Порочная жизнь настоящего героя (ЛП)

Глава 31

Цепочка встречающих для этого приема сама могла бы заполнить небольшой бальный зал. Граф и графиня, конечно же, стояли во главе линии. В конце концов, это же их дом. Затем шла семья Дэниела, так как леди Кора устраивала праздник в честь своей дочери и рассылала приглашения. Дэниел настоял на том, чтобы Кори была с ним рядом, учитывая, что среди приглашенных будет ее отец, так что Сюзанна заявила, что может поставить Барнаби Чоута рядом с собой. Рекс и Аманда, Харри и Симона тоже присоединились к тем, кто приветствовал гостей, чтобы выказать свою поддержку, поздороваться со старыми друзьями и принять поздравления с собственными хорошими новостями. Лорд Троубридж слонялся поблизости, а лорд Морган и мисс Рейнольдс сидели на стульях сразу возле входа.

Сквайр Эббот прибыл одним из первых. Дэниел смог ощутить, как Кори напряглась рядом с ним, а затем начала дрожать. Он быстро коснулся ее, скрыв это движение за юбками. Испугавшись, она повернулась к нему, отвернувшись от своего сердитого родителя. Когда Эббот готов был взять ее за руку, чтобы отвести в сторону, Дэниел шагнул вперед.

Кори выглядела великолепно, в голубом платье, выбранном, как поклялась его мать, под цвет глаз Дэниела. Оно так же подходило по цвету к глазам леди Коры и Сюзанны тоже, и всех остальных мужчин, которые стояли в цепочке встречающих, за исключением Барнаби, чьи глаза были карими. Все гости отмечали, какой они были красивой семьей.

Дэниел считал, что Кори была самой красивой из всех, особенно теперь, когда ее волосы были уложены локонами и перевиты голубыми лентами, а на шее сверкали бриллианты. Она с беспокойством прикоснулась к ним.

– Они прекрасны, не так ли? – подсказал Дэниел своему будущему тестю. – Но не так прекрасны, как ваша дочь.

Сквайр издал сомневающийся звук.

– Я хотел бы поговорить с тобой, девочка.

– Мы не можем покинуть шеренгу встречающих, – сказал Дэниел, включая себя в любую беседу, которую Эббот хотел бы провести с Кори. – Моя матушка живьем сдерет с нас кожу, а затем бросит нас леди Ройс.

– Позже, – проворчал сквайр, готовый перейти к следующему человеку в линии.

Кори остановила его.

– Ты счастлив за меня, отец?

– Это то, чего ты хочешь? – Эббот не смотрел на любящую семью, сомкнувшую свои ряды вокруг Кори, на элегантный дом, на известных гостей. Он смотрел только на Дэниела, самого мощного мужчину из присутствующих, чей шейный платок сбился на сторону после игр с младенцами. На его сюртуке была собачья шерсть, а на щеке – синяк, который не могла скрыть никакая косметика. – Этого неряшливого бедного родственника графа?

До того, как Дэниел смог запротестовать – или его матушка или граф – Кори заговорила отчетливо и громко и без трепета:

– Да. Это то, чего я хочу. Дэниел Стамфилд – это тот мужчина, за которого я хочу выйти замуж.

– Тогда, полагаю, я счастлив за тебя.

Дэниел поднял руку, чтобы почесать затылок, но вместо этого взял руку Кори и поднес ее к губам. Он поцеловал ее пальцы через перчатку, а затем протянул свою руку Эбботу. И еще раз чуть более сильно, чем нужно, пожал руку старику.

– Простите. – Он еще раз почесал шею.

Спустя некоторое время, казалось, растянувшееся на несколько часов, леди Кора приказала нанятому оркестру начать танцы. Леди Ройс осталась на месте, чтобы поприветствовать тех, кто опоздал, но все остальные присоединились к толпе в бальном зале. Судя по одному количеству гостей, бал Сюзанны имел успех, всего несколько приглашений остались непринятыми. Никто не хотел пропустить очередную потасовку, связанную со Стамфилдами. Она, несомненно, произойдет.

