Пока ты спишь - враг качается. (наездник -3) Без ограничений

6

Глава 6.

Прошлой осенью я уже валил лес. Жил тогда у Отступников и помогал им найти свое место в жизни. Да и сам его искал. И мне казалось, что чуть-чуть и найду его.

Но пришла Система в лице Солдатова и окровавленным ножом вырезала все мои мечты о светлом будущем. Именно там, отрубая головы пленённым убийцам, я начал понимать, что прошлого не вернуть. Что теперь все будет по-другому. Хотя, конечно, долго не мог это принять. И жизнь каждый раз с размаху до кровавых соплей показывала и доказывала мне это.

А сейчас я вновь валю деревья. В моих руках мощная бензопила, которая перерезает мощный ствол за считаные мгновения. И это разительно отличается от того, что было почти год назад.

Тогда мы с Николаем валили лес с помощью смешной двуручной пилы, которую иронично называли «Дружба-2», и отвозили на всяких подручных средствах. А сейчас на лесозаготовке работает целая артель. С мощными бензопилами, погрузчиками и лесовозами.

Работали все. И местные жители, и примкнувшие к ним беженцы.

Еще тем же днем мы вместе с представителем села Семеновка объехали все поселения, которые крышевала уничтоженная нами банда. Объяснили новый порядок. Сумели прийти к согласию.

И с утра вышли на работу. Часть военных занялась своей непосредственной работой — охраняла жителей. Остальные стали валить лес. Это было мой приказ. Если хотим хороших отношений с местными, то работаем на равных. Делим все поровну. И прибыль, и убытки. Полковник сначала чуть поморщился, мол, не наше военное дело лесом заниматься, но в итоге согласился.

Мы с ним не обсуждали вопросы координации и подчинения, но со временем я увидел, что он очень часто ждет именно от меня окончательного решения, заключительного слова. Видимо такие резкие перемены в жизни, в работе, во всем, сбили с толку старого вояку и он опасался брать на себя ответственность, не зная и не понимая всех тонкостей. А устанавливать себе АСК, чтобы быть «в теме», он категорически отказывался.

Всех Валовцев я предупредил о недопустимости использования умений, где задействован гравиорган. Да и вообще, решили сильно не светить свои способности перед селянами. Не уверен, что это сильно поможет, все же прибытие в поселок нескольких сотен человек, часть из которых щеголяет в военной форме, скрыть довольно трудно. Но попытаться стоило.

К тому же на всех дорогах, ведущих к поселку, установили засады. У них была двойная цель. Первая — заранее обнаружить приближающийся транспорт и определить с какой целью он пожаловал. Сотовая связь в этих местах уже не работала, но у нас были с собой военные радиостанции, которые вполне себе добивали до нужных мест. И вторая, не менее важная цель — задерживать и возвращать обратно местных, что желают покинуть село. По крайней мере ближайшее время.

В дальнейшем с теми, кто решил уехать, мы планировали плотно побеседовать на предмет их причины покидания поселения. Без применения насилия, конечно. Но нам нужно понимать, зачем человек это захотел. Проведать родственников в соседнем селе или добраться до зоны приема сотовой связи, и сообщить куда надо о странных приезжих.

Еще утром, умывшись и плотно перекусив, взял на руки Бульку. Щенок ластился, облизывая своим шершавим языком мне щеки, крутился и выражал крайнюю степень радости.

Словно показывая фокус, я достал из кармана зеленоватую капсулу, так похожую на крупную фасоль. Обмакнул ее в мясной соус. Дал животному ее понюхать.

«Живодер» — мелькнуло в башке.

И засунул ее Бульке в пасть. Зажал челюсти, заставляя проглотить.

И только когда почувствовал глотательное движение, поставил перед щенком миску с вкусными мясными кусочками.

Мы ушли валить лес, а Лену с Юлей оставили в доме следить за щенком. Наездник обещал стандартную реакцию на установку, то есть температуру и зуд, и как на это отреагирует животное мы не знали.

Лена

Ее всё больше раздражала Юля. Она видела, как эта рыжая смотрит на Стаса. И видела, что он смотрит на нее.

