Попаданец в поисках смысла

Глава 28

Понятно, что сразу уснуть мне не получилось, и я долго ворочался, по нескольку раз обдумывая каждое сказанное слово, и задавался вопросом: «Могло ли всё сложиться как-то иначе?» И ответ был только один — нет, не могло. Судя по всему, тут имеется соперничество между оратами, да и их рыцарями, а я просто пешка в этой игре.

За завтраком рыцари из отряда ората Теракуца смотрели на меня с большим неодобрением, но особой агрессии на их лицах заметно не было. Ну, и хорошо. Не хотелось, чтобы мне на голову со стены упал неизвестно как там оказавшийся камень. Впрочем, рыцарю, тем более, старшему рыцарю, мстить какому-то оруженосцу — слишком мелко. Это значит снизойти до его уровня, или поднять до своего. Но всегда можно просто намекнуть слугам или стражникам, что есть один зазнайка-выскочка, которому неплохо бы указать на его место. Вряд ли здесь, в замке ора, служат дураки, и кто-нибудь да наверняка захочет заслужить расположение старшего рыцаря.

Скоро начались приготовления к отъезду. Во дворе поставили несколько повозок и слуги складывали туда мешки. Потом привезли длинную крытую повозку, в которой поедут владыка ор и Фенецар. Жаль. Я надеялся на остановках почаще общаться с дракканом и улучшать свои навыки общения с этим животным. Но имелись и приятные новости. Например, другие ораты — конкретно Теракуц — остаются, и мне не надо всю дорогу оглядываться и ждать неприятностей от того здоровяка.

Раньше владыки брали с собой несколько оратов, с каждым из которых ехали и его рыцари. Но последние ограничения коснулись и этого. Ну, да. Всё логично: один ор, один орат, один владетель, один оруженосец. Экономия раза в три или, даже, в четыре получается. Интересно, на что будут потрачены сэкономленные монеты? Ведь не просто же так всё это затеивалось! Явно появилась какая-то новая статья расходов. Эндерут рассказывал, что в прежние годы проходило множество турниров, в которых участвовали и ораты, отдельно, правда. На эти соревнования приходила тьма народу, и слава победителей распространялась почти мгновенно по гератиям. Теперь же былой зрелищности не будет.

— Турниры же из-за этого не отменят? — задал я старшему рыцарю важный для себя вопрос.

— Нет, но если раньше из более полусотни гератий приезжало по двое или трое оратов, то в итоге было порядка ста пятидесяти рыцарских отрядов из почти двух тысяч рыцарей. Каждый день проходило не менее десяти турниров... С раннего утра до позднего вечера и то не каждый мог на них попасть, и допускались лишь лучшие. А что теперь? — печальный взгляд мужчины был устремлён через меня.

— Думаю, что и по три турнира на дню, — это неплохо.

Эндерут посмотрел с жалостью:

— Вот станешь рыцарем, и сразу поймёшь, что значит годами находиться в тени и не иметь возможности показать другим на что способен.

— Но в разных городах турниры иногда же устраиваются.

— Устраиваются. Но это местечковые события, о которых знают лишь в ближайших гератиях, в лучшем случае. Запомни, для рыцаря нет ничего важнее славы! Чем крупнее турнир, в котором он выиграет, тем значительнее слава, тем шире известность и популярность. И, чего греха таить, тем больше женщин захотят родить от такого чемпиона детей.

— А это-то здесь каким боком? — моему удивлению не было предела.

— Далеко не все рыцари уходят на покой здоровыми... Многие даже нездоровыми не доживают до сорока пяти лет. О чём вспоминать, сидя в таверне под старость лет? И об этом тоже. Все победы важны: и на войне, и на турнирах, и... везде. Мал ты ещё, — ухмыльнулся старший рыцарь. — Вот лет через пятнадцать об этом с тобой уже будет интересно поговорить. Иди, тренируйся... на манекенах.

Я и пошёл. После часа занятий обнаружил рядом каких-то парней. Вроде бы видел их за столом. Да, действительно, видел. Они — местные оруженосцы.

— Это ты, что ли хорошо в шахматы играешь? — спросил один.

— Думаю, что здесь многие хорошие шахматисты, — отвечаю и понимаю, что вопрос был задан неспроста.

— А вот мечом ты машешь как какой-то земледелец.

Молчу. Вроде и так видно, что затевается намеренная ссора.

— Что за времена пошли! — картинно оборачивается парень к стоящим рядом. — Скоро оруженосцы и позабудут, что такое запах крови врага, и все битвы начнут происходить на шахматной доске.

Несколько человек рассмеялось, поддерживая шутку.

