил по веку или ватерлинии. Нанесите слишком толстую линию на веко, и вы рискуете уменьшить глаза; нанесите линии, которые кровоточат, и вы можете придать глазам нежелательный эффект енота. Для разных форм глаз подходят разные стили: черная линия на нижней ватерлинии может сделать маленькие глаза меньше, в то время как одна линия вдоль верхнего века может сделать их больше. В зависимости от угла вздергивания крылья могут расширить глаза - или, как утверждает один из TikToker, даже показать, кто является обладателем этих глаз: миллениалы или представители поколения Z.

Малейшая дрожь в запястье может привести к тому, что придется перерисовывать целые линии - трудоемкая работа, от которой мало кто застрахован. Александрия Окасио-Кортес, американский политик, известная своей фирменной темной подводкой для глаз и красной помадой, однажды написала в Instagram о своей неудачной попытке сделать крылья: "Я просто хочу, чтобы вы все знали: кто бы вы ни были, откуда бы вы ни были , чего бы вы ни добились в жизни, подводка для глаз всегда будет смирять вас", - сказала она.

Аппликаторы бывают разные: от пальцев и косточек до кисточек и пластиковых стержней. Некоторые люди используют мизинцы, чтобы откорректировать свои несовершенные линии, другие - трафареты, салфетки или ватные тампоны. Цвет и консистенция тоже важны. Черная подводка может старить, в то время как коричневая, зеленая или синяя может быть более броской. (Принцесса Диана знаменито пользовалась синей подводкой, вероятно, чтобы подчеркнуть голубой цвет своих глаз). Жидкие, гелевые и кремовые подводки лучше всего использовать на веках, а карандаши и пудры - на подводке. И еще - форма и длина линий; выбор бесконечен, как убедились пользователи Instagram и TikTokers. Ваша подводка может быть даже "достаточно острой, чтобы убить человека", - утверждает один из популярных мемов и поклонница "кошачьих глаз" Тейлор Свифт.

Усилия окупаются. Подводка для глаз, конечно, может сделать женщину значительно более привлекательной, а привлекательность, или "привилегия красивых", значимо связана с тревожно широким спектром положительных социальных и экономических результатов (хотя зачастую женщина должна быть "условно" привлекательной, чтобы воспользоваться этой привилегией). К женщинам, особенно цветным, предъявляются высокие и особые требования, когда речь идет об их внешнем виде на работе. В офисе женщины, которые носят правильный макияж - не слишком тяжелый и не слишком легкий, - считаются более компетентными и эффективными руководителями; на ярко выраженное крыло могут смотреть менее благосклонно, чем на подтяжку. Правильно подобранная подводка для глаз может создать иллюзию ланиных глаз, подразумевая молодость. Считается, что люди с "детским лицом" лучше преуспевают в жизни, поскольку их считают более честными, надежными и харизматичными, чем другие.

И наоборот, некоторые молодые люди пользуются подводкой для глаз, чтобы казаться старше или взрослее. Двенадцатилетние Элис Крейг и Кристина Уилсон, одноклассницы, которые сейчас учатся в разных средних школах Манхэттена, по выходным собираются в спальнях подруг, чтобы обменяться техниками нанесения подводки, почерпнутыми из обучающих роликов на YouTube. В их группе, объясняют девочки, подводка для глаз - это косметическое средство, которое они выбирают. Дело не в том, чтобы выглядеть "мило", - говорит Уилсон. "Подводка для глаз помогает выглядеть круто и смело. А еще она помогает выглядеть старше. Никто не подумает, что вам пятнадцать. Но, возможно, они будут относиться к вам серьезнее".

"Многие девушки, которых мы знаем, в основном используют макияж, чтобы скрыть недостатки, которые они считают недостатками, или делают что-то незаметное, чтобы выглядеть красивее, но естественно", - говорит Крейг. "Я думаю, если это помогает вам чувствовать себя увереннее, то вперед. Но мы с подругами не считаем такой способ использования макияжа очень интересным. Подводка для глаз - совсем другое дело. Она противоположна тонкому или "естественно красивому". Подводка показывает вашу индивидуальность".

Это мощная подводка для глаз, с которой не сравнятся другие средства в вашей косметичке.

Подводка для глаз уютно расположилась почти в каждом уголке поп-культуры - от музыки и театра до кино и искусства. Она регулярно используется в качестве преобразующего маркера зрелости, драматизма, соблазнительности, сексуальности, силы или бунтарства. На западных экранах интенсивная подводка используется для обозначения безумия или трансгрессии. Такие роковые женщины, как Акаша, сыгранная покойной Аалией в фильме 2002 года "Королева проклятых", и Джули Марсден, сыгранная Бетт Дэвис в фильме 1938 года "Иезавель", были накрашены подводкой (Грэм Грин незабываемо описал Дэвис как обладательницу "прыгающих, невротических глаз, своего рода испорченной и фосфоресцирующей прелести"). Такие извращенные герои-мужчины, как покойный Хит Леджер в роли Джокера в "Темном рыцаре" и Роберт Паттинсон в "Бэтмене", носили размазанные линии. В сериале Netflix "Оранжевый - новый черный" несколько заключенных-бунтарок в нью-йоркской тюрьме творчески и последовательно подводят глаза пигментом. Мне больше всего нравятся длинные и тонкие щелки, которые носит смелая Марица Рамос в исполнении Дайаны Герреро. В "Игре престолов" кочевая группа, известная как дотракийцы, часто пользуется подводкой для глаз, особенно ее мужчины-воины на лошадях. Проблемная шахматистка Аня Тейлор-Джой в фильме "Гамбит королевы" рисует линии, которые становятся все более драматичными по мере того, как она все больше выходит из себя; в состоянии алкогольного опьянения она рисует плавающие линии на сантиметр ниже своих естественных нижних ресниц, создавая жуткий, кукольный эффект. А в сериале HBO "Эйфория" подводка, которой пользуется героиня актера Алексы Деми, Мэдди Перес, - четкая и смелая, отражающая ее жесткую, но эмоционально неустойчивую личность. Как показано в фильме "Корона", принцесса Диана перед интервью в программе "Панорама" на BBC о неверности принца Чарльза наносит черную подводку на нижнюю линию глаз, придавая глазам мрачный, скорбный вид. Подводка, кстати, не всегда используется для глаз. Джон Уотерс, американский кинорежиссер, создает свои фирменные усы-карандаши с помощью подводки Expert Wear Velvet Black от Maybelline.

Подводка для глаз использовалась и в искусстве. В 1920-х годах, с появлением "кинодворцов", фильмы транслировались в черно-белом формате, и режиссеры требовали от актеров подводить глаза, чтобы они выделялись на монохромном фоне. В театре и опере, которые исторически исполнялись при свечах или лампах, подводка для глаз обильно наносилась на лица исполнителей, чтобы зрители лучше видели их выражение. У некоторых знаменитостей и артистов были особенно близкие отношения с подводкой, настолько, что она стала их визитной карточкой, без которой они были бы неузнаваемы. Вспомните, например, Эми Уайнхаус без ее графических крыльев или Трикси Маттел с голым лицом.

Подводка для глаз говорит на универсальном языке преображения. Но ее корни прочно уходят на Восток, начиная с Древнего Египта, где самые ранние свидетельства ее использования датируются по меньшей мере 3100 годом до нашей эры, и где она применялась в лечебных, духовных и косметических целях. В древней африканской стране Пунт галенит, скорее всего, использовался в качестве источника для получения кохля, о чем свидетельствует торговля между королевством и древними египтянами. Люди по всему континенту, от берберов в Марокко и оромо в Эфиопии до кочевников в Чаде, также используют кохль для защиты от солнца, а также для украшения или лечения глаз. Как бы ни называли подводку для глаз на Глобальном Юге - каджаль, кохль, сурма или сорма - косметика имеет огромное влияние и может передавать сообщения о власти, религиозности и приверженности моральным нормам.

В арабском мире и в других странах Азии и Африки некоторые матери до сих пор наносят на глаза новорожденным кольд, чтобы уберечь их от сглаза - суеверия, согласно которому завистливый взгляд или взор может причинить вред. В Южной Азии и Африке многие мусульмане рассматривают kohl, surma или kajal не как макияж, а скорее как элемент своей веры и неотъемлемую часть подготовки к религиозным праздникам, таким как Ид и Рамадан.

Цветные сообщества сегодня также используют подводку для самовыражения и утверждения своей идентичности перед лицом маргинализации и превосходства белой расы. Зиве Фумудох, американская ведущая ток-шоу, ставшая вирусной благодаря тому, что она задавала своим собеседникам вопросы о культуре и политике чернокожих, часто хвастается фирменной подводкой для глаз. Большинство ведущих спрашивают: "Какой у вас следующий проект? Как мы можем его продвинуть?", а не "Сколько у вас чернокожих друзей? Что вам нравится в чернокожих людях с качественной точки зрения? " - сказала она в интервью Allure в сентябре 2020 года. "Я задаю эти вопросы с помощью интенсивной подводки и пигмента на лице. Я пытаюсь контекстуализировать эти продукты, которые у меня есть, и привнести их в разговоры о расе, классе и гендере. . . . Ничто не существует в вакууме. Я не существую в вакууме, и макияж, который я ношу, не существует в вакууме".

Писательница из Нью-Йорка Элейн Луи, которая пользуется размазанной краской для глаз с тех пор, как подростком жила в Сан-Франциско, говорит, что она настолько предана своему образу, что спит в своих линиях. "Когда-то я испортила уйму белых простыней", - говорит она, делясь со мной своими воспоминаниями. "Теперь у меня угольно-серые простыни", которые помогают скрыть остатки, добавляет она, шутя, что иногда даже наносит его заново посреди ночи.

Шутки в сторону, но Луи, как и многие другие герои этой книги, как и многие люди по всему миру, в том числе и я, обратилась к подводке для глаз в зрелом возрасте, чтобы увеличить глаза, найти свой индивидуальный стиль и повысить уверенность в себе. "Дело было не только в том, как ты выглядишь", - говорит восьмидесятилетняя писательница, уроженка Китая. "Речь шла о том, как вы себя чувствуете. Речь шла о той ауре, которая была у вас . Что, возможно, вы просто немного экзотичны". Розана Сиприано, жительница Рио-де-Жанейро, говорит: "Подводка для глаз может даже вытащить мою душу из глаз".