Дэниел открыл котильон со своей сестрой. Граф последовал за ним с Кори, тем самым демонстрируя, что одобряет эту партию. Дэниел слышал перешептывания и вздохи, но сосредоточился на танцевальных па, на Кори позади себя, на местоположении Эббота, на том, что Троубридж танцевал с его матерью – это был первый танец виконта после траура. Ну и что, если траур закончился на несколько месяцев раньше?

Жена Харри, Симона, добавила свою лепту в колонки сплетен, которые появятся следующим утром, грациозно припрыгивая среди танцующих – или так грациозно, как она только могла, учитывая, что ее ребенок должен был скоро появится на свет.

Даже лорд Морган и мисс Рейнольдс, в свою очередь, ступили на отполированный паркет. В конце он слегка захрипел, но казался довольным собой и своей партнершей. Два молодых человека, Хэйвермит и Чоут, танцевали с менее популярными юными мисс, и без всякого побуждения со стороны леди Кори, насколько мог видеть Дэниел. Они оба оказались хорошими парнями.

Затем ему пришло время танцевать вальс с Кори. Сюзанна либо наконец-то получила разрешение на этот неприличный танец, или ее это больше не волновало, потому что она взяла Барнаби Чоута за руку и повела его на танцевальную площадку. Должно быть, они часто практиковались, потому что танцевали великолепно. Чоут оказался лучшим танцором, чем Дэниел. Дьявол, да все вокруг танцевали лучше него, но он держал весь мир в своих объятиях, и землю и солнце и луну, и все, что есть хорошего в мире. Он продолжал танцевать, глядя на то, как глаза Кори улыбаются ему, даже когда музыка прекратилась.

Пришло время делать объявления.

– Давно пора, если хотите знать мое мнение, – услышал Дэниел замечание одной чопорной матроны. – Если он прижал бы ее чуточку ближе, то нам пришлось вылить бы на них ведро воды, как мы делаем это с кошками по весне.

Семья собралась перед возвышением, на котором расположился оркестр, и кто-то вытащил вперед Эббота, в то время как слуги скользили в толпе с бокалами шампанского. Вначале лорд Ройс заявил, что рад приветствовать всех в своем доме и помочь отпраздновать это радостное событие – выход в свет его племянницы. Все дружно пригубили вино за Сюзанну, которая очаровательно покраснела.

Затем граф поклонился в сторону отца Кори.

После нескольких бокалов графского коньяка, лицо Эббота покраснело еще больше, чем обычно. Он начал:

– Я имею честь…

Теперь лицо Дэниела тоже стало красным.

Кто-то подтолкнул Эббота локтем.

– Я горжусь тем…

Граф приложил руку к уху, чтобы избавиться от неблагозвучного шума. Харри скривился от дурного привкуса во рту. Рекс заморгал, чтобы избавиться от красной пелены перед глазами. У леди Коры задергался глаз, а Сюзанна позаимствовала носовой платок Чоута.

Дэниел оттолкнул пожилого мужчину в сторону. Игнорируя сыпь, он поднял бокал с шампанским в сторону Кори.

– Я самый счастливый человек на земле. Мисс Корисанда Эббот по-настоящему хочет выйти за меня замуж.

Посреди аплодисментов, Сюзанна вытащила Барни вперед.

– Я счастливейший человек на земле, – заявил молодой священник, слегка запинаясь из-за нервов и радости. – Мисс Сюзанна Стамфилд согласилась стать моей женой.

– И я тоже, – закричал сбоку лорд Морган. – Никогда не был счастливее. Мисс Юджиния Рейнольдс оказала мне честь и приняла мое предложение. Она спасла мне жизнь; теперь ей придется провести свою жизнь со мной.

Лорд Троубридж стал следующим, кто поднял вверх руку, попросив перестать выкрикивать поздравления, в то время как слуги заново наполнили бокалы.

– Я пока еще не стал самым счастливым человеком на земле… – он бросил взгляд в сторону леди Коры, – но я рад объявить, что с помощью мистера Дэниела Стамфилда Английский банк уничтожил банду фальшивомонетчиков. Британская валюта в безопасности.

Эти слова вызвали самые громкие возгласы: за Англию, за Корону, за счастливые пары, за семью Ройс.

