Последний барсук

Глава 36

В парке, расположенном в центре города Волгограда, на лавочке лежал молодой дембель. Он сел на лавочку и с растерянным видом огляделся вокруг, будто впервые видя мир.

Он выглядел настолько потерянным, словно побитый щенок.

Проходящий мимо полный мужчина в спортивном костюме чуть ли не споткнулся. Ему казалось, будто он сам ощущает растерянность молодого человека.

— Парень, с тобой всё в порядке? — участливо поинтересовался он.

— Я не знаю, — тихо ответил парень. — Кто я? Где я?

— Эка ты неплохо отметил дембель! — постарался разрядить атмосферу мужчина. Но заметив, что молодой человек не отреагировал, он заподозрил, что всё не так просто. — Ты что, реально ничего не помнишь? Парень, как тебя зовут?

Дембель задумался. Он окинул свою расшитую аксельбантами военную форму и пятерней взлохматил короткие русые волосы.

— Не знаю, — пожал он плечами.

— Имени не знаешь? — оказался поражен мужчина.

— Не помню.

— М-да… Хреново. Точно не помнишь? Вот смотри, меня Максим зовут. А тебя?

Парень нахмурил лоб, но итог был тот же. Он вновь пожал плечами и ответил:

— Не знаю.

— Пуф-пуф, — громко выдохнул Максим. — Слушай, раз ты дембель, у тебя с собой должны быть документы: военный билет там и всё такое. Давай поищем.

— Давайте, высокопочтенный.

Максим помог парню обыскать карманы. На свет были изъяты очки, военный билет, водительское удостоверение и две тысячи рублей.

— Так-с, уже неплохо, — стал вчитываться в строчки военного билета Максим. — Парень, тебя зовут Иван. Иванов Иван Иванович. Хех! Прям словно специально имя для заполненных образцов в Сбербанке.

— Иван? — дембель покатал имя на языке. — Ваня. Ванюша. Ив… Что-то знакомое.

— Знакомое — это хорошо. Авось что-то вспомнишь, — Максим не отрывался от изучения документов. — Ага, вот. Ты рядовой запаса с профессией водитель. Права на управление легковушками и грузовиками намекают на то, что это правда. Кстати, — посмотрел он на очки, лежащие на лавке, — как у тебя со зрением?

— Не знаю.

— Ну, там, хорошо видишь? Не мутно?

— Мутно, — кивнул Иванов.

— Ну-ка, надень очки, — мужчина помог растерянному юноше водрузить очки на переносицу.

Парень повертел головой и поделился своими наблюдениями:

— Так лучше.

— Великолепно! — прорезался у Максима сарказм. — Теперь в армию набирают слепых склеротиков… Вот у нас при советах такой херни не было! Ваня, думаю, тебе в больницу нужно.

— Нужно?

— Сто пудов! Ты это, посиди туточки. Я Скорую помощь вызову. Только никуда не уходи. Хорошо?

— Хорошо, Максим. Я буду сидеть тут и ждать.

Скорая помощь приехала лишь через три часа. Стоит отдать должное Максиму — мужчина не оставил парня одного. Он даже сбегал на рынок и купил ему чай с парой беляшей.

Видавший виды потрёпанный РАФик, козля по убитым волгоградским дорогам, отвёз Иванова в Больничный комплекс.

Ивана положили в неврологию. В палате с ним соседствовали пожилой человек с одутловатым лицом и седой шевелюрой, тридцатилетний худой парень с жидкими светлыми волосами, который постоянно читал детективы, и полный сорокалетний мужчина.

Иван не знал, как с ними заговорить, а они, видя это, не спешили идти с ним на контакт.

Вскоре у него взяли анализы и сделали рентгеновский снимок головы. После чего его в палате навестила доктор. Молодая девушка не старше тридцати лет с короткими осветленными до белизны волосами и спокойным округлым лицом. Она серыми глазами внимательно осмотрела пациента.

— Я Ирина Олеговна, твой лечащий врач. Как тебя зовут?

— Иван.

— Ты это вспомнил?

— Нет, — мотнул он головой. — Мне Максим помог. Мы с ним нашли мои документы, он прочитал моё имя.