Эта книга отправляется в путешествие сквозь время и континенты, чтобы рассказать лишь некоторые из этих историй о нашей непреходящей одержимости удивительным веществом. Начав, как и подобает, с Востока, мы погрузимся в Древний Египет, чтобы понять, кто был иконой красоты, царицей Нефертити, и какое влияние она оказала на использование подводки для глаз. Опровергая мнение о том, что красота - это исключительно женская забота, мы обратимся к народу Водаабе, проживающему в саванне в Чаде. Чтобы продемонстрировать, как сормех используется в качестве критического инструмента для самовыражения и политического сопротивления, мы рассмотрим вспышку протестов после убийства Махсы Амини в Иране. Далее мы отправимся в Петру (Иордания), чтобы проиллюстрировать, как кола помогает общинам поддерживать и праздновать многовековые традиции. Затем мы познакомимся с мексикано-американскими хола в Калифорнии и увидим, как подводка для глаз может утверждать культурную гордость перед лицом расовой дискриминации и маргинализации. Исследуя связь каджала с божественным и неземным, мы отправимся в Индию, чтобы посетить сказителей Кералы. Затем мы изучим социальные последствия глаз и зрительного контакта в Японии и встретимся с гейшей-миллениалом в Киото.

Вернувшись на Запад, мы посетим драг-шоу в Нью-Йорке, исследуя связь между этим преобразующим косметическим средством и полом. Сфокусировавшись на Эми Уайнхаус, мы понаблюдаем за феноменом западной поп-звезды и увидим, как вещество может играть важную роль в физическом и психологическом развитии и защите - и даже в психическом здоровье человека. Наконец, мы познакомимся с некоторыми из тех, кто влияет на формирование и постоянно меняющихся идеалов красоты в эпоху социальных сетей.

Европоцентристские нормы красоты доминировали в глобальном дискурсе красоты в течение последних десятилетий, попеременно подавляя и высмеивая или фетишизируя и выбирая уникальные культурные особенности и практики, найденные в так называемых экзотических обществах и группах и основанные ими. Эта книга - праздник инновационного вклада цветных людей в индустрию красоты и яркого разнообразия косметических практик по всему миру.

Я прошу вас, дорогой читатель, отбросить западный взгляд и чутко и вдумчиво расширить свое понимание красоты, а также отношений между красотой и властью. Хотя эти главы свидетельствуют о богатой культурной истории подводки для глаз, сама подводка, в конечном счете, является аксессуаром к более широкой истории о том, как мы передаем свою идентичность и желания. История подводки для глаз и того, как она очаровывала нас на протяжении веков, - это также история человеческой изобретательности, находчивости, стремления и воображения. Открыть глаза на увлекательный путь, который подводка проложила сквозь пространство и время, - значит отправиться в путешествие, наполненное смыслом, а то и откровенным волшебством.

Глоссарий

Для целей этой книги подводка для глаз будет определяться как косметическое или лекарственное средство, эстетическое назначение которого - очертить контур или контур глаз с целью их увеличения или усиления. Подводка для глаз встречается в различных формах, состоит из разных материалов, имеет множество названий и используется по-разному в разных культурах и эпохах.

kohl: общий термин, обозначающий подводку для глаз, изготовленную из природных материалов, включая молотый галенит или сажу. Слово kohl происходит от арабского kuḥl, определяемого в словаре современного арабского языка как измельченный порошок, которым затемняют края век. Помимо косметического применения, кохль используется для очищения и охлаждения глаз, а также для защиты их от солнечных лучей, песка пустыни и инфекций. Кохль широко применяется мужчинами, женщинами и детьми в Азии, Африке и на Ближнем Востоке. (Английское слово "алкоголь" происходит от арабского al-kuḥl. Al-kuḥl стало использоваться европейцами для обозначения спиртных напитков примерно в XVII веке из-за способа производства кола).

Каджал: Жирный черный карандаш, традиционно используемый в Южной Азии в косметических, лечебных и духовных целях. Каджал изготавливается из сажи, образующейся при сжигании ингредиентов, включая топленое масло, касторовое масло, кокосовое масло, камфору, алоэ вера или пасту сандалового дерева. Хотя каджал - это термин, распространенный по всей Индии, в основном на языках деванагари хинди и маратхи, а также на гуджарати, на бенгальском языке его называют каджол, на малаялам - канмаси, на каннада - канну каппу, на телугу - каатука, на тамильском - канмай.

Итмид: Итмид, который некоторые считают самой чистой формой кохля, получают из минерала галенита, или сульфида свинца, и используют бедуинские общины и мусульмане по всему Ближнему Востоку и Северной Африке, а также в других частях Африки и Азии. Говорят, что пророк Мухаммад носил этмид, поэтому набожные мусульмане считают его сунной, или путем пророка.

Западная подводка для глаз: На Западе и за его пределами люди всех полов пользуются подводкой для глаз, чтобы украсить и подчеркнуть глаза. Она бывает нескольких видов, включая пудру, карандаш, ручку, жидкость, крем и гель. Западная подводка для глаз, как правило, отличается высокой степенью обработки и состоит из пленкообразующего вещества (позволяющего наносить подводку на веко или ватерлинию), загустителей (позволяющих подводке держаться на веке или ватерлинии) и пигментов (придающих подводке цвет). В состав подводки для глаз часто входят такие ингредиенты, как глицерин, минеральные масла и другие химические вещества. Упакованные на Западе "kohl" и "kajal" обычно не изготавливаются из материалов, используемых в настоящих kohl или kajal, и заимствуют только их названия.

сурма: В переводе с урду или бенгальского сурма - это порошкообразная форма кохля, состоящая из галенита или сурьмы, хотя в отношении последней существуют сомнения. Обычно она продается в виде рассыпчатого порошка, упакованного в белые бумажные листы или в цилиндрические флаконы. Мусульмане в странах Южной Азии украшают глаза сурмамой; особенно часто ее носят мужчины-мусульмане, как рекомендовал пророк Мухаммед.

Сорме: Рассыпчатый порошок, который персы исторически использовали для подведения глаз. Традиционно продается во флаконах или изготавливается в домашних условиях. Сормех по-прежнему используется в Иране, хотя и не так широко, как раньше. В древние времена считалось, что ношение черных сормехов отгоняет злых духов. Популярная форма органического сормеха изготавливается из сажи, собранной при сжигании орехов, включая миндаль, грецкие орехи, фундук, фисташки и другие материалы.

тиро: Черный порошок, добываемый в основном из галенита и используемый в Нигерии в качестве косметического средства или для очищения глаз. Обычно продается в металлических контейнерах, тиро наносится на нижний ободок глаза с помощью маленького, похожего на палочку аппликатора и широко используется этнической группой йоруба в качестве украшения лица. В Нигерии тиро также известен под названиями kwali и uhie.

Мебари: Японская практика подведения глаз, часто с помощью красного пигмента, популярная среди театральных актеров, подражаемая горожанами и принятая гейшами. Помимо эстетической цели, считается, что мебари с красным пигментом защищает глаза от злых духов.

гайлайнер: Подводка для глаз, которую носят мужчины.

Глава первая.

Нефертити и рассвет Кола

Черты лица Нефертити откровенно экзотические.

-Фрэнк Крауниншилд, Vogue, 1939 г.

Древние египтяне были одержимы своей внешностью. Они баловались замысловатой одеждой, украшениями, духами и косметикой и возводили молодость на пьедестал. Палитры, пемзы, заколки, зеркала и аппликаторы, скорее всего, были основными предметами в косметичке древних египтян, наряду с красной охрой для лица и губ и kohl в виде сажистой пудры для глаз. Древнеегипетские мужчины и женщины всех социальных слоев носили эту раннюю версию подводки для глаз, используя ее для создания толстых черных линий вокруг глаз, а иногда и для укрепления ресниц и бровей.

Красота в королевстве рассматривалась как искусство и как духовный или целительный ритуал. Люди, которые носили кохль, почитали богов и искали у них защиты. На древнеегипетских рисунках на папирусах часто изображался сильно подведенный глаз бога Гора, символ процветания и защиты. Древние египтяне верили, что глаза, не подведенные , могут быть уязвимы для сглаза, и что, нося их, Горус и бог Ра защитят их от болезней. В иероглифах корень термина "визажист" означает "писать" или "гравировать", а корень "палитра для макияжа" - "защищать".

Согласно древнеегипетской догме, когда умершие воскресали, они возвращались к жизни в виде идеальных ипостасей самих себя, а не в виде тех несовершенных существ, которыми они были, когда уходили из жизни. Богатых людей часто хоронили вместе с их ценными вещами, чтобы они могли выглядеть привлекательно и в загробной жизни; в их гробницах лежали мешочки с колом из льна или кожи наряду с другими предметами первой необходимости, такими как наборы для бритья и украшения. По данным Бруклинского музея, "кохль, явно связанный с физическим зачатием в гробнице, помогал египтянину возродиться". Для возрождения требовалось зачатие, для которого требовался сексуальный акт, для которого требовалась сексуальность, для которой требовалась косметика. Картонные рисунки или "посмертные маски" на древнеегипетских гробницах и гробах представляли собой более молодые версии усопших, все с сильно подведенными глазами. "Практически невозможно найти портрет древнего египтянина, глаза которого не были бы украшены, - пишет египтолог Шокри Эль-Кантири.

Кохль находил практическое применение и во время жизни владельца, защищая уязвимые глаза от солнца, песка, пыли и мух-переносчиков болезней, что делало его поистине незаменимым, многозадачным косметическим средством в условиях палящей и засушливой пустыни. (Кураторы Бруклинского музея объясняют, что использование kohl для защиты от солнца можно сравнить с ламповой краской, которую носят современные футболисты). Кохль был особенно полезен в летнее время, когда местные жители были подвержены глазным инфекциям, вызванным бактериями, содержащимися в стоячей воде, принесенной наводнениями с Нила, - некоторые из них могли привести к слепоте. Врачи носили с собой кохль для себя и своих пациентов, иногда в горшочках с отделениями, обозначающими различные фазы года: зиму, лето и "сезон наводнений".

В состав кола входили либо малахит, зеленая руда меди, либо галенит, кристалл, являющийся важнейшей рудой свинца. Использование малахита для изготовления кохля, известного как уджу, было прослежено до самого раннего додинастического периода. Однако препараты из галенита, известные как месдемет, в конечном счете преобладали как наиболее широко используемая основа для краски для глаз в Древнем Египте. Возможно, это объясняется тем, что галенит имеет низкую температуру плавления, поэтому его относительно легко плавить, чтобы извлечь из него свинец.

Наука частично подтверждает древнюю веру в защитные свойства кохля: В 1888 году Каддур Бен Ларбей, алжирский врач, учившийся на медицинском факультете Парижского университета, утверждал, что кохль является эффективным средством для лечения различных глазных инфекций. В египетской газете "Аль-Ахрам" даже появились две рекламы, рассказывающие о лечебных свойствах кохля: одна в 1901 году, другая в 1920-м. В 2010 году ученые обнаружили, что материалы, которые древние египтяне использовали для изготовления колера, скорее всего, действительно убивали бактерии, вызывающие распространенные инфекции, как и предполагалось. В том же году в образцах древнеегипетской косметики, хранящихся в парижском Лувре, было обнаружено, что она повышает выработку оксида азота, который провоцирует иммунный ответ в организме. (При этом Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США предостерегает от использования современных кохлов из-за "высокого содержания свинца". В 2021 году Департамент здравоохранения и психической гигиены Нью-Йорка распространил на рекламных щитах по всему городу и в социальных сетях рекламное объявление, в котором был изображен ребенок из Южной Азии, чьи глаза были сильно накрашены кохлем, предупреждая о вреде свинца и советуя родителям, которые использовали этот пигмент для своих детей, обратиться к врачам для проведения анализов. В некоторых азиатских странах отравление свинцом, полученное при использовании кохля, является серьезной проблемой).

