Похитители Тайн (ЛП)

Всегда твоя, М*»

Я выронила письмо на стол. Это нереально. Это ошибка. Она любила отца. Она вышла за него замуж.

Но без сомнений это характерный завиток М со звездой в конце строчки моей матери. Каждый День рождения, Рождество и Пасху отец получал от нее открытки, сложенные дома в нашу коробку воспоминаний, с точно такой же подписью.

Ник и Афтон вновь стали наблюдать за мной заинтересованными взглядами, поскольку я смотрела в окно, пытаясь восстановить душевное равновесие. Люди сновали по тротуарам, машины тормозили, обгоняли и мчались по бульвару. Черный кот пересек улицу, напоминая мне бабушкиного кота Барона.

— Я не жду, что ты сразу же поверишь мне, — заверил Керриг, вновь привлекая мое внимание к столу. — Но подумай о событиях последних нескольких дней, и спроси себя, возможно, это правда.

— Почему никто не сказал мне? — я потерла глаза ладонями. — Мне жаль. Всего слишком много, чтобы принять.

Я взяла бумажную салфетку с коленей и протерла ею нос.

— В мамином письме упоминалась ведьма?

— Не уверен, что следует рассказать тебе эту часть, — сказал Керриг. — Ты восприняла остальное не так уж хорошо, да?

— Я в порядке. Что может быть хуже того, что случилось? По крайней мере, ты не ужасный отец, как я считала. Всю. Свою. Жизнь. — Я подняла бокал и сделала глоток сока, пытаясь продемонстрировать силу, которой не было. Хотя на самом деле я хотела уйти, попинать боксерскую грушу и собраться с мыслями.

— Тогда ладно. — Керриг сделал еще один глоток кофе и прочистил горло. — Только одна достаточно способная Беспорочная ведьма в этих краях может создать защищающие чары. Ее имя Кэти Кернс.

Я выплюнула сок изо рта, запачкав Ника и стол.

Ник вздрогнул.

— Фу, Джиа!

Я поставила стакан обратно на стол.

— Ты сказал Кэти Кернс?

— Да.

— Бабушка?

Над дверью звякнул колокольчик. Я не хотела проверять, кто пришел в кафе, но удивленное лицо Ника заставило меня повернуться.

— Бабушка? — прохрипела я.

Бабушка уставилась на Керрига.

— Мог бы и сказать, где встречаемся. Если бы не Барон, я бы не смогла тебя найти.

— Мои извинения, — сказал Карриг. — Местность мне незнакома, поэтому я не был уверен, где мы окажемся.

Бабушка поставила свою дизайнерскую сумку на пол и заправила выбившуюся прядь волос обратно в пучок. У отца с бабушкой были одинаковые ярко-рыжие волосы, но ее уже тронула седина. Бабушка была маленькой и изящной, а отец большим и высоким. Он пошел в отца, а не в нее. Одетая в белые брюки, темно-синюю блузку и яркий шарф элегантно повязанный вокруг шеи, она выглядела так, словно только что сошла с обложки журнала из пятидесятых. В шестьдесят три года бабушка казалась моложе своего возраста и была в отличной форме.

— Ник, будь хорошим мальчиком и принеси мне стул, — попросила бабушка. Она махнула рукой, словно прогоняла насекомое, но я ничего не увидела.

Ник поднял бровь и с любопытством посмотрел на нее, затем встал и предложил свое место.

— Спасибо. Какой хороший мальчик. — Бабушка потрепала Ника за руку. — Не мог бы ты принести мне чашечку горячего чая? Эрл Грей, если у них есть, дорогой.

Она пододвинула стул ближе ко мне, грациозно присела и обхватила мой подбородок рукой.

— Я никогда не хотела причинить тебе боль. — Ее мягкие серо-голубые глаза успокаивали меня. Те же нежные глаза, что успокаивали мои страхи миллионы раз до этого. — Мои следующие слова могут ранить, но помни, что я делала все из любви.

Я шмыгнула носом и кивнула.

— Хорошо. — Нана отпустила мой подбородок и ободряюще мне улыбнулась. — Есть два типа ведьм в мире. Проклятые ведьмы, которые насылают губительные чары, и Беспорочные ведьмы, которые плетут заклинания и чары для добрых дел. Я отношусь ко вторым.

Афтон уронила вилку на стол.

— Вы ведьма?

— Отец тоже?

— Нет, — сказала Нана. — Его отец был человеком. Он не владеет какой-либо магией.

Воспоминания о моих визитах в странную двухэтажную квартиру бабушки в Мишон хилл³ стремительно всплыли в сознании: черный кот, который сверлил меня взглядом, коллекция книг на латыни в кожаных переплетах, с зарисовками растений и частей животных, и эксцентричные пожилые женщины, которые составляли ее литературную чайную группу.

Даже смесь, которая исцеляла мою рану лучше, чем мазь доктора. Все странности были разделены, но вместе взятые они рассказывали другую историю. Бабушка не просто странная, она — ведьма. Кристально честная ведьма. Которая не рассказывала мне правду, скрывала от моего отца.

Вся моя жизнь — просто коллекция из полуправды и лжи. Возможно, все ради моей защиты, но это трудно принять. Я не решила стоит ли мне разозлиться или испугаться. Что за люди такие ужасные, что мама сбежала от человека, которого якобы любила, чтобы спрятать меня? Чародеи… Мистики… охотники… кто знает что еще. Мой разум поплыл. На что, по их мнению, я способна? У меня так много вопросов, и я не знаю, о чем спросить в первую очередь.

Ник вернулся, удерживая маленький дымящийся чайник в одной руке и чашку с блюдцем в другой. Он поставил и то и другое прямо перед Наной.

— Так быстро, — удивилась Афтон.

— Это просто горячая вода и чайные пакетики. — Ник пододвинул другой стул и откинулся на спинку, балансируя на двух ножках. — Что я пропустил?

— Бабушка — ведьма, — прошептала Афтон.

— Тогда ничего нового, — сказал он, вновь ставя стул на четыре ножки.

Нана откашлялась и сурово взглянула на Ника.

— Могу я продолжить?

— Эм, конечно, приступайте.

Ник взял вилку и забарабанил ею по столу. Когда он нервничал, то, как правило, суетился. Во время тестов в школе, учителя всегда заставляли его успокоиться.

— Без отвлекающих факторов.

Ник остановился на середине.

— Ох, извините.

— Спасибо, — ответила бабушка. — Стражи рождаются с определенным геном, который позволяет им создавать световые и боевые шары. Наблюдатели могут отследить ген, что позволяет им найти Стража, когда он перемещается через порталы. Джиа, когда твоя мать сбежала из Ковена, то попросила меня о помощи. Она сказала, что люди с недобрыми намерениями разыскивают ее и ребенка. Я поставила метку, чтобы оградить вас обеих от обнаружения. Так ты получила свой шрам.

Моя рука взлетела к груди.

— Ты поставила метку на младенце?

— Я бы никогда не причинила боль ребенку. Поэтому заранее применила обезболивающее заклинание на эту зону. — Она приложила салфетку к уголку рта, избегая взгляда мне в глаза, затем вновь откашлялась. — Как я сказала, твои мать и отец оба были Стражами. Законы чародеев запрещали иметь совместных детей, потому что провидец сказал, что ребенок от такого союза может приблизить конец для человеческого и мистического миров. Марти сбежала, чтобы обезопасить тебя.

Нана приподняла крышку чайника, взяла за веревочки два пакетика и окунула их вверх-вниз. Ее губы сжались в плотную линию. Она делала это всякий раз, когда не могла собраться с духом, чтобы сообщить плохие новости.

— Просто скажи это, бабушка, — призвала я.

— Считается, что ты и есть тот ребенок.

Глава 7

— Я… что?

Я опрокинула стакан.

Ник наблюдал, как сок течет по столу.

— Думаю, что она сказала, что ты — Дитя Судного Дня.

Бабушка и Афтон схватили салфетки из серебристой подставки и поймали поток, прежде чем оранжевый ручей обрушился с края стола.

— Ник, — Афтон покачала головой и стукнула по столу, — как ты можешь быть таким бесчувственным?

Он нахмурился.

— Какого черта? Она не единственная, кому в последнее время приходится иметь дело со всем этим дерьмом.

— Следи за языком, юноша, — предупредила бабушка.

— Сожалею, — сказала я, все еще ошеломленная. — Я устроила беспорядок.

— Глупости, это была случайность, вот и все. — Бабушка сложила свои салфетки рядом с кучкой салфеток Афтон.

Я потерла виски для успокоения зарождающейся головной боли.

— Допустим, я тебе поверю. Почему же Арик и остальные не знают обо мне? И теперь, когда они узнали, разве я не в большей опасности от этого, чем кто-либо еще? И… и… если ты прятала меня, как Керриг тебя нашел?

— Так много вопросов, — бабушка поджала губы. — Во-первых, только Арик и главный чародей Асила знают правду, и они защитят тебя. Твое рождение, возможно, положит процессу конец, но они также уверены, что ты — ключ, чтобы остановить это. Остальные не знают о твоих родителях. Ты никогда не должна никому рассказывать, кто твой родной отец.

Чародеи и Мистики уверены, что предсказанный ребенок еще не родился, и мы постараемся сохранить эту тайну как можно дольше. Отвечая на оставшиеся вопросы, можно сказать, что Клео — моя шпионка.

Она сообщила мне о твоем телефонном разговоре с Афтон и Ником — том, где вы обсуждали случайное перемещение в Париж и то, как чудом избежали охотника в подземке. Я подумала, что ты в опасности, и лучшей защитой будет Керриг. Я связалась с ним по адресу, который твоя мама однажды дала мне на случай чрезвычайных ситуаций. К счастью, он получил мою записку.

— Клео? — переспросила я. — Моя кошка? — В голове застучало. Новая ложь. Защитные чары. Пушистые шпионы. Как я могу кому-нибудь доверять?

— Я могу разговаривать с животными, особенно с кошками. Большинство ведьм может. Ты ведь слышала о фамильярах? Барон — мой фамильяр. Клео принадлежит твоей тете. Мы отправили ее присматривать за тобой, — она покатала чайную ложку между пальцами, — быть моими глазами, так сказать.

— Джиа, быть Стражем — большая честь, — произнес Керриг, выпятив грудь.

— Я знаю кое-что о Стражах из видеоигр, — сказал Ник. — Они крутые охранники, которые все защищают.

— Ну, вроде того… — Керриг казался раздраженным из-за того, что Ник его перебил. — Они произошли от рыцарей, и, по сравнению с чародеями, обладают очень слабой магией, но они — великолепные воины.

— Клево, — пробормотал Ник. — Так это реальное слово?

— Ну, конечно же, это слово есть в словаре. — Афтон закатила глаза. — Оно фактически означает охранник. Серьезно, как ты вообще получаешь хорошие оценки?

— Во имя Господа, — прорычал Керриг. — Вы прекратите болтовню и дадите человеку подумать?

Мы все кивнули.

Бабушка взяла меня за руки.

— Ты в порядке, милая?

— Как я могу быть в порядке? Весь мой мир только что… я не знаю. — Я опустила голову, пытаясь собраться с силами, чтобы быть смелой. — Можешь мне кое-что сказать? Мама когда-нибудь любила отца?

Она сжала мои дрожащие руки.

— Конечно, она любила, малышка. Твой отец влюбился в нее в тот момент, как я их познакомила, и вскоре после этого, он попросил ее выйти за него замуж. Он был так рад стать отцом ее новорожденной дочери. Ты весь его мир, Джиа.

— Ты сказала, что он любил ее, но любила ли она его?

Бабушка отпустила мои руки, подняла чашку к губам и опустила обратно, так и не сделав глоток.

— Я уверена, что она сильно заботилась о нем, но это не могло заменить ее любовь к Керригу. Она погибла именно из-за своей любви.

Керриг подавился тостом.

— Что?

— Мы ходили по магазинам, Марти, Джиа и я, — сказала бабушка. — Малышка Джиа выбежала на оживленную улицу. Марти поймала ее и передала мне. Прежде чем Марти шагнула на поребрик, что-то на противоположной стороне улицы отвлекло ее. Она просветлела лицом и попыталась перейти улицу.

Ее голос надломился.

— Именно тогда ее сбил грузовик. Последним, что она произнесла, было твое имя, Керриг. Я уверена, что она видела тебя.

— Это был не я. Я никогда не был здесь до сегодняшнего дня. — Слезы покатились из глаз Керрига. Он опустил голову и вытер их кулаками.

Никто из нас не шевелился и не говорил ни слова. Когда уже стало казаться, что он не оправится от новости, я положила руку поверх его сжатого кулака, он удивленно посмотрел на меня. Я знала, что он чувствовал.

Я убрала руку и повернулась к бабушке.

— Полагаю, отец ничего об этом не знает, так?

— Марти никогда не говорила ему, полагая, что чем меньше людей знает о твоей истинной личности, тем менее вероятно, что тебя найдут. — Бабушка опять подняла чашку, и снова опустила, не сделав глоток. — Она боялась, что если Ковены найдут тебя, они обучат тебя стать той силой, которую предсказал провидец.

— Не совсем ясно, каковы будут твои возможности, — перебил Керриг, который полностью оправился, за исключением покрасневших глаз. — Ни у кого не было обоих родителей Стражей, до этого.

— Так что я — выродок, верно?

— Послушай-ка, не льсти себе. Ты просто особенная, это все. — Намек на улыбку скользнул по губам Керрига. — Наш профессор чародейства определит, насколько особенное это будет, когда встретится с тобой.

Бабушка вынула из сумки черный футляр и затем достала из него какой-то ручной инструмент.

На лице Афтон появилось шокированное выражение.

— Это машинка для татуировок?

Она узнала инструмент. Годом раньше она была одержима идеей, заполучить бабочку на ноге, но родители ей не разрешили.

— Точно. — Бабушка вытащила шнур и протянула Нику. — Не воткнешь в розетку, дорогой?

— Бабушка, люди же смотрят.

Я представила, как кто-нибудь снимает ее на сотовый, и выкладывает видео на «Ютьюбе».

— Не переживай. Я создала иллюзию вокруг нашего стола. Люди будут видеть, лишь как мы завтракаем и разговариваем.

Ник с любопытством посмотрел на штепсель, пожал плечами и потянулся к розетке.

— Что ты делаешь? — спросила я бабушку.

— Я готовлюсь.

Она потянулась к сумке и вытащила пару резиновых перчаток, горсть запечатанных иголок и несколько бутылочек с цветными чернилами. Далее, она вытащила баночку с небольшим количеством прозрачной жидкости внутри, пульверизатор и различные другие предметы, которые я никогда раньше не видела.

