Поединок сердец

Глава 2

Тремя днями позже Кейтлин отодвинула кожаную занавеску, прикрывающую окно кареты. Ледяной ветер немедленно ворвался внутрь, и она поежилась, плотнее закутываясь в тяжелую шерстяную ротонду. Подоткнула толстые шерстяные одеяла, которые прикрывали ноги. Спасибо этим одеялам и грелке в ногах; мерзли лишь щеки да нос.

Ей еще ни разу не приходилось путешествовать с такой роскошью, однако поездка получилась на редкость долгой и утомительной. Недостаток скорости — вот расплата за удобства кареты.

Кому-то роскошь кареты с лихвой возместила бы потерю целого дня в пути, но Кейтлин мысленно подгоняла лошадей, плетущихся по ухабистой, изрезанной колеями дороге. Казалось, карета останавливалась возле каждой гостиницы на пути. Что еще оставалось делать, кроме как наслаждаться теплым лимонадом, хрустящим хлебом с сыром! И слуги так угодливо суетились, наполняя ножные грелки горячими углями. Однако она ужасно устала сидеть без движения. Скорее бы приехать, в самом деле!

Кейтлин повернулась к своей спутнице, горничной, которую прислала герцогиня, чтобы помогать ей и служить компаньонкой.

— Мьюрин, сколько еще до замка Баллох?

Мьюрин, худая, сухопарая молодая женщина, облаченная в традиционное черное форменное платье горничной и теплую накидку, открыла глаза и сонно заморгала, глядя в окно:

— Почти приехали, мисс. Еще час, ну от силы два.

— О, надеюсь. — Кейтлин принялась растирать ноги. — Я устала сидеть.

— Устали, что ж, но подумайте, как хорошо, что вы задержались! А то бы уже приехали в замок, невыспавшаяся, голодная, как волк, и замерзшая, как сосулька.

Кейтлин вымученно улыбнулась:

— Конечно, вы правы. Просто мне неспокойно.

Мьюрин устроилась поудобнее в своем углу.

— Тогда поспите малость, мисс. Вам станет лучше, когда мы доберемся до места.

Она закрыла глаза и вскоре захрапела.

Увещевания служанки не помогли. Кейтлин по-прежнему было тревожно, и она с тоской всматривалась в пейзаж за окном. Дорога уже повернула прямо на север, и воздух становился холоднее с каждой минутой. Местность была дикой и прекрасной. Кейтлин поежилась и даже пожалела, что на последнем постоялом дворе переоделась в нарядный плащ и открытые туфли, предвкушая прибытие в замок.

Через час дорога пошла круто в гору, огибая зеленовато-бурые холмы, за которыми внезапно открылись берега чудесного озера, схваченного по краям, словно льдом, серебристо-серыми валунами. Вода отливала глубокой глянцевой синевой, а скалистые холмы разукрасил цветущий вереск. Над озером, в обрамлении двух невысоких бугров, вставала древняя гора, заснеженная вершина которой бросала длинное отражение на его неподвижные воды.

Кейтлин улыбнулась, чувствуя, как тревога в душе сменяется глубоким умиротворением. Это чувство показалось ей странным, словно она возвращалась домой. Хотя чему удивляться? Ее бабушка жила неподалеку отсюда, за полдня можно доехать. Ребенком Кейтлин часто бродила по холмам, похожим на эти, и вместе с Трионой сочиняла истории о легендарной семье Маклейнов.

Бабушка питала странную любовь к Маклейнам, отчасти из-за того, что их замок можно было видеть прямо из окон ее дома. Кроме того, всеобщее любопытство вызывало проклятие семьи Маклейнов. Кейтлин тоже было любопытно — то есть было любопытно раньше, сердито одернула она себя. Пора забыть старые глупости; она больше не увидит распутного и нечестивого Александра Мак-лейна, что, несомненно, к лучшему.