Косметика также указывала на классовые различия в древнеегипетском обществе. В то время как богатые люди, скорее всего, пользовались более качественной сажей из галенита, менее привилегированные использовали в качестве заменителя сажу из таких материалов, как миндальные скорлупки, подсолнухи и ладан. Согласно исследованию Альфреда Лукаса, опубликованному в 1930 году, для изготовления кохля древние египтяне также использовали такие вещества, как сурьма, черный оксид меди, карбонат свинца и коричневая охра. Почти век спустя исследование 2022 года, опубликованное в журнале Nature, показало, что неорганические ингредиенты, входящие в состав кохля, более разнообразны, чем считалось ранее. Из одиннадцати изученных образцов кохля два были на основе свинца, один - на основе кремния, три - на основе марганца и шесть - на основе углерода; исследование показало, что в состав неорганических материалов также входили экстракты растений и животные жиры.

Чтобы завершить процесс изготовления колера, древние египтяне растирали различные компоненты камнем или на палитре, чтобы получить тонкий порошок. В зависимости от используемых ингредиентов порошки образовывали смесь черного, сероватого, темно-зеленого или другого темного цвета. Некоторые считают, что древние египтяне добывали галенит в Асуане, городе на юго-востоке Египта, и на берегах Нила, а малахит - на Синайском полуострове. Богиня любви, радости, женщин и красоты Хатхор властвовала над этой областью; она была настолько тесно связана с этим веществом, что люди также называли ее Леди Малахит.

В то время как материалы для изготовления колера в Древнем Египте, скорее всего, собирали на месте, сурьма не была родной для этой страны и могла быть завезена из Азии, Персии и Аравийского полуострова. Во времена Восемнадцатой династии царица Хатшепсут, правительница Древнего Египта, обладавшая всеми полномочиями фараона, отправилась в знаменитую экспедицию в страну Пунт, местоположение которой является предметом споров, но обычно считается, что она находится в районе Африканского Рога. Среди товаров, которые она привезла, был галенит, что свидетельствует о его важности в повседневной жизни.

Древние египтяне использовали емкости для хранения косметики из керамики, дерева и камня, а также ложки для ее смешивания. Некоторые емкости были экстравагантными и создавались из стекла, слоновой кости или золота; иногда их инкрустировали драгоценными камнями или гравировали иероглифы и сложные фигуры, такие как пальмовые колонны и животные, включая обезьян, которых древние египтяне держали в качестве домашних питомцев. Десятки таких горшков хранятся в музеях по всему Западу.

"Специализированная функция горшка для колтунов требовала определенной формы", - утверждают в Бруклинском музее. "Широкие, низкие пропорции, которые помещались бы в ладони; отверстие, достаточно широкое, чтобы в него можно было вставить палец или аппликатор; плотная крышка, защищающая содержимое от пыли, ветра и влаги". Кураторы отмечают, что форма этих емкостей была неизменной, но для разнообразия ремесленники использовали различные пигменты.

Перед нанесением на веко колер наливали на ложку или в горшок, затем смачивали слюной, водой, водорастворимой камедью, маслом или животным жиром. С помощью инструмента смесь наносилась на веко, что очень напоминает упаковку современной жидкой подводки для глаз. "Древняя египтянка, путешествующая во времени в настоящее, наверняка нашла бы много поводов для недоумения, - пишет автор Джудика Иллес, - но дайте ей современный контейнер и палочку для подводки, и она точно поймет, что с ними делать". Пигмент образовывал две линии - одну вдоль верхнего ободка, другую вдоль нижнего; иногда они сливались, создавая завиток, идущий параллельно бровям, края которых были удлинены с помощью макияжа. Длина линий варьировалась - они могли заканчиваться у уголков глаз или тянуться до висков.

Аппликатор, называемый в некоторых арабских культурах "иглой", обычно изготавливается из слоновой кости, камня, дерева, кости, серебра, бронзы и стекла, в зависимости от достатка человека. (В арабском мире, если кто-то спрашивает о человеке, который давно умер, респондент говорит об умершем, что он так долго пробыл под землей, что его "кости стали аппликаторами для колла").

Как линии приобрели свою точную форму, пока неясно. Но в 2009 году ученые Э. М. Буда-Окреглак и П. Крапива опубликовали в журнале Eye корреспонденцию, в которой задокументировали уникальную травму, полученную тридцатиоднолетней девушкой после падения с кровати. В результате "субгалеальной гематомы" у нее остался фиолетовый синяк вокруг глаза, неотличимый от линии, украшающей Око Гора. "Око Гора в субгалеальной гематоме: где искусство подражает жизни", - так озаглавили свою работу авторы. Исследователи предположили, что древние египтяне наблюдали клинические проявления субгалеального кровоизлияния на ком-то, кто пережил подобную травму, что привело их к имитации линий с помощью макияжа. Это наблюдение может объяснить, почему считалось, что линии защищают человека, наносящего макияж, от болезней. Теория, конечно, надуманная, но, к чести ученых, сходство довольно жуткое.

Неуловимая королева

Среди всех древних египтянок, которые пользовались косметикой, царица Нефертити занимает первое место. Но неуловимая царица была далеко не просто красивым лицом, и было бы несправедливо ограничивать память о ней только ее телосложением.

О жизни Нефертити известно не так много, а то, что известно, часто оспаривается. Тем не менее, разрозненные сведения позволяют составить интригующий портрет. Нефертити была царицей вместе со своим мужем, царем Ахенатеном, во время его семнадцатилетнего правления в четырнадцатом веке до нашей эры; она была одной из многих жен, и пара, вероятно, поженилась, когда они были подростками. Неизвестно, почему Ахенатен женился на Нефертити, хотя ее красота могла сыграть свою роль. Личность родителей Нефертити неизвестна, также остаются без ответа вопросы о ее расовом и этническом происхождении. Одни считают, что Нефертити родилась за пределами древнеегипетской царской семьи, и что она могла быть принцессой из сирийского царства Митанни. Другие предполагают, что она была дочерью Ай, советника, который впоследствии стал фараоном. На различных изображениях Нефертити царица занимает более видное место, чем ее муж, что свидетельствует о том, что она обладала и красотой, и властью. Фараон, похоже, очень любил свою жену: на изображениях они целуются и резвятся - отход от типичных портретов той эпохи. Нефертити также имела определенные религиозные обязанности и участвовала в ритуалах поклонения вместе со своим мужем. Далеко не пассивная фигура, она также изображена на известняковых блоках, нападающей на своих врагов, дергая их за волосы или размахивая мечом.

При жизни Нефертити были переосмыслены искусство, архитектура и религия. С царицей рядом, фараон разорвал все своды правил, отказался от политеизма и велел своему народу обратиться к монотеизму и посвятить себя Атену, богу солнца, в религиозной системе, известной как атенизм. Была построена новая столица, Телль-эль-Амарна, которая была посвящена Атену. Скалы окружали этот район, отрезая его от остальной части империи. Храмы строились без крыш, чтобы в них проникал солнечный свет. Несмотря на все это, Нефертити оставалась источником силы как для Ахенатена, так и для его подданных: "Ей предстояло пережить беспрецедентный шторм событий, который призвал ее стать стойким и спокойным лидером, способным залечить глубокие раны, нанесенные ее народу в самое странное, наименее традиционное время, которое когда-либо знал Египет", - пишет египтолог Кара Куни в книге "Когда женщины правили миром". "Нефертити не получит никаких заслуг за это политическое лидерство, хотя именно она начала восстановление страны, перевернутой с ног на голову, приведя Египет в порядок в его самый темный час".

Исторические документы о царице заканчиваются через двенадцать-четырнадцать лет правления Ахенатена. После этого ее имя было фактически вычеркнуто из истории. Некоторые предполагают, что она отступила от атенизма и вышла из-под влияния Ахенатена, умерла от чумы или другой болезни или покончила с собой, потеряв трех из шести дочерей (среди ее живых дочерей была Анхсенамун, которая стала женой Тутанхамона). Другие говорят, что она была покинута, так как не родила Ахенатену сына. Так или иначе, Нефертити исчезла. Однако после ее таинственного исчезновения Ахенатен взял себе соправительницу, которой, как утверждают некоторые, могла быть сама Нефертити. Историк Джойс Тилдсли, автор книги "Лицо Нефертити", утверждает, что Нефертити, скорее всего, была заместителем, в то время как Куни считает, что Нефертити, вероятно, правила как соправительница, "даже устанавливая следующего царя", и что "более чем любая другая египетская царица, именно Нефертити представляет собой воплощение настоящей, успешной женской власти".

Изменения, которые Нефертити помогла подтолкнуть, в конечном итоге также исчезнут в воздухе. Насаждение монотеизма Ахенатеном закончилось после его смерти; те, кто не одобрял его разрушение традиций, восстановили политеизм, и Телль-эль-Амарна был заброшен.

Оставшиеся ключи к разгадке жизни Нефертити и периода, когда эта властная пара изменила египетскую веру и искусство, возможно, находятся в ее гробнице, которая на момент написания этой статьи еще не найдена. Египтологи по всему миру продолжают обсуждать ее местонахождение - один из них, Захи Хавасс, сказал мне, что, по его мнению, могила находится в Западной долине царей, и он надеется, что раскопщики скоро найдут ее. Более того, британский археолог Николас Ривз предположил, что Нефертити похоронена в потайной камере внутри гробницы Тутанхамона.

Многое до сих пор неизвестно. Однако мы можем быть уверены, что королева целенаправленно и обильно пользовалась подводкой. На многочисленных изображениях, высеченных из камня, видны ее большие глаза, обрамленные черными линиями.

И еще ее бюст.

Самые "живые" произведения египетского искусства

Когда солнечным днем в декабре 1912 года Мохаммед эль-Сенусси был запечатлен с бюстом Нефертити, найденным на левом берегу верхней части долины Нила, казалось, что он держит его на руках, словно новорожденного ребенка. Это и понятно - многоцветная известняковая скульптура в руках мастера не видела дневного света более трех тысяч лет. Покрытое штукатуркой произведение искусства весило сорок четыре фунта и имело рост восемнадцать с половиной дюймов. Оно вышло из песков египетской пустыни целым и относительно невредимым, если не считать отсутствующего левого глаза и незначительных повреждений ушей и макушки.

