Попаданка из семьи Русалковых

День коронации

Мы попались в ловушку. Выхода не было. Кроме одного.

— Я стану ведьмой! — сказала твердо.

И все разом оглянулись на меня. С такими выражениями на лицах, что раньше мне стало бы не по себе. Но не сейчас.

— Притворюсь, что я ведьма, — пояснила шепотом. — Если мне поверят, то приоткроют дверь и..

— А дальше мы сами, — понял меня Линс.

У нас было одно преимущество: никто не знал, что я — не ведьма. А моя внешность была знакома во дворце именно как внешность молодой Визифлюндии. Именно такой она была, когда выходила замуж.

И вот началось. Сначала мы подняли страшный шум. Стражники бились, кричали, громко молили Визифлюндию о пощаде. Стража с другой стороны центральных темничных дверей занервничала и стала прислушиваться. Но замочная скважина была закрыта с нашей стороны. А им было строго-настрого запрещено заходить внутрь. И, вероятно, даже открывать дверь.

— К ночи вы станете жабами на моем болоте! — зловещим голосом ведьмы провозгласила я как можно громче. — Вот что будет с теми, кто замышляет заговоры против меня и моей власти. Вот что будет с каждым, кто не подчинится моему приказу.

Потом шагнула к двери и властно постучала по ней.

— Именем королевы Визифлюндии, открывайте! — как можно вреднее.

С той стороны совсем занервничали.

— Ва. ваше Вы. высочество? — спросил срывающийся голос.

Совсем молоденький парень, судя по всему.

— Высочество? — гнев просто расплескивался из меня. — Как ты смеешь?

— Но ведь коронация… — сорвалось у юнца.

— Что? Думаешь, раз я потратила все силы на этих предателей, у меня не наберется горстки на тебя? — и добавила голосом, не сулящим ничего хорошего: — Кто ты такой? Назови свое имя!

Открыла скважину и заглянула туда. От скважины тут же отпрянул чей-то голубовато-зеленый глаз. А немного спустя посмотрел снова. На этот раз я встала перед дверью во всей красе — гордая жена наследного принца. Даже короля. А за моей спиной лежали изувеченные бесчувственные стражники. Точнее, притворялись, но в неверном свете коптящих факелов кто разберет. К тому же Линс порезал себе руку ножом и измазал некоторых в крови.

Глаз перед скважиной поменялся — теперь смотрел карий. Я соединила ладони, словно обнимая ими невидимый шар, и принялась шептать разные слова. Кажется, даже «телевизор» и «компьютер» упомянула.

— Ваше Величество, — сказал голос, на этот раз другой и более твердый, — мы действуем согласно вашему указу — никого не впускать и не выпускать из этих дверей.

— Указ — это я, — терпеливо объяснила ему. — И отменяю его. Мой новый указ..

Я замолчала. Набрала побольше воздуха и грозно и противно прорычала:

— Открыть немедленно дверь!

И дверь открылась. Несколько растерянных стражников смотрели на меня — снова молодую ведьму — во все глаза. И одновременно мои воины ожили и бросились к двери. Они быстро смяли опешивших стражников, закинули их в темницу и заперли. Нам нужно было торопиться, потому что коронация должна была вот-вот начаться.

Бесконечные коридоры, стычки, испуганные слуги — все это словно слилось, пока мы пробирались к нужному месту. Но были и верные королю люди, которые присоединялись к нам. Линс — он все же воспитывался во дворце как приемный сын короля — знал потайные двери. В том числе и те, которые вели в торжественный зал.

И мы заскочили в него в тот самый момент, когда корона уже приближалась к ведьме. Окна торжественного зала были плотно зашторены, помещение освещали тускловатые светильники.

— Стойте! — скомандовал Линс.

Молодой король едва сидел на троне. Ему явно было плохо, и его поддерживали подданные со всех сторон. На голове Ринса была корона. На его коленях лежал внушительный золотой жезл, изукрашенный драгоценными камнями. Ринс попытался вскочить, но не смог.

— Линс! Ты жив? — хрипло спросил он.

— Ваше Величество! — Линс выступил вперед. — Визифлюндия не ваша жена. Вы женились на другой.

И он выставил вперед меня. Шорох и шепот пронеся по торжественной зале. У Ринса немного отвис подбородок. Он растерянно переводил взгляд с меня на Визифлюндию и обратно.

— Мальчишка женился на мне! — выкрикнула ведьма. — Он ясно сказал — на Визифлюндии.