— Ух ты, бабушка Кернс — тату-мастер, — пошутил Ник.

— Ну, я нахожу клеймление людей устаревшим, — сказала бабушка, раскладывая инструменты. — Кроме того, из-за активистов мистического мира, проповедующих ведьмам остановить жестокость по отношению к людям, я переключилась на татуировку оберегов на коже, вместо выжигания.

Я взглянул на другие столики. Никто не обращал внимания на бабушку и ее импровизированный тату-салон. Девушка, идущая из уборной, запнулась о растянутый на полу шнур. Она оглянулась, пожала плечами и пошла дальше к своему столику.

— Кому ты собираешься набить оберег? — спросила я.

Бабушка подняла флакон с прозрачной жидкостью.

— Тут едва хватит для двоих. Я получила защитный оберег из древней книги заклинаний, которую я нашла в Румынии. Рут Энн из моего чайного клуба одолжила ее, думая, что это простая книга заклинаний. Твоя тетя Эйлин вернула мне ее. Когда она вернулась с книгой, несколько страниц с заклинанием были вырваны, и Рут Энн исчезла. В той книге было несколько опасных заклинаний. Для безопасности я зачаровала ее. Она больше не покинет мой дом, можешь не сомневаться в этом.

— Двух татуировок будет достаточно, — сказал Керриг, остановив бабушкино бормотание.

— Бабуууля. Кому ты собираешься набить тату?

— Афтон и Нику, конечно.

— Ох, ну, нет, — сказал Ник.

Афтон уставилась на иголку, которую бабушка прикрепляла к машинке.

— Отец выпорет меня, если я сделаю тату.

— Чепуха. У вас нет выбора, если хотите жить, — сказала бабушка так, словно Афтон отказалась от сахара в чай.

Керриг развернулся на стуле, чтобы смотреть на Афтон и Ника.

— Вы же не хотите, чтобы звери, подобные тому в Париже, нашли вас, ведь правда?

— Только немного пощиплет, — добавила бабушка. — По крайней мере, так сказала девочка. Я обычно делаю защиту от сглаза, талисманы и тому подобное.

Бабушка перевернула бутылку с черными чернилами в машинку.

— У меня получается все лучше.

Иголки пугали меня, а эта выглядела особенно острой.

— Э-э — э, какая девочка?

— Я расскажу ей, пока ты будешь работать над Ником, — сказал Керриг. — Уже почти полдень, скоро придет отец Афтон. И Ник должен пойти с ней.

— Я не могу пойти домой, — сказал Ник. — Те парни знают, где я живу.

— Они знают только район, где ты живешь. Охотники, как марионетки без мозгов. Если они больше не могут чувствовать тебя, они не смогут найти тебя.

Ник с сомнением посмотрел на Керрига.

— Надеюсь, вы правы.

— Я прав, — сказал Карриг. Я поверила убежденности, прозвучавшей в его голосе.

— Ладно. — Ник с трудом сглотнул и расстегнул рубашку. — Наколи ее мне.

Он обнажил грудь.

Бабушка щелкнула включателем на приборе для татуировок, и тот заработал. Она приступила к вырисовыванию тушью черной линии на коже Ника. Я снова огляделась по сторонам, но казалось, никто не замечает тату-салона по середине кафе.

— Ладно, с чего мне стоит начать, — сказал Карриг, потирая щетину на подбородке. — Каждые восемь лет новое поколение Стражей рождаются у определенных людей со смешанной кровью, которые и не подозревают о своей родословной Стражей. В редких случаях это происходит у чародеев с малыми магическими силами в роду. И когда Страж зачинает ребенка, в Саду Жизни среди народа фей начинает расти его двойник, точная копия Стража. У каждого Стража есть свой двойник.

— Страна фей? — Лицо Афтон отражало смятение, которое я чувствовала. — Где это?

— Это в Сумеречном мире. В месте за гранью этого мира.

Я послала ему двусмысленный взгляд. Или, возможно, это было недоверие. Потому, что эта чепуха была безумной. Это не могло быть реальным. Я собиралась это сказать, но он поднял руку, останавливая меня.

— Не говори ни слова, — сказал он. — Просто послушай. Примерно через десять дней после рождения Стража, назначенные родители получают ребенка, мальчика или девочку. Подменыш живет жизнью Стража, а подставные родители растят Стража, пока он или она не станет достаточно взрослым для того, чтобы учиться в одной из академий. Человеческий подменыш никогда не узнает, кто он на самом деле, они просто живут жизнью, предназначенной Стражу, как своей собственной.

— Это жестоко, — сказала я, не в силах больше молчать. — Как вы можете отнимать младенцев у их матерей?

— Это может показаться хладнокровно, — сказал Карриг, — но Стражи защищают библиотеки и держат оба мира в безопасности. Феи создали их давно, скрещивая кровь чародеев и рыцарей, чтобы защитить человеческий мир от Мистиков.

— Держу пари, их матери знают, — сказала я.

— По правде говоря, они не знают. Каждый волос, веснушка, и родинка одинаковые у младенцев.

— Хорошо, что потом? — спросила я. — Ну, что происходит, когда Страж заканчивает образование?

— Когда им исполняется шестнадцать, они становятся охранниками библиотек, обеспечивая безопасность для всех, кто входит в них. Они хранят записи в волшебных и мистических тайных убежищах от человеческого царства. После восьми лет службы, они выходят на пенсию, женятся на тех, кого им назначили в суженые, и заводят детей.

— Назначают суженого? — повторила я.

— Чтобы предотвратить пророчество, Совет Чародеев устраивает браки для Стражей.

Афтон фыркнула.

— Это довольно архаично, не так ли?

— Так и есть, — согласился он.

Ник сморщил нос.

— Было бы отстойно, если бы ты должен был жениться на уродине.

— Или на тупице, — добавила Афтон, глядя прямо на Ника.

Ник собирался выпалить какое-то дурацкое замечание, но я прервала его.

— Шестнадцать лет — это вроде бы слишком рано, чтобы рисковать своей жизнью, разве нет?

— Это древняя система, — сказал Карриг. — Тогда, шестнадцатилетние считались уже взрослыми.

— Тогда ты вроде как стар, чтобы быть Стражем, — сказала я.

— Я Мастер Страж, — сказал он. — Я остаюсь на службе, чтобы обучать и возглавлять много групп в своем районе.

Мой разум вернулся к подменышам. Если бы я была Стражем, тогда я была бы одна. В мире не может быть кого-то точно такого же, как я. Я это знаю. Я чувствую это. Ведь так?

Я сглотнула и задала вопрос, не была уверена, какой ответ хотела бы получить.

— Ты имеешь в виду, есть другая я, расхаживающая где-то?

Казалось, что он никогда не ответит. Когда он, наконец, кивнул, я моргнула в неверии.

— Так, где мой подменыш сейчас?

Керриг сделал драматическую паузу. Он понимал, что я добьюсь ответа.

— Твой подменыш доставлен в твой дом сегодня утром, — ответил он, — для того, чтобы жить твоей жизнью в то время, как ты будешь обучаться как Страж. У Кэти есть ее татуировка.

Я вскочила со своего места, стул с грохотом упал на пол.

— Да что, черт возьми, ты несешь? Никто не возьмет себе мою жизнь.

Бабушка едва закончила вырисовывать черный полумесяц оберег на Афтон и груди Ника, когда мистер Уилсон остановился перед кафе, чтобы забрать Афтон. Ник договорился о поездке домой с ней, и я была расстроена тем, что остаюсь без них. Я не была уверена, что когда-либо еще снова увижу двух моих лучших друзей.

Я продолжала прокручивать в голове то, что сказала бабушка. То, что моя жизнь была лишь позаимствована у подменыша. Но все же, она была моей, и я могла бы вернуть ее обратно. Может ли она действительно быть похожа на меня? И ей всего лишь необходимо было прикоснуться к моим вещам, чтобы получить мои воспоминания? Чтобы знать, что я знаю? Мои секреты. Я чувствовала себя ужасно.

Моя жизнь была украдена у меня в мгновение, и бабушка позволила этому случиться. Это было так, словно надо мной нависло темное облако и душит меня. Я задыхалась. Каждый вдох становился все тяжелее. И папа не знал незнакомку, приехавшую в наш дом. Он должен будет проводить воскресные обеды с тем, кто его не знает. Не любит его. Разве это не жестоко? Я не могла позволить этому случиться.

Рука бабушки коснулась меня.

— Спокойно вздохни. Я с тобой.

Я кивнула и смахнула несколько слез, выскользнувших из глаз. Хотя он находился напротив меня, слова Керрига звучали так отдаленно, когда он рассказывал бабушке план.

Мы должны были отправиться через «Атенеум» в Англию. Одна из проблем: нам необходим абонемент, чтобы попасть в библиотеку. Бабушка ушла, чтобы раздобыть один, оставив меня наедине с этим незнакомцем против моей воли. Я умоляла. Я даже использовала лучшую из своих тактик «грустных глаз», жалостливо просила и настаивала. Она не поддалась.

Я посмотрела через стол на Керрига.

Он посмотрел в ответ.

Так неловко. Почему бабушка не рассказала мне обо всем? Как она позволила им забрать меня? Я доверяла ей. Как она могла лгать мне? Зачем? Я всегда знала, что была другой. Не многие из ребят могли меня победить в фехтовании или кикбоксинге. Энергия внутри меня разгоралась под кожей. Я была таким же человеком, как сидящий напротив меня. Я была Стражем.

— Когда мой подменыш отправился ко мне домой? — спросила я, нарушив тишину.

— Сегодня рано утром. Сначала я привез её к твоей бабушке за защитой, потом она ушла.

— Где она была все это время?

— Твоему подменышу некуда было идти, когда ты пропала. — Он откинулся на спинку стула. — Мерл привел ее ко мне. Я принял ее и вырастил как собственную дочь. Она хорошая девочка, и ей хочется быть в твоей жизни ни чуть не больше, чем тебе в ее.

— Я не подумала об этом. Должно быть, она тоже напугана.

Он вытянул носовой платок из кармана и вытер пот со лба. Одеть в августе пальто было забавно, даже если вам нужно скрыть оружие. Не удивительно, что он вспотел. Он должен был просто спрятать нож в ботинке или где-то в более незаметном месте.

— Она знает, что рискует. Что ты должна будешь выполнить то, для чего рождена. Защитить библиотеки. — Он наклонился над столом и похлопал меня по руке. — Единственное, что меня волнует — это безопасность моих двух девочек.

Я едва почувствовала его прикосновение. Всё моё тело онемело. Будто мой разум улетел и оставил его позади.

Я откашлялась.

— Ну, судя по всему, она будет в безопасности с папой, а я буду в смертельной опасности.

Он грустным взглядом изучал мое лицо.

— Джия, ты моя плоть и кровь. Я никогда не хотел, чтобы мой ребенок предстал перед лицом опасности. Твоя мать никогда не хотела чего-то подобного. Вот именно поэтому она сбежала. Она была смелой женщиной, чтобы сбежать. Я люблю ее больше всех, хотя она и разбила мне сердце.

Я не могла сосчитать сколько раз видела своего отца говорящего мне такое, который, кстати, совершенно не был похож на Керрига.

Он продолжил.

— Когда Мерл передал мне подменыша и попросил растить ее, я не мог отказаться. Он знал, что ты мой ребенок, и как опасно, если тебя обнаружат. Так, что я переехал в Тирман и спрятал своего подменыша в коттедже у отдаленной деревни в Ирландии. Каждый миг, каждый час и каждый день я думал о тебе, пока наблюдал, как растет подменыш. — Печаль промелькнула в его глазах. — Я назвал ее Дейдра.

— Ты один вырастил ее? — спросила я.

— Сначала. Я хотел присоединиться к тебе и Мариетте с Дейдре. Чтобы быть настоящей семьей. Я много лет искал вас обеих. Каждый шаг был безуспешным. — Он повернулся, чтобы посмотреть на часы над стойкой. — Мы опаздываем.

— Никто не спросил меня, хочу ли я поехать в… как там это место называется. Ты не можешь заставить меня. — В кафе внезапно стало жарко. Я оттянула ворот. Этот маразм должен закончиться. Он просто должен.

— Асил, — ответил Керриг, — и у тебя нет выбора в этом вопросе.

Это он так думает, но сердитое выражение его лица заставило меня передумать. Вместо этого я сказала:

— Ты до этого упоминал соглашение с Мерл, что это?

— Я чуть не забыл… — Лицо Керигга замерло, словно он отключился. Я внимательно наблюдала за ним, изучая каждое движение. Он выглядел довольно устрашающе со своими большими плечами, сильными руками и строгими глазами. Затем, словно перезагружающийся компьютер, его глаза сосредоточились на мне. — Господи, я измотан. О чем я говорил?

Что только что произошло? Что бы это ни было, оно здорово меня напугало. Я осмотрела кафе, и с облегчением заметила, что там всё ещё были люди.

— Верно, так и будет, — сказал он.

Я удивлённо моргнула.

Он снова вытер лоб.

— Мы не бессердечные, ты знаешь. Мы не исключим полностью из твоей жизни семью и друзей. Ты будешь тренироваться со мной оставшуюся часть лета, в то время как Дейдра останется в твоем доме и будет выдавать себя за тебя. В течение учебного года ты будешь посещать нашу академию. Ты сможешь возвращаться домой на выходные или праздники.

— Отлично. — У меня опустились плечи. — Только выходные и праздники, да?

— Мне жаль. Это единственный вариант.

Строгое выражение лица подтвердило его слова.

— Я справлюсь, — солгала я. К тому же у меня, вероятно, не было особого выбора. — По крайней мере, я все еще смогу увидеть папу и моих друзей, я надеюсь.

Он улыбнулся.

— Хорошо. Итак, у тебя есть какие-нибудь вопросы?

— Если бы мой мозг не был перегружен, уверена, их была бы куча, — сказала я. — Единственное, о чем я могу думать, это… ну… А что, если я облажаюсь?

— Ты имеешь в виду, в сражении или магии?

— Ты сказал магия? Я не владею магией. — Я сжала руку в кулак, и ногти впились в ладонь. Я обдумывала, стоит ли мне упомянуть волшебные моменты или вернее стихийные бедствия, причиной которых я была раньше.

Керриг улыбнулся.

— Конечно владеешь. Ты Страж. Твоя магия просто нуждается в высвобождении, вот и все.

