Попадос. Месть героя. Том четвертый

Глава 13 Окончательное решение

— Видимо это мой предел, — подумал Гриша, почувствовав лёгкое головокружение после того как поднял очередного живого мертвеца. Открыв окно системы, и посмотрев на показатель маны, он мысленно констатировал, — 831 из 2234, вроде и до нуля ещё далеко, а уже хреного. Что за логика, в упор не пойму? — Раньше подобные вопросы обычного оставались без ответа, и Григорию приходилось надеяться на то, что сам найдёт его. Но сейчас рядом с ним стоял умудренный жизнью маг. Поэтому не мудрствуя лукаво, он спросил, — господин Барус, меня давно интересовало, но никак не находил достойного объяснения, почему при расходе чуть больше чем половины маны становится плохо?

— Признаться, неожиданный вопрос, господин Григорий, — с толикой удивления в голосе ответил мужчина, внимательно посмотрев в ответ. — Обычно об этом спрашивают новички, но по вам как бы не скажешь, что вы несведущи в магии.

— Простите, я не совсем правильно выразился. Я знаю, что всё сущее содержит ману, которая является некой жизненной энергией. Безусловно, несложно догадаться, что при её недостатке человеку становится плохо.

— Кажется, я вас понял, господин Григорий, — произнёс Барус, когда его собеседник сделал небольшую паузу, чтобы сформулировать вопрос. — По молодости меня это тоже смущало. Вроде развиваешься, улучшаешь свой контроль маны, её в свою очередь становиться всё больше и больше, но в тоже время израсходуй её чуть больше чем половину и тебе становится плохо.

— Да господин Барус, вы правильно меня поняли. — Кивнув в ответ на сказанные Гришей слова, лекарь продолжил:

— Со временем я начал осваивать контроль внутренней энергии, уровней поднабрал, общался с различными магами и, в общем, пришёл к выводу, что чем сильнее мы становимся, тем больше маны нам требуется. Сам посуди, когда мы начинаем осваивать ворожбу, мы в первую очередь учимся контролировать ману внутри себя. С ростом контроля растёт и её запас, и лишь затем мы начинаем ворожить простые заклинания.

— Да, звучит логично, — согласился Гриша, про себя подумав, — всё так, как я и предполагал.

Барус в свою очередь, мягко улыбнувшись, произнёс, — в магии логика это одна из основ. Без неё ни одну формулу не построишь.

— В этом господин Барус, я уже не раз успел убедиться, — тоже слегка улыбнувшись, ответил Гриша. Затем, взглянув на кучу трупов, которые ему отнесли в специально отведённое Рагарисов место низкоранговые авантюристы, добавив, — до завтра с ними вроде ничего не должно статься, а на сегодня, с меня хватит.

— Боюсь что завтра добавятся ещё, — со вздохом произнёс маг. — Всё же не зря они проделали сразу две дыры в стенах.

— Ну да, скорей всего так и будет, — не шибко радостно ответил Григорий, который уже немного засомневался, что его идея с созданием отряда живых мертвецов это такая классная задумка.

Барус, проживший уже далеко не один десяток, легко заметил, что Гриша не очень доволен тем, что ему приходится делать, поэтому решил его немного подбодрить, сказав, — в любом случае, на завтра нам должно хватить и тех, кого вы подняли. Ну а потом, вам же не обязательно их всех воскрешать?

— Вы абсолютно правы. Хотя такой шанс создать себе небольшую армию зомби и зарегистрировать их как авантюристов, я даже не уверен, выпадет ли мне ещё хоть раз.

— Учитывая то, что я уже успел услышать о вас, думаю, с этим не будет проблем. — После этих слов, Барус, улыбнувшись одними уголками губ, добавил, — тем более, зачем вам армия мертвецов. Вы же не собираетесь захватывать страну?

— Захватывать страну? — Криво улыбнувшись, переспросил Гриша, а затем, с лёгкой иронией в голосе продолжил, — нет уж, уж увольте, проблем тогда не оберёшься. — Про себя же он подумал, — если мне всё же суждено навсегда остаться в этом грёбаном мирке, то обзаводиться таким геморроем как корона на голове я не собираюсь. Лучше уж я прокачаюсь, построю себе где-нибудь поместье побольше и буду жить припеваючи.

