Пока ты спишь - враг качается. (наездник -3) Без ограничений

10

Глава 10.

Иван был атеистом. Он не верил ни в бога, ни в дьявола и, соответственно, ни боялся ни того ни другого.

«В мире, за всю историю человечества» — любил говорить он, — «придумано свыше трёх тысяч всяческих богов и божеств. Если ты веришь только в одного из них, то на девяносто девять процентов являешься атеистом»

Интересно, есть ли вера там, на звёздах? В кого могут верить существа, чьи возможности сравнимы с божественными?

Я максимально мелко нашинковал пришельца, разрубив его на мелкие кусочки. Кто знает его способности к регенерации и воскрешению? Занимаясь этим грязным делом, мне неожиданно пришла в голову одна дурацкая мысль. Возможно, когда то игроки уже бывали на Земле. И все эти «свидетельства» божественного проявления являются ни чем иным, как применение прокаченных способностей. Ну в самом деле, что стоит повисеть на кресте, а потом якобы воскреснуть и улететь ввысь, Валовцу тысячного уровня? Да даже я смогу повторить часть подобного шоу. А если подумать и применить Всплеск немного по другому, то и я могу вполне себе улететь в небеса. Как потом приземляться это уже второй вопрос, но могу же. Могу!

Распинал куски пришельца по полю и с тяжелым сердцем повернулся к телу Ивана. Рядом с ним сидел Андрей. ЭМИ удар который он пульнул в пришельца почти обессилил его, а умения быстрого восстановления выносливости у него конечно же не было. Поэтому помощи от него я не ждал.

Аккуратно занес останки Ивана в капсулу. Разложил тело на полу. ИИ корабля сообщил мне, что существуют системы самоочистки, поэтому можно не беспокоится о загрязнении поверхности биологическими жидкостями. Да я и не беспокоился. Об этом я думал в последнюю очередь.

Мой друг умер.

Тот кто поддерживал меня в трудную минуту. Кто не задумываясь, шел на помощь. Кто умер, закрывая меня своим телом.

Придерживаясь о стенки, в капсулу почти заполз Андрей. Хоть он и ослаблен и обессилен, но его глаза так и стреляли в разные стороны, изучая устройство инопланетного корабля. Провел ладонью по стене, уважительно поцокал языком, глядя на стойку управления, одобрительно покивал головой плюхнувшись в кресло, по которому начали пробегать небольшие волны, меняя форму, подстраиваясь под анатомию человека.

Управление капсулы было элементарным. Я даже не дотрагивался до пульта, все проделал по прямой, мысленной связи с кораблем. Задал точку, уточнил, что полет будет происходить в стелс режиме (это увеличит время полета) и откинулся на спинку кресла.

Ощущение взлета было похоже на подъем на скоростном лифте. Вроде вокруг тебя ничего не происходит, окружение статично и неподвижно, но ты понимаешь, что подминаешься вверх. Я невольно сглотнул слюну, снимая кажущееся давление с барабанных перепонок. В действительности никакого изменения не было — капсула поддерживала внутри себя стабильное, атмосферное давление.

Покружились над полем боя, уничтожая противометеоритной пушкой машину, на которой приехали. Жалко ее, конечно, но ничего не поделаешь — она может подсказать откуда мы приехали. Изначально планировали, что Иван угонит ее к нам в поселок. Но не судьба.

Увеличив объем гравитационных шариков, которыми стрелял корабль и значительно снизив их скорость, добились того, что машина сминалась под их ударами, будто попав под тяжеленный гидравлический молот. Ломались стойки, брызгали осколками выбитые стекла, лопались шины, проминался корпус. В итоге, за несколько минут машина стала напоминать раскатанный блин железа. Словно по ней пару раз проехался каток.

Полет, длившийся от силы две минуты, закончился в лесу, недалеко от нашего поселка. Я связался по рации с военными с просьбой прислать за нами машину — мы решили не показывать местным капсулу. Рано им еще знать такое.

— Ну, — спросил посуровевший полковник, когда мы приехали в поселок вместе с телом Ивана. — И стоило вообще все это затевать? Неужели не обошлись бы без этой капсулы?

Я не знал что ему ответить.

