Порабощенная

Глава 11

— Прежде всего мне нужна ароматная ванна. Затем, если ты рискнешь открыть свою сокровищницу с женскими уборами, мы выберем нечто такое, против чего примипил не устоит.

Диана почти час отмокала в восхитительной горячей воде. Когда растаяла боль в ноющей спине, рабыни для банных услуг укутали ее в огромное полотенце и занялись прической.

Келл принес резную коробку из кипарисового дерева с украшениями для волос и драгоценностями.

— Кому это принадлежит? — с любопытством спросила она.

— Все на этой вилле принадлежит Маркусу Магнусу, но если тебя интересует, не является ли обладательницей всех этих сокровищ женщина, то я отвечу тебе «нет». Это главным образом дары торговцев Аква Сулис. Здесь много ремесленников-кельтов, делающих прекрасные украшения. У хозяина много амулетов, некоторые — золотые с янтарем, другие — серебряные

с неограненными изумрудами. Маркус коллекционирует кельтские украшения. У него хороший вкус.

Глаза Дианы и Келла встретились, и оба рассмеялись этой нечаянной шутке. Она выбрала головное украшение из филигранного золота, которое позволило ей приподнять волосы на затылке, откуда они волнами сбегали по спине. Рабыня, накануне занимавшаяся ее прической, снова уложила тонкие завитки вокруг ее лица.

Диана выбрала темно-фиолетовое шелковое платье из груды стол, принесенных Келлом. Густой цвет резко контрастировал с ее нежным лицом блондинки и делал ее хрупкой и неземной. Она слегка подкрасила губы и нанесла на веки светлую фиолетовую краску, смешанную с серебром, придавшим ей переливчатость.

— В коллекции генерала есть украшение, которое великолепно подчеркнет твое совершенство, — сказал Келл. — Жди здесь.

Диана надела сандалии на высоких каблуках из пробки и попрактиковалась в ходьбе. Восхитительная стола была сшита в классическом стиле, подчеркивающем фигуру женщины, но у нее был небольшой шлейф, который девушке хотелось научиться откидывать изящным движением ноги.

Вернувшийся Келл подал ей кельтское крученое ожерелье с аметистами. Оно было великолепно и выглядело точно как ошейник рабыни. Диане оно сразу понравилось, потому что отлично сочеталось с фиолетовым шелком и делало ее шею длиннее и элегантнее. Не ускользнул от нее и иронический символизм этого украшения.

— Мне не следовало давать его тебе без разрешения, — засомневался Келл.

— Беру ответственность на себя. Если он рассердится, скажи, что я его украла! Мне от тебя нужно больше, чем украшения, Келл. Мне нужна лошадь.

— Немыслимо!

— Я должна поехать к нему, показаться всем его солдатам. Я не хочу ждать, когда он вернется сюда.

Брови Келла сдвинулись в совершеннейшем неодобрении.

— Ты можешь быть красивой и желанной, но ты еще и рабыня. Как много ты можешь себе позволить, по-твоему? — Неожиданно ему в голову пришла новая мысль: — Может быть, у тебя есть тайная сила?

Уголки ее губ поднялись в улыбке.

— Да, Келл, есть.

— Какая же? — подозрительно спросил он.

— Это тайна, — улыбнулась она.

— А Маркус эту тайну знает?

— Да. Она заставила его прийти ко мне в спальню в середине ночи.

Келл поразился. Он и понятия не имел, что Маркус покидал свою опочивальню, чтобы навестить рабыню.

— И что это за тайная сила, которой ты обладаешь?

Диана поколебалась. Она хотела, чтобы Келл был на ее стороне. Она будет с ним до конца честной.

— Моя неотразимая притягательная сила — моя девственность.

Серые глаза Келла расширились от изумления. Затем он покачал головой и засмеялся.

— Надо же, как просто, — пробормотал он, — но и настолько редко, что цены этому нет.

— Мне нужна лошадь, Келл.

Он покачал головой.

— Здесь нет лошадей, на которые можно тебя посадить. У меня есть небольшая колесница, я на ней езжу, если надо что-то сообщить господину.

Диана немного подумала, но нарисованная в уме картина ей понравилась.

Пожалуй, подойдет, может быть, даже еще лучше. Прежде чем мы поедем, не закажешь ли ты на ужин его любимые блюда?

— Уже сделано. Тут я тебя опередил.

Раб привел колесницу с запряженной в нее коренастой лошадкой. Келл помог Диане подняться.