— Ладно. Но не будет ведь никакого давления, не так ли? Это не означает, что я такая одна и судьба Вселенной лежит на ладони моей руки или нечто подобное.

Он не давит? Так. Соберись, Джиа. Дыши. Дыши.

— Ну, насколько ты знаешь. Ты, вероятно, единственная в своем роде, — серьезно произнес он.

Пока я рассматривала его лицо, у меня в животе всё перевернулось.

— Ты издеваешься надо мной?

Улыбка коснулась его глаз.

— На самом деле я шучу. Я думаю, что нам понадобятся многие, чтобы противостоять тому, что нас ждет, а не только одна ты. Предстоящее будет страшнее, чем любой кошмар, который ты когда-либо видела. И это не остановит Мистика. Он уничтожит не одного человека. Все, кого вы любите, будут в опасности.

Значит, у меня нет выбора.

— Еще кое-что. Брайан Кернс мой отец, так что я бы предпочла, чтобы вы относились ко мне как к студенту, а не дочери. — Я могла бы поклясться, что заметила боль в его глазах, однако, на его лице все еще оставалась улыбка.

— Договорились. Тем не менее, ты, возможно, будешь жалеть об этих рамках. Я строгий учитель, в отличие от того какой отец.

Зазвонили колокольчики, и бабушка подбежала к столу.

— Я добыла их.

Керриг встал.

— Тогда мы можем отправиться в путь?

Я повернулась к бабушке.

— Ты тоже?

— Я бы не за что не бросила тебя, дорогая. — Ее глаза излучали тепло, когда она улыбалась. — Мне жаль, Джиа, я ненавидела лгать тебе. Я верила в то, что защищаю тебя.

Я проглотила эмоции, застрявшие в моем горле. Она всегда была всем для меня. Всегда давала мне поддержку, когда это было необходимо. В любой ситуации. Всегда.

Я не была уверена, что готова простить ее, но я понимала ее поступок.

— Я знаю это, — сказала я дрожащим голосом. — Я люблю тебя, бабушка.

— И я люблю тебя, — сказала она.

Она не говорила мне потому, что я была маленькой. Это означало, что сейчас я готова более чем раньше. Я думала об этом, когда мы направлялись в Атенеум. Тьма нависала надо мной, словно смерть, ожидающая жертву, неизвестность скреблась по моим нервам.

Глава 8

Облака прилипали к высокому кирпичному дому, как серая сладкая вата. Дождь гнался за лужами и ударялся о землю, поливая красные тротуары, отчего те выглядели зеркальными. Приятно размять свои ноги после того, как я долго просидела в кафе, хотя было тяжело успевать за длинными шагами Керрига.

— Так где Асил?

— Чтоб туда попасть, мы пройдём сквозь Англию, — сказал Керриг.

— Как?

— Через тайный тоннель за книжным шкафом в Оксфордской библиотеке. Совет чародеев построил систему тоннелей, чтобы присоединить все убежища к ближайшей библиотеке.

— Убежища… Они в этом мире? — спросила я.

— Нет. Другой мир, соединённый с этим. Созданный чародеями, но он разлетелся на части от нестабильной магии, и сделал так, что все убежища стали похожи на острова — изолированные друг от друга.

Хорошо. С ума сойти. Я решила, что, возможно, мне не стоило задавать вопросы. В каждый ответ было трудно поверить, и каждый ответ заставлял меня сомневаться, в здравом ли я уме.

— Тебе понравится Асил, — сказала бабушка, догнав меня. — Я была в других убежищах, это как посещать европейские деревни. Будто ты учишься за границей.

Я улыбнулась. Она могла всегда найти положительные стороны вещей — даже посреди апокалипсиса.

— Знаешь, — сказала я, — убежище — значит безопасное место. А те места, о которых говоришь ты, не кажутся мне такими уж безопасными.

— Это старинное название, — сказал Керриг. — Оно создавалось для Мистиков и чародеев, которые искали убежище от преследования людьми. Так же как и хорошие, так и плохие.

Стражи ждали на ступенях библиотеки. Одетые в современную одежду вместо воинских доспехов как в прошлую пятницу, они были похожи на обычных подростков. Черные волны локонов рассыпались по плечам Леи, а рыжие волосы Демоса развевались на ветру. Два других Стража, которые помогли убить зверя в библиотеке в первый день, когда мы прошли сквозь портал, представились.

— Я Каил, — сказал один из них. Его темные волосы обрамляли лицо.

— Яран, — добавил другой. Его короткие черные дреды выглядели чистыми, в отличие от прошлого раза в библиотеке.

Арик, все еще в одежде Ника, выглядел, словно после боя. У него был порез на щеке, а глаза казались уставшими. Его плечи казалось, удерживали всю тяжесть двух миров.

Что с ним произошло? Я сделала шаг к Арику, но Лея покачала головой, останавливая меня.

Я была уверена, что это моя вина и это было неправильно. Не хотела, чтобы кто-то был травмирован из-за меня. Я крепче сжала пальцы вокруг ручки зонта, думая о том, чтобы использовать его в качестве оружия на случай, если мы столкнемся с одним из монстров в библиотеке.

Бабушка толкнула красные, кожаные двери «Атенеума», впуская Демоса, Кайла и Арика вперед по ее абонементу, и через пятнадцать минут я прошла с Керригом, Яраном и Лейей по-своему. Мы встретились с бабушкой и остальными в читальном зале на пятом этаже, где я впервые увидела Арика.

Мы разбились на группы и сели в разных концах комнаты. Бабушка и Лея сидели со мной за одним из больших столов. Остальные заняли места в зале, в то время как Керриг и Арик остановились в одной из ниш между книжными полками и склонили головы близко друг к другу, словно в увлеченной беседе.

После того, как зал опустел от других посетителей, мы залезли под стол.

Я ударилась головой об бортик стола.

— Почему мы просто не прыгнем в портал сейчас, пока на горизонте чисто? — спросила я, потирая голову.

— Слишком опасно, — сказал Керриг. — Портал надолго оставит энергетический след.

Бабушка сотворила вокруг нас барьер невидимости, и мы ждали, пока не закроется библиотека, и все сотрудники не разойдутся по домам. Когда освещение погасло, в библиотеке стало совсем тихо.

— Пора отправляться в путь. — Керриг вышел из нашего укрытия. — Яран, принеси книгу-портал. Каил, достань наши чеки из пальто.

Я вылезла из-под стола.

— О нет, наши абонементы. Они знают, что мы все еще здесь.

Бабушка поправила блузку.

— Милая, ты недооцениваешь мои способности. Наши абонементы волшебным образом исчезли после того, как их проверили. — Она подмигнула мне.

Яран поспешил к книжном шкафу в дальнем конце комнаты, достал знакомую книгу в кожаном переплете и вернулся. Он положил ее на стол и перелистнул страницы.

Арик подошел к книге и произнес ключ. Его тело стало кровавого цвета, и он вошел в радужную дымку, страницы книги затрепетали при его исчезновении. Через несколько секунд она успокоилась.

Я посмотрела на Лею.

— Что случилось с Ариком?

— Предвестник ужаса загнал его в угол, — ответила она, наклонившись. — Они пытают своих жертв, вызывая болезненные видения прошлого, прежде чем убить.

Я ахнула.

— Это тяжелая работа, — добавила Лея. — Продолжительность жизни чародея уменьшается при применении видений. Чародей должен быть действительно бесстрашен или безумен, чтобы это использовать.

— Это ужасно. Есть ли способ, которым мы можем помочь?

Лея похлопала меня по спине.

— Не беспокойся, малышка. Он достаточно скоро придет в норму. Мы обучались преодолевать видения. Некоторые видения длятся дольше других. И это действительно плохо.

— Джиа, — позвал Керриг, — Демос будет сопровождать тебя через портал.

Каил пересек зал, неся мой рюкзак и сумку бабушки. Я забыла свое оружие — красный зонт. Эта была одна из немногих вещей, которые, я помню, принадлежала моей матери. Когда Арик ушел, и все спешили, у меня не было времени забрать его. Я должна раздобыть его позже. Каил отдал мне рюкзак. Я поблагодарила его просовывая руки через лямки.

Керриг изучил мое лицо.

— Я пройду через портал с мисс Кернс. Ты хорошо прыгаешь?

— Да, со мной все будет в порядке. — Кого я обманываю? Я была в ужасе от перемещения. Я не была уверена, кому можно доверять, и мой радар опасности выходил из-под контроля. Так или иначе, насколько все может быть плохо? Я могла бы сломать себе шею или попасть обратно в Ватикан.

— Ладно, — сказал Керриг. — После того как книга замрет, следуй за нами.

Демос кивнул.

— Договорились.

Остальные Стражи прыгнули первыми на случай опасности, поджидаемой нас с другой стороны портала. Керриг схватил бабушку за руку, и они исчезли между страниц. Я посмотрела на фотографию Бодлеанской библиотеки в Оксфорде, Англия. Пытаясь успокоить нервы.

— Все будет хорошо, — сказал Демос. — Я рядом.

Прежде чем я успела, морально настроится на прыжок, я выпалила:

— Априре ла порта.

Это был мой третий прыжок через портал, и я привыкла к ощущению падения. Теперь уже было легче держать себя в вертикальном положении, хотя и приходилось много балансировать конечностями. Я приземлилась на твердый пол с громким стуком и пошатнулась после приземления.

Демос вылетел из книги сразу после меня.

— Браво, Джиа. — Зааплодировал Кайл. — Ты была рождена для прыжков.

Я улыбнулась ему, тяжело дыша от затхлого воздуха.

— Надеюсь. — Я бросилась к бабушке и крепко ее обняла. — Какой был твой прыжок?

Она похлопала себя по груди.

— Я давно не перемещалась. Это выбило из меня дух.

— Я знаю, это настоящий прыжок, не так ли?

— Да, это так. Прости, я должна кое-что попросить у Керрига. — Она направилась туда, где он разговаривал с Яраном и Демосом.

Ярик отошел от группы, опустив плечи.

Я плечом прикоснулась к Леи, стоящей справа от меня.

— Думаю, с ним не все в порядке. Что произошло?

— Мы разделились сегодня. Двое мужчин, следующих за нами, были только приманкой. Они привели Арика к аллее, где его ждал предвестник. — Она взглянула на него. — Должно быть, он был с Ариком дольше, чем мы думали. Пытал его. Арик является лидером нашей группы, поэтому он не хочет, чтобы кто-либо из нас увидел его слабым.

Арик стоял в лунном свете, проникающем через высокое окно в готическом стиле. Пыль клубилась в лучах света вокруг него, делая его похожим на старое немое кино. Его силуэт был мал по сравнению с высотой темных книжных шкафов, заполняющих комнату.

Наклон его головы, заставил меня понять что он смотрел прямо на меня. Мой желудок сжался, и я отшагнула.

Керриг приказал нам следовать за ним, ведя по коридору из книжных шкафов. Ряды столов находились между каждым пролетом шкафов, где мы проходили. Арки из темного дерева нависали над головой. Потолок состоял из множества квадратных плиток с изображением открытых книг. Керриг остановился в третьем пролете у книжного шкафа слева.

— Это проход в Асил. — Он потянул вниз две деревянные ручки, каждую в сторону шкафа в форме домика.

— Ammettere il pura, — сказал он.

«Ammettere il pura». Теперь я понимала причину, по которой моя мама заставляла меня брать уроки итальянского, — все ключи были на итальянском языке.

Пол задрожал, и книжный шкаф заскрипел, когда раздвинулся, обнажая лестницу, погруженную в темноту.

Все стражи кроме Керрига и Арика подняли свои ладони и в унисон произнесли «Luce». Свет. Светящийся шар размером с софтбольный образовался у каждого в ладони. Один за другим они пошли вниз по темной лестнице, наши тени скользили по каменным стенам. Керриг помог бабушке спускаться.

Арик отпустил ручку и шагнул ко мне. Кровь вокруг пореза на левой щеке засохла, и под его правым глазом красовался синяк.

Я потянулась, чтобы прикоснуться к нему, но он оттолкнул мою руку и нахмурился.

— Больно?

— Я в порядке. Ступай.

Я нахмурилась из-за его реакции.

— Почему ты злишься на меня?

Он наблюдал за тем, как другие исчезают внизу, спускаясь по ступенькам.

— Я на тебя не злюсь.

— Тогда в чем проблема?

— У меня нет проблем.

— Ну, ты раньше был добр ко мне, а теперь так реагируешь на меня.

— Этим утром? — он запустил пальцы в темные, спутанные волосы. Световой шар в другой руке осветил его красивое лицо. Шар света, отражающийся в его глазах, выглядел, как звезда в темном небе. — Я восхищался тобой. Твоей храбростью. То как ты быстро среагировала в библиотеке Парижа, как ты защищалась степлером. Даже твоя готовность телепортироваться в Ватикан без моей помощи. Но ты оказалась Стражем. Есть закон…

— Ты восхищался мной? — перебила я.

— Это не имеет значения, даже если я… Стражи не могут быть вместе. Есть серьезное наказание.

— В любом случае, это не имеет значения. Я — Дитя Судного Дня. Ты должен держаться подальше от меня. — Я повернулась на каблуках и направилась к лестнице.

Арик схватил меня за руку, прежде чем я сделала первый шаг.

— Кто тебе это сказал?

Я повернулась к нему лицом, вырываясь из его рук. Моя нога зацепилась о приподнятую часть пола. Я полетела вперед, и он поймал меня одной сильной рукой.

— Полегче, — сказал он, удерживая шар света на ладони.

Я взглянула в его темные глаза, высвобождаясь из его объятий.

— Керриг. Моя бабушка. Они оба мне это сказали.

Его лицо стало серьезным.

— Вот черт. — Он сделал несколько кругов, поглядывая на меня, прежде чем остановиться. — О, Джиа, — сказал он, хватая меня за руку. — Я не позволю ничему случиться с тобой.

Я отстранилась. Его пальцы сжались крепче, и моя рука отреагировала от его прикосновения. Я закусила губу, чтобы остановить дрожь.

— Предвестник ужаса показал тебе что-то обо мне, — сказала я. — Разве не так?

— Нет. Все это было обо мне… Моя личная трагедия. Предвестник ужаса может видеть только прошлое и страхи их пленника. Не о чем беспокоится. Здесь ты в безопасности. Доверься мне.

— Что он показал тебе?

— Я… Я не могу…

— Ты просишь меня довериться тебе, но ты не можешь доверять мне.

Он опустил голову и изучал место соприкосновения наших рук.