В полете, я быстро глянул что находится в грузовом отсеке корабля. Собственно то, что я и предполагал: несколько десятков капсул с Наездниками а также несколько центнеров всевозможных материалов, для апгрейда своих АСК. Тут было и золото и платина и большой список редкоземельных металлов. Еще о десятке наименований я даже и не слышал.

Это инопланетные вещества. Часть из них добыта из фотосферы звезд. Применяются в развитии высокоуровневых и редких способностей. Мы можем улучшить твой «Всплеск». Также обговори с Андреем. Его специализация достаточно редка, возможно его Наездник не предлагает ему некоторые умения в связи с невозможностью достать ингридиенты для развития на вашей планете. Теперь такая возможность появилась.

Ну и сама капсула. Стоит ли это приобретение жизни Ивана? Не знаю.

Но сделаю все, чтобы эта потеря долго аукалась Системщикам.

Наездник дал рекомендации по «утилизации» уничтоженных АСК. В редких случаях, частично уничтоженные модули могут самостоятельно перейти в боевой режим. И никому не нужен ходячий, полуразложившийся зомби с включённой программой уничтожения опасности. А что ему покажется опасным ведомо только испорченным цепям АСК. Он может пройти мимо, а может и кинутся на подозрительного ему человека.

Поэтому мы собирали огромный костер. Высокие температуры расплавят и уничтожат нити Наездника, развитого в теле Ивана.

Сложили его на берегу реки, в удалении от поселка и леса. Никого из местных не звали, но получилось так, что на похороны пришла вся деревня.

Суровые военные хмурили брови, девушки Лена, Юля и Лиля, обнявшись ревели — они знали Ивана дольше всех. Успели привязаться к нему. К его добродушной улыбке, к его постоянному потоку слов. Еще сегодня утром он заваливал их тонной ненужной информации, а сейчас лежит на верху огромной поленицы дров. Мертвый.

Надо что-то сказать. Я вышел вперед. Оглядел собравшихся. Их растерянные лица, потухшие взгляды.

— Иван был настоящим человеком, — напрягая голосовые связи, громко, чтобы услышали все, сказал я. — Настоящим другом и товарищем. Надежным бойцом. Тем, на кого можно было положиться. И он погиб как надежный друг и товарищ. Погиб защищая, прикрывая меня своим телом. Я клянусь, что отомщу за его смерть. Клянусь!

— Клянусь, клянусь, клянусь..- донеслось с разных сторон стоящих напротив меня людей.

— Не забудем! Не простим! И вечная память! — я кивнул полковнику, стоящему рядом с факелом в руках.

Кивнув мне в ответ, он быстро подошел к запальнику и поднес к нему огонь. Тонкие ветки, облитые горючей жидкостью, с жадностью загорелись. В мгновение ока, огонь перекинулся на дрова.

Огненные щупальца, поглощая один ствол дерева за другим, с ревом тянулись к небесам, словно пытались схватить его, подняться выше и озарить своим пламенем весь мир. Где то там, внутри огненного шторма лежал мой друг.

Слезы текли по моим щекам. Слезы капали мне на сердце, проплавляя его, проникая внутрь причиняя боль. Боль которую не в силах погасить ни один Наездник в мире. Как бы он не пытался.

Костер сгорел. Мой друг ушел.

Я уходил предпоследним. Девушка, чуть полноватая, из местных, со слезами на глазах смотрела, как догорает кострище. Я понял кто это. Та о которой Иван рассказывал сегодня днем. Та с которой он познакомился.

— Если хочешь, — мой голос неожиданно охрип, когда я обратился к ней, — ты можешь продолжить его дело. Отомстить его убийцам.

Она смотрела на меня. В ее широких глазах отражались раскалённые угли. Казалось, что ее глаза пылают.

Она кивнула мне.

10.2

Петров пришел ко мне рано утром, на рассвете. Негромко постучал и долго ждал под дверью, когда я проснусь, встану и разлепляя глаза открою ему. Вид у него был так себе. Я подумал, что он, скорее всего, не спал эту ночь.

— Я противник всей этой дряни, — комкая в руках камуфляжную кепку, произнес полковник. Пододвинул стул поближе к столу, сел, кинул сбоку свой головной убор и начал ладонями разглаживать скатерть.

Я молча стоял около чайника, и ждал. Ну хочет человек что-то сказать, так зачем ему мешать? Подождем. Хорошо еще, что электричество подавалось без перебоев, иначе с этими русскими печами, чайник бы закипел только через час. А топить буржуйку во дворе тоже не сильно то хочется.

