Полюбить Монстра

Глава 8.

— Ты к Грише? К Гору? — Спросила меня рыжеволосая девушка, с которой мы несколько дней назад случайно столкнулись в коридоре шикарного жилого комплекса, куда меня привёз Мамон.

— Да, — я кивнула.

— Я так и поняла. Запомнила тебя. Ну идем, — девушка сняла с головы капюшон с меховой опушкой. — Сан Саныч, девушка со мной, — обратилась она к консьержу и направилась в сторону лифтов.

Во второй раз приезжать сюда было уже не так страшно. Но сердце всё равно колотилось где-то под корнем языка.

— Марика, — представилась девушка, когда створки лифта за нами закрылись.

— Марианна.

— Понятно, — Марика привалилась плечом к стенке, лениво наблюдая за мелькающими цифрами этажей.

В руках она держала два больших пакета. Мой взгляд зацепился за блестящую упаковку конфет.

— Сама добиралась? — Марика перевела на меня вопросительный взгляд.

— Да.

— Мамон не подвёз? — на полных губах наметилась тень ироничной улыбки.

— В этот раз я решила обойтись своими силами.

— Понятно, — снова произнесла Марика.

Лифт неощутимо остановился. Когда мы вышли в коридор, Марика принялась что-то искать в своем рюкзаке. Он небрежно на одной лямке висел у нее на левом плече.

— Долг? — вдруг спросила она.

— Что? — я непонимающе уставилась на Марику.

— Грише должна? Ну из-за этого ты здесь, так?

— Муж задолжал, — внутри меня снова вспыхнула злость и на себя саму, и на Юру.

— Деньги собрала? — Марика достала телефон и неторопливо двинулась в сторону входных дверей.

— Не всю сумму, — я ледяными пальцами сжала сумку, в которой в отдельном большом конверте лежали деньги, предназначенные для Гора.

Не знаю, зачем именно в конверт их спрятала. Купюры и так резинкой перетянуты. Да и важно ли это сейчас: в конверте долг передавать или нет.

Во взгляде Марики промелькнула какая-то не совсем понятная для меня эмоция. Что-то между удивлением и жалостью.

Когда мы вошли в квартиру, по ушам ударила музыка, затем мужской низкий смех. Кажется, у кого-то сегодня был праздник. Мысленно приказав себе не пугаться, я разулась вслед за Марикой. Похоже, она совсем не была настроена на веселье.

— Держите, — протянула она, когда мы вошли в зал.

Вокруг журнального стола были расставлены кресла и стулья. Среди нескольких мужчин я тут же нашла взглядом Гора. Он сидел в кресле и закусывал ломтиком лимона только что выпитый алкоголь. Черная рубашка наполовину расстёгнута. В глазах застыл блеск веселья.

Когда мы подошли чуть ближе, я увидела Мамона. Он, развалившись на диване, удобно устроил свою голову на коленях у девушки. Но как только увидел Марику, тут же выпрямился и поспешил забрать у нее пакеты.

— И вот, — она кивнула в мою сторону, — тебе привела, братец.

Гор откинулся на спинку кресла и медленно перевел взгляд в мою сторону. Рядом с ним сидела женщина лет тридцати. Ухоженная с модной короткой стрижкой. В одной руке она держала фужер с шампанским, а пальцами другой неторопливо перебирала короткие тёмные волосы на затылке у Гора.

— Музыку, — сухо обратился Гор к кому-то из присутствующих.

Музыка сразу же стала потише. Теперь почти все поглядывали то на меня, то на хозяина дома. Марика, сняв куртку, нагло толкнула Мамона в плечо и устроилась рядом с ним на диване.

— Деньги на стол, — всё так же сухо проговорил Гор, но на этот раз обращаясь уже ко мне.

Мой мозг зачем-то выхватил крошечный факт, что сегодня голос Гора звучал уже нормально. Не простужено. Но его тембр всё равно вызвал какой-то странный трепет, определённо возбужденный страхом.

— Я бы хотела поговорить наедине, — от волнения у меня во рту пересохло и мои слова прозвучали недостаточно громко.

— Ты деньги принесла? — Гор немного нахмурился и налил себе в стакан еще алкоголя. Судя по цвету, это, наверное, был коньяк.

— Да.

Я быстро расстегнула сумку, вынула конверт и подойдя чуть ближе, опустила его на свободный уголок журнального столика.

Один из друзей Гора тут же передал ему конверт. Гор достал деньги, провел большим пальцем по двум довольно плотным пачкам и снова посмотрел на меня. На этот раз я в его взгляде не увидела отблеск веселья, только неподвижную глубокую пустоту. Бездну или черную дыру, внутри которой я непременно сгорю. От меня точно ничего не останется. Разве что горстка пепла. Но даже если каким-то чудом спасусь, то просто провалюсь в ее бесконечность и в любом случае умру.

— Здесь не всё, — Гор спрятал деньги обратно в конверт.

— Я знаю. Но это всё, что я смогла найти за эти три дня, — волнение усилилось, и я услышала шум собственной крови в ушах. — Я могла бы отработать эти деньги. Я хорошо готовлю.

Мамон, скривившись, окинул меня быстрым взглядом. Внутри меня волнение сжигало все ткани и органы. А снаружи казалось, что я от страха превратилась в ледышку.

— Я помню, что вы говорили насчет поблажек. Но я предлагаю свои услуги. Параллельно я продолжу выплачивать долг.