"Внезапно в наших руках оказалось самое живое произведение египетского искусства", - писал Людвиг Борхардт, усатый немецкий археолог, возглавлявший экспедицию и впоследствии "вывезший" бюст из Египта в Германию. Слова, писал он в своих полевых заметках, не могли передать того впечатления, которое произвело на него изображение Нефертити. И они не могли передать всю изысканность скульптуры. "Вы не можете описать ее", - сказал он. "Вы должны это увидеть".

На этом рисунке лицо Нефертити потрясающе симметрично, его длина в полтора раза превышает ширину. Ширина ее миндалевидных глаз равна расстоянию между ними. А ее прямой нос примерно такой же длины, как и лоб. Скулы Нефертити настолько выражены, что кажутся естественно очерченными; им позавидовала бы сама Ким Кардашьян.

Вместе эти пропорции лица означают, что лицо Нефертити получило бы высокую оценку, если бы его соотнесли с так называемым золотым сечением - пропорцией, которая считается эстетически оптимальной. В эпоху европейского Возрождения художники использовали это уравнение для моделирования скульптур и картин. А фильтры приложений на TikTok сегодня используют его как формулу, позволяющую безжалостно определить, что сексуально, а что нет. Среди знаменитостей, обладающих этим почетным знаком красоты, - супермодель Белла Хадид и, что неудивительно, Бейонсе.

Эти поразительные черты лица расположены на знаменитой стройной шее, которую принято называть "лебединой". Слегка заостренный подбородок королевы подчеркивает длину ее шеи, смягчая мощную, квадратную линию челюсти. (Косметическая процедура, известная как "подтяжка Нефертити", обещает удлинить шею и сделать более четкой линию челюсти. Дорогостоящее улучшение стало возможным благодаря дюжине небольших инъекций ботокса, стратегически расположенных в области лица, челюсти и шеи. В 2009 году британка рассказала Daily Mail, что потратила четверть миллиона долларов на пятьдесят одну пластическую операцию, чтобы повторить внешность Нефертити. На фотографиях, размещенных на сайте газеты, она пользуется подводкой для глаз, как это делала царица).

Цвет кожи Нефертити, судя по ее бюсту, терракотовый с подтонами теплого песчаника, что говорит о том, что она была буквально цветной женщиной. В своем дневнике раскопок Борхардт описал этот оттенок как "светло-красный". По мнению Тайлдесли, цвет кожи Нефертити, как он изображен на ее бюсте, мало что говорит нам о ее расовой принадлежности. На древнеегипетских портретах мужчины часто изображались с красно-коричневой кожей, а женщины - с желто-белой, чтобы различать полы. По этой логике, пигмент, использованный на бюсте Нефертити, был ближе к тому, который обычно использовался для изображения мужчин.

Краски, которые скульптор Нефертити использовал для раскрашивания ее точеного лица, указывают на то, что могло быть в палитре макияжа царицы: полные губы с бантиком Купидона накрашены марсала-коричневым, а брови изогнуты дугой, имеют идеальную форму и наведены дымчато-черной краской, возможно, кохлом. Цветовой контраст разителен, но в целом облик царицы безупречен. Макияж Нефертити, по сути, в тренде: на YouTube, TikTok и Instagram есть сотни обучающих уроков, с точностью повторяющих лицо царицы.

При всех характеристиках глаза королевы, обрамленные толстыми черными линиями, не имеют себе равных. Линии идеально симметричны, встречаются у краев глаз, образуя ее фирменные щелки. С чисто эстетической точки зрения, обводка определяет и расширяет окна в душу Нефертити, придавая им свежий и знойный вид.

Массовое потребление Нефертити

Образ Нефертити тиражируется, используется и настраивается для массового потребления бесчисленное количество раз во всех уголках земного шара на протяжении примерно ста лет. Поклонники могут найти ее изображение на открытках, сумках, плакатах, ювелирных изделиях, карманных зеркалах и футболках; ее глаза с подведением глаз даже изображены на масках для сна. Ее внешность впечатана в нашу коллективную память в такой степени, в какой это могут сделать немногие другие произведения искусства.

До пандемии COVID-19 бюст Нефертити в берлинском Нойес-музее ежегодно посещали около пятисот тысяч поклонников. Когда в октябре 2022 года я сам отправился навестить царицу, в течение часа в величественный зал, где находится ее бюст, ввалилось более трехсот человек всех возрастов и национальностей. Они смотрели на нее толпами, подобно тому, как можно было бы восхищаться Моной Лизой в Лувре. (В противоположность этому, бюст ее мужа, Ахенатена, - его наиболее интересной особенностью являются незаконченные линии вокруг одного из глаз - несколько уныло стоял вместе с другими артефактами в соседней комнате).

Изображение Нефертити пользуется таким большим спросом, что в 2015 году художники Нора аль-Бадри и Ян Николай Неллес заявили, что тайно отсканировали скульптуру с помощью мобильного устройства. Они использовали сканы для создания 3D-файла автоматизированного проектирования, который затем выложили в сеть для всеобщего обозрения, назвав свой проект "Взлом Нефертити". (Некоторые считают, что сканы были такого высокого качества, что Аль-Бадри и Неллес, скорее всего, приобрели их другими способами). По словам художников, они воспроизвели скульптуру, чтобы вдохновить их на переоценку "колониального понятия владения в Германии". В 2021 году британская художница из Ливана Нур Хаге сделала невесомый жетон (NFT) Нефертити под названием "Нефертити: The Revolutionary Queen ("Королева революции"), которую она выложила в Instagram, рассказав, что хочет создать ограниченную серию североафриканских и ближневосточных женщин-лидеров и матриархов древности.

Добавляя глубину к своей эстетической привлекательности, царица удобно расположилась на стыке красоты, пола, расы и власти. "Образ Нефертити выстроен таким образом, чтобы сигнализировать о двух ключах харизмы: восприимчивости и грозности", - говорит Кэролайн Китинг, профессор Колгейтского университета, изучающая черты лица и харизму. Кроме того, ее бюст "играет с темами женственности и власти, пересекая социально предписанные гендерные границы во многих культурах, тогда и сейчас". Возможно, в этом и заключается часть очарования ее образом - он нарушает гендерные стереотипы, но не слишком сильно". То, что Нефертити выглядит лысой - ее волосы либо сбриты, либо спрятаны в высокой цилиндрической короне, - придает царице андрогинный вид, в зависимости от того, с какого ракурса вы ее рассматриваете.

Глаза Нефертити, в частности, "похожи на входные ворота", - говорит Китинг. "Она может впустить вас, а может и закрыть". В то же время, добавляет она, ее кохль "кажется, создан для того, чтобы сигнализировать о власти с помощью невербальных средств. Линия вдоль нижней части придает взгляду кошачьи глаза. Меньше линии внизу - менее устрашающий взгляд".

Тутмания

Древнеегипетские или "экзотические" женщины, такие как Нефертити, фетишизировались на протяжении всего двадцатого века. Их считали неуловимыми и привлекательными, но при этом некоторые мужчины считали их нежелательными. Эта фетишизация была в большей или меньшей степени продолжением ориентализма, объясненного покойным великим палестинским ученым Эдвардом Саидом как "базовое различие между Востоком и Западом в качестве отправной точки для тщательно разработанных теорий, эпосов, романов, социальных описаний и политических счетов, касающихся Востока, его людей, обычаев, "разума", судьбы и так далее".

Еще до того, как Нефертити оказалась в центре внимания, когда ее бюст был официально представлен публике в 1924 году, Vogue уже заинтересовался древнеегипетской модой. "Искусство макияжа также старо, как и Египет, и играло важную роль в женском туалете. Главными косметическими средствами были румяна, консилер и пудра из зеленого малахита, которую наносили на глаза", - говорилось в статье 1921 года, посвященной стилю той эпохи. "С Дальнего Востока приходит настоящий kohl, который так идет брюнеткам и, в измененном виде, блондинкам", - говорится в статье, опубликованной в ноябре 1922 года.

Открытие гробницы Тутанхамона в 1922 году британским археологом Говардом Картером повлияло на западную популярную культуру, вызвав так называемую "Тутманию" или "Египтоманию" - период сильного увлечения востоковедов Древним Египтом на Западе. Когда была обнаружена гробница фараона, ее камеры позволили понять, как жил и выглядел этот человек, а также его жена, Анхсенамун - дочь Нефертити. Это открытие вызвало ажиотаж среди общественности и интерес к кохлу, таинственному веществу, которое, как казалось, обладало магической силой. Тутанхамон привлек больше внимания, чем его супруга, но и она не осталась в стороне - ее подведенные глаза привлекли внимание Vogue в 1923 году.

В книге "Горшки Египта" Дадли С. Корлетт просит читателей вместе с ним "мягко" отодвинуть "гобелен, висящий перед порталом опочивальни Анхсенамун", и журналист с тревогой представляет себе, как она готовится ко дню. Сначала он описывает царицу с оливковой кожей, "вытягивающую свое упругое тело, затянутое в одежды из нитей". Приняв ванну и надев льняной халат шафранового цвета, Анхсенамун направляется к своему тщеславию, чтобы побаловать себя. Прежде чем приступить к укладке волос, она наносит на глаза каллиграфический карандаш - единственное косметическое средство, которым она пользуется. Этот предмет макияжа, - пишет Корлетт, - "не перестает действовать и сегодня, ведь над белой чадрой мусульманских женщин дерзкие глаза, подведенные углем, насмехаются над мужчинами и заставляют их гадать о красоте, скрытой от их ревнивых взглядов". Корлетт представляет кольер и женщин, которые его носят, как "экзотические" элементы Востока, которые существуют только для того, чтобы дразнить мужчин, особенно западных. Внешность таких женщин, по его мнению, неприкосновенна - они находятся далеко, в далекой стране и принадлежат ушедшей, первобытной эпохе. (Он также говорит о женском чувстве гигиены).

После того как бюст Нефертити был выставлен в Германии, мир узнал саму царицу и стал обсуждать ее красоту, а впоследствии в косметических наборах появились угольки и подводки для глаз. Чудесная находка Борхардта спровоцировала повальное увлечение не только египетскими артефактами, но и "странной" внешностью в целом, а также тем, как постепенно смириться с ней или даже добиться ее. Последующее внимание к внешности Нефертити, особенно к ее потемневшим глазам, оказало влияние на современные стандарты красоты. Во многих отношениях скульптура переопределила и усовершенствовала их. Наконец, у нас было бесспорно прекрасное изображение загадочной Нефертити, на котором можно было зациклиться. Ориенталистские образы, такие как женщины с платками на голове, летающие ковры, верблюды и продуваемые ветрами аравийские пустыни, были частично затмлены далекой, но все же чем-то родственной царицей.