— Полностью с вам согласен, господин Григорий. Это слишком утомительно. — Сделав небольшую паузу, Барус продолжил, — ну да ладно, раз вы закончили, то я пойду к дочери, а то уже полдня не виделись.

— Хорошо. Я тоже скоро в гильдию отправлюсь, только, — сделав короткую паузу, Гриша кивнул на небольшой отряд неживых, продолжив, — с этими разберусь.

Утро началось рано, солнцу было ещё далеко до восхода, когда Гриша вместе со своей группой, явился к городской стене. Здесь уже была куча народа, часть из которого дежурила всю ночь, поочерёдно сменяя друг друга.

Оглядевшись и не увидев знакомых, Григорий направился к северному пролому, который, как ему ещё вчера сообщили, он должен был оборонять. Здесь было куда тише, чем у ворот, хотя народу тоже хватало, пара десятков рыцарей и примерно столько же авантюристов, большая часть из которых внимательно всматривалась в сторону вражеского лагеря.

Подойдя ближе и выровнявшись с проломом, Гриша тоже взглянул в него. Но ничего так и не увидел. Хоть стена и была разрушена, но её остатки образовали весьма высокую горку, из-за которого было ничего не видно.

— Господин Григорий? — Услышал парень незнакомый голос. Повернувшись на него, он увидел крепкого на вид, не молодого, но и не старого мужчину. Тот внимательно смотрел на него, видимо дожидаясь ответа.

— Да он самый. С кем имею честь? — Ответил Гриша, тоже внимательно глядя на своего собеседника.

— Барон Даниэль Хамс, я возглавляю отряд этих рыцарей, — ответив, мужчина замолчал на несколько секунд, чем воспользовался Григорий, сказав:

— Приятно с вами познакомиться барон, — чуть поклонившись, произнёс Гриша. — Господин Лаулус мне рассказывал о вас вчера вечером. И как понимаю, здесь не все ваши ребята?

— Да, господин Григорий, — немного озадаченно, ответил барон, подумав, — какой странный молодой человек. Я думал он обычный авантюрист, но раз его лично вводил в курс дел господин Лаулус, то значит, он весьма не прост. — Вслух же, он, стараясь сохранять невозмутимость, спросил, — а это всё ваши люди?

— Ну, можно и так сказать, — слегка улыбнувшись, ответил Гриша, подумав, — правда больше десяти из них мертвецы, но думаю это не так уж и важно.

— Впервые вижу такой большой отряд авантюристов. — Сказав это, барон внимательнее посмотрел на живых мертвецов, а затем удивлённо произнёс, — странные у вас ребята. Взгляд у них какой-то непонятный, будто неживой, да и оружие у них, вроде как цинцерийское.

— Так они же мёртвые, — пожав плечами и специально сделав лицо, будто говорит нечто само собой разумеющееся, ответил Гриша, внимательно следя за реакцией собеседника.

— Мертвые? — Ошарашено переспросил Даниэль, поочерёдно переводя взгляд то на Григория, то на мертвецов. — А выглядят как живые, — будто не веря своим глазам, произнёс он, остановив свой взгляд на Барусе, на что тот, стараясь сдержать улыбку, ответил:

— Прошу прощения господин, но я пока ещё живой.

— Понятно, прошу прощения. — Как-то задумчиво, произнёс барон. Затем, видимо на всякий случай, спросил, — но хороши ли ваши мертвецы в бою?

— Хороши господин Даниэль. Это бывшие монардары, которым теперь, не ведом даже страх смерти.

— Простите, господин Григорий. Просто я слышал, что зомби довольно слабая нежить, — действительно искренне произнёс барон, добавив в конце, — но возможно молва врёт

— Не врёт господин Даниэль, зомби действительно слабые, так ещё и смердят страшно, ­– демонстративно поморщившись, сказал Гриша. — Но столь бесполезную мерзость я в жизни подымать не собирался.

— Понятно господин Григорий, — совершенно ничего не понимая, ответил барон. Но так как он был не столь молод как выглядел, так ещё в придачу имел насыщенную множеством знакомств жизнь, он решил не торопиться с выводами и для начала посмотреть, что представляет из себя его собеседник на деле. — Тогда я надеюсь на вас и ваших ребят, — закончил он, немного поклонившись, тем самым намекая, что ему более нечего сказать.

