Последний идол (сборник)

Курортная драма

В 1981 году Виктору Васильевичу Найденову исполнилось пятьдесят. Этот год оказался для него роковым. О том, что он схлестнулся с клевретом Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева, первым секретарем Краснодарского крайкома партии С. Ф. Медуновым и что Найденов поставил вопрос о привлечении к уголовной ответственности ряда руководителей этого региона, в том числе и видных партийных бонз, многие уже знали и всячески от него дистанцировались.

В то время, когда во главе Следственного управления Прокуратуры Союза ССР фактически стоял заместитель Генерального прокурора СССР В. В. Найденов, в обществе активно заговорили о громких уголовных делах, которые расследовались тогда следователями по особо важным делам Прокуратуры СССР. Наибольший резонанс получили, так называемые, дело «Океан» и «Краснодарское дело». Произошло это почти через пятьдесят лет после того, как появился на свет герой этого повествования…

Виктор Васильевич Найденов родился 9 сентября 1931 года в поселке Мучкап Мучкапского района Тамбовской области в семье фронтовика. Отец его, Василий Павлович Найденов, 1907 года рождения участвовал в войне с белофиннами и фашистской Германией. Жизнь Виктора не баловала. Школу жизни он проходил в суровые, холодные и голодные военные и послевоенные годы. В 1952 году, когда юноша учился на втором курсе Московского юридического института, отец ушел из жизни. Это был для Виктора первый тяжелый удар. На руках у овдовевшей Прасковьи Егоровны Найденовой — матери Виктора Васильевича, которой в ту пору исполнилось 43 года, остались только что родившаяся дочь Татьяна и 16-летний сын Владимир. Нелегко тогда пришлось осиротевшей семье. Виктор Васильевич всерьез задумался над тем, чтобы временно бросить учебу и пойти работать. Однако мать остановила его от этого поступка. И Найденов продолжил учебу в институте, совмещая ее с работой.

30 июня 1954 года он оканчивает институт и в сентябре того же года принимается на работу в органы прокуратуры. Начинать свою трудовую деятельность в органах прокуратуры Виктору Васильевичу пришлось в должности стажера народного следователя Дрегальского района Новгородской области. В работе молодой следователь проявлял оперативность, настойчивость и, как отмечалось в характеристике, «инициативу в собирании доказательств», в связи с чем досрочно, в ноябре 1954 года, был переведен из стажера в народные следователи. А уже в декабре того же года прокурором области ему была объявлена благодарность за проявленное старание в расследовании двух уголовных дел — «по обвинению Малышевой в убийстве новорожденного ребенка и по факту изнасилования гражданки Еруковой».

В июне 1955 года способный следователь переводится на работу в Маловишерский район Новгородской области. Здесь он активно участвует в общественной и политической жизни: руководит кружком по изучению истории КПСС на фабрике «Победа», выступает с докладами перед населением, в период выборов в Верховный Совет РСФСР, областной, районный, местный Совет депутатов трудящихся возглавляет агитпункт, избирается членом Пленума райкома ВЛКСМ (в комсомол Найденов вступил еще во время войны в 1944 году).

Не меньшее усердие проявляет Виктор Васильевич на своем рабочем месте. Только за пять месяцев 1956 года он расследовал 49 уголовных дел. Все они были окончены качественно и направлены в суд. Прекращения дел и возвращения их к доследованию не было. Причем 33 дела им были окончены в срок до одного месяца.

Авторитет Найденова растет. Его примечает прокурор области Дмитриев и вскоре ставит вопрос перед Прокуратурой Союза ССР о назначении Виктора Васильевича прокурором Маловишерского района. С ним соглашаются. И 13 июля 1956 года Найденов приступает к исполнению обязанностей прокурора района. Было ему тогда неполных 25 лет.