Хотя, казалось бы, только зимой у них начала складываться пара. Потихоньку-помаленьку, но начала. Аккуратные, нежные поцелуи, объятия. Робкие, чуть неуклюжие. Лена пока стеснялась своего тела, женственности, всего того, чем ее наградила природа. Прикосновения к Стасу бросали ее в дрожь. В груди и в низу живота начинало гореть. Это было дико, странно, непривычно. И очень приятно. Хотелось, чтобы это чувство продолжалось еще и еще.

Но Стас отстранялся. Поцелуи были кратковременны, объятия редки, прикосновения мимолетны. Разговоры и убеждения ни к чему не привели.

Парень стремительно рос в развитии, набирал уровень за уровнем, но в этих вопросах был как ребенок. Его пугал как возраст Лены, так и возможность сильной эмоциональной привязки к ней.

И девушка решила, что надо просто подождать. Весной ей исполнилось семнадцать. Это было в той деревне с мертвецами и праздновать, да и вообще отмечать его, ей совершенно не захотелось. Она даже сказала об этом только когда уехали прочь из того ужасного места.

Потом Стас был чрезвычайно занят, носился с новыми Валовцами, организовывал встречи и оборону, и Лена боялась подойти к нему. И не сдержалась только один раз после его освобождения из плена. И именно в этот день она заметила, как они переглядываются.

Юля и Стас. Их быстрые взгляды там, в кафе. Взгляды в машине. Да и по прибытию она замечала все эти ужасные вещи.

А сейчас эта противная Юлька сидит рядом с ней, сверкает своими мерзкими веснушками и мечтательно улыбаясь говорит о Стасе!

— Как думаешь, — своим отвратительно ангельским голосом спросила Юля, — у нас с ним что-то может быть?

Девушки сидели рядом с Булькой и слегка придерживали ему лапы, чтобы он не расцарапал себе в кровь кожу. Щенок поскуливал, жалобно смотря на человеческих самок, делал робкие попытки встать и покусать себя хотя бы за хвост, но крепкие руки держали его, изредка давая попить такой прохладненькой водички.

— Не знаю, — еле сдерживая себя ответила Лена, — мне кажется он вообще на девушек не смотрит. Не до них ему сейчас.

— Дааа, — накручивая на палец отвратительно-рыжую кудряшку, задумчиво протянула Юля. — Наверное. А если вдруг… Ты не против, что я с ним закручу?

— Пффф, — резко вставая, чтобы не выдать своего гнева прошипела Лена, — делай что хочешь, он свободный человек.

Ушла к печке, наливая себе стакан воды, дрожащими руками опрокидывая его в пылающее от ярости горло.

Стас

Я аккуратно, в сторону, сдул шапку густой пены, горделиво возвышавшейся над пивной кружкой. Прильнул к бокалу, жадно глотая прохладный хмельной напиток. Выпив не меньше половины, закусил сочным, ароматным кусочком рыбки холодного копчения.

Довольно откинулся на спинку скамьи. Грохнул бокалом об стол, от чего остатки пива плеснули на дощатый стол.

ХА-РА-ШО!

Местные устроили нам помывочный день. По всему селу дымили печки многочисленных бань. Доставали чистое белье, накрывали столы. Радушные хозяева радостно встречали гостей.

Жители села увидели в нас своих защитников и помощников. Наравне с ними мы валили лес, не гнушаясь самой тяжкой, самой трудоемкой работой. Рубили ветви, таскали тяжеленные стволы, выталкивали завязшие лесовозы из заболоченной местности. Они дивились нашей силе и безотказности. А мы, конечно, имели в этом свой профит. Помимо зарабатывания очков уважения у местных, Валовцы активно качали себе Силу. Я так просто дико прогрессировал. С двойным бустом на опыт шкала уровня росла как на дрожжах.

Разъездные патрули контролировали подходы к поселкам и уже за сегодня перехватили разведывательную машину из банды, соседствующей с нами. Стрелять их не стали, но аккуратно заблокировав с двух сторон, положили носами в пыльную землю и популярно объяснили, что власть сменилась, но расстановка сил нисколько не поменялась. И любые попытки агрессии будут пресекаться. И совсем не так вежливо, как сейчас.

