Покров Тьмы (СИ)

Глава 11. Столичная пустошь

Эсльфийское войско окружило Маргинг. Все были наготове и только ждали приказа принца, которого что-то неуловимо тревожило. Фаолин вглядывался в даль, не спеша отдавать приказ. Странное ощущение бессмысленности его действий — вот что это было за чувство. Словно он находится не там, где должен и неизвестная сила тянуло его совершенно в другое место. Но куда — понять Фаолин не мог.

— Что ты видишь? — спросил Гаяс, главный советник погибшего короля.

— Ничего. — Сокрушенно вздохнул принц. — Я не вижу там ничего, что говорило бы о захватчиков. Их там нет. — Немного подумав, он добавил, — Зайдем в город. Будьте на чеку.

Фаолин уже знал, что они ничего там не найдут. Едва ступив в город, ему стало ясно, что столица покинута как жителями, так и захватчиками. Перед ним возвышался город-призрак. Окутанный тяжелым утренним туманом, он казался мертвым, безжизненным. Когда-то самый красивый город превратился в забытые руины.

— Ваше высочество, взгляните! — Раздался в звенящей тиши голос одного из командиров. Фаолин последовал за ним и вышел за черту города. Он не поверил своим глазам. В этой части леса никогда не было многоликой рощи*. Но вот она, прямо перед ним. Из молочной дымки тумана на него смотрели сотни лиц погибших солдат.

Бесшумно ступая меж могил, Фаолин углублялся все дальше в рощу, вглядываясь в древесные лики каждого, обрамленные листвой, не спадающей даже зимой. В центре возвышались над всеми два бука. Принц остановился перед ними, как вкопанный. Его взгляд был прикован к лицам, которые он не мог представить покрытыми корой. Отец и мать смотрели на него немигающими деревянными глазами. Сердце пропустило два удара. Тоска волной захлестнула Фаолина, грозясь вырваться наружу. Но он сдержал порыв. Не упал на колени с утробным рыком колотя землю. Не время давать чувствам волю. Лишь почтил память, прижав ладонь к груди и поклонившись.

Командир, стоявший на пару шагов позади него, последовал примеру принца, который тут же развернулся и устремился прочь. Только когда они вышли из многоликой рощи, командир заговорил:

— Их хоронили не эльфы.

— С чего бы захватчикам хоронить наших павших? — спросил Фаолин, но скорее у самого себя, что бы заставить голову думать. — И что стало с их погибшими?

Командир жестом указал куда-то в сторону. Там меж деревьев виднелась черная от золы, выгоревшая поляна. Должно быть они сожгли тела своих воинов. А вместе с ними и часть леса — любимую поляну Фаолина, куда он порой приходил, что бы побыть одному. Теперь это шрам на теле леса. Уродливый и ужасный.

Фаолин не мог смотреть на это. Ускорив шаг, он направился в замок. Командир так же следовал за ним.

— Маргинг пуст, никого не осталось. — Сказал Гаяс, появившийся словно из воздуха. — Нужно узнать куда ушли Черные Ящеры.

— Точно не на север, иначе мы бы их встретили. — Откликнулся командир.

— И не на юг. Зачем им возвращаться к кораблям?

— Странно, что они не укрепили свои позиции в Маргинге.

— Нужно разрушить их флот. — Сказал наконец Фаолин, до сих пор не проронивший ни слова.

— Для этого нужно сосредоточить все силы Джевелии на юге. И созвать всех драконов. — Задумчиво проговорил командир.

— Значит именно это мы и сделаем.

— А кто останется защищать города? — Заявил Гаяс.

— Не от кого будет защищать города, если мы уничтожим источник всех бед. — Едва сдерживая гнев, воскликнул Фаолин. — Я не повторю ошибок отца, распыляя силы по всей стране, подставляясь под удар.

— Вам все равно придется обсудить это с Дугласом, Зигмундом и Молдобадом. — От предостережения Гаяса Фаолин поморщился. Если с Дугласом и Молдобадом можно было как-то вести дела, то договариваться с Зигмундом… Даже связываться с разбалованным капризным юнцом Фаолину не хотелось.

Командир, советник и принц вошли в тронный зал, где уже собрались десятки командиров и военачальников. Все расположились за большим овальным столом. Пустым остался только трон. Фаолин не решился занять место отца, оставшись стоять рядом с ним. Лишь коснулся пальцами мраморного подлокотника.