В новой должности молодой прокурор проявляет себя с самой лучшей стороны. В аттестации того времени отмечается высокая квалификация, большая трудоспособность и принципиальность в отстаивании интересов законности и защите прав граждан. Здесь, на маловишерской земле, он вступает в партию, избирается членом районного комитета КПСС. В 1957 году в семье Найденовых рождается второй сын, Александр. Казалось бы, жизнь вошла в берега, все складывается как нельзя лучше и в семье, и на работе. Однако очень скоро врачи обращают внимание на бесконечные болезни его первенца — старшего сына Сергея и настоятельно советуют поменять климат и переехать на постоянное место жительство в среднюю полосу. В 1960 году просьбу Найденова о переводе в Прокуратуре Союза ССР удовлетворяют и направляют его для дальнейшего прохождения службы в Ульяновскую область. Именно здесь начинается дальнейший стремительный рост его карьеры. Сначала он возглавляет прокуратуру Мелекесского района. Через два года, в 1962 году, он становится заместителем прокурора Ульяновской области, потом первым заместителем, а затем и прокурором области.

Способного и подающего надежды 38-летнего прокурора области довольно быстро замечают в ЦК КПСС, и в 1969 году его, как говорили в те годы, берут «на обкатку» в отдел административных органов ЦК КПСС. Долго он здесь не засиживается — через четыре года его назначают заместителем прокурора РСФСР, а в 1977 году он утверждается в должности заместителя Генерального прокурора СССР — начальника Следственного управления Прокуратуры Союза ССР. Именно на этом месте проявляется масштаб личности Найденова, его недюжинные организаторские способности, умение сосредоточиться на главном и видеть перспективу. Он много делает для совершенствования работы следственного аппарата, внимательно следит за внедрением в практику новых форм работы.

В этой связи вспоминается по тем временам уникальный труд заместителя прокурора Нижегородской области опытнейшего криминалиста-практика Л. Г. Видонова, который разработал и издал методический альбом «Система типовых версий о лицах, совершивших преступления».

Найденов, изучив этот опыт, не только распространил его по всей стране, но и самым настоятельным образом требовал от всех следственных работников органов прокуратуры абсолютного знания этого исследования и применения его в повседневной работе по раскрытию убийств. Причем на конференциях, семинарах и совещаниях, проходивших с его участием, он нередко сам экзаменовал руководителей следственных подразделений в знании материала.

Интересно отметить, что за 17 лет, в течение которых Видонов руководил следственным управлением, в Нижегородской области ежегодно оставались нераскрытыми 1–3 убийства, раскрывающиеся в последующие годы. И что очень важно: за все эти 17 лет не произошло ни одного незаконного осуждения.

Найденов был высоко эрудированным человеком. Он умел слушать других, был доступен и никогда не допускал грубости или высокомерия в отношении подчиненных. Но в то же время он не робел перед сильными мира сего и был тверд в своих суждениях, в особенности, когда речь шла об отстаивании государственных интересов либо привлечении к законной ответственности должностных лиц, какой бы высокий пост они ни занимали.

Конечно, как и всякий человек, Виктор Васильевич имел свои слабости и недостатки и, безусловно, совершал ошибки. Но не они определяли его лицо. Найденов был стойким бойцом, умеющим держать удар, дерзновенным прокурором, перед которым закон на цыпочки вставал, но он был еще и очень интересным человеком, являя собой одновременно образ огненный и смиренный. Помню, что под его обаяние я попал сразу.

Было это в сентябре 1976 года в Киеве на первом Всесоюзном съезде судебных медиков. Огромная седая шевелюра и молодые глаза, которые светились добротой и умом, вызывали доверие и располагали к общению. Три дня в свободное от заседаний время мы гуляли по городу, осматривали его достопримечательности и разговаривали, разговаривали… Любознательность он проявлял необыкновенную. И хотя с тех пор прошло немало времени и с разными уважаемыми людьми мне приходилось коротать досуг, но таких, как он, встречал я очень мало.

Свои борения с сильными мира в высоком ранге заместителя Генерального прокурора СССР Найденов начал в те годы, когда Генеральным прокурором страны был легендарный человек, человек с мировым именем — в прошлом Главный государственный обвинитель от СССР на Нюрнбергском процессе, Роман Андреевич Руденко. Руденко всегда лично курировал расследования наиболее важных уголовных дел. И кто знает, отчего у Романа Андреевича произошел четвертый, последний инфаркт, после которого он скончался. История болезни об этом умалчивает. Зато история так называемого «Краснодарского дела» говорит, что это произошло в самый драматический период его расследования.