После этого бандитов подняли, аккуратно отряхнули от пыли и отправили восвояси. Устраивать пострелушки и драчки со всем округом совсем не входило в наши планы. В наши планы входило залечь на дно, не отсвечивать, восстановиться и залатать раны.

Мы не собирались посягать на другие территории, не собирались ссориться с местными царьками, но и показывать слабину совершенно не намерены. В этом деле только так. Любое добро оценивается как отсутствие силы, и стоит хоть раз, хоть на миллиметр прогнуться, и все, нападения, хотя бы оценочного, не избежать.

В принципе мы и так готовились к тому, что нас будут прощупывать. Смещение власти в таких «княжествах» было, как мы успели узнать, вполне себе обычным явлением. Так что никаких проблем, особых проблем, от соседей мы не ждали. Как и от тех, кто приедет завтра за лесом. Главное показать, что мы адекватные люди, с которыми можно делать дела. И которые могут защитить себя и свой товар. А это мы умели и практиковали.

Сто тридцать вооруженных солдат и офицеров способны на очень многое. А с силовой поддержкой Валовцев только дивизия способна выковырнуть их с насиженного места.

Но за рубленным лесом, нужный объем которого мы сегодня сделали, приедут только завтра. А сегодня можно позволить себе расслабиться. Не всем, конечно. Боевые группы быстрого реагирования, которые мы создали вчера вечером, не отдыхали. Они были готовы оперативно отреагировать на возникшие угрозы нападения.

— Лепота! — Иван оторвался от кружки и довольно рыгнул, — Андрюха! Пошли, я тебя веником отхлещу!

Здоровяк, скинув с себя влажную простыню открыл дверь парной, из которой на нас дыхнуло адским жаром и наклонившись исчез внутри.

Андрей, верный старой привычке не пить пиво, хотя здоровье и желудок, «отремонтированный» Наездником, позволяли пить хоть серную кислоту, опрокинул в себя рюмку вишневой наливки, занюхал яблоком и, обреченно вздохнув, проследовал вслед за Иваном. Вскоре оттуда стали раздаваться громкие вскрики — Иван хлестал самозабвенно. Ему казалось, что чем сильнее вложишь силы в удар, тем лучше будет. Не сказать, что это на самом деле было лучше, но когда он вволю оторвался на моей спине, я почувствовал необыкновенное чувство облегчения и свободы, когда слез с лавки после «экзекуции».

— Как думаешь, будут нас искать? — аккуратно опрокинув в себя стопку водки и занюхав ее корочкой бородинского спросил Петров.

— Обязательно, Николай Ефремович. Вы себя об этом, в первую очередь спросите — стали бы вы искать подобных нам?

— Да я бы землю носом рыл, все потайные да скрытые места перекопал бы, но обязательно нашел! — полковник сжал кулак. — А как же тогда дальше? Нельзя нам в таком случае тут оставаться.

— Нельзя, — я сделал добрый глоток пива, — но и бегать тоже все время нельзя. Баланс сил постоянно меняется. Система ушла в большие города. Власть попросту ушла. Вопрос — существуют сейчас государства или нет? Кто руководит нашей или какой другой страной? Кто управляет войсками? Да и существуют ли они сейчас? Нас ведь вон, наемники штурмовали. Так что затаимся пока здесь. Недельку-другую. Возможно что и узнаем.

— А-а-а! — дверь парной выстрелила, с силой распахнувшись, стукнув ручкой об стену, и оттуда вылетел красный как рак Андрей. Не задерживаясь в предбаннике, он вылетел на улицу и все так же крича, побежал по мосткам. Плюхнулся, поднимая тучу брызг, в прохладную воду речушки, что текла совсем рядом с баней.

— Зае*ииись, — наконец услышали мы его протяжный голос.

Следом за ним вышел улыбающийся Иван и, пробормотав: «А нефиг занудничать», спиной рухнул в воду. Вынырнул, довольно отфыркиваясь.

