Пожиратели миров 2

Глава 52

К моменту, когда мы вышли на крыльцо, я успел включить телефон на запись. Ещё бы связь с Грогом иметь, но все устройства связи были там, рядом с активной бронёй в ангарах.

Челноки уже успели приземлиться прямо на газон перед поместьем, не сильно заботясь о каких-либо манерах. Это были не боевые и не грузовые челноки, самые обычные пассажирские, которые максимум, чем обладали — щиты. Такой вмещает четверых человек, не считая пилота. Итого, шестнадцать бойцов перед нами.

Единственным защитником и, который вышел им навстречу, был Рифан с двустволкой.

— Вы нарушили границы территории семьи Барбинери! Я требую, чтобы вы покинули её земли! — его голос был слышен даже отсюда, с крыльца, но такая самоотверженность выглядела скорее отчаянием. Особенно, глядя на тех, кто выпал нам в противники.

Они не обращали на него никакого внимания, будто тот был лишь досадной помехой. Неизвестно, что было бы дальше, не окликни Марианетта его в этот момент.

— Рифан, — её голос был негромким, но тем не менее он её услышал. Обернулся и как-то нехотя отступил в сторону, пропуская гостей, которые и не собирались, по-видимому, останавливаться.

Я удержал Марианетту за локоть, когда она уже собиралась спуститься навстречу к гостям.

— Лучше быть ближе к дому, поверьте мне. Пусть сами подходят, — посоветовал я. — И если ваши люди служат в армии, то самое время вызвать их на подмогу.

— Если бы всё было так просто и быстро, — ответила она с улыбкой, но меня послушалась и спускаться не стала.

Люди все до одного являлись псирайдерами. Я понял это, едва взглянув на них. Ни бронежилетов, ни автоматов, лишь строгие деловые костюмы и чёрные очки на глазах, будто их слепило солнце. Отсутствие снаряжения говорило лишь о том, что им есть чем ответить и без этого.

Я всего один раз имел реальный бой с псирайдерами в этом мире. Это было в подвале клуба, где я спас мальчишку из семьи Фон-Ларьер. Тогда я столкнулся с двумя наёмниками с даром, не самыми умелыми, но тем не менее настоящими бойцами. Все остальные встречи с одарёнными были детской забавой: дуэли с детьми, которые зачастую проходили без псирайдерских способностей или с ограничениями.

Те, кто прилетел к нам сейчас, наверняка будут поопытнее, чем наёмники в подвале и тем более, чем школьная шпана. Семьи всегда набирали к себе бойцов посильнее, и уж наверняка взяли на решение вопросов с другим домом самых сильных. Поэтому я мог представить, чего ждать от гостей, лишь по прошлому опыту из Империи, когда имел дело с псирайдерами.

Главный определился сразу — одетый в куда более дорогой костюм из центрального челнока, он вальяжно шёл в нашу сторону, окидывая округу взглядом человека, который уже считает эти места своими.

И я наконец вспомнил, откуда его знал. Как бы смешно и странно подобное ни звучало, но этот человек принимал у меня олимпиаду по математике.

— Марианетта, я рад вновь встретиться с тобой, — улыбнулся он радужно, будто старый друг детства, раскинув чуть в стороны руки.

— Господин Крансельвадский, — кивнула она, продолжая мягко улыбаться и игнорируя его панибратское отношение. — Мы не ждали сегодня гостей.

— Я тоже не думал, что мне придётся всё бросать и лететь в дебри, но появились вопросы, которые нам придётся решить.

Едва он сделал шаг на первую ступеньку дома, как Марианетта негромко, но также вежливо произнесла.

— Я не приглашала вас в дом, господин Крансельвадский, и попрошу соблюдать рамки приличия, как следует поступать джентльмену при даме, — она была будто добрый учитель, который решил пожурить ученика. — Если, конечно, вы считаете себя джентльменом.

Тот недобро улыбнулся.

— Точно, где же мои манеры, — убрал он ногу со ступеньки. — Госпожа Барбинери, ради ваших же интересов я бы хотел бы с вами поговорить. В доме.

— Вы без спросу вступили на мои земли…

— Забылся, — улыбнулся он.

—…но я закрою всё же на это глаза и с удовольствием выслушаю вас здесь, у крыльца, — закончила она, не моргнув глазом. — Что вы хотели обсудить?

Понятно, что этот человек вёл себя не по этикету, нарочито неуважительно, пытаясь показать, кто здесь хозяин. Марианетта ответила тем же. Выслушать на крыльце — это показывает, что тебя даже не считают достойным войти. А что не несут в дом? Грязь и мусор.