Мьюрин заерзала и потянулась, подавшись вперед, чтобы спрятать зевок, и выглянула в окно поверх плеча Кейтлин.

— Ах, да мы почти приехали.

— Отлично. Я никогда не бывала в настоящем замке.

— Ну, по правде, так это не настоящий замок. Ее светлость говорит, что это «помещичий дом в форме замка», то есть дом обложили камнем и все такое, чтобы выглядел как замок. — Горничная покачала головой. — Что еще выдумают эти господа?

Кейтлин указала на встающие вдали горы:

— Моя бабушка живет неподалеку, на другом конце долины напротив замка Маклейн. Она лечит больных в деревне внизу.

Лицо Мьюрин вдруг просияло, и она схватила руку Кейтлин.

— Только не говорите, мисс, что ваша бабушка — почтенная Нора!

— Да, это она.

Мьюрин всплеснула руками.

— Ваша бабушка спасла жизнь моей сестре, когда с ней приключилась лихорадка! Мы уж думали, она помрет. Но пришла достопочтенная Нора и заставила ее выпить какой-то ужасный отвар. — Горничная шмыгнула носом. — Сестра говорила, что на вкус он был точно хуже смерти, но вернул ее к жизни, и с тех пор она и дня не болела.

Кейтлин кивнула:

— У бабушки есть дар.

— И то правда. Говорят, она делает свои зелья на чистой холодной воде этого озера, вот почему они обладают такой силой.

Кейтлин улыбнулась, глядя на прекрасное синее озеро, неподвижное, как стекло. Высоко над ним парили клочья белых облаков.

— Нужно навестить бабушку, раз уж я здесь.

— Поедете к ней — и я бы с радостью отправилась с вами. — Карета покачнулась, когда они круто съехали с главной дороги. — Ох, вот и подъездная аллея!

— Наконец-то!

Затем, бросив взгляд на Мьюрин, Кейтлин как бы между прочим добавила:

— Я слышала, герцогиня большая модница.

Мьюрин надула щеки:

— Это точно. И ей понравится ваше платье, не сомневайтесь! Сегодня за завтраком я только на него и смотрела.

— Спасибо. Я скопировала фасон с одного платья, которое видела в Лондоне.

Мьюрин захлопала глазами:

— Вы сшили его сами? Вы, такая знатная леди?

Кейтлин тихо рассмеялась:

— Я дочка приходского священника, и почти все, что я привезла, сделано моими руками. В основном я брала выкройки из «Дамского журнала Аккермана».

Мьюрин смотрела на нее во все глаза.

— Если позволите, мисс, я вам вот что скажу. Вы совсем не такая, как остальные гости ее светлости. Не очень-то в обычае у ее светлости приглашать женщин, которые и помоложе, и покрасивше ее самой.

Тут уж Кейтлин не смогла не рассмеяться.

— Я ни разу не встречалась с ее светлостью. Она познакомилась с моей мамой на званом ужине, и за последние недели они весьма сдружились. Ее светлость настояла, чтобы мама отправила меня навестить ее в загородном имении, и вот я здесь.

Брови Мьюрин сошлись на переносице.

— Ее светлость вот так просто взяла и пригласила вас? Никак она задумала какую-нибудь га… — Горничная осеклась и притворно улыбнулась: — Разумеется, какое кому дело, что я думаю. Уверена, мисс, она будет рада вас видеть.

В Кейтлин зашевелилось любопытство. Судя по поведению Мьюрин, герцогиня была вовсе не склонна к неожиданным и щедрым жестам. Тогда зачем же она позвала ее к себе? Приглашение в гости оказалось чудесной неожиданностью, и после многомесячного заточения Кейтлин было не до расспросов, но сейчас она терялась в догадках. Мама могла и не знать, что своекорыстные светские львицы ничего не делают просто так, но Кейтлин, которая провела два восхитительных месяца у тетки в разгаре лондонского сезона, знала, что почем, Может быть, у герцогини была дочь одного с Кейтлин возраста… или решительно не хватало пары для кого-то из гостей-мужчин.