— Хм… — доктор протянула пациенту планшет с записями. — Прочитай, что тут написано.

— Форма номер… — Иванов старательно без запинки прочитал текст, пока Ирина Олеговна не остановила его.

— Замечательно. Хотя бы навыки чтения сохранились. Сколько будет дважды два?

— Четыре.

— Замечательно. Усложняем задачу. Тринадцать умножить на семь.

— Девяносто один, — без запинки выдал Иванов.

— Хорошо. Ещё сложнее. Семьсот сорок три умножить на три тысячи пятьсот шестьдесят девять.

Доктор не ожидала получить ответа на вопрос, она лишь хотела понаблюдать за реакцией пациента. Для неё стал неожиданностью его почти мгновенный ответ.

— Два миллиона шестьсот пятьдесят одна тысяча семьсот шестьдесят семь.

— К-хм! — изумлённо вытаращился на солдатика пожилой мужчина.

Худой парень опустил книгу и большими глазами уставился на соседа по палате.

Полный мужчина покачал головой и взлохматил свою прическу.

Доктор на мгновение впала в ступор. Она перевернула бумагу и начала считать в столбик. Ей понадобилось около минуты, чтобы получить точно такой же ответ.

— Верно, — растерянно посмотрела она на пациента. — Ду ю спик инглиш?

— Да, я говорю на английском, — на чистейшем британском ответил Иван. — А что?

— Угу, — сделала пометку в карточке Ирина. — Парлевуа франце?

— Да, говорю, — на французском без малейшего акцента ответил Иванов. — Леон в это время года прекрасен.

— Вау! — на мгновение приподняла брови доктор, делая в карточке очередную пометку. — Шпрехен зе дойч?

Иван ответил ей и на немецком, затем продемонстрировал знание латыни. На этом минимальные познания в языках доктора иссякли, и она не стала продолжать. Ирина Олеговна начала проверять рефлексы пациента, попутно продолжая его расспрашивать:

— Иван, кто у нас президент?

— Не знаю. А у кого «у нас»?

— Так-так… Ты знаешь, в какой стране живёшь?

Ваня в ответ развёл руками и едва заметно отрицательно качнул головой.

— Ты гражданин Российской Федерации. Президент у нас Василий Васильевич Жгутин.

Это имя что-то всколыхнуло в воспоминаниях Иванова. Он прищурился, пытаясь выудить информацию.

— Ты что-то вспомнил? — доктор пальпациями проверяла нервные окончания рук парня.

— Есть что-то знакомое. Мне представился образ грозного спортивного мужчины со светлыми волосами, который мне что-то приказывает по видеосвязи. Потом много странных людей.

— Странных?

— Они не похожи на нас. У одних вытянутые острые уши и большие глаза, у других звериные уши и хвосты, у одного зелёная кожа и большие клыки, ещё один с длинными щупальцами.

— Странно… Возможно, ты вспомнил о каком-то маскараде.

Виски Иванова прострелило болью.

— Ты ещё что-то вспомнил?

— Машина… — описал он всплывший образ. — Додж Рэмчарджер. Восьмицилиндровый двигатель громко ревёт, горят люди, облитые напалмом, вонь палёной кожи и жуткие крики. Я за рулём автомобиля быстро уезжаю оттуда.

— Похоже на то, что ты участвовал в боевых действиях, — задумалась Ирина. — Возможно, амнезия связана с травматическими воспоминаниями. Иван, ты помнишь, где служил?

— Нет.

Пожилой мужчина ответил доктору:

— Судя по нашивкам, парень служил в автороте. Но это вилами на воде писано. Если он где-нибудь типа спецвойск ГРУ служил, то у него могут быть какие угодно нашивки.

Иванов уже неделю лежал в больнице. Доктора не добились никаких подвижек в возвращении ему воспоминаний.

За это время он перезнакомился со всеми соседями по палате. Худого парня звали Игорь. Он дорожный рабочий. Попал сюда из-за защемления нерва в левой руке. Полного мужчину зовут Олег, он бухгалтер и лежит с проблемной спиной. Пожилого мужчину зовут Владимир Сергеевич, но все его кличут просто Сергеич. Он проходит ежегодную профилактическую диспансеризацию из-за кучи хронических болезней, что его это ничуть не останавливает от того, чтобы каждый час бегать на улицу курить.