Дэниел убедился, что все могли видеть, как он пожимает руку Эбботу. Никто не заметил, как сквайр поморщился. Дэниел передал будущего тестя Харри, опытному фехтовальщику, который пожал ему руку еще сильнее. Затем Рексу, который выращивал и тренировал лошадей, который еще с большей силой встряхнул ладонь бедняги. Затем Кларенс Хэйвермит, по предварительной договоренности, увел его в маленькую комнатку, отведенную для визитов торговцев и тому подобных персон. Он оставил Эббота с графином лучшего портвейна лорда Ройса и ведром льда для его руки. И не стоило обращать внимания на то, что лед был проложен устрицами.

Кларенс кивнул Дэниелу, когда вернулся в бальный зал, так что Дэниел смог заверить Кори, что она скоро попрощается с отцом. Он напьется до беспамятства; потом кто-нибудь перетащит его в кэб. Как только он подпишет утром бумаги в офисе поверенного Глессинга, она никогда больше не увидит его.

– Ты можешь не приглашать его на свадьбу, если хочешь.

Кори была готова сказать, что она – счастливейшая женщина во вселенной, и что да, она хочет этой свадьбы так же сильно, как и…

– Джентльмены, леди, прошу прощения, – проговорил Добсон, на его лице застыло такое выражение, словно он был готов расплакаться. – Здесь констебли. И Боу-стрит. И милиция окружила дом. Они взяли лорда Снеллинга.

Стамфилды все-таки не разочаровали колонки сплетен. Толпа разделилась, чтобы пропустить вереницу голубоглазых мужчин и лорда Троубриджа, чтобы те могли покинуть зал так ненавязчиво, как только это было возможно для четырех выдающихся членов высшего общества Британии – графа, двух виконтов, незаконнорожденного, которого собирались посвятить в рыцари – и Дэниела Стамфилда.

Все они направились в помещение для слуг, которое сейчас пустовало, так как все были заняты на приеме. Мужчины в форме стояли по углам комнаты, наблюдая не столько за арестантом, сколько за бывшими шпионами Харри, карманниками и ворами.

Снеллинг сгорбился на стуле и выглядел еще более потрепанным, чем тогда, когда Дэниел упустил его – и еще более подавленным. Его жена сбежала со своим любовником, его шурин выдал его за награду и за то, что он подделал его имя, и теперь ему светит неминуемый смертный приговор, после того, как он повстречается с объединенными силами семьи Ройс.

– Она сделала все это, лживая сука, – закричал он. – Моя жена спланировала все это, с тем, чтобы она и ее любовник могли жить за границей. Клянусь, я не имею ничего общего с этим.

Троубридж посмотрел на Ройсов. Все они скривились или побледнели, за исключением Дэниела, который чесал свой зад.

– Виновен, – заявили они хором.

Все, что осталось – так это решить, что делать с презренным трусом. Подделка банкнот – это преступление, за которое вешают, но для Парламента было бы скандалом вынести такой приговор одному из его членов.

– Мы можем возместить поддельные банкноты, – сказал им Троубридж, – но огласить, что виконт почти обанкротил всю страну? Регент будет выглядеть еще хуже, чем сейчас.

Все они кивнули. Единственным приемлемым решением был джентльменский уход со сцены: одна комната, один пистолет и никакого выхода.

– Я позабочусь об этом, – проговорил Троубридж, – так что вы можете возвращаться на вечеринку. Никто не должен знать. Просто попросите оркестр играть громче. Я поставлю солдат снаружи и охрану внутри.

После того, как они ушли и после торопливого совещания с Добсоном, Троубридж и несколько человек в форме повели Снеллинга в маленькую боковую комнату, где не было ковра, который можно было бы испортить. Там был стол, на тот случай, если Снеллинг пожелает записать свои последние мысли, и бутылка бренди. Троубридж покинул его у двери, с заряженным пистолетом, который вручил Снеллингу один из солдат.

– Другого выхода нет.

Троубридж вернулся на бал, и сообщил Дэниелу о том, что неприятное дело почти закончено. Снеллинг сейчас в приемной для торговцев, откуда его тело можно быстро вынести через служебный вход.