После ухода из жизни Руденко неприятности посыпались на Найденова как из рога изобилия…

Но начну по порядку. Все началось с того, что в благодатном Краснодарском крае, хозяином которого тогда был первый секретарь Краснодарского крайкома партии С. Ф. Медунов — член ЦК КПСС, Герой Социалистического труда, близкий приятель Генерального секретаря Л. И. Брежнева, секретаря ЦК К. У. Черненко и многих других важных персон — были выявлены вопиющие факты беззакония, произвола и коррупции. Произошло это так. Следственная часть Прокуратуры Союза расследовала дело по Министерству рыбного хозяйства СССР. Следственной бригадой руководил знаменитый на всю страну опытнейший криминалист, следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Андрей Хоренович Кежоян. Он с санкции заместителя Генерального прокурора СССР Найденова арестовал заместителя министра Рытова. По делу проходили многие чиновники, занимавшие высокие должности. Когда Кежоян тяжело заболел, дело принял к своему производству другой следователь по особо важным делам — Сергей Михайлович Громов, который и закончил это расследование.

Однако при расследовании дела по Министерству рыбного хозяйства СССР следователи «вышли» на курортный город Сочи. Там их заинтересовал директор первого тогда в стране магазина фирмы «Океан» Пруидзе, который был арестован за передачу взятки заместителю министра Рытову. Затем последовали аресты и других сочинских чиновников: заместителя директора магазина «Океан», директора базы мясорыбторга, начальника гаража совминовского санатория и еще нескольких человек. В показаниях замелькала фамилия председателя Сочинского горисполкома Воронкова. Дело в отношении него было поручено расследовать следователю по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Георгию Александровичу Эфенбаху, одному из лучших криминалистов страны, человеку принципиальному и честному.

Так возникло непосредственно уже «Краснодарское дело». Собственно говоря, оно не представляло собой единого целого, а состояло из ряда отдельных дел, которые следователи направляли в суд по мере их окончания, объединенных лишь своей принадлежностью к этому хлебородному краю. На каком-то этапе Найденовым к расследованию была привлечена чуть ли не половина сотрудников Следственной части Прокуратуры СССР, не считая прикомандированных следователей из различных регионов страны. Но в то же время все дела были очень тесно взаимосвязаны. Каждый следователь, занимаясь своим делом, так или иначе вникал и в то, что происходило в кабинетах его коллег. Допрашивать им приходилось не только «своих» обвиняемых, но и тех, кто проходил по другим делам. И над всеми этими делами незримо вставала фигура «хозяина» края Медунова.

В этом «Краснодарском деле» было все: небывалый накал страстей, беспрецедентное давление на следствие, в том числе и со стороны высших должностных лиц страны, шантаж, угрозы расправы, мужественное поведение и стойкость одних прокуроров, следователей и работников органов внутренних дел и предательство других, отставки и увольнения, инфаркты и инсульты у некоторых участников этой драмы, не выдержавших напряжения, и даже трагические смерти. И в конечном итоге — отдельные поражения следствия и его победы.

После того как председатель Сочинского горисполкома Воронков попал в орбиту следствия, он был арестован и препровожден в Лефортовскую тюрьму. Вспоминая это дело, старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Владимир Иванович Калиниченко рассказывал: «В Сочи началась паника. В ход пошли широко известные приемы коррумпированных группировок. Они пытались доказать, что показания обвиняемых о взяточничестве серьезного внимания не заслуживают, что дают их люди, «длительное время содержавшиеся под стражей и находящиеся в условиях изоляции». Именно эту фразу будет позже обыгрывать Медунов в публичных выступлениях, на страницах печати, в докладных записках в ЦК КПСС».

Изыскивались любые возможности для компрометации следствия, благо для этого появилась хорошая возможность. Дело в том, что у одного из свидетелей по делу председателя Хостинского райисполкома не выдержали нервы, и он, после того как его допросил следователь Эфенбах, покончил жизнь самоубийством. Раздались громкие крики о том, что человека довели до самоубийства следователи. Началась служебная проверка, которая никаких нарушений, а тем более злоупотреблений со стороны работников органов прокуратуры и внутренних дел не обнаружила. Но нервы следователям потрепали основательно.