По сложившейся традиции хозяйка дома обязана была пригласить равное число мужчин и женщин, чтобы составить пары за обедом. Именно поэтому многие дамы из тех, что попроще и победнее, могли тем не менее вести активную светскую жизнь, несмотря на некоторое социальное неравенство. Трудно поверить, но, вполне вероятно, в округе не нашлось ни одной подходящей леди, чтобы занять пустующее место за столом.

Что ж, так или иначе, Кейтлин едет в гости, и уж она постарается правильно воспользоваться этой счастливой возможностью.

Мьюрин кивнула, глядя в окно:

— Последний поворот к дому, мисс. Не хотите ли взглянуть на него издали?

Кейтлин наклонилась вперед. Сначала она увидела только глухую стену густого леса, но затем сквозь облака пробилось солнце, деревья расступились, и взгляду открылся замок Баллох.

— Красотища, правда, мисс?

Кейтлин смогла лишь молча кивнуть. На холме возвышалось здание из серого камня, с башенками, которое было выстроено в баронском стиле, чтобы придать ему сходство с замком. Его стены согревали лучи послеполуденного солнца, хотя дул прохладный ветер.

— Он новый, хоть и выглядит старым. Уж ее светлость постаралась устроить все по первому классу! Богатый дом, и кухни такие, что во всей Шотландии не сыщешь. Знаете, в каждой комнате для гостей есть даже ватерклозет. В восточном крыле, мисс. Как раз там вы и будете жить.

— Как современно! И все-таки дом кажется старым и таким романтичным. — Кейтлин улыбнулась. — Так и ждешь, что из дверей вылетят танцующие эльфы, чтобы подхватить наш багаж!

Мьюрин фыркнула:

— Вместо эльфов, мисс, вы увидите лишь лакеев, то есть лентяев, каких свет не видывал, зато ужасных щеголей! Ее светлость не потерпит ничего другого. Она хочет иметь слуг, как в лучших лондонских домах, а с ней не поспоришь.

— Ну, в ее положении это оправданно. Будь я герцогиней, уверена, вела бы себя точно так же.

Мьюрин удивилась:

— Правда, мисс?

— Конечно. Вы бы не вынесли моих порядков. Я бы требовала всего самого лучшего, а слуги стояли бы по струнке. Разумеется, все это было бы ужасно весело, только если бы меня могли видеть братья и сестры.

Горничная усмехнулась:

— Вам бы стоило пригласить их посмотреть, как вы королевой управляетесь по дому…

Колеса загромыхали по булыжной кладке аллеи, а затем кучер осадил лошадей, и карета встала под навесом подъездных ворот.

— Ох, вот и приехали!

Мьюрин схватила сумки. Кейтлин расправила юбки и поспешно оглядела руки в перчатках — застегнуты ли на запястьях? Ей вдруг сделалось не по себе. Она тут никого не знает, ни единой души. Конечно, еще до конца недели она найдет себе подруг среди других дам. Кейтлин воинственно вскинула подбородок. Если же она ни с кем не подружится, будет наслаждаться прогулками в окрестностях замка. Интересно осмотреть местность и восхитительное озеро.

Дверца кареты распахнулась. Ступеньки были спущены, и лакей протянул ей руку в перчатке. Через несколько минут Кейтлин очутилась в самом великолепном парадном холле, какой только ей доводилось видеть. Паркетный пол так и сверкал, и сюда выходили многочисленные двустворчатые двери. Теплый оттенок дерева подчеркивали белизна и позолота длинного стола под огромным зеркалом в золотой раме. По обе стороны стола красовались два тяжелых раззолоченных кресла. Над головой поблескивала богато украшенная медная с золотом люстра, сияющая всеми огнями, хотя до наступления вечера было еще часа два.