По мнению египтолога Криса Нотона, макияж глаз королевы сыграл значительную роль в нашем восприятии ее красоты. "В некотором смысле это слишком хорошо, чтобы быть правдой", - говорит он мне. "Вы не ожидаете, что представление о том, что такое быть красивой женщиной, у представителей Восемнадцатой династии будет таким же, как у нас, и все же она соответствует тому, что мы понимаем под идеальной красотой. Она действительно была очень хороша собой, и колер, конечно, помог".

Если когда-либо и существовало подходящее имя, то это было имя Нефертити. С открытием и демонстрацией бюста царицы и ее изящно подведенных глаз Прекрасная действительно прибыла.

Нефертити в глазах общественности

До и после открытия ее бюста в Египетском музее Берлина в 1924 году Нефертити пользовалась таким же вниманием СМИ, как и новоиспеченная знаменитость сегодня - без Твиттера и троллей. "Древнеегипетский тип красоты: Прекрасная королева фараона", - писал журнал The Illustrated London News в 1923 году, когда на сайте были опубликованы первые доступные фотографии скульптуры. "Это удивительное лицо, с его достоинством и спокойствием, четко очерченными чертами и утонченным выражением, обладает притягательной силой, превосходящей портреты Клеопатры, знаменитой египетской красавицы более позднего периода, и почти сродни загадочной улыбке Монны Лизы", - говорилось в статье. Также в 1923 году фотография бюста появилась на первой полосе британской газеты The Sphere с текстом: "Едва ли можно сказать, чем восхищаться больше всего". Четыре года спустя журнал The Illustrated London News опубликовал еще одну статью о Нефертити, назвав ее "одной из самых красивых женщин в истории".

Через пруд, в Америке, местные газеты от Небраски до Юты публиковали статьи о царице или с ее упоминанием. Газета Wichita Daily Times опубликовала материал под заголовком "Царица, которая научила Клеопатру очаровывать", в котором говорилось о красоте Нефертити, в том числе о ее "черных глазах". В статье также приводилось сравнение лица белой западной актрисы с бюстом.

На фоне такого повышенного интереса к ее внешности Нефертити появилась в газете The New York Times в 1933 году. Статья под заголовком "Летний макияж - это естественно" призывала к не очень естественному способу украшения глаз, если дама относится к "типу царицы Нефертити", с помощью сильного макияжа глаз и красной краски для губ. Однако автор советовал сохранять бледность лица и избегать загара, подразумевая, что привлекательность Нефертити была абсолютной до тех пор, пока она не включала цвет кожи. "Остерегайтесь слишком смуглой кожи", - отмечал писатель. "Шепчут, что более светлые лица будут пользоваться спросом".

В 1939 году в американском Vogue появилась статья, написанная, что примечательно, мужчиной, в которой говорилось о новых представлениях о привлекательности. В статье "Странное лицо красоты" рассматривались современные и причудливые представления о красоте , укоренившиеся в западном обществе. В нем рассматривается "вампирский" или "вампирская" внешность, обычно подразумевающая сильный контур глаз с помощью кохля или карандаша для глаз. Потрясенный переменами, описывая эту радикальную и "странную" новую форму физической привлекательности, бывший редактор Vanity Fair и недавно назначенный редактор Vogue Фрэнк Крауниншилд написал, что "несколько тревожный образ, который так загадочно смотрит на нас со страницы, на самом деле является портретом красивой женщины. То, что она обитает, ощутимо, за пределами привычных поверхностей реальности и больше похожа на Веспалию, женщину-вампира, чем на тех дам, которых мы надеемся заполучить или выдать замуж, - это не главные вопросы". Стандарты женской красоты, уточняет Крауниншилд, лучше всего понять, "рассматривая всех женщин как полностью собранные явления".

Красота Нефертити, казалось бы, была достаточно "экзотичной" для Запада, но в то же время не вполне европейской. Кстати, некоторые предполагают, что бюст Нефертити был европеизирован с помощью гипсовой хирургии - механизма, с помощью которого скульпторы вносили небольшие коррективы или изменения в свои работы, покрывая известняк гипсом. В 2009 году компьютерная томография действительно показала, что у бюста Нефертити, покрытого гипсом, есть внутренний слой, а во внешнем слое скульптор мог выбрить ей нос и убрать морщины вокруг глаз (не то что современные фильтры). Даже после гипсовой операции Нефертити не соответствовала стандартам Крауниншилда. Странность лица Нефертити, - писал он в своей статье, - объясняется, прежде всего, длиной верхней губы, преувеличенной строгостью носа, большими впадинами под щеками и ее единственным, почти сверхъестественным глазом". И все же в ней оставалась манящая, притягательная сила.

Появление Нефертити на этих страницах заслуживает внимания. Исторически сложилось так, что реклама Vogue усиливала или изменяла представления о красоте. По мере своего развития журнал, основанный в 1892 году, сместил акцент с освещения исключительно общественной жизни на моду и макияж. Однако он по-прежнему рассматривал рынок косметики в рамках более широких потребностей в определенных "образах", включая "экзотические". Журнал стал учебником для женщин всего мира - от гламазонов-подростков на Среднем Западе до домохозяек в Париже - и породил несколько поколений читательниц и подражательниц. Одно лишь упоминание на глянцевых страницах библии моды продуктов, которые предпочитают иконы красоты, неизбежно привело бы к росту продаж косметики.

Впечатляющий взлет индустрии макияжа после пандемии гриппа 1918 года и окончания Первой мировой войны совпал с увлечением западного мира Древним Египтом. Время прибытия Нефертити не могло быть более удачным: никогда еще макияж на Западе не был таким плодородным. Так подводка для глаз стала вездесущей, жизненно важным инструментом, который стилисты носят в своих косметичках и по сей день.

Женщин интересовала не только ее внешность, но и власть, которую излучала Нефертити. Говоря о бюсте царицы, Китинг отмечает, что лицо и макияж Нефертити кажутся почти оркестрованными, чтобы излучать харизму. "Черты лица Нефертити подчеркнуты так, чтобы быть стилизованными и утонченными", - отмечает она. "Усилия и ресурсы, которые потребовались для создания такого образа, говорят о классе, статусе и богатстве даже сегодня". Китинг утверждает, что в прошлые века, особенно среди женщин, физические признаки и внешность с помощью косметических средств становились средством демонстрации власти в сдержанных формах, которые можно было почувствовать, но в то же время трудно определить и контролировать.

Женщины пустыни

В Ревущие двадцатые и 1930-е годы, в эпоху массового потребления, Запад казался восприимчивым к "экзотическим" образам, поскольку его культурные нормы и представления о красоте находились в движении. В то же время женщины в Америке начали освобождать свои тела от корсетов, получили право голоса и в беспрецедентном количестве вышли на рынок труда. Популяризировалось кино, а также джаз. Флэпперы, которые носили темный, тяжелый макияж глаз, естественно, приняли подводку для глаз, используя ее для создания вызывающих образов. Дымчатоглазые исполнительницы, такие как Жозефина Бейкер, Луиза Брукс, Клара Боу и Грета Ниссен, стали известными. Бюст Нефертити с его смелыми цветами и гладкой геометрической формой удобно вписался в стиль арт-деко эпохи, олицетворяя роскошь, структуру и изысканность.

Тысячи салонов красоты распахнули свои двери. В витринах некоторых из них висели копии бюста Нефертити - такова была степень увлечения ею на Западе. Женщины-предприниматели или небольшие косметические компании, возглавляемые цветными женщинами или выходцами из более низких социально-экономических слоев, распространяли продукцию по почте, в салонах или путем продажи "от двери к двери". Реклама и статьи в журналах о красоте привели к тому, что авангардный макияж - в том числе "экзотические" образы древнеегипетских цариц, таких как Нефертити, - сошел со страниц газет на улицы Нью-Йорка, Парижа и Лондона.

"Кохль" не был чем-то новым для Запада. Хелена Рубинштейн выпустила египетский Kohol Jet Grains в 1907 году, а Guerlain создал карандаш Lynx kohl в 1920 году - ода женщинам пустыни. В рекламе Elizabeth Arden указывалось, что она первой вывела на рынок современное использование kohl, определяемое брендом как "супертонкая пудра, древняя, как Сфинкс, но новая, как завтра, на широких западных глазах!". А западные актеры, такие как Сара Бернар, Теда Бара, Пола Негри и Грета Гарбо, пользовались подводкой для глаз, вероятно, смешивая древесный уголь с вазелином.

По словам покойного писателя Хабиба Саллума, европейские крестоносцы, вероятно, познакомились с кохлем и его косметическим и лекарственным применением, когда вторглись в регион, известный сегодня как Ближний Восток, и фактически познакомили с этим продуктом Запад. Традиция также была задокументирована и передана путешественниками, приезжавшими в этот регион. Лоран д'Арвье, французский дипломат, который вел хронику своего пребывания на Ближнем Востоке в 1600-х годах, писал в своем путевом очерке "Путешествия шевалье д'Арвье по Аравийской пустыне", что арабские женщины чернят "края своих век... Кехелем и проводят черную линию без уголка глаза, чтобы глаз казался больше; ведь главная красота восточной женщины состоит в том, что у нее большие пристальные полные черные глаза". Арабы выражают красоту женщины, говоря, что у нее глаза антилопы".

Компания Maybelline, основанная в 1915 году, расширяла свои предложения, чтобы удовлетворить спрос. Наряду с другими косметическими компаниями она медленно, но верно нормализовала практику подчеркивания естественной красоты, выравнивания внешности и исправления видимых недостатков. Томас Лайл Уильямс, основатель Maybelline, был "в курсе всех тенденций [в подводке для глаз] даже в 1920-х годах", поскольку внимательно следил за развитием египтомании, отмечает Шэрри Уильямс, его внучатая племянница, в своем блоге, превращенном в книгу, "История Maybelline". Компания продала свой первый карандаш для глаз в 1929 году как часть "многоступенчатого набора для макияжа глаз", включающего в себя средство для окрашивания ресниц и тени для век. Хотя Maybelline рекламировала этот продукт как карандаш для бровей, Уильямс сказала в интервью , что женщины использовали его для подводки глаз на протяжении 1930-х годов. А в различных хронологиях предложений косметической компании этот продукт значится как подводка для глаз. Черпая вдохновение в египтомании, Maybelline стала одной из первых западных косметических компаний, выпустивших продукт, который впоследствии стал называться подводкой для глаз.

Позже, в 1935 году, в журнале Vogue под заголовком "Точки на глазах" была показана западная женщина на лестнице в египетской пустыне, на уровне глаз сфинкса, с зеркалом и карандашом для глаз. "Леди справа занята выяснением секрета сфинкса, который заключается в том, что, если вы хотите, чтобы в ваших глазах была приманка Востока, вам следует накраситься", - говорится в статье. "Он не навредит вашим глазам, а наоборот, успокоит их. Чтобы нанести его на истинно восточный манер, закройте глаз и смело проведите аппликатором (маленькой палочкой или кусочком кости или слоновой кости) от уголков глаз между веками. Или же проведите линию kohl чуть выше ресниц внутри, как на верхнем, так и на нижнем веке".

