Поклоняющиеся звездам

ПОБЕДА СОЛНЦА НАД ЛУНОЙ

Если бы над всеми постройками Чиму полагалось помещать государственный знак этой «империи», повсюду сиял бы месяц. И хотя по традиции мы называем Перу «империей Солнца», крупнейшее и последнее из доинкских государств Чиму в действительности было «империей Луны».

Самым почитаемым верховным божеством чиму была Луна, а не Аи Апаэк, могущественный Творец их мочикских предшественников, и не Виракоча или Пачакамак. В то время как в горах инки уже поклонялись золотому Солнцу, над жизнью чиму безраздельно господствовала бледная

Луна. Если бы в древнем Перу, где всегда почитались оба божества, чиму надо было решить, которое из этих светил могущественнее, они без сомнения сказали бы: Луна. И для такого ответа они имели все основания. Месяц чиму наблюдали на небе днем и ночью. Они видели, что при затмении Луна закрывает Солнце, а не наоборот. Солнечное затмение жители Чиму торжественно отмечали как победу Луны над Солнцем. Когда же тень Земли закрыла Луну, в «империи» Чиму объявлялся государственный траур и по всей стране исполнялись траурные танцы.

Для чиму как прибрежного народа было важно и то, что Луна «повелевает морем», оказывая влияние на приливы и отливы. Для государства, на территории которого изобиловали раскаленные пустыни, беспощадное жгучее Солнце являлось не дарителем жизни, а жестоким врагом. По этим и многим другим причинам жители Чиму отдавали предпочтение Луне, возведя ее в сан верховного божества и построив в ее честь по всей стране многочисленные храмы. Они носили характерное название «си-ан», буквально: «дома Луны».

В столице государства «домом Луны» — общенародным святилищем Чиму — был, очевидно, храм, который современные перуанцы называют «Уака дель Драгон» («Святилище дракона»), где когда-то исполнялись песни и танцы. В честь Луны в государстве Чиму даже совершались человеческие жертвоприношения, в жертву ей приносились дети — 5-летние девочки и мальчики. Это ритуальное убийство невинных младенцев совершалось не на жертвенных камнях, как в Мексике, а на одеяльцах из цветной шерсти. Человеческие жертвоприношения сопровождались жертвенным воздаянием напитка чичи и отборных плодов.

Перуанские индейцы на протяжении всей своей доколумбовой истории проявляли глубокий интерес к различным небесным светилам, поэтому чиму поклонялись не только Луне, но и звездам и созвездиям. Например, Венере они поклонялись в обоих ее подобиях — как «Утренней», так и «Вечерней звезде». Ее название «Ни» на родном языке жителей Чиму (мочикском) означало также «море». Важную роль в жизни этого древнеперуанского государства играло созвездие Плеяды, по-мочикски «Фур». С их появления на небосводе начинался у чиму новый год.

Астрономические познания и календарную систему Чиму первым стал пристально изучать человек, открывший знаменитые «рисунки» в Пампа-де-Наска, профессор Косок. Он верил, что своеобразный орнамент на одежде индейцев, в котором некоторые ученые видели древнеперуанское письмо, содержит и знаки 30-месячного лунного календаря. Исследование этого календаря в настоящее время только начинается.

Хотя культ Луны у чиму отличался от верований их предшественников-мочикцев, остальные элементы чимуской культуры с мочикских времен не претерпели существенных изменений; наоборот, происходит даже некое возрождение мочикского образа жизни, несмотря на то что чиму подчас не хватает творческой силы, вдохновения, увлеченности, столь свойственных представителям культуры Мочика. В произведениях чимуской керамики нет былого богатства декоративных средств, гончары придавали больше значения практической ценности своих изделий, чем их красоте. Организованное государством производство обретает почти промышленный характер. Что касается остальных видов художественной деятельности, то высокого уровня достигло изготовление одежды из птичьих перьев. В государство Чиму привозят желтые, зеленые и синие перья птиц, живущих где-то очень далеко, в джунглях Амазонки. Наиболее характерны плащи и пелерины, имеющие хлопчатобумажную основу, которую искусные мастера покрывали желтыми перьями попугая. Готовый плащ или пелерина украшались аппликацией из синих перьев. Кроме перьев попугая, чимуские мастера особенно любили нежные перья колибри. Плащи из перьев были не только красивы, они обладали еще одним достоинством: не промокали.