Распахнулась дверь в дальнем конце холла, за которой царила настоящая суматоха. Сновали туда-сюда лакеи с канделябрами, с переброшенными через руку льняными салфетками. Пробежала горничная с корзинкой свежесрезанных цветов и с пустой вазой под мышкой.

Подошел безупречного вида дворецкий и поклонился Кейтлин:

— Мисс…

— Херст.

Она расстегнула пуговицы перчаток, сняла ротонду и подала их ожидающему лакею.

— Ах, мисс Херст. Мы вас ждем.

Вошел слуга, в руках у него были саквояж и сундучок Кейтлин. За слугой по пятам шла Мьюрин. Дворецкий взглянул на горничную.

— Ее светлость и несколько гостей сейчас в Розовой гостиной. Я провожу туда мисс Херст, а затем покажу ей ее спальню.

— Спасибо, мистер Хей. — Повернувшись к Кейтлин, Мьюрин присела в неуклюжем реверансе. — Мисс, не хотите ли выкупаться до обеда? Это хоть чуточку поможет вам расслабиться с дороги.

— О да, пожалуйста!

— Скажу, чтобы вам приготовили ванну. И прослежу, чтобы распаковали вещи да принесли чашку чаю.

В желудке у Кейтлин давно урчало, а по прошлому визиту в Лондон она отлично знала — обеда еще ждать да ждать.

— Спасибо, Мьюрин. Это было бы чудесно.

Горничная присела в реверансе и вышла, велев одному из лакеев отнести наверх саквояж и кожаный сундучок Кейтлин.

Дворецкий откашлялся.

— Мисс Херст, следуйте за мной, и я отведу вас к ее светлости. Она и несколько ее гостей только что вернулись с конной прогулки и пребывают в гостиной, обсуждая планы развлечений на завтра.

— Разумеется.

Дворецкий провел Кейтлин через анфиладу широких двустворчатых дверей, распахивая их перед ней, и возвестил, не поднимая тона:

— Ваша светлость, прибыла мисс Херст.

Поклонившись, он отступил в сторону, давая Кейтлин дорогу.

Длина комнаты почти в три раза превышала ее ширину. Она сияла стеклами и зеркалами, обставленная мебелью в старинном духе. Вдоль двух стен шли огромные окна, и солнечный светлился в гостиную, пробиваясь между тяжелыми, украшенными фестонами и кистями шторами из шелка цвета бронзы. Стены напротив окон были оклеены изысканными обоями в нежной гамме розового, белого и коричневого, перемежаясь с высокими, от пола до потолка, зеркалами. Огромные диваны с желтовато-розовой обивкой располагались по бокам двух каминов, в которых ревел жаркий огонь, согревая комнату, а пол покрывал толстый розово-красно-коричневый ковер в тон обоям. Всю эту роскошь венчали три люстры из позолоченной бронзы, одна из которых была размером с диван.

Кейтлин была готова раскрыть рот от изумления, но сумела взять себя в руки, обратив все внимание на группу, устроившуюся на двух диванах возле двери. Эффектная рыжеволосая дама смерила Кейтлин любопытным, но холодным взглядом. На ней был сапфирово-синий наряд, выгодно подчеркивающий ее формы классической статуи. Темно-рыжие волосы она зачесала наверх, дополнив прическу щеголеватой синей шляпкой, кокетливо сдвинутой набок. Рядом с этой восхитительной женщиной сидел высокий красивый мужчина с поразительными голубыми глазами, бесцеремонный взгляд которых обежал всю фигуру Кейтлин.

Особняком сидели две дамы, одна молодая, с каштановыми волосами и ласковыми голубыми глазами, и другая, постарше, с резкими чертами лица и длинным носом.

Рыжеволосая дама осмотрела Кейтлин с головы до пят.

— Ну-ну, — лениво протянула она тихим голосом, словно говорила про себя. — Мне следовало догадаться раньше.

Направляясь к дивану, Кейтлин застыла на полпути.

— Прошу прощения?