— Мне было четырнадцать, я находился в процессе обучения. Гончая атаковала мою команду в библиотеке. Мой приемный родитель Орен, был со мной. Гончая вонзила свои зубы в ногу Орена и затащила его сквозь портал. Я замер. К тому времени как старшие Стражи, нашли Орена, он был уже мертв. Это то, что Надзиратель показал мне. Он так же показал мне, что я столкнусь с такой же ситуацией в будущем. И у меня снова ничего не выйдет… — Его голос дрогнул. — Я очень сильно скучаю по Орену. Он был любящим отцом. Эта гончая оторвала кусок моего сердца, когда забрала его.

Я сжала его руку.

— Ты был просто ребенок. Это не твоя вина.

— Многие из них говорили то же самое, но я до сих пор ищу ее, — его голос был наполнен волнением. — В кошмарных снах я вижу ужас в глазах Орена, когда зверь тащит его.

Ко мне пришло осознание. Я направляюсь в место, где живут эти существа. Если они узнают, кто я, они убьют меня. Я иду на смерть.

Мой рот пересох.

— Я боюсь, — прохрипела я, глотая ком в горле.

Время застыло, когда он смотрел на меня, его темные глаза были наполнены страданием.

— Джиа, — сказал он, наконец, мягким голосом. Его лицо было в нескольких дюймах от моего собственного. От него пахло кожей и мылом. Его губы были плотно сжаты, от чего на щеках появились ямочки, когда он улыбнулся.

Я сосредоточилась на его губах. Мое сердце бешено колотилось, когда его рука обернулась вокруг меня, и я очутилась в объятьях, чувствуя тепло его тела. Мое сердце было готово выскочить из груди. Он прижался щекой к моей голове, и его теплое дыхание скользнуло по моим волосам.

Что-то коснулось моей ноги, напугав меня. Я отскочила от него, балансируя на краю лестничной клетки. Он поймал меня прежде, чем я упала, выронив свой световой шар, который держал на ладони. Тот взорвался, выпуская маленькие порывы ветра.

Он рассмеялся.

— Ты опасная.

— Оу, — огрызнулась я, хватаясь за ногу.

— С тобой все в порядке?

— Что-то коснулось моей ноги, — сказала я. — Потянув за шнурки. Это было что-то слишком большое, чтобы быть крысой.

— Крысы здесь довольно огромны. Они живут здесь в течение многих столетий. Они не навредят тебе.

— Говори о себе. — Я огляделась вокруг ног.

Он усмехнулся.

— Мы должны догнать остальных. — Он схватил меня за руку и перевернул ладонью вверх. — Это магия, выпускающая свет земли.

— Да, я слышала, что вы говорите. «Luce», верно?

— Правильно. Очисти свой разум и думай только о свете.

— Подожди. Как? Я не могу.

Он прижал палец к моим губам, чтобы я замолчала. Его красивый жест, заставил бабочек трепетать в моем животе.

— Мы не узнаем, пока ты не попробуешь, — сказал он.

Думать о чем-нибудь кроме Арика было сложно. Но бабушкина лампа с тремя витражными попугаями, взгромоздившимися на бронзовых прутьях, пришли мне на ум. Это была лампа на которую я смотрела во время одной из моих многочисленных попыток зажечь свет, и у меня получалось создавать золотое мерцание на моих ладонях. Эта лампа очаровывала меня, потому что когда она загоралась, попугаи становились призмой, отбрасывая радугу на соседней стене.

— Luce, — сказала я.

Ничего.

Я приложила немного больше усилий.

Ничего.

Арик придержал мою руку своей рукой. Мой пульс подскочил.

— Попробуй еще раз.

— Luce. — Свет замерцал в моей руке, и шар света ожил. У меня был свет! В моей ладони.

— Ну что, идем? — он указал на спускающуюся лестницу.

Наши шаги эхом отражались от каменной стены, когда мы спускались вниз по ступенькам. Пространство было только для одного человека в туннеле, так что я пошла вперед со своим шаром света на ладони.

Слишком увлеченная разглядыванием шара света, я наступила на камень, и тот покатился под моей ногой. Это заставило натянуться моим швам, и я подпрыгнула, балансируя на одной ноге.

— Аккуратнее, не подверни ногу, — сказал Арик.

Я поморщила нос от зловонного запаха пещеры. Вода стекала по стенам и капала с потолка. Камни под ногами откатывались в сторону или падали вниз по крутому проходу. Это был кошмар для тех, у кого клаустрофобия.

Звук тяжелых ботинок Арика слышались у меня за спиной. Я оглянулась, поймала его взгляд и быстро отвернулась назад, смотря себе под ноги и одергивая толстовку свободной рукой.

— Кто-нибудь еще знает, что ты умеешь создавать шар света? — спросил Арик.

— Нет.

— Сколько раз ты колдовала?

— Я хотела бы тебе об этом сказать, но моя мама использовала какое-то заклинание, чтобы помешать мне говорить об этом.

— Держись, — сказал он.

Я остановилась и столкнулась с ним. Он обхватил мое лицо руками, и я тяжело вздохнула практически выбрасывая шар света. Я пыталась отступить, но Арик крепко держал меня.

— Что ты делаешь?

— Удаляю его. — Закрыть глаза было немного мучительно. — «Annullare tutte le magie» — сказал он и отпустил меня.

— Разве это сработает?

— Не уверен. Сколько раз ты колдовала в одиночестве? — он жестом показал мне продолжать идти.

— Несколько, — сказала я, направляясь вниз пещеры. — Первый раз, когда мне было четыре. Потом когда мне было около десяти. — Я посмотрела на него через плечо. — Думаю, это сработало.

— Я тоже так думаю. И как же ты узнала о чарах?

— Я не знала. Я практиковала итальянский, когда свет замерцал в моей ладони. Это была случайность. Я не могу вспомнить, как я сделала это, когда мне было четыре года. Может быть, я услышала, как это говорит моя мама.

— Давай сейчас это оставим нашим секретом, хорошо?

— Зачем?

Позади меня дышал Арик, тихо и ритмично в такт биению моего сердца.

— Это было бы правильно, — сказал он между вздохами, — из-за всего что происходит в последнее время, мы сохраняем тайны своего рода.

В пещере стало холодно, и вздрогнула.

— Почему вы защищаете только библиотеки? Эти гончие могут выйти и причинить вред людям.

— Есть барьер вокруг них, мешающий Мистикам выйти. Для того, чтобы войти в человеческий мир, требуется допуск. Его очень трудно получить, и, получив его однажды, пропуск вставляют под кожу, обеспечивая прохождение сквозь барьер. Наша задача состоит в том, чтобы сохранить мир между различными расами, путешествующими через портал, и обеспечить безопасность всех людей.

— Я поняла, — сказала я. — А вы когда-то телепортировались в библиотеку известного человека? Это было бы здорово.

— К сожалению, нет, — сказал он. — Мы только охраняем библиотеки, у которых есть книги порталы. И я не знаю частных коллекций ни с одной из них.

— Понятно.

Когда пещера расширилась, мы побежали, держась рядом друг с другом, пытаясь догнать остальных. Я замедлилась, когда боль в моей ноге стала нестерпимой, чтобы не отставать. Арик тоже сбросил темп.

— Нужно ли тебе отдохнуть?

— Нет. Я могу идти. Но бег меня убивает.

— Мы не будем спешить.

Капля слизи приземлилась на мою руку, и я вытерла ее, надеясь, что это была вода, а не кто-то пускал слюни, или что-то еще.

Мы шли по пещере в течение двадцати минут или около того, прежде чем туннель снова начал сужаться. Арик жестом предложил мне идти вперед. У него была безумно сексуальная улыбка на губах, что заставляло меня нервничать.

— Почему ты улыбаешься?

— Я впечатлен, — ответил он. — Как для новичка, ты достаточно долго сохраняешь шар света.

— Я совершенно забыла, что в моей руке, — я солгала. Моя рука болела от нахождения так долго в одном положении, но я собиралась сохранить свой шар света, тем более после того что он сказал.

Мы все ближе приближались к четырем светящимся шарикам впереди нас.

— Немного информации для тебя, — сказал он. — Система туннелей убежищ, ускоряет нашу реальную скорость. На поверхности, в человеческом мире, это займет около часа. Обрати внимание, мы чувствуем, словно идем прогулочным шагом.

— В самом деле?

Арик схватил меня за плечо и потянул, останавливая.

— Твое плечо напряжено.

Я взяла его за руку. Каждый раз, когда он прикасался ко мне, мой желудок делал сальто, и это волновало меня. Возьми себя в руки. Он просто парень.

— Позволь мне ненадолго забрать у тебя свет, — сказал он.

— Хорошо. — Я не собиралась спорить с ним. Мое плечо было утомлено и болело. Я опустила его, и шар света выскочил. Боль стрельнула сквозь всю руку. Моя рука была словно камень после того как находилась так долго поднята.

— Зачем кому-то ходить в эти убежища? — спросила я. — У них есть гончие, охотники и предвестники ужаса.

— Убежища раньше были мирной зоной. — Он нес шар света сбоку, озаряя свое прекрасное лицо. Его силуэт распространялся по стене всей пещеры. — Не так давно было восстание, — сказал он. — Вызванное темным мастером по имени Конемар. Нельзя было доверять никому. Только Мерлу и самому себе. Мы не уверены, кто кому верен.

— Чего хочет этот Конемар?

Что-то хрустнуло под его сапогом, что-то, имеющее твердую оболочку. Я поежилась, и у меня побежали мурашки по коже.

— Чего больше всего хотят безумцы? — спросил он. — Силы. Он хочет править миром мистиков и людей. Ему нужны ключи, чтобы выпустить невероятно могущественных существ. Тех, которые могут вызвать стихийные бедствия и поставить людей на колени.

— От этого мне полегчало.

Он покосился на меня.

— Прости. Я не хотел напугать тебя. Мы будем держать тебя в безопасности. Этот предвестник быстро нашел меня в метро, — он понизил голос, когда мы начали приближаться к остальным, шаги которых слышались впереди. — Это заставляет меня думать о том, что чародей был предупрежден кем-то, из нашего убежища. Поэтому мы должны быть осторожны.

Я остановилась.

— Тогда зачем мы туда идем?

Его нога застыла на нижней ступеньке, и он повернулся ко мне.

— Потому что это единственное место, чтобы защитить и подготовить тебя ко всему, что может произойти. Ты будешь в безопасности до тех пор, пока мы сохраняем в тайне то, кто твой биологический отец. Мы можем продолжить?

Я кивнула.

— Хорошо. — Он соскочил с лестницы.

Я осторожно пошла за ним, перебинтованная нога отдавалась болью с каждым шагом. Идея чародея выпустить жутких тварей, нервировала меня. Так же как и огромные крысы в туннеле. И я не могла успокоиться ни на секунду.

На полпути я оглянулась через плечо. Без света шара там было устрашающе темно. Где-то вдалеке раздавался звук, словно кто-то гвоздями царапал по стене. Это только крысы, успокаивала я себя. Арик прошел через дверь. Мое сердце вырывалось из груди, когда я делала последние шаги, не обращая внимание на боль. Я застряла там, на лестничной площадке, застряла между двумя мирами, отчаянно цепляясь за реальный мир, хотя была призвана идти в другой. Если я пройду через дверь, предупреждения моей матери сбудутся, и я никогда не смогу вернуться.

Арик протянул мне руку.

— Все будет хорошо. Я не брошу тебя.

«Прекрати себя обманывать Джиа. Обратного пути нет.»

Я взяла его за руку и переступила порог, не зная, что стоит ожидать по другую сторону.

Глава 9

Мы прошли через потайную дверь в пустую комнату размером с мою спальню. Голубоватый свет проникал внутрь через приоткрытую дверь на другом конце комнаты. Мы направились к ней, половицы скрипели под нашим весом, и пыль наполнила воздух. Я откашлялась.

Мы вышли из небольшой пристройки, и я глубоко вдохнула свежий воздух, наполненный ароматом травы и земли. Тонкий серпантин серебристого света исходил от полумесяца, наклоненного в темном небе, усеянного звездами. Призрачное очертание замка виднелось из-за темного холма, словно монумент. Здания поменьше, окружающие замок, напоминали мне надгробия на жутком кладбище.

— Замок впереди — убежище нашего рода, — сказал Арик. — Видишь свет на горизонте? Сразу за холмами находится Асил.

Мы пересекли длинное поле. Силуэты остальных исчезли за холмом впереди нас.

— Где именно находится Асил?

— На границе Англии, — сказал он. — Мир Мистиков имеет семь основных убежищ. Остальные находятся в Ирландии, Испании, Франции, Италии, России и Южной Африке. Все располагаются рядом с тайными городами.

— Хорооошо, — я растягивала слова. — Значит мы в Англии, но в какой части… ну, знаешь ли, ты мог бы подсказать мне знакомый ориентир, чтобы сориентироваться. Например, Стоунхендж, или что-то подобное?

— Что-то в этом роде, — сказал он. — Истинное расположение Асила держится в секрете. Оно находится в другом мире и измерении, благодаря магии. Единственным входом и выходом является пристройка, из которой мы пришли, а стены, окружающие Асил, заставляют любого отходить от его границ. Все убежища одинаковые. Есть множество лабиринтов в мире Мистиков и множество записей, помогающих избежать ловушек. Этот мир наполнен тайнами и опасностями. Тебе лучше оставаться в пределах этих стен.

Делая шаг, я споткнулась о спутанную траву. Выставив руки, упала на землю, едва не разбив лицо о камень. Вскочив на ноги, оттолкнула протянутую руку Арика.

Я мысленно ругала себя, вытирая ободранные ладони о свои джинсы и смахивая мелкие камни, прилипшие к коже. «Какая ты неуклюжая, Джиа. Он, вероятно, сейчас думает, что ты дура.»

Арик покачал головой и рассмеялся.

— Нам стоит показать твою ногу одному из наших целителей.

— Я в порядке. Просто нужно ее вылечить, — я похромала вперед, следя за тем, куда наступала, пока шла. Его смех слышался за моей спиной. Я посмотрела на Арика через плечо. Его глаза блестели от смеха.

— Что?

— Ты упряма, не так ли?

— Мне нравится думать, что я решительная, — я развернулась и продолжила подниматься.

Остальные, впереди нас, остановились у деревянной двери в кирпичной стене, окружавшей средневековый замок. В ночной тени лозы, извиваясь, поднимались вверх по стене, похожие на темных вторгнувшихся существ. Дым, исходящий из труб небольших домов, находящихся на территории замка, разбавлял ночной воздух.