— Мы обыскали все. Лесные тропы рассказали нам, куда ушли захватчики. — Докладывал один из военачальников. — Они разделились на две группы. Две тысячи ушли по восточной дороге. Сотня вернулись к берегам Пенного моря. Скорее всего раненные.

— Или охрана плененной принцессы Иналии. — Предположил самый молодой из эльфов.

Фаолин едва заметно вздрогнул от этой мысли. Если его сестру и правда пленили, и увели на корабли — это еще один повод разгромить их флот.

— В любом случае нужно идти к Золотой горе. — Объявил Гаяс. — Восточная дорога ведет к Малату большим крюком. Они пошли по ней, чтобы избежать столкновения с нами. Если выдвинемся завтра же, достигнем Золотой горы раньше них и сможем отстоять центральную столицу. В любом случае с нашими силами мы не причиним их флоту почти никакого ущерба. А что бы собрать все силы Джевелии, нужно обсудить это на собрании королей.

— К слову о королях. — Подал голос один из приближенных вассал покойного короля Арагнаста. — Наш владыка мертв, народ должен избрать нового короля.

— Это тоже должно обсуждаться на совете. Мы не в праве без ведома драконов, гномов и людей короновать кого-либо.

— Принц Фаолин — неоспоримый наследник престола. — Осмелился кто-то сказать, привстав с места и уперевшись руками о стол.

— И все же без согласия на то остальных, мы не можем короновать принца. — Стоял на своем Гаяс.

— Значит Малат? — спросил командир.

— Да. — ответил Фаолин, хотя ему очень хотелось сказать совсем другое. — Утром выступаем. На этом все.

Он стремительным шагом вышел из тронного зала. Сердце разрывалось на юг — спасать сестру, и на северо-восток — к Мариэль. Но Гаяс был прав. Без драконов эльфы не потопят и малой части кораблей. А отсиживаясь за стенами школы, стране не поможешь.

Не замечая никого и ничего Фаолин вырвался из замка, устремившись по фиолетовой тропе в глубь дворцового сада. Вдруг он резко развернулся, не сбавляя шага. В воздухе просвистел клинок, сверкнул серебристой искрой и разрубил обуглившееся деревце. Из горла принца вырвался звериный рык. Вокруг него кружился пепел и снег в мрачном танце. С ветвей спорхнула стайка ворон с пронзительным карканьем. Где-то высоко в небе, отвечая на его боль, пророкотал гром. Потом снова. И еще раз — теперь ближе. Не гром то был, а рев дракона.

Фаолин поднял влажные глаза к небу. Над кронами деревьев пронесся знакомый серебряный дракон и умчался в сторону озера Алаль. Это без сомнений была Либрэ — дракониха, с которой летал Златоэорис. Но вид ее насторожил Фаолина. Она была ранена. Золотая кровь контрастно выделялась на ее шее. Несколько капель упали на сиреневую тропу, от них тонкой струйкой поднимался пар.

Эльфийский принц поспешил к озеру. Приближаясь к, уже приземлившимся, гостям он замедлил шаг. Из седла выскочил Златоэорис, ловко соскользнув по ноге дракона на землю. Он был весьма потрепан. Плотная кожаная броня, защищающая от ветра, была местами порвана. Одна перчатка — опалена. На шлеме вмятина. В прочем это было не так страшно, по сравнению со вторым всадником, которого Фаолин заметил не сразу. Черная борода с проседью опалена, мокрые спутавшиеся волосы липли к морщинистому лицу. Одежда, вообще не предназначенная для полетов, до нитки промокшая. Штаны на ляжках протерты, явно от длительного перелета без седла. Но не смотря на все это, гном улыбался. Возможно — то есть вернее всего — был рад тому, что наконец твердо стоял на земле. Выражение лица старого друга Фаолину разгадывать не пришлось. Эмоции он выражал все так же, хоть и заметно постарел с их последней встречи.

— Приветствую, друзья! — проговорил Фаолин.

— Дружище, тебя то мы и искали! — Не так весело, как предполагалось, воскликнул Кирби.

Златоэорис молча кивнул, потянувшись руками к ране Либрэ на шее.

