Помни войну

Глава 36

— Ваши императорские высочества, я собрал вас для того, чтобы посоветоваться насчет продолжения войны с коварным врагом, — царь говорил глухо, старательно отводя взгляд от каждого из присутствующих, за исключением Сандро. В том, что война проиграна, каждый из великих князей прекрасно осознавал, а потому никто из них не рвался ехать в Маньчжурию, и всю ответственность за поражение принимать исключительно на себя, что напрямую могло дискредитировать правящую династию. Да в этом не было необходимости — у двух дядей императора, что могли бы возглавить армию и флот на Дальнем Востоке, совершенно отсутствовали полководческие и флотоводческие дарования, о чем было прекрасно известно всему окружению, включая и их самих.

— Считаю, что победа, одержанная над японцами в двухдневном бою в Цусимском проливе, и прорыв 2-й Тихоокеанской эскадры во Владивосток, дает нам надежду на более благополучное завершение кампании. А те меры, которые предложил временно командующий эскадрой контр-адмирал Фелькерзам следует осуществить в полном объеме. Или, может быть, не стоит их принимать, но тогда нужно понять, в чем там заключены ошибки. И тогда нам стоит заменить Фелькерзама на более подходящую кандидатуру. Тогда назовите мне ее, и мы примем общее решение.

После сказанных царем слов наступила давящая слух тишина — Николай Александрович, как всегда, увильнул от принятия самоличного решения, переложив его принятие на родственников. И первым отозвался великий князь Владимир Александрович:

— Ваше императорское величество! Подготовить к выходу корабли Черноморского флота настоятельно необходимы, чтобы не говорил тут мой любезный брат, — ехидный взгляд скользнул по насупившемуся лицу генерал-адмиралу, который очень не любил когда обсуждались вопросы его «епархии», где он считал себя полновластным «хозяином».

— Три новых броненосца не станут надежной защитой побережья от появления более могущественного британского флота, тогда как смогут оказать решительное воздействие на японцев. Оставшихся пяти старых кораблей будет вполне достаточно, чтобы сдержать турок. Вопрос только в том, дадут ли османы возможность пройти нашей эскадре через проливы, или перекроют их по наущению из Лондона⁈

— Оттоманская Порта выполнят соглашение о проходе, даже если над кораблями не будет развеваться брейд-вымпел вашего императорского величества, — негромко произнес Александр Михайлович, прекрасно понявший «откуда ветер дует». — Если мы уберем три самых лучших броненосца из Черного моря и оставим их на Дальнем Востоке, то в Константинополе Диван вздохнет с облегчением, чтобы не напевали им в уши британские послы. Можно прибегнуть к посредничеству Берлина и Парижа, но лучше осуществить прохождение кораблей через Босфор и Дарданеллы самостоятельно. Но тогда присутствие августейшей семьи обязательно.

— Аликс выразила желание побывать в Крыму этой осенью и совершить небольшое путешествие по Черному и Средиземному морю, — негромко произнес царь, и добавил такое, что фактически поставило все точки над «И». — Посетим нашего брата, греческого короля и обратно вернемся в Севастополь на «Полярной Звезде», яхта будет ждать в Пирее.

Сандро от этих слов напрягся — удар по Алексею Александровичу был нанесен страшной силы — в дела его «вотчины» открыто вмешались, а вот свои планы генерал-адмирал озвучил преждевременно.

— Наш флот на Дальнем Востоке необходимо срочно усиливать, пока есть такая возможность, — негромко произнес генерал-инспектор кавалерии великий князь Николай Николаевич, которого все именовали «младшим» в отличие от отца, фельдмаршала. — Если 2-я эскадра пошла из Балтики, то 3-я должна уйти из Черного моря. Что касается командующего, то скажу прямо — коней на переправе не меняют!

— И вполне толково предложил команды потопленных кораблей перевести на вспомогательные крейсера — они хорошо сплаваны, и думаю, жаждут отомстить японцам!

