Покров Тьмы (СИ)

Глава 9. Морок

Иналия медленно приходила в себя. Сначала появились звуки. Она слышала карканье ворон, как будто бы над самым ухом. С трудом разлепила веки. Перед глазами, залитая солнечным светом, появилась ее родная комната. В голове пронеслась мысль: "Я дома. Все хорошо". И сознание эльфийки вновь угасло.

Это случилось неожиданно, и в то же время вполне предсказуемо. Привычную тишину эльфийского леса пронзили звонкие трубы. Они возвещали о нападении. Иналия была готова. Маргинг целую неделю был в осаде. Она успела подготовиться. Когда-нибудь это должно было случиться. Бой был неизбежен.

Сорвавшись с места, она ринулась к своему отряду.

— Иналия! — окликнул ее отец. — Защищай восточный улицы. Я поведу войско по южным.

Эльфийка кивнула, но отец поймал ее руку, будто хотел еще немного побыть с дочерью.

— Береги себя. — Так и не подобрав нужных слов, сказал он, сильнее сжимая ее пальцы.

— И ты, отец. — Коротко ответила она, и стрелой помчалась прочь из дворца.

Ее отряд ждал у ворот. Четко раздавая приказы, она повела эльфов в бой. Туда, где над голыми ветвями леса клубился дым. Жители города не носились в панике и не слышно было криков. Большинство брали в руки оружие и без тени страха в глазах шли на врага. Другие организованно и сплочённо уводили не способных сражаться в безопасное место.

Враги уже прорвались на улицы города. Им не преграждала путь стена. Маргинг не защищала каменная глыба, какой люди ограждают свои жилища.

Вот и первый враг. Не бежит — летит — прямо на Иналию с поднятым над головой мечом. Взмах кинжала, и тот, чье лицо она даже не разглядела, рухнул наземь. Из раны, пульсируя, хлынула темная красная кровь, оскверняя почву Эльфийского леса.

Слишком давно Иналии не приходилось убивать. Она отвыкла от этого чувства. Словно впервые, ее охватило отвращение и странное чувство стыда. Осознание того, что ей вновь приходится отнимать жизни, заставляло ее презирать саму себя.

Но она не остановилась. Эльфийка была уверена, что сейчас каждый испытывает подобное. Некоторые бойцы из ее отряда впервые оказались на войне. И, если она сейчас позволит морали овладеть ею, то она больше никогда не сможет называться лидером.

Вместо этого, она позволила проснуться гневу, который в данной ситуации был лучшим помощником. С каждым ударом она, словно убеждая саму себя, мысленно повторяла:

"Они вторглись в мои земли. Они убивают мой народ. Они оскверняют мой дом."

Углубляясь в городские улицы, им попадалось все больше вражеских солдат. И вот, в очередном проулке, они столкнулись с отрядом Черных ящеров.

Обе стороны замерли на мгновение. Иналия сделала едва заметный жест рукой. Ее солдаты поняли приказ. Часть, вместе с принцессой, кинулись в бой. Друге, лучники, синхронно и с завораживающим изяществом в несколько прыжков взобрались на дома. Их меткие стрелы поражали свои цели, не оставляя жертвам шанса на выживание.

Запах крови и дыма смешались в отвратительную вонь. Она напоминала о прошлых битвах. Вот только в этот раз было куда тише. В охваченном огнем и смертью городе были слышны звон стали, глухие удары, хлюпанье крови и лишь изредка кто-то коротко взвывал. Умирая, эльфы не издавали ни звука. Раненные тоже сжимали зубы, с достоинством сдерживая боль. А враги, словно не желая казаться трусами, раскрывали рты в немом крике, не позволяя голосу вырваться из глотки.

Несколько раз над головами Иналии и ее подчиненных пролетали драконы, крыльями или хвостами сбивая вершины крон деревьев. Темный дракон бился с ярко-красным.

Отряд Иналии почти разгромил отряд врага. Как вдруг вокруг начался настоящий хаос. В один миг Иналия услышала сотни голосов. Они вопили от ужаса. Вопили эльфы.

В этот же миг острая боль пронзила голову Иналии. Словно тысяча игл вонзились ей в череп. Она зажмурилась, борясь с ней. А когда открыла глаза, бойня, кипящая вокруг, отошла на второй план. Она услышала детский плачь.