Соседи делились с Иваном книгами, чаем и сладостями. Он чувствовал их сочувствие и участие. С ними ему было приятно общаться.

Перед утренним обходом в палату зашёл крепкий азиат. У него поверх чёрного костюма был надет белый медицинский халат. Он сразу же внимательно взглянул на Ваню.

Иванову сразу не понравился этот визитер. Он ощущал исходящую от него угрозу.

— Иванов Иван? — спросил он.

— Да.

— Я психолог. Меня просили с вами поговорить.

Ваня чувствовал, что мужчина врёт. Но он не мог сказать это ему в лицо. Тот же был одет как доктор и спокойно зашёл в палату, значит, имеет на это право.

— Иван Иванович, что вы помните? — впился жестоким взором в него азиат.

— Ничего. Я уже говорил об этом Ирине Олеговне и психотерапевту, которого она приводила.

— Как зовут председателя Совета Федерации?

— Кого?

— Что вы помните о Китае?

— Не знаю, — пожал плечами Иванов. — Это страна, да?

— Как сделать наниты и из них «Эликсир бессмертия»?

— Что? — ответил взором полным искреннего недоумения Иванов. — Извините, высокопочтенный, я вас не понимаю.

— Секундочку, я скоро вернусь.

Азиат вышел в коридор, на ходу доставая сотовый телефон.

— Фигасе! — проводил трубку взглядом Сергеич. — Богатые нынче психологи пошли. С сотовым телефоном, словно новый русский ходит. А говорят, что врачи у нас мало зарабатывают!

Из-за двери до слуха Иванова доносился приглушённый голос азиата, говорившего с кем-то по сотовому на китайском языке.

— Клиент ничего не помнит. Врачи поставили диагноз ретроградная амнезия… Да, совсем ничего… Есть!

Вскоре он вернулся в палату, на ходу доставая из кармана шприц уже наполненный «лекарством». Иван почувствовал от азиата смертельную угрозу. У него было чёткое ощущение, что тот собирается его убить.

— Иван Иванович, давайте вам сделаем укольчик.

— Нет! — напружинился Иванов. — Что это? Что вы собираетесь мне вколоть?

— Это успокоительное. Не беспокойтесь. Оголите предплечье.

— Не подходи ко мне.

Азиат под недоумевающими взорами других пациентов приблизился к нему вплотную и попытался схватить руку. Иван услышал его слова, хотя тот не открывал рта:

«Да не сопротивляйся ты, мерзкая обезьяна! Дай спокойно тебя убить!»

Иванов ловким движением выкрутил руку «доктора» и выбил шприц из его кисти.

Движения были ему смутно знакомы, но тело будто не привыкло к ним. В голове всплыло название боевого искусства, которое он применил — Тал-Шайя.

— Не хочешь по-хорошему? — перешёл на китайский взбесившийся «доктор», отскочив назад. — Придётся действовать жёстко.

Он запустил руку за пазуху, а в голове Вани всплыл образ пистолета, который выхватывает азиат.

Иванов резко вскочил с места и рванул в сторону «врача», который, чувствовалось, собирался его прикончить. Азиат выхватил из скрытой кобуры вороненный пистолет с накрученным на ствол глушителем и направил его в сторону Ивана.

В это мгновение время будто замедлилось. Ошарашенные пациенты широко распахнутыми глазами наблюдали за быстро разворачивающимися событиями. Они не понимали, что происходит, и не знали, что делать.

Иван непонятным образом узнал, куда будет целиться и стрелять азиат. Он ушёл в сторону с траектории выстрела. Раздался глухой хлопок. Пуля пролетела мимо, оставив круглое отверстие в окне. Стекла будто в замедленной съёмке падали осколками на пол и кровать Иванова.