— Я никогда ни на чем подобном не ездила, но, как я понимаю, надо ехать стоя и держаться вот за эту деревянную штуку?

— Я не имею привычки гнать как сумасшедший, — успокоил ее Келл.

— Зато Маркус имеет. Он едва меня не переехал, — вспомнила Диана.

— Удивляюсь, как он из-за тебя сдержал лошадей!

— Я произвела на него неизгладимое впечатление.

Если повезет, мне это удастся вторично.

— Я надеюсь, ты понимаешь, что тебе придется отвечать перед ним за все, что ты натворишь сегодня. Ответственность на тебе, не на мне, — предупредил Келл.

Диана на мгновение в нерешительности закрыла глаза. Что, если он разозлится, унизит ее или сделает что-нибудь еще ужаснее? Она распрямила плечи. Будь что будет! Она доверится судьбе. В конце концов, Маркус Магнус всего лишь мужчина, а она — женщина. Здесь перевес явно на ее стороне.

Келл медленно выехал из ворот окруженного стеной сада и направился вниз по холму к Аква Сулис. Солнце припекало обнаженные плечи Дианы. Стражник помахал рукой Келлу, пропуская маленькую колесницу в ворота крепости. Она взглянула на укрепления, воздвигнутые на каменном фундаменте, на которые на высоту в восемнадцать футов, подобно кирпичам, были уложены пласты земли из ближайших канав. Все солдаты у укреплений, открыв рты, уставились на нее.

Диану удивили размеры крепости. Внутри находился целый город с многочисленными улицами и зданиями. На пересечении двух основных магистралей вокруг большой площади расположились высокие здания, где, по-видимому, размещались штаб, склады и конторы. Когда Келл остановился, чтобы узнать, где примипил, стражники сообщили ему, что тот в наружной пристройке.

Они проехали мимо конюшен, мастерских и, наконец, длинного ряда казарм, где спали и ели римские солдаты, весьма просторных, с колоннами у входов. На всем протяжении их пути люди бросали свою работу, изумленно пялились на нее и шли следом. Они уже привыкли видеть колесницу Келла в крепости, но ни разу со дня ее возникновения там не было женщин.

Ворота в центре задней стены вели в пристройку. Это оказался большой амфитеатр, используемый для тренировок и парадов. На поле находилась по меньшей мере тысяча солдат в металлических латах. Солнце отсвечивало от бронзы, железных шлемов и нагрудников легионеров, выстроившихся по периметру поля.

Они стояли с копьями и щитами по стойке смирно, глядя на центурию в центре поля, упражняющуюся с оружием. Битва шла жестокая. Солдаты дрались всерьез.

Маркус Магнус добивался того, чтобы каждый солдат научился искусно обращаться с гладиусом — коротким обоюдоострым мечом — до отъезда из Аква Сулис. Этот меч был скорее предназначен для того, чтобы колоть в ближнем бою, а не резать. Держали его в кожаных с бронзой ножнах на правом бедре. На левом бедре на том же, ремне висели железные ножны с кинжалом. На краю поля стояли санитары, готовые отнести раненых в больницу.

За примипилом стояли два кельтских туземца в своем обычном одеянии, состоящем из кожаной набедренной повязки, вооруженные топорами и ножами. У обоих были длинные черные волосы, а обнаженные конечности покрыты густой сетью татуировок, сделанных вайдой и имеющих устрашающий вид. Оба напали на него одновременно. С первым Маркус разделался мгновенно, вонзив ему в живот меч. Второго он схватил за волосы, резко откинул ему голову назад и перерезал горло.

Примипил даже не позаботился откинуть алую мантию за плечо, чтобы освободить правую руку. Солдаты приветствовали его радостными криками. За криками последовал смущенный смех, когда два туземца поднялись с земли в целости и сохранности. Они-то думали, что римлянин с ними покончит. Кельты проделывали все это вот уже два года и до сих пор ни разу не сумели одолеть его. Лишь однажды они его слегка ранили, после этого он мог убить их каждый раз, но не делал этого, лишь демонстрировал свое умение владеть оружием.

Когда появилась Диана на колеснице, глаза всех присутствующих обратились на нее. Солдаты зашумели, и командирам не удавалось заставить их замолчать, потому что они сами обменивались впечатлениями от столь необычного зрелища.