Руководители края делали все, чтобы «закрыть» краснодарские дела. Они пытались «давить» на заместителя Генерального прокурора СССР Найденова, руководившего всем ходом следствия, но все было безуспешно. Владимир Иванович Калиниченко рассказывал, что придумали даже такой хитрый ход: «В Сочи решили провести всесоюзное совещание начальников горрайорганов внутренних дел курортных городов страны. Главная роль в этом спектакле отводилась Юрию Чурбанову (первому заместителю министра внутренних дел, зятю Л. И. Брежнева — Авт.)». Для участия в совещании пригласили и Найденова. Торжественно встречали в аэропорту Адлера высокопоставленных гостей. И сегодня лежит в моих личных архивах цветная фотография, на которой в фойе горкома партии стоят на переднем плане в мундире генерал-лейтенанта внутренних войск и огромным набором орденских колодок Чурбанов и рядом, но чуть сзади, с Золотой Звездой Героя Социалистического Труда — Медунов. За ними — другие гости, принявшие участие в совещании, и в том числе улыбающийся Виктор Васильевич Найденов. Глядя на фотоснимок, я всегда думал, как интересно было бы узнать, что на уме в этот момент у каждого из них. Про других не знаю, но Виктора Васильевича, полагаю, волновала информация о том, что его намереваются пригласить на ужин, угостить спиртным, на обратном пути под благовидным предлогом остановить автомашину и спровоцировать инцидент со всеми вытекающими отсюда последствиями. Насколько что соответствовало действительности, сказать трудно, но он не стал искушать судьбу. Сразу после окончания совещания Найденов с работниками КГБ уехал в Гагры, а Медунов и Чурбанов в «резиденцию» на застолье. Ближе к вечеру последовала команда Сергея Федоровича привезти к ним Найденова, но в гостинице его уже не было…

О том, что подобные опасения были не праздными и что краснодарские власти могли тогда спровоцировать все что угодно, свидетельствует и такой факт, о котором рассказал в своей статье «Судьба прокурора» писатель и ученый А. Ваксберг.

После того, как в «Литературной газете» был опубликован его очерк «Ширма» о бывшем сочинском «голове» Воронкове, ему по кинематографическим делам срочно надо было побывать в Сочи. Накануне отлета Ваксбергу позвонил В. В. Найденов.

А. Ваксберг пишет: «Никогда еще Виктор Васильевич не был со мной так сух и так лаконичен.

— Вы собрались в Сочи, — не спрашивая, а сообщая сказал он. — Настоятельно рекомендую этого не делать.

— Убьют? — мрачно пошутил я, не посмев спросить, откуда у него столь точная информация. Найденов шутки не принял.

— До этого, думаю, не дойдет. Но… Мало ли что… Вдруг вам захочется там нахулиганить. Или… — он запнулся, — кого-нибудь изнасиловать… Вы меня поняли? В обиду вас мы не дадим, но цели они достигнут. Распустят слухи — им не впервой. Вы будете обороняться, а не наступать. Впрочем, решать вам, а не мне. Я только предупредил…

Полет был отменен. Расспрашивать о подробностях мне казалось неловким».

Для того, чтобы опорочить следствие, в Сочи приехали представители комиссии партийного контроля крайкома партии, которые затеяли проверку, обвиняя работников правоохранительных органов в нарушении социалистической законности. Не брезговали даже фальсификацией материалов. Несмотря на это, следствием все же был привлечен к уголовной ответственности и в дальнейшем осужден секретарь Сочинского горкома партии Мерзлый. Однако с подачи Медунова был снят с работы, а затем и исключен из партии прокурор города Сочи заслуженный юрист РСФСР Петр Кузьмич Костюк, активно помогавший следствию и дававший санкции на аресты некоторых высокопоставленных сочинских взяточников. Министр внутренних дел СССР Н. А. Щелоков уволил из органов внутренних дел заместителя начальника УВД Сочинского горисполкома А. Удалова и еще нескольких руководителей, активно способствовавших разоблачению взяточников. Фактически следствию был предъявлен ультиматум — немедленно покинуть Сочи.