На такие мелочи мне было бы плевать, но среди аристократов они были едва ли не прямыми оскорблениями.

— Забываешься, Марианетт, — покачал он с улыбкой головой.

— Память, в отличие от тела, меня ещё не подводила, — улыбнулась она ему так ласково, будто любила всем сердцем. — Надеюсь, и вас тоже, господин Крансельвадский, ведь вы хотели что-то мне сказать?

— Что ж, как скажешь… — улыбнулся он, достал из-за пазухи своего дорогого костюма бумаги и бросил их на крыльцо. Те, как листья, разлетелись по ступеням. — Это документы на передачу нам деревообрабатывающего предприятия. Подпиши их, и мы закончим это, наконец-то распрощавшись.

— Натали, пожалуйста… — негромко попросила Марианетта, и служанка быстро собрала документы с земли.

— Согласишься сейчас, и мы будем выплачивать тебе… десять процентов в знак доброй воли.

— Не помню, чтобы изъявляла желание продать что-либо из своих предприятий, господин Крансельвадский, — покачала она головой, пробежавшись взглядом по листам. — Как и не вижу, чтобы где-то было отмечено про десять процентов.

— Устное соглашение. На доверии.

— Надёжность — это наислабейшая из черт, коей может похвастаться ваша семья, — ответила она, не моргнув глазом.

— Поосторожнее, Марианетта, — предупредил мужчина всё с той же недоброй улыбкой. — Вы не в том положении сейчас, чтобы грубить мне.

— Я всегда осторожна, но благодарю за заботу, — кивнула она. — Так что вас вынудило прийти ко мне с этим договором?

— Что? Мы решили раз и навсегда закрыть вопрос с деревообрабатывающим предприятием. По факту, оно и так уже принадлежит нам, однако ваши молодчики, что заставили нашего директора переводить вам деньги. Тем самым дали понять, что вы до сих пор претендуете на него и в таком подвешенном состоянии этот вопрос находиться больше не может.

— Моего директора, — поправила она его всё с той же невозмутимой улыбкой.

— Но теперь мы это исправим, Марианетта. Эту глупость, которую допустила моя семья во время подписания договоров. Завод по факту принадлежит нам и…

— Ваша глупость — не моя забота, господин Крансельвадский. Деревоперерабатывающий завод оставили за нашей семьёй. Он всегда принадлежал моей семье и будет ей принадлежать при том или ином раскладе. Натали, верни господину Крансельвадскому бумаги и покажи обратный путь к его транспорту.

Служанка послушно забрала документы и протянула их мужчине, но тот лишь выбил их из её рук. Те разлетелись по крыльцу и траве. Теперь он не улыбался. Явно упиваясь собственной силой, судя по лицу, он поднялся по ступеням к Марианетте.

Натали, которая попыталась встать на его пути, он просто отпихнул в сторону так, что та едва не упала со ступенек. Уже бросившегося к ней Рифана отрезала от нас охрана гостя.

Осталась лишь Марианетта и я, что стоял за её плечом.

— Я могу сбросить прямо здесь и сейчас тебя с лестницы, и сказать, что так оно и было. Одно твоё существование уже наша заслуга. Никаким другим семьям так не везло, но ты видимо решила, что наша жалость и щедрость — это слабость.

— Если я правильно помню, мистер Крансельвадский, именно ваша семья меньше всего участвовала в той войне, — с улыбкой произнесла она. Ни страха, ни злости, ничего. Её умению держаться столь мягко и спокойно можно было позавидовать. — Поэтому это точно не ваша заслуга.

— Это уже не играет никакой разницы. Мы сейчас зайдём в дом, и ты подпишешь эти документы или я прикажу ребятам оставить на месте твоего поместья котлован. Думаю, никто уже не будет против.

— Я буду. Потому возвращайтесь к себе и не забудьте подобрать листы, что вы разбросали на моей земле, пожалуйста.

Я не знаю, почему он так хотел, чтобы она подписала документы, а не разнёс здесь всё сразу. Возможно, чтобы потом избежать юридических проблем и прочей ерунды. Но скорее, потому что чувствовал силу и безнаказанность, посчитав, что здесь никто не сможет дать ему отпор, а значит он может сделать всё, что захочет. Иначе говоря, потешить собственное самолюбие.

Этот Крансельвадский сделал к женщине шаг, не обращая на меня никакого внимания. Оказавшись к ней лицом к лицу, схватил за руку в районе плеча и дёрнул так, что Марианетта просто не устояла, повиснув у него на руке, словно кукла.