— Позволь помочь. — Фаолин подошел ближе после того, как Златоэорис кивнул, а Либрэ одобрительно мурлыкнула.

Рана у нее на шее была не большой, но крови было столько, будто ее рассекли по всей длине. Между чешуйками застрял наконечник копья. Либрэ повернулась к эльфу, словно пытаясь по лицу его прочесть на сколько все плохо. От этого движения чешуйки сомкнулись, вгоняя наконечник глубже в плоть. Дракониха рыкнула и дернулась.

— Осторожно, Либрэ. Выгни шею в другую сторону. — Тихо велел Фаолин.

Она послушалась и чешуйки на ее шее вздыбились, открывая рану.

— Теперь постарайся не шевелиться.

Либрэ замерла. Фаолин приложил руки к ране и прошептал заклинание. Наконечник выскользнул из плоти, почти не разбередив ее еще сильнее, и со звоном упал к ногам эльфа. Рана стала затягиваться. Либрэ тихонько рычала от покалывания магии, но изо всех сил старалась не шевелиться.

— Мы здесь по приказу старейшины. — Ответил Златоэорис на незаданный вопрос Фаолина, который прочитал у него в глазах, как только Либрэ исцелилась. — Теперь вместо Локиза сопровождать эльфийское войско будем мы с Либрэ. Мы сожалеем о его смерти.

"И прими наши соболезнования. Арагнаст и Элейс были великими правителями. Нам очень жаль"- Добавила Либрэ.

Фаолин благодарно кивнул и задал еще один вопрос, интересующий его не меньше первого.

— Вчера утром на нас напал один из разведчиков Черных Ящеров. — Снова ответил Златоэорис. — Вернее двое. Дракон и всадник. Мы сбили их, не знаю мертвы ли они, но досталось им не слабо. Ну и нам сувенирчик оставили, конечно.

Парень пнул наконечник стрелы. Тот, звякнув, упал возле Кирби, разминающего спину.

— А ты тут по какому поводу? — Поинтересовался эльфийский принц.

— Ты что мне не рад, дружище?

— Нет, прости, я не это имел в виду.

— Да ладно тебе. Я тут просто потому, что устал сидеть на Золотой Горе, как гоблин на куче сокровищ, вот и напросился со старым приятелем.

— Кто из нас стар?! — насмешливо воскликнул Златоэорис, покосившись на толстые нити седины в волосах гнома.

— Уж точно не я. Я все еще достаточно молод, чтобы махать своим молотом.

— Разве что гвозди в доски забивать. — Продолжал задираться парень.

— А ты не плох. — Рассмеялся гном, нисколько не обижаясь. — Фаолин, а Мариэль тоже здесь?

— Она в Приюте Третьего Солнца, заботится о жителях незащищенных поселений.

— Узнаю наш Изумрудик, никогда не остается равнодушной.

— Тебе придется придумать для нее другое прозвище. — Улыбнулся Златоэорис. — Как насчет Сапфира или Аквамарина?

— Снова поменяла взгляд на мир? — Всплеснул руками гном. — Ладно, придумаю, как только увижу. А сейчас пойду ка приведу себя в порядок. Надеюсь ваш винный погреб не разграбили эти варвары? Не страшно, если я возьму бутылку какого-нибудь пойла?

Фаолин безразлично пожал плечами, позволяя этим жестом другу делать все, что заблагорассудится. И гном отправился по сиреневой тропе в замок. Златоэорис и Либрэ взмыли в небо, желая поохотиться. А Фаолин подошел к кромке воды. В тонкой корке льда, образовавшейся на поверхности озера, он увидел свое отражение. Но легкое заклинание изменило его на лицо любимой. Уставшая, но улыбающаяся Мариэль кого-то лечила в лазарете цитадели, придерживая одной рукой круглый живот. Видно, уставшая настолько, что даже не распознала, что за ней наблюдают в волшебное зеркало. Один только ее вид согревал душу Фаолина. Он бы с радостью поговорил с ней, но ей явно было не до этого. Не желая мешать ей, принц просто смотрел на нее и не мог оторваться. Сердце требовало ее присутствия, ее нежных прикосновений, аромата ромашек и винограда — ее аромата.