– Но… но разве не туда, как сказал Кларенс, он изолировал моего отца? – спросила Кори.

Все они помчались мимо танцующих, мимо комнаты с закусками, потом вниз по ступеням, обратно по бесконечным коридорам к лестнице для слуг, а затем – по самому длинному проходу.

Дэниел не переставал кричать Кори, чтобы она вернулась в бальный зал. А та продолжала бежать. Он был готов перебросить ее через плечо и передать одному из своих кузенов, когда они услышали крики из этой небольшой, редко используемой комнаты.

Эббот разражался тирадами по поводу своих сломанных пальцев, о том, как брат Снеллинга убежал с его дочерью, испортив все планы Эббота. Он почти заполучил титул для своих внуков и состояние для собственного кармана.

Снеллинг кричал, что любовник шлюхи убил брата Снеллинга и испортил все его планы. Фрэнсис должен был увезти оригиналы фальшивок за границу, где никто бы ничего не узнал.

Дэниел оттолкнул растерявшегося стражника в сторону и взломал дверь. В комнате Снеллинг целился из пистолета в Эббота, а Эббот размахивал разбитой бутылкой.

– Остановитесь, вы оба, – закричал Дэниел.

Мужчины посмотрели на Дэниела и оба нацелили свое оружие в его направлении. Кори прыгнула перед ним.

– Нет!

Один из мужчин решил, что из нее выйдет хороший щит. Ее собственный отец держал Кори перед собой, подстрекая Снеллинга стрелять. Теперь уже Дэниел закричал:

– Нет! – Он оттолкнул Кори в сторону, ударил Эббота, а затем кинулся на Снеллинга, сбивая ему прицел.

Сквайр вскрикнул и упал на пол. Он бросил свое самодельное орудие в Дэниела, но Троубридж подоспел к нему быстрее, чем Рекс и Харри, и он отделался только разорванным рукавом. Между тем Снеллинг воспользовался разряженным пистолетом, чтобы разбить маленькое окно в комнате и выпрыгнул из него, оставив позади осколки стекла, обрывки ткани и капли крови.

– Это Снеллинг, – прокричал Троубридж из окна. – Он убегает.

Солдаты, расположившиеся снаружи в траве, не были джентльменами. Их не волновало то, что идет великосветский прием, и они не беспокоились насчет чести виконта. Все, что они знали – это то, что было совершено преступление против их страны. Они выстрелили, все пятеро одновременно.

Кори опустилась на пол перед отцом, пока Дэниел и его кузены срывали шейные платки, чтобы остановить кровь из раны сквайра.

– Он будет жить? – прошептала она.

– Да, к несчастью, – ответил ей Дэниел, его руки были покрыты кровью Эббота. – Но я сомневаюсь, что он сможет зачать сына, учитывая, куда его ранило.

Эббот застонал.

– Все, что я когда-либо хотел – это мальчика, который унаследует мое имя. – Он с отвращением посмотрел на Кори. – И титул для моих внуков. А вовсе не хлипкую девчонку, которая ослушалась всех моих приказов. А теперь видишь, что ты наделала, ты…

Дэниелу пришлось нанести ему резкий удар в челюсть, от которого сквайр свалился без сознания.

– Чтобы он не ощущал боли, – пояснил он аудитории, столпившейся в коридоре, которая, казалось, состояла из половины гостей его матушки.

Прием был официально закончен. Один выстрел еще можно было объяснить случайностью на кухне. Но расстрельная команда на лужайке, прямо под окнами бального зала – это была причина для паники, хаоса и спешки, чтобы увидеть, что происходит.

– По крайней мере, в этот раз я выпью шампанского, – заметил лорд Морган, поднимая свой бокал.

Мисс Рейнольдс забрала бокал из его рук.

– Ты все еще хочешь жениться на мне? – спросила Кори несколько часов спустя. Ее отца зашили, забинтовали и напоили лекарством для притупления боли – а потом отвезли обратно в отель, где только собственный камердинер сквайра мог слушать кошачий концерт.