Он уже было открыл рот, чтобы добавить ещё что-то, но его сразу захлопнул ствол моего пистолета, который упёрся ему в подбородок.

Я был быстрым настолько, что тот не успел даже отступить, всё так же держа в руке хозяйку поместья. Его охрана уже было дёрнулась ко мне, но застыла, понимая, что сделать ничего не успеет — слишком много шансов, что я нажму на спуск быстрее.

А всё из-за необоснованной самоуверенности Крансельвадскго, из-за чего он и не стал обращать на меня внимания. Я старался до последнего не вмешиваться, однако есть момент, когда ты понимаешь — дальше будет хуже.

— Я бы советовал сейчас очень осторожно поставить госпожу Барбинери на ноги или твои мозги разлетятся по округе, — тихо произнёс я, глядя только ему в глаза.

— Парень, ты совершил сейчас ужасную ошибку…

— Но ты уже не увидишь её последствий, — надавил я стволом ему на челюсть. — Хочешь попробовать, кто быстрее из нас среагирует?

Он смотрел мне в глаза. Я знаю, что он искал: неуверенность, страх или хоть капельку нерешительности, тщетную надежду, что я не осмелюсь этого сделать. Но не в том человеке он это искал в этот раз.

Поэтому Крансельвадский осторожно поставил Марианетту на ноги и отпустил.

— А я знаю тебя, кажется… — протянул он с улыбкой. — Мы виделись с тобой на экзамене по математике. Ты, кажется тот парень из детдома, да? Решил устроиться охранником к этой женщине?

Я проигнорировал его вопрос, схватив свободной рукой его за грудки, чтобы точно не убежал и не увернулся.

— Сейчас мы очень медленно войдём в дом. Дёрнешься, и увидишь, насколько хорошая у меня реакция. Марианетта, позови своих слуг.

Псирайдеры умеют ставить щиты, но не на такой близкой дистанции. Иначе говоря, сейчас он мог использовать лишь дар, да и это не давало никаких гарантий, что я не успею выбить ему выстрелом мозги. Патовая ситуация, гарантирующая смерть обоим, для тех, кто готов на всё. По сути, ею ничего нельзя не добиться. Но этот не осмелится пойти на такой шаг, такие трусливые твари не рискуют собственной жизнью. Поэтому результат был очевиден.

Едва Марианетта и двое слуг быстро заскочили в дом, я, прикрываясь мужчиной как щитом, втащить его в холл. Его охрана медленно двинулась за нами

— Вам всем конец, — улыбался он, но я видел, что этот урод боится. — Вы напали на нас, напали на гостей. От вас ничего не останется, и никто уже не поможет.

— Вы вторглись, мы защищались, — отрезал я.

— И кто в это поверит? — его улыбка стала шире.

— Я всё записал до последнего слова, не беспокойся.

Потому что я теперь прекрасно понимал, как работает этот мир и как надо действовать.

Его улыбка исчезла. Потому что любая претензия в наш адрес теперь будет разбиваться о то, как он вторгся на территорию поместья, оскорблял и угрожал одинокой женщине. Там есть свои тонкости, но правда была теперь на нашей стороне.

— Я бы советовал отпустить меня, — настало время торга. — Вам ещё не поздно одуматься и решить всё миром. Иначе мои люди не оставят здесь камня на камне.

— Лучше оставить его, — мягко произнесла Марианетта. — Чтобы избежать претензий его семьи.

— Не будет семьи, не будет претензий, — ответил я холодно.

— Пожалуйста, доверься мне, — мягко произнесла она.

— Тогда что прикажешь делать с теми, кто снаружи? — поинтересовался я, не спуская с него глаз.

И в этот момент, будто ответ на вопрос, раздался взрыв. А следом за ним и стрельба, сопровождающаяся постоянными хлопками. Дом слегка содрогнулся.

— Вы покойники, — процедил он, но мне было плевать.

Я дёрнул его на себя и со всей силы вмазал лбом ему прямо в нос, сбивая концентрацию и лишая возможности атаковать. Тут же в пах, чтобы закрепить успех, после чего рукоятью по затылку пару раз, чтобы наверняка. Большинство псирайдеров бойцы дальнего боя и беззащитны в ближнем бою. Есть те, кто обладает нужными навыками, но таких немного.

Откинув бесчувственное тело в сторону, я уже было хотел выглянуть через окно, чтобы понять, что там происходит, когда стена просто взорвалась. Не дверь — вся стена влетела шрапнелью в холл, закидывая округу камнями. Нас спас разве что щит, который успел поставить Рифан.

