Попаданка из семьи Русалковых

Русалки

Снова я ехала с принцем на белом коне. Но предпочла бы ехать не с ним. Линс плелся позади на моей лошади.

— Русалки — это всего лишь русалки, — сказал Ринс.

Странным таким тоном. Для кого-то всего лишь, а для меня возможные предки. Неясно правда, что на счет хвоста.

— Конечно, они ненавидят тебя, — продолжил принц и добавил бодро, — но ты ведь будешь не одна.

Но я то знала, что ненавидят русалки ведьму. Как тьянсы. И мне бояться нечего. Жаль только, что я не прочитала, что там Визифлюндия написала. Но с родственницами и сама разберусь.

А вот Линс… Он то верит, то не верит, что я ведьма. По дороге принц проболтался, что Коротконожка боялась Визифлюндии, как огня. Должно быть, пока болтался на тягучем облаке, не заметил, как лошадь не хотела отдавать мне дерево. А блондин видел.

У меня сердце замирало, когда я представляла, что признаюсь во всем Линсу. Как он поверит мне. Поверит, что я попаданка, которую подставила ненавистная ему ведьма. Но это ожерелье. Как некстати!

Принц принялся рассказывать про русалок. Русалки жили в море. Оно находилось довольно далеко от дворца. Но мы уже проехали реку, лес и гору. Оставалось совсем немного до Заброшенных земель.

— Заброшенных земель? — невольно переспросила я.

— Эх, Визифлюндия, — добродушно вздохнул Ринс, — если бы ты не была так злопамятна, то знала бы об этом.

На берегу моря никто не жил. Люди обходили эти места стороной. Несмотря на то, что по берегу дорога была удобнее и гораздо короче. Но путники предпочитали пробираться через лес и преодолевать горы. Только бы не встретить русалок.

— Дорога куда? — уточнила я.

Раз ведьма так не любит те места.

— И этого ты не знаешь? — удивился принц. — Из нашего королевства в соседнее. Мы торгуем. Но из-за долгого пути не сказать, что очень успешно.

Ринс словно забыл, что говорит с ведьмой. Голос его стал серьезным, и он рассказывал о делах своего королевства с увлечением. Еще его дед пытался проложить дорогу по берегу моря, но только потерял большое войско и большую часть работников. Это вызвало огромное недовольство среди народа. И этим решил воспользоваться его старший сын, наследник престола. Заговор был разоблачен, вспыхнувший бунт подавлен. Но бунтовщик не смирился. Выйдя из заключения, он снова попытался сместить сместить короля и занять трон. И тогда наследником был назначен другой сын, младший.

— Мой отец, — добавил Ринс. — А дядя стал шутом.

Берег моря считался одним из самых опасных мест в этом мире.

— Поэтому я и оставил это испытание последним, — сказал принц. — Ты отказывалась сюда ехать. Ведьма — и боится!

Я не ведьма. Повторила себе это несколько раз — не помогло. Мне тоже становилось страшно.

Дорога оказалась долгой. Из разговоров Линса и Ринса на привалах я поняла, что это еще не самый дальний путь. Самым дальним было первое испытание, когда они ездили за семенами цветов на пустоши.

Жара изматывала. Нам не встретилось ни одного озерца. И я так и не решилась сказать, что предпочла бы ехать утром.

Дорога шла вверх. А когда поднялись, то я ахнула. Перед нами раскинулась такая красота, что сердце возликовало.

Внизу лежало море. Лазурное у самого берега и синее вдали. Золотистый берег сиял под солнцем, а сразу за широкой полосой песка росли и цвели какие-то необыкновенные деревья. Их сладковато-свежий аромат долетал до нас вместе с соленым запахом моря. Кое-где на берегу и в море возвышались огромные камни. И на одном из них спиной к нам сидела девушка с буро-красными волосами. Не оглянувшись на нас, она нырнула в воду и исчезла в его глубине.

На этот раз принц дождался Линса, прежде чем поехать дальше. Тьянсы, всю дорогу бесшумно бежавшие с нами, отправились к берегу неохотно.

Море манило. Оно плескалось и сияло, заманивая в свои прохладные воды. Измученное жарой тело изнывало от тоски по нему. Медленно приближался вечер. И море становилось еще прекраснее.

Но к воде мы не приблизились. Немного спустились с вершины и заехали в скопление цветущих деревьев, спрятавшееся за огромным камнем. Камень бросал тень, и здесь было прохладнее. Цветы на деревьях вблизи оказались огромными. Плодов не было — Линс обыскал все. Зато нас окутало одуряющим ароматом. Однако спрятались мы здесь не ради этого. Оказалось, ведьма указала на зачарованный камень, ограждающий от русалок.

— Искупаться бы, — с тоской сказал Ринс и почесал голову.