Керриг толкнул массивные кованные ворота. Он подождал,

пока мы войдем, а после, опираясь всем своим весом, закрыл их.

Мы вошли в ухоженный дворик. Там было несколько мощеных дорожек, отделяющих травянистый газон, который расстилался до самого замка. Белоснежные скамейки и цветочные горшки окружали круглый фонтан в центре двора.

Когда мы подошли к огромному входу, две массивные двери были открыты. Более двадцати мужчин в черном обмундировании и металлических нагрудниках выстроились по краям лестницы. Среди них находилось несколько существ: одни с клыками, некоторые с рогами, а некоторые с неестественным цветом кожи. Я нервно улыбнулась им, проходя мимо. Ни один из них не пошевельнулся.

После темной завесы ночи, потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к свету фойе. Люстра, мерцающая над нашими головами с пламенем в форме лампочек, оживляла зловещие тени на стенах. Правая дверь привела нас в комнату покрытую полумраком.

Мне совсем не страшно. Я вытерла потные руки о свои джинсы, все так же задаваясь вопросом, во что все-таки я ввязалась.

Лея встала позади меня.

— Нечего бояться, дорогуша. Это выглядит страшнее, чем есть на самом деле.

— М-мне не страшно, — возразила я.

— Выражение твоего лица и дрожь в голосе говорят об обратном.

Я расправила плечи и подняла голову, пытаясь казаться менее напуганной. Огромный ковер с изображением мужчины с седой бородой, держащего дымчатый шар на протянутой руке, висел высоко над лестницей.

— Что это за мужчина на ковре?

— Ковер? — Ее глаза поднялись туда, где был сосредоточен мой взгляд. — О, ты имеешь в виду, гобелен. Это Седьмой чародей, Таурин. Основатель этого убежища. Он немного жуткий, не так ли?

— Это еще мягко сказано, — пробормотала я. В моих ушах зазвенело. Гобелен заколыхался и превратился в жидкость, рябь расходилась по краям ткани, словно на озере. Электрическая сфера, находившаяся в руке Таурина, издавала треск и грохот. Его глаза ожили и посмотрели прямо на меня. У меня побежали мурашки по коже. Мерцающая люстра над головой погасла, а голоса вокруг меня растворились.

Я стояла позади Таурина рядом с пылающим светильником. Он удерживал электрический шар на кончиках пальцев.

— Отойди, — закричал он скрытой фигуре в противоположном конце коридора.

— Нет, — прошипел незнакомец. — Отдай мне Чиави, Таурин.

Чиави? Это итальянский. Это форма множественного числа, сhiavе — ключ. Он хочет ключи? Для чего?

— Ты бессердечная скотина, — сказал Таурин, сделав шаг к мужчине. — Убежища сгорают от твоей жадности. Я не откажусь от этих безделушек. Тетрад должен оставаться погребенным вечно.

Таурин поднял шар, но прежде, чем он успел бросить, нож пронзил ему спину. Электрический шар упал, а затем взорвался, образовывая отверстие в полу и обжигая стену. Тело Таурина повалилось на пол.

Мои руки вспотели, и я посмотрела на них, но увидела длинные, толстые пальцы и массивную ладонь. Она не была моей, это была ладонь мужчины. Кровь капала с лезвия ножа в его руке. Руке, которой он только что убил человека. Я бы закричала, но тело так же не было моим, и я не могла говорить.

— Идиот, теперь он не сможет рассказать нам, где спрятал Чиави! — крикнул человек в плаще в мою сторону.

Видение семи тонких, гладких стержней, как зубцы на расческе появились в моей голове. Я мысленно понимала, что это Чиави. В своем сочетании они сотворяли один магический ключ. Но только к чему этот ключ? Человек в плаще отвернулся, и я снова почувствовала звон в ушах.

— Он никогда бы не отказался от них, — послышался мужской голос. — Пытая своих сыновей, мы найдем заклинание… — я попыталась копнуть глубже в своем разуме, узнать больше о ключе, но голоса исчезли, как только я проникла сквозь тьму.

— Джия, с тобой все в порядке? — голос Леи вернул меня в реальность.

— Эм… — Я осмотрела свои пальцы. Окровавленный нож исчез, и это снова были мои руки. Отлично, теперь я вижу видения глазами убийцы. Было такое чувство, словно это я зарезала Таурина, который подошел ко мне. Мне приходилось сдерживаться, чтобы не дрожать. Был какой-то смысл в том, что я видела, но знала, что не могу об этом никому рассказать. Не верить никому, как сказали бы бабушка и Арик. Я одарила Лею легкой улыбкой. — Да, со мной все хорошо.

Мужчина лет сорока, одетый в твидовый⁴ пиджак, с легкой сединой в его темных волосах, прочистил горло, войдя в фойе. Я подошла ближе к бабушке.

Керриг направился к мужчине.

— Добрый вечер, Мерл.

— Я надеюсь, ваше путешествие было безопасным? — спросил Мерл.

Керриг стремительно протянул свою руку.

— По большей степени мы сделали его безопасным.

Мерл колебался, осматривая его любопытным взглядом, прежде, чем пожать протянутую руку.

В чем тут дело?

Керриг посмотрел на нас с бабушкой.

— Это Джиа и ее бабушка, миссис Кернс.

— Ты можешь звать меня Кэти, — сказала бабушка.

Лицо Мерла просияло. Он протянул руку бабушке, и она приняла ее.

— Я очень рад встретиться с вами, — его низкий, теплый голос был словно пропитан сиропом.

— Очень приятно с вами познакомиться, — ответила бабушка, пожимая его руку.

Фу. Пришло время прервать очевидный флирт бабушки.

— Я Джиа.

Мерл отпустил руку бабушки.

— Да, я узнал тебя. У тебя красота твоей матери. Наши люди рады, что один из наиболее талантливых детей вернулся в Асил.

Мои щеки вспыхнули.

— Спасибо. Эм, но как они узнали, что я приду?

— История о том, что тебя нашли, и что ты дочь Мариетты Бьянки и Брайана Кернса была размещена в еженедельном свитке Асила. Я решил, что если дать о вас больше информации для общественности, то останется меньше вопросов.

Разумно. И это поможет мне меньше нервничать в случае, если все будут пялиться на меня.

— Вы обе должно быть устали, — сказал он. — Фейт покажет вам ваши комнаты.

— Мы хотим общую комнату, — выпалила я. Даже мысли не было, что я соглашусь спать одна в этом огромном жутковатом замке, особенно после пугающего видения о Таурине. Я была уверена, что замок стал убежищем для всевозможных призраков и не доступен для обычных омерзительных типов. Любые призраки, живущие здесь, вероятно, были умершими чародеями, воинами или еще кем похуже. Я не могла представить себе что-то еще более устрашающее, и неизвестность как раз-таки и пугала меня.

— Отличная идея. Нам нужны соседние комнаты, — сказала бабушка, и я немного успокоилась. — Ты согласна, Джиа?

— Ох. Ладно. Соседние комнаты, — неуверенно ответила я.

— Я Фейт, — сказала очень бледная девушка, напугав меня.

Откуда она взялась?

— Следуйте за мной, пожалуйста, — она говорила с американским акцентом.

Когда бабушка и я последовали за приведением, или точнее за Фейт, Арик рассказал Мерлу детали его встречи с предвестником ужаса.

— Когда я вышел из станции метро, он загнал меня в угол на аллее…

Дверь захлопнулась, прервав их разговор. Я предположила, что Мерл, Керриг и Стражи ушли в более уединенную комнату. Я мысленно сделала себе заметку узнать больше о предвестниках ужаса.

Белоснежные волосы Фейт свободно спускались по ее спине. Она несколько раз оглянулась, чтобы убедиться, что бабушка и я следуем за ней. Ее бледная кожа светилась в тусклом свете холла, и стройная фигура выглядела так, словно, она очень мало ест.

Мы поднялись по изогнутой лестнице на этаж с широкими перилами из красного дерева. С каждой стороны лестничной площадки высокие арки вели к двум длинным коридорам. Наши шаги отдавались эхом о каменные стены. Странный запах пряных трав наполнял воздух, напоминая мне о том, как Афтон использовала благовония в своей комнате.

Я наклонилась к бабушке, когда мы повернули направо.

— Ты флиртовала с Мерлом. Он слишком молод для тебя.

— Чепуха, — отмахнулась она. — Ему сто два года, что по меркам чародея составляет около сорока восьми. По крайней мере, так пишут в газете Мистиков.

Я остановилась. Газета Мистиков? Понимая, что отстала, я побежала за ними.

— Так что, если бы он был человеком, то ты была бы старше его на пятнадцать лет. Ты бы выглядела как любительница молодых парней.

Она рассмеялась.

— Я никогда не встречаюсь с мужчинами своего возраста. Они слишком… старые.

Ладно. Отличный разговор. Довольно. Старики и флирт. Это неправильно.

Я решила рассмотреть произведения искусства, в надежде забыть о теме любви в жизни бабушки. Кроме огромных картин и оружия, висящих на стенах, мое внимание так же привлекли изящные хрустальные люстры, освещающие залы. На каждом шагу попадались коридоры и лестницы. Мы прошли еще несколько поворотов прежде, чем остановиться у двери, чуть меньшей, чем в фойе.

— Это ваша комната, — сказала Фейт, глядя на меня. Она отперла дверь, а затем распахнула ее. Ее голова повернулась к бабушке. — Ваша находиться рядом, но вы можете пройти в нее через эту комнату с нами, — она улыбнулась, обнажая зубы. Я клянусь, что слышала музыку из фильмов ужасов, заходя туда.

Она протянула мне ключ. Я замешкалась прежде, чем взять его из ее костлявых пальцев.

— Эм, спасибо. Я уверена, мы найдем все, что нам нужно.

— Они не рассказали обо мне, не так ли?

— Э… эм… что рассказали? — заикаясь, спросила я.

— Всегда есть, что рассказать, — произнесла она. — Мисс Кернс, прошу, заходите.

Я повернула голову к бабушке, и та беззвучно произнесла: «Нет»!

Бабушка только улыбнулась и пошла прямо в логово льва, а я была настолько глупа, что последовала за ней. Проходя мимо Фейт, я практически задержала дыхание. От нее пахло гнилью.

В комнате было словно в отеле люкс, за исключением средневекового интерьера.

Я бросила свой рюкзак на пол.

— Здесь что нет телевизора?

— Телевизор в комнате отдыха в подвале, а так же бар, — сказала Фейт. — Он всегда открыт, если захотите туда сходить…

— Нет. Не стоит, — я ни за что не пойду никуда здесь одна.

Медленно ступая, я пересекла комнату и заглянула в ванну. Рядом находилась дверь, ведущая в другую комнату.

Фейт толкнула дверь спальни, и она закрылась за ней. После она подошла к кровати и села на покрывало.

— Я понимаю, что вы не встречались с моим видом раньше, — она скрестила ненормально длинные ноги и положила хрупкие руки на костлявые колени. Ее грудная клетка была необычайно широкой, с полным отсутствием груди. Она напоминала мне борзую. — Вы, должно быть, испугались меня.

— Почему я должна была испугаться? — с волнением спросила я.

— Кроме того, что я работаю в отделе безопасности Мерла, я так же Ланиар, — сказала она. — На самом деле в ваших легендах наш вид называют вампирами. Из-за них… — она открыла рот, и прикоснулась языком к одному из длинных клыков, — некоторые легенды о вампирах произошли от Ланиаров с тех времен, когда мы открыто жили с людьми. Некоторые считали нас оборотнями.

— Да. Я понимаю. Ты словно нечто среднее между ними, — ее клыки выглядели так, словно, могли проколоть шину. — Вы пьете кровь нашего вида, или что? — опасаясь того, что она, возможно, захочет перекусить, я изобразила черепаху, вжимая свою шею в плечи.

Бабушка косо посмотрела на Фейт.

— Если ты не в курсе, я должна тебя предупредить. Я — Беспорочная ведьма, потомок магии Инкантора. Ты знаешь об этом даре?

— У них способность испепелять внутренности человека, сжигать невинную душу изнутри, не так ли?

— Правильно. Это моя внучка, и я сожгу тебя, если ты прикоснешься к ней.

— Или высосешь мою кровь, — добавила я.

Фейт фыркнула.

— Вопреки распространенному мнению, люди вовсе не так хороши на вкус. Они горько-соленые. К счастью для вас, я здесь для вашей безопасности. Я обещаю не съесть вас во время выполнения своих обязанностей.

— Ох, отлично.

— Вы могли бы об этом предупредить Германа. Он в Аквалиане, — я заметила намек на передразнивание в ее голосе. — Он вроде подозрительный.

Мне понравилась она, но ей необходимо было побрызгаться духами.

— Ну, если ты остановилась здесь, то могла бы принять ванную в этой комнате. Мы не будем против.

Фейт улыбнулась.

— Это было бы весело. Не помню, когда принимала ее в последний раз…

— Не помнишь?

— Никто никогда не говорил мне, как часто я должна принимать ванну. Меня вернули клану после того, как моих родителей убили. — Фейт принюхалась к своим подмышкам. — О, действительно все довольно плохо.

— Ты имеешь в виду, когда переродилась, став Ланиаром?

— Неужели вы думаете, что все происходит именно так? — рассмеялась она. — Я повторюсь, мы не вампиры или оборотни и тем более не гончие.

— Мне жаль, — сказала я.

— Не нужно сожалений. Я едва помню свою семью. Мне нравилось жить с кланом. Там я познакомилась с Рикардо.

— О, он твой парень?

— Был им, пока не закрутил роман. Я тяжело переносила это, чувствовала себя опустошенной и бросила клан. Вот тогда меня и нашел Мерл.

— В дни моей юности у меня был такой же Рикардо. Это был прекрасный мимолетный роман, — бабушка подошла и обняла Фейт.

О, Боже. Не сейчас. Никто не должен когда-либо услышать о романах бабушки, ни о прошлых, ни о настоящих, ни о будущих.

— Давай, дорогая, мы поможем тебе принять ванну. Девушка должна принимать ванну или душ каждый день, — бабушка любила подбирать бродяг, даже если те имели клыки.

— Или, если ты похожа на меня и много тренируешься, то можешь принимать его два раза в день, — добавила я, следуя за ними. Я схватила небольшой нож с подноса для сыра и фруктов с журнального столика, когда проходила мимо него, а затем затолкала его в задний карман. Кто знает, что может скрываться в коридорах… или даже стенах…

Уговорить Фейт выйти из ванной напоминало попытки вытащить Афтон из торгового центра. Солнце поднималось на горизонте, и, по-видимому, Ланиары сгорали на солнце, так как их кожа была тонкая, словно бумага, и кровь могла испариться от сильной жары. Я начала подозревать, что Ланиары и были вампирами, но просто не хотели клейма, которое шлейфом струилось за ним. Я понимала это. Не люблю, когда меня называли пацанкой.