Примипил, не веря своим глазам, смотрел, как приближается к нему колесница Келла, в которой стоит прекрасная рабыня. Когда экипаж остановился, Маркус сунул в ножны гладиус и подошел, с изумлением глядя на нее. Глаза его метали искры. Прежде чем он успел что-то сказать, Диана протянула ему изящную руку.

— Помоги мне спуститься, Маркус, а то твои солдаты решат, что ты плохо воспитан. — Она говорила тихо, чтобы только он мог слышать.

— Ты еще узнаешь, насколько я невоспитан! — пообещал Маркус, но она заметила, что он умышленно не повышает голос.

— Улыбнись мне. Ведь ты же хочешь, чтобы солдаты подумали, что это ты велел мне сюда приехать.

От ее красоты у него перехватило дыхание. Он показал зубы в волчьей усмешке, проигнорировал протянутую руку Дианы и снял ее с колесницы, взяв за талию. Солдаты возбужденно приветствовали его, когда он сомкнул свои огромные ладони на ее узенькой талии и поставил на землю рядом с собой. Римский воин не обратил на вопли внимания, сосредоточившись на прекрасной женщине, у которой хватило смелости появиться перед ним на глазах у тысячи солдат.

Она улыбнулась в склонившееся над ней темное лицо.

— Они решили, что я твоя новая любовница, — прошептала она, обольстительно улыбаясь.

Его тело немедленно отреагировало на такое предположение. В темных глазах засветилось торжество.

— Ты приехала, чтобы мне сказать это?

— Конечно нет, грубиян! — поддразнила она.

Жгучее желание вспыхнуло в нем. Ему хотелось повалить ее на землю и овладеть на глазах у всех римских солдат так, чтобы она запомнила это на всю жизнь. Он хотел поставить на ней свое клеймо, показать им всем, что эта очаровательная женщина принадлежит ему, и только ему! Он властно взял ее за плечи.

— Тогда, во имя Аида, что ты здесь делаешь? — яростно спросил он.

Она подняла руку и нежно провела пальцем по его шраму. Все зрители с шумом втянули воздух.

— Я здесь для того, чтобы ты пригласил меня с собой поужинать. — Она слегка надула губки.

Ему безумно хотелось завладеть ими. От страстного желания стучало в висках.

— Ты моя рабыня, так что я приказываю тебе поужинать со мною!

Диана игриво покачала головой. Его руки на ее талии сжались, желая заставить ее покориться.

— Если ты пригласишь меня, то я соглашусь с превеликим удовольствием. Когда же мы поужинаем, я выскажу тебе свое предложение.

— Ты сама ляжешь передо мной, не заблуждайся на этот счет! — грубо проговорил он.

— Возможно. — Она постаралась вложить в это слово таинственность, обещание и страсть.

Маркус ощутил ответную реакцию во всем теле, до самого кончика его восставшей плоти.

Он внутренне улыбнулся. Она взяла инициативу в свои руки. Этим утром он умышленно разрешил своим собакам испачкать только что выскобленный пол, чтобы спровоцировать ее, но по части провокаций эта женщина, похоже, взяла над ним верх.

— А сейчас иди, пока я не воспользовался своим оружием прямо здесь, перед всеми солдатами. — Его темные глаза сверкнули. — Я приказываю тебе сегодня поужинать со мной!

Диана улыбнулась про себя.

— Ты просто дьявол, как я могу отвергнуть такое очаровательное приглашение! — Она встала на цыпочки и прошептала ему на ухо: — Меня возбуждает то, как ты командуешь и повелеваешь всеми этими грубыми солдатами. — Она отступила на шаг.

Его сильные руки подхватили ее под ягодицы и поставили на колесницу рядом с Келлом. Солдаты в восхищении заорали и засвистели.

— Хватит! — прогремел он, и лицо его приобрело гордое и яростное выражение.

Мгновенно наступила полная тишина.

По дороге домой, на виллу, ни Келл, ни Диана не могли до конца поверить, что ей все сошло с рук. Она намеренно прошептала последние слова, чтобы соблазнить его, польстить его мужскому тщеславию, — те слова, которые ему хотелось услышать. Но она должна была признаться самой себе, что говорила она правду. Его близость, его прикосновения возбуждали ее.

Она с радостью сознавала, что когда находится рядом, Маркус Магнус не может удержаться, чтобы не коснуться ее. Она это проверит еще раз сегодня вечером. Она будет подходить к нему близко-близко, чтобы доказать, что он не может устоять. Диана взглянула на Келла:

— Он тебя отругал?

