Глава шестая

Бочку извлекли со дна озера поздно вечером.

Несмотря на предупреждение Крида, кто-то проболтался о намечавшейся операции, и на берегу собралось чуть ли не все население Уэлдена. Скейф не без оснований предполагал, что это Харрис создал себе рекламу.

— Его хлебом не корми, дай только покрасоваться на людях, — сухо заметил он.

Находку погрузили на катафалк и повезли в морг. Я протиснулся через возбужденную толпу и, посадив сержанта рядом с собой, погнал «бьюик» следом за черным грузовиком.

— Удалось тебе повидаться с Шелли? — спросил Скейф, закуривая сигарету.

— Да, но она не сообщила ничего интересного. — В общих чертах я передал ему содержание нашего разговора. — Ты не знаешь, снимали у Джоун отпечатки пальцев, прежде чем зарыть в землю?

— Вероятней всего да, но поручиться не могу. Тебя это волнует?

— Не попадалась ли она в руки полиции? Если Шелли говорит правду, Николс была не особенно щепетильна в денежном вопросе. Такие женщины иногда оказываются за тюремной решеткой.

Скейф задумался:

— Это, пожалуй, мысль. Когда вернемся, я узнаю насчет отпечатков. Надеюсь, их не забыли снять.

— Джоун может выпадать из общей картины, но интересует она меня все больше и больше, — заметил я. — Что касается Ратленда, я думаю, он был тем кавалером Фей, которого нам не хватает. Фармер, Хессон и Флемминг похитили девушку, потом Флемминг убил ее. Зачем он это сделал, по чьему приказу? Здесь, наверное, не обошлось без Ратленда, он заплатил всем. Хочешь поспорить, что он дирижировал оркестром?

— Не знаю и спорить не собираюсь. Полицейским за догадки не платят, — ответил Скейф. — Со временем все встанет на свои места, тогда и посмотрим, прав ты или нет. Может, ее вообще никто не убивал, пока мы не знаем даже этого.

Морг находился позади полицейского управления. Я оставил машину на служебной стоянке и следом за сержантом прошел в здание.

— Вы снова здесь? — бросил на меня недовольный взгляд Крид.

— А почему я должен быть в другом месте? — ответил я вопросом на вопрос. — Вы не забыли, что это был мой совет — поискать ее в озере?

Пробурчав что-то, Крид начал давать отрывистые приказания полицейским, сгружавшим бочку с небольшой тележки.

— Я сорвал голос, разгоняя эту свору стервятников, — сказал он, показывая рукой на толпившихся во дворе газетных репортеров. — Если мне удастся узнать, кто разболтал о наших служебных секретах, я переломаю ему ребра.

Джо, служитель морга, вместе с двумя помощниками застыл в ожидании возле стола. На всех троих были резиновые фартуки и перчатки.

— Начинайте, — приказал Крид, — посмотрим, что там внутри.

Я отошел к стене и приготовил фотоаппарат. От волнения руки у меня тряслись, и я чуть не уронил его на пол.

— Это бочка садовника, мистера Сперри, — заметил Крид. — Посмотрите, в ней отверстия для клубничной рассады.

Джо с силой вогнал клин в серую массу цемента, и она раскололась, словно яичная скорлупа.

Не выдержав, я повернулся и вышел из комнаты. Вскоре ко мне присоединился Скейф.

Мы ждали не более пяти минут, когда отворилась дверь и на пороге показался Крид. Его глаза горели от возбуждения.

— Наконец-то мы можем чем-то похвастаться, — удовлетворенно сказал он. — Вы оставайтесь здесь, а я поговорю с прессой. Что это Бенсон, у меня нет сомнений. Мизинец на левой руке трупа слегка изогнут — так же, как у нашей танцовщицы.

Он поспешил во двор, где на него набросилась толпа репортеров.

Сняв телефонную трубку, я заказал междугородный с Нью-Йорком. Когда на другом конце провода послышался голос Берни, было уже далеко за полночь. Я немного удивился, что он бодрствует в столь поздний час.

— Я не могу с тобой долго разговаривать; — недовольно проговорил он. — У нас гости. Мне приходится потчевать этих дармоедов своим лучшим виски. Что у тебя стряслось?

— Бери блокнот, — приказал я, — и побыстрее!

— Нельзя ли подождать до утра? — жалобно заскулил Берни. — Клер не терпит, когда я оставляю гостей одних. Я, кажется, сказал «гостей»? Прости, оговорился. Это не гости, а какие-то голодные волки…

— Слушай, ты, яйцеголовый хлюпик! Доставай блокнот и записывай, что я буду диктовать. Мы нашли Фей Бенсон.

— Нашли? Что ж, это успех. Как она себя чувствует?

— Она давно потеряла способность чувствовать. Есть у тебя на чем писать?

Наступило молчание. Мое раздражение против Берни усиливалось, и, когда в трубке снова послышался его голос, я был зол как черт.

— Клер в ярости! — в отчаянии простонал он. — Умоляю, поторопись!