Он сблизился с убийцей, подбил его руку с пистолетом вверх и крепко ухватился за неё. Раздалось ещё два хлопка. Пули выбили с потолка штукатурку и застряли в бетоне. Ваня ловким для окружающих, но для него несколько неуклюже исполненным приёмом из арсенала Тал-Шайя, выкрутил кисть киллера и выбил из неё пистолет. Оружие упало на пол, после чего Ваня оттолкнул его ногой под дальнюю койку.

Китаец выкрутился из захвата и нанёс удар левой ногой, но Ваня блокировал её и в ответ ударил коленом в пах, затем открытой ладонью в кадык, после чего вырубил азиата ударом по болевой точке.

В палате стояла оглушающая тишина, которую нарушало лишь завывание ветра, врывающегося через разбитое окно.

— Ёк-макарёк! — крякнул Сергеич. — Чё это было?

— Это не врач, — констатировал Иванов. — Он хотел убить меня.

— Нужно связать его! — подорвался Игорь, тут же начав скручивать простыню.

— Милицию нужно вызывать, — принялся медленно подниматься с кровати напуганный до ужаса бухгалтер. — Я схожу в ординаторскую, позвоню в ноль два… Это просто полный писец!

— Да уж, кислый йогурт, — вздохнул Иванов. — Сегодня не вторник?

— Нет, суббота, — отозвался Игорь, не отвлекаясь от связывания по рукам и ногам киллера.

— А я говорил! — вздёрнул палец к потолку гордый Сергеич. — Ты явно не в простой автороте служил, Ванюша. Так морду киллеру набить и быстро отреагировать — это уметь надо. Только непонятно, почему он вообще тебя хотел убить?

— Сам бы хотел узнать, — нахмурился Иванов.

Милиция приехала на удивление быстро. Милиционеры задержали азиата, собрали улики, опросили свидетелей и потерпевшего. Иванову сказали завтра явиться в отделение.

Из-за происшествия всё отделение неврологии стояло на ушах. Когда милиционеры уехали, окно в палате было заклеено картонкой и скотчем.

К Иванову подошла смущенная Ирина Олеговна.

— Иван, мы не можем больше тебя держать в больнице. По всем показателям ты здоровый молодой человек. Извини, но тебя сегодня выписывают. Зайди к заведующей за выпиской.

— Хорошо, я понял. Спасибо, Ирина Олеговна.

В полдень он покинул Больничный комплекс и замер у дороги, не зная, куда идти. По идее, нужно было найти какое-то жильё. Он предполагал, что для этого понадобятся деньги. Некоторая сумма у него имелась, но он не знал, насколько её хватит.

Ноги вывели Иванова к троллейбусной остановке. Там же расположился киоск «Союзпечать». Его потянуло к нему.

Действуя по наитию, он приобрёл газету объявлений и карту для таксофона. Его одолело чувство дежавю, словно когда-то он уже поступал подобным образом.

После изучения газеты объявлений Иван понял, что денег ему хватит только на аренду квартиры. Логика подсказывала, что нужно оставить наличность на пропитание. Тут он дошёл до колонки с объявлениями по аренде гаражей, и у него родилась идея арендовать гараж. Цена небольшая, летом там вполне можно жить. Да и не навечно же это.

Обзвонив с ближайшего таксофона несколько объявлений, он договорился с одним владельцем гаража и поехал смотреть товар вживую.

Гаражный кооператив ему понравился. Тут имелось электричество, которое на ночь не отключали. Сам гараж капитальный в два уровня, то есть с подвалом, который выполняет функции ремонтной ямы. Он располагался на самом краю кооператива возле железной дороги. С одной стороны, это серьезный минус, ведь тут будет постоянно шумно. С другой стороны, между железнодорожными путями и забором складской базы располагается зона лесопосадки, куда удобно будет ходить по нужде, ведь сортира в кооперативе не предусмотрено.

— Сколько? — спросил Иванов.

— Пятьсот в месяц.

— Триста.

— Нет. Меньше, чем за пятьсот не сдам.

Иван не хотел транжирить деньги, которых у него было совсем немного. Он встречал в газете объявления, где сдавали комнату в квартире за тысячу рублей. Он подумал, что нет смысла за всего лишь в два раза меньшую сумму арендовать гараж, если можно жить в комнате с удобствами.