А следом за этим вовнутрь залетел и огненный шар, который буквально окутал весь зал огнём. Случайно или специально, я не знаю, но нас от него спас купол, который одной рукой вокруг нас поставила Марианетта.

Не успел огонь полностью спать, как в зал влетело шесть человек, которые обрушили настоящий град атак по нам. Я не знаю, насколько была сильна Марианетта и сколько сможет сдержать её щит, но она смогла удержать купол одной рукой, осев на пол, другой ударив техникой.

В то же мгновение пол покрылся трещинами, по которым, будто лазер, пробежали разряды, разрезав сразу двоих пополам. К ним добавилась техника, которую бросил Рифан, но та вообще никого не достала.

Это была хорошая попытка, однако Марианетта была одна, а их оставалось четыре. И они тоже владеют техниками, которыми достанут за щитом. Но…

Я недооценил хозяйку дома.

Вместо того, чтобы пытаться отбиваться, она подняла руки, сложив их вместе, после чего я почувствовал, как волосы на теле приподнялись. Запахло озоном. И через мгновение она ударила таким разрядом молнии, что позавидовали бы некоторые орудия Империи. Но ударила она не куда-то, а в потолок, обрушив всё здание и погребая не только противников, но и нас самих под обломками.

Грог действовал всегда по одному простому принципу, который вбивался ему в голову с того момента, как он стал солдатом.

Видишь врагов — истребляешь врагов.

В этом плане Элиадирас был более гибким, но никто не мог сравниться с Грогом по части несения в массы смертей и разрушения.

Да, надеть костюм заняло у него достаточно много времени и оказалось совсем не простой задачей. Под конец он понял, что не в состоянии закрепить все бронепластины правильно. Некоторые просто не в состоянии прикрепить. А потом бросил затею и взял всё, что могло пригодиться: градомёты автоматного и пистолетного типа да гранатомёт наёмников с гранатами.

Грог не пошёл в лоб, вместо этого перепрыгнул забор и начал обходить противников снаружи, оставаясь вне поля видимости последних, пока не дошёл до ворот.

Осторожно выглянул.

Сейчас всё внимание было приковано к его товарищу и человеку, которого тот успел взять в заложники. Камеры в шлеме позволяли приблизить изображение с такой чёткостью, что он мог рассмотреть малейшие складки на костюме незваного гостя. А компьютер автоматом помечал цели, которые надо было уничтожить.

Что нужно было делать? Грог рассудил очень просто. Если Грант взял того в заложники, то все остальные уже не нужны. Всё чётко и понятно. То, что они, скорее всего, псирайдеры, конечно проблема, но редко бывают бои, где проблем нет. А план в его голове сложился простым и ясным.

Спокойно и неспешно, пока все наблюдали за его другом и заложником, Грог достал гранатомёт. Дождался, пока товарищ с целью скроется за дверным проёмом, отсчитал пять секунд и выстрелил прямо в самый центр между псирайдерами.

Эффект был отличным.

Не ожидая атаки сзади, никто так и не поставил щит. Двоих взрыв просто разорвал на части. Ещё трое легли то ли посечённые осколками, то ли уже мёртвыми. Осталось одиннадцать, что не так уж и много.

Отбросив пустую трубу от гранатомёта, Грог одним рывком перепрыгнул через забор и бросился вперёд, открыв стрельбу на ходу. Автоприцел исправно ловил цели, помогая приводами наводить руки на людей. Одного он успел достать — человеку оторвало голову вместе с левой рукой и плечом, но остальные тут же поставили щиты, в которые маленькие ракеты и упёрлись взрываясь.

Сейчас единственный шанс — добраться до псирайдеров вплотную, где их щиты будут бесполезны. Но сделав пару шагов вперёд, Грог почувствовал, как под ним что-то взорвалось. Массивную броню подбросило чуть-чуть вверх, вокруг полетела земля, будто он наступил на мину. Металл заскрежетал, и компьютер выдал предупреждение об избыточном давлении.

Но тем не менее Грог устоял. Да, его отбросило в сторону, но он перекатом встал на одно колено и тут же продолжил стрелять.

Ещё одна атака откуда-то со стороны, врезалась ему прямо в туловище, отчего он слегка накренился назад. В ответ Грог поймал на мушку раненого человека, что сидел посечённым осколками, и оставил от него одни ноги выстрелом сразу из двух стволов.