— Не побоишься со мной сразиться, шахматный чемпион? — спросил парень и сплюнул, выражая своё отношения ко мне.

— А ты фигуры на доске умеешь переставлять? — решил съязвить я.

— Я умею меч в руке держать, в то время, как другие и палку не знают с какого конца взять.

Опять раздались смешки.

— Давай попробуем, — отвечаю. — Только без щитов.

— Что это за бой без щитов? — недоумевает парень.

— Бой для сильных духом воинов, — простодушно отвечаю я. — Для тех, кто не прячется за куском дерева.

Теперь уже я улыбаюсь, а вот задира задумался. Его же всегда учили со щитом тренироваться. Без него боязно, можно же неплохо так получить по незащищённым местам, что несколько дней кожа руки будет представлять один большой синяк.

— Без щитов только простолюдины дерутся, — пытается выйти из ситуации парень.

— Боишься? — решил я подначить задиру.

— Тебя? — и незнакомец опять сплюнул.

— Так давай, покажи храбрость!

Слышу, как парни перешёптываются, что такой дохляк вряд ли сильно ударит... да ещё после тренировки.

— Уговорил! — важно отвечает парень, будто бы не он, а я его вызвал на поединок.

Вот мы встали друг против друга с деревянными мечами. На каждом лишь поддоспешник и шлем. Противник мой решает покончить с таким необычным поединком как можно быстрее, и, вкладывая всю силу, широко замахивается.

Свист. Меч рассекает воздух и по инерции здоровяк чуть разворачивается влево, ненамного открывая правый бок, в который сразу же ударяет мой меч. Парень тут же кривится. Ага, больно! Щита, который служит некоторым ограничителем для образовавшейся при ударе широкого размаха у него нет, вот и тело ведёт себя непривычно. Всё-таки, если тебя годами учат биться только со щитом, то без него уже многое делаешь не так.

В ответ ударил я хорошо. Поддоспешник, конечно, защитил, но постоять задире и вздохнуть поглубже не получится, поскольку сразу я бью в него быстрой серией коротких тычков. Получается не очень больно, но часто, и все в почти одно и то же место, по ребрам. Главное, — не дать ему опомниться. Последующие наши действия были похожи: он пытается меня достать ударом, в который вкладывает силу, а я бью по рёбрам или по чему придётся. Иногда он по привычке выставляет левую руку, но раз она не держит щит, то получает сильные удары от моего меча. С каждым последующим разом парень делает замах всё неувереннее и неувереннее, поскольку рёбра-то побаливают. Да, мне тоже в конце концов прилетело, но Инна не дремлет.

— Чем это вы тут занимаетесь?! — раздался недоуменный вопрос, и мы остановились, обернувшись к вопрошающему.

— Учебный бой, — неохотно отвечает здоровяк, растерявший почти всю свою воинственность.

— Учебный бой без щитов?

— Так этот дохляк по-другому и не умеет, — пытается выкрутиться парень

— Может, он по-другому и не умеет, только вот ты зачем заделался учебным манекеном? — строго спросил мужчина. — На три его удара ты отвечаешь одним. Расстегни поддоспешник. Я хочу взглянуть на твоё тело.

— Мастер Кинус... Холодно...

— Ничего, холод для воина не может быть достойной причиной для отказа от чего бы то ни было.

Пришлось парню раздеваться. Хмм... На его теле отчётливо видны следы от моих ударов, и некоторые уже начинают синеть.

— Отправляйся к себе Аотсо и не выходи без моего разрешения, — следует приказ. — Ну а ты, молодой человек, почему бьёшься без щита?

— Будь у него щит, то ещё неизвестно на чьём теле появилось бы больше синяков.

— Вот как?! — прищурился мужчина. — Решил поставить противника в непривычную для него ситуацию, и тем самым увеличить свои шансы на победу? Умно!

Стою, молчу. Я давно уже понял для себя, что иногда лучше молчать, давая таким образом собеседнику самому подвести тебя к тому, что он хочет узнать.

— Я Кетоут Доминин, мастер меча в этом замке.

— Айвор Камадос, оруженосец господина владетеля Ральмевика Ануракта, сейчас состою при отряде господина ората Шаумара Фенецара, — как можно почтительнее представился я.

— Хм... — задумался Доминин. — Даже так?! И всё же, почему ты бьёшься без меча.

— Я хочу стать обоеруким воином, мастер.

— Очень интересно! И почему?

— Не хочу таскать тяжёлый щит.