Меж корней древнего тиса лежал младенец. Он дергал ручками и ножками, словно искал маму. И плакал.

Что творилось вокруг, Иналия не понимала. Но что-то произошло. И произошло что-то такое, что смогло разладить строй эльфов, заставить их кричать и бежать с поля боя. И это что-то заставило какую-то эльфийку бросить своего малыша.

Нужно спасти его! Спрятать там, где безопасно! Но что-то останавливало Иналию. Будто внутренний голос говорил ей, что делать этого не стоит.

Эльфийская принцесса опустилась перед младенцем на колени. Осторожно протянула малышу руку. Тот схватил ее пальчик и засмеялся. От этого смеха на душе эльфийки стало тепло и спокойно. Другой рукой она нежно провела пальцем по заостренному ушку. За ее спиной кто-то дрался, кто-то кричал, кто-то умирал. Но малыш смеялся.

Раздался свист летящей стрелы. Иналия среагировала мгновенно. Вскочила, развернулась, на ходу выхватывая кинжал. В следующий момент она уже отбила стрелу. Но одновременно с этим, по слуху резанул визг младенца.

— Прочь! — яростно крикнула она ворону, что опустился на грудь малыша. Но поздно. Птица уже держала в клюве глаз ребенка, орущего и облитого кровью. — Нет! Убирайся!

В надежде вылечить ребенка магией, она уже начала шептать заклинание. Но ей помешал вихрь, кружащих вокруг младенца ворон, взявшихся из неоткуда. Они закрыли младенца от Иналии, но она все равно видела, как падальщики терзают маленькое тельце.

Отшатнувшись, она оступилась. Тут же кто-то ударил ее по голове рукоятью меча, и принцесса упала. Над лесом вновь пролетели два дракона, сцепившиеся в схватке и стремящиеся перегрызть друг другу глотки. Последнее, что Иналия видела, прежде чем потерять сознание: как темный сомкнул челюсть на шее красного. Рев красного, полный боли. И тьма.

— Зачем нам девчонка? — распахнув глаза от кошмара, услышала Иналия. Голову пронзила боль. И она снова прикрыла веки. И прислушалась.

— Это эльфийская принцесса. Ее убивать не надо. Так сказал владыка. — Ответил второй голос.

— Не лучше ли избавиться от всей королевской семейки разом? — Снова спросил первый голос. Иналия не узнавала ни одного из них.

— Нам не нужно убивать их. А если бы и нужно было, то и в том случае убивать принцессу имело бы смысл, только если бы у нас была вся королевская семья. — Это чрезвычайно длинное и запутанное предложение показалось Иналии полностью лишенным смысла.

— Зачем тогда владыка избавился от короля и королевы? — От этих слов у Иналии сильнее заколотилось сердце. По щекам покатились слезы. Она окончательно пришла в себя.

— Так получилось. Не знаю. Но вроде бы целью владыки было лишь захватить их в плен.

— Эй вы! А ну молчать! — вклинился третий голос.

Все смолкло.

Иналия резко поднялась. Точнее попыталась. Что-то помешало ей. Что-то, что приковывало ее к кровати. Тогда она приподнялась ровно на столько, но сколько позволяли путы. Под теплым пуховым одеялом их видно не было. Тогда эльфийка оглядела комнату.

На арочных окнах стояли решетки. И, похоже, не просто стальные прутья, но и какой-то магический щит, не дающий проникнуть или выбраться из комнаты через окна. С улицы в комнату врывались холодные порывы ветра, неся с собой мелкие пылинки снега.

— Тагнерис. — прошипела Иналия. Ничего не произошло. Она попробовала снова. Пыталась разорвать путы. Но ничего не вышло. Словно что-то блокировало ее магию.

В панике она пыталась вырваться из пут. Все лицо было мокрым от слез. Она рыдала. От безысходности, от усталости, от отчаяния. Ее родители мертвы, она пленница в своем же доме, она не может ничего сделать. И она одна. Ее переполняла жалость к себе. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой беспомощной, такой жалкой, такой потерянной. Она рыдала беззвучно, прекрасно зная, что за дверью стоят двое или трое. И чем позже они поймут, что она очнулась, тем лучше.