— Ни слова больше о Клер! — рассвирепел я. — Слушай меня внимательно. — Я начал быстро диктовать. Кроме недостатков у Берни есть и некоторые достоинства. Одно из них — умение записывать с неимоверной скоростью под диктовку. Его закорючки не были стенографией, они являлись изобретением самого Берни. Сообщив основные факты, я обещал ему, что с утренним самолетом вышлю фотографии. — Пусть кто-нибудь приедет в аэропорт, — закончил я уже спокойно. — Статья вызовет сенсацию.

— Ты отлично поработал, Чет. Насчет статьи не беспокойся — к утру она будет готова.

— Спасибо. Не отходи далеко от телефона. Я позвоню тебе снова через несколько минут. Пока мы не знаем, что думает доктор.

— Ради Бога, не звони мне сегодня еще раз! — взмолился Берни. — Клер…

— Знаю. Пусть она катится ко всем чертям! — снова приходя в ярость, рявкнул я и положил трубку.

В комнату вошел Крид. Лицо его выражало необычайное удовлетворение.

— Свора стервятников осталась довольна моей работой, — сказал он. — Завтра газеты выйдут с аршинными заголовками. Док не приходил?

Скейф помотал головой.

Полицейский эскулап появился через десять минут. С невозмутимым видом набив табаком трубку и отказавшись от виски, которое ему предложил сержант, он сказал:

— Ее убили ударом по голове. Предположительно — рукояткой пистолета. Ничего другого я не могу сказать — бочка слишком долго пролежала в воде.

Крид встал.

— Спасибо, док. — Он посмотрел на Скейфа. — Пойдем, пора приниматься за работу.

Когда доктор тоже вышел и комната опустела, я подошел к телефону.

Утром я упаковал вещи и рассчитался за проживание в отеле. Мне предстояло отправиться за двести миль в Тампа-Сити, и перед отъездом я хотел еще раз повидаться с Кридом.

Когда я приехал в полицейское управление, капитан был занят.

— Старик освободится минут через двадцать, — сказал мне Скейф. — Он хотел поговорить с тобой. А пока послушай, какими новостями удалось разжиться мне.

Мы прошли в кабинет Скейфа.

— Ты оказался прав, — сказал он, устраиваясь в кресле. — Джоун Николс была знакома с полицией. Не так давно она отсидела два года за шантаж.

— В чем ее обвинили?

— Она вымогала деньги у знакомых. Одной певичке, с которой она работала, не повезло — ее брат угодил за решетку. Джоун узнала об этом и потребовала от нее деньги за молчание. Та испугалась, что Джоун расскажет о брате всей труппе, и обещала платить пять долларов каждую неделю. Бедняге пришлось туго — у нее в то время болела мать, и обе они жили на ее грошовое жалование. Так продолжалось шесть месяцев, потом брат умер. Певичка решила рассчитаться с Джоун и заявила в полицию. Николс заработала два года.

— Интересно, — заметил я. — С таким же успехом она могла шантажировать и Фей.

— Скорее не ее, а Ратленда, — возразил Скейф. — Возможно даже, они работали на пару. Вот Ратленд и прикончил обеих.

С подобной версией я не мог согласиться.

— Убийство Джоун постарались представить как несчастный случай, — сказал я. — То же произошло и с Фармером. Если твое предположение верно, то почему бы и для Фей не изобрести какой-нибудь несчастный случай? Это нетрудно. Однако убийцы сделали все возможное, чтобы ее тело не было найдено. Ты не спрашивал себя, почему они так поступили?

Сержант не спешил с ответом. Задумчиво глядя на меня, он вертел в пальцах огрызок карандаша.

— Может, ты и прав. Странно, что они постарались так надежно упрятать ее.

Заверещал телефон, и Скейф взял трубку.

— Это старик. Пойдем, он хочет тебя видеть.

Крид беспокойно мерил шагами комнату, пожевывая кончик сигары. От его вчерашнего самодовольства не осталось и следа. Он морщился, сердито поглядывая на меня, и я сомневался, что он действительно хотел меня видеть.

— Заварили вы, черт возьми, кашу с вашими идеями, Слейден. Теперь я не знаю, как ее расхлебать. — Знаком он приказал Скейфу выйти из кабинета. — Мы нашли тело, застрелили убийцу и что же имеем в результате? Вот, полюбуйтесь! — Он протянул газету. — Даже им ясно, что Флеммингу заплатили за убийство Бенсон. Через пару дней на меня будут давить со всех сторон. А я даже не знаю, с чего начать.

— Моя поездка в Тампа-Сити может на многое пролить свет. Я отправлюсь туда немедленно.

— Даже если она окажется удачной, — уныло сказал Крид, — нам от этого пользы не будет. Я уже говорил вам — Тампа-Сити не наш округ, мы не имеем права вмешиваться в их дела. А на помощь от Дунана надеяться нечего. Не будет же он рубить сук, на котором сидит. С тех пор как он стал комиссаром, в Тампа-Сити не зарегистрировано ни одного случая убийства и грабежа. Крупную дичь там не трогают, хватают мелкую сошку, кому нечем заплатить полиции за протекцию. Конечно, тюрьмы и там переполнены, но за решетку сажают магазинных жуликов, или карманников, или тех работяг, которые оплошали за рулем автомобиля.