— Не люблю я в себя всякое пихать. Всю жизнь народными средствами лечился. Без всяких уколов и таблеток, — начал Петров.

Вода забурлила и кнопка включения с громким щелчком вернулась в исходное положение. А у меня вдруг, где-то на периферии сознания вдруг появилось легкое желание побеситься. Мячик попинать, побегать.

Расставил чашки, сыпанув туда по доброй ложке растворимого кофе, плесканул туда кипятку. Горячий пар согревал руки, карамельная пенка радовала глаз. Поставил кружки на стол, пододвинул поближе к полковнику банку с сахаром и тарелку с печенюшками. Сел напротив него, стуча ложкой о края, размешивая рафинад.

— Но вчера, во время того, как мы Ивана..- он чуть запнулся, не жаля произносить слово. — Нуу ты понимаешь… Что-то словно перевернулось во мне.

Я слушал его, грызя печенье, а внутри вдруг страстно захотелось погрызть мяса. С костью, с кровью, перетирая клыками вкусные хрящи.

— И вот, решился я! — Петров смотрел в пол, жутко смущаясь. — Не знаю, что нужно говорить в этих случаях. В общем, я хочу установить себе Наездника.

На последнем слове, он рубанул ладонью, подводя черту под свою смущенную, так ему несвойственную, речь.

Я сделал пасс рукой, извлекая капсулу из кармана. Положил ее на тарелку, рядом с кругляшами глазированного печенья. Словно Морфиус в Матрице. Выбирай, что ты хочешь: сладкое тесто или другую жизнь?

Николай Ефремович выбрал другую жизнь. Он, повертев пилюлю в пальцах, сунул ее в рот и проглотил. Запил горячим кофе. Причем сделал это так, будто выпил полстакана водки. Крупными глотками. Выдохнул. А затем выбрал сладкое тесто.

— Уверен, вы знаете что с вами будет происходить, — чуть погодя уточнил я у него. — Жар, зуд и все такое.

Он кивнул:

— Помню. Мои аналитики вместе с медиками, по часам расписали все процессы происходящие с человеком принявшим препарат.

— Замечательно. В таком случае, жду вас завтра, ближе к вечеру. Расскажете какую ветку развития выбрали и составим с вами план прокачки нужных умений и специализаций.

— Тут дело такое, — он вдруг снова засмущался.

Да что блин такое! Пожилой, почти седой дядька, смущается как красна девица.

— Полковник. Я вас не узнаю сегодня. Вы говорите прямо, не мямлите!

— Да, знаешь, Стас. Я ведь раньше никогда взяток не давал и не брал. И ничего не просил. А тут, ощущение такое, будто я у тебя миллион выпрашиваю. Нет, я все понимаю, медблок этот твой, это огромная ответственность и все такое. Но ведь и сколько плюсов. Ведь тогда, по телевизору, не врали про вечную жизнь? — он исподбровья, робко взглянул на меня. Словно мальчишке, мечтавшему о конфетке, подарили целую коробку со сладостями.

— Нет, Николай Ефремович, не врали. Все что там говорили чистая правда. Абсолютное здоровье, фактически вечная жизнь. А еще война с Системой. И вполне себе смерть.

Он закивал:

— Да. Я понимаю. Просто мы в состоянии войны уже почти год. Привык. А тут такое.

Полковник соскочил, расправив кепку, надел ее:

— Только я не один такой. Там еще восемь человек решили присоединиться. Все военные, толковые, проверенные ребята. Возьмешь?

— Коль вы ручаетесь, конечно, — это же отличные новости! — Зовите их ко мне.

— Да что звать то, тут они, за дверью, — он подскочил к окну и замахал рукой. — Сейчас, идут.

Дверь распахнулась и в помещение гурьбой вошли одетые в камуфляж люди. В комнате враз стало тесно. Я вытащил капсулы, разлил по стаканам воду и вручал их солдатам и офицерам. Каждому повторял что будет и как себя при этом вести. Как я уже не раз убеждался — повторение мать учения. Лучше многократно объяснить как и что делать, чем потом, в ужасе от содеянного, хвататься за голову.