Мы вместе с полковником, замотавшись в простыни, держа в руках по большой кружке с пивом, вышли за ним следом. Уселись на скамеечку рядом с мостками.

Красное солнце медленно опускалось, задевая край горизонта своим раскаленным краем. Его теплые лучи уже не жгли. Прохладный ветерок сдувал с нас жар бани и жар горячего дня.

В траве, совсем недалеко, неуверенно стрекотал сверчок. Темнеющие небеса разрезали стремительные стрижи. Спокойные воды реки тихонько плескались о деревянные столбы мостков. Где-то в камышах чуть слышно плескались утки, время от времени выдавая свое присутствие негромким кряканьем.

Умиротворение.

Вдохнул всей грудью прохладный вечерний воздух. Он пах свежескошенной травой и полевыми цветами.

Мы замолчали, наблюдая величественный закат. Каждый думал о чем-то своем, глядя, как последние лучи светила ласкают верхушки деревьев. Легкая дымка запуталась в их ветвях, а ночная прохлада неторопливо и аккуратно ложилась нам на плечи.

Завтра будет непростой день. Но он будет завтра.

Хорошо иметь АСК! Особенно это понимаешь на утро после пьянки. Вчера мы, любуясь великолепным закатом и на фоне этого осознавая собственную несовершенность, основательно так накидались. Иван после того, как все наши запасы исчерпались, ушел, вернувшись буквально через десять минут с двухлитровым бутылем самогона.

— Как слеза! — сказал он, бздынькая пальцем по бутылке.

Наездник информировал. Наездник предупреждал. Он попытался включить принудительную очистку жидкостей. Но я, почувствовав, что стремительно трезвею, почти вслух запретил ему это делать. По крайне мере этим вечером.

Разговор, начавшийся с обсуждения насущных проблем, плавно перетек в треп о вечных темах. Машины, женщины и рыбалка. Говорили все и одновременно. И, странное дело, успевали поддерживать разговор со всеми, следить за течением и изменением тем. Видимо увеличенное количество нейронных связей в мозгу давали свои плоды.

А сегодня я аккуратно и даже в какой-то степени вежливо, буквально попросил Наездника избавить меня от жуткой головой боли. Словно кто-то воткнул в темечко огромный топор и время от времени раскачивал его, пытаясь слегка расширить трещину.

Произвожу очистку.

Ацетальдегид, метанол, метаналь, метановая кислота выведены из рабочих жидкостей и органов. Необходимо помочиться.

И я прямо нестерпимо захотел в туалет. Скрипя кроватью и половицами, кое-как засунув ступни в тапочки, натыкаясь на углы и косяки, пританцовывая от нетерпения и растирая ладонями слипшиеся ото сна глаза, побежал на двор. В стандартный сельский туалет. Будка с дыркой посередине.

Вышел, потягиваясь, довольно почесывая пузо. По двору важно вышагивал петух, кося на меня одним глазом. Словно оценивая силы. Вот какая-то курица выскользнула из-под двери сарая и тот, грозно шугнув ее обратно, вновь глянул на меня. Мол, смотри как я своих шугаю, все меня боятся. Так что не лезь, парниша.

— Всё, всё, чувак, куда мне до тебя, — я примирительно поднял руки, — ты здесь босс.

Петух уставился на меня в упор, а затем дернул башкой, будто соглашаясь со мной. Горделиво тряся бородой, он удалился, оставив меня, презренного, наедине с собой.

Сверился с часами. До прибытия ожидаемого сегодня конвоя чуть более четырех часов. Я так понимаю, там, в Городе, тоже любили поспать и никогда не отправлялись в путь с раннего утра. Так что у нас куча времени, чтобы подготовиться к встрече.

Спустя час село кипело как муравейник. Местные со страхом в глазах наблюдали, как мы готовимся к возможному бою. Подняв клубы пыли, уехала засадная группа. Еще вчера наши спецы наметили несколько точек для возможного перехвата и теперь развозили по ним боевые группы.