Дэниел принял ванну и сменил одежду, побеседовал с кузенами и графом о том, как наилучшим образом уладить последнюю социальную катастрофу. Они решили вернуться в деревню. Сюзанне не нужно завершать свой дебютный Сезон, лорд Троубридж сможет привезти своих сыновей в Стамфилд-Мэнор на лето, жена Харри хотела, чтобы роды прошли в ее собственном доме, а леди Ройс и леди Коре нужно было строить свадебные планы. Они дали ему двадцать минут, которые Добсон отмерял по часам, чтобы назвать дату. Двадцать минут? Дьявол, он даже не сможет… да, он сможет, может быть, даже два раза, но не будет. Кори заслуживала лучшего, и более продолжительного… и кровати. Хотя кресло, в котором они оба сидели, имело свои преимущества…

Дэниел рассмеялся. Она ведь сидела у него на коленях. Без сомнения, Кори может ощутить, что он хочет жениться на ней.

– Ведь всегда будут ходить слухи о том побеге.

Он поцеловал ее и сказал:

– Всегда будет драка, в которой нужно будет победить.

Кори погладила его ушибленный подбородок и обвела пальцем контур побледневшего синяка вокруг глаза.

– До тех пор, пока ты сам не станешь напрашиваться на неприятности.

– До тех пор, пока ты не станешь бросаться навстречу опасности. Я подумал, что мое сердце остановится, когда Снеллинг нацелил на тебя пистолет.

– Он нацелил его на тебя – вот почему я выбежала вперед. Ты мое сердце. Я не смогла бы жить без тебя.

– Mi coraz o n, – сказал ей Дэниел по-испански. – Мое сердце. Моя Кори.

Большая часть из двадцати минут пролетела в поцелуях и ласках, пока они не услышали покашливание за слегка приоткрытой дверью.

– Ты все еще не сказала, что выйдешь за меня замуж, знаешь ли.

– Спроси меня еще раз.

– Я не собираюсь опускаться на колени в этот раз, потому что тогда мне придется отпустить тебя, что я не намерен делать до тех пор, пока леди Ройс не призовет обратно милицию. – Он поцеловал ее в губы, а затем, по очереди, каждую ее руку. – Моя дорогая, ты уже владеешь моим сердцем, моим кольцом, восхищением моей семьи. Не согласишься ли ты принять и мое имя?

Кори пыталась не расплакаться; но не сдержалась. Он поцеловал ее слезы.

– Я люблю твое имя, и твое кольцо, и твою семью. Я люблю тебя, Дэниел Стамфилд, и буду любить, пока живу. Для меня будет честью стать твоей женой. Я с гордостью буду рожать тебе сыновей. И с восторгом сделаюсь твоей любовницей. Когда?

Они оба рассмеялись, но Дэниел смахнул собственную слезу.

– Так быстро, как только возможно, потому что я не смогу пережить долгой помолвки. Если верить моей матушке и тете, то им нужно почти год, чтобы должным образом подготовиться к свадьбе. Послушай, пусть они распланирую свадьбу Сюзанну. А мы можем сбежать в Гретну.

Кори улыбнулась, наслаждаясь его объятиями.

– Как ты думаешь, кто-нибудь поедет за нами, чтобы попытаться остановить свадьбу?

– Нет. В конце концов, это не будет так уж скандально. Едва ли стоит всех неудобств. Плохая еда, влажные простыни, наемные клячи.

– И твоя семья будет разочарована. Сюзанна хотела быть подружкой невесты.

– Тетя Ройс будет в ярости от того, что еще один из линии Ройсов женился второпях. Что ты думаешь насчет специального разрешения? Викарий Сюзанны сможет провести церемонию, как только мы вернемся в Стамфилд-Мэнор. Затем мы сможем провести медовый месяц в нашем новом доме в Лондоне.

– А он будет готов вовремя?

– Он будет готов, даже если мне придется заложить твои бриллианты, любовь моя.

Кори сняла их и отдала Дэниелу.

– Возьми их. Все, что у меня есть – твое.

Он притянул ее ближе.

– Все, что мне нужно, прямо здесь, в моих объятиях.

– Правда?

– Совершенная правда, как и моя любовь к тебе. Можешь быть уверена.