Настал новый день. Эльфийское войско двинулось к Золотой горе. Фаолин верхом на гордом вороном жеребце возглавлял процессию. Над головами, облаченных в позолоченные доспехи, воинов парил серебряный дракон. Продвигались медленно, но совсем не останавливались. Даже ночью длинная вереница солдат продолжали свой марш. Путь им освещали волшебные фонарики, светящиеся чарующим голубоватым светом. А скуку развеивали песни, уносящиеся в высь сотней завораживающих голосов. Так протекали пять утомительных дня. Выносливый народ не нуждался в передышках, они могли перекусывать и отдыхать на ходу. И у них даже были силы отбиться от врагов, напавших на них средь бела дня.

Дракон, в разы больше Либрэ, преградил им дорогу огненной полосой. Степь вспыхнула, не давая войску эльфов пройти. А с тыла на них уже неслась конная рать неприятелей. Либрэ довольно удачно отвлекала на себя темного дракона, и тот почти не вредил эльфам.

— Перестроиться фалангой! — Скомандовал Фаолин.

Эльфы четко исполнили приказ. Без лишней суеты, словно каждый знал свое место, войско развернулось лицом к врагу. Повозки с провизией оказались за их спинами и перед огненной стеной. Один отряд направился тушить пожар, что бы тот не поглотил всю степь вместе с ними.

— Лучники, стрелы на тетиву! — Фаолин и сам натянул тетиву. — Первая дивизия, стреляй! — Он выпустил стрелу вместе с тысячей других. Смертоносный град обрушился на головы налетчиков, но Фаолин не давал им времени расслабиться. — Вторая дивизия, стреляй!

Две дивизии поочередно обрушивали залпы, непрерывно поливая врага дождем из стрел. И вот противник приблизился на столько, что пора было обнажать клинки.

— Щиты! — По приказу принца первый ряд выставил перед собой щиты золотой стеной. — Копья! — Из-за спин тех, кто находился в первом ряду, опустились пики, не оставляющие шанса тем, кто на них налетит. — В бой! — Фаолин выхватил меч. Эльфы повторили этот жест синхронно. В лучах солнца засверкала сталь. И две стороны сошлись в схватке.

Фаолин, верхом на своем жеребце, уверенно и четко, отточенными движениями крушил врагов. Это походило на танец. Грозный, но грациозный до жути. Никто не мог одолеть его — сурового всадника. Глаза сверкали яростью, каждый взмах руки говорил о гневе, что бушует в его душе. Что бы не думать о жизнях, что он отнимает, Фаолин рисовал в сознании образ Мариэль. Образ любимой, что ждет его и встретит нежностью и лаской. Ради нее он убивает, для нее не забывает прикрываться щитом.

— Спустите меня на землю! — Кричал Кирби, судорожно хватаясь за Златоэориса, который пытался копьем пронзить гигантского дракона. Либрэ вырвалась из захвата чудища, проделав петлю в воздухе и устремилась к земле. Бедный гном, измотанный безумными трюками, с помощью которых дракониха изворачивалась из лап врага, чуть не сорвался вниз.

— Осторожно! — крикнул кто-то. Фаолин пригнулся. Над головами эльфов и Черных Ящеров пролетела Либрэ, едва не касаясь крыльями земли.

Кирби, не теряя времени, соскользнул со спины дракона, придавив какого-то темнокожего воина. И тут же добил его своим молотом. Златоэорис тоже отстегнулся и последовал за гномом.

— Будь осторожна! — крикнул он на лету.

Либрэ зло прорычала. Она уже не могла набрать высоту и, уйдя в сторону от сражения, рухнула на землю, брюхом вспахав землю. Брызги мерзлой земли разлетелись в разные стороны. Огромный дракон не заставил себя ждать, с громогласным ревом обрушившись на Либрэ. От его приземления сотряслась земля. Потерявший самоуправление дракон еще какое-то время лежал. Самые смелые из эльфов накинулись на него. Копья откалывали его чешую, магия разрывала плоть. Но вот он пришел в себя и одним могучим взмахом крыльев взмыл в небо, сбив храбрецов с ног.