Сам лес был складирован на окраине, у бывшей лесопилки. Десятки кубов толстенных сосновых и березовых стволов ожидали погрузки. Мы не собирались с приезжими ни ссориться, ни выяснять кто сильнее. Мол мы такие же бандюганы, как и прежние хозяева села, но договорённости, которые были оговорены еще до нас, соблюдаем.

Напротив сельсовета стояло несколько изб, из которых у трех были чердачные окна. Там мы разместили пулеметные расчеты, которые гарантированно перекрывали своим огнем всю площадь. Стоит начаться заварушке и у приезжих не будет шанса.

Ну всё, все готовы. Потянулись длинные минуты ожидания.

Как это всегда бывает у меня вдруг резко захотелось оказаться где-то в другом месте, желательно подальше отсюда. Чтобы все закончилось без меня, а я приду к концу и порадуюсь другим как они тут все успешно разрулили. Эх, если бы.

Пока ждали, проверил как там мои улучшения. Для связи с капсулой, которая сейчас находится в режиме невидимки где-то на высоких орбитах Земли, необходимо вырастить радиомодуль третьего уровня. Так что еще позавчера, едва разобравшись с делами, я буквально наскреб по сусекам нужные компоненты и потихоньку съел. Наездник сказал, что апгрейд по времени займет около четырех суток, после которых я наконец смогу вызвать капсулу. И с этим тоже куча вопросов. Куда ее вызывать? Смогут отследить посадку или нет? Что с ней делать дальше? Вопросы, сплошные вопросы. Ответы, на которые можно получить только начав действовать.

А пока процент улучшения составлял семьдесят девять единиц. Я невольно почесал плечо, внутри которого где-то между слоями мышц сейчас послойно, помикронно Наездник выращивал мне радиомодуль третьего уровня.

Наконец, рация зашипела:

— Это сосна, вижу конвой. Прием.

“Сосна” — позывной у нашей передовой группы.

— Понял, сосна, наблюдайте. Прием.

Петров вскочил с заваленки, закричал, сложив ладони рупором:

— Готовность один! По местам!

Возникла кратковременная суматоха. Люди, успевшие немного расслабиться в этом нудном, многочасовом ожидании, забегали, занимая позиции, прячась внутри помещений.

Вперед, нацепив на нос зеркальные авиаторы, вышел Армен. Черная футболка, камуфляжные штаны, высокие берцы, здоровенная кобура на поясе, откуда торчит рукоятка внушительного пистолета. Трехдневная щетина дополняла образ отъявленного бандита, который ест детишек на обед и насилует женщин после полдника.

Рядом, обхватив портфель двумя руками, прижав его к груди, стоял бухгалтер Вячеслав Михайлович. Нам подумалось, что, увидев знакомое лицо, приезжие будут более сговорчивы. Риск, конечно, но Армен торжественно поклялся, что в случае чего самолично закроет Славу своим телом.

Сзади, держа автоматы в руках, встало еще три человека. Отбирали специально по внешнему виду. Пострашней, побрутальней. Ну и среди Валовцев, конечно. Лишние жертвы совершенно ни к чему. Человек, получив пару лишних отверстий в тело наверняка не боец. В отличие от бойца с АСК.

Я стоял шестым. Самым последним, сгорбившись и стараясь не привлекать к себе внимание. Тоже риск. Есть большая вероятность, что приезжие смогут меня опознать. Но зато, в случае чего, смогу начать действовать максимально быстро. Нацепил на голову спортивную панаму, выдвинул челюсть, сдвинул брови и прикинулся столбом. Я никто, я всего лишь тупой боец, готовый на многое, кроме одного — думать своей головой.

— Они разделились, — шепнула рация. — Лесовозы свернули влево, к лесопилке, а джипы едут к вам.

Два гелендвагена и два крузака иссиня-черных цветов, подняв клубы пыли, остановились перед нами спустя минуту. Замолкли движки, но из машин никто не выходил. Сквозь зеркальные тонированные стекла не пробивался даже солнечный луч, поэтому мы могли только предполагать, что происходит внутри.

Ожидание затягивалось. Безмолвные машины, черными кусками гранита застывшие напротив здания сельсовета. Безмолвные мы.