После ванны, и, невзирая на мои протесты, бабушка настояла на том, чтобы Фейт осталась на диване в гостиной, а не в холле. Не то, чтобы мне она казалась плохой, но не хотела, чтобы у нее вдруг появилось желание поесть соленой пищи. Фейт опустилась на подушку и листала один из многочисленных журналов бабушки.

Я провела пальцем по золотистым причудливым узорам на одеяле и посмотрела на штору, ограждающую кровать, пытаясь заснуть. Я больше не могла бороться со сном. Мои глаза болели. Во всяком случае, если Фейт хотела нас съесть, у нее было достаточно времени, чтобы полакомиться двумя блюдами и счастливо убежать, переваривая нас. Ко всему прочему я успокаивала себя тем, что Мерл заверил нас, что Фейт не съест мое лицо.

— Джиа, ты еще не спишь?

— Нет.

— Мы не вампиры.

Какого черта? Она может читать мысли?

— На всякий случай я хотела бы уточнить, если тебе все еще интересно. Вампиры мертвые. Мы живые. Я теплая. Подойди, прикоснись ко мне, если не веришь.

Я решила, что, если не потрогаю ее, это будет продолжаться вечно. Я выскользнула из постели, подошла к ней и положила руку ей на плечо.

— Ты теплая. Черт, на самом деле. — Отлично, возможно, она говорит правду. Я бросилась обратно в постель, закрыла шторы и натянула одеяло по шею. — Спокойной ночи… эм… утра. Без разницы.

— Спи крепко, — сказала она. — О, и спасибо за то, что честна со мной, и за ванну, и за то, что позволила остаться мне на диване, пока я охраняю вас. Это намного лучше, чем стоять в коридоре.

— Без проблем, — я засунула руку под подушку, чтобы убедиться в том, что нож для сыра все еще там.

— Еще одна информация о Ланиарах, мы отлично умеем защищать. Наш слух лучше, чем у собаки.

— Это полезно знать, — сказала я, зевая, и закрыла глаза, погружаясь в сон.

Видение вспыхнуло перед опущенными веками. Я в длинном коридоре, обрамленном горящими факелами. Страх скрутил мне живот, и в голове роились разбросанные мысли.

Я не могу провалиться, иначе тысячи людей умрут. Великие бури. Смерть. Многие, многие уже погибли. Я почти у цели. Где она?

Мои шаги отдавались стуком на чем-то металлическом, покрытом соломой. Ловушка. Вздох сорвался с губ. Я достигла конца коридора и повернула ручку единственной двери.

Заперто? Она не должна быть заперта.

Пронзительный грохот эхом разлетелся по коридору. Я повернулась к тому, что приближалось ко мне. Отражение мелькнуло на темном окне рядом со мной. Я ожидала увидеть себя, но вместо этого там была красивая молодая девушка с длинными светлыми волосами. Она напоминала мне сказочную принцессу в своем красно-золотом платье эпохи Возрождения, которое достигало пола, за исключением меча в ее дрожащей руке.

Тень, двигающаяся по коридору, приближалась. Я ахнула, или точнее это сделала принцесса. Меч затрясся в ее руке, когда она обнажила его. Пол затрещал, словно кто-то очень тяжелый ступал по нему.

Существо вышло на свет. Его лицо с львиными чертами, свирепыми глазами, плоским носом, расколотой верхней губой, зубами с клыкам, и все это обрамляла грязно-рыжая грива, которой он смахнул свечи, свисающие с потолка, предстало передо мной. Но было и нечто иное в этом существе, нечто человеческое.

Когтеподобные ногти торчали в стороны. Ветвистые шрамы красовались на лице и массивных руках. Он выглядел так, словно его несколько раз разорвали и сшили обратно, словно неудавшийся эксперимент. И у него были друзья. Три других существа следовали за ним.

Из кабаньей головы, торчали острые клыки. Черная щетина покрывала большую часть его тела. Другой человек обладал двумя большими бараньими рогами, торчащими из его лба искажая лицо. Его туловище и руки были человеческими, но ноги деформировались в звериные копыта.

Я думала, что другие были устрашающими, но, когда последний монстр вышел на свет, крик застрял у меня в горле. Его раздвоенный язык метался между острыми как бритва зубами. Чешую покрывала руки и ноги, которые были изогнуты как конечности ящерицы. Человеческим оставалась только его грудь, шея и живот.

Они все двигались как один… каждая рука, нога и голова двигались в идеальном синхронном исполнении. Казалось, что-то невидимое связало их вместе в боевой порядок «ромб» потому, как они двигались по коридору.

Человек-лев добрался до нее первым.

— Не бойся, Асила, — произнес он. — Это я, Барнум.

— Этого не может быть, — сказала Асила, указывая на него мечом. — Ты погиб в великой битве. Я сама подготовила твое бездыханное тело для погребения.

— Микил вернул меня к жизни… в виде этого существа.

— Мой отец сделал это? — я могла представить ужас в глазах Асилы, когда она смотрела на то, что было перед ней.

— Да, Микил сделал это, — взревел он так, что задрожали стекла. — Он не захотел, чтобы я стал героем, будучи поверженным в бою. Вместо этого теперь я зверь, и моя душа переплетена с другими воскресшими воинами.

— Зачем он сделал это с тобой? — спросила она, делая шаг назад.

— Ему всего лишь было нужно тело, я уже был мертв.

Страх сковал внутренности Асилы, и я тоже его чувствовала. Я была ей, или внутри нее, и она не знала обо мне. Я хотела, чтобы она знала, что я там, что она была не одна, но я не знала, как это сделать. Ужас внутри нее усиливался, но она не кричала. Она смело стояла перед опасностью.

— А остальные?

— Четвин, Фелтон и Харлан, — он произнес их имена, указывая на каждого из них: Человека-кабана, Человека-ящерицу и Рогатого человека.

— Массссстер, велишшшшь ее укуссссить? — Черный язык Фелтона облизывал воздух при каждом слове.

— Нет! — Барнум развернулся и зарычал на него. — Она моя невеста.

— Тогда мы будем наблюдать, — фыркнул Четвин. — Нет способа избавиться от нас. Скажи это ей.

— Расскажи ей, как твоя душа пережила превращение, — Харлан стукнул копытом по полу, — и как ее отец заполнял своей душой наши тела. Как мы живем, имея одну душу и четыре разума, — его глаза были сосредоточены на Асиле. — Отдай себя нам. Все должно быть так, словно ты Барнум.

Асила подавила рыдания.

— Молчи! — Барнум ударил кулаком в челюсть Харлана. Он попятился, а остальные схватили Барнума.

— Какова моя судьба? — спросила Асила.

— Быть со мной, — ответил Барнум.

— Ты будешь делить меня с ними? — желчь подступила к горлу.

— Нет! Я бы никогда… Я не подпущу их… — Барнум покачал головой и замолчал. — Я чувствую, как все человеческое ускользает от меня, любовь моя. Я не знаю, кем стану в итоге. Со временем я могу стать совершенным злом.

— Я жду ребенка.

Взгляд Барнума рванулся к ней, и остальные повторили за ним. Он наклонился, протянув руку, и едва коснулся когтистой лапой ее щеки. Остальные скопировали его, касаясь воздуха.

— Никто не причинит тебе вреда. Тебе стоит уйти, — Барнул разбил ближайшее окно. Осколки стекла разлетелись и рассыпались по полу, оставляя зазубренный проем в раме размером с Асилу.

Асила приподняла юбку и перешагнула раму. Она повернулась к нему лицом, и слезы скатились по щекам. Это больше был не ее муж. Он был зло, которое обладает силой уничтожать миры. Ловушка была установлена, и теперь звери будут вечно гнить в своей гробнице, находящейся глубоко под горой, и известной только высокопоставленным чародеям. Ее сердце сжалось, когда она попыталась представить, какой ад ждет ее любимого. Ни живой, ни мертвый. Навсегда замороженный. Она хотела бы, чтобы у него остались воспоминания. Частичка надежды среди безумия осталась у него, но он больше не был Барнумом.

Ее скорбь душила меня, и я хотела бы, чтобы я смогла обнять и утешить ее. Это был ужас для них всех.

— Иди, помня мою любовь, Барнум, — сказала она. — Твой ребенок будет знать, что его отец был великим воином.

Громкий лязг сопровождался падением металлической клетки с потолка, накрывающей Барнума и его зверей. Пыль врезалась в лицо Асилы, и она закрыла рот и нос рукой, защищаясь от кашля. Семеро пожилых мужчин с седеющими бородами бросились к клетке, обнажая посохи. Синий свет выстрелил из кончиков посохов, и электрические искры побежали по металлическим прутьям клетки.

Асила взглянула на одного из мужчин. Его черная борода и густые брови были неестественны при бледной коже. Отец. Ты предал меня. Почему ты не смог оставить Барнума в вечном покое. А остальных? Какое зло повелевает тобой?

Темные и страшные мысли о мести проникли в мысли. Она оступилась, наступив на подол платья, и не удержала равновесие. Она приземлилась на темной траве. Холодная роса намочила платье. Почему была заперта дверь? Возможно, отец надеялся, что существо убьет меня? Зачем?

Я думала, вероятно, потому что она увидела что-то, чего не должна была. Так происходит во всех фильмах. Вы, ведя расследование над своим делом, натыкаетесь на то, чего не должны были видеть, и в следующей сцене вас убивают.

Она вонзила меч в землю, а затем использовала его для опоры, поднимаясь на ноги. Ее ноги оцарапала трава, и мы обе поморщились.

Ох. Больно.

— Кто здесь? — паника звучала в голосе Асилы.

Упс. Она может слышать мои мысли. Мне стало интересно, могла бы я что-то сделать, чтобы помочь ей. Почему она не убегает? Меня бы уже там не было.

Она осмотрела поле.

— Покажись.

У меня есть идея. «Я твое подсознание. Сейчас тебе стоит бежать!»

Асила выдернула меч из земли, подобрала юбку и побежала через поле в темноту.

Глава 10

Либо мне снился отбойный молоток, либо кто-то стучался в дверь спальни. В комнате было темно под покровом тяжелых гардин.

Тупица стукнул громче.

— Ладно, я иду! — это прозвучало так, словно Фейт вскочила с дивана.

— Кто нас достает? — Я перевернулась на другой бок и отдернула занавеску.

— Я не знаю, — ответила она.

Незваный гость стучал громче. Я поднялась с кровати.

— Кто-то такой нетерпеливый, — сказала я.

Фейт обнажила когти, когда приоткрыла дверь и заглянула в зазор.

— Вы знаете, который час? — спросил мужской голос.

— Нет. — Она открыла дверь шире.

Мужчина со взъерошенными темными волосами стоял, выпрямившись и хмурясь, и разглядывал ее с ног до головы. Он вытащил часы из кармана серого жилета костюма тройки, а затем поднял их высоко на цепочке, даже не смотря на них.

— Сейчас 15.30, а Джианна должна быть у меня в кабинете в три. Керриг, возможно, и перенес ее обучение на завтра, но мой урок по-прежнему по расписанию. — Он посмотрел мимо Фейт на меня. — Тебе нужно многому научиться, и у тебя на это мало времени.

— Что… — Я откашлялась. — Э… э… какие уроки?

— Твои уроки магии, конечно. Тебе про это никто не рассказал?

Я потерла глаза и покачала головой. Снова это слово. Магия. У меня скрутило живот. И нет. Никто мне об этом не говорил. Но я решила, что лучше ему не говорить об этом. Не при таком строгом взгляде, натянутом на его лицо.

— Одевайся. Я буду ждать тебя тут.

Фейт закрыла дверь.

— Черт, забыла тебе его представить. Это Филипп Этвуд. На самом деле тебе стоит называть его профессор Этвуд. Но это слишком формально. — Она упала обратно на диван. — Тебе лучше поторопиться. Он ненавидит опоздания.

— О чем ты думала? Он очень строгий. — Я бросилась по плиточному полу, вздрагивая от холода под ногами.

— Не стоит грубить.

— Мне? Ты могла сказать, что у меня урок?

— Я же говорю, что забыла.

— Ладно. Проехали. Этот мужчина не такой страшный, как ты сказала.

Я побежала к своему рюкзаку, доставая оттуда джинсы, футболку и рубашку. Одевшись, открыла дверь.

— Увидимся позже, — крикнула я в комнату.

— Поторапливайся. — Профессор пошел по мрачному коридору. -

У меня слишком много дел, чтобы тратить время на безрассудную девчонку. Я согласился на работу в другое время только потому, что с этого должна начинаться тренировка.

— Я не знала, что должна была встретиться с вами. Никто мне об этом не сказал. Если бы они это сделали, я была бы у вас вовремя. — Ему не стоило знать, что я вечно кругом опаздываю. Я сделала для себя пометку — никогда не опаздывать на занятия с ним. Надеюсь, я достаточно быстро выучу магию, чтобы улучшить его отношение ко мне.

Профессор повернулся ко мне.

— Я боюсь, Джианна, что у нас получилось неудачное знакомство. Я профессор Филип Этвуд, но ты должна называть меня профессор Этвуд. Не мистер Этвуд или Филип, тебе понятно?

— Да. — Мужчина определенно был строгий, поэтому я не решилась сделать ему замечание о правильном моем имени.

— Я родной брат твоей матери.

— Так вы мой дядя?

— Но не думай, что из-за этого тебе будет легче. — Он повернулся и пошел по коридору. — Следуй за мной.

Естественно. Я закатила глаза.

— Не закатывай глаза за моей спиной.

— Как…

— Интуиция.

Я сгорбилась.

— Осанка, Джианна.

Я выпрямилась в поисках зеркал на потолке или стенах, но их не было. Мы повернули за угол и пошли по узкой лестнице. Профессор Этвуд остановился у двери с его именем, выгравированном на деревянной дощечке и прикрепленной к ней. Отпер дверь причудливым длинным ключом, а затем распахнул.

Несколько ламп, расположенных в кабинете, отражали приятное свечение на мебели. Розовые и желтые папки были скреплены и лежали на поверхностях деревянных книжных шкафов, занимающих каждую стену. Стопки книг покрывали пол из темного дерева, а горы бумаг громоздились на большом письменном столе. Для человека, помешанном на времени, он был довольно неряшлив.