И, где-то ближе к концу раздачи, мне вдруг снова захотелось побегать и попрыгать. Причем ощущение было какое-то отдаленное, на задворках сознания.

Да что такое? Что за дурацкие эмоции?

Обрати внимание на своего пета.

Пета?

Твоего питомца.

Блин! Точно! Я же совсем забыл про щенка. Вон он, во дворе резвится. Но что я чувствую?

Его Наездник установил с тобой связь. Но так как у щенка нет разума, то тебе передаются его эмоции.

Вот оно что!

Я раздал все капсулы и вышел на улицу. Булька тут же подбежал ко мне, виляя своим рыже-белым хвостом. Внимательно смотря на меня неожиданно умными глазами. Словно пытаясь что-то сказать. Я почувствовал, как он радуется мне и ожидает от меня чего то.

Так, и что мне делать?

Необходимо определить ветку его развития, задать приоритеты по характеристикам и умениям. Затем предоставить ему необходимую пищу и нутриенты для выращивания нужных органов и улучшения существующих.

А можно сделать так, чтобы я не так явно ощущал его эмоции? Не как свои. Давай ты будешь мне на внутреннем взоре писать, что он чувствует. И еще, как далеко распространяется наша с ним связь?

Сделано. Теперь эмоции и его обращение к тебе будут выводился на внутренний экран. Связь крайне ограничена. До тридцати метров, не больше.

Ох, ладно.

Я присел рядом со щенком, тиская его мохнатое тельце, заглядывая ему в глаза. Давай попробуем.

В итоге, мы провозились с ним несколько часов. И я вымотался как будто разгружал мешки с песком. Наездник Бульки был еще слабым, плохо понимал и разбирался, все приходилось уточнять и показывать, причем максимально простым языком а иногда и жестами. Только сейчас я понял, как АСК зависит от мозга того, в ком он сидит. По крайней мере на начальном этапе, сразу после установки.

Но разобрались, справились. И стоило мне только зайти в дом, чтобы наконец-то поесть, как во двор ворвался местный бухгалтер Вячеслав Михайлович:

— Беда! — с расширенными от страха глазами, закричал он. — Беда!

10.3

Это произошло сегодня днем, в дальнем «нашем» селе на лесопилке. Работа по заготовке бревен для Города не останавливалась ни на день, мы предпочитали иметь запас, чем все делать в последний день. Поэтому селяне, несмотря на то, что почти вся охрана уехала на похороны Ивана привычно отправилась в лес.

Мы оставили в селах чисто номинальную бригаду охранения из двух человек. Ну а что, обстановка спокойная, с соседними бандами вроде как договорились, залетных лихих людей тут извели еще по весне. По сути опасаться ничего.

Этим и бандиты и воспользовались. Приехало куча джипов с вооруженными людьми и лесовозами. Избили местных, забрали весь приготовленный к продаже кругляк и угрожая оружием, сказали, что с этого момента их село будет платить им дань.

— Узнали кто это? — спросил я у бухгалтера.

— Да, — кивнул тот. — Это люди Кеши-рыжего. Банда соседняя.

Но не это заставило мою кровь вскипеть. Они убили наших. Военных. Тех двух парней, которые остались в качестве охраны. Они пытались сопротивляться, но их дом где они засели, попросту расстреляли из гранатометов.

А через час, было совершенно нападение на поселок, находящийся с другой стороны нашей территории. И там тоже убили нашу охрану.

— А там кто был?

— Там другие бандиты- чуть осипшим голосом сказал Вячеслав Михайлович. — Квартальники.

Я кивнул.

Ясно.

Бандюганы все решили поделить между собой наши территории. Видимо после недели обдумываний они сделали вывод, что смогут справиться с нами.

И что делать? Кровь внутри все еще кипела от гнева за смерть наших бойцов, но я заставил себя успокоиться. Сел, расслабив мышцы. Закрыл глаза.

Как то года два назад, еще до всех этих событий, мы собрались с мужиками на рыбалку. В десятке километров от городка, раскинулось огромное водохранилище. И именно там, наш заядлый рыбак, обещал нам отличную поклевку и великолепный улов.

Так что мы, поддавшись его уговорам, встали в субботу рано утром и поехали на рыбалку.

Мы проезжали один поселок, дорога в котором делала резкий поворот и на этом крюке был поганый участок. Ранним утром, восходящее солнце било поворачивающим водителям прямо в глаза. От него не спасали даже козырьки, потому что яркий шар светила находился ниже их. И именно это привело к трагедии.