— Взаимно господин Даниэль, — ответил Гриша, тоже слегка поклонившись, будто зеркально отражая барона.

Может через час, а может через два, затрубили цинцерийские трубы, оповещая всех о наступлении. Солнце как раз только начало подниматься из-за горизонта, а афнийские войска лишь большей частью прибыли на места. Григорий в этот момент всё также находился возле северного пролома и спокойно наблюдал, как в их сторону направилась волна вражеских воинов.

— Видимо там их не меньше четырёх сотен, — достаточно выдержано произнёс Даниэль, стоявший по правую руку от Григория, в ответ на что тот с безразличием произнёс:

— Без разницы. Обычные воины. Видимо монардаров они решили приберечь для штурма ворот.

— Или держат в запасе, — предположил Даниэль.

— Конечно, с цинцерийцев станется, но как по мне это будет уже совсем глупо, — вмешался в разговор Барус, стоявший чуть левее от говоривших.

— Как по мне, изначально было глупо нападать на Сатрадар столь малыми силами. — Сказав это, Гриша, глубоко вздохнув, добавил, — что ж они уже близко, пора отправляться к отрядам, — при этом про себя он продолжил, — а заодно обновить чары.

Говорившие спокойно смогли разойтись, а их отряды построиться, приготовившись к сражению. Ещё до начала сражения Григорий настоял впустить противника внутрь и планомерно истребить его. Всё же осадное положение ему совершенно не нравилось, и он надеялся к концу этого дня разобраться с цинцерийцами. Ведь до этих пор, он даже в бордель не мог спокойно сходить, а из развлечений за последние сутки был лишь подъём мертвецов, который только и делал, что выматывал его.

Цинцерийцы жы наступали сразу по всем фронтам, поэтому, когда они вошли в северный пролом, Григорию было уже не до наблюдений за тем, что происходит за его спиной, где как раз находились восточные ворота.

Стройные ряды цинцерийских воинов быстрым, но аккуратным шагом переваливали то, что когда-то было стеной, а сейчас превратилось лишь в груду камней и щебня. Наблюдая за тем как они, прикрывшись щитами, «растекаются» по выделенной им площади, Григорий не думал ни о чём. Он будто стал просто наблюдателем, смотревшим фильм в кинотеатре. Данное состояние продлилось лишь короткий миг, которого как раз хватило, чтобы цинцерийцы подошли к нему и его отряду. Следом же начался бой, достаточно простой и можно сказать заурядный. Противник, пытаясь держать строй, напирал, выставив щиты наперевес и периодически делая выпады мечом. Гришины мертвецы, делали всё тоже самое, в то время как он и сражавшаяся рядом Нарли, выбирал момент, когда противник делает выпад, чтобы парировав атаку, нанести свой смертельный удар.

Краем глаза Гриша прекрасно видел, что рыцари Даниэля справляются также легко, как и его мертвецы. Ничего не вызывало опасений, как вдруг они заметил на небольшом возвышении, образованном остатками стены, с десяток магов, которые явно ворожили чары.

— Барус! В проломе маги! — Воскликнул Григорий, как в следующий миг на него навалились ближайшие к нему цинцерийцы. Сразу три воина, видимо решив, что смогут сразить его одновременной атакой, сделали выпад, но тут же поплатились за это. Одного из них убила Нарли, двух других он сам.

В следующий миг Гриша, увидев, как вражеские чародеи почти доплели заклинания, обрушил на них град из своих способностей. В первую очередь полетел шар молний, а следом ледяная стрела и удар молний. Маги, в которых он попал, тут же отпряли назад, но видимо благодаря вменяемой экипировке они явно остались живы. Но следом, в оставшихся цинцерийских магов, полетели заклинания от магов авантюристов, которых хоть и было немного, но их количества было явно более чем достаточно, чтобы подавить такое количество магов. Тем более, среди атакующих был Барус, который в свою очередь использовал огненные шары, легко пробивающие даже латные доспехи, не то что балахоны магов.