Воспользовавшись моментом, остальные сбросили щиты и дружно ударили со всей силы, что у них была, обрушив на активный доспех всю свою мощь. Грога едва встал, как его отбросило как взрывом. Он пропахал землю за собой, но тем не менее смог подняться.

Пара попаданий буквально оплавили некоторые участки брони, остальные оставили заметные вмятины. Но активная броня держалась. В конце концов, это был по большей части огонь и электричество со льдом, смертоносные, но всё же естественные стихии, от которых костюм и должен был защищать.

Под градом атак Грог снова начал стрелять из двух рук, быстро отпрыгивая влево вправо. Стихийные атаки летели медленнее, и от них можно было увернуться.

В отличие от пуль.

И несмотря на то, что по нему чувствительно попадало, Грог шквальным огнём из двух столов уменьшил численность противников ещё на двоих, и вновь начал неумолимо приближаться к ним, заставив спрятаться за щитами.

Осталось двое. Должно было быть восемь, но шестеро бросились в дом, который благополучно обвалился им на головы в этот самый момент.

На его пути повсюду, как мины, срабатывали техники. Прямо перед ним разрезало землю, а на голову посыпались огненные лепестки, которые шипели на броне, не в силах её взять. Зато прожигали землю и поджигали мгновенно траву. Шипы поднимались из земли, обламываясь о броню, молнии слегка перегружали системы, но тем не менее не могли нанести вреда.

А потом в него чуть не врезался челнок. Пролетев на маленькой высоте, машина едва не вмяла Грога в землю — тот успел кубарем увернуться в последнее мгновение. И тут же открыть шквальный огонь в ответ.

Не созданный для боёв, без особой брони, корпус челнока быстро покрылся дырами от попаданий. Пролетев дальше и поднявшись над землёй, чтобы развернуться, в последний момент машина начала крениться, пока не завалилась боком прямо на забор. Другой уже парил в воздухе, но Грогу было не до него. Двое псирайдеров усиленно поливали его ударами и техниками.

Под их огнём, он успел выстрелить, заставив одного навсегда успокоиться, а второго загнать под щит, после чего сконцентрировал огонь из градомёта по челноку. Тот, видимо, решил пойти на таран, впечатав его в землю. Самоотверженный поступок, пожертвовать собой, чтобы уничтожить человека в активной броне, да только снаряды без проблем пробили лобовое стекло челнока, и тот в последний момент отклонился от курса, врезавшись в землю и взорвавшись буквально в метре от Грога.

Грог на мгновение потерялся от взрывной волны. Мир тут же стал ослепительно ярким от взрыва, но следом погрузился во тьму из-за засыпавших его обломков челнока.

Костюм не был полностью закрыт, он не был герметичен. И если атаки псирайдеров Грог ещё как-то пережил, то челнок, который рухнул буквально в метре от него, взорвавшись, оказался пусть не фатальным, но чувствительным.

Так он пролежал недолго. Система, едва обнаружив, что пилот брони отключился, сразу же начала бить его током, проводя его в сознание. Достаточно чувствительно, чтобы человек сразу вернулся в реальный мир. Но ему всё равно потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя.

«Да, надо научиться самому залезать в броню…», — подумал Грог, медленно скидывая с себя обломки челнока. Он чувствовал жар, видел вокруг многочисленные обломки: листы железа, узлы, проводку, каркас, которые лежали на нём грудой мусора. Потребовалось время, чтобы выбраться. А когда он наконец смог пробиться наружу, увидел, как два оставшихся челнока медленно поднимаются в небо.

Грог был бы не Грогом, не выстрели он им вдогонку. И если один оказался закрыт щитами, то второй спокойно поддался выстрелам из градомёта. Миниракеты спокойно пробили обшивку, взрываясь внутри и разрывая важные узлы. И через десяток попаданий машина начала крениться, пока не рухнула где-то за участком в лес, оставив за собой шлейф чёрного дыма.

Грог с любопытством ребёнка наблюдал за крушением челнока, после чего наконец огляделся.

Это было настоящее поле боя, к каким и привык Грог. Земля вся вспахана, повсюду виднеются кратеры и ошмётки тел. Рядом с ним ярко горело, обдавая жаром, то, что раньше был пассажирским челноком, раскидав по округе обломки. Ещё один дымился, завалившись набок и разрушив забор. Центральная передняя часть поместья обрушилась, превратившись в груду камня и балок. Небо было покрыто дымом, пахло гарью.

Всё как обычно.

Выбравшись из обломков, Грог ещё раз осмотрелся, после чего будничным шагом направился к полуразрушенному зданию. Теперь оставалось проверить, как обстоят дела у его брата по оружию.