Право носить желтые, зеленые и синие «дождевики» имели только властители чимуского государства и высшие сановники. На вершине общественной лестницы стоял прямой потомок основателя династии Такайнама, считавшего своим прародичем первого из пришельцев на бальсовых плотах — правителя Наймлапа. К правящей элите принадлежала также чимуская знать, прежде всего алаэки — властители отдельных речных долин, ставшие вассалами чан-чанского государя. Колониальные словари сохранили несколько выражений, свидетельствующих о иерархическом устройстве и почти классовой дифференциации чимуского общества. Так, мочикское слово «фишлька» обозначает «высокородный муж». Напротив, «йана» означает «слуга». Слово «йана» даже позаимствовали у чиму властители гор — инки. По представлениям жителей Чиму, люди появились с небесных тел, со звезд. Только одни звезды породили властителей, а другие — простых людей.

Согласно чимускому своду законов, злейшим врагом общества был тот, кто нарушал право собственности, то есть вор. Если в Чан-Чане или другом чимуском городе или деревне происходила кража, в «пострадавшем» квартале у дороги или на улице устанавливался столб с кукурузными початками. Этот знак, понятный всем обитателям государства, предостерегал: «Внимание! Здесь воруют!» Если вора ловили и изобличали, его ждало единственное и суровое наказание — смертная казнь. Интересно, что карало вора не государство; приговор приводил в исполнение потерпевший, то есть тот, кто был обворован. При этом на смерть осуждался не только вор, но и его братья, а также отец, породивший столь недостойного сына. Как мы видим, многие нормы чимуского «уголовного права» основывались на примитивном принципе «око за око, зуб за зуб». Иногда, как это имело место при краже, «за одно око несколько». Человек, соблазнивший чужую жену или совершивший изнасилование, также расплачивался собственной жизнью: его сбрасывали с высокой скалы. Кстати сказать, мужчины и женщины ходили в государстве Чиму по разным дорогам. Тот, кто воспользовался дорогой, предназначенной для другого пола, карался так же, как соблазнитель или насильник, то есть опять же смертной казнью. На смерть осуждались и те, кто ослушался приказания властителя или государственных сановников, кто отказывался работать на общественных постройках, и, естественно, те, кто осквернил какой-либо из чимуских храмов Луны. В таких случаях провинившегося заживо зарывали в землю вместе с костями «нечистых» животных. Чимуские врачи, вызвавшие в результате небрежности смерть пациента, приговаривались к убиению камнями. Того, кто поплатился жизнью из-за нерадивости фельдшера, хоронили в земле. Но к телу покойника привязывали веревкой недобросовестного лекаря. Когда он умирал, труп не зарывали, а оставляли на растерзание птицам, питающимся падалью.

Врачи, лечившие главным образом с помощью целебных трав, находились на «государственной службе», поскольку получали постоянное и твердое жалованье от государства. Взамен государство, разумеется, требовало от своих служащих, медиков хорошей работы. Кто не оправдывал оказанное ему доверие и в результате недостаточной квалификации или небрежности лишил жизни государственного подданного, расплачивался собственной жизнью.

Во многих отношениях обычаи, царившие в прибрежном государстве Чиму, мало чем отличались от обычаев, которые в этот период— в XV веке — существовали в горной «империи» инков. Столкновение двух могущественнейших государств доколумбова Перу— горного, жившего под эгидой Солнца, и прибрежного, поклонявшегося серебристой Луне, было закономерно. Солнце вступило в роковое единоборство с Луной в 60-х годах XV века. По сути дела, раньше, чем предполагали властители обоих государств. («Империей» Чиму правил тогда могущественный Минчанкаман, в Тауантинсуйу сидел на престоле Инка Пачакутек.) В 1461 году Пачакутек послал своего сводного брата, полководца Капака Юпанки в разведывательную экспедицию в центральные области Сьерры. Значительную часть экспедиционного корпуса Капака составляли отряды чанков — индейцев, которые лишь за четверть века до этого были покорены инками и, следовательно, оставались их злейшими врагами.