Он внимательно посмотрел на владельца гаража и с полной уверенностью в том, что тот согласится, произнёс:

— Либо сдаешь за триста рублей, либо я ищу другой гараж.

— Согласен, — неожиданно сменил свою точку зрения мужчина.

Иван чувствовал, что он что-то сделал для убеждения, добавил в слова некую силу. Он не мог адекватно оценить насколько это нормально, поэтому не придал этому значения. Он понял, что надо было изначально так торговаться.

Довольный, как уличный кот, обожравшийся Вискаса, он осмотрел свои временные владения. Радость быстро поугасла, когда пришло осознание, что тут много чего необходимо для жизни: место для сна, какая-нибудь плитка для приготовления пищи, посуда, постельное бельё и прочие мелочи, которые стоят денег.

Пришлось Ивану прибегнуть к услугам газеты объявлений и изрядно помотаться, покупая бывшие в употреблении вещи. Для экономии он использовал уже однажды опробованный дар убеждения. Вначале ему удалось скинуть цену на раскладной диван до двухсот рублей и уговорить владельца довезти его до гаража. В другом месте он попробовал уговорить продавца подарить беушный холодильник. Удивительно, но это сработало.

В итоге Иванов настолько ошалел, что вечером решил испытать удачу и, имея всего полторы тысячи рублей, поехал по объявлению смотреть автомобиль, и не абы какой, а Тойоту Ярис прошлого года выпуска, пригнанную из Германии, стоимостью под четыреста тысяч рублей.

Он мог выбрать любой автомобиль, даже самый дорогой, но его взгляд упал именно на эту машинку из-за её небольших размеров. С другим автомобилем не получилось бы разложить диван в гараже, в котором он жил.

Встреча состоялась на парковке первого и пока единственного в Волгограде большого продуктового супермаркета на улице Ткачева.

Продавал автомобиль грозного вида мужчина, габаритами напоминающий шкаф. Его сложно было не заметить возле маленькой белой машинки, стоящей с открытым капотом.

Парень под два метра ростом, косая сажень в плечах и бритая головой. Свободная футболка подчеркивала мощную мускулатуру.

— Ты, что ли покупатель? — пробасил здоровяк.

Иванов откровенно струхнул. Он понимал, что его сила убеждения не совсем нормальная. «Уговорить» человека поделиться имуществом сродни воровству. При этом он почти не испытывал стыда, разве что немного. Скорее опасался, что убеждение не сработает и его постигнет кара.

— Я.

— Деньги-то у тебя есть? — с сомнением осмотрел военную форму бугай.

— Есть, — без запинки соврал он, принявшись осматривать автомобиль. — А тачка в морду получала, — сразу заметил он. — Хорошо получала. Телевизор и правый лонжерон менялись, передняя стойка тянулась, крыло, лобаш и бампер меняные.

— Интересно, — иронично протянул крепыш, — как ты это в сумерках так сразу разглядел? Не придумывай. Тачка огонь, без пробега по России. По Европе всего тридцать девять тысяч накатала, фактически нульцевая.

— Ну, здорова, перекуп, — протянул Иванов, которому эти слова показались до боли знакомыми, словно он сам не раз говорил нечто подобное. Все его сомнения развеялись, остатки совести уснули, и он решил пойти ва-банк, используя силу убеждения. — Эту машину подарить должен мне ты!

— Я должен? — здоровяк завис. — Зачем?

— Потому что ты так хочешь и считаешь правильным, — вложил ещё больше «силы» в голос Иван.

— Братан, — внезапно расплылась на лице качка широкая улыбка, — херня вопрос. Я хочу тебе подарить эту крошку.

— Почему? — решил переспросить Иванов.

— Я вижу, что ты свой. Мы эту тачилу у барыги одного забрали за долги. Проигрался в игровые автоматы, которые мы крышуем. Вообще, я её для своей тёлки отмутил, а эта шалава мне с каким-то студентом рога наставила. Ну, ничего! Я этому ботану ноги переломал и шалаве по ливеру настучал. А тачку решил продать. Но сейчас думаю, что назло этой самке собаки подарю машину тебе. Ты, вижу, парень правильный.

— Спасибо. А с документами проблем нет?