Лицо дамы приобрело замкнутое выражение, и она сухо улыбнулась:

— Мисс Херст, я так рада, что вы приняли мое приглашение.

Значит, это и есть герцогиня? Как она красива! Остановившись напротив дивана, Кейтлин присела в реверансе.

— Ваша светлость, с вашей стороны было так любезно меня пригласить.

При приближении Кейтлин сидевший возле герцогини мужчина встал и поклонился, пожирая ее глазами.

— Джорджина, полагаю, меня следует представить.

Губы герцогини сжались в нитку, но она улыбнулась:

— Разумеется. Мисс Херст, это лорд Дервиштон. Должна предупредить — он весьма опасен.

— Право, Джорджина! — Голубые глаза Дервиштона весело блеснули. Он взял руку Кейтлин и жарко поцеловал пальцы. — Мисс Херст, я очень рад. Не слушайте Джорджину. Она просто злится, что я обскакал ее на обратном пути к дому.

— Вы смошенничали, — томно протянула герцогиня.

Кейтлин освободила руку из цепких пальцев Дервиштона и вновь присела в реверансе.

— Лорд Дервиштон, я весьма рада с вами познакомиться.

Герцогиня махнула рукой в сторону двух дам, которые при появлении Кейтлин тоже встали:

— Это виконтесса Кинлосс, моя близкая подруга.

Женщина с резкими чертами лица захихикала:

— Ох, Джорджина, скажете тоже!

Она сделала небрежный реверанс, и в этот момент из-под ее юбок выскочила маленькая тощая собачка с огромным розовым бантом, которым был схвачен пучок длинной шерстки между огромными заостренными ушами.

— Собачка! Можно мне…

Кейтлин дружески протянула руку, но собака заворчала и бросилась на нее, наскакивая и оскаливая зубы. Если бы не мгновенная реакция лорда Дервиштона, который встал между собакой и Кейтлин, быть бы ей укушенной.

Леди Кинлосс подхватила собаку на руки.

— Спокойно, Маффин, спокойно!

Собачонка тряслась от ярости, не сводя с Кейтлин выпученных глаз.

— Простите, если я его напугала!

Леди Кинлосс фыркнула:

— Он не любит чужих. — Она поцеловала собаку в костлявую макушку. — Правда, Маффинчик?

Герцогиня тихо рассмеялась. У нее был низкий, богатый модуляциями голос.

— Как видите, мисс Херст, нами в замке Баллох помыкает дикий зверь. Надеюсь, вас это не смущает?

Но Кейтлин гораздо меньше смущало присутствие злой собачонки, чем неуловимое ощущение недоброжелательства, исходящее от самой герцогини. Глядя на ее безупречно сидящий костюм для верховой езды, Кейтлин внезапно почувствовала себя помятой и грязной с дороги. Как она не догадалась надеть свежее платье, прежде чем предстать перед гостями! Однако Кейтлин знала — нельзя выказывать и намека на неуверенность. Если чему и научилась она в Лондоне, так это тому, что при проявлении малейшего признака слабости станешь мишенью для жестоких насмешек.

Она вопросительно взглянула на даму помоложе, спокойно стоящую рядом с виконтессой. Герцогиня нахмурилась:

— Ах да. Это мисс… Оддуэл.

Молодая женщина улыбнулась:

— Мисс Херст, я мисс Огилви.

Герцогиня равнодушно пожала плечами:

— Ну, значит, Огилви.

Кейтлин сердечно улыбнулась мисс Огилви и получила в ответ не менее теплую улыбку. Ей сразу стало легче. Теперь у нее есть хотя бы один союзник. Она придвинулась чуть ближе к мисс Огилви.

Леди Кинлосс поцеловала Маффина и опустила его на пол. Собака незамедлительно отступила в надежное убежище под юбками хозяйки, выставив оттуда головенку и сердито порыкивая на Кейтлин.