Но Найденов и не думал сдаваться. Виктор Васильевич без дрожи в руках продолжал подписывать важные процессуальные документы по этому делу и принимать ответственные прокурорские решения. Аресты высокопоставленных сочинских чиновников продолжались. Оказались в тюрьме второй секретарь Сочинского ГК КПСС Тарановский, заведующий отделом административных и торгово-финансовых органов Перопадя, ряд руководителей торговли и общественного питания Сочи. Тогда Медунов выдвинул «тяжелую артиллерию». Он написал докладную записку в ЦК КПСС, обвиняя следователей Прокуратуры СССР во всех тяжких грехах. Конечно, немедленно была создана авторитетная комиссия. От Прокуратуры Союза ССР в нее были включены заместитель начальника следственной части Юрий Николаевич Шадрин и старший следователь по особо важным делам Алексей Васильевич Чижук. Они дали объективные заключения. Тем не менее Медунов продолжал противостоять следствию. Как вспоминал В. И. Калиниченко, «хозяина» края особенно раздражал следователь М. Розенталь, который занимался следствием непосредственно по городу Сочи, когда Эфенбах уезжал в Москву. От руководителей Прокуратуры Союза Медунов требовал не только отстранения от должности Эфенбаха, Розенталя, Чижука, но и их ареста и привлечения к уголовной ответственности.

Обстановка вокруг дела накалялась с каждым днем. Ряды арестантов пополнил бывший секретарь Краснодарского крайкома партии, а непосредственно перед арестом — уже заместитель министра мясо-молочной промышленности СССР Тарада. У него были изъяты деньги и ценности на сумму свыше 350 тысяч рублей (по тем временам это были очень большие деньги, официальная зарплата чиновника его уровня тогда не превышала 400 рублей) и «нажитое имущество», которое при переезде в Москву он перевозил на рефрижераторах. Был арестован председатель партийной комиссии крайкома Карнаухов, другие высокопоставленные чиновники, бывшие к тому же депутатами местных Советов. Несмотря на представление Прокуратурой СССР доказательств вины обвиняемых, крайисполком не дал согласия на привлечение их к уголовной ответственности. Однако по представлению Генерального прокурора СССР Рекункова, который 9 февраля 1981 года сменил на этом посту неожиданно ушедшего из жизни Романа Андреевича Руденко, такое согласие было получено от Президиума Верховного Совета РСФСР.

Не выдержав напряженной борьбы и постоянных необоснованных нападок, скончался от инсульта в возрасте чуть более пятидесяти лет следователь по особо важным делам Георгий Александрович Эфенбах. Расследуемое им дело принял к своему производству старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Константин Карлович Майданюк.

Прокуратура Союза продолжала активно работать по всем краснодарским делам. И в тот момент, когда Медунов рапортовал на срочно созванном им пленуме краевого комитета КПСС, что комиссия ЦК КПСС никаких нарушений со стороны секретаря Сочинского горкома партии Мерзлого не установила, в Сочинский горисполком поступило представление, подписанное заместителем Генерального прокурора СССР Найденовым, в котором испрашивалось согласие на привлечение депутата Мерзлого к уголовной ответственности. Это переполнило чашу терпения Медунова. Он встретился с Генеральным секретарем ЦК КПСС Л. И. Брежневым, отдыхавшим в то время на берегу Черного моря, и судьба Виктора Васильевича Найденова была решена. Шел тогда 1981 год…

Именно в это время меня пригласил к себе прокурор Украины Ф. К. Глух (я тогда работал его старшим помощником). Было это 7 сентября 1981 года. Федор Кириллович особую дружбу с Найденовым никогда не водил. Тем не менее в тот критический момент для Виктора Васильевича Глух повел себя очень по-мужски. Он сказал: «Ты с Найденовым в хороших отношениях. Ему сейчас непросто. Послезавтра у него юбилей. Съезди в Москву и поздравь его от нас. Ему будет приятно».