Дальнейший бой проходил без особых приключений. Вражеские маги, большей частью раненые, не решились на повторную попытку. А обычные воины не представляли особых проблем, рыцарям и элитным авантюристам. Как следствие, не прошло и получаса, как враг невольно начал пятиться назад. Цинцерийские потери были явно ещё не большими, но видимо вчерашний штурм оставил неизгладимые впечатления у них. Ну а то, что все цинцерийцы пришли исключительно побеждать, грабить и убивать, но ни как не умирать, было и ежу понятно, что собственно и привело к тому исходу, к которому всё подошло. Уже вскоре противник начал отступать, планомерно и спокойно, но именно отступать. Причём по всем фронтам. Даже монардары не выдержали долго.

— И в чём был план этого штурма⁉ — С удивлением воскликнул Даниэль, когда противник отступил обратно в лагерь.

— М-да, такое ощущение, будто они лет сто не воевали и за это время и вовсе забыли, как штурмовать города, — задумчиво глядя на множество трупов, лежавших на когда-то белом снегу, произнёс Григорий. На сказанное Барус, невольно усмехнувшись, произнёс:

— Как не странно, но видимо, вы правы. Они действительно разучились воевать.

— Как так⁉ — Удивился Гриша, глядя на целителя.

— Да вот так, — разведя руками, произнёс Барус, после чего решив уточнить, продолжил, — в настоящий момент Цинцерия довольно небольшое и не очень богатое государство, большую часть которого занимают горы, в которых к слову, горные орки это не самые страшные обитатели.

— Понятно. Видимо с ними никто не воевал последнее время, а они порядком увлеклись в своих фантазиях, — немного задумчиво произнёс Гриша, подумав, — что для нас только к лучшему.

— Да вы правы, господин Григорий. Но думаю, лишь отчасти. У цинцерии действительно сильная армия, одна их пехота чего стоит, — сказав это, Барус кивнул на убитых воинов. — Но это как раз их и подвело. Слишком уверившись в себе, они где-то забыли, а где-то проигнорировали множество прописных стратегических истин.

— Ну, пока нам это только на руку, господин Барус, — улыбнувшись, сказал Гриша. — Хотя намёк ваш понял, дальше будет тяжелее.

— Да скорей всего. Хотя теперь у нас, вероятно, будет передышка, а затем, смею предположить, они будут наступать более серьёзными силами. — Сказанное целителем больше всего поразило Даниэля, в то время как Григорий отнёсся к его слова более спокойно, лишь подумал:

— Угу, видимо к этому моменту мне действительно нужно будет хорошо подготовиться.

— Это катастрофа! — Было первым, что произнёс Райкот по возвращении в шатёр.

— Тем не менее, нам этого следовало ожидать, — безэмоционально, будто мертвец, произнёс Велиан. В этом сражении, остатки его гарадоса не пострадали, на этот раз они были в задних рядах и как запахло жареным, то сразу отступили. Но ситуация его никак не могла радовать. Всё же как не посмотри, но это было второе поражение, в котором они хоть и не потеряли так много людей как в первом, но однозначно убедились, что их солдаты превратились из тех, кто пришёл побеждать, в побеждённых. С этим ничего нельзя было поделать, лишь смириться и отступать. Но произнести это вслух, Велиан просто не мог.

— Да, к сожалению, этот вариант был ожидаем, — произнёс задумчиво Вайрус. Пару раз стукнув по столу пальцем, он добавил, — хотя я не думал, что всё настолько плохо.

— Возможно, это не самое лучшее решение, но я предлагаю отступать, — произнёс Лайнас. Голос мужчины был неуверенным, а взгляд упирался в стол. Было видно, что сказанное им неприятно ему самому, но все прекрасно поняли, что он сделал именно то, что они все должны были сделать ещё вчера. Ведь сражение было проиграно уже тогда. Сегодня же это была скорей предсмертная агония, нежели бой, который даже с натяжкой сложно было назвать попыткой захватить город.

— Все остальные такого же мнения? — Спросил Райкот, печально обведя взглядом всех присутствующих. Он прекрасно знал, какой ответ крутиться у всех в голове, даже не смотря на то, что после его слов в палатке повисло молчание. Немного подождав, он на всякий случай задал ещё один вопрос, — есть те, кто против отступления?

Конечно же на последний вопрос, никто не решился сказать хоть слово против, что вновь породило тишину, которая не продлилась долго. — Как бы мне не было от этого неприятно, но раз никто не против отступления, я приказываю снимать лагерь. Мы возвращаемся обратно в Цинцерию.