Впрочем, скоро это минутное проявление слабости прошло. Слезы кончились и им на смену пришла холодная рассудительность.

"И так,"- подумала Иналия — " что мы имеем: я в плену без оружия, без магии, даже без возможности пошевелиться. К тому же в рваной и грязной одежде. Вся в чужой крови и грязи. Я не ранена, только голова болит от удара. Доспехи кто-то с меня снял. Сапоги тоже. И даже потрудились укрыть меня одеялом. Какая забота… Из того, что я слышала, можно сделать вывод, что отец и мать мертвы."- Иналия снова была готова дать эмоциям взять верх. Но сделала глубокий вдох, затем медленный выдох и продолжила анализировать ситуацию. — "Это еще не известно. Тот страж мог сказать это по не знанию или специально, что бы выбить меня из колеи. Но если это правда… Эльфов возглавит Фаолин. И им смогут манипулировать, угрожая моей смертью. И ему придется сдаться. Я бы не смогла оставить его на произвол судьбы. И он не сможет. И это будет его ошибкой. Я должна избавить его от этой слабости. Выбраться самой или… самой же умереть."

***

Девушка кружилась в танце под мелодию природы. В душе царили безмятежность и умиротворение.

По лесной полянке плясали солнечные зайчики. В воздухе разливались приятные ароматы цветов, молодой травы и воды от близкого ручья. Птичья полифония ласкала слух, мягкий ветер перебирал рыжие локоны эльфийской принцессы и шумел в кудрявых кронах деревьев.

Танец вдруг прервался на незавершенном пируэте. Совершенную музыку леса нарушил фальшивый хруст ветки. Чуткий слух лисицы помог определить эльфийке нарушителя гармонии.

— Зачем ты прячешься, словно летучая мышь от солнца, Сэлаэль? — Иналия уже различила темный силуэт в густой листве дуба.

— Очаровательный танец. Жаль моя неуклюжесть помешала тебе завершить его. — Ответил, легко приземлившись на мягкую траву, златовласый эльф. Он был поразительно низок для представителя своей расы. Его рост считался почти что человеческим. За то уши его были куда длиннее среднего эльфа. Это признак мудрости. Но Иналия-то знала, что если этот эльф и мудр, то где-то глубоко-глубоко под толстыми слоями легкомыслия, чудачества и странной, но ярой любви к передвижениям по деревьям. Редким был тот случай, когда Сэлаэль ходил по земле, как нормальный эльф. Чаще всего, он предпочитал скакать, словно белка, по деревьям, везде, где они находились. Только голая степь могла поставить его на обе ноги в полный рост.

- Я думала, ты уехал. — Продолжая свой плавный танец, сказала эльфийка.

— У тебя опять в голове все даты перепутались. — усмехнулся он. — Я уеду завтра. И как ты вообще могла подумать, что я исчезну, не попрощавшись?

Присоединившись к танцу — еще один случай, когда он мог ходить по ровной поверхности — он вслушивался в окружающие звуки.

Чувствуя дыхание ветра, эльфы подстраивались под его ритм. Это был танец без прикосновений. Всякий раз, когда они оказывались вблизи, между ними все равно оставалось расстояние, словно невидимое поле, не позволяющее им коснуться друг друга. А когда они, влившись в течение танца, вставали лицом к лицу, особенно чувствовалась их разница в росте. Он едва доставал макушкой ее носа. Со стороны, наверное, это выглядело немного забавно, но изящно и порой даже захватывающе.

Закончился танец внезапно, когда Сэлаэль рухнул на колени, а Иналия спиной упала к нему в объятия, словно в сердце ей вонзилась стрела. Замерев в этой позе, они переводили дыхание. А потом оба, не сговариваясь, расхохотались.

— Никогда не видела, как ты танцуешь.

— Все настолько плохо?

— Вовсе нет… хотя последний пируэт вышел крайне неуклюжим.

Иналия высвободилась из объятий эльфа и села тут же, поудобнее. Сэлаэль пристроился рядом и вынул из кармана малахитовый гребень.

— Опять косички?

— Ты лохматая, как дикобраз. Хочешь, что бы все знали какой бардак творится у тебя в голове, глядя лишь на твою причёску?