В дальнем левом углу комнаты, на огромном стеклянном шаре, как на пьедестале, сидел ястреб. Голубоватые световые блики взрывались внутри прозрачной сферы.

Белый какаду отдыхал на толстом деревянном насесте возле огромной сферы. Круглый прозрачный камень свисал на кожаном ремешке с его шеи. Клубья дыма поднимались от того, что походило на ладан в металлической чаше на столе между двумя креслами, наполняя ароматом кедра комнату.

Глаза птицы были пустыми и серыми.

— Эта птица слепа?

— Ну, по крайней мере, ты наблюдательна, — сказал он вялым тоном. — Он, возможно, и слеп, но видит больше, чем те, у кого есть глаза…

— Кто это? — вскрикнула птица. — Арррк!

— Пип, это Джианна, — мягко сказал профессор Этвуд. — Ты не можешь ощутить ее, потому что на ней магическая защита.

— Джиа, — поправила я, а затем, увидев неодобрительный взгляд профессора Этвуда, мгновенно добавила. — Э…э…, я имею в виду, что предпочитаю, чтобы меня называли Джиа.

— Арррк! Добрый день, Джиа. — Голова Пипа поворачивалась из стороны в сторону. — Она станет мастером?

— Нет. Она в Асиле под защитой Стражей.

Пип захлопал крыльями и прошелся по жердочке.

— Большее. Арррк! Есть нечто большее.

Профессор дал ему крекер.

— Успокойся, приятель.

Пип съел крекер. Затем расправил прекрасные белые крылья, уложил их за спину и опустил голову.

— С ним все в порядке?

— Он сканирует Землю. Пип является Наблюдателем. Он видит всю планету. Он может только наблюдать за тем, что происходит в сфере, она показывает, что происходит в точках наблюдения, и что происходит в порталах.

— Точки наблюдения? Звучит как шпионаж.

Профессор Этвуд разочарованно вздохнул.

— Точки наблюдения есть только в общественных местах. Если Пип чувствует угрозу, то посылает сигнал тревоги. Пип не влазит ни в чью частную жизнь.

— Как это работает? — Я коснулась стекла и отдернула руку. Ледяной холод пронзил мою кожу.

— Оно сделано из волшебного стекла с примесью песка найденного на берегу Алато, земли птицеподобных людей. Магия сделала его ледяным.

Это многое объясняет. Мои пальцы горели.

Профессор Этвуд опустился в кожаное кресло за письменным столом и жестом предложил мне сесть напротив. Он оперся локтями на подлокотники, скрестил пальцы и посмотрел на меня выразительными голубыми глазами.

Чувствуя неловкость, я скрестила ноги и смотрела в окно, находящееся за ним, наблюдая, как затягиваются тучи над полями.

— Эм… — Он постукивал пальцами друг о друга. — С чего мы начнем? Стражи обычно начинают обучение в более раннем возрасте, чем ты сейчас, что дает больше времени для развития своей магии.

— Могу я задать вам вопрос?

Он кивнул.

— Кое-кто мне сказал, что в Асил небезопасно. Что он имел в виду?

Он развел руки и откинулся на спинку стула.

— Несколько дней назад было совершено нападение на город Мистиков, и мы не уверены, кто несет за это ответственность. Многие думают, что дело рук изгнанного французского чародея.

— Ты имеешь в виду Сонемара?

— Он один из них. Но если бы это был он, то его пропустили бы в убежище, Эстрил поддерживает его.

— Где это? — спросила я.

— Это в России, — ответил он. — До тех пор, пока угроза не будет устранена, путешествия сквозь порталы ограничены. Асил является одним из убежищ, открытым для всего мира Мистиков. Многие посещают наш город, работают у нас или посещают нашу академию. Любой человек даже с недобрыми намерениями может подослать сюда шпиона. — Он наклонился вперед. — Я согласен с этим кем-то: тебе следует быть осторожной. Но тебе придется доверять мне, так что я смогу помочь тебе открыть свою силу.

— Вы сказали, подослать шпиона? Что они ищут?

— По слухам, а так же некоторым записям, в городах Мистиков скрываются кое-какие могущественные реликвии, соответственно и в убежище тоже. — Он покачивался на кресле. — Но сейчас нас не должно это заботить. Наши тренировки. Начнем? Ты когда-то использовала магию случайно или специально?

Я замешкалась.

— Ну, вчера я создала шар света.

— Только вчера? — Он остановил свое кресло. — Ты когда-нибудь создавала шар раньше?

— Случайно, когда я была младше. Вчера я сделала это намеренно.

Моя нога начала дрожать. Я нервничала, словно меня вызвали в кабинет директора за прогулы. Ладно, возможно из-за чего-то серьезнее.

— Сейчас ты сделала это без проблем или были неудачи? — спросил он.

— У меня несколько раз не получилось. Арик помог мне сделать его.

— Понимаю. А твоя мать, она рассказывала тебе о нашем мире?

— Вроде того. Мне было четыре года, когда она умерла, поэтому, знаете… — правый уголок моего рта начал нервно подрагивать, вторя дрожи в ноге.

— Нет. Не знаю.

— Ну, она не говорила мне напрямую, но рассказывала это в виде сказки… типа того.

— Я понял. Ты похожа на нее немного. Мариетта Бьянки. — Я клянусь, что слезы появились у него в глазах. — У твоей матери так же подрагивали уголки рта. Это был единственный момент, в ее сильном характере Стража, когда я мог понять, что она нервничает.

— А что вас связывает?

— У нас с ней одна мать. Мне было три года, когда умер мой отец и вскоре после этого, наша мать вышла замуж за отца Мариетты. Спустя год родилась Мариетта, а затем родители-феи увезли ее на обучение.

— Откуда вы узнали о ней? Мне сказали, что никто не знает о подменышах.

— Очень многие Стражи рождены для семей в убежищах, — начал он. — Их создают в человеческом мире для родителей, которые являются далекими потомками первых рыцарей. Иногда для создания Стража используют фейри. Рождение Мариетты было уникальным. До этого подобный случай происходил шестьдесят лет назад. Департамент магических наук решил, что она является аномалией с геном Стража.

— Это должно было быть странным, иметь сразу двух сестер.

— Подменышам не разрешается оставаться в убежищах. Дело в том, кем они являются, и существование мира Мистиков скрывается от них. Мои родители были вынуждены переехать в человеческий мир с ней. Я иногда посещал их, но редко. Они способны выглядеть одинаково, но у подменышей есть своя индивидуальность. Так словно это клон. Подменыш была вредной сестрой. В отличие от Мариетты, которая была настоящим ангелом.

— Я тоже была бы рождена в убежище, если бы моя мама осталась тут, — сказала я.

— Да. — Он посмотрел на что-то в комнате с мрачным выражением лица. — Она вынуждена была покинуть его, как и наши родители.

Я посмотрела туда, куда смотрел он, это была фотография подростка одетого в мантию и свитком в руке. Выпускной? Он думал о том, что его родители отсутствовали на фотографиях, как мало они были в его жизни?

Намек на улыбку появился на его губах, но я не могла быть в этом уверена при слабом освещении ламп.

— Мариетта и я нашли друг друга случайно. Я сразу понял, что она моя сестра. Ее сходство с подменышем было идентично, вплоть до родинки на щеке. Я с трудом могу поверить, что Мариетты больше нет.

Он повернулся на кресле к окну.

— Но фамилия моей матери была Коста, не Бьянки. Марти Коста.

— Коста? — Он повернул кресло, чтобы встретиться со мной взглядом. — Это фамилия ее друга детства. Она не могла использовать свое настоящее имя. Она не хотела, чтобы ее нашли.

Конечно же, она изменила свое имя.

— В этом есть смысл.

Он изучал меня.

— Ну, не стоит говорить о грустном. Можем ли мы приступить к работе?

Я с трудом проглотила ком в горле.

— Конечно.

Профессор Этвуд встал.

— Значит так, каждый Страж может сотворять два шара. Одним из них является шар света, который ты можешь делать, а другой боевой шар. — Он обошел вокруг стола ко мне. — Встань и дай мне свою руку.

Я поднялась со своего места, а затем протянула руку.

— Мы начнем с огня. Расправь ладонь. — Он разжал свои пальцы. — Просто сосредоточься на всем, что ты знаешь об огне. Представь себе горящее пламя, поглощающее твой разум. Ощути тепло. Запах дыма. Услышь потрескивание. Вся магия начинается глубоко внутри тебя, в центре твоей души.

Я стояла, думая об огне. Я представляла жаренный зефир.

— Теперь скомандуй им, произнеси Fuoco, что значит…

— Огонь. Я знаю. Я учила итальянский.

— Хорошо. Давай, попробуй.

— Fuoco! — произнесла я.

Ничего не произошло.

— Попытайся еще раз.

Я сделала еще несколько попыток. Ничего.

— Ладно, значит, мы можем исключить огонь. Давай, попробуем воду.

Я попыталась создать воду, но это только вызвало у меня жажду. Далее я пыталась вызвать воображаемый ветер. Мы продолжили по всему списку возможных шаров.

Страж, по определению, имеет магию своего рода. То, какой специализации была магия их предков, такие и получались шары. Кроме огня и воды, мы перепробовали другие потрясающие шары, молнии, туман, ветер и то, что было похожим на звуковые волны.

Прошел час без каких-либо результатов. Вне зависимости насколько сильно я мысленно представляла какой-либо элемент, ничего не происходило, и я топала ногой. Возможно, в конце концов, я не могу сотворять шары. Для меня было вполне проблематично создать шар света.

Словно разочаровавшись во мне, он опустил руку.

— Остался лишь один шар. Я надеялся, что до него не дойдет.

— Почему? Это опасно?

— Возможно. Для него требуется кровь человека, и получить ее может быть опасным. Если это так, то ты должна пообещать делать все, что я говорю.

Да, на это не просто согласиться. Если бы я верила в приметы, то я бы скрестила пальцы за спиной, когда ответила:

— Я обещаю.

Он потянулся ко мне, схватил булавку со стола и уколол свой палец. Паника скрутила живот. Я ненавидела вид крови, и не было вариантов, при которых я дала бы клятву на крови незнакомому человеку. Никто не знает, какие заболевания могут передаться.

— Я не собираюсь колоть тебя. Я хочу увидеть, сможешь ли ты создать шар. Я не уверен, что сможешь. Это сложный шар, чтобы создать его, но твой предок мог это сделать.

Я протянула ему дрожащую руку. Он перевернул ее, обнажая мою ладонь, и сдавил проколотый палец над ней. Капля крови бисером упала на мою кожу.

— Как я уже говорил, тебе нужна кровь человека, для которого ты делаешь шар. — Его кровь скатывалась по складкам моей кожи. — Теперь на итальянском ты произнесешь заклинание и мы узнаем правду….

— Mostrami la verità. — Огни замерцали над моей ладонью, а затем исчезли.

— Кажется, мы нашли твой шар, — сказал он, и его лицо стало мрачным. — Теперь попробуй еще раз.

Я несколько раз пыталось сотворить шар. Тонкая оболочка росла, превращаясь в пузырь, но, прежде чем полностью сформироваться, она лопалась. Рука профессора Этвуда напоминала пустую подушечку для булавок с кучей крошечных красных уколов игл на его бледной коже.

— Черт, — простонала я, — я не могу это сделать.

— Можешь. Сосредоточься. — Он позволил еще одной капельке своей крови упасть на мою ладонь.

Усталая, голодная и разочарованная я стояла, вымазанная кровью. Почему эта чертова штука не принимает форму? Гнев опалил мое лицо. Рывок в животе вызвал мурашки, пробежавшие по позвоночнику. Моя рука вибрировала, словно сквозь мою руку проходили электрические разряды.

— Mostrami la verità, - сказала я.

Словно прорастающее семя, серебряный шар появился на моей ладони.

Глава 11

Я практически запрыгала от волнения, и шар покачнулся в ответ.

Профессор Этвуд выронил булавку.

— У тебя получилось! — воскликнул он. — Теперь спроси его. Ты можешь спросить его на любом языке, и он ответит тебе на том же языке. Помни, что только заклинания и обереги нужно произносить на итальянском.

— А почему они на итальянском языке?

— Заклинания и обереги когда-то были на латыни, — сказал он. — Чародеи скорректировали их на итальянском языке. Изменение привело к большему использованию магии, поэтому он прижился, и в скором времени все использовали эту систему. — Он кивнул на шар. — Давай, спроси.

— Говорит ли профессор Этвуд правду?

В шаре появился дымчатый образ и произнес металлическим голосом:

— Это правда.

— Теперь просто сожми руку в кулак и накрой весь шар.

Я сжала руку вокруг шара, и он лопнул, словно пузырь, оставляя маленькие серебристые искры. Я опустилась на стул и наклонилась вперед, раскачиваясь. Меня тошнило.

— Я подозревал, что у тебя может быть побочная реакция на силу, — сказал профессор. — Через несколько недель твое тело привыкнет к силе, и побочные эффекты прекратятся. Ты можешь этого избежать при поддержании графика еды. Не пропускай приемы пищи.

— Да, я не завтракала. Или не обедала.

Профессор Этвуд достал пакет сока из небольшого холодильника за своим столом и протянул мне.

Я с любопытством взглянула на пакетик.

— В чем дело? Ты не любишь пунш?

— Нет. Я просто думала, что вы дадите мне стакан или еще что-то. — Я начала возиться с упаковкой.

Он взял соломинку, развернул ее и подал мне.

— Я пристрастился к ним. Дети приносят его мне из вашего мира. — Профессор Этвуд вернулся на свое место, пока я потягивала сладкий напиток. — Шарами правды с древних времен обладали похитители. Они крали тайны, раскрывая правду. Во всем, в чем ты не уверена, я хочу, чтобы ты использовала шар. Тем не менее, ты должна быть осторожна. Лучше всего, если ты сможешь найти способ тайно получать их кровь.

— Зачем?

— Если они лгут, то могут запросто убить тебя за вопрос.

— Ох. — Я опустила плечи. Мой дар не казался полезным. Или хотя бы безопасным.

— Твой шар не подходит для боя, но он пригодится на допросах. — Этвуд взял ручку, чтобы сделать заметки. — Ты не будешь сражаться вместе со Стражами. Со временем ты почувствуешь себя слабой, поэтому держи при себе оружие.

— Каковы были шары моих родителей?

Он пристально посмотрел на меня.

— Родителей?

Черт. Черт. Черт. Придумай что-то быстро. Я попыталась сделать спокойный вид, но строгое выражение его лица заставило меня нервничать.