— Я — не Визифлюндия, — ответила громко. — И требую признать брак недействительным.

И объяснила, как все произошло. Ведьма метнула на меня злобный взгляд. Такой злобы я отродясь не видела. Даже не по себе стало. Поднялся шум. Люди были растеряны, растеряны и. радостны?

— Вы выдавали себя за ведьму? — строго спросил главный распорядитель коронации.

— Да, — ответила ему. — Иначе не смогла бы вернуться в свой мир. Я попала в королевство Лиринс..

Но договорить не успела. Взбешенная ведьма разразилась потоком брани. Светильники померкли, зловонный болотный туман полез из всех щелей. Темный луч метнулся в мою сторону. Линс мгновенно среагировал, подхватил меня и ринулся в сторону. Луч попал в придворную даму, она ойкнула, потом издала странный звук, похожий на кваканье, и стала обрастать жабьей кожей. Другие дамы завизжали и бросились врассыпную. Поднялась суматоха. Линс ринулся к шторам, но новый темный луч заставил его упасть на пол.

— Окна! Откройте окна! — крикнул Линс.

Люди кричали и метались. Ведьма хохотала. Король Ринс, очень бледный, совсем был сражен болезнью. И только верные ему люди — стражники из темницы — пробрались к окнам и распахнули их, сдернув шторы.

Ослепительное солнце полилось в торжественный зал, заставляя ведьму пятиться в угол. Свежий ветер, ароматный от цветов из королевского сада, рассеивал и выгонял прочь болотный туман.

Но ведьма не сдавалась. Снова и снова в нас летел луч, лоснящийся от черноты. Стражники пускали в ведьму стрелы, но те натыкались на невидимую стену перед ведьмой и падали. И все же воины окружали ее, прячась за мебелью.

И вдруг Визифлюндия рухнула. Как подкошенная — вот именно как срубленное сухое дерево на болотах. За спиной ведьмы стоял Ринс. В руках он держал тяжелый королевский жезл.

Так закончился для ведьмы этот долгожданный день. Стражники накрепко связали ее и отправили в темницу.

Советники короля собрали совет и в тот же день признали брак Ринса с Визифлюндией недействительным. По причине того, что он был введен в заблуждение чужеземкой, назвавшейся Визифлюндией. Коей на самом деле эта чужемирка не являлась. Меня признали виновной в обмане Его Высочества. И присудили отправить в темницу. По соседству с ведьмой.

Последнее слово было за Ринсом. Молодой король был по-прежнему бледен. Но ему явно стало лучше.

— Сначала я хочу наградить, — сказал Ринс, — тех, кто остался мне верен.

Большая часть придворных постаралась спрятаться в тень. Дамы тоже занервничали.

— Линс! — провозгласил молодой король. — Ты рос со мной. И не предал даже перед лицом смерти. Что ты хочешь? И я клянусь, что исполню твою просьбу.

Советники короля зашептались. Снова клятва! Да, Ринс опять был неосторожен.

— Что, если он потребует отдать трон ему, безродному воину? — услышала я чей-то сдавленный и испуганный шепот.

Оглянуться не могла — меня окружала стража. Линс вышел вперед. Повисло молчание.

— Ваше Величество, — сказал Линс. — Я прошу у вас позволения жениться.

И вот тут-то молчание стало совсем мертвым. Жаль, что мне не было видно лиц всех придворных дам. Они вытянулись, их лица. В чем, в чем, а в подобном желании никто из них даже и не думал подозревать Линса.

— И оказать милость моей невесте, — добавил Линс.

— Я обещал, — ответил Ринс, — и исполню. Кто она?

Взгляды придворных дам заскользили друг по другу, выискивая ее.

— Чужеземка, — сказал Линс. — Алина. Вот она.

И он показал на меня. Придворные дамы. Я думала, вытягиваться их лицам уже некуда — и ошибалась. Ринс слегка приподнял брови. И усмехнулся.

— А я говорил… — начал он с усмешкой, но проскользил взглядом по придворным и не стал завершать фразу.

И все же просьба Линса ему не понравилась. Это было видно. Но снова клятва, ничего не поделаешь. И молодой король объявил, что снимает с меня приговор, освобождает от любого наказания, награждает своей милостью и передает мою судьбу в руки своего верного воина Линса.

Линс посмотрел на меня. Полный зал, впивающийся в нас глазами. Неодобрение, витающее в воздухе. Недовольство молодого короля. А мы стояли и улыбались друг другу. Между нами больше нет преград. И мы будем принадлежать друг другу. В любом из миров.