— Точно отбитая, — прокомментировал Мамон. — Русским же языком тебе всё уже разъяснили, а ты продолжаешь условия диктовать.

— Почему я должен принять твое предложение? — в голосе Гора не было ни насмешки, ни злорадства. Ничего.

Он в отличие от своего бритоголового дружка не упивался моим унизительным положением. Но и снисхождения от Гора вряд ли я смогу дождаться.

— Не знаю, — честно ответила я.

— Гриш, — обратилась к Гору женщина, перебиравшая пальцами его волосы на затылке. — Может, отдашь ее мне?

Я вздрогнула. «Отдашь» прозвучало так, будто я была не человеком, а, допустим, животным или игрушкой. Все присутствующие посмотрели на говорившую.

— Моя прошлая домработница воровать у меня начала. Пришлось ее уволить. Мне нужна новая, Гриш.

Гор чуть повернул голову вправо, слушая свою подругу. Его лицо оставалось непроницаемым. Только вот эта неподвижная бездна в глазах продолжала намекать мне, что лучше ни на что хорошее не надеяться.

— А эта чем лучше? — Гор снова посмотрел на меня. Чуть исподлобья и будто бы на этот раз оценивая.

— У нее стимул есть добросовестно работать, — губы женщины дрогнули в едва заметной улыбке. — Если не справится с обязанностями, то Мамон с ней разберется. Если попробует что-то украсть, Мамон опять-таки придет ко мне на помощь. Пусть работает на меня в качестве уплаты процентов. А остаток тебе выплачивает уже реальными деньгами.

Я стояла ни живая, ни мертвая. В голове не было ни одной внятной мысли.

— Никогда не понимал баб, которые бросаются защищать собой своих недоразвитых мужиков, — с презрением проговорил Гор, и в один глоток осушил свой стакан. — Готова из-за него батрачить?

— Нет, — честно и уверенно ответила я. — Не из-за него. К сожалению, вся эта история может негативно сказаться на моей семье. И чтобы этого не произошло я готова… к любой работе.

— Уже негативно сказалась, — Гор отправил в рот ломтик лимона и даже не скривился, а я вдруг почувствовала эту характерную яркую кислинку во рту. — Когда ты вышла замуж за идиота и родила ему ребенка.

— Может, хватит? — недовольным тоном спросила Марика, хмуро глядя на своего брата. — Ты ведь уже принял решение.

— Злись сколько хочешь. Я своего мнения не изменю, — Гор ответил сестре таким же хмурым взглядом.

У меня создалось впечатление, что они говорили о чем-то своем. О каком-то деле, которое не могли между собой решить из-за противоположных точек зрения.

— Ты, — Гор посмотрел на меня. — С завтрашнего дня работаешь на нее, — он кивнул на свою подругу. — Поняла меня?

— Гор, ты рехнулся? — ошеломленно спросил Мамон и подался чуть вперед.

Я видела только его затылок.

— Ты типа меценатом стал? Сколько она еще должна? Половину? Тридцать штук — это дохера.

Все разом притихли. Если до этого момента я слышала шепотки и плеск алкоголя, что наливали в стаканы, то сейчас никто даже не шевелился. Только тихая музыка незримо витала в застывшем пространстве комнаты.

— А с каких это пор ты стал считать мои бабки? — Гор тоже подался вперед, уперев локти в колени.

Черная бездна в глазах Гора стала ледяной и угрожающей. У меня от этого взгляда мурашки по спине пробежались. Гор не моргал. Внешне он выглядел совершенно спокойным. Никаких нервных или суетливых движений. Непоколебимость. Будто этот мужчина и в самом деле настоящая гора. Кричи на нее, бей, царапай — без толку. Себе же хуже сделаешь, а ему всё равно.

Меня это потрясло. Энергетика Гора вдруг невидимыми волнами разошлась по застывшему пространству. Ему осталось только подняться, расправить свои огромные широкие плечи и тогда победа в ментальном поединке железной хваткой вцепится в Гора.

— Да я не считаю. Но с какого хера такое снисхождение?

— Я отчитываться перед тобой обязан? — Гор продолжал удерживать дружка под прицелом своего немигающего взгляда.

Он не говорил ничего такого, что могло бы вот так просто ударить на поражение. Но в голосе сосредоточилось что-то такое, что по умолчанию определяло, кто здесь главный. И это главенство диктовалось не деньгами и влиянием. Гор в принципе был главным. Потому что никто другой из присутствующих им быть не мог. И дело даже не во внешности. Мамон тоже довольно крепкий мужчина. Дело в энергетике, в поведении. Есть люди, которые рождаются лидерами, а есть те, кому нужен этот лидер. Гор относился к первой категории, а Мамон — ко второй.

— Нет. Это твое дело, — Мамон капитулировал, торопливо откинувшись обратно на спинку дивана.

— Завтра. Начинаешь. Работу. — Повторил специально для меня Гор.

Я кивнула и сразу мысленно определила для себя, что никакое снисхождение не руководило этим мужчиной. Он просто одним выстрелом убил двух зайцев: обеспечил своей подруге домработницу и привязал меня к дальней грани своего окружения, чтобы я была на виду.

Правда кое-что всё же не складывалось в моей уже идеально выстроенной схеме. Когда я возвращалась домой, никак не могла понять, почему Гор пошел более безболезненным путем? Он ведь имел на меня куда более действенные рычаги давления.