— Он меня даже не заметил, леди.

Диана была довольна Келлом. Он показал свое отношение, назвав ее леди. Она понимала, как ей выгодно иметь его в союзниках, поскольку хозяин полностью доверял ему. Еще она выяснила, что ей: приятно, когда она видит в глазах Маркуса веселье. Мужчины любят смеяться. Она должна изо всех сил постараться развеселить его.

«Будь я проклят, — думал Петриус, стоя перед своими потными легионерами и наблюдая за сценой, разворачивающейся перед ним между братом и его очаровательной рабыней, — ничего удивительного, что Маркусу нравится в Аква Сулис! Имея виллу, полную рабов, да еще такую женщину, удовлетворяющую все прихоти, кто не будет доволен? Вчера за ужином брат тщательно прятал своих рабынь. Теперь понятно, почему он не захотел остаться в борделе. Рабыня возбуждает мужчину больше, чем проститутка, а эта еще к тому же на редкость красива. Хочет Маркус или нет, но ему снова придется развлекать меня за ужином. И теперь мы с ним все разделим поровну, так-то, братец!»

Солнце палило, жара становилась нестерпимой. Примипил понимал, как сильно потеют его солдаты под шлемами и латами. Он разделил поле на квадраты, чтобы упражняться в наступлении и обороне. Одна группа тренировалась с семифутовыми копьями. Он разбил солдат на атакующих и защищающихся. До этого их учили пользоваться копьями с деревянными пробками на наконечниках. Он велел снять пробки. Обороняющиеся сразу взмокли не столько от жары, сколько от страха.

Маркус Магнус перешел на другой квадрат.

— Снять латы! — скомандовал он. Каждый солдат был рад освободиться от тяжелого бронзового нагрудника, лат и шлема, но тут примипил отдал следующий приказ: — Половине вооружиться кинжалами, другой — гладиусами. Вы будете сражаться без лат. Сами удивитесь, насколько быстро вы научитесь обороняться.

Он велел солдатам на следующем квадрате раздеться и поупражняться в борьбе.

— Дикие племена на западе дерутся голышом. Вам стоит к этому привыкнуть. Они более уязвимы для вашего оружия, разумеется, но двигаются стремительно, как молния. Те, кто остался в латах, скоро поймут, насколько они замедляют движения, особенно если ваш противник ничем не связан.

Солдатам в четвертом квадрате раздали оружие, которого они раньше не видели. Длинные мечи-спаты — обычное вооружение всадников, и луки со стрелами, подвезенные к полю на повозках, запряженных мулами. Затем Маркус Магнус и два туземца показали им, как пользоваться луком и стрелами, а затем и длинным мечом. На дальнем конце квадрата поставили соломенные чучела.

— Прежде всего вам следует научиться попадать стрелой в центр головы, а потом отсекать эту голову одним ударом меча.

Маркус знал, что к концу занятий легионеры устанут как собаки. Он взглянул на небо и увидел, что с запада идет гроза. Если пройдет хороший дождь и вода в реке поднимется, завтра можно поучить их плавать. Если нет, то можно научить их вскакивать на быстро едущую колесницу и спрыгивать с нее на полном ходу.

Маркус с нетерпением ждал сумерек, хотя и старался этого не показать. В предвкушении вечера с Дианой сердце его тяжело билось. Он пытался скрыть свое растущее возбуждение и нетерпение от римских солдат, которых тренировал. Они заслужили его полное внимание. Гордость не позволяла ему недоучить их: ведь речь шла о тактике выживания. Усилием железной воли он выкинул из головы все мысли о прекрасной рабыне до того момента, когда сможет уделить ей все свое внимание.

Когда они приехали на виллу, Диана прошла за Келлом на кухню. Рабы и рабыни были заняты приготовлением ужина, стоя за длинными, тщательно выскобленными столами, над которыми висели медные кастрюли.

— Что тебе здесь нужно? — строго спросил Келл.

— Я хочу убедиться, что все сделано так, как надо.

— Разве я не занимаюсь этим каждый день всю свою жизнь? — спросил он пылко. — Тебе надо отдохнуть. Сделай это, пока есть возможность.

Диана мило покраснела. И то верно, день выдался длинный, но она чувствовала себя такой бодрой, страх смешивался в ней с возбуждением, и она понимала, что заснуть ей не удастся.