— Тише, Маффинчик. Будь повежливей. — Виконтесса взглянула на дверь. — Интересно, где же остальные? Они собирались пройтись вниз к развалинам прежнего замка. Полагаю, им бы следовало вернуться еще раньше нас.

Герцогиня пожала плечами — элегантный жест, открывающий взгляду нежную шею и восхитительные плечи.

— Наверное, сделали остановку, чтобы полюбоваться садами. Маркиза Тремонт просто помешана на розах.

Кейтлин нахмурилась. Как же мама, которая отлично разбиралась в людях, могла довериться этой бессердечной женщине? Не иначе, решила Кейтлин, мама поспешила, ведь она едва успела познакомиться с герцогиней.

Хозяйка снова опустилась на подушки, сделав остальным знак последовать ее примеру.

— Надеюсь, вы извините меня, — сказала Кейтлин. — Я бы хотела немного отдохнуть перед обедом.

Герцогиня кивнула:

— Его подадут в девять. Должно быть, для вас это ужасно поздно. — Скривив полные губы, она взглянула на леди Кинлосс: — Мисс Херст родом из жуткой провинции. Я побывала в тех краях месяц назад. Думала, умру там со скуки.

Да как она смеет?! С губ Кейтлин был готов сорваться резкий ответ, но она сдержалась.

«Я обещала маме не устраивать сцен. Но… ох!» Леди Кинлосс захихикала, прикрыв ладонью рот.

— Может быть, мисс Херст предпочла бы кусок хлеба с сыром в шесть, чем барашка и лобстеров в девять!

Ну уж хватит. Кейтлин заставила себя улыбнуться:

— Да какое мне дело, когда у вас подают обед! Главное, его не пропустить. Никогда не упускаю случая побывать на хорошем обеде, обменяться любезностями с соседями, послушать, как кто-то ляпнет глупость…

Леди Кинлосс сразу перестала улыбаться, а лорд Дервиштон рассмеялся:

— Браво, мисс Херст! Отлично сказано. Теперь леди Кинлосс будет ломать голову, шутите вы или нет.

Герцогиня сузила глаза:

— Право, Дервиштон, не поощряйте эту девицу. Известно, что она очень несдержанна. Ее мать предупредила меня об этом.

Кейтлин пришлось прикусить губу. Не то они все узнали бы сейчас, как она остра на язычок.

— Ваша светлость, я очень даже умею сдерживаться.

Лорд Дервиштон захихикал:

— Те из нас, кому довелось целый день провести в седле, — он кивнул в сторону Кейтлин, — или путешествовать по нашим пыльным дорогам в карете, к девяти часам будут голодны как волки.

— В самом деле, — произнесла мисс Огилви нежным голоском. — Я всегда испытываю с дороги ужасный голод. — Она улыбнулась Кейтлин. — Мне пришлось добираться до замка Баллох почти восемь часов. К счастью, я приехала как раз к чаю. А не то пришлось бы мне жевать ремень кареты!

Кейтлин благодарно улыбнулась мисс Огилви:

— Я рада, что дело не дошло до таких крайностей.

— И я тоже. — Голубые глаза мисс Огилви весело мигнули. — Я думала, мне придется…

Распахнулись двери, и в гостиную вошли две пары. Маффин снова зарычал и залаял, а лорд Дервиштон представил леди Элизабет, дочь герцога Аргайла, и ее спутника, лорда Далфура Берли. Оба были одеты по последней моде и сердечно приветствовали Кейтлин. За ними шли маркиз и маркиза Тремонт. Это была красивая чета. Благосклонно поздоровавшись, они тут же начали спорить друг с другом, как лучше разбить новый сад в одном из своих имений.

Герцогиня с леди Кинлосс приветствовали новоприбывших с куда большей любезностью, чем Кейтлин. Впрочем, она не возражала. Она могла сейчас думать только о своей спальне, где ее дожидалась горячая ванна. Она с тоской оглянулась на дверь.