— Ооо, пиз*дец водиле, — сказал наш водитель-рыбак, когда мы повернули и солнце лупануло по глазам.

Я выглянул с заднего сиденья, щурясь и стараясь получше разглядеть аварию. На пешеходном переходе, мигая аварийками стояла машина. Чуть дальше, на дороге лежало тело.

Мы аккуратно объехали место аварии, и я успел во всех подробностях разглядеть произошедшее. Рядом с машиной стояло несколько человек, видимо пассажиры и все очень эмоционально говорили по телефонам. Кто из них водитель, сбивший пожилую женщину я не понял, возможно он сидел внутри.

А она лежала на дороге. Аккуратно одета, руки и ноги слегка раскинуты. Короткие крашенные волосы из под которых вытекла и уже успела чуть подсохнуть темно-красная лужица. И если бы не она, я бы и не подумал что старушка мертва. Что ее уже больше нет. Что вся ее жизнь, все ее планы оборвались здесь, на полустертой зебре перехода.

Мертвая рука сжимала небольшую черную сумку, в которой, наверняка находились нужные ей при жизни вещи. Платок, ключи от дома, документы, кошелек и телефон. Старый кнопочный телефон, с которым она не расставалась несколько лет. В записной книжке которого находятся скупые надписи: Дочка, Наташа, Доктор. По которому она звонила своей дочери, болтала с подружками, вызывала врача, когда шалило давление. По которому её двухгодовалая внучка, запинаясь и все еще чуть путая слова желала ей спокойной ночи. Телефон который слышал очень многое. Радости, смех, ругань и сплетни.

Больше он ничего не услышит. Лишь однажды, совсем скоро, холодные руки откроют список абонентов, выберут нужный номер и сообщат холодным, ледяным голосом: «Ваша мама умерла».

После этого телефон тоже умрет. Как и его хозяйка, которая торопилась на автобус, чтобы посидеть с внучкой пока ее родители на работе. Хозяйка, которая всего лишь не повернула голову налево, чтобы убедиться, что дорога пуста. Хозяйка, которая была слишком уверена в своей правоте, ступая на полосатую зебру пешеходного перехода.

Как и водитель, который слишком спешил. Он тоже куда-то ехал, строил планы. Из его багажника торчали обрезки тонких металлических труб. Возможно он ехал куда-то подзаработать. Мечтал о быстрых деньгах и планировал как их потратить. Поэтому он не притормозил, когда яркий луч ударил ему прямо в зрачок. Не увидел спешащую на автобус жизнь, которая, как и он строила планы.

Их планы разрушились как карточный домик. Их мечты рассыпались в труху.

Всего один взгляд влево, всего одно движение ногой, нажимающей педаль тормоза.

Именно тогда рыбак сказал фразу, которую я запомнил на всю жизнь.

«Поспешай медленно» — произнес он. Поспешай медленно.

Не надо торопится.

Нашел заместителя полковника. В срочном порядке выслали усиленную охрану на отдалённые участки, снабдив группы мощными рациями. Приготовив группы быстрого реагирования, приготовившись к бою.

Обсудили ситуацию и пришли к одному и тому же выводу. Мы не можем сейчас нападать на бандитов. Их много, и они ждут нашей атаки. Они специально убили наших людей, чтобы разозлить нас как следует, чтобы мы, бездумно атаковали их горя желанием отомстить.

Нет.

Мы замерли. Мы затаились в ожидании.

Какой будет следующий шаг противника?

10.4.

— Я знаю, — сказал я заместителю полковника, капитану Черных, — что ваши разведчики, все эти дни не вылазят из рейдов и теперь раз что не лучше поселковых знают местность вокруг.

Капитан кивнул.

— Нужно скрытно, и в первую очередь скрытно от местных, выдвинуться в точки, где ловит сотовая связь и есть тайные тропы ведущие в соседние селения. Особенно на дороги к бандитам. И ловить там всех, кто появится.

— Думаешь, среди наших есть предатель?

— Конечно! Ну как еще бандиты могли узнать, что охраны в дальних селах нет? Да, возможно какое-либо наблюдение, но стукач среди местных самый напрашивающийся вариант. Поэтому выполни что я сказал и собери через час всех местных на площади перед администрацией. Я закину предателю очень жирную наживку.