Сделайте "взгляд Нефертити"

К началу 1940-х годов Нефертити прочно закрепилась в сознании западных людей как икона красоты и символ женского самообладания. В 1939 году Клуб Нефертити, основанный домохозяйкой из Небраскана, привлек внимание СМИ благодаря своим уникальным критериям членства. В некоторых кругах считалось, что Нефертити страдала от частичной слепоты, поскольку левый глаз на ее бюсте отсутствовал, поэтому члены группы - все, у кого был поражен один глаз, - объединились под знаменем ее имени, чтобы утвердить свою силу и красоту. "Хотя большинство членов группы хорошо выглядят, все они имеют дефект одного из глаз", - говорится в отчете британской газеты Gloucester Citizen. "Но все они, как и Нефертити, отказываются верить в то, что их недостаток делает их менее привлекательными, и, выполняя свои повседневные обязанности, никто из них не проявляет никаких признаков стеснения или смущения".

Во время Второй мировой войны украшение себя в Америке стало вопросом патриотического долга - способом выразить поддержку борьбе с Адольфом Гитлером в Германии. Косметические компании и рекламодатели проталкивали идею о том, что нанесение макияжа и, как следствие, свобода самовыражения являются важнейшими составляющими жизни в демократическом обществе. Гитлер, несмотря на свою чудовищную одержимость "расовой чистотой" и арийским "превосходством", а также нелюбовь к накрашенным женщинам - он, как известно, не одобрял красную помаду, - однажды похвалил Нефертити, заявив, что никогда не откажется от ее бюста. Некоторые журналисты даже высмеивали его предполагаемую увлеченность: "Адольф опоздал на 3000 лет, чтобы задать вопрос", - написал один репортер в 1946 году.

Во время Великой депрессии промышленное производство отставало от экономического кризиса, вызванного затянувшимся конфликтом; как ни странно, продажи косметики выросли. Тем не менее, к 1940-м годам подводка для глаз использовалась крайне редко, иногда для того, чтобы провести линию на задней части женских ног, имитируя шов чулок (нейлоновые чулки были дефицитом, поскольку многие сырьевые материалы и фабрики были перепрофилированы для военных нужд). Однако не все могли позволить себе такую роскошь, и те, кто не мог, прибегали к помощи бытовых предметов, чтобы раскрасить лицо (или ноги), когда заканчивались запасы. Они использовали свеклу для окрашивания губ, меловой порошок для тонального крема (при бледном цвете лица) и все, от лака для обуви до сажи, чтобы подкрасить глаза - в общем, все, как когда-то делали бедные и находчивые древние египтяне.

Война вновь заставила обратить внимание на Нефертити и ее красоту. Чтобы защитить национальные артефакты, немецкие музеи перевезли свои ценности, в том числе бюст Нефертити, на хранение. "Не все выдающиеся беглецы от воздушных налетов - люди", - написала журналистка Эмили К. Дэвис в статье 1942 года под названием "Реликвии беженцев", имея в виду бюст. "Самые известные и прекрасные сокровища прошлого - это тоже беженцы войны". В 1945 году, после поражения Германии от союзных войск, бюст королевы был извлечен из соляной шахты, где он был спрятан. Бюст отправился в своеобразное турне по стране, так как власти пытались скрыть его местонахождение. В 1946 году в статье в газете The Post-Standard Нефертити называли перемещенным лицом, "отмеченным своей красотой". Цвета бюста "сегодня такие же яркие, как если бы художник только что закончил работу", - писал журналист Отто Заусмер.

И вот увлечение стилем царицы усилилось. Информация о том, что Нефертити якобы красила ногти на ногах и руках в красный цвет, попала в заголовки газет, а писателей по-прежнему гипнотизировали ее глаза. "Украшение глаз было самым большим средством красоты, которое использовала царица Нефертити и ее дамы", - говорилось в колонке "Фактографы" в одном из номеров газеты Дюбуа за 1940 год. "Нижнее веко красили в зеленый цвет, верхнее веко, ресницы и брови подводили черной тушью". В 1945 году дизайнер Лилли Даше выпустила коллекцию высоких шляп, вдохновленную королевой. Модернистская версия" старинной короны сочетала в себе черный фетр и розовый атлас и поднималась на "новую высоту".

Репортажи не ограничивались Нефертити, хотя казалось, что, по мнению Запада, живые египтянки не могли сравниться с древней царицей. В статье о легендарной египетской певице Умм Култум, опубликованной в 1945 году в сотрудничестве Vogue с Vanity Fair, она описывалась как "коренастая женщина со светло-медной кожей, подведенными тусклым карандашом веками и чернильно-черными волосами. Она выдающаяся, - писали они, - но не красивая".

После Второй мировой войны в США наступил период повышенного потребления. На полках магазинов появились разнообразные помады и средства для глаз от десятков косметических компаний; карандашная подводка для глаз стала основным продуктом в наборе косметики. Четко очерченные линии вокруг верхних и нижних ресниц были в моде, а у краев глаз они встречались с легким подъемом. Косметические конгломераты представили карандаши различных оттенков, включая белый, золотой и серебряный.

1950-е годы были десятилетием гламура и подводки для глаз. Женщины накладывали красную помаду и осваивали искусство нанесения подводки. Брови придавали форму и затемняли, а волосы завивали. Это также было десятилетие "ланиных глаз" - Одри Хепберн и Софи Лорен с их знаменитым классическим, нежным взглядом "кошачьих глаз". Подводка для глаз соперничала по популярности с помадой, подстегиваемая голливудскими красавицами, которые начали ею пользоваться. Визажист Мэрилин Монро использовал коричневый карандаш для глаз и тени для век, чтобы удлинить ресницы американской звезды и придать ей "глаза спальни", а также белую подводку по нижней линии глаз для более "бодрого" или "яркоглазого" взгляда. В 1955 году Vogue опубликовал иллюстрированную статью о "новом макияже для больших глаз", написав, что kohl - это "древняя подводка для глаз загадочного Востока, которую недавно сделала современной ... Элизабет Арден". В статье 1957 года в журнале под названием "Женщина с 8 лицами - одно лицо, восемь разновидностей макияжа" лицо номер один подразумевало "драматическое подчеркивание глаз и рта; взгляд, полный очарования. Глаза расширены карандашной подводкой, углублены тушью и тщательно проработаны кистью". (Эпоха вновь ожила в 2022 году в антиутопическом психологическом триллере Оливии Уайлд "Не волнуйся, дорогая" (Don't Worry Darling). Женщины в фильме живут в вымышленном, метавселенском городе Победа, штат Калифорния, и находятся в плену ожидания, что они должны играть роль красивой, накрашенной домохозяйки с нависшими линиями на веках - в первую очередь для удовлетворения сексуальных желаний своих мужей).

Нефертити продолжала вдохновлять этот стиль в фоновом режиме. В октябре 1950 года ныне не существующая косметическая компания Aziza выпустила на рынок новый карандаш для глаз. В рекламе был изображен рисунок "современной" женщины, наложенный на эскиз бюста Нефертити, ее глаза были подведены, как у царицы. На внушительной короне Нефертити, на месте частично сломанной золотой ленты, выполненной в форме урея (или парящей кобры), лежал карандаш для глаз Aziza. "Позвольте Андре из Aziza, международному авторитету в области макияжа глаз, показать вам образ Нефертити!" - гласила надпись. "Это средство для улучшения цвета глаз, переданное нам от Древнего Египта и гламурной царицы Нефертити, которая красила глаза с помощью кохля!" В журналах также рекламировались украшения и духи, вдохновленные Нефертити. В том же году Maybelline выпустила рекламу, в которой была изображена белая женщина с сильным макияжем глаз, а приложенный текст гласил: "Достигните нового экзотического макияжа глаз", причем слово "экзотический" было выделено из остального текста шрифтом wonton.

В статье 1955 года под названием "Даже египетские красавицы прибегали к хитростям искусства" американская актриса Энн Бакстер размышляла о своей роли в фильме "Десять заповедей", который был частично основан на романе 1949 года "Принц Египта" Дороти Кларк Уилсон. Репортаж в газете The Daily Courier (Коннеллсвилл) подробно описывает секреты красоты царицы, в том числе использование кохля. "Нефертити правила ареной гламура около 3 200 лет назад", - написал актер. "Кто-то сказал, что глаза - это окно души, а египетские красавицы, похоже, знали, что это чрезвычайно смертоносное оружие. Они были экспертами в драматизации глаз". Бакстер предположил, что древнеегипетский способ нанесения подводки мог быть слишком резким и не соответствовать более приглушенной подводке 1950-х годов. "У них были ужасные зеркала из полированной меди", - пишет она. "Я подумала, не переборщили ли египетские гламурные девушки, потому что они просто не могли видеть достаточно, чтобы быть тонкими". (Зеркала в Древнем Египте, независимо от того, были они медные или нет, были очень символичны, поскольку внешность человека тесно ассоциировалась с женской сексуальностью и возрождением).

К 1960 году в журнале Vogue произошла настоящая "косметическая встряска": появилась "совершенно новая раса женщин": "лупоглазые красавицы" с лебедиными шеями и "аурой, слабо напоминающей о полуночных отъездах на Восточном экспрессе".

"Таинственное нечто" Нефертити

В 1961 году Vogue опубликовал материал, посвященный идее "очарования". В качестве иллюстрации использовалась полностраничная фотография сепии, на которой белая женщина с довольно длинной шеей игриво позировала с подобием бюста Нефертити. Ее глаза были подведены, а волосы уложены в прическу, напоминающую корону Нефертити. Обе женщины были украшены одинаковыми серьгами-бижу . Журнал, похоже, хотел сказать, что, несмотря на то, что красоту Нефертити можно имитировать, аура королевы более неуловима: одно дело - пытаться скопировать фактор "это", и совсем другое - лояльно его воспроизводить. "У нее был знаменитый головной убор в виде наклоненной башни - но теперь он повторяется в новых парижских коллекциях", - говорится в статье. "У нее, конечно, была красота - но ею тоже можно управлять". И прежде всего, как мы полагаем, она обладала очарованием, тем таинственным, что заставляет кого-то вспоминать о ней с восторгом, интересом или любовью".

После десятилетий флирта с этой идеей журналы и компании, производящие косметику, стали говорить о том, что внешность цветных женщин и их затемненные и "экзотические" глаза не только желанны и достижимы, но и желанны.