— Ха-ха! — засмеялся мужчина. — Забавно! Впрочем, с твоим нынешним телосложением это может быть неплохим выходом. Используй Аотсо щит, и он просто бы пёр на тебя как бык. Жаль, что ты завтра уезжаешь. Моим ученикам было бы неплохо провести с тобой несколько боёв, дабы избавиться от некоторых иллюзий. А то они думают, что я — занудный старик, который часто заставляет делать их бестолковые упражнения.

— Мне тоже жаль, мастер! — с чувством ответил я. — Дней за пять я бы перенял много хороших приёмов.

— За пять дней? Да ты шутник! Впрочем... как знать, — Доминин задумался. — Ладно, покажу тебе один приём для обоерукого мечника, и посмотрю, насколько точно ты его запомнишь. Но сразу предупреждаю, что долго объяснять не буду... У меня есть и другие дела. Надо посмотреть, сколько на самом деле ты поставил синяков тому увальню.

И мастер показал. Потом ещё раз, и снова. Он просто встал сзади, ухватившись своими руками за мои и двигал ими. Для системы не было проблемой запомнить движения и, к удивлению Доминина, я смог несколько раз повторить тут же.

— Не удивлюсь, если лет через пять или десять услышу много интересного о тебе, молодой человек. Но только если ты не загордишься и не остановишься в изучении этого нелёгкого искусства, — сказал мастер и пошёл навещать здоровяка.

Нет худа без добра. Теперь ко мне не будут лезть все, кому не лень. Ну и хотя бы один приём, да я выучил. Правда, мастер сам им почти никогда не пользовался, но надо же с чего-то мне начинать!

Следующее открытие за этот день не заставило себя долго ждать. Я увидел дракканов, которых выводили на прогулку. Во дворе к этому моменту осталось лишь несколько оритинов, но и они проявляли некоторую нервозность.

Как я понял из отрывочных объяснений, что эти звери не имеют одной-единственной расцветки, как это можно наблюдать на примере тех же ящериц, чьими далёкими родственниками являются дракканы. Чешуя у них плотная и немного блестящая, масти, если так можно сказать, были тёмно-синими и тёмно-зелёными, с желтовато-сероватыми переливами ближе к животу и внутренним сторонам лап. Возможно, что есть дракканы и с другими расцветками — это же генно-модифицированные звери — но здесь таковых не увидел.

Они выглядели изумительными в своей чудовищной красоте и холодно поглядывали своими желтыми глазами с продольными зрачками на людей, мимо которых они проходили.

— Друг. Спокойствие, — начал я тихо шипеть, увидя знакомого зверя.

— Друг. Спокойствие, — ответил мне зверь.

И вдруг со всех сторон послышалось шипение других дракканов. Они спрашивали, где этот «друг», поскольку невдалеке от меня стояли люди. Звери чуть сбавили ход и, как показалось, стали изучать мой внешний вид, а я повторял и повторял им прежние слова.

Слух у них, хуже, чем у лошадей и людей, поэтому на крики они реагируют почти равнодушно. Правда, многие считают это недостатком, но тут претензии не к этим животным, а к генетикам, которые улучшали предков современных дракканов довольно длительное время, перед тем как начать их массовое распространение.

Тех предков обнаружили на одной из диких планет, которую когда-то решили колонизировать оры. В какой-то момент гуманоиды начали тревожиться, что различные травоядные, перевезённые на планету, стали исчезать, хотя рядом и не было никаких больших хищников. Оказалось, что во время зимних холодов, некие гигантские ящерицы спускались с гор, где они жили в жаркое время, и нападали на стада домашних животных и уносили на далёкие расстояния, прежде, чем начать есть. Этих удивительных существ отловили, и кому-то из генетиков пришла идея сделать из них ездовых зверей, одинаково быстро перемещающихся почти по любым поверхностям благодаря когтистым лапам.

Остаток дня я провёл за тренировками, поскольку сильно сомневался, что мне получится уделить своему мечу внимание в тех местах, где будем останавливаться. Единственно, на что я отвлёкся, — посетил лавку оружейника, в которой были представлены вполне достойные клинки из очень даже хорошего металла. Вот только Эндерут сказал, что всё-таки лучше вначале посетить Центральную гератию. Ведь там выбор богаче, хотя цены и выше.

Впрочем, до тех мест ехать далеко, и если всё оставить на потом, то этого «потом» может и не случиться. У местного оружейника я присмотрел лёгкий вариант пластинчатой защиты из инопланетного металла для туловища, что-то вроде кирасы. Возможно, это излишняя предосторожность, но от арбалетного болта, удара меча или копья, могущих повредить рёбра или грудину, он убережёт наверняка. Правда, лишь в том случае, если они сделаны из местного металла без всяких редкоземельных присадок. Мне бы ещё шлем такого же качества...