Иналия, смирившись, вздохнула, позволяя парню заняться ее волосами.

Они провели вместе весь остаток дня, гуляя по лесным просторам до самого заката.

— Мне пора. — Иналия боялась услышать эти слова весь день.

— Обещай, что вернешься.

— Только если ты будешь меня ждать, экорнин*.

На ее щеку легла его теплая ладонь. Она закрыла глаза, и почувствовала его дыхание на своем лице. Их губы слились в осторожном нежном поцелуе. В последнем поцелуе. Когда принцесса открыла глаза, его уже нигде не было. Она лишь тщетно вглядывалась в листву деревьев.

— Как печально. — Раздался над ухом Иналии незнакомый голос. — Любовь погибла, не успев родиться.

Ярко-зеленый лес, залитый красноватым светом заходящего солнца, померк и растворился в воздухе. Вместо него перед глазами эльфийки появился потолок собственной комнаты, расписанный узорами и эльфийскими рунами.

— Разбитое сердце юной эльфийки

Поет, словно стая синиц.

Тебя озарит свет девичьей улыбки

И взмахи чудесных ресниц.

Лишь тот, кто захочет, увидит терзанья

Что скрыты за маской тепла

Лишь тот, кто захочет, услышит молчанье

Что жжет ее душу до тла…

Иналия скосила глаза на мужчину, что стоял посреди комнаты, опустив правую руку на рукоять меча, висящего на поясе, а в левой держа книжицу. Он сразу показался ей странным. И только сфокусировав взгляд, она поняла, в чем состоит его странность. Его кожа была цвета корицы, голова гладко выбритая, при этом сбривать бороду ему, видимо, не очень хотелось.

— У вашей племянницы талант! Она ведь о вас писала? Тут написано "Посвящено моей самой близкой подруге". Я надеюсь, вы меня простите. Я позволил себе позаимствовать у вас сборник стихотворений Дэйелис Остроперой. Должен отметить, на всеобщем языке е прозвище звучит не так красиво, как на эльфийском. Дэйелис Нибилайн.

— И словом не смейте ее касаться! — Окончательно придя в себя, прошипела Иналия.

— Еще раз прошу прощения, если обидел вас. И за не удобства. — Помолчав добавил он.

Как ни странно, голос и вообще весь вид незнакомца источали искренность. Как ни прислушивалась, Иналия не уловила ни единой нотки фальши. Его вежливость не была наигранной. На мгновение принцессе показалось, что этому человеку воистину жаль, что ему приходится держать ее в плену. Что он не желает ей зла. Но она не дала себя обмануть. Он просто хороший актер.

— Строите из себя пример деликатности, даже не представившись. — Хмыкнула она.

— Мое имя вам ни о чем не скажет. Однако, дабы очистить себя от клейма невежества… Я Ригфред, глава племени Луой и полководец объединенных племен.

— Какая честь! Я бы непременно исполнила реверанс, но… — Она многозначительно указала взглядом туда, где под одеялом были скованы ее руки.

— Это лишнее. К тому же, в вашем положении это действительно затруднительно. И, боюсь, мне пора. Но не беспокойтесь, мы с вами еще непременно увидимся. А пока о вас позаботится Вилла.

Ригфред, глава племени Луой и полководец объединенных племен откланялся и покинул светлицу принцессы Иналии, ставшую для нее тюрьмой. Но в одиночестве она пребывала не долго. В двери тут же показалась женщина. Иналия никогда не имела привычки даже акцентировать свое внимание на недостатках кого бы то ни было, не говоря уж о том, что бы смеяться над этим. Однако, когда женщине пришлось протискиваться в узкую эльфийскую дверь боком, втянув живот, принцесса позволила себе едва слышно усмехнуться. Женщина этого не заметила.

Вилла подошла ближе и Иналия разглядела ее лицо. И с удивлением отметила, что у той кожа тоже темная, словно крепко заваренный черный чай. Кудрявые, черные, словно уголь, волосы были собраны в пучок, одуванчиком распушившийся над ее головой.

— Будете пытать меня? — горько усмехнулась Иналия.