Рогатая голова темного чудища озиралась в поисках Либрэ, вновь ускользнувшей от него. Дракониха же заняла выигрышную позицию. Воспользовавшись замешательством, подлетела на уровень солнца. У крылатых существ это называется — слепая зона неба. И вот, когда огромный дракон подлетел совсем близко, она накинулась на него. Когти Либрэ впились в глаза гиганта, а зубы — в шею. И они оба полетели прямиком вниз. За пару мгновений до падения, Либрэ оттолкнулась от массивной туши чудища, взмыв в небо с победным воем.

— Умничка! — Златоэорис воздел руки к небу, подпрыгнув на месте от радости.

— Не зевай! — Рявкнул Кирби, разбив врагу, коленную чашечку. Златоэорис тут же среагировал, снеся своему неудавшемуся убийце голову.

— Благодарю. — Парень отвесил гному шуточный поклон и кинулся в гущу сражения.

И все же у захватчиков не хватило сил одолеть великое эльфийское войско. Те, кто еще мог бежать, бросились наутек. Фаолин только и успел заметить, как на израненного дракона вскочил всадник и протрубил в рог, отзывая Черных ящеров.

— Догнать и уничтожить! — Распорядился Фаолин.

Гаяс кивнул и с частью воинов пустился вдогонку.

— Лети ко мне, моя ласточка! — Раскрыв объятия навстречу Либрэ, смеялся Златоэорис. Но дракониха его радости не разделяла. Пригвоздив его к земле, она обнажила свои острые зубы.

"Спрыгнул и был таков! Безумец!" — Парень извивался меж ее когтей, посмеиваясь.

— Ну ты чего, от меня проку было никакого. А так, без лишнего груза ты лихо разделалась с тем уродцем. Он, кстати, тебя не ранил? — Златоэорис заботливо оглядел ту часть драконихи, которую было видно.

"Нет. А вот тебе сейчас не поздоровится."

Горячее дыхание взъерошило волосы парня.

— Эй, не спали меня раньше времени. Разрешаю тебе это сделать только после моей кончины!

"Придурок. Ты должен понять, мы — команда и должны держаться вместе. А ты ведешь себя так, словно я какая-то скотина с копытами."

— Что ты, моя ласточка! Ты в тысячи раз лучше любой кобылы! — У самого его носа клацнули зубы драконихи. Из ее пасти пахло кровью. — Ладно-ладно, в следующий раз перед тем, как сигануть за борт, обязательно предупрежу тебя. Ну или останусь болтаться в седле обузой.

"Ты невыносим!" — Либрэ отпустила напарника.

— И я тебя люблю.

Вечером, когда посреди степи взросла многоликая роща и последний погребальный костер прогорел до основания, вернулся Гаяс. Он привел ту часть войска, что отправилась с ним почти в целости.

— Надеюсь, вы никого не оставили в живых. — Сцепив руки за спиной, сказал Фаолин.

— Никого. Кроме дракона и его всадника. С госпожой Либрэ мы бы без сомнения нагнали его. Но ему удалось уйти. — Доложил Гаяс.

— Пускай. Он слеп и слаб. Думаю, мы еще встретимся с ним. Это все?

— Да, ваше высочество.

— Хорошо, тогда оставьте меня. Завтра утром выдвигаемся.

Гаяс, уважительно склонил голову и покинул поставленный наспех шатер принца. Войско встало на привал. Многим необходимо было залечить раны, а принцу отдохнуть.

Фаолин остался один и наконец облегченно выдохнул. Сел на лежанку, тяжело опустив голову в ладони. А потом достал зеркало, прошептал заклинание. Мариэль появилась в его гладкой поверхности. И снова не почувствовала того, что за ней наблюдают. Она смотрела сквозь пространство, лежа на кровати. Фаолину казалось, она смотрит прямо на него. От этого становилось одновременно спокойно и тревожно. Его манили ее алые губы, хотелось прикоснуться к ним своими. И все же ее подавленный вид беспокоил Фаолина. И тут он заметил, что живот ее стал плоским. Выходит, его сын родился!

Теперь все встало на свои места. Фаолин с теплом в сердце еще раз взглянул на Мариэль, отдыхающую после родов, и прекратил действие заклинания. Скоро, совсем скоро он увидит ее и Дэйли. И своего маленького сына. Это стало его самым заветным желанием. Скорее бы все это кончилось, и он вернулся к ним, обнял, прижал к себе! Больше ничего не нужно!

___________________________________________________

*Многоликая роща — эльфийское кладбище

_____________________________________________