Всё оставшееся до отъезда время я провёл в тренировках, представляя, как буду двигаться, если напялю на себя эту защиту, и так и не понял, насколько в ней будет удобно. Конечно, хорошо бы примерить, но оружейник без залога не соглашался, а я подозревал, что в этом случае он обязательно при возврате найдёт какую-нибудь царапину, и придётся либо расстаться с частью денег или вообще купить.

Утром наш объединённый отряд выступил в путь. Впереди, как и до этого, ехали рыцари Фенецара. Теперь они не собирались постоянно проверять людей, поскольку не хотели создавать заторы на дорогах. За нами двигалась длинная крытая повозка, в которой сидел владыка и орат. Драккан Фенецара шёл следом. За ним на открытых повозках передвигался отряд стражников владыки. Замыкал шествие отряд владетеля, тоже сидевшего в крытой повозке. Всего около семидесяти вооружённых человек.

Понятно, что такое количество на постоялых дворах будет очень сложно разместить. К тому же могло случиться и так, что и другие оры выберут эту дорогу. Да, это путешествие продолжительностью в месяц вряд ли можно назвать простым. Вселяло надежду, что мы, так или иначе, будем останавливаться в городах хотя бы на день или два, чтобы отдохнуть от постоянного передвижения.

Всего ожидается проехать мимо трёх городов, и я надеялся, что смогу там немного развлечься. Впрочем, ехавшие рядом со мной Онадер и Сутараг только и делали, что мечтали о предстоящих посещениях борделей, утомив меня этим настолько, что я проехал подальше на три десятка шагов, услышав за спиной раздающий смех. Взрослые дурни, а не рыцари!

Вскоре мне надоело и это. Потом в голову пришла шальная мысль, и я спросил у Эндерута:

— Могу я отъехать подальше от головы отряда и заняться проверкой меток?

— Остынь, господин Айвор Камадос! — неожиданно официально ответил он мне. — Сейчас не время этим заниматься. Вот на обратном пути...

— Я устал слушать разговоры о девках...

— Да, с Онадером трудно долго ехать рядом, — с пониманием кивнул старший рыцарь. — Я знаю его более пяти лет и скажу честно, что не выдержу рядом и дня. А если с ним окажется ещё и Сутараг.... Ладно, парень, даю добро. Проверяй, но будь внимателен и если увидишь, что мы к тебе приближаемся, или отходи в сторону, или бросай всё и двигайся вперёд.

Обрадовавшись, я пришпорил Титана, который, ошалев от этой моей вольности, поскакал быстрее, чем мне этого хотелось. Вскоре я начал его приостанавливать и пустил шагом, размышляя о том, что передвигаться с отрядом рыцарей иногда бывает утомительно. Ещё я думал, что зимой на тёплом коне ехать более комфортно, чем на драккане, а летом — наоборот. Хмм... Может, приобрести этого зверя? На то и Центральная гератия, чтобы там было всё. Мой Титан стоит около четырёхсот монет серебром, а то и больше, если кому-то захочется купить именно иноходца. Чистокровных необъезженных продают начиная с тысячи монет, если хорошо и долго торговаться, и за боевого коня хотят от двух тысяч. Сколько же стоит драккан?

Хмм... Кто это там идёт?

— Эй, поселянка! Я из патруля гератии. Покажи метку!

— Хорошо, — кивает женщина и тянет за завязки блузки. Только вот вместо метки показывает мне совсем другое. — Хороши мои коричневые метки, молодой господин? — улыбается она. — Хочешь поближе поглядеть? Какая тебе больше нравится: левая или правая?

Я ошалел и молчу, а женщина невозмутимо завязывает шнуровку и идет дальше своей дорогой.

— Дура! — кричу ей вдогонку. Весь настрой испортила. Постоял немного, дождался, когда рыцари сравнятся со мной и поехал рядом. Смотрю, а те смеются. Даже не смеются, а ржут!

— Что случилось?

— Да женщина, что сейчас повстречалась, крикнула нам, что если молодой господин всё же захочет поближе её метки посмотреть, то живёт она в поселении Онси, что вон у того озера, а зовут её Ама, — и снова заржали.

— Да, Айвор, случается и такое, — Мокина Онадер тоже смеялся и утирал слёзы. — Опасно бывает в одиночку метки проверять, можно и без штанов остаться... Женщины они такие... бывают и чрезмерно страстные.

— На обратном пути я могу отпустить тебя к ней, — ухмыляется Эндерут. — Только напомни мне об этом заранее.

Вот так весь оставшийся день отряд вспоминал эту историю, а я не знал, куда себя деть от стыда.