Чанки, естественно, воспользовались подходящим случаем и, когда войско инков проходило по неизвестной их командующему местности, ночью тайно дезертировали. По стечению обстоятельств именно в этот момент Капак Юпанки получил приказ вернуться в Куско. Но как мог полководец предстать перед своим повелителем, потеряв без боя половину армии, которая скрылась в горах?! И он решил смыть позор какой-ни-будь эффектной победой. А поскольку Капак стоял на самой границе независимого горного государства Кахамарки, связанного с Чиму союзническим договором, он без ведома и согласия Инки напал на Кахамарку.

Властитель Кахамарки Кусманко, понятно, стал просить своего союзника Чиму о помощи. Подкрепление пришло, но уже не смогло предотвратить падение столицы государства, которым правил Кусманко. Так или иначе под Кахамаркой по вине Капака Юпанки инки впервые скрестили оружие с чиму. Сам Капак был убежден, что, захватив Кахамарку и пленив ее правителя Кусманко, он восстановил свою репутацию, пошатнувшуюся в результате дезертирства значительной части доверенного ему войска. Теперь, как он полагал, можно с честью вернуться в Куско. В Кахамарке Капак оставил довольно многочисленный отряд, чтобы держать город и его окрестности в повиновении. Ближайший инкский гарнизон находился более чем в 500 километрах южнее.

Незапланированный воинский успех не помог Капаку Юпанки, полководцу и сводному брату правителя Пачакути. По приказу последнего он был убит прежде, чем успел дойти до Куско и сообщить своему повелителю о завоевании Кахамарки. За захватом столицы маленького горного государства последовал ряд событий, завершившихся поражением Луны и триумфом Солнца — падением государства Чиму и победой «империи» инков. После того как Капак Юпанки на свою беду оставил в захваченной Кахамарке часть армии, у Инки Пачакути не было иного выхода, как послать новую военную экспедицию с целью овладения всей этой областью. И он направил в северную часть Сьерры Тупака Юпанки с большим войском. Поход этот оправдал надежды, возлагавшиеся на него Инкой: под властью «империи» оказались все области к северу от Кахамарки, захваченной годом ранее. Таким образом, последнее независимое горное государство Кахамарка было присоединено к «империи» инков. Но пока существовало государство Чиму, ни вассальную зависимость Кахамарки, ни власть инков над всем Перу нельзя было считать прочной и окончательно установленной. Победоносный поход Тупака Юпанки продолжался; с 30-тысячным войском полководец двинулся против государства Чиму. Вместе с воинами-инками в походе участвовали и новые вассалы «империи» — воины с южного побережья, также присоединенного к Тауантинсуйу.

Тупак Юпанки сначала двинулся на юг к Уамачуку, а затем направил свое войско прямо в сердце государства Чиму, в долину Моче. Чиму оказали захватчикам яростное сопротивление. Как рассказывает хронист Гарсиласо де ла Вега, на предложение капитулировать властитель Чиму твердо ответил парламентерам Инки: «Я готов умереть с оружием в руках, защищая свою родину, ее законы и обычаи. Новых же богов я отвергаю!»

В конце концов Солнце одолело Луну. Государство Чиму потерпело поражение. Тупак Юпанки отправился в другие долины. Он дошел до Пакасмайо, оттуда вернулся в Кахамарку, затем напал на территорию нынешнего Эквадора и захватил нынешнюю его столицу Кито, а из Эквадора еще раз возвратился на земли Чиму. Вступив на территорию несчастной прибрежной страны у северных границ, близ города Тумбес, и двигаясь по ее территории с севера на юг, он повсюду захватывал чимуские золотые клады, грабил дворцы и храмы Луны и наконец взял в плен последнего владыку государства Чиму — Минчанкамана.

В соответствии с существовавшими в то время обычаями последний правитель Чиму не был убит. Высокородного пленника увезли в Куско, которое ему было запрещено покидать, и, кроме того, женили на одной из инкских принцесс.

По воле инков властителем фактически не существующего государства Чиму после смерти Минчанкамана стал его любимый сын Чумун-Куар. Когда и он умер, на престол Чиму вступил его первенец Уаман-Чуму, тоже живший в Куско, а вслед за ним— его сын Анко-Куйуч. Однако все эти марионеточные властители с высокими титулами являлись только тенями. Это были тени мертвого государства, тени прославленных государств и культур, процветавших в удивительном Перу до того, как над Луной индейцев Чиму восторжествовало покорившее и всех прочих богов золотое Солнце инков.