9 сентября в 9 часов 15 минут я был у него в приемной. Найденов принял меня сразу. Как всегда угостил чаем, спрашивал о делах и, хотя он старался ничем не выдать своего настроения, тем не менее привычного озорного блеска в глазах уже не было, и только какая-то роковая печать, как мне показалось тогда, легла на его лицо.

Вскоре, через два месяца, в ноябре 1981 года, Найденов был освобожден от занимаемой должности и уволен из органов прокуратуры. По этому поводу помощник Генерального прокурора СССР по особым поручениям В. Г. Демин тогда написал стихи «На снятие В. В. Найденова»:

Отстоять его Генеральный прокурор СССР Рекунков тогда не сумел — он еще не имел в высших партийных кругах должного авторитета, такого же как его предшественник Руденко. Более того, он не смог оставить его в органах прокуратуры. Не прошло даже его предложение в ЦК КПСС о назначении Найденова на должность директора Всесоюзного института по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности (Виктор Васильевич имел ученую степень кандидата юридических наук).

25 декабря 1981 года Виктор Васильевич назначается на незначительную должность заместителя начальника отдела по расследованию уголовных дел в следственную часть Главного следственного управления Министерства внутренних дел СССР, и ему — государственному советнику юстиции 1 класса (что соответствует воинскому званию генерал-полковника) было присвоено всего-навсего звание полковника милиции. Не успел Найденов даже вникнуть во все тонкости этой должности, как был переведен на должность заместителя начальника Академии МВД СССР. Одновременно он возглавил и специальный факультет.

Однако расследование «Краснодарского дела» продолжалось, и Виктор Васильевич с большим волнением следил за ним.

Осмелевший Сочинский горисполком не дал прокуратуре своего согласия на привлечение к уголовной ответственности Мерзлого. Вторично этот вопрос перед депутатами был поставлен осенью 1981 года Генеральным прокурором СССР Рекунковым. Депутаты тянули до последнего, но все же весной 1982 года сдались. В мае того же года Мерзлый был арестован. Его делом занялся следователь по особо важным делам В. И. Калиниченко.

К этому времени К. К. Майданюк сумел «раскрутить» дело Тарады, который, казалось, давал правдивые показания, раскаивался, даже рассказал о некоторых тайниках с драгоценностями. Но следователь понимал, что он многое утаивает. И Константин Карлович нашел-таки деньги Тарады, о которых он не рассказал. Это были вклады на предъявителя на сумму свыше 200 тысяч рублей. Пережить это Тарада не смог. После одного из допросов он вернулся в свою камеру в крайне возбужденном состоянии, потерял сознание и был доставлен в городскую больницу. Через день Тарада скончался.

После того как сменилось руководство ЦК КПСС, а Генеральным секретарем стал Ю. В. Андропов, следствие пошло практически без помех. К длительным срокам лишения свободы были приговорены люди из ближайшего окружения Медунова — Тарановский, Перепадя, Мерзлый, Карнаухов и другие, многие десятки руководителей предприятий, учреждений и организаций Краснодарского края. Сгустились тучи и над самим Медуновым. Теперь и ему пришлось давать показания в Следственной части Прокуратуры Союза ССР.

На должности заместителя начальника Академии МВД СССР Найденов пробыл до июня 1984 года. После смерти Л. И. Брежнева, давшего «добро» на увольнение Найденова, последний стал добиваться восстановления в прежней должности и в связи с этим обратился с письмом к новому Генеральному секретарю ЦК КПСС Ю. В. Андропову. Только после этого, и то с длительными проволочками, его ходатайство было удовлетворено. Правда, теперь как заместитель Генерального прокурора СССР он руководил уже не следствием, а другими участками работы. Ему вновь стали прочить большую карьеру, однако этому уже не суждено было сбыться.

И хотя в марте 1987 года его звезда опять засияла на небосклоне юриспруденции — он был назначен Главным государственным арбитром СССР, и многие именно с этим назначением связывали его будущий взлет, 2 июня 1987 года Найденов скоропостижно скончался. Шел ему тогда всего лишь 56-й год. Похоронили мы Виктора Васильевича в ясный солнечный день на Новодевичьем кладбище.