По иронии судьбы, это позиционирование усилилось после выхода в 1963 году фильма "Клеопатра", в котором Элизабет Тейлор, белая женщина, стала воплощением заимствованной экзотики. (За два года до этого вышел фильм "Царица Нила", рассказывающий о жизни Нефертити, но он не привлек такого внимания, как "Клеопатра". Роль царицы сыграла Жанна Крейн, еще один белый актер). Сама Клеопатра, по мнению многих историков, скорее всего, имела македонское происхождение, хотя есть и предположения, что она была африканкой по материнской линии. Напряженные дискуссии о расовой и этнической принадлежности царицы вновь разгорелись в 2023 году, когда Netflix выпустил четырехсерийную документальную драму "Царица Клеопатра". Выбор чернокожего актера Адель Джеймс вызвал споры в некоторых египетских уголках, на что персидский режиссер сериала Тина Гарави ответила в статье для Variety: "Почему Клеопатра не должна быть меланизированной сестрой? И почему некоторым людям нужно, чтобы Клеопатра была белой? Ее близость к белизне, кажется, придает ей ценность". Между тем, ученые утверждают, что навязывание современных представлений о расе древним историческим контекстам не приносит пользы. "Вопрос о том, был ли кто-то "черным" или "белым", является анахронизмом и говорит больше о современных политических инвестициях, чем о попытке понять древность на ее собственных условиях", - сказала в интервью Time Ребекка Футо Кеннеди, доцент кафедры классики в Университете Денисона.

Подобно шведской актрисе Аните Экберг, которая нанесла подводку для глаз в фильме 1960 года "Дольче вита", Тейлор в роли Клеопатры спровоцировала очередной бум подводки для глаз. Один обозреватель в 1962 году сказал, что отчасти именно ее "экзотический макияж глаз" вдохновил "египетский взгляд". Перед выходом фильма Revlon запустил в продажу подводку для глаз Sphinx Eyes. В рекламе была изображена женщина в стиле Тейлор из "Клеопатры", с черной кошкой и надписью "Если внешность может убить, то эта убьет". Актер начал носить этот образ примерно за год до премьеры фильма, чтобы прорекламировать его. (Этот период был весьма насыщенным для подводки для глаз. В 1959 году Maybelline начала продавать самозатачивающуюся подводку для глаз. И только в 1968 году компания выпустила на рынок более одной версии этого продукта - прессованную подводку для глаз Ultra Liner и жидкую подводку для глаз Ivory White из коллекции Frosty Whites, а в 1969 году к ним добавилась кисть для подводки).

На протяжении веков многие ассоциировали идею древнеегипетской красоты с Клеопатрой, хотя потенциально она не была древнеегипетского происхождения, ее изображений в древности сохранилось мало, а существующие представления о ней отходили от общепринятых идеалов красоты. Монеты и скульптуры Клеопатры свидетельствуют о том, что у нее был выдающийся нос и выступающий подбородок. По словам египтолога Нотона, на сайте представление о том, что она была красива, в меньшей степени связано с реальностью, а в большей - с идеей о том, что она соблазнила римских государственных деятелей Юлия Цезаря и Марка Антония. И описания ее, написанные римскими писателями, были гораздо более лестными, чем те, что изображали художники и скульпторы.

И все же Тейлор сыграла роль идеализированной версии царицы, с экстравагантными подведенными глазами и сильно пигментированными голубыми тенями - запоминающийся образ, который, по сути, был придуман для фильма. Несмотря на то, что ее цвет глаз, вероятно, был точным, историки, включая Эндрю Харди, расходятся во мнении, пользовалась ли Клеопатра синими тенями для век - зеленые и серые были бы более вероятны из-за состава материалов, таких как галенит и малахит. Тем не менее, синий стал любимым оттенком Тейлор, поскольку он подчеркивал ее фиалковые глаза. (В сериале 2023 Netflix британская актриса Адель Джеймс накрашена бирюзовыми и золотыми блестками).

В 1962 году редактор отдела моды газеты San Antonio Express and News Милдред Уайтекер написала статью под заголовком "Эхо Нила в прическах и макияже". "Египетский образ набирает обороты в мире моды и красоты", - утверждала она, упоминая Нефертити и Клеопатру. "Египетское влияние отражается во всем - от шляпок до причесок, макияжа и украшений. Не проходит и дня, чтобы в моей почте не появилось какое-нибудь упоминание о соблазнительных нарядах и неотразимом очаровании цариц Древнего Египта". Тем временем Сил Чепмен, один из "гигантов" нью-йоркской Седьмой авеню, посвятила всю свою весеннюю коллекцию 1962 года "Дочерям Нила". Подобные выставки были организованы и в Европе, причем итальянские манекенщицы часто носили глаза Нефертити с сильной подводкой.

"Экзотическая подводка для глаз"

Несмотря на постоянное увлечение экзотической внешностью цветных женщин, на протяжении 1900-х годов косметические конгломераты не смогли в полной мере удовлетворить их потребности в своей продукции или в достаточной степени включить их в свою рекламу. В результате чернокожие предприниматели взяли дело в свои руки, основывая предприятия, чтобы заполнить этот пробел.

В 1918 году компания Nile Queen Cosmetics была основана несколькими чернокожими американскими инвесторами для удовлетворения потребностей чернокожих и коричневых потребителей среднего класса в косметике. "В цветной расе так же много настоящей красоты, как и в любом другом народе мира", - гласила одна из реклам. Мадам К. Дж. Уолкер, чернокожая предпринимательница, родившаяся на плантации в Луизиане, стала выдающейся фигурой в этом стремлении к разнообразию. В последующие десятилетия были предприняты аналогичные новаторские усилия, направленные на красоту чернокожих.

Активизация движения за гражданские права в 1950-60-х годах, во время которой чернокожие женщины стали выбирать прически и косметику, более афроцентричные, заставила основные косметические компании обратить на это внимание. Косметика и прически стали рассматриваться как инструменты, позволяющие маргинальным группам проявить солидарность с движением за власть и гордость чернокожих. Одновременно с этим в рамках более широких социальных изменений произошла десегрегация косметических магазинов. Доходы чернокожих семей росли, увеличивая спрос на более разнообразные косметические средства. Небольшие косметические компании, ориентированные на цветных женщин, оказались втянуты в борьбу с конгломератами.

В 1959 году модель Дже'Таун М. Тейлор была одета в водостойкую жидкую подводку для глаз и бриллиантовые украшения в первой рекламе Maybelline, в которой снялась чернокожая женщина. Ветеранские бренды со значительной корпоративной поддержкой, такие как Avon и Revlon, последовали этому примеру. В то же время с окончания Второй мировой войны по 1966 год стоимость косметической индустрии выросла в четыре раза и достигла 2,4 миллиарда долларов.

Одновременно с этим египетские образы вскоре снова были объявлены "в моде" - хотя неизвестно, были ли они когда-либо "в моде", - что совпало с открытием выставки Тутанхамона в Британском музее в Лондоне в 1972 году. Такие дизайнеры, как Роберт Голдуорм, выпустили коллекции, вдохновленные Древним Египтом, в которых модели сезона были в длинных, тонких платьях, с высоким декольте и подведенными углем глазами.

Журналы и газеты продолжали давать советы, как добиться "образа Нефертити", который, согласно статье в газете The Gastonia Gazette из Северной Каролины в 1967 году, к тому времени включал использование темного тонального крема, который "ложится гораздо легче, если у вас есть загар", розово-красной помады, румян и черной подводки, нанесенной на глаза зелеными тенями. Косметические компании выпустили на рынок так много продуктов с таким "темным" и "экзотическим" видом, что один обозреватель пошутил: "Любительницы макияжа вернулись в шахты Кола".

Впервые чернокожая женщина появилась на обложке Vogue в марте 1966 года, когда на страницах британского издания журнала появилась Дониале Луна. Луна, которая считается первой в мире чернокожей супермоделью, была одета в сиренево-золотое платье в стиле колор-блок от Chloé. Ее макияж глаз был выполнен под влиянием портретов Пикассо, а серьги были драпированы и драматичны. Снимок в профиль показал один миндалевидный глаз, обрамленный линиями в форме рыбьего хвоста; ухоженная рука Луны закрывала остальную часть лица. Ее указательный и средний пальцы образовали букву V, которая направила внимание на накрашенный глаз. (Графический образ был в тренде в свингующие шестидесятые, когда смелые цвета и геометрические линии украшали глаза с архитектурной точностью). Подводка для глаз модели стала определяющей чертой ее макияжа в этот культовый момент, а весь ее образ напоминал Нефертити. Беатрикс Миллер, редактор британского Vogue с 1964 по 1984 год, описала Луну как обладательницу "удивительной формы - прямоугольной, огромного роста и странной". "Странные" женщины наконец-то были признаны не просто диковинно красивыми, но и потенциально завидными.

К 1985 году большинство американок пользовались подводкой для глаз, и этот продукт стал настолько популярным, что некоторые предпочитали наносить линии татуировки на веки. После изобретения подводки ее назвали революционным косметическим прорывом, процедура длительностью от двадцати до сорока минут стоила 1 000 долларов, что эквивалентно почти 3 000 долларов сегодня, и длилась около двух лет. (Татуаж глаз существует и по сей день и набирает популярность, отчасти потому, что выглядит более естественно, чем в 1980-е годы). "У женщины 1980-х годов, в отличие от королевы Нефертити, нет времени на нанесение макияжа", - пишет газета The Evening Telegram из Херкимера, штат Нью-Йорк. "Это действительно здорово, что в жизни женщины сейчас так много аспектов - семья, карьера, путешествия и спорт, что делает ее просто занятой. Женщины заслуживают того, чтобы иметь возможность постоянно подводить глаза". Подводка для глаз, в буквальном смысле, стала постоянным элементом американской культуры. Как сказал другой журналист: " Это устойчивый стиль, а не причуда".

Нефертити занимает трон в черной культуре

В то время как один мотив культурного пробуждения, вызванного Нефертити, был пронизан ориенталистским отношением к Древнему Египту и его "экзотическим" женщинам, второй был решительно антиориенталистским и антиколониальным. На фоне празднования культуры черной Африки в Америке эти усилия в конечном итоге были направлены на то, чтобы вернуть Нефертити как цветную африканскую царицу - хотя ее раса остается неизвестной.

В 1963 году американский джазовый пианист Сесил Тейлор выпустил альбом под названием Nefertiti, the Beautiful One Has Come; на обложке альбома появилось изображение бюста царицы, ее подводка выходит за пределы глаз и закручивается в смелые древнеегипетские узоры на лице и шее. Пять лет спустя, в 1968 году, Майлз Дэвис выпустил свой классический джазовый альбом Nefertiti, наиболее известный благодаря уникальной одноименной композиции. Это было первое упоминание Дэвиса, связанное с Африкой; в дальнейшем он создаст еще несколько таких альбомов. Выбор названия мог быть связан с всплеском интереса к королеве в 1960-е годы, пишет исследователь Райан С. Макналти в своей диссертации о "воображении Африки" Дэвиса. По словам Макналти, в открывающем альбом альбоме Дэвиса "в центре внимания оказываются сложные партии ударных, характерные для африканской музыки". Эти отсылки к королеве помогли вписать опыт чернокожих американцев в более широкую афроцентричную культурную сферу.