— Здесь очень жарко. Иди в сад. Он успокоит тебя. Только держись подальше от личной купальни хозяина. Рабам пользоваться ею запрещено.

Сад был пышным, с тенистыми деревьями, усыпанными яркими цветами. Бродя по его извилистым тропинкам, она постоянно натыкалась на маленькие беседки из тисового дерева с каменными скамьями, солнечные часы и декоративные пруды. Здесь росли огромные дубы, грецкий орех и каштаны, груши, абрикосовые деревья, айва и тернослив[27]. Рыжие бойкие белки собирали желуди, в прудах важно плавали золотые рыбки, а под цветущими рододендронами дрозды гонялись за насекомыми.

Свернув по вымощенной камнем дорожке, она вышла к бледно-аквамариновой купальне. На ее дальнем конце вода лилась из пастей больших каменных дельфинов, а подойдя поближе, она разглядела, что края бассейна украшает мозаика из водяных лилий и гиацинтов. С одной стороны бассейна находилась длинная баня, увитая алой глицинией и декоративным виноградом. Если этот оазис придумал сам Маркус Магнус, то тогда он действительно умеет ценить красоту природы. Диана уселась на резную каменную скамью и отдалась покою окружающей ее обстановки.

Женщина средних лет в простой льняной тоге подошла к ней с холодным напитком. Диана благодарно улыбнулась.

— Я решила позаботиться о тебе, дитя.

Это была полная приятная женщина с седеющими волосами и материнской улыбкой. Диана смутилась. Как может она позволить рабыне обслуживать ее?

— Спасибо, я сама о себе позабочусь.

— Меня зовут Нола. Я могу облегчить тебе здесь жизнь, а ты можешь сделать то же самое для меня, если доверишься мне.

— Пожалуйста, садитесь, Нола. Я не хочу прини мать услуги рабыни, это против моих принципов.

Нола просияла:

— Ты христианка, я так и знала! Я возьму тебя под свое крыло. Каждому нужна материнская опека, даже самому великому человеку. Он ведь на самом деле еще мальчик. Его обязанности делают его строгим и резким. Но иногда вечерами он сбрасывает вместе с латами свои заботы. Мне приходилось видеть, как он носится с собаками и плещется в бассейне, как мальчишка. Он одинок, хотя сам этого не понимает. Ты избавишь его от одиночества?

— Я… я попытаюсь, — медленно произнесла Диана, обдумывая полученную информацию о том, что и Маркус тоже уязвим. — Как вы можете к нему хорошо относиться, если принадлежите ему?

Нола рассмеялась:

— Он давно дал мне вольную. Я осталась по собственному желанию. Кто же еще будет за ним присматривать и защищать от интриг Келла?

«Ага, Келл и Нола, судя по всему, противники! Может быть, мне удастся использовать этот факт себе на пользу».

Попробовав напиток, она удивилась:

— Да это же сидр! Какой вкусный!

— Римляне непрерывно пьют вино. Порой оно ничуть не лучше уксуса. Британцы предпочитают сидр. — Нола сделала несколько глотков сидра, разглядывая Диану. — Ты очень эмоциональна. Слишком долго тебе приходилось сдерживаться. Ты будто спала, ожидая, когда можно будет выйти из кокона, расправить свои прекрасные крылья и полететь. Сейчас как раз такой момент.

— Откуда вы все знаете? — спросила Диана, понимая, что Нола права.

— Я все знаю, я это чувствую. Тебе страстно хочется сбросить свою одежду и поплескаться в бассейне. Не бойся потакать своим желаниям, детка. Я найду тебе полотенце, чтобы прикрыть твои чудесные волосы. И подержу твою красивую столу, и стану от гонять рабов, чтобы они не мешали тебе освежиться.

— Звучит божественно, но Келл запретил мне пользоваться этим бассейном.

— Чуточку власти, и у него голова пошла кругом. Маркус разрешает мне пользоваться им в любое время, и я предлагаю тебе стать моей гостьей. Вода — это чудо. Она поможет тебе смыть все заботы и страхи. Обещай мне: ты будешь часто приводить его сюда, чтобы поиграть в воде.

Даже если бы от этого зависела ее жизнь, Диана не смогла бы представить себе играющего Маркуса Магнуса. Но разве он не играл с ней, когда поднимал на колесницу сегодня, взяв под ягодицы. Даст Бог, и ей удастся разглядеть мальчика в мужчине. Вот тогда он обязательно поддастся ее чарам и будет в ее власти.