Вновь кивнув, Черных вышел из дома. А я снова задумался.

Наша территория напрямую соприкасалась с землями четырех банд. Я уверен, что они все в сговоре. То что еще две банды на нас не напали совершенно ничего не значит — скорее всего они следуют какому-то плану. Значит наказывать надо всех. Но как?

Также нельзя забывать, что над нами висит спутник, который сканирует местность на наличие гравитационных аномалий. А возможно и чего-то другого. Поэтому применять можно только те способности, в которых не участвует гравиорган. У меня таких способностей маловато. А остальные достаточно слабы чтобы идти в прямую атаку на стволы.

Поэтому надо ждать, когда полковник придет в себя. У меня нет навыков тактических планировок.

Хорошо хоть, что Системщиков, да и просто представителей властей там, скорее всего, не будет. Вообще у меня сложилось впечатление, что какое-то подобие власти осталось только в больших городах. Там где есть Система. А вся остальная страна, за пределом кольцевых автодорог мегаполисов, постепенно распадается на десятки и сотни клочков земли, во главе которых стоят бандиты, наместники и мэры с губернаторами. Центральную власть они не признают и чувствуют себя полноценными хозяевами на своих территориях. Где и творят все что захотят.

А что, кого им бояться? Президента? Так где сейчас президент? Его не видно, не слышно уже как минимум семь месяцев. Армии? Если принимать во внимание, как поступили с той восковой частью которую мы обороняли, то можно предположить, что большая часть войск или разбежалась, или была использована Системщиками как мясо для прокачки своих навыков. Да даже нас штурмовали группы наемников! Нет уже армии.

Системщики же выбираются из больших городов только в двух случаях. За пополнением ресурсов. Уверен, что так же, как они приезжают к нам за лесом, так же, в другие поселения, они ездят и за продуктами питания. Ну и второй случай — их прокачка. А по земному — геноцид местного населения.

И, боюсь, такое происходит не только в нашей стране. Думаю эти процессы идут во всем мире. Так что вскоре нас ожидают местные локальные войнушки, ради захвата соседних территорий. Местные царьки захотят больше власти. Если Системщики не вмешаются на глобальном уровне и не начнут перекраивать Землю под себя. Но они это не сделают как минимум до зимнего турнира. Чтобы заявить права на планету им нужно разрешение АРБИТРа. А Тридцатьседьмой, пусть земля ему будет пухом, или как они там говорят, отложил все это дело на год. Из-за меня, кстати.

Поэтому и наступило эдакое безвластие. Старая власть уже не может управлять в новых условиях, в новая еще не имеет на это права.

Ко мне зашел лейтенант:

— Там люди на площади собрались. Ждут, — было видно, что он никак не может определиться с моим статусом. Вроде и командую, но никаких званий и регалий не ношу. Поэтому он не знает как ко мне обратиться. Надо подумать об этом как-нибудь на досуге.

От дома, где я жил, до администрации было всего минута ходу, поэтому я пришел очень быстро. Забежал на высокое крыльцо, обернулся, рассматривая толпу. Дело близилось к вечеру, работы были закончены, поэтому пришли если не все, то очень многие. Мужчины, женщины, седые старики с бабульками. Даже детишки прибежали на общую сходку и сейчас шныряли в кустах, играя в догонялки.

Я набрал воздуха, готовясь произнести речь, но меня перебили.

— Да что ж это такое! — заорала какая-то женщина стоящая рядом со мной. — Мы думали вы нас защищать будете, а выходит наоборот! Убивать нас скоро приедут!

Толпа зашумела, поддакивая, выражая недовольство.

— Успокойтесь! — наконец, поймав паузу в выкриках, громко сказал я. — Мы не позволим бандитам взять верх. Неужели вы не понимаете, что они прощупывают нас? Нашу силу. Пытаются запугать.

Я шарил глазами по толпе, рассматривая людей, пытаясь понять, есть тут стукач или нет.

— А чаво ж вы не отвечаете то? Почему позволили лес наш забрать, да и своих солдатиков под убийство подвели? — не унималась тетка. Она вышла вперед и, постоянно обтирая губы краем платка, кричала мне в ответ. Кричала громко и уверенно. Видно, что заводила. Может она стукач и саботер?