— Если хотите, я вас провожу.

Кейтлин обернулась. Рядом стояла мисс Огилви с застенчивой улыбкой на лице. Она улыбнулась в ответ:

— Это было бы чудесно.

Мисс Огилви взяла ее под руку.

— Мне хочется спать. Я бы тоже отдохнула перед обедом.

Кейтлин облегченно вздохнула и вышла вместе с ней.

— Огромное вам спасибо! Я не знаю, куда идти… замок такой большой!

— И красивый. Погодите, вот взглянете на спальни! Они декорированы в таких восхитительных тонах! Моя, например, изумрудно-зеленая, бронзового цвета кисти на портьерах и покрывалах. Впрочем, сами увидите. Лорд Дервиштон рассказывал, что в каждой комнате есть ватерклозет. Просто поразительно!

Но едва они успели подойти к дверям, как навстречу им вышел высокий темноволосый мужчина. Волевое и чувственное лицо, жесткая линия рта, глаза зеленые, точно поросший мхом камень на дне холодной, как лед реки.

Кейтлин знала это лицо — вот уже три месяца оно снилось ей по ночам, взывало к совести.

— Александр Маклейн, — шепнула она, но ее голос утонул в приветственных возгласах герцогини и ее гостей.

Маклейн одарил собравшихся улыбкой. Проходя мимо Кейтлин, он вдруг глянул на нее, и их взгляды встретились. Ее обдало волной нестерпимого жара, рвущего душу в клочья. Ей тут же вспомнились их поцелуи украдкой, каждое прикосновение, каждое из тех запретных мгновений, что они провели вместе за благословенные три недели, прежде чем его заносчивость и ее пылкая гордость чуть не привели к бесчестью семьи.

Ее тело вздрогнуло — радостно, предвкушающее. Ах, Боже, ей не следует думать об этом!

Он задержал на ней взгляд — лишь на мгновение. Затем, словно она была ему совсем безразлична, Александр прошел мимо, к ожидающим в глубине комнаты гостям.

— Это грубо! — фыркнула мисс Огилви. — Ни словом не удостоил ни одну из нас!

Но он сказал все, что хотел. Одного спокойного, сосредоточенного взгляда было достаточно, чтобы дать Кейтлин понять — пусть она трепещет в его присутствии, ему-то ее присутствие совершенно безразлично.

Она не могла даже притвориться, что не смотрит, как он идет по толстому ковру через всю гостиную. На нем был сшитый у хорошего портного костюм для верховой езды, начищенные сапоги блестели. Сюртук безупречно облегал широкие плечи.

Мисс Огилви шепнула Кейтлин на ухо:

— Он, конечно, грубиян, этот Маклейн, но вынуждена признать — очаровательно красив!

Она и половины не знает. Мисс Огилви любовалась профилем Маклейна, а он беседовал с герцогиней.

— Единственная причина, почему папа отправил меня в гости к герцогине, так это потому, что надеялся — я смогу увлечь Маклейна.

— И вам это удалось?

— Ах, Господи, нет. Он слишком занят, не спускает глаз с… — Мисс Огилви покраснела и бросила на Кейтлин виноватый взгляд. — Сплетничать нехорошо.

«Нет, пожалуйста! Давайте посплетничаем!» Однако мисс Огилви упрямо сжала губы. Потом она заговорила, но уже о прекрасных обедах, о том, что ей никогда раньше не приходилось пробовать черепаховый суп, и хорошо, если б его подали сегодня вечером.

Кейтлин слушала вполуха. Ее взгляд был прикован к Маклейну, который сейчас разговаривал с лордом Дервиштоном. Странно! Маклейн, казалось, вовсе не удивился, встретив ее у герцогини. Наверное, она упоминала о том, что ее пригласили. Или…

— Вам не кажется, — тихо сказала мисс Огилви, — что Маклейн похож на лорда Байрона?

— Но вам же не доводилось встречаться с лордом Байроном?