Армен задвигал шеей, захрустел позвонками показывая крайнюю степень нетерпения. Казалось, замер даже ветер, до этого гулявший по площади.

— Господа! — вперед выбежал наш бухгалтер. Бухнулся на колени, потертый кожаный портфель упал в пыль, он сам лбом ткнулся туда же. — Господа, ничего не опасайтесь! Мои новые хозяева хотят только поговорить с вами!

Он распростерся ниц, буквально вжимаясь в глиняную дорогу.

И это сработало.

С негромким «клац» задняя дверь ближайшего гелика открылась. И, словно вторя ему, разом распахнулись двери всех автомобилей. Оттуда полезли люди. С оружием в руках, головы ворочаются в разные стороны в поисках опасностей. Несколько автоматов повернулись в нашу сторону.

Я почувствовал, как заскрипела кожа перчаток у наших бойцов. Точно так же, как заскрипели наши нервы. Сердце забухало, разгоняя кровь по мышцам.

Чуть вперед вышел тот, кто самый первый открыл дверь. Легкие кроссовки, джинсы, белая футболка. Аккуратная модная стрижка. И готов биться об заклад, что Системщик. Не знаю, возможно я их нутром чую. Ну или по его излишней самоуверенности. Когда осознаешь, насколько ты живуч, сколько можешь впитать в себя урона без какой-либо угрозы своей жизни, становишься самоувереннее. Иногда даже слишком. По себе знаю. Не попер бы я тогда на тех магов в упор, возможно все было бы по-другому.

— Вы кто? — чуть небрежно, через губу, спросил Системщик. — И где Веселый?

— Веселый? — переспросил Армен. — А, это тот… Он тепер савсем грустный.

Дюжий армянин весело заржал над своей корявенькой шуткой. Его акцент под конец фразы стал просто диким, что выдавало в нем огромное напряжение.

— Ми тэпер вмэсто усяких клоунов. Но ми луди дэловые. Вон этот, — он слегка пнул целующего землю бухгалтера, отчего тот кубарем покатился по дороге, — сказаль штё и как. Ми уважаим уаши соглашения и готовы работать на прежных услоуиях.

Приезжий внимательно слушал его, глядя снизу вверх. Слегка задумался, когда Армен закончил речь.

— Веселый теперь совсем грустный? — повторил он, глядя Армену прямо в глаза. Вернее, на свое отражение в его зеркальных очках. И заржал. Схватился за живот, чуть обернулся назад, указывая на собеседника. Мол смотрите какой приколист.

— Будь по-вашему. Нам без разницы, кто поставляет лес. Главное, чтобы это было вовремя и в нужном объёме, — сказал он отсмеявшись. Он тоже пнул все так же стоящего на коленях бухгалтера. — Надеюсь этот объяснил вам, когда и сколько нужно.

— О, нэ бойся! Я из этих всэ соки выжму, — Армен сжал свою лопатообразную ладонь перед носом Системщика, будто показывая процесс выжимки.

— Добро, — кивнул приезжий. Он развернулся на каблуках вокруг своей оси, затем пальцем отметил, словно выстрелил, чердаки стоящих рядом домов. Как раз там, где устроились наши пулемётчики. — Вы, я смотрю, подготовились.

— Прасты, — развел руками армянин, — врэмя сейчас такое, сам понымаешь.

— Понимаю, — кивнул тот. — С вами рассчитаются. Надеюсь, в следующий раз будет более радужный прием.

— Обязательно будет! Стол накроем, дэвочек позовем! Пыть, вэселиться будэм! Шашлык кушать будэм! — Армен причмокнул губами, показывая, как хорошо будет в следующий раз. Но точно не сегодня.

— Добро, — снова повторил приезжий. Затем крутанул рукой в воздухе, отчего его охрана начала дружно грузиться в машины. Вскоре они уехали, обдав нас в очередной уже раз пылью с ощущением песка на зубах.

Фух.

— Можно выдохнуть, — произнес я. Вроде сработало. Хорошо, что сегодня обошлось без крови.