— Не-а, братан. Всё чётко. Она моя типа по договору купли-продажи. Я тебе такой же накатаю, так что не ссы.

Когда Иванов с дрожащими поджилками уехал с парковки на автомобиле со всеми документами, он выдохнул с облегчением.

— Вот это йогуртом по губам… поводил… я! Сам не ожидал.

Всю дорогу до гаража Ивана колотило от адреналинового отходняка. Он поражался со своей дерзости и удивлялся своим познаниям в автомобилях. После общения с соседями по палате ему стало понятно, что обычный человек не может владеть множеством иностранных языков, быстро пересчитывать в уме четырехзначные числа, вырубить голыми руками вооруженного пистолетом киллера, внушать людям свои желания, с первого взгляда определять, что автомобиль побывал в аварии и какие элементы на нём чинились.

Иван начинал верить в слова Сергеича о том, что он служил не в автороте, а в особых войсках. По крайней мере, он понимал, что был кем-то большим, чем рядовой человек.

В дороге его немного отпустило. Он остановился возле киосков. В одном приобрёл шаурму на ужин и беляшей на утро, в другом — большую бутылку газировки. У него всё ещё не было ни плитки, ни посуды, поэтому пришлось обходиться готовой пищей.

На удивление Ивана, он быстро уснул, хотя думал, что от волнения вообще не сумеет сомкнуть глаз.

Он проснулся рано утром ещё до восхода солнца. Все тревоги и волнения остались позади. Иван отчего-то был твёрдо уверен, как нужно правильно действовать.

Первым делом ему предстояло поправить финансовое положение и избавиться от проблемной тачки. Он не сомневался, что из-за этой белой малышки у него могут появиться проблемы. Да и деньги сейчас были важнее средства передвижения.

Перекусив беляшами и удобрив кустики за железной дорогой, он сел в автомобиль и поехал на авторынок. Как ни странно, он знал, куда нужно ехать.

В милицию ему нужно идти лишь к одиннадцати утра. Он был уверен, что успеет.

Перед авторынком, несмотря на ранний час, скопилась очередь из автомобилей. Перед центральным въездом стоял мужчина с картонной табличкой, на которой было написано «выкупаем автомобили».

Иван подъехал к нему и опустил стекло. Мужчина в возрасте за сорок лет, голова которого начала покрываться сединой, тут же направился к водительской двери.

— Здорова, перекуп! — вальяжно положил правое предплечье на руль Иван. — За десять косых бачей забирай. Тачка чистая по бумагам и железу. Братва у барыги за долги отмутила. Недавно из Германии.

Перекуп хотел было опустить цену ещё ниже, но Иванов почувствовал его желание и тут же продолжил:

— Не-не-не! Десятка — это со скидкой за срочность. В морду получала ещё в Германии, сделали хорошо. Её реальный ценник пятнашка, и мы оба это прекрасно знаем. Будешь торговаться — заеду на рынок, и сегодня же за двенадцать её у меня с руками оторвут.

Мужик увидел, как к Тойоте быстро идёт такой же кадр с картонной табличкой, отчего занервничал и тут же без сомнений и раздумий воскликнул:

— Беру!

— Лёгкие деньги, перекуп! У тебя сегодня удачный день. Садись, пока твой конкурент тебе йогуртом по губам не поводил.

Мужчина тут же оббежал машину спереди и забрался на пассажирское сиденье. Он показал указательным пальцем вперед.

— Езжай туда. Через комиссионку оформим.

— Оно тебе надо? — усмехнулся Иванов. — ПТС подписана, договор от имени прежнего собственника сам перерисуешь. Давай бабки и тачка твоя.

— Если так, то сойдёт, — кивнул он. — Тогда хотя бы откатись в сторонку, я номера кузова и движка сравню.

— Момент, сейчас всё будет! Не сомневайся — тачка пэрсик! Сам бы ездил, но деньги срочно нужны.

Вскоре Иванов стал богаче на двести восемьдесят тысяч рублей. Оставив довольного перекупа, он отправился бродить вокруг авторынка в поиске крайне редких людей, которые не относятся к когорте барыг. А ведь солнце только взошло.