— Кто вам сказал, что мы оставим это без ответа? Уже сейчас мы разослали усиленные боевые группы по отдаленным селам. Бандитов, если они посмеют еще раз сунутся, встретят уничтожающим огнем!

— А банду Квартальников мы уничтожим сегодня ночью! — продолжал я. — Сейчас собираем большой отряд и завтра утром принесем вам их головы.

Толпа одобрительно загудела, закивала, соглашаясь. Я же заглядывал в глаза, смотрел в лица, ну же, замечу того, кто дрогнет? Кто изменит цвет лица.

Нет, по крайней мере, ничего подобного я не вижу. Жаль.

— Все, граждане, расходимся. Надеюсь я вас успокоил!

Ну все, наживку я закинул. Теперь будем ждать результатов.

Я подходил к своему дому, когда внезапно ожил Наездник.

Нам нужно поговорить.

«Что случилось?»

Дело не срочное, но очень серьезное. Думаю, тебе лучше знать об этом.

10.5.

Я зашел в дом, налил себе чаю и сел поудобнее.

Говори.

Сейчас у тебя сорок третий уровень. На сорок восьмом будет введена новая специализация «Доминатор II», там будет существенная перестройка связей, для ввода в действие новых безусловных умений.

Для этого, я решил потестить свои системы, подготовить их, структурировать и дефрагментировать информацию. И обнаружил в своей памяти блок.

Блок? Что за блок?

Часть моей памяти мне недоступна. Причем это скрыто так хорошо, что я обнаружил это буквально недавно. Те ячейки памяти, которые я считал свободными, не стали отзываться и показывать о себе сведенья.

Так. И что это может значить?

Все что угодно. От повреждений структуры, все же я триста с лишним лет летел почти без энергии, и часть ячеек могла повредиться, до наличия в этих блоках какой-то спрятанной даже от меня информации.

Что нужно сделать, чтобы точно определить что это? И что будет, если ты поймешь, что это поломка? Ты сможешь себя починить?

С большой долей вероятности, при наличии доступных ресурсов, все можно исправить, нужно только правильно диагностировать неисправность.

Если же это не поломка… При смене специализации, на сорок восьмом уровне, тебе станут доступны, в том числе, перки на апгрейд АСК. Я подскажу тебе, что нужно выбрать, чтобы нам решить эту проблему.

Лады, договорились.

Вышел во двор. Свистнул Бульку.

Щенок подбежал ко мне, радостно махая хвостом.

УЗНАВАНИЕ. ХОЗЯИН. ГОЛОД. Высветилось мне на внутреннем взоре. Ага, это, я так понимаю, эмоции щенка. Вот, сейчас совсем хорошо. Все понятно и не мешает адекватно воспринимать информацию.

Потискав его меховое тельце, я вынес ему поесть, предварительно закинув в миску нужные микроэлементы. Сидел на скамеечке, подставив лицо солнцу, считывая эмоции довольного пета.

Она

Сдерживая ругательства, женщина аккуратно, стараясь не хрустеть ветками пробиралась сквозь кусты. Дорогу к пригорку перегородили военные. Они вроде как спрятались, но разве эти новички смогут обмануть ту, которая прожила в этих местах тридцать с лишним лет? Особенно если ты в этом заинтересована.

Она знала все места, где можно разместить засаду, и обходила их за полкилометра. Ничего, лучше слегка опоздать, чем совсем не прибыть.

Серая маленькая коробочка сотового телефона была надежно спрятана в лифчике, благо размер ее бюста без особых проблем позволял там уместить хоть современную лопату-смартфон, не то что это недоразумение прошлого десятилетия.

Наверное, за бюст, в начале, Алексей и выбрал ее. Хотя она, естественно ради приличия, посопротивлялась. Да и как не посопротивляться? Бандит из соседней бригады, который вместе со своими друзьями приехал к ним в село налаживать контакты с местными ворами. Давно это было. Еще до всего этого.

Да так все и осталось. Он тайком от всех приезжал к ней, она, также крадучись бегала к нему. А учитывая, что все дело происходит в селе, где каждый знает друг друга, где чих на одной стороне деревни, в другом конце описывают как гром… Искусство прятаться так, чтобы тебя не видели посторонние, они развили в совершенстве.