К концу двадцатого века и в двадцать первом Нефертити заняла трон в культуре чернокожих. В 1980-е годы политика президента Рональда Рейгана усилила расовое экономическое неравенство, что больше всего ударило по семьям чернокожих американцев. На фоне этих изменений афроцентричные символы в черном сообществе приобрели новую популярность в одежде, украшениях, музыке и танцах; 1980-е и 1990-е годы стали своего рода золотой эрой для афрообразов в хип-хопе и рэпе, когда такие исполнители, как De La Soul и A Tribe Called Quest, делали отсылки к странам континента, выступая за общую панафриканскую идентичность среди представителей диаспоры. (Совсем недавно мы видели похожие образы: в короткометражном фильме к песне "All the Stars" 2018 года Кендрика Ламара и SZA из саундтрека к фильму "Черная пантера" исполнители отправляются в путешествие по Африке).

Покойная Тина Тернер в 1984 году выпустила песню "I Might Have Been Queen", автобиографический текст которой был написан для швейцарской певицы американского происхождения после того, как она призналась, что в прошлой жизни могла быть фараоном Хатшепсут (Тернер увлекалась Древним Египтом и впоследствии была стилизована под Клеопатру визажистом Кевином Аукуином). В клипе на песню 1989 года "Dance for Me" королева Латифа выступает в форме полководца, в головном уборе, сравнимом с короной Нефертити из лазурита и нефрита. Она накрашена подводкой для глаз, стойкость и консистенция которой как косметического средства к тому времени улучшилась. Три года спустя, в 1992 году, Нефертити снова появилась в песне, получившей награду: Майкла Джексона "Remember the Time". В клипе, снятом в несколько диковинно выглядящем Древнем Египте, сомалийская супермодель Иман предстает в образе Нефертити не впечатленной и раздраженной. "Мне скучно", - говорит она своему мужу Ахенатену, которого играет Эдди Мерфи. Я хочу, чтобы меня развлекали". Может ли мой фараон найти способ развлечь свою королеву?" Царь представляет ей мужчин: один раздувает огонь, другой показывает царской жене фокус. Скучая, Нефертити просит казнить их . (Жизнь Майкла Джексона была спасена, когда он исполнил свой безупречный вокал). В клипе Иман использует дымчатые тени для век и густую черную подводку. Джексон тоже пользуется подводкой.

В период расцвета своей карьеры культовая американская певица-песенница Эрика Баду носила свои локоны высоко на голове, обматывая их шарфом, так что ее прическа напоминала высокую корону Нефертити. (Баду была членом Soulquarians, ротационного коллектива чернокожих артистов 1990-х и начала 2000-х годов, в который входили Questlove, J Dilla, D'Angelo, James Poyser, Bilal и другие). Певица и рэперша Лорин Хилл упоминает Нефертити наряду с Клеопатрой в своем сингле 1999 года "Everything Is Everything". Рианна отдала дань уважения Нефертити в фотосессии Vogue Arabia 2017 года: ее глаза были оформлены линиями и сильно пигментированными синими тенями. В знак любви к царице Рианна сделала татуировку с изображением бюста Нефертити на ребрах.

В 2018 году Бейонсе стала первой чернокожей женщиной, выступившей на фестивале Coachella. Она пригласила Оливье Рустейна, французского модельера и креативного директора люксового бренда Balmain сомалийского и эфиопского происхождения, чтобы он помог ей создать пять образов на заказ для исторического события, получившего название "Homecoming". Ее выступление, посвященное восстановлению утраченной истории и символам силы чернокожих, включало в себя празднование исторически черных колледжей и университетов США.

Balmain смоделировал центральный образ Бейонсе по образу Нефертити. Во время шоу Бейонсе предстала перед зрителями в комбинезоне и накидке, украшенной тысячами золотых и черных блесток. На спине накидки вышито изображение древнеегипетской царицы, явно представленной как чернокожая женщина. Головной убор Бейонсе - высокий и украшенный драгоценными камнями - The Atlantic назвал "шиком Нефертити". Ее дымчатые черные глаза завершают наряд.

Это не первый кивок Бейонсе в сторону королевы. В 2017 году она опубликовала на своем сайте снимки, на которых объявила о своей беременности близнецами. На одном из снимков она позирует рядом с копией статуи Нефертити на фоне тропиков. А в клипе 2016 года на песню "Sorry" она позирует, как бюст, так, что кажется, будто она тоже безрукая. Ее косы уложены в высокую корону, а глаза, разумеется, подведены подводкой. Певица также выпустила линию одежды в стиле Нефертити для своего тура On the Run II в 2018 году, что заставило некоторых египтян осудить ее в социальных сетях за то, что, по их мнению, является культурной апроприацией. (В 2023 году Египет запретил группе голландских археологов проводить раскопки в древнем захоронении Саккарского некрополя из-за афроцентричной выставки "Древний Египет" в Национальном музее древностей Нидерландов. На выставке рассматривалось влияние Древнего Египта и Нубии на чернокожих американских художников, а также упоминания Бейонсе и Рианны о Нефертити. Просочившаяся электронная почта показала, что сотрудник египетской службы древностей обвинил кураторов в "фальсификации истории" из-за афроцентричного взгляда).

"Я ношу свою цепочку Нефертити каждый день", - говорит голос в клипе Бейонсе на ее эпохальный аудиовизуальный альбом 2020 года Black Is King. Видео было выпущено на фоне глобальных протестов против расовой справедливости после убийства Джорджа Флойда полицейским Дереком Шовином. В этих видеороликах, посвященных Нефертити, царица становится иконой не только черной красоты, но и черной силы и влияния.

Нефертити также стала источником вдохновения для косметических брендов, принадлежащих чернокожим. В 2016 году компания Juvia's Place была создана, чтобы "прославить бунтарей, правителей и королев африканских королевств, которые почитали красоту с помощью своих инновационных и душевных техник, которые мы используем и сегодня". Марка отдает дань уважения Нефертити, называя ее "иконой красоты OG", выпуская палитру для глаз Nubian, на обложке которой изображен бюст Нефертити. Пудра в палитре настолько сильно пигментирована, что ее можно использовать в качестве подводки для глаз. Косметическая компания UOMA Beauty, предлагающая пятьдесят один оттенок тонального крема, ранее продавала подводку для глаз "куул" под названием Salute to the Sun-Nefertiti в коричневом, черном и синем цветах. На своем сайте бренд заявил, что вдохновился Нефертити и создал "собственную современную версию" ее культового куула.

Чья Нефертити?

Современная история Нефертити - как личности, так и художественного изображения - по сути, представляет собой спор о праве собственности на само произведение искусства и его обширном культурном влиянии. Возможно, самое драматичное проявление этого спора произошло в 2003 году, когда венгерские художники Балинт Хавас и Андраш Галик сняли на видео, как бюст Нефертити извлекают из футляра из пуленепробиваемого стекла. Скульптура была закреплена на обнаженном бронзовом торсе, который мужчины соорудили сами, создав причудливый манекен. Люди, перевозившие Нефертити, надевали хирургические перчатки, когда брали королеву за ее длинную, хрупкую шею и давали ей тело, о котором она не просила. Хавас и Галик, известные как "Маленькая Варшава", представили эти кадры в составе инсталляции на пятидесятой Венецианской биеннале, дав ей название "Тело Нефертити".

Жутковатый "процесс объединения" был записан на шестнадцатимиллиметровую цветную пленку; на своем сайте Little Warsaw заявили, что проект стал кульминацией их интереса к "оживлению" исторических символов путем помещения их в современный контекст. Бюст встретился с телом лишь на "короткий миг", и событие разворачивалось за закрытыми дверями.

Для некоторых эти кадры стали кристаллом трагедии археологического разграбления: отсутствие согласия, неуважение к национальному наследию, акт насилия и проявление права белых мужчин на африканские артефакты. Интересно, как отреагирует общественность на наложение хиджаба на Мону Лизу.

Какое право имели эти художники на изображение Нефертити? Почему ей дали тело мальчика-подростка? (Женский торс в Лувре, который считается ее торсом, показывает, что у нее, скорее всего, была гораздо более полная, грушевидная фигура с толстыми бедрами). Имеет ли значение тот факт, что Нефертити была мимолетно отстранена от своего дела?

Как ни странно, это произошло в Египте. Это событие вызвало бурю в Каире, правительство заявило, что Нефертити не была в безопасности в руках немцев. Ее изображение в "обнаженном виде" было расценено как оскорбление религиозных и культурных нравов страны. Фарук Хосни, тогдашний министр культуры Египта, назвал "объединение" неэтичным. Редакторы одной из египетских газет были в такой ярости, что выпустили заголовок "Обнаженная королева Нефертити в Берлинском музее!". В интервью The New York Times Иштван Баркочи, один из кураторов проекта, сказал, что реакция Египта на произведение искусства его встревожила и показалась "странной".

Германия и Египет ссорятся из-за бюста Нефертити уже почти столетие. Многочисленные просьбы Египта о репатриации, начиная с 1924 года, ни к чему не приводили или срывались в одиннадцатый час. Из всех соперничеств по поводу археологической репатриации это было настолько сильным, что вызвало политическую ярость на самом высоком уровне, вызвав язвительные замечания со стороны Гитлера и оскорбления со стороны египетских королей и глав государств.

В 2015 году в египетском городе Самалут попытались создать свою версию бюста Нефертити. В отличие от Нефертити, каменная статуя получилась отвратительной и белой - даже подведенные углем глаза не смогли искупить вину скульптуры. Критики сравнили ее с Абделем Фаттахом эль-Сиси, президентом страны, и с монстром Франкенштейна. Вскоре после общественного резонанса власти приказали убрать скульптуру.

По мнению Захи Хавасса, вопрос о том, кому принадлежит Нефертити, является центральным в нашем восприятии. Египтолог возглавляет бюро, в чьи обязанности входит обоснование необходимости репатриации древнеегипетских шедевров, среди которых Нефертити, Розеттский камень в Британском музее и Дендерский зодиак в Лувре. Нефертити имеет особое значение; Хавасс утверждает, что часть привлекательности царицы заключается в том, что она поддерживала интерес к египтологии среди молодежи. Он продолжает добиваться ее репатриации и по сей день, а последней его попыткой стала петиция с призывом вернуть ее. "Многие музеи рассказывают о грабежах во времена империализма и о том, как колониализм вывез национальные сокровища из их стран", - говорит он. "Пришло время вернуть артефакты в Египет и Африку".