— Эзби гелемпери нааксиви*. — Ответила Вилла каким-то уж слишком по-матерински ласковым голосом. — Вексварин*. — Добавила она, поднеся к губам фляжку с каким-то травяным отваром. Иналия отвернулась, но женщина была настойчива. При этом тон ее не изменялся. — Шерхиск небэ, кеса мин*.

Ясно было, что ни на всеобщем, ни на эльфийском она не говорит. Но Иналия все-таки попыталась найти с ней общий язык. Однако, ни гномьего, ни драконьего женщина тоже не понимала.

— Нэаксив*! Вексварин! — не выходя из себя проговорила она. Крепко взяла Иналию за затылок и приложила к плотно сжатым губам эльфийки фляжку. Как ни сопротивлялась, ей пришлось сделать глоток.

Спустя всего одну минуту, по телу разлилась приятная слабость. Чувствуя это, Иналии стало страшно. Но, спустя еще минуту, за слабостью пришло спокойствие. Иналия изо всех сил сопротивлялась действию отвара. Тщетно.

Дождавшись, когда подопечная полностью расслабилась, Вилла стянула с нее одеяло. Только сейчас принцесса поняла, как же холодно в неотапливаемой комнате. Хотелось вернуться обратно под уютное одеяло. Но перспектива размяться была не менее желанной. Темнокожая женщина расстегивала ремни, сковывающие эльфийку, напевая странный, незнакомый девушке мотив. Совершенно непонятный для нее и какой-то… дикий, наверное.

Тем временем Вилла освободила эльфийку и помогла ей подняться. Первой же мыслью было толкнуть женщину, и отбиваясь магией от стражников, вырваться на волю. Но ни одно заклинание не приходило в голову, словно она разом забыла все годы обучения магии.

Вилла вела Иналию под руку по коридору. У входа в ее комнату стояли стражники. Тоже темнокожие.

— Воистину Черные Ящеры. — тихо проговорила эльфийка. Но никто ее не понял.

Полная женщина привела ее в купальню. Паровая уже была готова к использованию. Вилла заботливо потянулась к рубашке Иналии, что бы помочь снять. Но принцесса, возмущенно оттолкнула ее руку и разделась сама.

В паровой комнате было жарко, а белый пар клубился густым полотном. Женщина, обмотанная полотенцем, уложила эльфийскую принцессу на мраморную скамью и принялась натирать ее мыльной щеткой. Затем облила водой. Дала подопечной немного насладиться жаром, а потом отправила ее в источник, находящийся в соседней комнате.

Там из под пола била теплая вода и текла в бассейн, наполняя его до краев. Темнокожая женщина оставила эльфийку одну. Она уж думала, что ее не оставят сегодня наедине со своими мыслями. Но вот это случилось и… никаких мыслей не было. Иналия даже сформулировать четкую мысль не могла. Казалось, их было так много, что эльфийка не могла ухватиться за нить одной, как та обрывалась и уносилась прочь, мелькая неясной тенью. Это состояние одновременно и расслабляло, и заставляло нервничать. Собраться с мыслями ей не удалось и когда вернулась Вилла.

Женщина подбежала к источнику, что-то взволнованно говорила, вытаскивая Иналию из воды. Оказывается, эльфийка, утонув в раздумьях, чуть не утонула в источнике. Вилла обтерла ее и одела в чистое свободное белое платье. Затем усадила в прихожей на скамью у зеркала и принялась расчесывать эльфийскую принцессу. А она смотрела на свое отражение в зеркале, которое казалось ей чужим. На фоне белого, но не белоснежного, одеяния, бледного лица с потухшими глазами, рыжие, собранные в аккуратную косу, волосы выглядели яркой нелепой кляксой.

И снова ее повели по некогда родным, а теперь таким чужим коридорам. Снова приковали к кровати, которая была застелена свежими простынями. В камине беззвучно плясали язычки пламени. Хорошо, что они не рубят деревья ради этого, пронеслась мысль в голове Иналии и тут же забылась.

____________________________________________________________________________________

*экорнин — бельчонок

*Эзби гелемпери нааксиви — я не говорю на всеобщем

*Вексварин — пей

*Шерхиск небэ, кеса мин — не упрямься, дочка

*Нэаксив — не болтай

_______________________________________________________________________________________