— Нет, но я видела портрет. Он смуглый, опасный и…

Мисс Огилви поежилась. Кейтлин натянуто улыбнулась:

— Байрон похож на жирного белого червяка, влюбленного в собственную слизь.

Вытаращив глаза, мисс Огилви издала неуверенный смешок:

— Неужели?

— Я видела его несколько раз, когда гостила в Лондоне. По правде говоря, он довольно толстый и бледный. А еще шепелявит.

— Он шепелявит? — Мисс Огилви была поражена. — Совсем не таким я его себе представляла! Каролина Лэм, должно быть, совсем сошла с ума, раз связалась с ним.

— Они оба не в себе. И оба ужасно грубы. И вульгарны. Союз, заключенный в канаве, так сказать.

У мисс Огилви задрожали губы:

— Вы очень откровенны.

— О, простите. Я…

— Нет-нет! Ваши слова — как глоток чистого воздуха. Пожалуйста, не сдерживайтесь ради меня. Я тут уже неделю и за все это время не слышала ни единого искренне сказанного слова.

— Это мой дар и мое проклятие, — улыбнулась Кейтлин. — Я очень рада, что смогу высказать все, что думаю, хотя бы одному человеку.

Поверх плеча мисс Огилви она увидела, что Маклейн отошел от лорда Дервиштона и снова заговорил с герцогиней.

Рыжеволосая красавица ленивым жестом протянула ему руку для поцелуя. Маклейн склонился над ней, улыбаясь хозяйке дома. Черные волосы упали ему на лоб.

При виде этой сцены у Кейтлин засосало под ложечкой. Этот мужчина — просто ходячая угроза благополучию любой женщины.

Мисс Огилви проследила взгляд Кейтлин.

— Судя по тому, как ее светлость флиртует, ни за что не скажешь, что она замужем. Вчера весь вечер она подначивала Дервиштона говорить сущие непристойности. Надеюсь, Маклейн будет осторожен.

— Не беспокойтесь о Маклейне — он и сам может кого угодно сбить с толку.

И способен заставить женщину поверить — пусть всего на три короткие, незабываемые недели, — что она для него единственная в мире.

— Не уйти ли нам наконец? — предложила она. — Я и впрямь очень устала.

— Ах, конечно же! После долгого пути вам непременно хочется отдохнуть до обеда.

Мисс Огилви взяла руку Кейтлин, и они направились к выходу.

Кейтлин почувствовала, что Маклейн обернулся и посмотрел ей вслед. Взгляд зеленых глаз был прикован к ее спине, пока она шла к дверям гостиной. Ей ужасно захотелось обернуться. К счастью, они уже вышли в холл.

Лакей проводил их до отведенных им комнат, всего в трех дверях от гостиной. Мисс Огилви предложила встретиться на лестничной площадке в половине девятого, чтобы вместе идти в столовую.

— Чтобы найти столовую, уйдет никак не меньше получаса!

Кейтлин не возражала. Попрощавшись с мисс Огилви, она вошла в спальню, где Мьюрин как раз вынимала ее вещи из сундучка и саквояжа. Горничная сразу же усадила ее поближе к камину, где Кейтлин ожидали чай и пирожные. Вскоре была и обещанная горячая ванна.

Сидя возле потрескивающего огня, утоляя голод пирожными с чаем, вполуха слушая уютную болтовню горничной, Кейтлин сердито размышляла о Маклейне. Принесло же его в гости к герцогине! Если кто и знал, как вывести ее из себя и заставить говорить и делать то, что не подобает леди, так это Маклейн.

Она со злостью вонзила зубы в пирожное. Черт, она не позволит ему испортить веселье и смутить ее покой. Пусть говорит и делает что хочет. На этот раз она не позволит себе безответственно следовать зову своего сердца. Кейтлин Херст будет руководствоваться доводами рассудка. И никакому смуглому, язвительному шотландскому лэрду не поколебать ее решимости.