Я только вздохнула, глубоко разделяя тоску принца. И замерла — Линс смотрел на меня. Как он был красив! Заходящее солнце пронизывало ветви и золотило волосы Линса. Глаза в полутени казались темнее. И теплее.

Закат на море был прекрасен. Он озарял розовато-золотистым блеском небо и воду. А после заката приплыли русалки.

Их было много. Так много, что считать было бесполезно. Они мелькали полуголыми телами — просто другая половина была сплошным рыбьим хвостом. Длинные волосы их были яркими, в основном красными или желтыми. Глаза огромными. Русалки были красивы. Они резвились в воде, как веселые рыбки. Небо еще бросало свои отблески на море, и от этого русалки казались еще таинственнее.

— Ну, Визифлюндия! — принц подтолкнул меня в спину. — Разузнай там все.

— Что разузнать? — не поняла я.

— Звездная жемчужина, — пояснил Ринс. — Ты что, уже забыла?

Прекраснейшей из принцесс понадобилась самая редкая из жемчужин. Найти ее можно было в самых глубинах морей. Люди не могли ее достать. Но могли русалки.

— Ваше Высочество, — вмешался Линс. — Это опасно.

— Да брось, Линс, — отмахнулся принц. — Это у ведьмы тысячелетняя память. А полурыбы все давно забыли.

И он снова подтолкнул меня в спину. Я охотно пошла к морю. Едва вышла из-за камня, как русалки обернулись ко мне. Сначала заметила одна, потом другая, а потом все разом, бросив свои игры, уставились на меня. Огромные сине-зеленые глаза. И загнутые вверх внешние уголки глаз. Я похожа на них. Он меня признают. Недаром я Русалкова. У нас в семье даже есть старинный перстень с камнем цвета моря.

Я ступила на золотистый песок. Ноги чуть погрузились. Мелкий, нежный, нагретый за день. А впереди море. Теперь его свежесть обдавала меня, и уже долетали соленые брызги. Тело томилось и рвалось к воду.

Русалки переглядывались. Среди них послышался серебристый смех. Они с любопытством следили за мной.

— Поплавай с нами, — позвала одна из них. — Мы ничего тебе не сделаем, путник.

Снова послышался серебристый смех. И словно под каким-то дурманом я стала скидывать одежду. Смех сразу иссяк. Русалки разочарованно переглянулись.

— Зачем ты носишь мужскую одежду? — укорила одна.

— Мы могли тебя утопить! — поддержала вторая.

А я входила в воду. Прохладные волны обдали мое разгоряченное тело. Я зашла глубже и поплыла, забыв обо всем.

— Смотрите, смотрите, — снова засмеялись русалки. — Она любит море.

И они окружили меня со всех сторон и стали весело плескаться. Кто-то трогал мои волосы, кто-то прикасался к коже.

— Эй, Визифлюндия! — раздалось зычно с берега. — Ты чего прохлаждаешься? Пусть несут жемчужину!

Море разом потемнело. И не от внезапно нахлынувшей ночи. Все русалки замерли, их серебристые хвосты больше не мелькали, переливаясь, в воде.

— Ведьма? Ведьма! — послышалось со всех сторон. — Она изменила внешность.

И вдруг многочисленные руки схватили меня и потянули за собой, в открытое море. Я отбивалась.

— Я — Алина Русалкова, попала к вам из друго… — попыталась выкрикнуть, и тут же многочисленные руки погрузили меня под воду.

И там, под водой, продолжали тащить дальше. Иногда мне удавалось вынырнуть и схватить воздух. Едва заметила, как к морю бежит Линс. А из-за камней вышел Ринс.

И тут русалки запели. Некоторые из них, запрыгнув на выдающиеся из воды камни, повернулись к берегу и запели серебряную песнь. Такую красивую, что замирало сердце даже у меня. Хотя было не до песен… А Ринс, как зачарованный, пошел к воде. Меч выпал из его рук, на губах расплылась улыбка. Он растопырил руки и шел к морю, словно собираясь крепко обнять и прижать к себе нежное тело русалки. И некоторые из них спрыгнули с камней и поплыли поближе к берегу, навстречу принцу.

Линс вынужден был броситься к нему, схватить и попытаться оттащить. Попытаться, потому что словно какая-то неведомая сила тянула принца к русалкам. Ринс вырывался и сопротивлялся, нападая на Линса. Меня же русалки увлекали все дальше в море.

Заметив, что Линсу почти удалось затащить принца за камни, некоторые из окружавших меня русалок быстро поплыли к берегу. И тоже запели. Ринс рванулся, но блондин удержал его.

— Он любит, любит… — пронеслось среди русалок. — Он не поддается..

Линс затащил принца за камни, и пение стихло. Недовольные русалки отплывали от берега и присоединялись к тем, кто увлекал меня прочь.

— Утопить ее в море. Так далеко, чтобы она никогда не выбралась, — говорили русалки.