Я повторяю, Слейден, Тампа-Сити — заповедник для крупных мошенников, у которых сейфы набиты ценными бумагами. Там им ничто не грозит. Если вам повезет и вы обнаружите улики, не надейтесь, что удастся ими воспользоваться.

На мой взгляд, Крид явно сгущал краски.

— Не будьте пессимистом, капитан, — возразил я. — Главное — отыскать преступника. Если я сумею доказать, что Флемминга нанял господин Икс, Дунану волей-неволей придется передать преступника вам.

— Если тот не сможет заплатить комиссару требуемую сумму, — уточнил Крид. — Но это чисто теоретический вопрос. Могу поручиться, вы не обнаружите никаких улик. Они вышвырнут вас из города, и вы будете благодарить судьбу, что легко отделались. — Он вынул изо рта сигару и стряхнул пепел. — Я не шучу, Слейден. Послушайте, что случилось полгода назад. У нас работал частный сыщик, занимавшийся преимущественно делами о разводе. Женщина, за которой ему поручили следить, выехала в Тампа-Сити, и он последовал ней. У нее была уйма денег, и она пожаловалась Дунану, что сыщик ее преследует. Жаль, я не рассказал вам раньше, что они сделали с этим парнем. Его сейчас жена возит в инвалидной коляске. Он даже не знает, кто превратил его в калеку, и, честно говоря, для него это уже не имеет значения. Ему повредили головной мозг, и теперь он просто счастливый идиот. Я заходил к нему — он плохо говорит, но все же мне удалось разобрать его слова. Его подстерегли в темной аллее трое молодчиков Дунана. Они были в штатском, и он не видел их лиц. Они набросились на него и стали избивать, пока он не потерял сознания. Я разговаривал с Дунаном об этом парне. Он обещал поймать троих негодяев. И даже назвал срок — в течение трех недель.

Больше я не слышал от него об этом ни слова и не надеюсь услышать.

Когда Крид закончил, мне стало немного не по себе.

— Вы думаете, они посмеют расправиться со мной таким же образом?

Губы Крида сложились в мрачную улыбку:

— Если бы вместо вас туда отправился Скейф, сержант полиции, в Уэлдене стало бы одним инвалидом больше. Ради чего им церемониться с вами?

— Но я сотрудник известного журнала!

У капитана мой ответ вызвал приступ смеха.

— Сообщите об этом Дунану — пусть немного повеселится.

— Значит, вы советуете не ехать в Тампа-Сити?

— Решайте сами. Могу сказать одно: если вы собираетесь закончить статью, без поездки туда вам не обойтись.

Я извлек из себя нервный смешок:

— Вы говорите так, словно хотите угодить моему редактору. Он отправил бы меня туда не задумываясь. Что ж, во всяком случае на свете не станет одним идиотом больше — я им являюсь от рождения. Поездка в Тампа-Сити все-таки состоится, но поверьте, будут приняты все меры предосторожности.

— Пистолет, который мы вам выдали, у вас при себе? — спросил Крид, протягивая руку. — Верните его. Чтобы носить оружие в Тампа-Сити, требуется специальное разрешение Дунана. Без него вам дадут шесть месяцев отсидки в местной тюрьме. А у них там порядки особые.

Мне ничего не оставалось, как вернуть пистолет.

— Жаль. Надеялся попридержать, — сказал я. — С пушкой я чувствую себя более уверенно.

— В Тампа-Сити он для вас бесполезен — закон запрещает стрелять в полицейских. — Крид потянулся и взял лежавший на столе конверт. — Вот записка для Дона Брэдли, экс-капитана полиции Тампа-Сити. Я говорил уже, он мой лучший друг. Давненько я не видел старого хрыча. Он посоветует, как лучше действовать — кого избегать, к кому обращаться. Отыщите его сразу же, как приедете.

— Спасибо, — сказал я, опуская конверт в карман. — Кроме него я собираюсь нанести визит Ленноксу Хартли. Возможно, Бенсон и правда работала у него. Других откликов на объявления не поступало?

— Писем у нас хоть отбавляй, дюжины две. Но никто не утверждает так уверенно, как Хартли, что знал танцовщицу. К тому же пришли они из других городов. Мои детективы пытаются связаться с авторами. Я дам вам знать, если что-нибудь прояснится. Когда устроитесь, позвоните мне и сообщите адрес. — Он в раздумье посмотрел на меня: — Сомневаюсь только, что вы успеете обзавестись адресом…

— Буду надеяться на лучшее, — сказал я, придавая голосу оттенок бодрости, которой я на самом деле не ощущал. — Итак, в путь!

Мы пожали друг другу руки.

— До свидания, Слейден. Хочу верить, что все обойдется.

Я заглянул в кабинет Скейфа:

— Я отправляюсь, сержант. В Тампа-Сити. До встречи!

Он бросил на меня сочувственный взгляд и медленно поднялся, отодвинув кресло от письменного стола:

— Может, ты и считаешь себя думающим парнем, но все же у твоего приятеля Берни куда больше мозгов.