Владимир Александрович присоединился к мнению двоюродного брата, и позиции определились — генералы показали, что они стоят за продолжение войны и использование последнего довода. Теперь слово было за моряками, и говорить должен был именно он, как младший по чину. Александр Михайлович вздохнул, понимая, что после сказанных слов генерал-адмирал, его непосредственный начальник начнет его люто ненавидеть, хотя и раньше отличался неприязненностью. Но хоть так, с этого вечера, он начнет чистить новые «авгиевы конюшню», которыми стало Морское ведомство.

— Я присоединяюсь к высказанному мнению, ваше императорское величество! Нужно готовить к отплытию все боеспособные корабли, а такие еще есть. С Черноморского флота отправить осенью три броненосца с крейсером, все с новой артиллерией. Из Балтики «Славу» с новыми минными крейсерами, что достраиваются в Либаве. А также оставшиеся старые корабли, что уже подготавливаются к плаванию — я имею в виду «Императора Александра II» и крейсера «Память Азова» и «Адмирал Корнилов». Можно успеть вооружить их новыми пушками Кане. Больше у нас ничего нет — остались лишь совсем старые суда, настолько ветхие, что выход даже из Финского залива на них равносилен океанскому переходу.

Александр Михайлович посмотрел на генералов, те с ехидцей посматривали на побагровевшего генерал-адмирала. Сейчас Сандро осознавал, что царь умело их стравил между собой, а иначе хотя бы относительный порядок в Доме Романовых поддерживать было невозможно.

И решил подвести черту окончательно'

— Предложенное контр-адмиралом Фелькерзамом следует принять в полном объеме — оно вполне разумно, как перевооружение кораблей, так и организация крейсерской войны, которую до сих пор мы так и не удосужились начать, ибо в Морском ведомстве не понимают ее необходимости. Следует закупить в германии новые быстроходные пароходы, и незамедлительно отправить «Дон» и «Русь» на Бонины. Япония на Британия — ее можно победить, организовав по настоящему опасную крейсерскую блокаду! Я могу заняться ее становлением, если на то будет воля и желание его императорского величества! На Японию нужно нападать со всех сторон!

Это был не «камушек», брошенный в «огород» генерал-адмирала, а тяжелый булыжник, что он метнул в мокрый картон, который «семь пудов августейшего мяса» выставило в качестве защитной стены.

И сейчас Сандро ощутил, что сделал выигрышный ход, увидев склоненную голову Ники. Это означало только одно — дядю император желает потихоньку убрать со столь важного поста, пока против него в обществе бурлит возмущение. Его, если сам Александр Михайлович действительно отличится в войне, то его могут поставить на освободившуюся должность. А в такой ситуации следовало рискнуть!

— Ты прав, — буркнул Владимир Александрович. — И Фелькерзам не дурак, умен — жаль только, что тяжко болен, да и чин у него пока невысокий. Но ведь последнее завсегда исправить можно, раз такая блестящая победа одержана, что славного Синопа стоит! Надо ему своего рода «карт бланш» выписать, чтобы не все вопросы с Адмиралтейством согласовывать. На войне время не терпит, и не ждет, пока решение будет принято!

— Да, это так — пусть командует, раз у него хорошо получается, а если кому что не нравится, как контр-адмиралу Греве, то пусть едут в столицу! Действительно — год войны прошел, а он до сих пор крейсер не отремонтировал! Такое нельзя спускать!

Великий князь Николай Николаевич бубнил глухо, но после его слов все стало предельно ясно. Генералом-адмиралом и его выдвиженцами в семье сильно недовольны. Считают, что на них лежит прямая вина за поражения в войне с японцами. Сейчас произошло немыслимое — «семь пудов августейшего мяса» фактически отодвинули от Дальнего Востока, и это только начало, это верный признак того, что вообще уберут, не простив рубиновый крест на шее любовницы.

Слишком вызывающе — а светское общество такого не прощает!

— Ваши императорские высочества, а теперь нам вместе нужно решить, кто способен возглавить нашу армию в Маньчжурии…