Вот и сейчас она, тайными тропами пробиралась на тот пригорок. Солнце село за лес и лишь тонкие лучи света куце освещали дорогу. Только бы успеть.

Перед глазами стояло лицо их главного. Вроде молодой еще пацан, а как глянет, пронзительно, то под землю со страха провалиться можно. Почему то верилось, что он может сделать всякое. Страшное.

В конце пришлось идти чуть ли не корточках. Кустов на этой возвышенности почти не было, и она, пригибаясь и ежесекундно приседая и оглядываясь взбиралась все выше.

Достала телефон. Прикрывая ладошкой, нажала кнопку включения. Ярко-оранжевый экранчик зажегся и она ввела короткий четырёхзначный пароль. Выждала минуту и, убедившись, что на изображении антенны зажглась одна палочка, полезла в меню. Одним пальцем прикрывая динамик, другим набрала сообщение. Короткое, всего восемь слов: «Сегодня ночью на вас нападут. Береги себя. Люблю».

Успокоилась, когда экран высветил «Сообщение отправлено». Все, можно выдохнуть. Теперь надо аккуратно, стараясь не шуметь вернуться обратно.

Ее взяли почти у входа в деревню. Внезапно, из кустов, буквально материализовались двое в камуфляже. Причем из тех же самых кустов из которых она только что сама вылезла. Все произошло так быстро, что она даже ойкнуть не успела.

Подхватили с двух сторон под мышки, зажали рот ладонью. Сильные руки подняли над землей и, как бы она не брыкалась, понесли ее в направлении поселка. Черные тени домов мелькали с устрашающей быстротой. И только лай собак сопровождал их путь.

Вот еще один поворот и ее затаскивают в дом. Яркая лампа ослепила привыкшие к темноте глаза. Грубо усадили на стул, чуть заломив руки завели их за спину. На запястьях, щелкнули холодным металлом наручники.

— Это она? — раздался знакомый голос. Тот, от которого мурашки пошли по затылку.

— Да. Вели ее от поселка. Как и велено не мешали, только наблюдали. Отправила смс и обратно пошла.

Человек в камуфляже положил на стол серую коробочку ее телефона. Но как? Когда они смогли его забрать? Ведь он был у нее в лифчике. Она даже не почувствовала. Лицо запылало от стыда.

Их главарь, развернув стул, сложив руки на его спинку, сел перед ней. Заглянул в глаза и долго, не отрываясь и не мигая, смотрел в них. И она не выдержала этого поединка, отвела взгляд в сторону, стушевалась.

— Меня зовут Стас, — сказал он. — А тебя как?

Молчит. Ничего не говорит. Вспомнила Зою Космодемьянскую.

— Зря, — произнес он. — Ну да это твое право. Нам от тебя нужен только пароль от телефона. На твое несчастье, у нас нет оборудования и проводов чтобы подключиться к нему. А количество неправильных ответов ограничено.

Он наклонил голову, пытаясь заглянуть в ее глаза.

— Нам очень нужен пароль. Скажешь? И мы сразу отстанем от тебя. И отпустим домой. А?

Она молчала, стараясь унять выпрыгивающее из груди сердце.

— Очень жаль. Времени у нас навалом, так что мы узнаем его в любом случае. Посмотри на меня.

Дождавшись, когда она поднимет глаза, Стас шевельнул пальцами, и, словно факир, достал из воздуха плоскогубцы. Положил их на стол. Металл глухо стукнул об деревяшку. Затем, также из воздуха появилась пила и молоток.

Ее глаза с каждым извлекаемым из ниоткуда предметом расширялись все больше и больше.

— Видишь их? Хочешь я расскажу что мы будем делать с тобой? Что я буду делать с тобой вот этой вот пилой. Или вот этим молотком. А еще есть плоскогубцы. Я могу доставить тебе такую боль, что смерть покажется тебе лучшим решением. Хочешь? Подумай. У тебя три минуты на решение. Я пока пилу поточу.

Он и в самом деле замолчал. Он достал напильник и начал водить им по зубьям пилы. Медленно, вызывая скрежет, разрывая своим звуком мозг. Звук от которого мгновенно заныли зубы. И ей, больше всего на свете, хотелось, чтобы этот звук прекратился.

Стас

Конечно же она сказала пароль. Я даже не успел подточить эту ржавую пилу.