— Э… я сказала «родители»? Я имела в виду родителя.

Да. Отлично. Что может быть еще более печальным? Очевидно, я совсем не подхожу для хранения секретов.

Он поднял бровь.

— Я четко слышал слово «родители». Если ты имела в виду свою мать, то почему так и не сказала. Ты что-то мне не договариваешь?

Я сглотнула, обдумывая, стоит ли ему рассказывать о своих родителях или нет. Шар говорил, что ему можно доверять. Я надеялась, что фокусы с кровью правдивы, и решила пойти на это.

— Керриг мой отец. Мариетта моя мать. Сложите их двоих вместе, и вот я перед вами. — Я выдавила натянутую улыбку в конце.

Он выронил перо.

— Я не верю в это. Зачем Мариетте нарушать закон? Он Страж, о Господи, это безрассудно.

Безрассудно. Я решила, что об этом следует задуматься и прикусила губу. Что если, как сказал профессор Этвуд, утверждение Керрига и Арика были неправильны, и пророчество не исполнится.

— Это ошибка, не так ли? Я не могу быть Детя Судного Дня?

— Если ты действительно им являешься, то я думаю, что ты наше спасение, Джиа, а не наша погибель. — Его улыбка утешила меня, и я с облегчением вздохнула. — Существует способ узнать правду. Капля крови в этом поможет.

— Вы хотите, чтобы я проверила свои слова шаром?

— Или, возможно, мы могли бы забыть об этом, и никогда не узнавать правду о своем происхождении. — Это был отличный сарказм.

Вздохнув, взяла булавку и затем, сделав глубокий вдох, проколола палец, морщась, как от укуса комара. Я сжала кончик, позволяя капле крови упасть на ладонь. Я думала только о шаре и его появлении. Знакомое покалывание пронзило мое тело. Серебряный шар начал появляться, и я произнесла заклинание.

Профессор Этвуд обошел стол и встал рядом со мной.

— Попроси его показать твоих настоящих родителей.

— Покажи мне моих настоящих родителей, — обратилась я к шару.

Размытое изображение, словно фильм появилось внутри. Актерами была Мариетта и Керриг. Я хотела протянуть руку к шару и коснуться матери. Она была такой живой, волнистые темные волосы спускались по плечам, а полные губы были плотно сжаты, когда она гладила Керрига по щеке.

Керриг заключил ее в свои объятия.

— Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя. — На видимой стороне лица моей матери виднелся синяк. — Будучи вместе, мы переступаем все законы.

Отлично, это казалось документальным фильмом, за исключением того, что меня беспокоил ее синяк.

— Когда ты была на волосок от гибели, — продолжил Керриг, — я хотел и сам умереть. Я не смогу жить без тебя.

— Ты — это все, о чем я думаю, любовь моя, — ответила мама, и слезы скатились по ее щекам. — Я с трудом могу дышать, когда ты не рядом. Мы видимся тайно, но мы должны быть осторожны.

— Так и будет, — сказал Керриг, беря в руки ее лицо и вытирая слезы большими пальцами.

Я взглянула на профессора Этвуда.

— Значит ли это, что они мои родители?

— Шар показывает правду. Он не может лгать. — Он потер виски. — Я помню, когда Мариетта получила эту травму. Она вышла из книжного портала, побитая и окровавленная: гончая напала на нее, и она была едва жива. Керриг, казалось, был слишком обеспокоен Мариеттой, и теперь я знаю этому причину.

— Догадываюсь, что они не были очень осторожны. — Я убрала сферу кончиками пальцев.

— Они были глупы. Ценой этому было бы изгнание…

— Куда? Куда их бы отправили?

— В Сомниум. Есть много изолированных мест в пределах Сомниума. Это место, где время остановилось. Как будто находишься всегда в состоянии сна.

— Ну, это звучит не так плохо, — сказала я.

— Ты можешь представить себе небытие? Пустынная земля, где никогда ничего не меняется, и где ты всегда одинок?

Я сглотнула.

— А вот это звучит плохо. Где оно находится?

— Записи его расположения находятся в библиотеках, — ответил он. — Мы знаем несколько из них и используем в качестве тюрем. Те, которые мы не нашли, являются ловушками. Ты можешь попасть на одну из них, и тебя затянет туда.

Ловушки, про которые рассказывал Арик. Я вздрогнула.

— Это жутко. Я никогда больше не зайду в библиотеки.

— Есть способ почувствовать энергию вокруг записей Сомниум. Я тебя научу.

— Это хорошо. Я тут подумала. А как же обычные люди? Что произойдет, если их затянет в Сома… в Сом-портал.

— Сомниум, — поправил он, — у обычных людей есть иммунитет к ловушкам.

Это звучало логично.

— Так что же мы будем делать со мной… вы решили?

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Детя Судного Дня… Пришествие, или как вы его называете.

— Я пока не знаю, но мы с этим разберемся. Мне нужно быстро обучить тебя, чтобы ты могла себя защитить. Вчерашнее нападение на Хейвен это только начало. Я боюсь, что другие группировки присоединятся к злу. — Он что-то записал в блокнот. — Кто еще знает о твоих родителях?

— Ну, Керриг, конечно, моя бабушка, Мерл… и Арик.

Он положил ручку.

— Интересно, почему Мерл не сказал мне о тебе.

Я пожала плечами.

— Ты немедленно должна применить шар правды на Арике. Я дам тебе книгу по чарам и по истории Мистиков. Информация не из легких, но тебе нужно будет подготовиться на случай нападения. Узнай слабые стороны каждого вида Мистиков. — Он подошел к шкафу в поисках книг. Его движения напоминали мне маму.

Я подумала о маме с папой. Любила ли она его. Тогда я представила своего папу с моим подменышем и знала, что она не будет любить его так, как я, хотя, вероятно, пробудет с ним долгое время. Заметит ли он разницу между нами? Что она это не я? Меня возмущало то, что она заняла мою безопасную жизнь в то время, как весь мой мир перевернулся вверх дном. Но больше всего мне стало грустно, что она была в безопасности с любящим отцом, но без бабушки, а я, по большей степени, была одна. Я хотела сказать отцу, как люблю его, но пройдут месяцы, прежде чем увижу его.

Профессор Этвуд взял несколько книг с полки.

— Время идти, — сказал он, передавая их мне.

— Куда мы направляемся?

Следуя за мной, он быстро провел меня к двери.

— У меня назначена встреча. Ты до ужина должна найти Арика и узнать, можно ли ему доверять. Я знаю, что ты уже доверяешь ему, но, в любом случае, мы должны его проверить. — Он сунул сверток мне в руку. — Это карта замка. Так ты найдешь комнату Стражей, указанную на ней. Твоя комната находится в гостевом коридоре. Все изображено на карте.

— Это безумие. Как мне получить его кровь?

— Тебе стоит найти способ. Ты боишься его?

Образ Арика промелькнул у меня в голове. Высокий, широкоплечий, уверенный в себе, не было сомнений в том, что он мог убить в случае необходимости. Но я доверяла ему. Он спасал мою жизнь ни раз.

— Нет.

— Хорошо. Если бы он хотел, ты бы уже была мертва.

— Ну, спасибо. Теперь я чувствую себя намного лучше.

Он приподнял бровь, глядя на меня.

— Сарказм?

Я закатила глаза.

— Ясное дело.

Он улыбнулся, что сделало его менее строгим.

— Теперь иди. У нас не так много времени.

Я понятия не имела, почему он так спешил.

— Почему…

Этвуд подошел к двери. За дверью стоял человек в плаще, натянувший капюшон, чтобы скрыть лицо.

— Извините, — сказала я, проходя мимо него. Человек в плаще проскользнул мимо, и я узнала этого парня. — Эй, я тебя знаю.

— Мне очень жаль, но мы никогда не встречались, — ответил он, направляясь в кабинет.

— Да, мы не встречались. Но ты был в Атенеуме с Ариком. Он назвал твое имя. Эдгар, не так ли?

Профессор Этвуд прошел мимо него и взял меня за руку.

— Я должен попросить тебя сохранить визит Эдгара ко мне в тайне. Это вопрос жизни и смерти. Его.

Я посмотрела сквозь щель в двери. Эдгар приложил небольшое металлическое устройство к шару Пипа.

— Что он делает?

Профессор Этвуд захлопнул дверь.

— Это его устройство сбора информации, — прошептал он. — Он передает ее через Пипа.

— Кто он?

— Я попросил тебя сохранить его визит ко мне в секрете. — Профессор Этвуд одарил меня теплой улыбкой. — Ты сможешь сделать это для меня и перестать задавать вопросы?

Я не хотела оставаться в неведении, но его интонация говорила мне о том, что он не расскажет мне, даже если я начну умолять.

— Ладно, — сказала, я надув губы. Опять мне всего не рассказывают, если мне это необходимо.

— Отлично, тогда жду тебя на ужине. — Он вернулся в свой кабинет, оставив меня за дверью.

То, что карты — это не мое, я убедилась, следуя указаниям профессора Этвуда. После нескольких пропущенных поворотов и быстрого возвращения, я оказалась в длинном коридоре с комнатами Стражей. Я остановилась возле указанной на карте профессором двери и постучала по дереву. Сдернула резинку с волос, позволяя длинным коричневым кудрям упасть на плечи. Ответа не последовала. Я постучала громче.

— Ты ищешь Арика. Так? — с французским акцентом спросила девушка чуть старше меня. Она держала стопку полотенец, спускаясь в зал. Ее светлые волосы покрывали плечи. Скупой английский язык не способен описать ее красоту в отличие от сексуального французского.

— Да, — ответила я, изучая ее ярко-синие большие глаза.

— Ладно, 'e's not zere⁵, - сказала она, подняв брови, — как и остальных Стражей, он был отправлен на… Как вы это говорите? — Она сжала пухлые розовые губы, пытаясь подобрать правильное слово. — Миссия, так ведь?

— Миссия? Ты знаешь, когда они вернутся?

— Возможно через несколько дней, возможно недель, zat's⁶ все, что я знаю. Я просто c'ambermaid⁷.

— Спасибо. — Я прижала к груди книги, чтобы она не увидела названия, и пошла обратно, откуда пришла.

Прежде, чем завернуть за угол, я быстро оглянулась на нее. Она стояла, положив одну руку на бедро, а другой держала полотенца, посылая мне ледяной взгляд. Ее мускулистое тело вовсе не походило на c'ambermaid. Для меня она выглядела, как шпион. Я должна была позже рассказать о ней профессору Этвуду. Но сейчас я хотела попасть в свою комнату и поговорить с бабушкой.

У меня было жуткое чувство, что кто-то преследует меня, пока я мчалась по коридору. Я оглядывалась через плечо. Никого. Завернула за угол и скользнула в другой коридор.

Скрип подошвы послышался в коридоре, из которого я только что вышла.

Я повернулась и стала ждать.

— К-кто там?

Никто не ответил. Я поспешила завернуть на очередном повороте, и мой быстрый пульс отдавался в ушах. Скрежет послышался у меня над головой. На посмотрела на потолок. Ничего. В коридоре прозвучал грохот, но там было пусто.

Я добралась до своей комнаты. Воздух в коридоре казался густым. Мои вздохи учащались, а легкие все больше сдавливались.

— Помогите… — голос был слабым и тихим. Пальцы возились, пытаясь вставить ключ от комнаты в замок.

Зловещее присутствие окутало меня. Это было похоже на невидимых существ, скользящих по моей коже. Стараясь успокоить дрожь в руках, я всунула ключ и быстро повернула его. У меня кружилась голова, и дрожали коленки. Прислонилась к двери, стараясь не упасть. Я тяжело дышала. Размытые тени появились перед глазами.

В панике навалилась всем весом на дверь и, ввалившись в комнату, захлопнула ее за собой.

Тяжелые шторы, закрывающие окна, делали комнату темной, словно пещеру. Порыв ветра из окна справа от кровати привел шторы в движение. Когда дверь ванной комнаты распахнулась, я закричала.

— Черт. Вот бл… — Я закрыла рот рукой, увидев бабушку.

Фейт выскочила из-за шторы и приземлилась в боевой стойке между мной и бабушкой.

Бабушка была одета в изысканное платье длинной до пола, цветом, отлично подходящим к ее глазам. Для своего возраста у нее была отличная фигура.

— Джиа, что случилось с тобой? Ты хлопнула дверью, ругаясь, как сапожник.

— Прости, бабушка. Но ты до чертиков напугала меня. — Я упала на кровать, руки и ноги все еще дрожали. Что-то преследовало меня от комнаты Стражей и пыталось задушить за дверью. Или что это было? Мне действительно следовало научиться контролю. Этот жуткий замок теперь стал всем миром для меня.

— Мы опаздываем на ужин, — сказала бабушка. — Это официальное мероприятие и тебе придется надеть платье.

— Я не брала с собой платье.

— В шкафу есть несколько. — Бабушка надела серьгу.

— Фейт, сейчас же день, — сказала я. — Что ты делала за шторой?

Фейт выпрямилась.

— Я почувствовала, что что-то не так, поэтому проверяла.

— Но я думала, ты не можешь находиться на солнечном свете?

— Я сгораю только от прямых солнечных лучей. Тут я была в полной безопасности. В это время суток наше окно находится в тени замка.

— Ну, теперь со мной все в порядке, поэтому ты можешь вернуться в постель.

Фейт бросилась в кровать и накинула одеяло на голову.

— Почему ты так взволнована? — спросила бабушка.

— Я не могу тебе сказать…

— Раньше у нас никогда не было секретов друг от друга.

— Действительно. Я бы сказала у тебя был огромный секрет от меня. — Я подняла ладони, пальцами изображая кавычки. — Не так ли?

— Кроме этого, — она нахмурилась, — мы всегда были честны.

— Ты имеешь в виду, что честной была я.

Бабушка сморщила нос. Так происходит, когда она пытается не заплакать. Я чувствовала себя ужасно из-за этого.

— Забудь, — сказала я. — Я не могу сказать тебе… эм… пока не использую на тебе шар правды. Это как шар света, но он показывает, кому можно доверять.

— Что ты сказала? — Бабушка сжала губы. — Шар правды? Нам лучше всего сделать это в моей комнате. — Ее взгляд метнулся на кровать к Фейт. — Мы не должны ее беспокоить.

Желудок заурчал, и я схватила горсть клубники, следуя за бабушкой, когда та закрыла за собой дверь. Я использовала шар правды на бабушке, и она прошла проверку.

Бабушка улыбнулась.

— Никогда не сомневайся во мне, я люблю тебя, дорогая.